Не только на чердаке

— Ай! Костик посмотрел на Серафима со смесью обиды и возмущения и на всякий случай отступил за шкаф. — Так и будешь весь в грибах? — спросил Серафим. — Вот сами выпейте зелья, а я с вас грибы пособираю, посмотрим, больно вам будет или нет, — надулся Костик. — Принципиальная разница между нами как раз в том, что я не буду пить «Случайный гриб», — ответил Серафим. — Что, действительно больно? — Отвратительно. — Хуже, чем всю жизнь ходить с грибами на голове? — скептически уточнил Серафим. — В сто раз, — горячо заверил его Костик. — Вы больше не будете щипаться? Я в зеркало хочу посмотреться, но для этого придется выйти из-за шкафа… — Не буду, — буркнул Серафим. Костик осторожно вылез из-за шкафа, подошел к зеркалу и застыл, любуясь своим отражением. — Нет, я, конечно, всегда был красив, но чтобы настолько… Ух! — Очень точное определение, — согласился с ним Серафим. — Только бирюзовые брови как-то не вписываются, — вздохнул Костик. — Я должен быть весь в осенне-лесных тонах, чтобы гармонировать. — Выпей, — предложил Колумбарий, протягивая ему амфорообразную склянку, наполненную ярко-желтым светящимся зельем. Костик без малейших колебаний опустошил склянку и спросил: — А что это за зелье? Серафим молча схватился за сердце, а Колумбарий каркнул зловеще: — Мозгоиссушающее! — Правда? — спросил Костик. — Нет, конечно. «Колосись, пшеница!» называется. — Заколосилась? — спросил Костик, скашивая глаза. Колумбарий молча ткнул лапой в зеркало. Костик обернулся и восхищенно выдохнул, рассматривая соломенно-желтые брови. — Мне идет? — спросил он, теребя Серафима за рукав. — У тебя колосья вместо бровей, — ответил Серафим. — Значит, идет, — удовлетворенно заключил Костик. — Я похож на тролля из сказок, правда? — Ты всегда на него похож, — заверил его Серафим. А Колумбарий приволок Костику следующий пузырек: — Выпей! На этот раз Серафим успел перехватить лапу с зельем, внимательно изучил этикетку и вспыхнул: — «Мгновенное очешуение»? Сдурел? — Это чтобы чешуйки, как на кедровой шишке, — обиделся Колумбарий. Костик восторженно пискнул, выхватил пузырек и залпом осушил его. — А почему чешуйки на ладонях? — разочарованно спросил он через минуту. — На! — не растерялся Колумбарий и сунул ему склянку «Рыбохвоста». — Хватит! — возмутился Серафим, вырывая у Колумбария склянку и роняя ее на пол. — Никаких рыбьих хвостов, никакой чешуи, никаких бровей! — Я не хочу без бровей, — расстроился Костик. — Сядьте оба и ничего не трогайте, — велел Серафим, указывая на стулья. Костик и Колумбарий подчинились, одинаково обиженно сопя. Серафим принялся рыться в шкафу с зельями. Нашел пару склянок, взболтал, протянул Костику: — Пей. — Что там? Не буду, — ответил Костик, отворачиваясь. — Пей, тебе говорят. Это от твоих грибов. — Это вы из зависти, — сказал Костик, но зелья выпил. — Как это работает? — Не знаю, — пожал плечами Серафим. — Ой, — сказал Костик, когда у него из-за шиворота вылезла белка. Белка деловито собрала все мухоморы, быстро ощипала пшеничные брови и сиганула на карниз. — У нас теперь белка будет! — восторженно завопил Костик. Белка что-то насмешливо процокала, бросила в Костика кусочком гриба, перепрыгнула с карниза на люстру и выскочила в разбитое окно. — Не будет, — заключил Серафим. — Пей. Он сунул Костику еще одну склянку. Костик вздохнул и выпил. Чешуя отвалилась, но вместо нее выросли копыта. — Э-э! — возмутился Костик. — Побочный эффект, — успокоил его Серафим. — Пей следующее зелье. Он вручил было Костику пузырек, с сомнением посмотрел на копыта, поднес пузырек к его рту. — Сейчас вообще клешни будут, — пробормотал Костик. Но копыта послушно превратились в обычные руки. Костик пошевелил пальцами, подозрительно спросил: — И что, всё? — Нет, вот последнее, — ответил Серафим. — Горько же — возмутился Костик, давясь зельем. — Зато брови выросли, — утешил его Серафим. Костик кинулся к зеркалу, убедился, что так оно и есть, кинулся было к Серафиму, в последнюю секунду сменил траекторию и обнял Колумбария. Колумбарий протестующе зашипел, и Костик его отпустил. — Может, когда-нибудь заведем мне кого-нибудь, кого можно обнимать, — предложил он. — Нет какого-нибудь артефакта, который меня за это не поглотит и не отравит чернилами? — Подушка, — услужливо подсказал Колумбарий. — Пойдемте уже, — сказал Серафим, решительно направляясь к двери. — Пойдемте, — вздохнул Костик и незаметно сунул в карман небольшой пузырек, стоявший на самом краю полки. — Ой. Сим… — Что? — проворчал Серафим. — Скажите, вы же всегда мечтали о шикарном русалочьем хвосте? — Нет, не мечтал, — брюзгливо ответил Серафим. — Зря, — покачал головой Костик. — Могли бы быть предусмотрительнее и мечтать. Тогда бы вы могли обернуться, а там — ух ты, мечта сбылась! А так… В общем, не оборачивайтесь, учитель.