Не только на чердаке

— Что вы там всё время пишете? Опять перечисляете все мои грехи? — поинтересовался Костик. — Нет, — коротко ответил Серафим, продолжая что-то быстро строчить. — Мемуары, да? — Не мешай. — Я и не мешаю. Наоборот, вдохновляю, — скромно сказал Костик. — Были бы вы сообразительнее — целый приключенческий роман могли бы написать. — Цыц. — Ну а что? Представляете, какой сюжет? Завязка классическая: одинокий старик коротает свои дни среди пыльных артефактов, никто его не любит, но тут… — Костик пихнул в бок пересмешника, и тот изобразил барабанную дробь. — …тут внезапно в его жизни появляется обаятельный, сообразительный, жизнерадостный… — …паразит, который не дает поработать спокойно, — с чувством закончил за него Серафим и стукнул по столу кулаком, расплескав чернила. — Так начинается не приключенческий роман, а история болезни. Костик невозмутимо поднял чернильницу, снова водрузил ее на стол и спросил: — Промокашку дать? — Нормальную ручку дать, — с нотками отчаяния в голосе попросил Серафим. — Или хоть карандаш… Мы с твоей шишечной индустрией скоро в каменный век вернемся. Костик окинул гордым взглядом связки шишек, украшавшие буфет и изголовье кровати, и сказал: — Да, ручек у нас, конечно, мало… Надо еще прикупить, если хотите, чтобы в нашем скромном жилище была новогодняя атмосфера. — Не хочу, — заныл Серафим. — Хочу, чтобы чистота и порядок, а не вот это вот. — А я хочу, чтобы уют и ожидание новогодних чудес, — не согласился с ним Костик. — И я, — вставил Пафнутий. Феогност клацнул зубами и завращал глазами, показывая, что и он того же мнения. — Сумасшедший дом, — простонал Серафим, стукнувшись лбом о столешницу. — Ручки можете не покупать, если вам накладно, — утешил его Костик. — Я пока на фонарики перешел. Он продемонстрировал двухцветное бумажное нечто, состоящее из цилиндрического основания и разлохмаченной бахромы. Серафим стукнулся лбом еще раз, но без особого эффекта, потому что Костик успел положить на стол пушистое полотенце. — Красиво? — спросил он, помахивая фонариком. — Просто офонареть, — мрачно ответил Серафим. — Запишите, для романа пригодится, — посоветовал Костик. — Для какого еще романа? — Который вы пишете. — Не пишу я никакой роман! — возмутился Серафим. — Очень безответственно с вашей стороны. Роман сам себя не напишет, — назидательно сказал Костик. — Или напишет? Есть какой-нибудь романописательный артефакт? — Нет, — буркнул Серафим, комкая залитый чернилами лист бумаги. — Вот видите, придется вам самому. Серафим сердито придвинул к себе новый лист бумаги и обмакнул перьевую ручку в остатки чернил. — Так-то лучше, — удовлетворенно промурлыкал Костик, нарезая цветную бумагу полосками. — Вы пишите, пишите, не буду вас отвлекать… — Да замолкни ты уже! — Молчу. Ни слова не скажу, даже если вам на макушку упадет жирный паук, — пообещал Костик, задумчиво глядя в пространство над головой Серафима. Серафим дернулся и посадил на бумагу жирную кляксу. — Нет никакого паука! — обиженно объявил он, задрав голову. — А я и не обещал, что будет… Просто пример привел, — пояснил Костик. — Вы пишите, а я к Аграфене Филипповне сбегаю. У нас закончились спички. — Не закончились, а исчезли загадочным образом, — поправил его Серафим. — Что вообще очень странно. — Почему это? — Потому что спичек нам и не надо, у нас твой хулиган и поджигатель есть. — Серафим мрачно кивнул на дракона. — Он не хулиган, он только поджигатель, — строго возразил Костик. — Очень дисциплинированный, между прочим. Еще ни разу за последнее время не поджег ничего без спросу… Серафим красноречиво посмотрел на обугленное пятно посреди стола. — Это не без спросу. Всё, не отвлекайтесь от романа. Костик запрыгнул в валенки и вылетел из времянки. Серафим тяжело вздохнул и снова взял из стопки чистый лист. Может, хоть теперь удастся закончить вычисления… Не удалось. Бессовестный Костик вернулся отвратительно быстро и наполнил времянку болтовней. Серафим обреченно вздохнул и отложил ручку. — А Аграфена Филипповна говорит, что Симка сегодня сбежала и украла из кухни целый мешок моркови, так что ее кормить не надо, она сытая. Но этот ваш жуткий морковник, который вы заказывали, приготовить не удастся, — с явным удовольствием сообщил Костик. — Вместо него на ужин будут блины с вареньем и сладким творогом. Это я подсказал, — без ложной скромности продолжал он. — А еще, если сгущенка успеет довариться, будут вафельные трубочки. Он выложил на стол несколько коробков спичек, вздохнул: — Мало, конечно, но у Аграфены Филипповны больше не было. Завтра еще купит. — Куда тебе столько? — возмутился Серафим. — Надо, — ответил Костик, вытряхивая из коробков спички. — Ой, кстати, это вам. От сердца отрываю. Он вытащил из кармана шариковую ручку, вручил ее Серафиму и продолжил потрошить коробки. — Что ты собираешься с ними делать? — спросил Серафим, нежно поглаживая ручку и делая пробный росчерк на бумаге. — Из коробков склею поезд, а из спичек — железную дорогу, — охотно пояснил Костик. — Зачем? Костик с жалостью посмотрел на Серафима и вздохнул: — Под ёлкой должна быть железная дорога. Это красиво. Какой же вы… — Черствый? — мрачно спросил Серафим. — Нет. Эстетический дальтоник. Костик отложил в сторону один из коробков, а остальные принялся обклеивать цветной бумагой и фольгой. Серафим всё чаще поглядывал на процесс, отрываясь от своих вычислений, и наконец не выдержал: — А колеса? — Не знаю, — пожал плечами Костик. — Может, из бумаги вырежу. — Хлипкие выйдут, — неодобрительно покачал головой Серафим. — Лучше бы из пуговиц, например. — Это если бы они были. Серафим ненадолго задумался, потом порылся под раскладушкой, извлек пиджак в жуткую клеточку: — Можешь его раздраконить. Костик с восторгом посмотрел на ряды красно-зеленых полосатых пуговиц, украшавших пиджак, и с уважением спросил: — Клоуна обокрали? — Убил, — мрачно изрек Серафим. — Он слишком много шутил. Костик восторженно фыркнул, выхватил у Серафима пиджак и быстро срезал с него пуговицы. — Пока не передумали, — пояснил он. — А то вспомните еще, что вам не в чем жениться, и пожадничаете… — Есть в чем! — возмутился Серафим. — То есть я не буду жениться, вот. — Не будете, не будете, — успокаивающе пробормотал Костик, прилаживая пуговицы к вагонам. — А этот для чего? Паровоз будешь сооружать? — спросил Серафим, показывая на отложенный коробок. — Нет. Вам точно не хочется именно в этом идти к алтарю? — уточнил Костик, кивая на пиджак. — Абсолютно. Костик радостно отхватил от полы пиджака кусок, принялся что-то примерять, подрезать и укорачивать. Потом положил на дно коробка немного ваты, прилепил сверху клетчатую ткань, бортики украсил цветной бумагой. — Мягкий вагон? — спросил Серафим, когда всё было готово. — Не-а. Костик убедился, что клей подсох, и осторожно посадил в коробок кота. — А то ему спать негде, — пояснил он. — Коты ведь любят коробки, да? Кот потоптался по подстилке, улегся и удовлетворенно замурлыкал. — Смотрите, — прошептал Костик, завороженно глядя на него. — Симеон Андреевич впервые мной доволен…