Не только на чердаке

— И что, это подействует? — с сомнением спросил Костик, разглядывая круглый аквариум. — Должно. Если, конечно, никто не перемешал опять все мои зелья и порошки, — ответил злопамятный Серафим. — Подумаешь, перепутал, — проворчал Костик, зачерпнув ложкой варенье из банки. — Эта ваша пудра суровости всё равно не действовала, даже хорошо, что я ее просыпал. — А хихикательный порошок зачем было вместо нее класть? — не отставал Серафим. — Между прочим, очень тонкий психологический ход, — гордо сказал Костик, облизывая ложку. — Я так и думал, что вы не сможете хихикать и ругаться одновременно. — Да ну тебя! — Серафим еще раз перепроверил содержимое всех пузырьков и мешочков, пробормотал: — Кажется, всё правильно… — Давайте скорее! — потребовал Костик. Серафим сердито цыкнул на него, но зелья всё же смешал и влил тонкой струйкой в аквариум. Костик затаил дыхание, вытянул шею, приготовившись созерцать волшебство. — Готово, — сказал Серафим, выплеснув зелья через плечо. Костик разочарованно захлопал глазами, заглянул в аквариум: — А где? — Что где? — Ну, я не знаю… Гигантский опоссум, который сожрет этих ваших вестниц. — Почему опоссум? — офонарело переспросил Серафим. — А почему нет? — пожал плечами Костик. — Ну, вомбат тогда. Или вепрь. — Да почему там обязательно должен быть зверь, чучело ты чумазое? — Почему это чумазое? — обиделся Костик, аристократично стерев мизинцем капельку варенья со щеки. — Вы сами обещали, что их сожрут. — Не обещал. Я обещал, что мы их обезвредим, — ответил Серафим и надел аквариум на голову. — Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе, — запел с буфета Пафнутий. — А чего вы не оскорбились? — спросил Костик. Серафим удивленно приподнял бровь: — Ты со мной разговариваешь? — Совсем из ума выжили на старости лет, — вздохнул Костик. — С вами, а с кем же еще? — Это еще прекраснее, чем я предполагал, — блаженно улыбнулся Серафим. — Что я с вами говорю? — не понял Костик. — Да я всегда вас этим радую, неужели только сейчас оценили? — Спой, — попросил Серафим. — Что-нибудь громкое и противное. Костик задумался, потом с чувством объявил: — Группа «Унесенные ветром». Песня «Какао». Серафим продолжал безмятежно улыбаться, скрестив на груди руки, пока Костик горланил первый куплет. Когда настало время припева, а Костик для пущего эффекта принялся постукивать ложкой по вынутым из буфета чашкам, Серафим закинул ногу на ногу и зажмурился, расплывшись в улыбке. — Всё! — выдохнул наконец Костик, завершив последний куплет и танец на подоконнике. — Эй, Сим, всё! Где мои аплодисменты? Серафим не реагировал. Костик подбежал к нему, стащил аквариум, крикнул: — Учитель, вы живы? Серафим поморщился, потом отобрал аквариум, повертел его в руках и заявил: — Даже лучше, чем я предполагал! — Он прививает музыкальный вкус? — Он отключает звук. — А для кого я тут пел? — разочарованно спросил Костик. — Чуть весь голос не сорвал, а вы… Он выпятил нижнюю губу и пошел за буфет дуться. — Вернись, чудовище, — попросил Серафим. — Твоя жертва не была напрасной, теперь мы знаем, что аквариум работает. Сейчас я пойду и выловлю всех вестниц, запру их в надежном месте, заберу прадедушку… — И послушаете мой концерт без заглушки? — с надеждой спросил Костик. Серафим посмотрел на Костика, на аквариум и снова на Костика. — Ладно, чёрт с тобой. Костик просиял. — В конце концов, — рассудительно добавил Серафим, — надолго ли тебя хватит с почти сорванным голосом? Костик глянул украдкой на Пафнутия и загадочно улыбнулся.