Сойти с ума от любви к тебе.

      Омнитул Шепард громко запищал. Очнувшись от глубокого сна, она резко открыла глаза и судорожно вдохнула. Она оглядела свою тёмную спальню на мгновение, прежде чем поняла, что звук исходит от её запястья. Позволив руке упасть на лицо, она неуклюже ответила на звонок.       — Алло? — сказала она сонно.       Из динамика донесся оглушительный смех. Кто-то на другом конце почти вопил от неудержимой радости. Шепард несколько раз моргнула, когда поняла, кому принадлежит этот смеющийся голос.       Она вздохнула.       — Джек.       — Твою мать, тупые куски дерьма, — проорала Джек между приступами смеха. — Я, блядь, так и знала! О, Миранда должна мне столько денег!       Джек снова захихикала, а Шепард застонала. Неужели все её друзья делают ставки на её личную жизнь?       — Джек, сейчас три часа ночи, это всё, ради чего ты звонишь?       Возможно, Джек смеялась так громко, что не услышала вопроса Шепард, потому и не ответила. Шепард позволила ей повыть ещё с минуту, прежде чем повесила трубку и попыталась снова заснуть. Однако у неё было дурное предчувствие, что этот звонок – только начало.       И она была совершенно права.       Конечно, иногда ей приходилось иметь дело с прессой – с тех пор, как много лет назад она стала СпеКТРом. Но на этот раз им действительно удалось превзойти самих себя. Куда бы она ни пошла, репортёры следовали за ней; даже если она не замечала их, фотография её, выходящей из магазина, неизбежно появлялась в экстранете в течение нескольких минут. Рядом с её квартирой был разбит постоянный лагерь. Неважно, сколько раз СБЦ пыталась разогнать стервятников, те всегда возвращались. Шепард подумывала о переезде, но решила больше не проводить лишнее время в своей квартире и отправлялась спать в одну из квартир Лиары в районе Закера, чтобы избежать толпы.       Пресса, однако, оказалась не самой разочаровывающей частью этого месяца. Это были её друзья. Лиара, казалось, обрела постоянное выражение лица «я же говорила». Тали, вероятно, соотнесла своё предыдущее приглашение с последовавшими новостями и выглядела весьма самодовольной по видеозвонку, хотя Шепард ничего от неё не добилась. Рекс в какой-то момент послал Шепард сообщение в духе «если так не хочешь встречаться с людьми, я мог бы найти тебе сильного воина-Урднота, чтобы не пришлось соглашаться на турианца». СУЗИ хотела назначить двойное свидание с ней и Джокером в следующий раз, когда они окажутся на Цитадели, от чего Шепард едва удалось отказаться.       Тем временем Касуми сколотила небольшое состояние на продаже отфотошопленных изображений Шепард и Гарруса во время войны с Жнецами.       — Да даже если бы такое фото и существовало, ты всё равно бы не смогла его сделать – тебя ведь даже на корабле тогда не было! — настаивала Шепард в звонке Касуми после обнаружения одного такого изображения на новостном сайте. На фотографии Гаррус страстно прижимался лбом к лбу Шепард посреди поля боя, усеянного павшими Жнецами. Шепард была дико зла из-за этой фотографии… но всё же сохранила её себе на омнитул.       — Публике всё равно, Шеп, — небрежно ответила Касуми. Шепард увидела, как та пожала плечами. — А теперь не могла бы ты выслать мне фото, где склоняешь голову набок? Одно издание на Тессии хочет приобрести вашу фотографию с твоей головой на плече Гарруса. Они предложили мне пятьдесят тысяч.       — Ты предлагаешь мне долю от прибыли? — Шепард невозмутимо вздохнула.       — Вообще-то я надеялась, что ты сделаешь это бесплатно. Ну, знаешь, как в старые добрые времена.       Шепард раздражённо оборвала связь.       Хуже всего были люди, которые искренне радовались за неё и Гарруса. Она не знала, что сказать Кортезу, Трейнор или Самаре, которые прислали ей самые искренние поздравления. Она виновато отправила быстрые ответы всем им, чувствуя, что это лучше, чем ничего. Если и было что-то хорошее во всем этом бардаке, так это то, что она снова получала весточки от всей её команды. Уже много лет она не получала от них столько известий, сколько в первый месяц после вечеринки. Это было похоже на старые времена в лучшем смысле этого слова.       Хотя в целом месяц выдался утомительным, он всё же был слишком подходящим для её послевоенной жизни. С тех пор как Гаррус скрылся, Шепард понятия не имела, как он справляется со своей внезапной славой. Вероятно, не очень хорошо, насколько она его знала. И в итоге она оказалась права. Поэтому совершенно не удивилась, когда он наконец соизволил почтить её своим присутствием.       Глядя на свой омнитул, Шепард дважды проверила рецепт блюда, которое она собиралась приготовить на ужин, одновременно с этим выуживая необходимые специи из шкафчика, когда услышала, что двери лифта звякнули и открылись. Очень немногие знали код от её входной двери, и большинства из них в данный момент не было на станции. А это означало, что в её прихожей мог стоять только один турианец, вероятно, собирающийся с духом, чтобы показать своё лицо. Очень нерешительный Гаррус высунул голову из-за угла, мандибулы слегка раздвинулись в обеспокоенной улыбке.       — Привет, — сказал он, осторожно входя в комнату.       — Да это же любовь всей моей жизни, — сухо сказала Шепард, хватая паприку и куркуму и выкладывая их на стол. — Как прошёл твой день, милый?       Он на мгновение замер, а затем несколько раз кивнул.       — Да, я это заслужил.       Она приподняла одну бровь и хмыкнула в знак согласия.       — И ещё немного.       — Да. Я… Я принёс предложение мира. — Он нырнул обратно в прихожую и вернулся с сумкой, на которой был изображён логотип её любимого ресторана на Цитадели, «Лалибела». До него было трудно добираться, он работал только в определённые часы, и готовилась там только лево-эфиопская еда, но она была абсолютно восхитительной. И гораздо лучше, чем Шепард смогла бы приготовить на ужин.       Слегка успокоившись, она дёрнула подбородком в сторону его обычного стула на другой стороне стола. Он сел и подтолкнул к ней сумку, пока она убирала те немногие ингредиенты, которые уже достала. Ей даже не пришлось открывать контейнеры в сумке, чтобы убедиться, что он принёс именно её любимые блюда. Он тоже знал её довольно хорошо.       — Я хотел извиниться, — начал Гаррус, как только она открыла контейнер с «Ынджерой»*. — Это был… тяжёлый месяц для меня, не могу даже представить, насколько тяжёлым он был для тебя. Если уж на то пошло, вероятно, всё было ещё хуже, потому что это была не твоя вина. И поэтому мне очень жаль. Это гораздо больше того, о чём я изначально просил тебя.       Она невесело рассмеялась. Она могла бы прямо сейчас отпустить его с крючка, но, честно говоря, у неё было что ещё ему сказать. Поэтому она пригвоздила его к месту очень равнодушным взглядом.       — Знаешь, сколько раз за последний месяц меня спрашивали о нашей сексуальной жизни?       Он моргнул раз, другой.       — Боюсь даже предположить.       — Четырнадцать. Раз.       Он уронил голову на руки.       — Духи...       — Вега спросил меня, как выглядит твой член, — как ни в чём не бывало добавила она.       Он снова вскинул голову.       — …И что же ты ему сказала?       Она позволила ему поёжиться несколько мгновений, задумчиво жуя, прежде чем ответить.       — Я сказала ему, что покажу фотографию, если ему так интересно, и он сбежал.       — Чёрт, — сказал он, уставившись широко раскрытыми глазами на столешницу. — Я… Духи, Шепард. Извинения вряд ли покроют это.       Она вздохнула и вытерла руки салфеткой.       — А хочешь знать, что было самым худшим за этот месяц?       — То есть это даже не Джимми Вега, который расспрашивал о моих гениталиях?       — Нет… хотя это тоже было довольно плохо. — Она покачала головой. — Дело в том, что ты бросил меня, как только стало совсем дерьмово. Неужели ты думал, что я не замечу, как ты сразу же выходишь из любого магазина, в котором меня видишь? Трудно было не принять это на свой счёт после того, как это случилось три раза подряд.       Он вздохнул, выглядя соответствующе расстроенным.       — Я решил, что ты не захочешь лишний раз меня видеть.       — Ты мой лучший друг, Гаррус, — решительно напомнила она ему. — Этот месяц был настоящим адом, но этого факта он не меняет.       Он снова уронил голову на руки, и она позволила ему немного подумать, пока ела то, что он принёс. Она не обиделась по-настоящему, скорее, смутилась и, возможно, немного разозлилась. Хотя теперь она понимала, откуда в его голове могла взяться мысль, что она не захочет видеть его рядом, даже если это была идиотская мысль.       — Ты права, — сказал он через минуту, снова поднимая голову. — Я не хотел… бросать тебя, но сделал это. И за это тоже прошу прощения. Я обещаю, что больше не оставлю тебя.       Она посмотрела на него на мгновение, а затем слегка улыбнулась.       — Извинения приняты.       Она поела ещё немного, пока они молчали несколько минут.       — Я скучала по тебе, — просто сказала она.       Одна из его жвал приподнялась в тёплой полуулыбке.       — Да, я тоже по тебе скучал. Даже если я видел твоё… точнее, наши лица каждый раз, когда включал новости.       Она тихо засмеялась.       — Ты видел фотографии с войны со Жнецами?       Он медленно кивнул.       — Да, но я не помню, чтобы ты спала у меня на плече во время войны. Я хочу знать, откуда они, чёрт возьми, берутся.       — Касуми.       — Точно. Я должен был догадаться.       Они оба рассмеялись. Пока она не услышала его смех, Шепард не понимала, насколько сильно на самом деле скучала по этому звуку. Судя по выражению его лица, Гаррус был с ней согласен. Однако тепло в его глазах через мгновение исчезло, сменившись чем-то гораздо более серьёзным.       — Что такое? — спросила она.       Он покачал головой, избегая её взгляда.       — Ничего.       — Что-то это лицо не было похоже на «ничего».       — Тебе никогда не приходило в голову, что мы слишком хорошо знаем друг друга? — спросил он, явно пытаясь отвлечь её.       — Нет. А теперь отвечай на вопрос.       И вот теперь он приобрёл своё коронное выражение лица «Я должен кое-что тебе сказать, хотя мне правда не хочется», потирая рукой затылок. Она дала ему подумать несколько секунд, чтобы он мог собраться с мыслями, пока она открывает «Доро Ват»** и окунает туда мизинец на пробу.       — Я, эм-м… — Он выдохнул точно так же, как перед выстрелом. — Мне нужна твоя помощь. Снова.       Она оторвала взгляд от еды.       — Тебе что, нужно, чтобы я снова стала твоей ненастоящей подружкой?       Его ответом был просто очень долгий взгляд.       НЕТ. Нет, он не может… Он не посмеет.       Она отступила назад, её плечи и челюсть опустились.       — О. Боже мой, Гаррус. Ты сейчас серьёзно? Ты хочешь подкинуть ещё больше дров в этот костёр?!       — Я не хочу, но должен… Бал в честь годовщины Освобождения Сипритина приближается, и я должен присутствовать. Как будущий Примарх, я должен быть там. — Он заколебался. — И как моя… подруга… было бы странно, если бы ты не сопровождала меня при этом. На самом деле, это вызовет ещё больше подозрений.       Теперь уже она опустила голову на руки.       — Ты, должно быть, шутишь, Вакариан, — проворчала она.       — Я всё продумал, — сказал он, стараясь как можно быстрее изложить свой план. — Я привезу тебя туда вечером прямо к балу и сразу же после отправлю тебя обратно с Палавена. Ты покинешь Цитадель всего на два дня.       Она пристально посмотрела на него. Её расписание не было той причиной, по которой план ей не нравился.       — И это будет частный корабль, — добавил он.       Она всё ещё смотрела на него.       — И я куплю тебе платье.       Она продолжала сверлить его взглядом.       — И я никому не расскажу о том случае на Феросе… или на Иллиуме. Или на Омеге.       Она тяжело вздохнула, глядя на него.       — А как насчёт прессы, м? Об этом ты тоже подумал?       — Бал будет проходить на Палавене, пресса там немного другая, чем здесь. Честно говоря, там за всё мероприятие нам достанется гораздо меньше внимания, чем тут, когда мы просто выходим за продуктами.       Ладно, вероятно, он и правда хорошо всё продумал. И всё же… Она закатила глаза, скрестила руки на груди и, отвернувшись, прислонилась спиной к стойке. Затем ущипнула себя за переносицу. Боже милостивый, неужели именно в это превратилась её жизнь?       Она услышала, как Гаррус встал, чтобы обойти стол, а потом его рука легла ей на плечо. Она посмотрела на него, встретив его очень искренне сожалеющий, но в то же время умоляющий взгляд.       — Пожалуйста, Джейн, — мягко сказал он.       И это всё решило. Потому что, в конце концов, речь шла не об историях и не о полётах. Просто Гаррусу нужна была помощь. И поэтому она поможет ему. Потому что он был её лучшим другом. А ещё потому, что она любила его.       — Не могу поверить, что говорю это, — пробормотала она. — Но хорошо. ДА.       Она почувствовала, как вибрирующее облегчение от его субгармоник пробежало по руке, и тут же он сгрёб её в редкие объятия. Она вздохнула и обняла его в ответ.       — И пусть это будет красивое платье, — сказала она ему в плечо.       Его мандибула скользнула по её шее в улыбке.       — Будет. Я обещаю.