***
Север, замок Винтерфелл Эддард Старк всё ещё продолжал крепко сжимать в руке треклятое письмо от шурина. Весь Великий чертог затих, все взгляды были сосредоточены на Хранителе Севера. Леди, что сидели ближе всего, вздрогнули, как только увидели улыбку на искажённом гневом лице сюзерена. Зрелище действительно было жутким. Нед не знал, что должен чувствовать в этой ситуации, и понял, что никогда бы не смог описать это состояние, если его попросят. Тем временем старые воспоминания вновь посетили его мысли. Воспоминание, которые Эддард всю жизнь гнал подальше и старался и вовсе забыть. Воспоминание о потерянном отце, сестре и брате. Теперь владыка Винтерфелла задавался вопросом: «Это ли чувствовал Джон Аррен, когда Эйрис Таргариен потребовал выдать ему меня и Роберта?». — Он так и написал? — нарушила тишину Кейтилин. — Может, ты неправильно его понял? — Фраза: «Кошмарный Волк заслуживает казни за свои деяния, и я надеюсь увидеть его голову на пике по прибытии в Винтерфелл. В противном случае напомню, что не только у Севера есть верные лорды, готовые откликнуться на зов сюзерена». Имеет только одну трактовку, Кэт! — О каких таких деяниях идёт речь? — привлёк к себе внимание лорд Болтон. Его тихий голос звучал довольно жутко, и заставил некоторых леди вздрогнуть не хуже взгляда Эддарда. — Джон Сноу обвиняется Эдмаром Талли в нападениях на Речные земли с целью грабежа. — Сир Сноу, это правда? — лорд Болтон повернулся к бастарду сюзерена. Он был вынужден, ведь совсем рядом, за тем же столом, сидел и Домерик. — Это наглая ложь! Джон этого не делал! — Это наглая ложь! Сир Джон этого не делал! — в один голос воскликнули Арья Старк и Эдрик Дейн. Слов лорда Звездопада для большинства северян было более чем достаточно для доказательства невиновности. Хотя поверили в них не все, взгляды некоторых присутствующих выражали явный скепсис. Тишина с каждым мигом становилась всё более гнетущей. — Так возьмите его под стражу, а разобраться с его виной можно и по приезде речников! — послышался нервный выкрик. Эддард перевёл взгляд на кричавшего, им оказался Теон Грейджой. — Чёртов кретин, — только и проговорила Аша. Некоторые молодые солдаты из числа людей Дастинов, положив ладони на рукояти мечей, зашагали в сторону стола, за которым сидел Джон. В следующий миг послышался лязг мечей, доставаемых из ножен, и Сноу был окружён людьми Мормонтов и Гловеров со всех сторон и пребывал под их защитой. Большая часть молодняка остались сидеть за скамьёй. Вель, Дейси, Лира и Джорель поднялись одними из первых, вслед за ними и Домерик, приведя отца в состояние тихой ярости этим поступком. — Сядь! — прошипел Джон Эдрику, что схватился за кинжал и силой усадил того обратно за скамью. — Ты увидишь свои кишки на полу раньше, чем моего воспитанника в темнице! — проговорил лорд Джорах, указывая фамильным клинком на ближайшего солдата, тот нервно сглотнул. — Хватит! — Эддард ударил ладонью по столу. — Лорд Гловер, лорд Мормонт, уберите оружие. Леди Дастин, угомоните своих людей. Леди Барбри Дастин приказала своим людям сложить оружие, первый, вернувшийся на свое место, был награждён ударом в челюсть от её телохранителя. Ближайшие лорды отчётливо слышали фразы: «Вы что, забыли, кому повинуетесь!?» и «За такое ваши головы окажутся на пиках!». Лорд Мормонт поймал на себе взгляд сюзерена и после непродолжительной дуэли серых глаз с зелёными повиновался приказу. За ним ему последовали остальные Мормонты и Гловеры. — Хорошо. Аша, выведи брата из зала, — девушка поспешила выполнить указание перед тем, как младший брат успеет совершить очередную глупость. В зале опять повисла тишина. — Мы можем услышать полный текст письма? — поинтересовался лорд Джорах. — Да, конечно, — Эддард, наконец, выпустил злосчастный свиток из рук. Письмо содержало в себе информацию о набегах на Речные земли отряда северян под гербом с изображением белого лютоволка с окровавленной пастью. Эдмару был известен владелец этого герба, и он требовал правосудия. Но слишком уж был фамильярен тон его письма, а ведь он всё ещё не был владыкой Речных земель, а, следовательно, и равным Эддарду Старку по статусу. Помимо требования в конце письма были и намёки на то, что плохие отношения с Речными землями чреваты такими же последствиями, но уже касательно продовольствия. Автор письма явно не рассчитывал на то, что оно будет прочтено прилюдно, но пути назад уже не было. С каждым предложением настроение северных лордов становилось всё хуже, а настрой — все враждебнее. Когда письмо было дочитано до конца, Великий чертог взорвался криками возмущения. — Да как этот щенок из недокоролевства смеет что-то требовать!? — кричал лорд Гловер. — Эти южные мудаки слишком много на себя берут, думая, что их угрозы страшны нам! — голос лорда Амбера был громче всех. — Сколько мечей он может собрать!? Пятнадцать тысяч!? Тридцать!? Ни одной армии ещё не удавалось пройти Ров Кейлин. Они все полягут на болотах перешейка! Гул голосов и возмущённых выкриков всё нарастал, и чем дольше это происходило, тем некомфортнее чувствовала себя Кейтилин Старк. В один момент Большой Джон Амбер поймал на себе взгляд сюзерена и понял его просьбу безо всяких слов. — Довольно! — рявкнул он и ударил по столу с такой силой, что тот треснул и прогнулся. Зал затих. — Джон. — Отец? — Эти обвинения имеют хоть малую долю правды? — взгляды всех находившихся в зале были направлены на бастарда. — Нет, отец. — Эдмар Талли другого мнения, — отметила Кейтилин. — Если лорд Эдмар считает, что обладает весомыми доказательствами моей вины, то я готов предстать перед судом. Пока что его обвинения лишь сотрясают воздух. — Хорошо, милорды, речники прибудут сюда в течении полутора недель. Я попрошу некоторых из вас остаться в Винтерфелле ещё на некоторое время до того момента, пока не пройдёт суд. — Если он пройдёт, — раздался тихий голос лорда Болтона, Кейтилин вздрогнула. — Проще просто прирезать наглецов, как только они минуют перешеек, — засмеялся лорд Амбер. Эддард глянул на него осуждающе, — шутка, милорд. — На этом и закончим на сегодня. После этой фразы гости Винтерфелла начали один за другим расходиться по своим покоям. Праздник был испорчен.***
Винтерфелл, пару дней спустя Джон вёл тренировочный бой против лорда Джораха, его оруженосец вовсю наблюдал за этим действом, надеясь почерпнуть немного знаний и из этого источника. Сноу уже мог спокойно драться с лордом Медвежьего острова на равных, а если приложить больше усилий, то и одолеть. Со дня злосчастного праздничного пира ничего не изменилось. Только пара гвардейцев «незаметно» везде сопровождала Джона. То ли защищая, то ли сторожа, чтобы не сбежал перед возможным судом. Если Эдмар не захочет доказывать вину через суд, то его просто вежливо попросят покинуть замок. В ближайшие годы речникам на Севере будут не рады. Арья нетерпеливо ожидала уже своей тренировки, то и дело постоянно прыгая на месте в нетерпении. С тех пор, как она получила разрешение от отца, тренировки проходили уже во внутреннем дворе замка. Маленькая волчица и её желание овладеть ремеслом вызывали у всех наблюдавших за этим действом северян исключительно тёплые чувства, никто и не думал говорить что-либо против. Тем временем бой подошёл к концу, и Арья уже стояла во всеоружии, ожидая инструкций. Вель, улыбнувшись, пробормотала что-то про «маленькую копьеносицу», а Эдрик делал вид, что не ревнует учителя к его сестре. Сноу уже хотел начать очередной урок, но позади раздался девичий голос: — Кузен, Джон, мы можем поговорить? — Конечно, Лира. Вель, смени меня на несколько минут. — Хорошо, — кивнула одичалая. — Что-то случилось? — с участием спросил Джорах. Джон навострил уши. — С-сколько мы можем дать в приданое за меня? — запинаясь, спросила Лира. Лица Джона и Джораха начали одновременно расплываться в улыбках. — А что, есть претендент? — игриво спросил Джон. — Ну… так, на будущее… — всё же из всех дочерей леди Мейдж Лира была самой ранимой, несмотря на свойственные для Мормонтов повадки. Ей было важно знать, насколько реалистичны её шансы быть с понравившимся юношей. Она не была намерена обжечься во второй раз. Лорд Джорах вопросительно изогнул бровь, посмотрев на Джона, тот скорчил жуткое лицо, пародируя лорда Болтона, и рукой показал рост себе до шеи, намекая на Домерика. Джорах кивнул и призадумался. Мормонт с воспитанником обменивались одними лишь им понятливыми взглядами и жестами, наконец, они о чём-то договорились и опять обратили внимание на Лиру. — Думаю, в зависимости от выгоды союза, твой жених сможет рассчитывать на три тысячи золотых драконов с моей стороны. — И ещё две от меня и Дейси, — добавил Сноу, Лира нервно сглотнула. — Пять тысяч драконов!? Серьёзно!? — Ну, это максимум, — уточнил Джорах, откашлявшись. — Ты же у нас не какая-то нищенка. Ты леди Медвежьего острова, а у меня всё ещё остались призовые с турнира, да и медоварня приносит доход. — Спасибо! — воскликнула Лира и бросилась в объятья Джона и кузена, после чего оставила на их щеках по поцелую и убежала обратно в чертог. — Думаешь, мы поступили правильно, Джон? — спросил Джорах. — Если ей нравится Домерик, то почему нет? Да и у лорда Карстарка есть аж три сына. — Но Болтоны… — Домерик воспитывался в благородных традициях Долины, если к этому добавить и положительное влияния Лиры, то, возможно, через пару поколений из этих шкуродёров получится нормальный северный дом. Но самое интересное ещё впереди, — гаденько улыбнулся Сноу. — Что же? — Выражения лица лорда Болтона, когда Домерик придёт свататься или когда услышит о размере приданого, — Мормонт со Сноу засмеялись, представляя эту картину.…
— Что это? — спросил Мормонт, когда Джон после тренировки подошёл к нему и передал несколько цепочек с подвесками в форме вставшего на дыбы медведя. — Подвески. — Я это понял, но зачем они? — Я рассказывал вам о путешествии в Дорн? — Не столь много, как хотелось бы. — Там я познакомился с принцем Оберином, и он отметил одну важную вещь. — Не поделишься? — Если коротко, то: «пусть у волка есть клыки и когти, он всё равно умрёт от яда». К медведям, думаю, это тоже относится, — Сноу открутил медведю голову и достал небольшую колбочку с жидкостью. — Яд? — Противоядие. Универсальное почти от всех ядов, главное — вовремя принять. — Такая вещь дорого стоит. Не знал, что такое можно купить. — Купить такое как раз нельзя. Скажем, это результат моих «талантов». Тут для всех Мормонтов, включая дочь Алисанны и Лианну, — Сноу передал лорду Джораху весь набор. — Джон... — Вы были добры ко мне. Возможно, даже больше, чем я мог бы заслуживать. Это самое малое из того, что я мог сделать. — Ох, Джон, — Джорах обнял бастарда, что за годы на острове заменил ему сына. Эддард Старк, наблюдавший за этой картиной издалека, ощутил сильный укол ревности.***
Эддард Старк тяжело вздохнул, услышав за дверью разъярённый голос лорда Слейта, обращённый к мейстеру Лювину. Леди Слейт была на восьмом месяце беременности и ждала третьего ребенка. Они как раз должны были быть в пути к замку Чёрная Заводь, но позавчера у леди отошли воды и начались схватки. Третий день Сара Слейт мучается и никак не может родить, а её лорд-муж ничего не может с этим поделать. — Помоги ей! Она страдает третий день! — слышался голос. Мейстер Лювин пытался что-то объяснить в ответ, но, судя по возгласам северного лорда, это не возымело успеха. В итоге дверь с грохотом отворилась, и мейстер, спотыкаясь, покинул покои, выделенные Слейтам. Из соседней комнаты раздался женский выкрик боли, который был уже почти бессильным. За стеной о чём-то причитали повитухи, но и их помощь была безрезультатной. — Всё так плохо? — поинтересовался у старика Эддард. — К сожалению, это так, милорд. Роды идут с сильными осложнениями. Если у леди Слейт не получится родить в ближайшие часы, то, скорее всего, она и её дитя погибнут ещё до рассвета. — А если получится? — Тогда у леди будет шанс выжить. Дитя, вероятно, погибнет. Недоношенные младенцы слишком слабы, а этот будет ещё и ослаблен родами. — А если… — Эддард указал на кинжал. — Достать ребенка иным способом… — Если бы я знал, что всё обернется этим, то рекомендовал бы сразу так поступить. Тогда были бы шансы хотя бы у малыша. — Седьмое пекло! — выругался Эддард, а затем вздохнул. — Полагаю, лорд Слейт в курсе положения. — Не будь так, его настроение было бы более… благоприятным. Мысли о потенциальном мёртвом младенце в замке подпортили и без того не самое радужное настроение Хранителя Севера, а, помимо всего этого, пробудили очередные плохие воспоминания о другом мёртвом младенце, первенце Эддарда, девочке, что не прожила и нескольких лун… Произошло это более пятнадцати лет тому назад на турнире в Харренхолле. Гости с Севера прибыли в замок за пару дней до начала, так что было время на прогулки по окрестностям. Во время одной из таких прогулок Эддард встретил самую прекрасную девушку на свете. Ею оказалась леди в лиловом девичьем плаще из свиты принцессы Элии Таргариен и сестра одного из королевских гвардейцев. Средний из братьев Старков влюбился сразу же и бесповоротно. Сильное чувство Неда вызвало лишь смешки со стороны сестры и братьев, так он думал поначалу. Ведь казалось, что высокая, улыбчивая красавица не обращала на мрачного северянина никакого внимания. В первые дни турнира юный Старк был мрачнее тучи. Леди Эшара Дейн точно не испытывала недостатка внимания со стороны кавалеров, а, чтобы потанцевать с ней, выстраивались чуть ли не в очередь. Кто-то поговаривал, что некоторые кавалеры были готовы подраться с другими или щедро им заплатить, чтобы их черёд наступил раньше, а, следовательно, и увеличить свои шансы в делах любовных. С каждым часом пира и с каждым партнёром девушки по танцу, что были один именитее другого, настроение Неда становилось всё мрачнее. Куда ему, младшему сыну, тягаться с принцем Оберином, Джоном Коннингтоном или легендарным Барристаном Селми? Однако, к всеобщему удивлению, дорнийская красавица подошла к столу, за которым сидели северяне, и пригласила Неда на танец сама. — Он согласен, — ответила за него Лианна и силой вытолкнула брата из-за стола. Пока тот улыбался как идиот. Так и произошло их знакомство. Как выяснилось позже, это Брандон Старк попросил девушку за брата. Но главным было другое. В конечном итоге Эшара и Эддард не отлипали друг от друга весь день, и после их танца дорнийка танцевала только с ним одним. Это понравилось не всем, и Тихому волку пришлось показать клыки, несильно избив одного из особо наглых претендентов на внимание леди Дейн. Затем были многочисленные «тайные» встречи. В богороще, саду, укромных уголках замка и даже в турнирном шатре Эртура Дейна. Многочисленные слова, поцелуи, объятия и даже нечто большее делали Эддарда счастливым, каким он не был никогда раньше. На пятый день турнира средний из братьев Старк просил у отца разрешение посвататься к леди Эшаре Дейн. Тот не был против, у нынешнего лорда Дейна не было детей, за ним в очереди шёл Эртур, который не сможет унаследовать Звездопад из-за своих обетов. Дальше была Эшара, так что, с большой долей вероятности, в венах следующего лорда Звездопада, а, возможно, и Мече Зари будет течь кровь Старков из Винтерфелла. Рикард Старк знал, как горячат кровь турниры, любовь и юность. Он просил сына лишь об одном — дождаться свадьбы старшего брата с Кейтилин Талли. Брак среднего брата раньше брака старшего может ударить по престижу. Нед даже не предполагал, что момент счастья может закончиться. Но судьба — жестокая сука. Эддард и подумать не мог, что принц Рейгар "похитит и изнасилует" его сестру, а король казнит его отца и брата. Затем было восстание, политический брак с Кейтилин и Башня Радости. Острое чувство вины резко укололо Эддарда. Вины за собственную слабость, лицемерие и неисполненные обещания, что он дал Эшаре в Харренхолле. Он ведь даже не попросил отвести его к могиле дочери, пока был в Звездопаде после войны, всё горевал о смерти сестры. Эшара же показала себя более достойно, чем он. Она заботилась о Джоне, будто он был её сыном, сама ухаживала за ним и кормила, даже нашла ему кормилицу на время пути на Север. Она точно бы полюбила бастарда. Теперь Хранитель Севера думал о том, правильно ли он поступил, следуя долгу. Союз с Речными землями был заключён, и у Винтерфелла появился наследник с кровью Талли. Старк мог бы поддаться эгоистичным желаниям и отправить Кейтилин обратно в Риверран, а Эшару пригласить «погостить» на Север. Он бы оскорбил любимую статусом любовницы, но знал, что та бы согласилась — она любила Неда и точно полюбила бы Джона. Сноу был бы счастлив, а речники… Речники получили, что хотели, и возможно бы даже молча проглотили наглую выходку лучшего друга нового короля. Но Эшара покончила с собой, а явный разлад в семье произошёл только сейчас. Хотя, возможно, только сейчас Нед уделил ему должное внимание. «Всегда ли Кэт была такой мелочной и нетерпимой?» — спрашивал он у себя и не находил ответ. Владыка Винтерфелла слишком сильно погрузился в собственные мысли и воспоминания, вызванные возможным мертвым младенцем. Он подвел свою дочь и свою любимую, но, возможно, они его простят или не станут злиться на него так сильно, если он поможет спасти чужую детскую жизнь. Нед иронично улыбнулся сам себе, точнее, своему эгоистичному желанию, которое был намерен исполнить. — Милорд? — голос мейстера Лювина вернул Неда к реальности. — Где Джон? — Он тренируется во дворе. Но зачем он вам, не лучше ли будет попытаться успокоить лорда Слейта? — Я не смогу успокоить его, знания не могут помочь родам его жены. Быть может, дар Джона исправит положение?***
Джон вместе с Вель и Дейси стремительно поднимался по лестнице на нужный этаж замка. Только что отец обратился к нему с просьбой, в его голосе была чуть ли не мольба, и Сноу просто не смог заставить себя отказать отцу. Довакин, прошедший войну с Доминионом и гражданскую войну в Скайриме, помнил их последствия. Даже сейчас они всё ещё были свежи в памяти. Полупустые деревни, разрушенные крепости и города, униженные поражением граждане империи и десятки тысяч сирот — лишь малая их часть. Тогда он своим примером решил помочь детям и забрал из Рифтенского сиротского приюта девочку — Руну из клана Крепкий Щит. Это даже возымело некоторый успех и многие последовали его примеру, всё же в период, когда возродились драконы, а королевство пылает в пламени войны, гибнет бесчисленное количество детей. При жизни в Тамриэле он всегда питал тёплые чувства к детям, это качество он сохранил и здесь. — Ты точно знаешь, как принимать роды? — в очередной раз уточнил он у Вель. — Это знает почти каждая женщина к северу от Стены, не переживай. — Ты уверен, что у тебя получится? — поинтересовалась Дейси у Сноу. — Я пообещал отцу, что сделаю все, что в моих силах. — За это я тебя и люблю, — улыбнулась Мормонт и взяла руку Джона в свою в жесте поддержки. — За то, что исполняю чужие просьбы? — За то, что ты добрый и помогаешь людям. — Я ведом исключительно корыстными мотивами. — Ты помог сиротам в приюте Хайгардена. — Ради практики в магии и привлечения внимания Тиреллов. — Помог Уилласу. — Чтобы решить вопросы с Верой. — Дорнийцы? — Влиятельные должники. — Абордаж? — Всегда хотел старшую сестрёнку, было бы обидно, если бы ты там умерла. — Засранец. — Он просто стесняется, — засмеялась Вель. — Вот ведь, — вздохнул Джон, но улыбнулся, его пассии смогли разрядить обстановку. К двери покоев леди Слейт они дошли быстро, так же быстро девушками были синхронно отправлены в бессознательное состояние и гвардейцы Слейтов, и это не благодаря наложенному Джоном «параличу». Времени на объяснения не было, дорога каждая минута. — Брысь! — прошипел Сноу шокированным повитухам. Те испуганно на него зыркнули и поспешили покинуть покои. С кровати раздался приглушённый стон боли. — Дейси, закрой дверь. — Ты ведь понимаешь, что если они умрут, то отвечать за последствия будешь ты? — Я исполняю приказ Хранителя Севера, да и лорду Слейту нужно будет встать в очередь сразу за Эдмаром Талли. — Закрыла, — отчиталась Дейси. — Я готова, — добавила Вель, приготовившись помогать. — Что ж, приступим, — Сноу достал мейстерский нож*.…
По двери последовал удар тяжёлого молота, затем ещё один и ещё. Та, наконец, начала поддаваться и с минуты на минуту её удастся выбить. Лорд Старк тщетно пытался заверить вассала, что всё под контролем, но тот не сильно верил и делал всё, чтобы пробиться к жене. Заставить себя на время запереть его в покоях Эддард не смог. Дверь была выбита, и лорд Слейт вместе с парой солдат, сюзереном и мейстером Лювином ворвались в покои, замерев в ступоре и застав там следующую картину: Вель держала на руках плачущего младенца, Дейси придерживала и не давала упасть мертвецки бледному Сноу с чёрными кругами под глазами. Процедура прошла не так, как бастард планировал, и ему пришлось прибегнуть к «равновесию» более десятка раз, чтобы сохранить жизнь и ребёнку, и матери, не давая последней умереть. Последствия для него были плачевные, зато это возымело успех. — У вас девочка, милорд. Поздравляю, — нарушила тишину Вель. — Она жива? — в шоке спросил лорд. — Да, недоношена, но здорова для своего срока. — Моя жена? — Мне жаль, лорд Слейт, — начал Джон. Северянин рывком сократил дистанцию и, схватив Сноу, за грудки поднял. — Что ты сделал с моей женой, ублюдок!? — завопил тот. — Мне жаль, но у леди Слейт больше не будет детей. — Что? — не веря, спросил мужчина медленно и начал опускать бастарда под гневный взгляд от Дейси. — Она тоже жива? — Да, — только и смог вымолвить Сноу. В глазах его темнело, а на ногах он стоял только благодаря Дейси. Энергии не хватало даже на то, чтобы закончить и залечить разрезы. Держался он только на упрямстве. — Мейстер Лювин, зашейте матку, — было последним, что сказал бастард перед тем, как погрузиться во тьму. Старый мейстер в непонимании захлопал глазами и начал бормотать: — Но ведь в этом нет никакой нужды, регенеративные особенности… — Сделай, как он говорит, кретин! — рявкнул на него лорд Слейт. Мейстер посмотрел на лорда Старка и, увидев кивок, повиновался. Шёлковой нитью были зашиты матка и вертикальный разрез на животе леди Слейт. Спустя пару часов она пришла в себя и, казалось, сама не верила, что осталась жива вместе с ребенком. Северянин не отходил от жены следующие пару дней, пока мейстер не заверил, что ни его супруге, ни дочери ничего не угрожает. Посоветовавшись, они с женой приняли решение назвать малышку «Джоан».…
Вель вместе с Дейси несли бессознательного Джона в их комнату. Следующие пару дней маленькой волчице и лорду Звездопада придётся тренироваться без своего наставника. В покоях Сноу был переодет и уложен отдыхать. — Всё же он врал, — улыбнувшись, сказала Дейси и поправила Джону непослушную прядь волос. — Насчёт чего? — спросила Вель. — Того, что его поступки ведомы корыстными мотивами. — Разве северный лорд не будет благодарен за спасение жены и дочери? — Будет, но Слейты… — девушка задумалась, пытаясь правильно сформулировать фразу. — Им нечего предложить Джону, по крайней мере, стоящего. — Понимаю, — Вель накрыла Сноу шкурой и оставила на его лбу поцелуй.***
Тем временем процессия речных лордов под командованием Эдмара Талли миновала Ров Кейлин, где к их сопровождению присоединилось полсотни солдат Ридов из числа гарнизона крепости. Речные лорды были вынуждены признать, что твердыня первых людей впечатляла: за последние годы были отремонтированы две старые башни и возведены ещё две точно таких же. Пьяную башню снесли и вместо неё построили новую, в полтора раза выше и почти в два шире в диаметре, она теперь служила чертогом. Пять башен соединялись между собой стенами и формировали пятиугольник. Внутренние постройки тоже отстраивали и окружали внешней стеной, но та была далека от завершения, и работы с ней оставалось ещё довольно много. Крепость теперь была защищена от угроз, как с юга, так и с севера, а болота не позволяли пройти мимо. Любой армии потребуется сначала захватить её перед тем, как двигаться дальше, что реализовать довольно трудно, даже имея армию в сорок тысяч мечей. Несколько сотен лучников способны спокойно удерживать её против многократно превосходящих сил. Нападавшие просто погрязнут в болотах, которые не позволят использовать ни осадные башни, ни любые метательные орудия. Люди Ридов не были настроены доброжелательно к «гостям», но, по крайней мере, оставались по-холодному вежливы. Даже по Королевскому тракту путь был долгим и утомительным, но всё же отряд миновал реку Белый Нож, а после — Замок Сервинов. До Винтерфелла оставалось пару дней пути.***
Поморщившись от боли, Джон открыл глаза. Первое, что он увидел, — сонное, уставшее лицо Вель и Арью, дремавшую, сидя на стуле и положив голову ему на колени. Сноу взял ладонь Вель в свою руку, показывая, что проснулся. Девушка широко распахнула глаза, а затем тепло ему улыбнулась. — Сколько я спал? — было первым, что спросил Сноу перед тем, как снова поморщился от боли в тщетной попытке подняться. — Почти неделю, — шёпотом ответила Вель. Джон осмотрел комнату, та была почти в четыре раза больше его собственной. В ней была широкая кровать с мягкой постелью, большой очаг, письменный стол, шкаф для одежды и ширма. — Это не моя комната, — констатировал парень. — Твой отец выделил тебе новые покои, — Сноу вопросительно изогнул бровь. — «Больному не подобает спать на полу, даже если там шкуры», — спародировала Мейстера Лювина Вель, Джон хихикнул, от чего его сестра проснулась. — Джон? — сонно пробормотала девочка, протирая глаза — Да, маленькая сестрица, это я. — Джон! — радостно воскликнула девочка и заключила брата в объятия. — Ты очнулся! Как ты себя чувствуешь? — Не так хорошо, как хотелось бы, но будет лучше, если ты прекратишь меня душить. — Прости! — пискнула девочка и отстранилась, — Я позову отца! — Арья выскочила из комнаты перед тем, как Сноу хоть что-то успел ей ответить. — Она почти не отходила от тебя в последние дни, даже с матерью ругалась по этому поводу. — Такая уж Арья, — улыбнулся Сноу. Тем временем дверь отворилась, и в комнату вошёл лорд Старк. Вель кивнула Джону и вышла. — Отец. — Джон, — Эддард обнял сына. — Задушишь, отец. — Ой, прости. — Что я пропустил? — Речники вчера прибыли. У меня был не самый приятный разговор с Эдмаром Талли. — С чего вдруг? — Он очень оскорбился, поняв, что без весомых доказательств и суда не получит твою голову. Мы даже поругались. — Занятно. — А ещё вчера Болтоны с Мормонтами объявили о помолвке Лиры и Домерика. — И я всё пропустил… — грустно пробормотал Сноу. — Да, зрелище было стоящим, — улыбнулся Эддард. После чего повисло неловкое молчание. — Ещё что-то? — Отец что, не может просто побыть с сыном? Или, по-твоему, у него обязательно должно быть к нему дело? — Ты не часто так делал, — Эддард вздохнул. — Прости, я был не самым хорошим отцом. — Зато ты дал бастарду больше, чем кто-либо другой на Севере, — ответил Сноу. «Ты достоин большего», — подумал Нед. — Так, что с речниками? — Если ты чувствуешь себя хорошо, то суд можно начать завтра. — Чем раньше, тем лучше. — Хорошо, тогда мне нужно заняться всеми приготовлениями. С уходом Эддарда к Сноу буквально ворвались все его братья и сестры, в их компании он провёл остаток дня. Вымотанный их вниманием, но счастливый.***
С того самого момента, как Джон Сноу вернулся в отцовский дом, о его существовании снова вспомнили слуги. Они без сомнений слышали истории о Кошмарном Волке, о его подвигах и приключениях, но Кошмарный Волк был для них далеко, а маленького мальчика, которого не любила жена отца, они помнили более чем хорошо. Память довольных людей короткая, а слуги в твердыне Хранителя Севера были довольны. Однако возвращение мальчишки заставило их вспомнить о многом. О нетерпимом отношении леди Винтерфелла к бастарду, о её портящемся настроении, когда мальчик достигал любых успехов, и вновь вспомнить её приказы, которым они подчинялись, чтобы жизнь мальчика не была такой хорошей, как могло показаться. Ненависть к мальчишке, можно сказать, даже стала сильнее, чем раньше, и слуги задались вопросом: «Почему? Зачем досаждать уже взрослому сыну хозяина?» Все прекрасно понимали, что каким бы известным и умелым ни был бы Джон Сноу, он был бастардом и был младше Робба, пусть и ненамного. Сноу никогда не получит место своего брата, а, судя по тому, как Джон себя вёл и что говорил, он и сам это понимал. Вопросы и размышления заставили слуг присматриваться к мальчишке внимательнее. Заставили осознать, что ответ лежит на поверхности, и он так прост, что никто об этом даже не думает или просто не придает этому значения… «А ведь бастард похож на лорда Старка больше, чем любой из законных детей!», — как гром среди ясного неба эта мысль заставила слуг вздрогнуть. Дальше простой народ делился между собой этими мыслями и домыслами, а, к глубокому сожалению леди Старк, в замке были не только слуги её мужа, но и большинства лордов Севера. Чем сильнее злилась леди Кейтилин и чем чаще пакостила бастарду, тем сильнее было подозрение к ней. А потом… потом Джон Сноу слёг с болезнью и не вставал с кровати, от чего появилось ещё две темы для обсуждения, вытеснившие первую. «Неужели леди Старк отравила мальчика?» и «Перед кем эта речная шлюха раздвинула ноги, пока её муж воевал?». Всё это грозило вылиться в бурю, как только обсуждение услышит кто-то помимо слуг, и даже страшно было представить, как отреагируют Нед или Робб Старки.***
В назначенный день в Великом чертоге состоялся суд. На нём присутствовали самые влиятельные из лордов севера, пострадавшие из числа речных лордов и прибывшие болотники. На последних Сноу и обратил своё внимание, пока ждал появления Эдмара Талли. Выглядели они довольно диковинно. Жители болот Перешейка были невысокие, редко выше полутора метров, почти все имели зелёные глаза и светло-каштановые волосы, реже — русые. Среди солдат Ридов были и женщины, но пышными формами они не выделялись и их фигуры, по большей части, были мальчишескими. В детстве мейстер Лювин рассказывал, что жители болот редко устраивают браки с кем-то извне, оттого и так похожи друг на друга. Из брони на них были надеты жилеты, по виду покрытые бронзовыми чешуйками. Из оружия — короткие луки, ножи, трезубцы и небольшие круглые щиты. Некоторые были обвешаны различными колбами с ядами. Видимо, всё это наиболее подходящее снаряжение для жизни на болотах и битв с недругами Севера в их условиях. Из размышлений Сноу вывел грохот открывшейся двери. В зал вошел Эдмар Талли. Это был высокий, крепкий и ещё довольно молодой мужчина с синими глазами и медной бородой. Волосы его — лохматые — напоминали непослушную звериную гриву. Мужчина презрительно посмотрел на Сноу, проходя мимо. Бастард никак не отреагировал. Тем временем между северными лордами начались разноситься шепотки. Они начали переводить взгляды то на гостя, то на наследника своего сюзерена, который был больше лицом похож на дядю, чем на отца. Лорды Севера не были рады речникам, и то и дело поглядывали на них волком. Речники же не понимали причин столь холодного к ним отношения. Спустя несколько минут суд начался.…
— Они появились внезапно, будто бы из ниоткуда. Подожгли дома, амбар и мельницу. Затем убили скот просто ради забавы. Порубили всех, кто попался им под руку, и всех, кто пытался оказать хоть какое-то сопротивление, — дрожа, пересказывал события самого ужасного в своей жизни дня житель одной из деревень. — Что было дальше? — спрашивал лорд Старк. Говоривший не осмелился поднять голову. — Они… они достали луки с арбалетами и, смеясь, начали практиковаться в стрельбе по убегающим. — Вы можете описать, как выглядели нападавшие? — Это были северяне, — ответил крестьянин, на что словил пару смешков от местных лордов и сжался от страха. — Под описание «Это были северяне» подходит почти любой в этом зале, — заговорил доселе молчавший Джон Сноу. — Прошу, опишите сам внешний вид. Крестьянин чуть ли не начал плакать, когда к нему обратился обвиняемый, а Эдмар Талли со злостью посмотрел на мужа сестры, ожидая наказания за дерзость. Но его не последовало. Обвиняемого даже в кандалы не заковали перед судом. — Рослые, почти у всех были бороды и длинные волосы. Одеты в «лохматые» плащи, а кожаная броня очень похожа на ту, в которую облачены ваши солдаты, милорд. — Они что-то забрали? — спросил Эддард. — У кого были какие-то ценности, у тех забрали, ещё… ещё взяли с собой девушек молодых и незамужних. — Тела некоторых потом нашли. Все были мертвы, перед смертью их изнасиловали, — дополнил Эдмар. Зал загудел в возмущении, в основном — от речных лордов. — У напавших был герб? — Да, синий с белым волком и воином, — Эдмар триумфально заулыбался. — Сир Сноу? — Напали только мужчины? — спросил он у крестьянина, тот умолк, перебирая руками одежду. — Отвечай! — рявкнул со своего места лорд Амбер. — Да. — Обвиняемому есть что ответить? — Мои люди носят кольчуги и сюрко с моим личным гербом, да, это дорого, но, как вы видите, под описание одежд нападавших не подходит. Помимо этого со мной путешествовали гвардейцы дома Мормонт, половина из которых — женщины. Среди моих людей был один, который снасильничал деревенскую девушку в Просторе, его оскопили и выгнали из отряда. Если это и есть обещанные «весомые доказательства» моей вины, то я предлагаю покончить с этим фарсом и больше не тратить моё и, что самое главное, ваше время, лорд Старк. — У стороны обвинения есть ещё доказательства? — Мальчишка мог просто переодеть своих людей и не брать женщин на рейд. — Допустим, я так и поступил, чтобы замести следы, но тогда каким же кретином нужно быть, чтобы взять с собой знамя с личным гербом? — Вы признаёте свою вину? — улыбнулся Эдмар. — Я говорю, что вы сами себе противоречите, лорд Талли. Суд может допросить леди Мормонт или лорда Дейна, или любого другого из тех, кто был со мной в отряде. Во время нападения я был на пути в Белую Гавань. Я не успел бы добраться туда, если бы грабил деревни в Речных землях. — Лорд Дейн — ваш оруженосец, а с леди Мормонт вы в близких отношениях. Всем нам ясно, что они скажут. Или вы отрицаете вашу близость с леди Дейси Мормонт? — Талли ухватился за возможность выставить Сноу лжецом. Тем временем с лавок послышалась очередная волна гневного гула со стороны северных лордов. Некоторые повставали с мест и начали громко возмущаться на заявление Эдмара. Пришлось ждать, пока зал не успокоится. — Нет. Но уверен, лорд Мандерли может предоставить сотню свидетелей того, как я с отрядом высадился в порту и закупал в городе всё необходимое для путешествия в Винтерфелл. — Лорд Мандерли? — повернулся к толстому лорду Нед. — Не уверен, что сотню, но несколько десятков точно, половина из которых будут благородными. Но, как вы понимаете, на это необходимо время. — Займитесь этим, если мы не закончим с судом в ближайшие дни, — дал приказ Эддард, Мандерли кивнул. — Есть ещё доказательства? — Если позволите, лорд Старк, — заговорил один из Фреев, что был у Эдмара в сопровождении. — Бастард лукавит, когда говорит, что не мог успеть попасть в Белую Гавань. — Конкретнее. — Он вполне мог пересечь Зелёный зубец вплавь или через Близнецы, быстро добраться до побережья залива Пасть и оттуда — на корабле в Белую гавань. Пираты Трёх Сестёр весьма умело прячут в заливе корабли, почему и он не мог. — Это всё домыслы, а не доказательства. — Слова благородного против слов бастарда, — отметил Эдмар. — Я рыцарь, так что я тоже благороден. — Вы проходили Бдение в септе? — Нет. — Тогда вы не рыцарь — не прошедший бдение не может зваться рыцарем, — лукаво улыбнулся Эдмар. Зал взорвался возмущёнными возгласами. — Тихо! — рявкнул Эддард, голоса стали медленно успокаиваться. — Позволите обратиться к обвинителю? — заговорила леди Барбри Дастин, после выходки её солдат положение дома Дастин стало шатким, и теперь нужно было показать лояльность сюзерену, пусть она и ненавидела Старков. — Прошу. — Насколько мне известно, лорд Мормонт не проходил бдение в септе, но его посвятил сам король и он, как рыцарь, выступал и победил на турнире. Исходя из вашего заявления, можно сделать вывод, что сир Джорах тоже не рыцарь и что вы не признаёте волю короля. Это так? — Нет, — быстро ответил Талли. — Тогда мы имеем слово одного благородного против слова другого, — леди Дастин села обратно на место. — Если он считает рыцаря неравным, я могу написать королю и попросить узаконить Джона как Дейна, — прошептал Эдрик Дейси, хотя не только она его услышала. — Пока обожди с этим заявлением, а не то рыбину хватит удар, — улыбнулась Мормонт, указывая на скрипящую зубами Кейтилин, на которую в следующий момент посмотрели с десяток человек. — Стороны могут добавить ещё что-то? — Скажу только, что у меня не было причин атаковать деревни. — Их ограбили — вот тебе и причина! — закричал Эдмар. — Лорд Талли, призовые за общую схватку в Просторе составили шесть тысяч золотых драконов. Я не нуждаюсь в деньгах, и мне не за что вам мстить. Повода для преступления у меня нет. — Ты — бастард, порождение греха. Все мы знаем их повадки. — Прошу прощения, лорд Талли, но я знаю о бастардах только то, что, судя по слухам, у вас их больше, чем у моего отца, — уколол Эдмара Сноу. Северные лорды засмеялись, речные стали вяло возмущаться, но они знали, что мальчишка прав. Эдмар побагровел от гнева, одной простой провокации и задетой гордости хватило. — Послушай, наконец, глас богов и сознайся! — Вы — глас богов, лорд Талли? Не более? — Ты был прав, мальчишка, этот суд — ебучий фарс! На нём не будет справедливости, и твою вину никогда не признают! Я требую испытания поединком! — Воля ваша, лорд Талли, — улыбнулся Сноу. Эддард поморщился, если защитник его сына проиграет, он будет вынужден признать его виновным. Любая из сторон вправе потребовать испытание поединком, и суд не вправе отказать. Что ж, данный спор придётся разрешить богам. В крайнем случае Эддард сможет помочь сыну избежать смерти и отправить его в Ночной Дозор.…
Спустя два часа северные и речные лорды собрались во внутреннем дворе замка. Талли был сильно унижен и не смог держать обиду, а северяне явно не были настроены принимать решение в его пользу. Мальчишка всё ещё был слаб и не мог сам защищать свои интересы, так что Эдмар не переживал на этот счет. Правда, перед боем Кэт убедила его тоже выбрать защитника для поединка, а не драться самому. Эдмар выставил лучшего из воинов своей гвардии, а Сноу какого-то никому незнакомого воина в доспехах и закрытом шлеме. Он был высок и вооружён круглым щитом и кистенём*. У чемпиона Талли был длинный меч и щит. Все присутствующие замерли в ожидании начала схватки. В свите лорда Талли был странствующий бард Раймунд-Рифмач, которого тот попросил написать песню о сегодняшней схватке. Так что все ожидали эпичного сражения. Его, увы, не произошло. «Битва» длилась от силы секунд тридцать. Чемпион речников напал первым, но защитник бастарда прикрылся щитом, а затем резко контратаковал. Речник не смог быстро поднять щит и отбил удар своим мечом. Это его и погубило. Лезвие меча успешно остановило древко рукояти, но гибкий подвес продолжил свой путь и ударный груз попал точно по шлему, оставив там заметную вмятину. Кровь потекла по лбу речника, он был дезориентирован и легко пропустил ещё один такой же удар с другой стороны. Речник упал наземь, а северянин неумолимо возвышался над ним вестником смерти. Северянин нанёс удар сабатоном по голове лежавшего. Спустя ещё два от неё почти ничего не осталось, только отвратительно выглядящая кровавая лужа. Бой был окончен. — Боги проявили свою волю, сир Сноу невиновен, — объявил Эддард Старк. Тем временем северянин медленно снял шлем, вызвав вздохи, а затем и одобрительные возгласы. Защитником Кошмарного волка оказалась Дейси Мормонт. Девушка повернулась к любимому и подарила ему обворожительную улыбку. А Талли с момента рождения Джона Сноу впервые были унижены так сильно. Следующие годы все лорды к югу от перешейка будут смеяться над этим событием первого за долгие годы реального унижения одного из великих домов.