Змееносец

      На уроке Кайя клевала носом. И не потому, что спала два часа, а потому что голос мисс Вашон навевал на нее скуку даже после десяти часов сна и большой чашки кофе. Ее соседка, Пайпер, с куда большим интересом рассматривала новую стрижку Виктории, главной школьной любимицы, чем слушала про географию Канады. Пайпер вообще постоянно попугайничала за Викторией и ее подружками, старательно записывая в тетрадочку, на какой пробор аллигаторши укладывают волосы, и какого цвета ленточки на их портфелях. Кайе же разговоры о чужих прическах и нарядах были совсем неинтересны, и дружба с Пайпер не клеилась.       Собственные волосы с вечера Кайя привести в порядок толком не успела. Она лишь кое-как, чтобы не заметила занятая завтраком Луиза, вычесала мусор и переплела косу, спрятав памятку о маскараде под подушкой. Мама знала все ее ленты, их было не так много, и такую приметную не пропустила б нипочем. Голову после вчерашних приключений все равно пришлось бы мыть, но это не десятиминутное дело и не пятиминутный расспрос от maman, которые еще предстояло вечером пережить.       С чулками было сложнее. За порванную пару головомойка Кайе тоже еще только грозила – просить у матери чистую, рискуя привлечь внимание к царапинам, пыльному платью и грязной голове, Кайя не решилась. Кое-как замаскировав дыры, на уроках Кайя сидела необычно ровно, аккуратно сведя вместе ноги и максимально прикрывая их подолом. Возможно, зря – если обычно ее не самые новые вещи, застиранные и иногда выцветшие, уже привлекали не так много внимания среди одноклассниц, то сегодня Кайе казалось, что все они смотрят и шушукаются.       Хотя это могла быть и обычная мнительность – в конце концов, неужели им не о чем больше поговорить? Хотя бы о новой прическе Виктории.       Хвала всему, что хранило город, пока Бог занят, уроки кончились. Кайя быстро покидала вещи в портфель, по привычке проведя пальцем по вышитым изнутри инициалам Теодора – за ним и за Полем Кайя донашивала этот портфель – махнула рукой Пайпер и выскочила из класса.       Морис задерживался, наверное, брал у мистера Бейла дополнительное задание для характеристики. Морис очень старался и учился лучше всех в школе, и если кто и был достоин стипендии от города, так это он. Кайя привычно устроилась на скамейке у входа в мальчишеские классы, прикрыв глаза.       - Смотрите, теперь у них нет денег даже на мыло.       Дремоту с Кайи стряхнуло моментально. Чуть поодаль, но так, чтобы ей обязательно было слышно, мерзко скалились Виктория и ее вечные тени, Даниэль и Урсула.       - Ещё бы, - квакнула одна из жаб, - представь, сколько его нужно, чтобы отмыть такие патлы.       - И такие лица. Они же совсем чёрные!       - Да ещё так много. Сколько их там, пятеро? Стоило бы начать экономить не на походах к парикмахеру и портному, а с визита к доктору. А то все плодят бедноту. И неизвестно ещё, какую заразу со своей грязью переносят.       Кулаки Кайи сжались. Жабы, качая белёными кудряшками, противно заливались, а смешки вокруг становились все громче. Кайя сердито пихнула каблуком портфель под скамью и стащила старенькие, но ещё целые перчатки.       Морды не жаль, а перчатки могут порваться.       - Не связывайся, - прошипел ей на ухо Морис, хватая ее за предплечье. Его появления Кайя не заметила, но явно он услышал достаточно. Гнев бурлил в ней, а спокойное лицо Мориса лишь распаляло ещё сильней. – Они того и добиваются. Будь умнее, не слушай. Пойдём домой.       Морис подхватил ее портфель и кивнул на калитку. Кайя несколько раз сжала и разжала кулаки, взглядом меча в насмешниц молнии. Из окна смотрела мисс Вашон, и Кайя заметила, что та тоже украдкой давила усмешку.       - Гляди, хоть одному Господь мозгов отмерил. Достаточно, чтоб знать своё место.       Виктория оттопырила губу – окружающие сказали бы, что «очаровательно надула», но Кайя видела лишь омерзительную пасть. Стерва знала, что нравилась Морису – она всем нравилась – но он ни за что не осмелился бы заговорить с ней. Вот и сейчас он отвел глаза, поправляя очки, и вжал голову в плечи.       Морис старался быть сильным, но Кайя, чья кровать стояла с его стена к стене, знала, что это даётся ему совсем не просто. Что сегодня, доделав бесконечные уроки и задания, от этих слов он свернётся у стены и будет плакать.       Мир сузился до разукрашенной, оттопыренной, отвратительной пасти.       И звука хрустнувшей челюсти.                     - Ах, Кайя, - в который раз горько причитала Луиза, прикладывая горько пахнущий тампон к ссадине на Кайином лице. – Сиди смирно, итак синяк будет! Не пищи, сама виновата. Ну зачем, зачем ты полезла в драку?       Вечерело. Разговор шёл весь день. Вернее, это сейчас, когда Луиза раздела и отмыла Кайю, когда увидела ушибы и царапины, ее сердце не выдержало, и она перешла от ругани к жалости. Маму вызвали в школу – вообще-то отца, но капитан Лейн сопровождал сегодня на карнавале платформу губернатора, и вызвонить его не было никакой возможности. Но уж миссис Лейн получила сполна – и за Кайины оценки, и за поведение, и за внешний вид. И истерику от миссис Шарон, которой теперь вести не-такую-прелестную Викторию поочередно к доктору, портному и парикмахеру. Кайя злорадно улыбнулась воспоминанию об оставшейся в ладони крашеной шевелюре и разбросанных по школьному двору жабьих ленточках.       Досталось, правда, и ей – пока Вики собирала себя из пыли, Кайю огрела портфелем Урсула, за что немедленно получила в колено. Чулки теперь были драные не только у Кайи. Да и вообще, нет худа без добра. Хотя бы вопросов об ее одежде у матери уже не возникло.       - Мало того, что тебя на неделю отстранили от занятий перед самыми экзаменами, так ещё и придётся заплатить за форму этой гадкой девчонки! И хорошо ещё, что только за форму! Ох, отец тебе устроит, - Луиза встала и схватилась за голову, нервно шагая по комнате. – Кайя, как ты не понимаешь! Морису пора рассылать письма в колледж, а малышу Эмилю в этом году в школу! Молчу уж, что тебя надо на что-то выдать замуж!       Кайя тотчас насупилась и пошла в наступление:       - Кого замуж? Да и слышала бы ты, что они говорили! Морри, Морри, скажи maman! Ты ведь все слышал! Как стерпеть?       - Можно и нужно было, - задвинул на переносицу очки Морис. – Да и чего такого они сказали? Что надо меньше рожать? Так это экономически полностью обосновано – посмотрите на богатые семьи, у кого из них больше одного-двух детей?       Кайе показалось, что она ослышалась.       - Значит, ты бы хотел, чтобы меня не было? И Эмиля, и Вальтера, и Робера? И близнецов?       Морис отступил в коридор, но Кайя уже была на ногах.       - Я не это имел в виду.       - А, может, Теодору, Клоду и Полю было б лучше, чтоб не тебя не было? Клод сам бросил школу, чтоб ты мог пойти! А ну вернись!       Луиза, охнув, растаскивала их по углам, в другой комнате заплакал от криков Робер. Это отрезвило Кайю, и она отступила, напоследок тряхнув братца. Морис пятерней пригладил волосы, и поучающим голосом своего учителя, мистера Бейла, сказал:       - Ты, Кайя, совсем не ценишь учебу и знания, ради которых семья столько отрывает от себя. Из-за таких, как ты, плохая репутация у нас всех. Так что перестала бы позорить и себя, и других, и шла бы уже мести полы или на кухню. Хотя ты такая безрукая, что…       Оказалось, что сломанный нос хрустит совсем иначе, чем свернутая челюсть.