Не только на чердаке

— Наверное, всё-таки надо его вытащить, — виновато сказал Серафим. — Нехорошо получилось… — Вытащим летом, — успокоил его Костик. — Он как раз диссертацию по многоногам напишет. — Чем он ее напишет? — возразил Колумбарий. — Пальцем? — Вообще-то да, — серьезно кивнул Костик. — У него же тоже чернила в крови… — А бумаги нет, — снова возник Колумбарий. — Ну, пусть на стенке шкафа пишет. Я что, всё за него продумывать должен? — возмутился Костик. — Вытащим его завтра, — вздохнул Серафим. — Может, одумается. — Не одумается, — уверенно заявил Костик. — Еще и заявление на нас напишет. — С какой стати? — удивился Колумбарий. — Ну… — Костик обвел красноречивым взглядом взломанную дверь и распотрошенные шкафы. — У нас есть уважительная причина, — сказал Колумбарий. — И нет ключей. — Давайте уже глотать лапки, — заключил Серафим. — Вы первый! — провозгласил Костик. — Учтите, если не жевать, они в животе прыгают. Серафим посмотрел на пучок дрыгающихся лапок с явным отвращением и спросил: — А в чем, собственно, вред чернил? Это даже удобно… — Нет уж, учитель, — строго сказал Костик, — вы не лишите меня этого удовольствия. — Тебе лишь бы поиздеваться, — с упреком ответил Серафим. — Да, — признал Костик. — Бессердечный. — Абсолютно. — Бессовестный. — Снова в точку. — Совсем меня не щадишь. — Это для вашего же блага, учитель. Серафим окинул Костика прощальным взглядом и пробормотал: — Ну и ладно, подумаешь… — Хочешь, съем за тебя твою долю? — самоотверженно предложил Колумбарий. — А я тогда съем за тебя твою долю плюшек, — не менее самоотверженно предложил Костик. Колумбарий обиженно отвернулся. Серафим вздохнул и сунул в рот первую лапку. Лапка тут же раздвинула его губы и выбралась наружу. — Жевать надо с закрытым ртом, — поучительно сказал Костик. — Оно само! — возмутился Серафим, снова заталкивая лапку в рот. — Тьфу, гадость какая. — Ешьте, ешьте, — сказал Костик. — Как там было, восемь вечером и двенадцать утром? — Три и четыре! — возмутился Серафим. — Это детская доза, а на такую дылду надо как минимум восемь, — строго сказал Костик. — Кстати, дылда в нашем случае женского рода или мужского? — Я тебя сдам в языковую гимназию, — пообещал Серафим, хватая следующую лапку. — Вот только переживу всё это… — Не переживете, а пережуете, — поправил его Костик. — Жуйте как следует, а то подавитесь. Третью лапку Серафим сжевал молча. — Теперь ты, — мстительно сказал он. Костик беспечно пожал плечами, сунул в рот три лапки сразу и запил зельем из ближайшего флакона. — Сдурел?! — завопил Серафим. — Спокойно, — ответил Костик. — Это чайный гриб, на флаконе написано. Он вроде кваса. Бабушка такой в банке держала, звала Геннадием. — Ты балбес? — спросил Серафим. — Тьфу, зачем я даже спрашиваю… Балбес, разумеется! Это не чайный гриб, а случайный. Когда ты уже научишься читать названия зелий? — А он случайно не чайный? — спросил Костик. — У меня голова кружится, — сообщил Серафим. Колумбарий, мирно жевавший жабьи лапки, заявил: — А я знаю, что за гриб. Мухомор. — С чего ты взял? — спросил Серафим. Колумбарий молча ткнул мохнатым пальцем в пробивающиеся из-под Костиковых волос красно-белые шляпки.