Квартет

“Only the beginning. Only just the start,”* – Chicago.

(Люциус) Взгляд Снейпа метнулся через стол и уколол его словно кинжал. – Что ж, все прошло неплохо. Ты же не дашь ей уйти с ним, не так ли? – И что я должен сделать? Я не могу начать умолять после того, как сказал, что не буду: она намотает мои яйца на кулак и будет носить вместо сумочки, если я сейчас прогнусь. – Не думаю, что она на самом деле хочет твоих унижений. Полагаю, она просто желает удостовериться, что мы не будем обращаться с ней как со шлюхой из Лютного. – Ты прекрасно знаешь, что как со шлюхами я веду себя только с настоящими шлюхами. А она просто небольшое развлечение. – Ты собираешься пойти за ними? Если ты не сделаешь этого прямо сейчас, то будет поздно, а я даже думать не хочу о том, что твой сын вознамерился вытворять с моим заварным кремом. Люциус вздохнул. – Что, черт побери, я должен сказать? – Откуда я знаю? – рявкнул Снейп в ответ. – Я тебе не какой-нибудь мальчишка с плаката, способный очаровать и завлечь. Просто обворожи ее своей чертовой магией, наш ты сверкающий златовласый единорог. Люциус ухмыльнулся. – Сверкающий златовласый единорог, говоришь? И что, черт тебя дери, это должно значить? – О, да будет тебе, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – раздраженно пропыхтел Снейп. – Женщины стаями ходят вокруг тебя, умирая от желания погладить твою гриву и потрогать рог. Используй этот свой блеск, чтобы вернуть ее. Ты подстрекал меня воплотить эту идею, а теперь просто хочешь дать ей уйти с Драко. – Я?! Это была твоя идея. И это ты не мог перестать говорить о ее заднице. – Только потому что ты не мог перестать говорить о ее губах. Люциус ощутил, как волна желания поднимается в нем при намеке на ее умелый язык. – Я просто пытался подчеркнуть преимущества близости с женщиной. Не обижайся, но ты ласковый, как Гремучая Ива. Я хотел… Северус поднял руку, прерывая его. – Я знаю, – сказал он с усталым вздохом. – Я тоже. Нам нужна женщина в постели, чтобы все уравновесить. После смерти Нарциссы нам кое-чего не хватает. Люциус был рад, что ему не показалось. – Ты и вправду думаешь, что она подходит для того, чтобы… присоединиться к нам? Не слишком ли она молода? Снейп закатил глаза. – Ты не хуже меня видел, как она реагировала. Хватит думать, будто мы собираемся заменить Нарциссу. Мы оба знаем, что этого никогда не произойдет. А Грейнджер замечательно подходит, и мы должны воспользоваться этим, пока возможно. – А как же Драко? Что с ним будем делать? Северус встал. – Пока не знаю. Но тебе лучше быть любезнее, иначе Грейнджер встанет на его сторону. Ей нравится защищать угнетенных. – Куда это ты собрался? – спросил Люциус, когда Снейп направился к двери. – Убедить ее вернуться. Люциус встал с кресла и последовал за ним. Оба поспешили по коридорам, чтобы нагнать свою гостью. – Мисс Грейнджер, – предостерегающим тоном позвал Северус, заворачивая за угол. Стоящие у открытой входной двери Драко и Гермиона замерли и обернулись на звук голоса Снейпа. – Невежливо уходить посреди ужина. Гермиона и Драко посмотрели друг на друга в легком замешательстве. Она покачала головой и подождала, пока Снейп подойдет поближе, чтобы им не пришлось кричать. – Прошу прощения? – Вы ушли без предупреждения, а я еще не закончил прощаться. Она моргнула, изумленно уставившись на него. – Не закончили прощаться? – Едва ли. Мы поняли вашу точку зрения, и если вы покончили с вашим драматическим уходом, я был бы признателен, если бы вы вернулись со мной в библиотеку, чтобы завершить разговор, который мы начали за ужином. Гермиона сощурила глаза и подняла голову, будто разглядывая Северуса через невидимые очки с двойными линзами. Люциус внезапно ощутил волну паники, поднявшуюся внутри. Что он наделал? Всю неделю он не мог отделаться от воспоминаний об их шалостях в библиотеке, о выражении ее лица во время оргазма, о тепле и мягкости губ, обхватывающих его член, об ее пальцах, сжимающих его руку, будто она искала поддержки, неспособная без его помощи устоять под натиском блаженства. Ему следовало сдержать порыв своей уязвленной гордости и прикусить язык. – А мистер Малфой? – спросила Гермиона. Ее пронзительный взгляд переместился на Люциуса, и тот на мгновение испугался, что она видит его насквозь. Остановившись рядом со Снейпом, Люциус глубоко вздохнул и склонил голову, словно признавая, что она имеет право сомневаться. – Я тоже хотел бы, чтобы вы вернулись в библиотеку. Думаю, нам нужно кое-что обсудить. Гермиона снова посмотрела на Драко, и Люциус заметил, как на шее сына напряглись сухожилия, когда он сжал челюсть в безмолвной ярости, что его планы на веселье с заварным кремом срываются. Она задумчиво кивнула. – Мне бы очень хотелось побеседовать с вами обоими, но думаю, сначала мне стоит обсудить это с моим кавалером. Дайте нам минутку. Люциус вежливо кивнул и затаил дыхание, когда Гермиона отвела Драко в сторону для разговора наедине. Он все бы сейчас отдал за парочку этих дурацких Удлинителей ушей Уизли. Что, черт возьми, она может ему сказать такого, чтобы Драко согласился? Они немного пошептались, затем Драко натянуто кивнул, снова обнял ее за плечи и, бросив взгляд на Люциуса, мстительно ему усмехнулся, пока Гермиона не видела. – Поговорить в библиотеке – чудесная идея, мистер Малфой. Не могли бы вы показать дорогу? Люциус не мог поверить своему счастью. Должно быть, она чертовски хорошо умеет убеждать, раз смогла уговорить Драко остаться. – Да, конечно. Пожалуйста, следуйте за мной. Повернувшись в сторону коридора, Люциус поймал взгляд Северуса. Он точно знал, о чем сейчас думает Снейп. Время сверкать, Люциус. Дойдя до библиотеки, Люциус помедлил и подождал, пока Драко отпустит Гермиону, чтобы дать ей пройти в дверь. Не мешкая, он протянул ей руку. – Пожалуйста, позвольте мне сопровождать вас. Она приняла его предложение, поколебавшись лишь мгновение, но по этой паузе он понял, что ему потребуется приложить определенные усилия, чтобы убедить ее остаться. Это будут не переговоры, а соблазнение. И для того, и для другого требовались интуиция и артистизм, но для победы в переговорах нужно было уметь пускать пыль в глаза, тогда как для соблазнения – завести оппонента. Ему придется аккуратно подтолкнуть Грейнджер к тому, чтобы ее киска приняла командование на себя. Ему не нужно было, чтобы за ее согласием скрывалось опасение, он хотел, чтобы она страстно желала его и Северуса так же, как после порки. Подведя Гермиону к дивану, он предложил ей сесть рядом со Снейпом. – Драко, налей шампанского. В те высокие бокалы с нижней полки. Драко что-то проворчал себе под нос, но все же направился к бару и принялся искать подходящий напиток. Люциус сел по другую сторону от Гермионы, как и неделю назад, однако в этот раз он сразу же приобнял ее за плечи левой рукой. Он хотел проверить ее готовность и дать ей привыкнуть к физическому контакту. Наклонившись, он протянул руку и погладил пальцами тыльную сторону ее ладони. На ощупь кожа казалась мягче лепестка, и он словно получил удар под дых: по реакции своего тела он понял, что доза женского тепла нужна ему больше, чем он готов был признаться сам себе. – Я рад, что вы согласились нас выслушать. Мы не хотели обидеть вас за ужином. Гермиона мгновение смотрела на его пальцы, а затем взглянула ему в глаза. – Вы меня не обидели. Я просто не хотела недопонимания. Она не убрала руку с дивана, давая понять, что не против его прикосновений или близости. Проведя пальцами по ее предплечью вверх, Люциус придвинулся ближе. – Какого именно недопонимания вы хотите избежать? – Что ж, – задумчиво проговорила она, – полагаю, если вы собираетесь сделать то, что мы делали в прошлые выходные – или сверх того – мне хотелось бы знать, что вы задумали. И я хочу, чтобы вы поняли: я не собираюсь становиться вашей грязнокровной шлюхой. Я здесь, потому что заинтересована, а не потому что жажду унижений. Люциус ошеломленно отодвинулся от нее. Хотя в прошлом он множество раз произносил это слово, для него стало внезапным ударом слышать, как она обвиняет в его подобных умонастроениях. – Это слово не звучало в моем доме уже больше десяти лет. На лице Северуса было написано сочувствие. – Я знаю, что у вас с Люциусом за плечами неприятное прошлое, но уверяю вас, мисс Грейнджер, он искренне раскаялся. Он не выражал подобных суждений ни в ваш адрес, ни в чей-либо еще со времен Азкабана. – И я ни с одной женщиной не обращаюсь как со шлюхой. После Нарциссы у меня и не было других женщин. За все те годы, что вы приходите сюда с Драко, разве я когда-нибудь давал вам повод думать, что считаю вас недостойной? Гермиона медленно покачала головой, и в ее глазах мелькнуло нечто похожее на боль. – Нет. Я прошу прощения. Я не хотела быть бестактной, говоря о вашем прошлом, или намекать, что вы не любили жену. Уверена, вы любили ее. Но тем не менее у вас репутация ловеласа. И хотя я много раз бывала здесь в последние годы, вы почти не разговаривали со мной. Я понятия не имею, что у вас на уме. И вы должны осознавать, насколько опасным это может стать для меня: не только в социальном плане, но и в физическом. Позволять бывшим Пожирателям Смерти делать со мной все что заблагорассудится попахивает безумием. Мне нужно знать, что вы не причините мне вреда. Мои фантазии легко могут обернуться кошмаром. Об этом Люциус не подумал. Ему не приходилось сталкиваться с насилием со смерти Темного Лорда. Он знал, каково это, когда тебе угрожают причинением физического вреда, но никогда бы не подумал, что женщина может почувствовать подобную угрозу просто от обычного секса, который должен приносить удовольствие, а не страх. И Гермиона права: из всех возможных потенциальных насильников Пожиратели Смерти были на вершине хит-парада. Проклятье. Вот почему она хотела, чтобы ее умоляли: чтобы немного чувствовать себя в безопасности, имея хоть малейший контроль над ним. И хотя он не собирался прибегать к мольбам, ему хотелось заверить ее, что они не причинят ей вреда. Люциус накрыл ее руку своей, нежно поглаживая пальцы. – Я не подумал об этом. Возможно, вам станет спокойнее, если вы узнаете, что слухи о моей бурной личной жизни – всего лишь слухи? Я не был ни с одной женщиной, кроме моей жены, со дня нашей свадьбы. Она кивнула. – Это немного облегчает дело. Что вы надеетесь получить от… всего этого? Люциус бросил взгляд на Драко. Ему не хотелось раскрывать душу в присутствии стольких людей – особенно его сына, – но он понимал, что ей нужен честный ответ. – Я просто хочу насладиться женской лаской. Казалось, Гермиона понимала эту потребность: она скользнула кончиками пальцев по его ладони так, как умела только женщина. – И все? Вы не собираетесь связать меня и хлестать плеткой, пока я не назову вас хозяином? Брови Люциуса взлетели к потолку. – Откуда, черт побери, у вас взялись подобные мысли? Гермиона пожала плечами. – Я не знаю, чем вы увлекаетесь. – Люциус не садист, мисс Грейнджер, – сказал Северус в его защиту. – Он ищет чувственных ощущений. Жаждет прикосновений. Положить вас к себе на колени было всего лишь еще одним проявлением этого. Нам обоим нравится легкое доминирование, но желание Люциуса подчинять проистекает из его потребности в физическом наслаждении. Грубые прикосновения могут быть столь же приятны, как и нежные, и вам это уже прекрасно известно. Гермиона повернулась, чтобы взглянуть на Снейпа. – А что насчет вас? Почему вы хотите этого? Лицо Снейпа разгладилось и перестало что-либо выражать, когда после стольких лет вынужденного самоконтроля в нем автоматически сработала Окклюменция. – Не буду вам лгать: мои пристрастия жестче, чем у Люциуса. Мое желание доминировать не связано с прикосновениями, оно связано с контролем. Я не говорю, что хочу видеть вас своей рабыней, я лишь хочу сказать, что мне нравится, когда партнер подчиняется мне. Гермиона по очереди посмотрела на них обоих. – Значит, Люциус подчиняется вам? Люциус фыркнул, еле сдерживая смех, и заметил, что Северус изо всех сил старается сохранять спокойствие. – Нет, мисс Грейнджер, – ответил Снейп. – Люциус и я… для нас трудно подобрать определение. На самом деле, у нас с ним нет четкого разделения ролей. Драко наклонился над диваном, протягивая бокалы с игристым напитком Северусу и Гермионе. Она улыбнулась ему и коснулась его руки, беря шампанское, и ее тело расслабилось от этого прикосновения. Что, черт возьми, происходит между ними? – Спасибо, Драко, – негромко произнесла она. – Каковы твои намерения в отношении меня? Драко долго смотрел на нее, очевидно тщательно взвешивая свой ответ, прежде чем сказать: – Ты знаешь, чего я хочу. Это совсем несложно. Она улыбнулась и поцеловала его пальцы, прежде чем отпустить их. – Могу я задать личный вопрос о вашей жене, мистер Малфой? – Думаю, да. – Вы и Снейп занимались с ней сексом вместе? Он печально улыбнулся. – Да, занимались. – И ей это нравилось? Люциус взглянул на Драко, протянувшего ему стакан, после чего опустившегося в то же кресло, где он сидел в прошлые выходные. Казалось неуместным обсуждать сексуальные предпочтения жены в присутствии сына, но Драко и глазом не моргнул, когда прозвучал этот вопрос. – Да. Очень. Я бы никогда не стал продолжать делать то, чего она не хотела бы так же сильно, как и я. Гермиона сделала глоток шампанского. – Я не знаю, как действовать в подобной ситуации. Я никогда раньше не была больше чем с одним человеком. Северус внимательно изучал ее взглядом, и Люциус задался вопросом, что видит Снейп, чего он сам не замечает. Возможно, у нее в прошлом был какой-то неудачный сексуальный опыт? Может, она просто жаждет хорошего секса? Или, вероятно, кто-то один из них привлекает ее больше, чем другой? – Прежде чем что-либо произойдет, вам стоит выбрать стоп-слово, – тихо сказал Снейп успокаивающим тоном. – Неважно, будете вы с нами или с кем-то еще. – Почему вам просто не прочитать мои мысли? Снейп вздохнул и отпил из своего бокала. – Не знаю, пробовали ли вы когда-либо заниматься Легилименцией в пылу страсти, но уверяю вас, это не только трудно, но и очень отвлекает. Я всегда могу видеть общие картины чужих мыслей, но это сложно контролировать. Кроме того, Люциус и Драко не владеют Легилименцией, а вам нужно ясно общаться со всеми. Гермиона кивнула. – Как насчет слова «красный» для остановки действия? – Я не люблю использовать слова, которые могут прозвучать во время полового акта. Есть много причин, по которым вы можете сказать «красный». Гермиона залилась румянцем. – Например, ваше лицо сейчас очень красное, – сухо заметил он. – Как насчет «книжный червь»? Это не то, что можно сказать случайно, и я знаю, как вы любите литературные ассоциации. Она улыбнулась. – Кажется, звучит неплохо. Что насчет вас обоих? У вас есть стоп-слова? Люциус ухмыльнулся. – Да, но я не думаю, что у нас возникнут проблемы оттащить вас, если вы станете слишком ненасытной. – Мое стоп-слово «Молния», – подал голос Драко. – Мне никогда не приходилось использовать его с кем-либо, да и Грейнджер бесстрашнее, чем другие девушки. Думаю, все будет хорошо. Люциус не понял, что он имеет в виду: хорошо, если ему вообще доведется использовать стоп-слово, или если все же не придется сказать его. – Давайте начнем не спеша. Позвольте, я возьму это, – сказал Люциус, забирая у нее бокал. Поставив оба бокала на стол, он откинулся назад и снова обнял ее за плечи. Им нужно было двигаться дальше, чтобы она не успела пойти на попятную. Взяв ее руку в свою, он поцеловал ее пальцы. Кожа все еще хранила аромат шоколада. Когда он попробовал лизнуть, ее дыхание сбилось, в чем он усмотрел хороший знак. Лизнув нежные костяшки ее пальцев, он скользнул влажным языком между указательным и средним. Судорожный вздох? Тебе это нравится, не так ли? Положив ее руку себе на колени, так что ее благоухающие какао пальцы оказались рядом с его ширинкой – просто как ненавязчивый намек, – он скользнул рукой от ее колена вверх. М-м-м. Мягкость. Шелк. Его рука проникла под подол ее платья, и глаза Гермионы потемнели, став цветом как заварной крем Снейпа. Черт возьми. Она возбуждена уже даже больше меня. Он медленно и неторопливо кружил пальцами по ее бедрам, успокаивая и поддразнивая. Когда она расслабится, он положит руку на горячую кожу и раздвинет ее ноги. Но не сейчас. Ткнув левой рукой Снейпа в плечо, Люциус жестом дал понять, что ему не помешает его помощь. – Как ощущения? – промурлыкал Люциус. – Приятные? Гермиона кивнула. – Мне нравится. Со стороны Снейпа послышался едва уловимый смешок. – Начни с шеи. Я настрою ее на нужный лад. Люциус прекрасно понял, что он имеет в виду. Они оба уже догадались, что заставит сработать ее триггеры. Северус обеспечит доминирование, а Люциус стратегическими поддразниваниями вытащит наружу ее внутреннюю нимфетку. Командная работа. Одарив ее напоследок распутной улыбкой, он медленно приблизился и провел носом по ее щеке. – Посмотрим, насколько мокрой ты можешь стать. Его губы коснулись ее подбородка под ухом и двинулись поцелуями вниз по шее. Она вздохнула от удовольствия, склонив голову набок и доверчиво подставляя ему уязвимый участок шеи, где билась сонная артерия. Каждый раз касаясь губами кожи, Люциус слегка проводил по тому же месту языком. Целовал и лизал, двигаясь вверх и вниз. На вкус она была восхитительной. – Откройте пошире, мисс Грейнджер, – сказал Снейп своим невозможно бархатным голосом. Черт возьми! Члену Люциуса определенно нравилось это слышать, хоть речь шла и не о нем. Этот человек мог заговорить до оргазма любого, кто обладал слухом. Иногда прямо перед тем, как Малфой кончал, Снейп начинал шептать самые грязные словечки, какие только можно было себе вообразить. Всю сдержанность Люциуса тут же уносило потоком непристойностей, что ему шептали на ушко. У Грейнджер не было ни единого шанса. Придерживая ее нежную шею, Люциус добавил еще один укус, будто вишенку на торт. – Вот так, – пробормотал Снейп. – Соси, – протяжное шипение звука «с» прозвучало особенно непристойно, напоминая шипение от боли после шлепка. Этот человек чертов мастер сексуальной словесности. Люциус и не глядя знал, что Северус в качестве прелюдии к грядущим событиям ввел ей в рот большой палец, проверяя ее умения и манипулируя умонастроением. Ее фантазии о ненасытных любовниках сегодня подпитаются горячими приказами и ощущениями от проникающих внутрь пальцев. И реакция Гермионы была впечатляющей: бедра задрожали, дыхание участилось, а пульс бился на шее под языком Люциуса. Но громче всего о ее желании кричали распутно раздвинувшиеся ноги. Люциус улыбнулся про себя. – Хорошая девочка. Тихий стон возбуждения вырвался из ее горла, отдаваясь вибрацией на его губах. Сладостный звук женского желания. Как он соскучился по этим лирическим ноткам вожделения. Конечно, шипяще-рычащий напев Снейпа был приятен, но ему не хватало гармонии женского голоса. Грейнджер превратилась в задыхающийся маленький клубок напряжения. На верхней части ее бедра его пальцы наткнулись на полоску обнаженной кожи. Чулки! Ну что за смышленую ведьмочку мы выбрали! Один палец пробрался выше, и Люциус обнаружил, что Гермиона даже гениальнее, чем утверждал Драко. На ней не было трусиков. – Дрянная девчонка, – усмехнувшись, пробормотал он ей на ухо. – Как я могу украсть твои трусики, если на тебе их нет? Ты надеялась, что твою киску сегодня вечером погладят? – М-м-м, хм-м-м, – простонала она, не выпуская изо рта палец Снейпа. Люциус ухмыльнулся Северусу. – Погоди, вот увидишь, что у нее там. Снейп изогнул бровь и вытащил палец изо рта Гермионы, оставив влажный след у нее на подбородке. Он вскользь погладил ее колено и проник под подол платья, который поднялся еще выше, бессильный перед его натиском. Пальцы Снейпа скользнули по тыльной стороне руки Люциуса, и он усмехнулся, когда Северус обнаружил мягкие волоски на ее горячем лобке. В глазах Снейпа явно вспыхнула искра, а ноздри раздулись. Длинные пальцы зельевара начали свой танец между пальцами Люциуса, играя на ее промежности как пианист на концерте. Ее дыхание стало прерывистым от возбуждения, и она схватилась за ширинку Люциуса как за древко метлы, что было, честно говоря, весьма точным сравнением в его нынешнем состоянии. Рука Снейпа, до этого праздно лежавшая на спинке дивана, покинула свое место, и Люциус ощутил его пальцы на своем затылке, подталкивающие его вернуться к шее Гермионы. Северус, не теряя времени, нежно поглаживал ее расщелину, и вязкая смазка сочилась из нее как разлившееся масло. Люциус слегка раздвинул половые губы, чтобы помочь, и Гермиона, задыхаясь, сжала его напряженный член, словно вот-вот готова была забиться в сладких судорогах. Держись крепче. Мы с тобой еще даже не начали. Палец Снейпа, едва касаясь, провел по раскрытым малым губам, и ее бедра возбужденно дернулись. – Думаю, она готова, Северус. Хватит дразнить ее. – Ноги шире, мисс Грейнджер. Нам нужно пространство. Она раздвинула ноги так широко, как только смогла, прижав колени к обоим мужчинам. Платье до последнего пыталось удержаться на гладких бедрах, но Люциус легонько дернул его вверх для лучшего обзора. – Прекрасно, – спокойно сказал Снейп. Не отрывая взгляда от своей раскрытой промежности, Гермиона с жадным вниманием следила за движениями их рук. Снейп средним пальцем проник вглубь ее тела, и она впилась зубами в нижнюю губу, чтобы сдержать стон. Люциус двинулся на север, пока Снейп атаковал южные врата. Ее соски были твердыми настолько, что ощущались сквозь одежду, и Люциус провел большим пальцем по набухшему бугорку. Она встретилась с ним взглядом, и на ее лице читалось напряжение – от страсти и, возможно, из-за беспокойства. – Тебе нравится? – прошептал он. Скользнув губами по бархатной коже ее щеки, он снова добрался до уха. Немного успокаивающего шепота поможет ей справиться с нервозностью. – Разве тебе не приятно то, что он вытворяет с тобой руками? Положи на него ногу. Пусть ему будет все видно. На ее лице появилось многообещающее выражение, и он предположил, что ей казались в равной степени эротичными и их контроль над ней, и похвалы. И он может вдоволь обеспечить ее и тем, и другим. Когда она выполнила просьбу, Люциус в награду ущипнул ее за сосок. – М-м-м, наша маленькая гриффиндорская принцесса. Тебя когда-нибудь трахал слизеринец? – Нет, сэр, – прошептала она. – А что насчет мужчины старше тебя? – он обвел языком ее ухо. – Мы не относимся к сексу легкомысленно. Это не забава, а искусство. И мы оба мастера в своей сфере. От члена Северуса ты зашипишь на парселтанге от удовольствия, и я знаю, как тебе понравилось ублажать моего змея в прошлый раз. Как думаешь, ты сможешь сегодня стать заклинательницей для обоих наших змеев? – Да, сэр. – Посмотрим. Почему бы тебе не сказать Северусу, как сильно ты жаждешь его член? Уверен, он хочет это услышать. Люциус собирался не просто трахнуть эту девушку, он желал разделить ее с Северусом и снова разжечь ту искру, что раньше приводила их к взрыву. Грейнджер была порохом, и пришло время поджечь спичку. _______________________________________________________________________ * «Это только начало. Всего лишь старт», – Chicago.