Квартет

"Am I just fooling myself, that she’ll stop the pain*(1)?"—Patrick Swayze

(Северус) Снейп замер, когда скрип расшатанных половиц предупредил об ее приходе. Удивительно, что он вообще что-то расслышал среди этого пронзительного завывания ветра, гуляющего в перекрытиях. К счастью, его мантия была довольно плотной, и он выбрал самый теплый угол хижины для их беседы. Все вокруг покрывал слой пыли, но с помощью простого заклинания Северус очистил стул, так что тот стал пригодным для сидения. Лучи послеполуденного солнца просачивались сквозь щели между неплотно подогнанными досками стен, отчего парящие в воздухе пылинки сверкали как снежинки. В целом обстановка заброшенной хижины казалась мирной, хоть и немного жутковатой. Это ему подходило. Визжащая Хижина была для угрюмого мастера зелий хорошо знакомым убежищем. Он часто приходил сюда. Никто не знал, где он пропадает часами: возможно, это сочли бы странным, или, что более вероятно, тревожным знаком. Эта хибара была не только непригодной для человеческого обитания, но и являлась местом жестокого убийства. Его убийства. В этих четырех стенах ему пришлось станцевать с собственной смертью. К счастью, это был короткий номер. Выяснилось, что два флакона «Temporariam Mortem*(2)» и впрямь могут закупорить смерть. Он действительно пересек эту черту… ненадолго. Очевидно, для нечестивых и правда нет покоя – во всяком случае, вечного покоя. По крайней мере, в его случае точно. Очнуться в луже собственной крови было жутко, но Северус пожертвовал слишком многим, чтобы оставить судьбу магического сообщества в руках подростка, обладающего дисциплиной плохо выдрессированного щенка. Что, если бы Поттер решил, что мученическая смерть не для него, опомнился бы и сбежал? Что, если бы план, приведенный в действие Дамблдором, не сработал? Что, если бы тот безносый упырь выжил? Тогда, если бы Поттер потерпел неудачу, бремя убийства Темного Лорда легло бы на Снейпа. Северус понятия не имел, как долго пролежал, прежде чем очнулся и собрался с силами, но к тому времени, как он вернулся в замок, Поттер уже встретился со своей судьбой и исполнил пророчество. И вот так, в мгновение ока, мир, каким Северус его знал, исчез. Нарцисса нашла его, ослабевшего, в полубессознательном состоянии лежащего на краю Запретного леса. Она отвела его к Поппи, которая неохотно позаботилась о его ранах – пока не явился святой Поттер и не поднял шумиху, рассказав, что Северус помогал ему все это время, и что-то пролепетав о том, что он счел Снейпа мертвым. Он не желал, чтобы мальчишка ему помогал, но, как часто случалось в его жизни, Северус снова получил то, чего не хотел. Гарри был главным свидетелем у него на суде, и благодаря славе Поттера, Снейп не только обрел свободу, но и был награжден Орденом Мерлина первой степени. Помпезность и показуха этих «почестей» вызывали у него отвращение, но ему пришлось признать, что благодаря официальному признанию его повседневная жизнь не была слишком уж невыносимой. Никто не шарахался от него в ужасе и не бросался проклятиями на улицах. Никто не присылал ему полные ненависти Громовещатели, которые взрывались бы у него на столе за завтраком. Он мог просто жить, не испытывая на себе людской неприязни, и это означало, что Поттер все-таки на что-то да сгодился. Когда ему предложили снова занять свою должность, он согласился вернуться только при условии, если Минерва станет директором школы. Возвращение на пост мастера зелий было шагом назад по карьерной лестнице, но весь этот фарс со школьной иерархией заботил его еще меньше, чем бессмысленные министерские награды. Северус тосковал по уединению и тишине подземелий Хогвартса, после стольких потрясений желая лишь одного – вернуться в знакомую обстановку. Первое, что Снейп сделал после того, как устроился в своей комнате в подземельях, это посетил Визжащую Хижину. Он знал, что коллеги сочтут эти короткие визиты туда за признак психического расстройства, поэтому не распространялся об этом. И хотя пятна его крови все еще виднелись на половицах, ему не показалось это мрачным: он нашел в этом месте спокойствие. Там, где другие узрели бы поражение, он видел воскрешение. Здесь закончилась его старая жизнь, но тут же, на грязном полу, началась новая. Северус вернулся из мертвых в новый мир, где он не был связан обязательствами ни с Волдемортом, ни с Альбусом, где он был хозяином собственной судьбы. Однако пока что он не прочувствовал эту новую жизнь со всеми ее вариантами и возможностями и еще не привык к мысли, что его будущее теперь действительно принадлежит ему. Он посещал Визжащую Хижину, чтобы побыть одному и подумать, отдохнуть и собраться с силами. Здесь, вдали от школьной суеты, всегда было тихо и спокойно. Курорт для бедняка. Кому нравятся морские побережья, а Северусу по душе ветхий сарай, в котором его жизнь не раз была в опасности. Это позволяло видеть события в перспективе, и он ценил то прозрение, которое обретал в этих шатких стенах. Грейнджер будет первым человеком, который проникнет в его крепость. Хорошо это или плохо, Северус не знал. Он крепче сжал книгу, которую принес для Гермионы, пытаясь таким образом дать выход бурлящей в нем энергии. Его мозг буквально зациклился на воспоминании об ее обнаженном теле: их прошлые встречи обеспечили его обширным материалом для мастурбации, но вообще на главный мозг Гриффиндора у него были другие планы, отнюдь не связанные с плотскими желаниями. Словесные баталии с ней в прошлую пятницу напомнили Северусу, как сильно ему не хватало разговоров с кем-то, кто заставил бы его мозг работать. Конечно, их разговор за ужином в основном представлял собой поток намеков, а потом и вовсе непристойностей, но Снейп надеялся, что Гермиона сможет предложить ему что-то более глубокое. Она отлично восприняла его «цветочную загадку», так что, возможно, она тоже жаждала интеллектуальной стимуляции. Кроме Нарциссы и когда-то давно Лили, он почти не общался с женщинами. Конечно, технически Минерва тоже женщина, но у Снейпа не возникало желания целыми днями говорить о школе. У него есть и другие интересы. Кроме того, Минерва для него, скорее, наставница: она навсегда останется для него учителем. Он хотел бы найти кого-то, с кем можно было бы вести беседу, а не обмениваться информацией. Но будет ли с Грейнджер все иначе? Или она тоже навечно останется для него ученицей, как он для Минервы? Или с ней его еще ожидают сюрпризы, и он повстречается с теми ее сторонами, которых прежде не видел? Гермиона вошла в дверь, встряхнув растрепанными волосами, которые наконец-то выпустил из своей хватки ветер. Пока ее глаза привыкали к темноте, Северус сидел абсолютно неподвижно. Заметив его в тени, она робко улыбнулась. – Кто-нибудь видел, как вы вошли сюда? – спокойно спросил он. – Если и видел, то я этого не заметила. А вы прошли через Гремучую Иву? Снейп кивнул и указал на второй стул. – Пожалуйста, садитесь. – Я и забыла, насколько здесь ветрено, – пробормотала она себе под нос, взмахнув палочкой в сторону стула, чтобы очистить его. – Как Римус вообще умудрялся спать, когда находился здесь? – Уверен, он просто гонялся за своим хвостом, пока не падал от усталости, – отозвался Северус, даже не пытаясь скрыть свое презрение. Гермиона закатила глаза и села на стул. – Очень по-взрослому, профессор. – Я подумал, что будет бестактно предположить, что он до рассвета вылизывал свои яйца. Взглядом Гермионы можно было плавить мрамор. – Вы позвали меня сюда, чтобы говорить плохо о покойных? – Вовсе нет. Я всего лишь ответил на ваш вопрос. – Зачем же тогда вы пригласили меня сюда? Снейп молча постукивал пальцем по подлокотнику кресла, обдумывая ответ и выбирая стратегию. – Мне любопытно, является ли секс единственным, чем вы способны удивить. На лице Гермионы появилось недоумение, но затем она поплотнее закуталась в мантию и подтянула ноги на сиденье, чтобы они не замерзли, и это явно было знаком, что она не собирается тотчас же уйти. – Что вы имеете в виду? Не отрывая взгляда от ее глаз и сохраняя при этом внешнее спокойствие, Северус принялся следить за сигналами ее мимики, подмечая на будущее каждое движение мышц ее лица. Люди и сами не знают, как много они могут поведать, не говоря ни слова. – Расскажите, чем вы занимаетесь, когда не мастурбируете в библиотеке Малфоев. Я знаю, что вы работаете в Министерстве. Вся ваша жизнь заключается сейчас в этом? Гермиона озадаченно посмотрела на Снейпа, явно сбитая с толку его вопросом. – Я работаю в отделе регулирования магических популяций и контроля над ними, в группе по обеспечению прав волшебных существ. – Да, я в курсе, – язвительно протянул Северус. – Мой вопрос заключается в том, является ли это единственным, чем вы занимаетесь. Тратите ли вы все свое свободное время на то, чтобы принудительно облагодетельствовать домовых эльфов носками, или у вас есть другие интересы? Не считая скрытого самоудовлетворения на публике. Ее лицо залилось краской. – Я не принуждаю домовиков брать носки. И к вашему сведению, у меня много интересов, помимо работы и самоудовлетворения. – Например? – В свободное время я по-прежнему изучаю древние руны и нумерологию. Слежу за последними статьями в журналах по транфигурации и чарам. И несмотря на то, что много лет моим учителем были именно вы, мне также нравится периодика, посвященная зельям. Превосходно. Она не только пытается проявить себя, но и по-прежнему любит учиться и не растеряла тягу к знаниям. Теперь нужно выяснить, развила ли она в себе навыки критического мышления, с тех пор как закончила учиться у него. Может ли в ее мозгу родиться оригинальная идея, или она по-прежнему фонтанирует лишь тем, что читала. – Что вы думаете о статье об универсальных противоядиях в февральском «Ежемесячном зельеварении»? Возмущение исчезло с ее лица. – Эм-м-м… В теории она показалось мне интересной, но не слишком точной. Растертый в пудру безоар не является ключом к решению всех проблем. Не было учтено множество случаев, когда безоары не действовали. И я сомневаюсь, что растирать безоар в порошок разумно. Это должно ослабить его эффективность. – Так и есть. Статья была полной чушью. Я видел сочинения третьекурсников, в которых было больше логики. – А что насчет статьи об использовании яда Тентакулы в лечебных зельях? Это лучшее, что я там читала за последние годы. Снейп с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться. – Я тоже получил от нее удовольствие. Что вам показалось самым перспективным? Глаза Гермионы заблестели от интеллектуального возбуждения. – Эксперименты, когда с помощью яда был уничтожен вирус чешуйчатой проказы. Что же еще можно уничтожить с его помощью? Сколько, на первый взгляд, неизлечимых болезней он поможет победить? Яд невероятно опасен, так что, очевидно, его использование связано с риском, но я думаю, что, если из альтернатив у тебя только смерть, ты пойдешь на этот риск. Это была его статья, написанная под псевдонимом, но пока Северус собирался держать это при себе. – А что больше всего понравилось вам? – спросила Гермиона. – Тот раздел, что вы упомянули. Что вы думаете об использовании яда Тентакулы для лечения болезни наподобие драконьей оспы? Она подперла подбородок рукой и задумчиво посмотрела на него. – От драконьей оспы уже есть лекарство. – Но не от самых агрессивных ее штаммов. Гермиона кивнула. – Вы имеете в виду случаи, как у Нарциссы. – Если бы существовало что-то более мощное и быстродействующее, она была бы сейчас жива. – Драко сказал мне, что ее тело было истощено из-за многолетнего стресса, отчего оно было более подвержено болезни и слишком ослаблено, чтобы выздороветь. – Верно, но это не отменяет того факта, что, если бы существовало эффективное зелье, оно могло бы спасти ей жизнь. – Но если ее тело не исцелялось как надо, как бы она смогла противостоять яду Тентакулы? Если бы у него был ответ на этот вопрос, он давно бы уже продвинулся бы в своих экспериментах. – С помощью полного курса восстанавливающих зелий? – выдвинул пустое предположение Снейп. Конечно, это был не ответ, но он не желал раскрывать все карты и хотел, чтобы Гермиона продолжала свои рассуждения. – Думаю, это будет непросто. Сильный яд, необходимый для того, чтобы уничтожить драконью оспу, потребует немедленного применения противоядия, которое, в свою очередь, помешает ему сделать свое дело. Если бы можно было запрограммировать его целенаправленно уничтожить вирус, это было бы здорово. Или каким-то образом заставить его не вредить здоровым клеткам. Снейп работал над идеей таргетирования в своей частной лаборатории в школе, но все продвигалось не слишком хорошо. – Вы читали статью в ежеквартальном «Заклинателе» о маленькой девочке, которая переболела драконьей оспой еще ребенком и ослепла? Северус покачал головой. – Я нечасто читаю периодические издания о чарах. – У нее развилась невероятная чувствительность к магии вокруг: эта девочка может узнавать людей по сотворенным ими заклинаниям, а также она начала проявлять выдающиеся способности к беспалочковой магии. Она еще не ходит в школу, но мне интересно, на что она будет способна с палочкой. – М-м, – рассеянно пробормотал Снейп, все еще размышляя о проблеме таргетирования яда. – А что насчет вас, сэр? Чем занимаетесь вы в свободное от преподавания время? Помимо секса с мистером Малфоем и раздвигания створок устриц. Снейп усмехнулся. – Я занимаюсь экспериментальным зельеварением. – Варите что-то интересное? Он кивнул. – Да, но никаких значительных прорывов пока совершить не удалось. Преподавание и проверка домашних заданий отнимают у меня больше времени, чем хотелось бы. – Я удивлена, что вы все еще преподаете. Не обижайтесь, но мне всегда казалось, что вам это не слишком нравится. – Мне и не нравится. Невежество невыносимо. – Что ж, но теперь-то вам больше не нужно никого защищать. Почему вы просто не уйдете? – Хм-м. Не думаю, что это хорошо скажется на моих интеллектуальных способностях. Если я уволюсь, то просто вернусь в Паучий Тупик и буду проводить все время, варя зелья в подвале. И стану еще более асоциальным, чем сейчас. Возможно, Хогвартс одновременно и позволяет мне оставаться в здравом уме, и толкает к безумию. И прежде чем вы что-то скажете, да, я осознаю, насколько странно это прозвучало. Гермиона улыбнулась и покачала головой. – Нет, я понимаю. Вы не хотите стать в Коукворте сумасшедшим отшельником. Нет ничего странного в желании, чтобы вас окружали люди… даже если они сводят вас с ума. – Да, возможно. – А что говорит Люциус? Может быть, он мог бы приезжать и разбавлять ваше одиночество. Снейп поднял бровь. – Мы никогда не обсуждали это с ним. – О, – Гермиона выглядела растерянной. – Я думала, вы с ним близки. – Так и есть. На самом деле… это сложно. Мы никогда не говорим о таких вещах. – Возможно, вам стоит упомянуть ему об этом. – Люциус занят своими инвестициями, – покачал головой Снейп. – Он почти все время проводит в Гринготтсе. У него нет времени присматривать за своим нелюдимым любовником. – А что насчет Драко? Вы ему нравитесь, и он умный. Он мог бы составить вам компанию. Северус закатил глаза. – Драко смышленый мальчик, но он слишком занят работой и своим… плотным светским графиком. Гермиона фыркнула. – Не знаю, можно ли назвать то, что делает Драко, работой. В основном он носится по Министерству и заигрывает со всеми коллегами-девушками, чтобы вытянуть из них информацию. – Я просто буду продолжать преподавать, – сказал Снейп со вздохом. – Не все так уж плохо. Иногда появляется кто-то достаточно умный, чтобы отвлечь меня от рутины. Губы Гермионы изогнулись в понимающей улыбке. – Вам не хватает меня, не так ли? Снейп сохранял нейтральное выражение лица, несмотря на охватившее его веселье. – Без вашей поднятой вверх руки мой класс кажется безжизненным. Не знаю, как мне удается прожить день без вашего декламирования учебника наизусть с педантичностью попугая. Улыбка Гермионы стала еще шире. – Я уже много лет ничего не декламировала и не поднимала руку. – Только юбку? Она покачала головой, но не сдержалась и рассмеялась. – Ни разу не поднимала свою юбку. Я доверяю это профессионалам. – Мудрое решение. Это напомнило мне о том, что я кое-что принес для вас, – Северус вытащил книгу и протянул ей. – Я знаю, что для вас подобное может считаться прелюдией, но, пожалуйста, держите себя в руках. С улыбкой и притворным выражением огорчения на лице Гермиона наклонилась и взяла книгу, затем откинулась назад и раскрыла ее в поисках титульного листа: на обложке не было ни единой надписи. Отыскав его, она покраснела, но тут же углубилась в изучение самых интересных глав. – Я хочу, чтобы вы в течение будущей недели просмотрели ее. Уверен, Люциус будет более чем не против воспроизвести все, что вам понравится, в нашу следующую встречу. Гермиона остановилась на изображении обнаженной распростертой девушки, привязанной к кровати. – Как долго я могу хранить ее у себя? Северус усмехнулся ее явному возбуждению. – Сколько захотите. Если мне понадобится ее вернуть, я знаю, где вы живете. Гермиона подняла глаза, озадаченно нахмурившись. – Вы знаете, где я живу? – Конечно, знаю. Драко рассказал мне уже давно. Кивнув, она вернулась к книге, снова принявшись ее листать. – Значит, вы просто хотите, чтобы я выбрала то, что мне понравится? – Я хочу, чтобы вы прочитали всю книгу и решили, хотите ли вы что-нибудь попробовать. Мы можем обсудить это при следующей встрече. – При следующей встрече? Вы не хотите ничего сделать сейчас? Снейп ухмыльнулся, но сумел сдержать смех. – Ваше либидо, должно быть, выносливее моего, мисс Грейнджер. В этой продуваемой всеми ветрами старой лачуге кровь леденеет в жилах, и у меня нет абсолютно никакого желания отморозить себе конечности. – Вы действительно позвали меня сюда, чтобы поговорить? Северус изучающе взглянул на нее, прежде чем ответить: – Если бы я хотел секса, то так и написал бы в письме. Как говорится… не вижу причин ходить вокруг да около. Слишком увлеченная книгой, Гермиона согласно кивнула, не отрывая глаз от страниц. – Люблю мужчин, которые честно говорят о своих желаниях. – Тогда мы поладим. Возможно, мы сможем продолжить наш разговор в следующие выходные. Он поднялся со стула, и Гермиона посмотрела на него, озадаченно нахмурившись. – Вы уходите? – Я замерз, и мне нужно завершить кое-какие дела в классе. Уверен, вам не терпится забрать эту книгу домой и… изучить. Оставляю вас наедине с вашим чтением. Северус вежливо склонил голову и направился к выходу. – Спасибо за книгу, профессор, – крикнула она ему вслед. – Было приятно с вами поговорить. Снейп остановился и оглянулся. – Да. С нетерпением жду следующей встречи. Хорошего дня, мисс Грейнджер. Он хотел вернуться к себе в комнату и подумать: о зельях и яде, о Малфоях и преподавании, о лохматых заучках и меняющемся восприятии действительности. Его голова кипела, и ему нужно было привести в порядок свои мысли. Грейнджер дала ему много поводов для размышлений. И впрямь достойная девушка. _______________________________________________________________________ * (1) «Может, я сам себя обманываю, что она поможет унять боль?» – Патрик Суэйзи. (2) «Temporariam Mortem» – в переводе с латыни «Временная смерть».