***
Хранитель Запада, лорд Тайвин Ланнистер, этим вечером, впрочем, как и многими другими, был занят работой. Много вопросов требовали его внимания и контроля, благо часть работы можно было переложить на Кивана: тот ещё никогда не подводил. Сосредоточиться на работе полностью не давало изрядно испорченное настроение - лорд Утёса Кастерли был зол, но лишь в его холодных глазах можно было заметить тень недовольства; внешне же мужчина как всегда оставался невозмутим. Причина была до боли простая: разочарование в потомках. Он ещё не знал, как часто будет испытывать это чувство в будущем. Его старший сын, Джейме, в очередной раз не поддался отцовскому влиянию и не пожелал отказаться от белого плаща и вернуться в Утёс, а в довершение ещё и проиграл финальную схватку турнира женщине - такого унижения Львы не испытывали со времени правления лорда Титоса. Времени у Тайвина было уже не так много, как раньше, времени для того, чтобы сохранить и приумножить свое наследие так, чтобы о Ланнистерах помнили и тысячи лет спустя. Его внук и наследник Железного трона, как оказалось, тоже не внушает доверия. Чего стоит только недавнее происшествие при дворе: мальчишка довёл до слез младшего брата с сестрой и разозлил отца так сильно, что заработал взбучку. Началось всё с того, что один из слуг рассказал златовласым оленятам про беременную кошку, обитающую на кухнях. Зная любовь младшего принца к этим животным, было не сложно предположить, что котят ожидает прекрасная жизнь и каждый ребенок короля возьмёт себе по одному. Это вполне могло сблизить детей и научить их ответственности, вот только никто и не догадывался, что наследник престола ждать появления котят не собирается. Томмен ещё неделю не мог спать - воспоминания о том, как старший брат разрезает животное кинжалом и вытаскивает оттуда с десяток маленьких окровавленных трупиков, появлялись перед глазами вновь и вновь, каждый раз, как мальчик их закрывал. Но на этом дело не закончилось: Джоффри решил показать «котят» отцу, за что заслуженно получил пару ударов по лицу, которое теперь украшал огромный синяк. Серсея быстро придумала легенду о травме, полученной принцем на тренировке, но она убедила разве что гостей двора, не знающих, что принц уже давно не упражняется с мечом. Роберт, в свою очередь, с новой силой загорелся идеей привести свою дочь, Мию, ко двору и чем больше он разочаровывался в сыне, тем сильнее было это желание. В глазах дочери Тайвина происшествие было лишь шалостью, не заслуживающей внимания, а Джоффри и вовсе не понимал, что поступил неправильно. Это и настораживало Тайвина больше всего: мальчишка делал, что хотел, а мать ему потакала и оправдывала, но уже даже она не могла сдерживать его от необдуманных поступков. Эйрис II Таргариен тоже делал, что хотел, и где он теперь? Свергнут, а его династия почти полностью истреблена - это ли судьба, уготованная для Джоффри? Серсея оказалась слишком самонадеянной и высокомерной, даже для венценосной особы - она отвратительно показала себя как королева и не очень хорошо как мать. Роберт не посещал её покои уже несколько лет - Тайвин подозревал, что с зачатия Томмена - а Джоффри быстро превращался в неуправляемого монстра. Затем она умудрилась проиграть в пари материнский медальон. Если так пойдет и дальше, то в Вестеросе появится шутка: «- Что делает лорд Тайвин этим вечером? - Как и всегда: считает золото и разочаровывается в потомках». В довершение, главе дома Ланнистер не давал покоя ебучий облезлый хорёк - Фрей. Владыка Переправы в период всего турнира навещал Тайвина и убеждал того использовать своё влияние на корону для урегулирования торговли пищей с Севером, апеллируя при этом родственными связями через брак его сына и младшей сестры Тайвина. Лорду Утёса не нравился этот старый, похотливый, не спешащий к Неведомому кусок дерьма. Уолдер Фрей одним своим присутствием напоминал Тайвину о похотливом карлике, что, к глубокому разочарованию, приходился ему сыном, зато хоть не успевшим наплодить бастардов. В своё время Тайвин не думал, что найдется вещь, что разозлит его сильнее, чем согласие отца на брак Дженны с Фреем с Переправы. Но такая вещь нашлась, да ещё и не одна: Фрей ныне был самым богатым, сильным и влиятельным домом в Речных Землях, а на фоне теряющего уважение вассалов Эдмара Талли, мог и вовсе, в скором времени, возглавить этот регион, не без определённой помощи со стороны, разумеется. Так что общество Фрея было необходимо терпеть. Тайвин не собирался использовать своё влияние на корону для помощи такому «родственнику», пусть даже решение этого вопроса незначительно поможет торговцам Западных Земель. Некоторые лорды и купеческие дома, продававшие зерно и муку Северу, жалуются, ведь всё продовольствие теперь закупается преимущественно у Простора. Старому Льву было на это плевать: прекращение торговли Севера с Западными землями никак глобально не скажется ни на регионе, ни на его доходах в целом. Населения Севера слишком мало - этот рынок не стоит борьбы. Речные Земли и Простор не те, с кем можно соперничать в подобном вопросе. Да и Западные славятся далеко не своими полями. Долг короны в восемьсот тысяч золотых драконов перед Тайвином должен помочь ребёнку Серсеи усидеть на троне, должен ограничить Роберта и других Баратеонов в манёврах и, наконец, должен помочь Тайвину занять пост Десницы и не позволить потомкам просрать всё, чего он столькими усилиями добился для своего дома. Вот только одним лишь Тиреллам корона задолжала столько же, не говоря о долгах перед Верой и Железным банком. Но всё это было неважно - Тайвин вытащил свой дом из того дерьма, в которое его вогнал Титос, вытащит и из текущего. Совсем скоро шум из-за двери отвлёк Старого Льва от бумаг. Тайвин отложил очередное письмо и пошёл к боковому столику около стены, чтобы вымыть запачкавшиеся чернилами руки. В этот момент входная дверь с грохотом распахнулась - его «гость» прибыл. Картина однако вышла весьма занимательная: первым в кабинет «вошёл» упавший на пол алый плащ, а двое других лежали на полу, но уже позади. Один прикрывал ладонью сломанный окровавленный нос, другой же держался за вывернутую под неестественным углом руку. «Ебучий дикарь», подумал Тайвин. … Джон Сноу вошёл в кабинет, не побрезговав наступить на пискнувшего от боли гвардейца. — Они немного забылись, - дал он ответ на не озвученный Тайвином Ланнистером вопрос. — И чем же они заслужили это? – холодно спросил он. — Попытки забрать фамильный меч не достаточно? – ответил вопросом на вопрос Джон. Тем временем в коридоре послышался лязг доспехов и шум от топота десятков ног. Совсем скоро десяток алых плащей стоял за спиной у бастарда, обнажив мечи, два арбалетчика нацелили оружие на Джона, еще один стоял на балконе, готовый в любой миг выстрелить - его Сноу заметил последним. Коготь возмущённо закаркал. — Оставьте нас. Все, - спокойно приказал Тайвин. – Сир Сноу оставит оружие на столе до конца нашего разговора. Немного подумав и поняв, что этот вариант наиболее оптимален, Джон так и поступил и, уже спустя пару минут, в кабинете их осталось лишь двое. Даже арбалетчик, стороживший на балконе, ушёл. Сноу остался наедине с самым богатым и влиятельным человеком во всех Семи королевствах. После короля, разумеется. Драконья душа просто кричала об опасности, исходившей от этого человека. Королева Шипов, король Роберт, Джон Аррен: даже все они вместе взятые не внушали так сильно, как Хранитель Запада. Лорд Тайвин был высок, чуть ниже самого Джона, физически здоров и широк в плечах. У него была наголо выбритая голова, а усы и борода отсутствовали, но это сполна компенсировалось шикарными бакенбардами. У него не такие яркие изумрудные глаза, как у королевы - скорее более бледные, с золотыми искрами. Именно эти глаза сейчас пристально изучали Джона. Всё в этом человеке просто источало величие и силу: глаза – холодные и расчётливые; репутация - зловещая и не предвещающая ничего хорошего врагам; мимика, язык тела и жесты - всё направлено на то, чтобы подавить собеседника и показать превосходство дома Ланнистер. Не имей довакин более чем столетнего опыта за спиной и ему бы захотелось сбежать от этого человека как можно дальше. Время шло, а начинать разговор никто не спешил. Лорд Утёса сосредоточился на одном из писем, в то время как Сноу сидел в кресле и ждал. «Показывает мне моё место, классика», - подумал Джон. Десять минут спустя Ланнистер, наконец, встал из-за стола и подошёл к книжному шкафу, взяв с него книгу. — Вас не так просто пригласить на аудиенцию, - начал разговор Тайвин, возвращаясь за стол. — Ваши четыре десятка гвардейцев оказались очень убедительными. Что желание провести ночь с любимой женщиной может противопоставить приглашению на аудиенцию с Хранителем Запада? — Считайте это необходимостью, - отрезал Тайвин. Сноу не стал язвить в ответ - на фоне чувствующего себя хозяином положения Тайвина он будет выглядеть обиженным ребёнком. – Я наслышан о вас, как и о вашем безрассудстве и дерзости. — Безрассудстве? – уточнил Джон. Упоминание дерзости было совершенно понятно. — Имея в распоряжении чуть больше двух десятков человек выступить против полутора сотен - это ли не безрассудство? Как и возглавить оборону замка без разрешения его хозяина. — Думаю, я бы его в любом случае получил, но бежать к леди Гловер было некогда - мы бы потеряли стену, ожидая приказов. — А я бы потерял время, откладывая встречу с таким… - Тайвин на миг замолчал, подбирая нужное слово. - «Талантливым» человеком. — Джон Сноу не заслуживает вашей лести, лорд Тайвин, а сын Эддарда Старка - внимания. Вы это и сами знаете. Мы, северяне, люди простые - скажите, что вам нужно, и мы покончим с этим разговором. — Что ж, - Тайвин подвинул к Джону толстую книгу, лежащую на его столе: огромный том с ладонь в толщину и с полметра в ширину. – Вы ведь любите книги? — «История великих и малых домов Вестероса», - прочитал название Джон. Лорд Тайвин, тем временем, открыл книгу на необходимой странице. Мужчина медленно вёл палец вверх по тексту, переходя со строчки на строчку. — Север. Старки, великий дом. Короли Зимы, ныне Хранители Севера, потомки первых людей, основатель династии - легендарный Брандон Строитель, воздвигший Стену и Винтерфелл. Почти восемь тысячелетий истории. Владеют великим мечом, передающимся от одного главы дома к другому. Позже были основаны побочные ветви, ставшие благородными домами, а именно: Карстарки и Грейстарки, последние ныне уничтожены, - зачитал самую примечательную и наиболее известную информацию Тайвин, затем открыл книгу в другом месте. – Дорн. Дейны, благородный дом. Короли Быстроводной, Мечи Зари, лорды Звездопада, десять тысячелетий истории, родственные связи со всеми благородными домами Дорна. Владеют великим мечом, передающимся наиболее достойному из Дейнов, имеют побочную ветвь. — Я тоже читал этот труд: он полезный, но очень скучный. — Раз так, то поведайте мне о Ланнистерах, - Старый Лев закрыл книгу. — Великий дом. Короли Утёса, Щиты Ланниспорта, ныне Хранители Запада, основатель - Ланн Умный. Дом берёт своё начало с Века Героев. Владеют (владели) великим мечом «Светлый Рёв», что ныне утерян. Имеют с дюжину побочных ветвей. Наиболее известны Ланнистеры из Ланниспорта, а так же Ланни, Ланнеты, Лантеллы, - ответил Джон. — Пусть вы и не носите родительских имён, но мало кто в Вестеросе может похвастать столь богатой родословной, и уж тем более… - в Глазах Тайвина блеснули азартные огоньки и Сноу показалось, что Старый Лев над ним глумится, но спустя миг к нему пришло понимание намёка. — Мало кто может похвастать наличием великого меча, даже такой могущественный дом, как Ланнистеры, - закончил предложение бастард. Лорд Тайвин подошёл к окну и задумчиво посмотрел вдаль. Он молчал с минуту, словно размышляя о чём-то, и лишь затем поспешил продолжить. — Всем, что сейчас есть у Ланнистеров, дом обязан мне, - начал мужчина без ложной скромности. – Я смог вернуть былое величие после допущенного отцом упадка - дом Ланнистер вновь внушает страх и уважение, с ним считаются, его боятся. У Ланнистеров даже есть регулярная армия. Леди из дома Ланнистер ныне королева, а её сын - кронпринц. Я успешно исправил ошибки Титоса, но не Томмена II. — И тут на сцену выхожу я, - усмехнулся Сноу. Хранитель Запада имел множество верных ему людей во всех концах королевства, да и людей просто желающих выслужиться перед ним было достаточно. До него быстро дошла информация, что Тиреллы прекратили переговоры о браке наследника с Мартеллами и королевской семьей, а вместо этого решили сосредоточиться на союзе со Старками. Ещё через полтора года в Утёс пришло письмо от Теомора Ланнистера и всё встало на свои места. — Содержание крепости, войска и строительные работы, бесконечно проводимые в вашем домене - всё это обходится дорого, не так ли? — Как и реализация любых амбиций. — Но для тех, кто новых врагов наживает быстрее, чем друзей, это обходится ещё дороже. Пусть друзья Джона и обладают большим влиянием, но Королева Шипов не вечна, как и король Роберт, с его-то образом жизни. — Вы так переживаете о благополучии «сироты»? Что ж, передам лорду Тириону, что у него замечательный отец, - не удержался Сноу, но на лице Тайвина не дрогнул ни один мускул. — Я говорю о высотах, которых может достичь наглый и амбициозный юнец, имея поддержку дома Ланнистер: вы сможете получить титул, который в будущем унаследуют ваши дети - к рыцарскому дому и дому благородному отношение отнюдь не одинаковое; вы сможете позаботиться о благополучии всех потомков, коих, если верить слухам, у вас будет очень много и вам никогда не придется считать деньги; однажды вы даже сможете носить имя матери, а не эту кличку. - Ланнистер презрительно поморщился. - Во всём этом, как и во многом другом, я могу поспособствовать. — Насколько я помню, «Светлый Рёв» был двуручным? – спросил Джон, на что Тайвин кивнул. – Признаюсь, я поначалу подумал, что вы захотите выкупить это. – Сноу достал из внутреннего кармана медальон, проигранный королевой, и положил на стол. — Я подарил его Джоанне на её шестнадцатые именины, - голос Старого Льва впервые за вечер дрогнул. – В тот же день я пообещал ей, что возьму её в жены. - Старый Лев, казалось, снова ушёл в свои воспоминания. — Прошу прощения, - понимающе ответил Сноу и придвинул вещь к Тайвину. — Оставьте себе, - невозмутимо приказал Хранитель Запада. — Но… — Эта вещь не вернёт мне жену, как и мои молитвы. Если моя дочь так спокойно разбрасывается памятью о любимой матери, за убийство которой постоянно корит своего брата, то пусть она и позаботится о её возвращении в семью. — Тогда нам осталось лишь обговорить детали нашего «сотрудничества».***
Одним из поручений Эдрика Дейна была вербовка людей для Рва. Умение говорить, договариваться и убеждать в чём-то людей ниже тебя по статусу - тоже необходимый и полезный навык, особенно если учесть, что черни в сотни раз больше, чем господ, и далеко не каждый лорд, подобно Тайвину Ланнистеру, может себе позволить сопровождение, превышающее по количеству всю городскую стражу. Правда тут уже играет память местных жителей: они всё ещё помнили, как солдаты под знаменами с золотым львом, грабили их город во время восстания Роберта. Требования были предельно просты: терпимость к вере в Старых богов, готовность работать, а не рассчитывать на подаяние, и желание следовать закону. Больше всего Сноу интересовали люди, обладающие тем или иным ремеслом и лучше - молодые и физически здоровые. Эдрик прошёлся сначала по Стальной, а затем и по другим ремесленным улицам в поисках подмастерьев достаточно умелых, чтобы стать полноценными ремесленниками. Лорд Сноу обещал помощь в начале собственного дела в Сером Древе, так что желающих в перенаселенном городе оказалось больше чем достаточно - их было так много, что можно было даже выбирать. Набрать чернь для работы, не требующей определенных знаний и умений, не составило труда вовсе. Сноу в это время успел убедить Джона Аррена опустошить столичные темницы и отправить заключенных в Ночной Дозор. А северные лорды легко свяжут визит Сноу в столицу и очередное пополнение рядов древнего ордена. Вечером Джон встретил Эдрика в одном из борделей Мизинца - новое занятие пришлось юному лорду по вкусу. Но его воспитателю место, в котором провел свое время Эдрик, не понравилось: Сноу не имел ничего против непосредственно борделей, но во всех, что принадлежали Мизинцу, всегда была высокая рыжая голубоглазая шлюха. Одна же была настолько похожа, что Сноу чуть не обратился к ней «леди Старк». Так что пришлось просить воспитанника впредь навещать исключительно бордель Катаи. Последняя согласилась сотрудничать с лордом Сноу и порекомендовала собственную дочь в качестве так необходимого бастарду управленца борделя. Несколько межевых рыцарей и младших детей малых домов тоже пожелали поступить на службу к стремительно набирающему известность рыцарю, но эти хоть были образованы. Посещение столицы ради турнира стремительно превратилось в бурный водоворот, захлестнувший Сноу с головой: событий, сделок и договоров он за пару недель заключил больше, чем за несколько лет до этого. Новые связи тоже появились. Можно смело заявить, что визит северян в Королевскую Гавань оказался более чем успешен. … — Давай, Джон, соглашайся! - в очередной раз попытался убедить друга Лорас. Сноу, Лорас, Эдрик и Дейси держали путь к Великой Септе Бейлора и их сопровождали солдаты из рыцарского копья и несколько гвардейцев Тиреллов - не больше дюжины, но это больше для показухи, чем по реальной необходимости. — Не могу - есть ещё дела во Рву, требующие личного внимания. — Уверен, ты можешь закончить их хоть здесь, хоть в Хайгардене - бумаги на письма много потратишь, но её на такое дело не жалко. — В том-то и дело, что я не желаю задерживаться в этом воняющем дерьмом городе ни на один лишний день. Да и нас с Дейси ждут дети. В этом году Сансе Старк исполнилось четырнадцать, так что в Хайгардене вовсю началась подготовка к запланированной свадьбе. Уиллас представит невесту своим будущим подданным и наладит связи со всеми прибывшими на неё вассалами. Свадьба должна состояться через пару месяцев - максимум четыре-пять. Лорас пытался убедить друга покинуть столицу вместе с ним: раз Старки в любом случае приедут в Хайгарден, то возвращаться на Север, чтобы потом снова отправиться на юг, в его глазах не было никакого смысла. — Маргери будет рада, если ты согласишься, - сменил тактику Лорас. — А Дейси будет зла, - отрезал Джон. — Джон. — Что, Эдрик? — Разве ты не говорил, что традиции южан не важны на Севере, - поспешил сменить тему Дейн. — Говорил. — Так зачем мы идём в септу? — Это политика, Эдрик. Мы с Дейси «отстоим» всенощное бдение и это заткнет всех, кто заикается, что я и Дейси не рыцари. Верховный септон покажет этим лояльность королю, а Вера успокоится и будет довольна: «Старые Боги это, конечно, ересь, но лучше, чем этот солнечный бог. Видите, их воины прошли бдение и наказали красного фанатика. Ещё совсем немного и настоящим богам молиться начнут». — Все в выигрыше, - подвел итог Эдрик. — Так и есть. — Ты действительно всю ночь будешь молиться? - изогнул бровь оруженосец. — Конечно, нет, - ответила за Джона Дейси и на лице девушки играла пакостная улыбка. — Ты уж очень довольна, - отметил Лорас. — Ты когда-нибудь трахался в Великой Септе Бейлора? – спросила Мормонт, повиснув на шее у Джона. — Эмм… Нет. — И я нет, но сегодня мы с Джоном это исправим. — Ебучие богохульники, - опустил голову Лорас и компания засмеялась. — Оставь этих влюбленных, - Эдрик похлопал Лораса по плечу. — О, давайте поговорим о влюбленных, - усмехнулся Джон, а Эдрик с Лорасом непонимающе переглянулись. – Ты даже, блядь, не представляешь, сколько благородных лордов и леди говорили со мной о возможности заключить помолвку с лордом Звездопада. – О том, что об этом спрашивала и принцесса Мирцелла, Сноу решил умолчать. — Сколько? — Больше двух десятков: у лорда Тарли три дочери, а про Фреев я вообще молчу - Первин Фрей говорил, что ты можешь взять себе сестёр-близняшек за одну, даже лорд Блэквуд упомянул, что может отдать за тебя единственную любимую дочь. — Они мне не нужны! – выкрикнул Эдрик. — Как я тебя понимаю, - грустно пробормотал Лорас. — Правда? У тебя на примете есть кто-то особенный на роль леди Звездопада? – ехидно спросил Сноу, от чего Эдрик залился краской. — Это… другое… Мне не нужна благородная леди-ханжа - они скучные. — Хорошо, тогда буду говорить всем, что не имею на тебя влияния в этом вопросе. — Джон, нам ещё Джорель и Лианну пристроить нужно, - напомнила Дейси. — Эдрик, тебе, вроде, нравятся тоненькие темноволосые северянки… — Блядь, Джон, - выругался Эдрик. … Великую Септу Бейлора, расположившуюся на высоком холме, было видно издалека. Монументальная постройка из белого мрамора была центром Веры в Семерых и резиденцией главы церкви одновременно. Всего две септы на континенте могли сравниться со столичной по величию и обе находились в Просторе: одна в Староместе и одна в Хайгардене. Что уж говорить о священных местах Старой религии - тут Вера была вне конкуренции. Хотя, воскресшее чардрево из домена Сноу вполне могло сойти за важное священное место. Далеко не самое старое, но зато самое величественное. Когда до площади на вершине холма Висеньи оставалось меньше десяти минут ходьбы, Джон резко остановился. С высоты птичьего полета было отчетливо видно, что на километры вокруг не было ни единого городского стражника, а улицы стремительно заполнялись людьми в лохмотьях. — За мной, - скомандовал Сноу и побежал в одном лишь ему ведомом направлении. У остальных выбора не осталось и они последовали следом. Почти пять минут быстрого бега не помогли - Сноу видел, что он и его люди практически окружены. Единственное, что он мог сделать, так это зайти в большую длинную подворотню, заканчивающуюся тупиком, чтобы их никто не окружил. Окружение равносильно смерти - эту истину вбивали всем новобранцам Имперского Легиона так сильно, что о ней Джон помнил и в следующей жизни. — Что происходит? – спросила Дейси. — Пока не знаю, но точно ничего хорошего. Не прошло и минуты, а единственный выход уже заслонила большая группа мужчин, состоящая из разного рода настроенного враждебно сброда. Большинство из них были одеты в лохмотья, другие же были голые до пояса, но все без исключения были вооружены: кто палицами и дубинами, а кто деревянными крестьянскими рогатинами. Больше всего было разного рода ножей, почти все кухонные и ржавые, но было и с пару фальшионов. И почти у всех на лбах была вырезанная семиконечная звезда. Следы от запекшейся на летнем солнце крови и начавшие гноиться шрамы говорили об одном – религиозные фанатики. Толпа выкрикивала оскорбления: «еретики», «древоёбы» и «клятые колдуны» были самыми мягкими из них, а об обещанных за богохульство карах лучше не упоминать - сожжение было наименее болезненной из обещанных. Разгоряченная толпа желала крови. Мигом спустя "божье воинство" расступилось и вперед вышел худой, босой и остролицый мужчина с тонкими волосами. — Шлюха осквернила отцовскую веру! – выкрикнул кто-то из толпы. — Ублюдок посмел молиться лживым богам в столице! Они должны быть наказаны! – выкрикнул другой. — Вы понимаете, что угрожаете помазанному рыцарю? – выкрикнул Сноу. – Вы хоть осознаете, что я вправе за это сделать? — Ты обыкновенный грешник! – снова выкрикнули из толпы, а оборванцы начали подступать, на что северяне и просторцы обнажили оружие, двое солдат взвели арбалеты. Тем временем мужчина впереди толпы сделал всего один жест рукой и та моментально стихла. — Сир Сноу, - тихо заговорил он. – Мои братья и Семеро обвиняют вас и леди Мормонт в колдовстве. — Неужто Семеро научились говорить со смертными? — Не богохульствуйте, сир Сноу. Боги говорят устами каждого верно им служащего человека. — Полагаю, что у "богов" даже есть доказательства. — Да, и их могли узреть многие в городе: без колдовства женщина не могла одолеть в бою лучших мужей и без колдовства она не могла сохранить красоту и молодость. Леди Мормонт – ведьма. — Ведьма! Ведьма! Наказать ведьму! – заорала толпа. Но минуту спустя снова утихла по команде. — Даже будь ваши обвинения правдивы - вы не вправе судить и приводить приговор в исполнение! — Все мы равны в лицах богов, но Семеро добры даже к душам заблудших и они позволят вам и леди Мормонт заслужить прощение, – Джона начал выводить из себя этот фарс. Он был вынужден терпеть философские разговоры Паука и был вынужден играть по правилам Тайвина мать его Ланнистера, но когда откровенный сброд позволяет себе такое - это спускать уж точно нельзя. — И каким образом? – выкрикнула Дейси. — Пройти путь искупления. Мы готовы дать вам время на раздумья, но в противном случае мы прибегнем к насилию, - спокойно пояснил мужчина, а Дейн побледнел и крепче ухватился за рукоять меча. — Эдрик, я не читал Семиконечную Звезду. Что такое «Путь искупления»? – спросил Сноу. Дорниец нервно сглотнул, зная о реакции, что непременно последует. — Это что-то вроде парада пленных - только хуже и унизительнее. — Как парад пленных можно сделать хуже? — Раздеть пленника и требовать молить о прощении, - глаза Джона потемнели от гнева. Этот сброд хочет провести его женщину голышом по улицам города. Они хотят унизить Дейси, глумиться и оскорблять её, а то и чего похуже. Животная ярость грозила вот-вот вырваться наружу. — Дайте мне копьё! – прошипел Сноу. – Лорас, Эдрик, спрячьте мечи, в противном случае дороги назад для вас не будет. – Ни один из них парня не послушал. — Ваше решение? – спросил худой мужчина. В следующий миг рядом с ним просвистело копье, пробив насквозь стоящего рядом фанатика и ранив другого. Разгоряченные оборванцы с диким криком ринулись в бой, уже не слушая своего лидера. Тут же просвистели арбалетные болты и двое из них упали наземь, но их товарищи побежали вперед прямо по телам. Ещё миг и северяне метнули дротики, дополнив собранную кровавую жатву. — Эдрик, сегодня ты увидишь, как нужно давить крестьянские восстания. Стена Щитов! – выкрикнул Сноу. Ещё шестеро человек успели метнуть дротики перед тем, как в закрывшееся построение вклинился враг. Напоровшись на копья, замертво упало ещё с полдюжины человек. Один, подсаживаемый братьями по вере, фанатик с криком «за Семерых» имел неосторожность попробовать перелезть через щит, за что его голова была тут же раздроблена булавой, а кровавые ошмётки, попавшие на лица верующих, казалось, только сильнее их раззадорили. Тело упало перед строем, щиты сомкнулись и северяне, теснимые толпой, отошли на шаг назад, пока что ещё было куда отходить. Безголовый труп тут же был растоптан, но его попытку перебраться решили повторить ещё два человека. Один тут же словил болт в челюсть и упал, захлебываясь кровью, а другой успел узреть, как бастард колдует, перед тем как копьё пробило ему плечо, а топор вонзился в голову. Это был первый успех оборванцев - один северянин остался без оружия. Нескончаемым потоком шли в атаку фанатики и теснили северян с просторцами к стене: падали покалеченными и окровавленными, бились в агонии, лезли по трупам соратников, но атаку не останавливали. Шли до тех пор, пока северянам было куда отходить. Шли, пока северяне не уперлись в стену переулка. Сноу большую часть боя исцелял и накладывал чары защиты и усиления - ни один из его людей не был выведен из боя. Сейчас же можно было разойтись на полную, ведь давать слабину было нельзя. Совсем скоро у его людей совсем не осталось целых копий и северяне дрались короткими мечами, топорами, хотя кто-то продолжал колоть обломанными копьями или дротиками. Глаза фанатиков горели боевым азартом и граничащей с безумием отвагой: презрев опасность, страх и наплевав на собственные жизни, они шли вперёд. Особо яростно колотили по щитам в центре строя: было понятно, что стоит упасть одному – погибнут все. «Судить» будут лишь благородных, а от остальных, несмотря на заявление о равенстве перед богами, просто избавятся. В подворотне стоял запах смерти и оборванцы падали, поскальзываясь на лужах крови. Вставали немногие - сзади продолжали идти в атаку, шагая по трупам и ещё живым. Но успех пришел откуда не ждали: под ударами топора здоровенного детины, в одежде церковного послушника, треснул щит у гвардейца на фланге. Тот взвыл от боли - рука была сломана. Толпа тут же ринулась в образовавшуюся брешь и вгрызлась в щиты перегруппировавшихся гвардейцев и пришлось снова отступить. Инициатива, что, казалось, появилась у защищавшихся и позволила шагать вперед, исчезла в тот же момент, а построение приняло форму буквы «Г». Ещё одна подобная ошибка и придётся обороняться сразу на три стороны. — Отец нас направит, Мать благословит, а Воин дарует силу на победу! – взревел детина с топором. — Воин дарует силу! – поддержал его гул толпы. В тот же момент как гром раздался выкрик: — Su-Grah-Dun!* Щиты на ослабевшем фланге разомкнулись и вперёд выбежал сам Кошмарный Волк, вооружённый кинжалами в каждой руке. По парню тут же посыпался беспорядочный град ударов, но те лишь отскакивали обратно, не нанося видимого вреда - кожа и доспехи в местах, по которым проходили удары, на миг светилась тускло-зелёным цветом. Дерзкая, наглая и, что самое главное, глупая контратака застала врага врасплох: подобно голодному лютоволку в овчарне Джон наносил удар за ударом с неестественной для человека скоростью по каждому ближайшему врагу, минимум по три на брата. Сноу уклонился от топора и одним ударом срубил детине в церковных одеждах сразу четыре пальца, от чего тот выронил оружие и получил колющий в шею. Вслед за ним выбежала ведьма с булавой и Рыцарь Цветов, добивая тех, кто имел неосторожность пережить встречу с кинжалами Джона. Вскоре на ослабевшем фланге северян не осталось врагов и строй вновь выровнялся. Казалось, впервые за время боя фанатики испытали страх, глядя на тяжело дышащего, окровавленного с головы до ног Сноу, чья броня потеряла цвет от крови - до «истинных» слуг Веры дошло, почему сира Сноу прозвали Кошмарным. В следующий момент Джон задрал голову и завыл, подобно волку. Впервые за бой противник испытал страх и дрогнул - мужчины в ужасе побежали прочь и лишь малая их часть ринулась в последнюю самоубийственную атаку. Но когда вперед выбежал и начал рубить всех, кто попадался под руку, великан с алебардой, прикрываемый Эдриком Дейном, дрогнули даже они. В отступающих тут же полетели немногочисленные оставшиеся дротики. Длинная подворотня и часть улицы были полностью усыпаны почти двумя сотнями трупов: среди них были отрубленные в бою части тел и те, кто был ещё жив, но стонал от боли - от крови брусчатку не удастся отмыть следующие пару лет. Ублюдки получили урок: не смей диктовать условия Кошмарному Волку, если ты не Тайвин Ланнистер. Дейси Мормонт поняла, что тогда, в Винтерфелле, дом Амбер вполне мог получить нового главу, если бы текущий таки решил позариться на Вель. — Что делать с ранеными? – спросил Эдрик у Джона, который приводил дыхание в норму. — Добить. Всех. Больше, блядь, никогда не поеду на юг.