***
В комнате, где сидел Джон, внезапно стало холодно и сыро, будто зимняя вьюга прорвалась за стены тысячелетней твердыни Королей Зимы. Чёрная пелена, подобно стекающей по стенам смоле, стала окутывать комнату, пока она полностью не погрузилась во тьму. Знакомое, но давно позабытое, гнетущее чувство вновь пробудилось где-то глубоко внутри. Тем временем глаза бастарда «привыкли» к темноте комнаты, и он смог сквозь сумрак рассмотреть тусклое свечение в её центре и поднимающийся оттуда силуэт. Медленно перед ним возникла женщина, облачённая в одну лишь иссиня-чёрную мантию, что весьма слабо прикрывала обнажённые участки бледной кожи и не оставляла места воображению. У мантии было глубокое декольте, из-за которого грудь была почти обнажённой, а разрезы сбоку полностью демонстрировали ноги женщины, которая была прекрасна в своей непостижимости. Джон иронично улыбнулся, узнав гостью. Всё те же чёрные волосы, и пара жутких красноглазых ночных птиц на разведённых в стороны руках. Перед ним во всей красе возникла Ноктюрнал — Императрица теней, Дочь сумрака, непостижимая, Повелительница ночи, Хозяйка Тайны и Святая подозрений. Та, кому Довакин в своё время пообещал не часть своей души, а душу целиком и та, кто её так и не получила. «Очередной принц даэдра явился за долгом», — пронеслось в его мыслях. Та, что властвует над тьмой и ночью, взглянула на своего подопечного и наконец заговорила: — Мы встретились вновь, смертное создание. — Госпожа. — Как много лет прошло с того момента, как мы виделись с тобой в последний раз… хотя, возможно, и мгновений. Даже ты не так подвластен времени, как я. — Пару десятилетий назад, — уточнил время последней встречи Сноу. — Ты умер, но не явился исполнить свой долг передо мной. Твоя душа не стережёт гробницу, а тратит свой потенциал здесь, — Ноктюрнал ладонью указала на окружающую их обстановку и поморщилась. — Я привык исполнять взятые на себя обязательства, но управлять своей душой после смерти я оказался не способен. — Не оправдывайся, смертное создание. Тебе не дано осознать… — Что такой исход был вами ожидаем. — Что ж, этот урок ты усвоил, — лицо женщины исказилось в улыбке. — Значит, об уплате долга речь не пойдет? — За твою душу? Нет. Но ты пользуешься величайшим из моих даров — самой удачей. Твои действия в Тамриэле забавляли меня, смертное создание, но здесь лишь оскорбляют. Сноу предпочёл сохранить молчание. — Немногословен, как и при прежних наших встречах, но я отвечу на не заданный тобой вопрос. Мои подопечные достойны большего, чем воровать с кухни еду, а позже — чужих невест. Укради кое-что стоящее, и я буду считать твой долг уплаченным. — О чём идет речь? — Я скажу тебе только местонахождение, так будет интереснее. Отправляйся в столицу, именуемую Королевской Гаванью, и укради то, что твоё по праву*. — Какому праву? — Праву рождения, силы, наследования — выбери любое из перечисленного и не ошибёшься. — Если это моё по праву, то зачем это красть? — Чтобы развлечь меня. — Укради яблоко и ты вор, укради трон и ты король, может… — Сноу постарался получить ещё подсказку. — Хорошая попытка, но ты ничего больше не узнаешь, — силуэт даэдрического принца начал медленно растворяться, перед тем как тот исчез полностью, вместе с окутавшей комнату темнотой, Джон услышал последние наставления. — И сделай так, чтобы «это» больше не отбирали.…
Сноу резко открыл глаза и проснулся в холодном поту. Ничего в его покоях не изменилось с того момента, как он прилёг отдохнуть. Дейси всё так же сидела на его кровати, сторожа покой, а малыш Рикон выжидающе сидел рядом с листом бумаги в руках, подле него что-то вышивала служанка. Увидев, что брат проснулся, малыш взял лист бумаги и понёс к Джону. — Смотли, Дзон, — Сноу взял с рук брата лист и начал вглядываться в рисунок. — У тебя хорошо получилось, Рикон, — Джон погладил брата по голове. — Давай покажем это отцу, — мальчик радостно закивал. — Давай! — Это всадник на лошади? — уточнил бастард. — Нет, это мама с папой иглают в своих покоях. Голые… — Дейси не смогла сдержать истерический смешок, служанка залилась краской. — Так, — пробормотал Сноу, — давай нарисуем что-нибудь другое.***
Джон сидел в солярии отца, лорд Старк стоял около окна и смотрел вдаль, явно о чём-то размышляя. Джон знал, что в такие моменты лучше всего оставить отца наедине со своими мыслями и не беспокоить. Если его прервать, то серые глаза опять станут печальными от нахлынувших воспоминаний — уж лучше немного подождать. — Что скажешь о всей этой ситуации? — нарушил тишину Эддард. — Скажу, что кто-то хотел поиметь дом Старк и добился успеха. Частично или полностью. — Отношения с Речными землями знатно испорчены. — Не так знатно, как если бы лорд Эдмар решил сам представлять свои интересы на судебном поединке. Сами обвинения бьют по доброму имени Тихого Волка и дома Старк. — Необязательно убивать на поединке. — Как и необязательно требовать голову сына Хранителя Севера. — Кому это выгодно? — Грейджои, обозлённые поражением, могли выкинуть что-то подобное, — предположил Джон. — Болтоны, желающие упрочнить позиции, лоялисты Таргариенов, ищущие мести. Может, старик Хостер опасается за положение внука, или Бракены решили с помощью такой провокации устроить гонения на последний оплот Старых Богов в Речных Землях. Вариантов на ум приходит с десяток, и все они нерадужные. — Седьмое пекло, — вздохнул Эддард. Реалии последних лет его ой как не радовали. — В этой ситуации Северу нужен новый союз. — Тиреллы? — спросил Сноу. — Тиреллы… — нехотя пробормотал Эддард. Неожиданно раздался стук в дверь, но внутрь так никто и не взглянул. — Да? — спросил Эддард. Дверь открылась, и к ним вошел Эдмар Талли. — Лорд Старк, сир Сноу, я и мои люди скоро отбывают в Риверран, но перед этим я хотел закончить одно дело. — И какое же? — Сир Сноу, я был резок в своих обвинениях и высказываниях. Боги рассудили нас, и теперь я могу лишь признать, что был неправ и попросить прощения. Эдмар пристально глядел на бастарда своими синими глазами, он мог заметить, как всего на миг лицо мальчишки исказила триумфальная улыбка, свойственная молодым юношам, которые впервые добились успеха. Однако потом в серых глазах мелькнуло понимание, будто бы мальчишка знал о том, как трудно держать власть и вести за собой людей. Будто бы ему был знаком принцип «Положение обязывает». — Нечего прощать, лорд Эдмар, — ответил Сноу, в глазах лорда Старка можно было увидеть гордость. — Вы поступили благородно, стремясь защитить своих людей и найти виновных. В следующие пару минут в солярии воцарилось молчание. Если присутствующие и ощущали некую неловкость, то не подавали виду. — Что ж, тогда я пойду, — Эдмар развернулся и уже было хотел выйти. — Лорд Талли, — обратился к нему Сноу. — Да? — Я ничего от вас не требую, но отмечу, что если вы немного задержитесь и принесёте извинения так, чтобы северные лорды это увидели, то у вас получится частично сохранить лицо.…
Праздничные дни пьянства и разгула, сопровождаемые смехом, долгими откровенными разговорами и драками, сближают людей. Но ничто не могло сблизить северных лордов так, как нарастающая неприязнь к союзникам из Речных земель. На фоне последних событий даже лорды, что наиболее яро желали породниться с сюзереном через его старшую дочь, поумерили свой пыл. Торговля с речниками может сильно пострадать, если и не прекратится полностью, особенно после унижения, полученного наследником. Теперь лорду Эдмару потребуется разбираться с новыми возникшими проблемами уже на своих землях, не говоря уже о том, что на самом Перешейке и ближайших к нему землях сейчас и без того неспокойно. На фоне возникшей на союзников обиды за спесь и наглость, Тиреллы выглядели более чем хорошо. У Эддарда Старка был длинный разговор с лордом Мандерли, в результате которого тот согласился принять у себя бывших врагов из Простора должным образом, как и организовать более масштабный турнир. Всё же Мандерли клялись Старкам в вечной верности, и трудно было найти на Севере дом, что был бы более лояльным.***
Простор, Хайгарден, некоторое время спустя Этим утром леди Маргери Тирелл проснулась из-за грубого вторжения в её личное пространство. — Хмм… Джон, не здесь… перестань, что скажут мои братья? Спустя всего пару мгновений девушка поборола остатки сна и поняла, что её щека мокрая не из-за поцелуев, а из-за того, что Мороз опять требует внимания хозяйки. «Плохой мальчик!», — пробормотала девушка, на что пёс понуро опустил уши, но вилять хвостом не перестал. «Такой сон испортил», — пробормотала девушка, потягиваясь. За время, прошедшее с момента именин, пёс заметно вырос и уже доставал девушке до пупка, а шерсти с него было столько, что слуги просто не успевали убирать её всю, так что длительное время нужно было тратить на вычёсывание собаки. Маргери отказалась оставлять своего пса на псарне, и тот теперь постоянно следовал за хозяйкой и сторожил её покой. Дети прислуги из числа самых маленьких были просто в восторге и не упускали момента помучить животное или покататься на нём верхом. Этого нельзя сказать о кавалерах леди Хайгардена, которым теперь было необходимо, помимо братьев, миновать и пса ради попытки поухаживать. Успешно получалось не у многих. Маргери посмотрела на себя в зеркало и лукаво улыбнулась, она явно была довольна увиденным. За прошедшее с окончания турнира время девушка только похорошела, её высокая грудь стала больше, а бёдра — шире. Расстраивало только то, что рост остался прежним, но и мать Маргери никогда не была высокой. Спустя некоторое время, юная Тирелл закончила приводить себя в порядок и спустилась к завтраку. Мороз привычно следовал за девушкой. В последние годы леди Оленна всё больше занималась с внучкой и некоторыми её кузинами из числа самых способных. Старая матрона обучала девушек искусству манипуляций и обольщения, разного рода хитростям и всем тонкостям игры в престолы. Из них всех Маргери была самой способной, давая бабушке более чем хороший повод для гордости. Леди Оленна готовила внучку если не к роли королевы, то к роли женщины, что сможет из тени управлять домом, в который со временем перейдет в результате брака. Союзы и связи важны, но они будут в разы полезнее, если союзным домом будет управлять человек компетентный и, что не менее важно, лояльный. Положение дома Тирелл было бы не столь хорошим, если бы им де-факто управлял Мейс, но, к счастью, его роль главы была номинальной. Маргери вошла в зал, где её уже ждали мать и бабушка вместе с Уилласом. Отец был занят организацией очередного турнира, а Гарлан с Лионеттой делали новых Тиреллов. Девушка поцеловала в щеку мать и бабушку, получила комплимент от брата и лишь после этого уселась за стол. — Тебе следует перестать таскаться с собакой. Она отпугивает от тебя всех кавалеров, — поучительно произнесла леди Алерия Тирелл (в девичестве Хайтауэр). — В этом и весь смысл, — улыбнулась матери Маргери. — Что толку от кавалера, который даже не может обойти пса? — вопрос девушки заставил Оленну улыбнуться. — Садись рядом, дитя. Посекретничаем. — Хорошо, — Маргери послушалась и подсела к бабушке. Слуги начали подавать блюда. — А ведь твоя мать права, — заговорила матриарх так, чтобы невестка не услышала. — А что толку от местных женихов? Мне казалось, что вы с отцом хотите сделать меня королевой. — Королевой, — фыркнула женщина. — Я, как и твой отец, много чего хочу, но в отличие от моего бестолкового сына, я понимаю, что пока добрый король Роберт жив — девице Тиреллов не стать королевой. — И Тиреллы забудут о своих амбициях из-за превратностей судьбы? — леди Оленна засмеялась в ответ. — Судьбы? Нет никакой судьбы, а если и есть, то мы строим её сами. — Разве? — Ты знала, что за твоего деда должна была выйти леди Виола — твоя двоюродная бабка? Мне же должен был достаться очередной Таргариен. Породниться с королевской династией всегда считалось престижным. Но леди Тирелл стала именно я. — Я не понимаю… — Я соблазнила твоего деда и дала ему то, чего хочет каждый мужчина, а на следующий день он просил моей руки, позабыв о Виоле. — Ты избежала судьбы войти в дом Таргариен. — И ничуть об этом не жалею. Видела бы ты моего наречённого, — женщина поморщилась. Тем временем послышалось тихое постукивание. Тиреллы повернули головы и увидели ворона, что постукивал клювом по столу. Птица подлетела ближе к Маргери и, поняв, что на неё обратили внимание, прокаркала: — Север! Север! — Вести от твоего бастарда? — поинтересовалась леди Оленна, заставив внучку залиться краской. Леди Оленна была почти уверена, что мальчишка сорвал цветок Маргери во время турнира. Дом Тиреллов имел довольно либеральные взгляды и позволял своим детям ряд вольностей. Сама Оленна не была девочкой на момент свадьбы и не находила в этом ничего плохого, как и в том, что её внучка будет в схожей ситуации. Мужчины глупы, особенно если пьяны после свадебных пиршеств. Даже если жених и заметит несоблюдение норм, то будучи благоразумным, промолчит. Союз с Тиреллами стоит дороже раненой гордости, а при проверке любой мейстер или септон объявит, что Маргери невинна. Да и плева может порваться и от верховой езды. — Тут письма. Для отца от лорда Старка и для Уилласа от леди Сансы. — Давай, — женщина взяла из рук внучки письмо, что предназначалось сыну и начала вчитываться в строчки. Тем временем Маргери передала второе письмо брату и, наконец, начала читать своё. — Старки согласны на брак леди Сансы. Остаётся только переговорить лично и обсудить детали, — констатировала Оленна после прочтения письма. — Когда? — В ближайшее время в Белой Гавани пройдет «большой» турнир. Нас приглашают туда. Тебе остаётся только выбрать, кого из братьев ты возьмёшь с собой. Ты ведь хочешь увидеться со своим бастардом? — Маргери кивнула. — Сир Джон прислал тебе подарок на именины, — заговорила девушка, дочитав уже одно из своих писем. — Я заинтригована. Маргери подозвала к себе одного из бардов и передала ему пару листов, после чего коротко пересказала бабушке недавно произошедшие события. Музыкант некоторое время изучал стихи и ноты, после чего, ударив по струнам, заиграл. Получалось нескладно, но вполне сносно, как для первой попытки сыграть незнакомую песню.Пусть беден рыцарь, пусть он прост, Пусть безземелен вовсе. Он честен, горд, высокий в рост И прав в вопросе спорном. Он не сбегает от суда, от лорда не сбегает, А вот причин гнева господ совсем не понимает. Вот важный лорд упрям и глуп, уверенный в победе, Явился в Винтерфелл на суд, пред ним бастард в ответе. Он обвинения свои словами предъявляет, Но доказательства его ничтожными считают. Лорд злится, бесится и вот в своём законном праве На бой он рыцаря зовёт, но так близка расправа. Облачены в броню бойцы, к сражению готовы, Коль проиграет рыцарский, то рыцаря в оковы. И сталь в бою встречает сталь в пылу священной битвы, Кистень разит же прямо в цель, опаснее он бритвы. Вот воин лорда мёртвым пал, вот он воняет рыбой, У северянки нрав крутой, но не простит ошибки. Невинен рыцарь — вот итог судебного сраженья. Разгневан лорд, унижен он таким вот пораженьем. Хоть нищего, хоть рыбака назначить можно лордом, А коль ты Лорд, то лордом будь, но не напрасно гордым, Хоть триста лет ты правь землей, но забывать не стоит, Что коль неправ ты, то молчи, а то умоют в крови. Покинул лорд сей Винтерфелл, не прав он оказался, А добрый люд, что в замке был, над ним лишь потешался.
Леди Оленна молчала пару минут после того, как бард закончил играть, но затем старая женщина засмеялась. Впервые за долгое время искренне и заливисто, несмотря даже на отсутствие всех зубов, сейчас это её не смущало. Она пару раз вытерла несуществующую слезу, а затем повернулась к одному из слуг. — Позови моего сына. Он будет рад это услышать. — Занимательная песня, — прокомментировал Уиллас. — Я слышала и получше, уж поверь. Главное то, что зарвавшихся форелей наконец поставили на место. Мальчик сам её придумал? — Джон писал, что её сочинил один из странствующий менестрелей, что был в Винтерфелле. — Что ж, в любом случае скоро эту песню можно будет услышать в каждой таверне от болот Перешейка до песков Дорна. Но я рада, что услышала её одной из первых.…
День вышел очень богатым на события. Лорд Мейс начал подготовку к отправке на Север и теперь не нервировал мать своим присутствием, а был занят делом. Гарлан пожелал остаться в замке, а вот Лорас, прибывший погостить, напротив, загорелся желанием увидеть Север. Так что в посольстве будут, как минимум, два брата Маргери, и помимо них не обойдется и без многочисленных кузин, но это дело уже привычное. Перед сном Маргери уже привычно натянула поверх ночной сорочки чёрный плащ, «забытый» Джоном в тот памятный день, и уселась перечитывать его письма.***
Винтерфелл, Север Джон стоял на балконе вместе с отцом и с улыбкой наблюдал, как во внутреннем дворе замка красная Арья, размахивая палкой, гоняется за хихикающим лордом Звездопада и кричит, что никогда не выйдет замуж. Как выяснилось, дети играли в древних героев, и Арья назвалась королевой Нимерией Мартелл, сказав, что Эдрик должен быть Мечом Зари того времени. Эдрик отметил, что тогда Давос Дейн носил этот титул, как и отметил, что он приходился королеве Нимерии третьим мужем и начал дразнить юную Старк. — Думаю, не найдется мужчины, что сможет её обуздать, — размышлял вслух Нед. — Нужно лишь найти правильный подход, — улыбнулся Джон. — По крайней мере, Вам удастся выдать, как минимум, одну дочь. — Ты уверен, что Тиреллы не передумают? Всё же пока они предлагают больше, чем получат в итоге. — Расскажи мне про Рассвет, отец, — попросил Сноу. — Ты разве не видел его в Звездопаде? — Видел, но хотел услышать о нём из твоих уст. — Он белый, светится изнутри и источает тепло. Он бритвенно остр, невероятно прочен и ничем, кроме веса, не уступает валирийской стали. Как… — глаза лорда Старка расширились, — как и твой меч, Джон. — Такой же будет и у Сансы в приданом. Я пообещал, что выкую для них такой. Имея меч, не уступающий валлирийскому, и невесту со столь богатой родословной, Тиреллы упрочнят свои позиции. — Но зачем? — мысли о предательстве, об обмане и сокрытии правды быстро заполонили всё вокруг, выгнав из головы все прочие. — Талли показали, что они плохие союзники, чего только стоят цены на зерно. Я не вправе обвинять в чём-то лорда Хостера, но уверен, что и Вы не сомневаетесь в личности нанимателя убийц. Теперь же отношения и вовсе почти испорчены, а Зима близко. — Ты утаил от меня правду, Джон! Ты не был вправе что-то обещать Тиреллам! — повысил голос Нед. — Я знаю, отец, мне жаль. Я хотел как лучше для Севера и Сансы. Эддард Старк понимал, что Сноу был прав во всём, что говорил, но он был зол на него. Хранитель Севера не знал, что злит его больше: то, что Джон утаил от него причины интереса Тиреллов к Сансе, или то, что сам Эддард оказался не в состоянии найти для дочери хорошую и выгодную пару. Зерно было необходимо, а отношения с речниками испорчены. Эддард тяжело вздохнул, успокаиваясь. — Ты скрыл от меня правду. — Это у нас семейное. — Что? — Я уже не ребенок, с моего возвращения прошла не одна неделя, но ты так и не заговорил о ней. Скажи хотя бы её имя! Скажи, кто моя мать! — Джон… — в глазах лорда отчётливо было видно сильную скорбь. Джон знал, что благородный отец может и не простить ему выходку, и решил «напасть» сам. — Я знаю, что это не Вилла. Я встречался с ней в Звездопаде: она не может быть моей матерью. Ни одной общей черты, и она сама подтвердила, что была лишь кормилицей. — Сынок… — это слово далось Старку крайне трудно. — Прости, но я не могу сказать. Я дал обещание, — Джон поник. — Отец, мне жаль, что я предал твоё доверие и скрыл правду. Я готов понести за это наказание. Но знай, что и ты не безгрешен, — Сноу развернулся, чтобы уйти.…
Вечером Эддард Старк спустился в крипту, держа в руке горящий факел. Спустя минуты, что, казалось, длились целую вечность, он остановился напротив могилы сестры. Мужчина посмотрел на вытесанное в камне лицо молодой девушки. — Здравствуй, сестра, — обратился он к статуе. — Прости, что так долго не навещал тебя. Знаешь, твой сын вернулся в замок, я говорил? Он возмужал и окреп, он добился многого, и нет на Севере человека, что не слышал о Кошмарном Волке. Ты бы им гордилась. Он… он любит двух женщин, наверно, пошёл этим в отца. Лорд Старк грустно улыбнулся, по его лицу начали течь слёзы. Воспоминания о Башне Радости всё ещё отдавали болью и печалью. — Прости, прости, что я не успел, сестра. Давай я расскажу о нём еще…***
Время прошло, праздник урожая подошёл к концу, и северные лорды начали возвращаться в свои владения. В первые же дни после праздника Винтерфелл покинули Мандерли: им нужно было заняться подготовкой турнира. Вслед за ними уехали и лорды, чьи владения были дальше всего: Флинты, Карстарки и Гленморы — хотели как можно быстрее вернуться домой. Мормонты, за исключением Лиры, вместе с Гловерами отправились в Темнолесье. Домерик Болтон желал показать невесте её будущие владения и, посоветовавшись с отцом, пригласил погостить в Дредфорт. Помимо этого нужно было обсудить предстоящую свадьбу, так что совсем скоро лорд Русе завалит лорда Джораха письмами. Тем временем между лордом Старком и его благоверной вспыхнула очередная ссора на почве слухов, что ходили среди слуг. Эддард был в ярости от того, к чему привела нетерпимость его жены к бастарду. То, что Кейтилин была неверна мужу, и именно на фоне этого воспылала праведным гневом к Сноу, вовсю обсуждалось, благо, пока только среди слуг. Очередной, не самый приятный разговор закончился тем, что леди Кейтилин разместят в отдельных покоях до тех пор, пока ситуация не уляжется, а слухи не стихнут, но это не было самым страшным последствием.…
Во внутреннем дворе замка, подобно муравейнику, кипела жизнь. Гвардейцы Старков вместе с людьми, входившими в рыцарское копьё Джона Сноу, готовились к выходу. Лорд Старк приказал сыну позаботиться о разбойниках, что в последнее время стали значительно активнее. Сноу закончил проверять снаряжение и со спины подошёл к Дейси. Парень приобнял девушку за талию, после чего нежно поцеловал и лишь затем помог ей сесть в седло. — Это так мило, что мне аж противно, — прокомментировала Аша, скорчив гримасу отвращения. — Не завидуй, тебе не идёт, — ответила ей Дейси. — Знаешь, а ты ведь не рассказывала, как начались ваши… отношения, — Дейси улыбнулась, Сноу закатил глаза. — О! Это очень занимательная история! — Дейси, — предупредительным тоном перебил её Джон. — Её уже не остановить, — улыбнулась подошедшая Вель. — Так вот. В один из дней, ещё на Медвежьем острове, Джон был очень зол. Злее, чем был когда-либо. Я переживала за друга и спросила, что с ним. А он и ответил мне, что напряжён, в некоторых местах — особенно сильно, — улыбка Дейси была столь широкой, что грозила разорвать её лицо. — И? — уточнила Аша. — Я помогла ему «сбросить напряжение», — все взгляды устремились на Джона. — Я знал, что такая шутка может выйти из-под контроля, но чтоб настолько… — группа разразилась хохотом. Затем Сноу подозвал к себе отец — их ждал новый разговор.***
Робб Старк был крайне раздосадован, когда услышал последние слухи, что ходили среди слуг, но потом всё начало вставать на свои места. То, что его матери не нравился Джон, было чем-то привычным, даже обыденным. Леди Кейтилин часто твердила детям, что они лучше бастарда, что тот не достоин их общества. Но Джон, добрый, отзывчивый, души не чающий в своих братьях и сёстрах — Джон точно не был таким. В отношениях родителей появилась трещина, и причина стала ясна. Если Робб действительно бастард матери, то по законам наследования их права со Сноу одинаковы — после всех законных детей лорда Старка, если они есть, за исключением девочек, идут бастарды. Нет, у Робба тогда нет никаких прав, а всё должно достаться Джону… Огорчённый этими мыслями Робб Старк поругался с матерью, а потом напился. Что было дальше, он уже не помнил. Пока ещё наследник Винтерфелла находился в состоянии полусна. Под боком лежала голая девица и дарила тепло. Комната была не его, но парня это пока не волновало. Большей проблемой сейчас было похмелье. Дверь открылась и послышались шаги. Мигом позже Робб резко поднялся на ноги, разбуженный вылитым на него ведром холодной воды. Шлюха отреагировала иначе и завизжала. — Просыпайся, брат, тебя ищут в замке, — заговорил Джон. Дверь за спиной Сноу резко распахнулась и внутрь заглянула Рос, одна из лучших шлюх в борделе и одновременно самая красивая из них. — Сир, эта комната занята, но я могу провести вас в другую и подарить вам радость и наслаждение. Сноу повернулся и осмотрел девушку с головы до ног. Большая грудь, шикарные бёдра, озорные глаза. Был в ней всего один недостаток. — Не будь ты рыжей, я бы подумал. Забери её, — указал он на девушку, что всё ещё лежала на кровати. — Мне нужно поговорить с братом, — девушки поспешили удалиться: было что-то потустороннее в бастарде, что-то, отбивающее желание перечить. — Зачем ты здесь? — Как я говорил, тебя ищут в замке, и если ты не явишься туда в ближайшее время, наш лорд-отец отправит на твои поиски людей. Будет плохо, если ему доложат, что нашли тебя в борделе. — Какая теперь разница? — Робб, по-видимому, ещё не пришел в себя. — Ты о чём? — Не слышал последние слухи? Я тоже бастард! — заявил Робб. — Так, с этого момента поподробнее…