Сойти с ума от любви к тебе.

      Гаррусу было трудно вспомнить, попадал ли он в более сложную ситуацию, чем быть пойманным в ловушку в пентхаусе Шепард и осаждённым репортёрами со всех сторон. Гаррусу потребовался эскорт СБЦ, которому пришлось забирать его с балкона Шепард.       Шепард стояла за стеклянной дверью, наблюдая за прибытием аэрокара с тем же отстранённым выражением лица, которое было у неё с тех пор, как они вышли из лифта. Когда Челлик с широкой понимающей улыбкой открыл дверцу машины, Гаррус посмотрел в её сторону. Должен ли он что-нибудь сказать? В его голове всё звучало бестолково. Поэтому он ограничился тем, что кивнул ей, прежде чем сесть в машину и захлопнуть за собой дверь. Когда они улетали, он смотрел, как она развернулась и прошла вглубь своей квартиры.       Так начался самый тяжёлый месяц в жизни Гарруса.       После окончания войны Гаррус стал известной фигурой. Некоторые знали его в лицо или только имя, но он никогда не представлял особого интереса для широкой публики. Не так, как Шепард. Он был никем, а она — иконой. И именно такое положение дел ему нравилось больше. Но теперь, связав себя с ней таким образом, он оказался в центре внимания. Случайные прохожие теперь узнавали его на улице. Каждый раз, когда он включал новости, каждые двадцать минут его лицо появлялось на экране. Однажды вечером он едва не устроил драку, зайдя в бар пропустить стаканчик-другой. Это было удушающе.       Как из желания не давать прессе больше повода для паники, так и для того, чтобы ограничить возможности своей невольной подруги убить его во сне, Гаррус сделал всё возможное, чтобы не встречаться с Шепард в течение следующих нескольких недель. Однако казалось, что как бы сильно он ни старался, Вселенная была полна решимости свести их вместе. Он снова и снова натыкался на Шепард: когда ходил за продуктами, заглядывал в кафе или ловил такси. Чем больше он пытался избегать её, тем чаще встречал.       Однажды они оба появились на благотворительном аукционе-ужине, поодиночке, но прибыли в одно и то же время. Как только наступил перерыв, Шепард потащила Гарруса за несколько горшков с растениями, чтобы шёпотом поспорить о том, «как он посмел появиться здесь, разве он не знал, что она придёт, ведь она сказала ему об этом несколько недель назад». Она сказала ему об этом, а он забыл. Честно говоря, в последнее время у него было слишком много забот и без этого. И, конечно же, их фотографии за растениями оказались на социальной странице каждой крупной новостной сети уже на следующее утро. Хотя интерпретации относительно того, что именно они там делали, сильно различались. Гаррус не был уверен, что некоторые из действий, на которые они намекали, были даже физически возможны. Если только у Шепард не было какой-то сильной эксгибиционистской жилки, о которой он не подозревал, и при этом она была невероятно гибкой.       Но почему-то самым настойчивым голосом в его жизни, перебивающим даже глас прессы, был голос Примарха Виктуса. Теперь Гаррус виделся с ним почти ежедневно, благодаря новой системе наставничества, которую тот установил. И каждый день Виктус непременно расспрашивал о том, когда Гаррус свяжет себя узами брака. Снова и снова предлагались услуги по организации ужина или поиску кольца. Что ещё хуже, Виктус был так чертовски увлечён этой идеей, что Гаррусу было почти стыдно каждый день говорить «нет».       Почти.       Хотя по мере того, как дни превращались в недели, а затем и в целый месяц, Гаррус чувствовал, что оправдания становятся всё менее убедительными. Особенно когда Спаратус начал просто «заглядывать», когда Гаррус работал с Виктусом. Разговор редко задерживался надолго на государственных делах, как ни старался Гаррус сохранить профессиональный тон. Он полагал, что технически это было хорошо, что лидеры его расы были настолько настойчивы, даже если это было, возможно, самым худшим применением этого.       Всё действительно встало на свои места, когда однажды вечером вместо Спаратуса появился отец Гарруса. Он вёл себя ужасно небрежно для того, кто только что заглянул в офис одного из самых могущественных турианцев в галактике. С другой стороны, когда ещё отец не был полностью спокоен и так уверен в себе?       Отец быстро кивнул Гаррусу, прежде чем повернуться к Виктусу.       — Виктус, ты не возражаешь, если я украду своего сына на несколько минут?       — Конечно, нет. Гаррус, у тебя есть…       — Прямо здесь. — Гаррус уже держал в руках датапад, который, как он знал, собирался попросить Виктус. — Вот итоги саммита с Тессии.       Виктус улыбнулся.       — Отлично. Свободен.       Гаррус вышел из офиса вслед за отцом, наслаждаясь кратким мгновением анонимности на улице. А затем группа проходящих мимо азари присмотрелась повнимательнее, и момент был упущен.       — Пойдём со мной, — сказал Кастис, не оставляя возможности для споров. К счастью, он направился в противоположном направлении от пристально смотревшей на них группы азари. Гаррус быстро пошёл вслед за ним. Они молчали несколько минут, пока шли через Президиум, но с отцом так было всегда. Приведи врага туда, куда хочешь, затем дождись подходящего момента, чтобы нанести удар, а ещё лучше – позволь тому, которого допрашиваешь, начать разговор первым. Но Гаррус не собирался поддаваться на эту уловку. Снова.       Отец ничего не говорил, пока они не дошли до уединённой группы скамеек возле одного из заполненных озёр в Президиуме. Последовало ещё несколько продолжительных мгновений тишины. По крайней мере, вид оттуда открывался прекрасный.       Наконец Кастис заговорил:        — Ты знал, что твоя мать когда-то была моим командиром?       Гаррус посмотрел на него, припомнив всё, что тот рассказывал.       — …Нет, не говорил.       — Так мы и познакомились. Я был назначен в её подразделение в качестве офицера артиллерии сразу после того, как она стала капитаном. — Полуулыбка приподняла одну из его жвал. — Я пригласил её на ужин сразу после того, как она в первый раз спасла мне жизнь. Она оттащила меня в сторону от гранаты наёмника. А когда битва закончилась, обозвала меня полным придурком. Я извинился и спросил, могу ли я пригласить её выпить. Она сказала, что спасение моей жизни стоит больше, чем просто пинта пива, поэтому в следующий раз, когда мы прибыли на Цитадель, мы пошли на ужин.       Отец кивнул в сторону пустой витрины магазина на другой стороне озера.       — Когда-то здесь было кафе, но оно закрылось ещё до твоего рождения. Там мы решили стать больше чем просто друзьями. За тем самым столиком.       Гаррус пристально посмотрел на отца.       — Как же так получилось, что я раньше не слышал этой истории?       Он пожал плечами.       — А ты и не спрашивал.       Гаррус с лёгким удивлением выдохнул:        — Я почти уверен, что могу догадаться, почему ты говоришь мне это сейчас.       — Возможно. — Это было всё, что он услышал в ответ.       Гаррус вздохнул и облокотился на перила.       — Я скажу тебе то же самое, что и Виктусу со Спаратусом. Я ещё не спрашивал, я не знаю, когда я это сделаю, и постоянное приставание не ускорит процесс, — сказал он, позволяя раздражению просочиться в его субгармоники.       — Я пытался сказать об этом Виктусу, но он настаивал, — сказал отец с улыбкой, скрытой в его словах, но не на лице.       Гаррус закатил глаза и покачал головой. Они стояли молча, пока папа не положил руку на плечо Гарруса.       — Они попросили меня поговорить с тобой, вот я и говорю. Но я просто скажу: когда ты решишь сделать ей предложение, это необязательно должно быть чем-то грандиозным. Что-то настолько простое, как ужин, может стать очень особенным просто потому, что он только для вас двоих.       Он сжал его плечо, прежде чем отпустить и отойти на несколько шагов.       — Кстати, Солана хочет знать, когда ты придёшь на ужин, — сказал отец, оборачиваясь.       Гаррус встал, слегка нахмурившись. Его сестра совершенно точно находилась на Палавене.       — Ужин?       — Да… Ты ведь едешь на Палавен на годовщину Освобождения Сипритина, не так ли?       — О. Да. Но я ещё не знаю, как будет выглядеть моё расписание. Я найду для неё свободный вечер.       — Хорошо. — Кастис повернулся и пошёл прочь. — Кстати, она была бы очень рада познакомиться с Шепард.       Голова Гарруса резко повернулась к удаляющемуся отцу.       — С Шепард?       — Да, её тоже пригласи на ужин.       — Я… э-э… Шепард… она не…       — Было бы очень странно, если бы в качестве твоей пары она не присутствовала хотя бы на балу. С таким же успехом можно было бы приехать и отправиться обратно. Увидимся.       Гаррус пробормотал что-то неразборчивое, когда его отец исчез в толпе.       Вот… Дерьмо.