***
Королевская Гавань, турнирные поля Лорас Тирелл ощутил что-то холодное на своем лбу. Холодное и влажное. Открыв глаза, рыцарь понял, что находится в своем шатре, на его лбу холодный компресс, а рядом хлопочет одна из его многочисленных кузин. После очередного ритуала поправления одеял и подушек девушка поспешила покинуть шатер. Кровать у Лораса мягкая и удобная, а вот доспеха на парне уже не было и Тирелл не помнил, как снимал его, но это уже не важно. Рыцарь поймал себя на мысли, что в последний раз он так просыпался больше двух лет тому назад, когда его в последний раз выбили из седла на турнире. Недалеко в кресле сидит Маргери и занимается вышивкой. То и дело, смотря в сторону брата. Лорас поморщился и потянулся за кувшином с водой, что стоял совсем рядом на столе. Определить, что доставляет ему больший дискомфорт: раненая гордость или головная боль, парень так и не смог. — Ты, наконец, очнулся? – улыбнувшись, спросила Маргери и отложила своё рукоделие в сторону. — Да, долго я спал? – спросил Лорас, наливая в кубок воду. — Пару часов. — Голова болит, - пожаловался парень. Только в присутствии младшей сестры он мог позволить себе проявление такой слабости, как жалоба. — Вот, выпей это, - Маргери долила брату в кубок какую-то синюю жидкость. – Джон сказал, что тебе станет лучше. Ещё он сказал, что у тебя ничего не сломано, но будет лучше, если от схватки на копьях ты воздержишься. — Джон? – нагло ухмыльнулся Лорас. — Что? – не поняла его Маргери. — Не «сир Сноу» и даже не «сир Джон», а просто «Джон», - ухмылка парня превратилась в улыбку столь широкую, что её обладателя сочли бы за самого счастливого человека во всех Семи королевствах. — Лорас, - тон Маргери сменился на предельно серьезный, что вынудило её брата засмеяться. — Молчу-молчу, - промолвил он, уклоняясь от летящей в него подушки. – Кто победил в схватке? — Д… сир Джон, - тут же исправилась девушка. – Но тебя тоже можно поздравить, ты продержался достаточно долго, чтобы войти в десятку лучших бойцов. — Спасибо, - Лорас поймал себя на мысли, что это действительно можно считать достижением - тот же Гарлан смог продержаться так долго лишь после второй дюжины турниров, в которых принял участие. — Ты очень рад, как я погляжу. — Вилла мне кое-что пообещала, в случае, если я добьюсь определённых успехов, - ответил парень, не вдаваясь в детали. — Понимаю. Через час будет уж совсем темно, так что нам лучше вернуться в поместье. — Я, пожалуй, дождусь, пока лекарство сира Джона подействует, - ответил Лорас, особенно выделив «сира», на что Маргери закатила глаза. — Тогда я тебя оставлю. Не успела Маргери выйти из шатра, как в него вошла Вилла Мандерли и чуть ли не прокричала. — Снимай штаны, я тебя сейчас так объезжу, что ты ещё неделю ходить не сможешь! – лишь закончив фразу, леди Мандерли заметила Маргери, которая деликатно пыталась сделать вид, что её здесь нет. … Около тёмно-синего шатра послышался хор плохо приглушенных смешков - Лорас Тирелл упал наземь после очередного пинка и потёр ушибленную задницу. Джон подал другу руку, помогая встать. Тренировки приносили свои плоды - Лорас всё реже пропускал атаки бастарда или позволял сбить себя с ног, что не могло не радовать. Однако даже так он оставался не самым лучшим мечником. В бою на копьях Лорасу действительно не было равных, а вот в бою на мечах он был не намного лучше Уилласа и значительно хуже Эдрика Дейна. Сказывались упорные тренировки наследника Хайгардена и он стремительно догонял своих младших братьев, а лорд Дейн, несмотря на разницу в пять лет, уже ушёл в большой отрыв. За тренировкой наблюдали прочие рыцари простора и северяне из рыцарского копья Кошмарного Волка. Леди Вилла, и леди Маргери также присутствовали. Весёлая компания, разговоры, шутки, поединки и немного вина делали своё дело и представители столь отдалённых и разных регионов уже почти считали друг друга за друзей. Вернее, просторцы уже не считали северян за тупых дикарей, а северяне не считали просторцев глупыми неженками. Эдрик Дейн на тренировке отсутствовал - его Джон отправил на Стальную улицу с важным поручением. В сопровождении части своих людей и леди Мормонт, разумеется. Юному лорду предстояло проявить свои навыки по заключению сделок и закупить для гарнизона Рва несколько сотен кольчуг по максимально выгодной цене. Пусть и добиться хорошей цены лорду Звездопада было совсем нетрудно, достаточно лишь озвучить, кто он такой. Вопрос был в том, придет ли к столь очевидному выводу Эдрик или нет. Сноу ещё не знал, что его подопечный по пути к ремесленникам встретил принцессу, которая выбралась в город «инкогнито» в компании братьев матери. Оба мужчины были более чем узнаваемы, так что торговцы с пониманием и большой радостью делали скидки для друга принцессы. Эдрик научился у Джона не только фехтованию. Не успел Джон ободряюще похлопать друга по плечу, как заметил перешёптывания людей, наблюдавших за их с Лорасом тренировкой. Обернувшись, бастард с малой толикой удивления определил причину такого поведения: в сопровождении двух десятков алых плащей и королевского гвардейца, в их сторону шагал сам Джоффри Баратеон. Кронпринц, как и Ланнистеры из Утёса, был высок, зеленоглаз и светловолос. Довольно хорошо сложен физически - сказывалось хорошее питание. У юноши были полные губы и волосы до плеч. Несомненно, он был очень красив, но это не была мужественная красота его отца, на которой сказалась кровь последних Штормовых королей, красоту принца было впору назвать женственной. — Что, забавляетесь с игрушечным оружием? – ехидно спросил Джоффри, указывая на тренировочные мечи. Эти мечи действительно походили на игрушечные, те самые, с которыми начинают играть дети лордов лет так с трёх, но только визуально. Они были тяжелее настоящих минимум в два раза и не подходили для того, чтобы прирезать кого-то, а вот проломить с их помощью черепушку было вполне реализуемо. Джон еле удержался от того, чтобы поморщиться: тон принца напомнил ему об избалованных детишках скайримских ярлов, а эти воспоминания приносили ему боль до сих пор. — Тренируемся, мой принц, - поспешил ответить Джон. — Вижу, - принц обвел взглядом всех присутствующих и сделав определённый вывод, он продолжил. – Да, компания предателей и трусов как раз самое то для ублюдка. Идеальные партнёры для тренировок. Принц толсто намекал на сторону, которую заняли Тиреллы в восстании его отца, и на то, что те её сменили, присягнув Роберту, когда стало ясно, что старая династия повержена окончательно. Алые плащи захихикали, а глаза просторцев и северян тут же наполнились гневом. «Точно ребёнок ярла, прям один в один», пронеслось у Джона в мыслях. — Приходится пользоваться любой возможностью для самосовершенствования. Мне, человеку без рода и имени, нужно постоянно упражняться, чтобы иметь возможность быть хотя бы равным кому-то навроде вас, мой принц, – лесть принцу явно понравилась. — Похвальная инициатива, кажется, этот дикарь не до конца потерян, кто ж знал? - вновь «пошутил» принц и вновь раздались смешки алых плащей. Северяне, казалось, вот-вот схватятся за оружие. — Как видите, она работает, - ответил Джон, принц изогнул бровь. – Неотёсанный дикарь смог сразить лучших воинов во всех Семи Королевствах в общей схватке. Но уверен, мне просто повезло, ведь вы не участвовали. — Да, ты прав, - согласился Джоффри. – Но принцу не подобает барахтаться в грязи общей схватки. — И мне остается лишь благодарить вас за полученную возможность победить. — Не за что, - великодушно ответил принц. — Воистину, даже страшно представить, на что способен сын Демона Трезубца и племянник Джейме Ланнистера, одних из лучших воинов своего времени. Королевский гвардеец, сопровождавший принца, закатил глаза: его подопечный так и не понял, что бастард над ним почти открыто насмехается. Ни разу не участвовавший ни в одном турнире, регулярно пропускающий занятия по фехтованию, Джоффри не мог представлять хоть какой-то угрозы в бою даже обыкновенному ополченцу. А вот просторцы с северянами это поняли, и алые плащи поняли. Даже леди, что были рядом, поняли, но не сам принц. И теперь смешки исходили от компании бастарда, а эскорт принца давился собственным гневом. Маргери же сделала определенные выводы - у принца был как минимум не самый приятный характер и воином он точно не был: ладони принца нежные и ухоженные, словно девичьи, на них не было даже мозолей от меча как у всех её старших братьев. У Джона ладони и вовсе в рубцах от ожогов, а вид ногтей на двух пальцах левой руки оставляет желать лучшего. Вывод, что украшенный драгоценными камнями меч, что принц носит на поясе, скорее украшение и предмет статуса, чем реальная угроза, напрашивался сам собой. — Может, вы дадите нам пару уроков? – спросил Лорас. Парню не терпелось поставить зарвавшегося юнца на место. — Я бы с радостью, но есть ещё много дел, требующих моего королевского внимания, - принц развернулся, чтобы уйти, и никто так и не понял, с какой целью он вообще подошел к столь неприятной для него компании. - Может быть, однажды. – Добавил он мигом позже. — С нетерпением буду ждать этой возможности, - улыбнулся Джон. — Вот ведь мудак, - прошипел Лорас, как только Джоффри и его свита скрылись из виду. — Мудак! Мудак! – согласился Коготь, и Джон погладил питомца по оперению. — Не произноси это вслух, друг: у короны всюду есть глаза и уши. — Он оскорбил нас! — Будто это для тебя впервые, - лениво отмахнулся Джон. – Ой, ты действительно к такому не привык, тут только я бастард. – Сноу почесал голову. — Нужно догнать его и призвать к ответу! – не унимался Лорас. — Ты действительно думаешь, что он будет драться с тобой сам? – скептически спросил Джон. — Если удачно спровоцировать, то будет. — Не переживай, друг, - успокоил Лораса Джон. - Он свое ещё получит, когда придет время, - добавил он совсем уж тихо. Сейчас ссориться с королевской семьей, было совсем не с руки, особенно когда ты в столице. Поведение, к которому привык Довакин во время восстания Бейлона, не привело ни к чему хорошему. И если Цареубийце были глубоко безразличны шпильки в его сторону со стороны ребенка, то кусок дерьма Хостер выпад в сторону своей семьи не оценил. Еще тогда восьмилетнему мальчику стало ясно, что, не имея за собой реальной силы и влияния, лучше лишнее внимание к своей персоне не привлекать и сильных мира сего не трогать, но позже, восстановив силу и собрав сторонников, можно навязывать уже свои условия. Если глава не самого влиятельного, пусть и Великого дома, способен создать столько проблем, то даже страшно представить на что будет способен кронпринц. Так что требовать сатисфакции за оскорбление Сноу не стал, ведь победа над королевским гвардейцем точно не удовлетворит раненое самолюбие. … Джоффри был доволен состоявшимся разговором, ведь по достоинству был оценён его социальный статус и боевые навыки, а их даже не пришлось демонстрировать. И не важно, что оценку сделал безродный ублюдок рядом с бывшими предателями: что первому, что вторым нужно знать как своё место, так и то, с кем они имеют дело. А вот факт того, что разговор прошел не совсем так, как планировалось, принца совсем не расстроил. Еще утром наследник Железного трона загорелся желанием побеседовать с Кошмарным Волком и, возможно, даже найти общий язык. Дружба с сыном Эддарда Старка точно понравится отцу и поможет заслужить его одобрение и похвалу, а у бастарда можно во всех подробностях расспросить про стену из голов на Перешейке, про казни и про то, что случается с пропавшими речниками. Говорят, на Севере упразднена профессия палача и местные лорды сами приводят приговор в исполнение. Больше всего кронпринцу хотелось узнать, каково это - лично отнять жизнь человека? Одинаково ли удовольствие от приведения казни в исполнение и наблюдения за ней? Весело ли, когда молят о пощаде лично тебя? Что веселее: срубить голову или смотреть, как меняется лицо заключённого, когда ему отказывают в помиловании? Разговор прошёл в ином ключе от запланированного изначально: мать напомнила принцу, что общество ублюдка и просторской потаскухи с её братьями не достойно сына короля. Так что расспросы сменились «обменом любезностями».***
Турнир же близился к своему завершению и в день именин кронпринца должны были состояться полуфинальные и финальные схватки на копьях. Фаворитом, безо всяких сомнений, был сир Джейме Ланнистер и на его победу были готовы ставить последние деньги, ведь точно знали, что такая ставка непременно сыграет. Зрителям, что благородным, что черни, особенно запомнился таинственный Рыцарь Полумесяца. Этот взявшийся из ниоткуда участник, безо всяких проблем выигрывал схватку за схваткой. Больше всего внимания он привлёк своей свирепостью в бою против Ренли Баратеона. Казалось, что рыцарь не желает оставить владыке Штормовых Земель ни единого шанса на победу. В итоге он добрался аж до первого полуфинала, в котором должен был драться с Лорасом Тиреллом. Рыцарь из Хайгардена продолжил участие вопреки предупреждениям Джона, как итог получив новую травму и был вынужден снять свою кандидатуру. Рыцари проехали мимо друг друга, лишь отсалютовав копьями: так Лорас смог выйти с турнира, сохранив лицо. Во втором полуфинале Джейме Ланнистер безо всяких проблем одолел Бронзового Джона Ройса, ссадившего с коня Кошмарного Волка в одной четвертой. С каждой победой всё больше зрителей начинали болеть за Джона, а когда его одолели, парень отчётливо слышал ряд разочарованных вздохов. Поскольку выкрик: «Кошмарный Волк!» был не очень удобен, всё чаще выкрикивали «Дейн! Дейн! Дейн!». Сноу списал бы это на дань уважения его мастерству и победе в общей схватке, но, увидев улыбку Маргери и её многочисленных кузин среди трибун черни, бастард сразу понял, кто за этим стоит. А вот взгляд сира Барристана не обещал бастарду ничего хорошего. Король же привычно что-то выкрикивал и посмеивался. Лицо королевы было таким, словно она впервые зашла в хлев. Впереди была финальная схватка. … — Скучно, - сухо констатировал король Роберт. — Ваша милость? – уточнил Сноу. Сам король пригласил Джона насладиться созерцанием финального поединка из королевской ложи. Это вызвало ряд раздражённых взглядов, но никто так и не посмел перечить королю. На время все решили забыть, что сидят рядом с бастардом, сделав основной акцент на том, что мальчик – сын Хранителя Севера, лучшего друга короля. — Опять победит Цареубийца и опять коронует мою жену. Я видел это столько раз, что даже досматривать не хочется. — Вы так уверены в его победе? — Она очевидна, - констатировала королева. — Рыцарь Цветов мог бы победить. Пусть его отец и ёбаное ничтожество, но мальчик – лучший всадник во всех Семи Королевствах. Нужно отдать ему должное, не полезь он в общую схватку, то победил бы в конной сшибке, - ответил король. — Уверен, вы можете дать его сопернику шанс. — Лишь слова, - фыркнула Серсея. – А слова – ветер. Были бы они хоть чем-то подтверждены, то мой супруг мог бы вам поверить. Сноу в очередной раз за день захотел закатить глаза. Королева Серсея точно нашла бы общий язык с Кейтилин Старк: в первой было высокомерия не меньше, чем желчи во второй. Даже страшно представить, что они смогут сделать с собеседником, если объединят усилия. От одной только мысли об этим спину Сноу пробила дрожь. — Разве бой в финале не подходящее подтверждение? — Удача вещь очень странная - то она есть, то её нет. Её обладателю зачастую становится очень плохо, когда та пропадает, а делать это она любит очень внезапно. — Не философствуй, женщина. Дай насладиться праздником! – начал выходить из себя Роберт. – Очередным праздником, который испортит победа твоего брата. — Я готов подтвердить уверенность в своих словах ставкой на победу Рыцаря Полумесяца, моя королева, - не дал начаться супружеской перепалке Джон. Отношения Роберта с супругой, можно было назвать какими угодно, но точно не нормальными. — Сколько? — Скажем, две сотни золотых драконов. — Я понимаю, что для бастарда такая сумма выглядит действительно внушительно, - ответила королева с долей ехидства в голосе. – Но это ничто, по сравнению с моей уверенностью в победе брата. Серсея сняла с шеи изумрудный кулон с камнем размером почти с кулачок ребёнка. Если верить слухам, то это был самый большой драгоценный камень, что когда-либо в своих шахтах находили Ланнистеры. Королева задумчиво осмотрела подвеску, после чего произнесла: — Вот моя ставка. Без сомнений эта вещь даже ценнее ваших призовых, но я готова закрыть на это глаза, если вы поставите их прямо сейчаc. Доселе молчавший Тайвин Ланнистер, казалось, впервые показал хоть какие-то эмоции. До этого момента он оставался лишь молчаливым наблюдателем, но, судя по тому, как играли желваки на его лице, выходкой дочери Хранитель Запада был явно недоволен. — Согласен, - ответил Джон с мыслью о том, как хорошо это украшение будет смотреться на шее у Вель, если не «утонет» в ложбинке её груди. Его маленький спор с королевой слушал почти весь двор и в следующие пару минут было заключено как минимум несколько десятков пари - Тирион Ланнистер поставил на победу брата сотню золотых драконов и ставка была принята Ренли Баратеоном, король поставил несколько тысяч против валирийского кинжала лорда Бейлиша, а цена вопроса в пари Мейса Тирелла против Тайвина Ланнистера исчислялась уже десятками тысяч. Цена была не в деньгах, а в престиже семьи и избежать пари Старый Лев просто не мог. Но никто не скажет, что тот не уверен в победе сына. … С сигналом рога флажки опустились и Рыцарь Полумесяца, ударив по крупу коня, ринулся в бой против Цареубийцы. Копья соперников нацелены ровно на грудь, так, чтобы точно не промахнутся. Столкновение, удар, копьё встречает копьё, оба трескаются, хотя Ланнистеру всё же удается продолжить атаку и ударить противника обрубком лэнса. Но, кажется, что на том удар не сказался и вовсе. Таинственный Рыцарь даже не шелохнулся. Всем было отчетливо видно мастерство Ланнистера - его элегантность, точность и многолетняя выучка. Рыцарь Полумесяца же сражался примитивно - удары его были яростными и неистовыми, а после неудачного первого захода всегда разили точно в цель, но всё равно пропускал он ударов не меньше, чем наносил. Так прошли первые три захода, без победителя, и совсем скоро распорядитель объявил, что будут ещё три, если победитель не определится раньше. Состязание продолжилось, но после пятой сшибки стало ясно, что пропущенные удары сказываются на Ланнистере. В шестом заходе гвардеец всё-таки был выбит из седла к глубокому разочарованию всех, кто на него поставил, а таких было доминирующее большинство. Определить, каких возгласов было больше, радостных или разочарованных, не смог бы и человек с наилучшим в мире слухом. Наспех отсалютовав и иронично поклонившись виновнику торжества, рыцарь хотел было привычно скрыться, но выход с ристалища ему перегородили гвардейцы Штормовых земель, возглавляемые принцем Станнисом. — Мой брат хочет лично поздравить вас с победой. Короля нельзя игнорировать, - только лишь и сказал он. — Хорошо, - раздался приглушенный ответ из под шлема. Один из гвардейцев взял коня за поводья и вскоре победитель вновь предстал перед королем. — Ваша милость, - поприветствовал монарха участник. — Я хочу видеть лицо того, кто одолел Цареубийцу, - сразу перешёл к делу король. — Эмм… как сказать… - замялся рыцарь. — Ты отказываешься выполнить просьбу короля!? – лицо Роберта начало багроветь от гнева. — Вовсе нет, ваша милость, - рыцарь медленно поднял руки и ослабил ремешки шлема. – Ваша милость? — Да? — Могу я вначале короновать свою любовь? – на этом вопросе раздался ряд восхищенных девичьих вздохов. — Только быстрее, - король уселся обратно в кресло. Мальчишка-простолюдин принёс рыцарю новое копьё, а распорядитель принёс цветочный венок и нацепил его прямо на острие. Таинственный рыцарь лишь ненамного отъехал от короля к месту, где восседала Серсея и другие гости. Лицо леди Баратеон начала озарять триумфальная улыбка, когда венок был уже совсем близко к её рукам. Из мыслей о коронации, что хоть немного залечит раненную проигрышем гордость, монаршую особу вывело тихое шипение бастарда. — Даже, блядь, не думай, - возмущённо проговорил он. В день, когда Рыцарь Полумесяца возложил венок на колени Джона Сноу, лица всех присутствующих застыли в недоумении.* Но сам бастард не был ни капли удивлен - перед тем как возмущенные возгласы нарушили могильную тишину, Сноу взял венок и спрыгнул прямо на ристалище через перегородку. Рыцарь полумесяца уже успел спешиться. Сноу снял мешающий шлем и слился с его обладателем в страстном поцелуе, по окончанию которого надел венок «рыцарю» на голову. Таинственным рыцарем, победителем турнира и человеком, одолевшим в схватке и Баратеона, и Ланнистера, оказалась леди и наследница Медвежьего острова. Арена тут же взорвалась возгласами всех видов - от восхищённых, до возмущенных и злых. В тени трибун тихо посмеивался мужчина в чёрной тунике и одного лишь Тириона Ланнистера мучил вопрос: «Это Дейси дала Джону венок, чтобы тот короновал её королевой любви и красоты, или девушка сама провозгласила Джона королём?»