***
Красный Замок, следующий день. Этим вечером тронный зал просто ломился от люда - новости последних дней стали этому причиной. Король Роберт впервые за долгое время лично восседал на Железном троне и многие придворные даже не могли вспомнить, когда в последний раз видели там именно короля, а не Джона Аррена. Лицо монарха было покрасневшим от гнева, желваки грозно играли, не предвещая ничего хорошего любому, кто попадется под руку. Время шло, а Баратеон всё никак не остывал. Роберт, пусть и был никудышным королем, но другом он был хорошим, а такой друг явно не желает писать на Север письмо, в котором сообщит Неду, что его сына прирезали на улицах религиозные фанатики прям среди белого дня. Самый младший из братьев Роберта привлекал лишь чуть меньше внимания, чем его венценосный родственник. Причиной этому послужил огромный синяк, занимавший добрую половину лица. Ренли считал, что ему просто не посчастливилось первому попасть под руку Роберту, а ведь это даже не он принёс новости о нападении на старковского бастарда. Станнис же считал, что всему виной было разгильдяйское отношение младшего брата к обязанностям Мастера над законом: городская стража коррумпирована, на улицах бардак и беспорядок, криминальные гильдии процветают, а теперь и чернь восстает прямо в столице. Он был к правде гораздо ближе. Однако была в этом и хорошая сторона: если смотреть на Джоффри и Ренли одновременно, то никто теперь не посмеет сказать, что кронпринц не похож на Баратеона внешне. Настроение лорда Бейлиша было прескверным, однако годы опыта позволили мастерски скрыть любое проявление настоящих эмоций на публике. Бастард смог избежать его гнева и заслуженной кары, а ведь Петир всё устроил так, чтобы по итогу его мести мальчик остался жив… как человек, но мёртв как аристократ. Дьявольская ухмылка появилась на его лице, когда он подумал, что милосерднее было бы просто убить мальчишку, но это всего лишь грезы. Видимо, Старки будут приносить ему неудачи до конца его дней. Радовало только то, что все концы были в очередной раз обрублены и выйти на него не смогут, но, если учесть неудачи, что преследуют его в последние месяцы, он не удивится, если его голова окажется на пике к концу недели. Схожий настрой был у королевы Серсеи - Роберт любил Старков, любил даже больше собственных детей, а почти все придворные заметили её отношение к ублюдку, а если заметили они, то до Роберта это точно дойдет, и этот олень непременно запишет её в соучастники, пусть даже она ничего не делала. Шалость Джоффри, споры по поводу Мии Стоун и ряд других факторов не позволял в этом усомниться. Хуже всех чувствовали себя капитаны золотых плащей, что выстроились в центре тронного зала: те, кто должен был патрулировать улицы, и те, кто этого не сделал, получив взятку. Участь этих людей была незавидна, но Игра интересна, многогранна и необычна, так что спасение было даже у них. Положение Королевы Серсеи, Ренли Баратеона, Петира Бейлиша и десятка капитанов стражи было шатким. У кого-то лишь номинально, у прочих нет. Среди последних были те, чьё положение значительно хуже, чем у остальных, но все они могли избежать гнева Роберта и возможных последствий за преступление — совершённое или нет. Стоило лишь предложить кого-то вместо себя. — Джон, начинай, — приказ короля прозвучал громогласно и зал затих. Аррен развернул довольно увесистый свиток: — Вы обвиняетесь в государственной измене, взяточничестве, халатном отношении к своим обязанностям, сокрытии преступлений и сотрудничестве с преступниками и врагами короны. Вам есть, что сказать в своё оправдание? Глаза всех присутствующих сосредоточились на капитанах. Кто-то глядел с долей превосходства, другим же процесс навевал скуку, но одно было неизменно: все они ожидали ответа, а капитаны не спешили подавать голос. — Его величество и десница ждут ответа, командующий Слинт, — хриплый голос Станниса Баратеона нарушил тишину. — Что? Я не понимаю… — только и успел выговорить мужчина, перед тем, как схватился за охваченный болью от удара живот. Пара гвардейцев Штормовых земель быстро скрутили и разоружили мужчину, после чего силой выволокли в центр зала и бросили прямо перед капитанами. — Ваша милость, это должно быть какая-то чудовищная ошибка… — мужчина стремительно бледнел, а всё его тело покрылось потом. Глазки нервно бегали из стороны в сторону, словно ожидая, что кто-то вот-вот придёт на помощь. Но помощи не было. — У нас есть письменные свидетельства ваших подчиненных, — начал перебирать бумаги лорд Аррен. — Среди них свидетельства о продаже вами офицерских должностей, о вымогательствах денег с капитанов и готовности выполнять любые прихоти человека, одаряющего вас золотом; в их числе — избегать патрулирования некоторых городских улиц. Вы это отрицаете? — Это всё клевета! Это Лорд Бейлиш всё организовал, говорю вам! Это он требовал с меня деньги и это его приказы выполняют подкупленные стражники! — закричал Янос. Лорд Аррен устало вздохнул. — Свидетельства лорда Бейлиша о ваших многочисленных попытках завязать с ним крепкую дружбу при помощи «дорогих подарков» у нас тоже есть. Разве что вы обладаете весомыми доказательствами вашей невиновности. Слинт побледнел пуще прежнего - Бейлиш прикрывал его перед Арреном и королём, за что и получал долю золотом, но вот доказать это было невозможно. Слова обыкновенного человека против слов лорда, а уж тем более Мастера над монетой, ничего не стоят. Теперь Слинт стал козлом отпущения - фигурой, пожертвовав которой можно выйти сухим из воды. — Учитывая прошлые обвинения в вашу сторону, ситуация у вас более чем плачевная. Вам есть что сказать? — спросил Аррен и Слинт тут же упал на колени. — Прошу, позвольте мне всё объяснить… — Из-за тебя чуть не погиб сын Неда! — не выдержал король. — Я долго закрывал глаза на твои проступки, мог бы и поумерить свой пыл, но довольно! Король Роберт не прощает предательств! — Наказание за измену — смерть, — сухо констатировал принц Станнис. В зале начались перешёптывания. — Прошу, позвольте мне облачиться в чёрное и отдать остаток жизни службе Ночному Дозору, — Слинт предпринял отчаянную попытку сохранить голову. Люд затих, ожидая реакции короля или лорда Аррена. — Я мог бы исполнить твою просьбу, но в письме я уже пообещал лорду Старку, что пришлю ему голову одного из виновников, — холодно отрезал Роберт. — Сир Илин, — дал он приказ королевскому палачу.…
С мрачным удовлетворением на лице король Роберт наблюдал, как одного из прямых виновников беспорядков обезглавили прямо в тронном зале. Вслед за ним казнили и нескольких капитанов стражи - меньше половины из тех, кого выстроили перед ним вначале суда. Найти лидера фанатиков и их таинственного покровителя пока так и не удалось, но их поиски не прекращались даже сейчас. Увы, но семиконечной звезды у них на лбах не было. — Ренли, — обратился король к самому младшему из братьев, когда тело Слинта выволокли прочь, а голову приготовили к отправке на Север. — Брат? — Я надеюсь, что впредь ты отнесёшься к своим обязанностям более серьёзно и вычистишь городскую стражу от коррумпированного сброда, чтобы подобное больше никогда не повторилось. — Это потребует времени… — Я подожду. Я долгое время закрывал глаза на твою несерьёзность и времяпрепровождение с конюхами, но терпеть твоё разгильдяйство здесь не буду. В противном случае я найду более компетентного Мастера над законом, а может и лорда Штормового Предела. Как ты можешь управлять королевством, если не способен справиться с городом? — Я тебя понял, брат, — ответил Ренли, поморщившись. Что ж, лишь королеву полностью обошли стороной последствия последних событий - годы брака научили её вовремя замолкать и не попадаться мужу под руку. Бейлиша всё же обвинили, но протекция Лизы и Джона Аррена своё дело сделают, а вот за неугодных ему капитанов не вступился никто, как и за Ренли Баратеона. Малый совет ждали перестановки, а взгляд холодных серых глаз, пристально глядевших на Петира Бейлиша, не предвещал последнему ничего хорошего.***
Лорд Аррен устало вздохнул, отложив в сторону очередную стопку бумаг. У благородного лорда много обязанностей, а у Десницы короля их ещё больше, особенно, если этот король — Роберт Баратеон. Все заботы по управлению государством пали на плечи Хранителя Долины и с каждым годом их становилось только больше. Это был закономерный результат победы восстания, закономерный результат успешного заговора против Таргариенов, начавшегося задолго до похищения Лианны Старк. Аррен стал вторым по могуществу человеком в королевстве - о таком итоге в своё время он не мог и мечтать, но сейчас мужчина не чувствует удовольствия от достигнутого результата. Груз ответственности и обязанностей с каждым годом правления становился всё больше и тяжелее, особенно в последнее время. За один только этот год Джон постарел ощутимее, чем за десять лет до этого. Новые амбициозные игроки на доске, которых нужно было принимать во внимание, поднявшие голову горцы Долины, раскол северян с речниками, железнорожденные с их Утонувшим богом, а теперь ещё и фанатики прямо в столице - управлять государством становилось всё сложнее. Карт-бланш на свободу действий, полученный членами малого совета, задачу эту не облегчал. Не ровен час и, возможно, даже Джону придётся уступить место Десницы Тайвину Ланнистеру. «Посмотрим, насколько успешно в этом дерьме будет барахтаться Старый Лев», — улыбнулся в бороду Аррен. Но наибольшие опасения вызывают именно события последних дней. Королева Серсея настроена радикально против появления бастарда Роберта при дворе, но даже это не будет более сильным унижением, чем те, что королева получала до этого, а Мия, даже узаконенная, не может претендовать на трон перед законными братьями, дядями, Мирцеллой, Ширен и, возможно, даже Эдриком Штормом. Однако королева продолжает твердить, что «девочке будет плохо при дворе, она слишком взрослая, чтобы здесь нормально ужиться». Звучит правдиво, но подозрений не отменяет. Место за королевой занимает прогнившая городская стража. Янос Слинт должен был быть казнён за взяточничество ещё несколько лет назад - Аррен лично обвинил собственного ставленника в преступлениях, однако Бейлиш убедил короля ничего не предпринимать, чем спас Слинту жизнь, однако теперь он был одним из первых обвинивших командира стражи виновным в волнениях. Встречные обвинения Слинта хоть и глупы, но требуют внимания. С этим тоже необходимо будет разобраться. Наконец, нелепые подозрения Станниса, что все дети Серсеи рождены от её брата. Они были столь невероятны и дики, что Джон был готов посмеяться, но быстро понял, что именно это может объяснить реакцию Серсеи на прихоть её супруга. Если Станнис не ошибся, то у любого из сотен бастардов Роберта прав на трон больше, чем у всех её детей вместе взятых. Слишком много дерьма выбралось наружу и разбираться со всем в одиночку Аррен не желал. Пусть Станнис докажет, что его обвинения имеют право на жизнь - в таком случае нужно уделить внимание и опасениям королевы, а заботу об одном ублюдке можно спокойно поручить другому. — Хью, — Аррен позвал оруженосца. — Милорд? — заглянул в кабинет молодой уроженец Долины. — Сир Джон Сноу ещё в городе? — Не могу знать, милорд. — Тогда узнай как можно скорее и, если он ещё в столице, то сообщи, что я жду его на аудиенцию. Пусть явится как можно скорее.***
Пару дней спустя, порт Королевской Гавани Рассвет только вошёл в свои права и начал медленно освещать улицы просыпающегося города, а в порту уже было привычно шумно и вовсю кипела работа. Шутка ли - прибыв в город с двумя десятками солдат сопровождения, Джон, вероятно, будет возвращаться домой с более чем несколькими сотнями людей. Одного корабля, пусть и вместительного, будет недостаточно, так что маленький флот в несколько кораблей под парусом с венценосным оленем был готов отплыть с минуты на минуту. Эдрик прощался с леди Ширен, с которой успел найти общий язык за время, проведённое в столице. Правда, она была не единственным новым другом лорда Звездопада: принцесса Мирцелла, что очевидно, отсутствовала - не отпустит же её королева в порт ещё до восхода солнца. По словам Дейна, с ней и её младшим братом он попрощался ещё вчера. Новые друзья — вещь очень ценная, особенно, если они столь влиятельны. Новый наставник явно пошел Эдрику на пользу — с каждым годом присущая парню наивность и дворянская «изнеженность» отходили на второй план, уступая место прагматизму и холодному расчёту. Дорнийская вспыльчивость никуда не делась, но это даже хорошо - это качество может послужить добрую службу, если его направить в нужное русло. Сам Джон мог лишь удивляться некоторым навыкам подопечного: лорд Дейн всего за мгновения умел превращаться из непосредственного мальчишки, которого Сноу встретил несколько лет назад в Хайгардене, в видавшего всякое дерьмо ветерана и обратно. Мало кто даже из более взрослых оруженосцев мог похвастать столь богатым опытом, особенно из благородных - настоящих войн не было уже довольно давно. Особенно сильно на парня повлияла недавняя «резня в кровавом тупике», как её прозвали в народе. Впечатлённый Дейн отправил тёте письмо с просьбой. Он не мог приказать уничтожить замковую септу, не вызвав недовольство со стороны Веры, однако он мог поступить иначе. Леди Аллирия по просьбе племянника приведёт в порядок богорощу, а Эдрик отныне будет молиться лишь Старым богам, как и его будущие дети. Дейн выпустил леди Ширен из объятий и размышления об оруженосце сменились размышлениями о семье принца Станниса. Милости короля было более чем достаточно для полученного Джоном эскорта, однако иметь милость его брата тоже будет весьма полезно. Лорд Тайвин был прав - врагов Сноу обретает быстрее, чем друзей, но вопрос о их качестве остаётся открытым. Новый ход в Игре, новый влиятельный должник и ещё одна ответная услуга. От честного и прямолинейного Станниса даже гарантий не нужно - этот человек сломается, но не согнётся, и оказания «ответной услуги» избегать не будет. Джону даже казалось, что брат короля проникся к нему чем-то большим, чем симпатия или уважение, чем-то сопоставимым по духу с родственным чувством. С той самой ночи, как с лица Ширен исчезли последние свидетельства уродующей и без того не самую привлекательную девочку болезни, оленья чета ни разу не обратилась к нему «Сноу», а в его присутствии они ни разу не произнесли слово «бастард». Только «Джон», даже без всякого «сир». В тот день Джон был одним из немногих, кто видел картину столь невероятную, что в неё никто и не поверит - лорд Драконьего Камня, этот холодный, безэмоциональный человек, плакал. Плакал и не выпускал из объятий единственную дочь, о здоровье которой, наконец, мог не переживать. Ширен - это тихое, печальное и ласковое дитя, унаследовавшее квадратную челюсть отца и оттопыренные уши матери, заслуживало хотя бы такую незначительную «милость». Милость, что была сопоставима с божественным чудом. Джон бы не удивился, если бы узнал, что мать девочки начала молиться Старым богам. Сноу вырвался из раздумий, ведь настало время прощаться с Тиреллами. Лорас сжал его руку гораздо крепче, чем было необходимо - рыцарь тоже был задумчив. Последние события помогли искупаться в лучах славы и ему и прослыть не только отличным турнирным бойцом, но и грозным воином. Идея увидеть перед свадьбой Ров и уж потом двинуться в Хайгарден вместе со Старками, предложенная Джоном, казалась более чем хорошей, особенно учитывая доводы Маргери. Вероятно, друзья увидятся вновь раньше, чем было запланировано; нужно лишь убедить лорда Мейса. Маргери мило покраснела, когда Сноу поцеловал ей руку. Прощание с Хранителем Юга было максимально официальным. Совсем скоро со всеми церемониями было покончено и флот отплыл, взяв курс на Белую Гавань.***
Долина Аррен, Лунные Врата Сколько бы северяне ни кичились своей суровостью, а с фактом, что раньше всего Зима приходит именно в Долину, не могли спорить даже они. Хотя речь по большей части шла об Орлином Гнезде, где выпадал первый снег задолго до того, как мейстеры сообщат о конце осени. В эти дни замок младшей ветви дома Ройс наполняется Арренами, их солдатами и челядью вплоть до наступления весны. Молодая жительница долины любовалась заснеженными горными вершинами, что так и не успели наскучить даже спустя долгие годы. По кладке вымощенной камнем дороги тихо постукивали копыта — Мия Стоун ехала домой. В деревеньке всего в нескольких часах пути от замка её ждала мать, которая наверняка успела соскучиться и опять будет причитать о долгой разлуке и отсутствии вестей от единственного ребёнка. За семейным воссоединением привычно последует работа по дому и помощь родителю: очаг нужно было переложить, протекающую крышу починить, купить кур и запастись едой. Благо, лорд Ройс не только выплатил Мие более чем щедрое жалование, но и раньше освободил её от обязанностей проводника. Амбары Гнезда и Лунных Врат ломились от зерна, а Джон Аррен с супругой и сыном были в столице, так что путешественников в резиденцию Арренов не было от слова «совсем». Последние дни Мия скучала, коротая время в компании лучшей подруги - Миранды Ройс. Женщина была не прочь поболтать - она, как и Мия, получала удовольствие от этого процесса. Все слухи, истории и новости, что тем или иным образом добирались до Врат, непременно проходили через Миранду и так же непременно получали от неё тот или иной комментарий. Буквально на днях Ройс рассказала Мие, что одна из служанок — Нэя — должна была выйти замуж со дня на день. Девушке удалось охмурить не какого-нибудь простолюдина, а целого присяжного рыцаря. Конечно, ходили слухи, что эти двое были давно влюблены и даже тайно делили постель, но самым интересным было другое. Неизвестно откуда у девушки появилось более чем внушительное приданое - почти в сотню золотых драконов. Это, вероятно, и послужило основной причиной согласия семьи жениха на данный союз. Теории о происхождении денег обсуждались вдоль и поперёк, хотя факт получения дядиного наследства сама Нэя не скрывала. Эта тема довольно изрядно подпортила привычно радостной Мие настроение. Будь у неё приданое хоть в десять раз больше - она не ровня Изилле Ройс и помолвка Микеля — яркое тому свидетельство. Её возлюбленный врал ей: тот, кому она больше всего верила, тот, кого долго знала и кому отдала свою невинность, тот, кто напрасно клялся ей в любви. А вот Кошмарный Волк ей не врал и оказался прав во всём, о чём говорил. Дело было не только в боли от предательства, но и в зависти: Нэя была хорошенькая и Мию тоже можно было безо всякого лукавства назвать красивой. Вот только замуж выходит служанка, шестнадцатилетняя и ничем не примечательная, а вот проводник Стоун через каких-то четыре года окажется слишком стара для замужества. Ближе к полудню на горизонте показалась небольшая горная деревушка - Мия была дома. Относительно крупный каменный дом встретил девушку тишиной и покоем. Всё было таким, как она помнила: маленькие окна, покосившийся заборчик, старое высохшее дерево и вытоптанная в траве тропа прямо до двери. Вот только чёрного как ночь коня, который сейчас мирно щипал травку, Мия в материнском дворе точно не помнила. Поводья, большая вещевая сумка, дорогое седло и закрепленный арбалет говорили о том, что лошадь принадлежит рыцарю, да и далеко непростому. Стоун разбиралась в лошадях, всё же она уроженка Долины. Конь явно боевой, турнирный, причём такого может себе позволить далеко не каждый. «Видимо, старушка Бесси всё ещё хороша, раз к ней ТАКИЕ мужчины захаживают», — улыбнулась Мия мысли о матери. Девушка хотела погладить коня, но тот проявление нежности не оценил и попытался оттяпать ей несколько пальцев. — Ну и не нужно, — фыркнула Мия. — Не так уж и хотелось, — конь ей не ответил, а лишь вернулся к своему занятию. Стоун прислушалась - в доме явно не занимались непотребствами, так что можно было войти внутрь, избегая неловких ситуаций. Дверь скрипнула и Мия переступила порог. Её мать как раз трапезничала в компании знакомого девушке северянина. — Мия, доченька! Ты наконец приехала! Ты не говорила мне, что мы будем ждать гостя, и не говорила, что у тебя есть такие друзья, — полногрудая светловолосая женщина лет сорока встала из-за стола, чтобы поприветствовать дочь. — Мама! — девушка обняла родителя. — Джон? — для Стоун что гость, что его личность тоже оказались неожиданностью. — Единственный и неповторимый, — улыбнулся бастард. — Джон подстрелил кроликов и я приготовила рагу. Давай, садись за стол, — тут же оживилась Бесси. — Рагу! Рагу! — прокаркал Коготь. Вскоре уже все трое сидели за столом. — Так как ты обрела столь известного друга? — поинтересовалась Бесси. — Он прирезал тех горцев, что похитили меня. Ну, большую их часть, как-то так и познакомились. — Эти дикари просто житья не дают, ебучие еретики. Ой, простите, сир Джон! — тут же стушевалась женщина, вспомнив, что северяне и горцы молятся одним и тем же богам. — Всё в порядке - если бы мне давали по серебряному оленю каждый раз, как северян сравнивают с дикарями или называют еретиками, мне бы не пришлось принимать участие в турнирах, — улыбнулся Сноу и долийки рассмеялись. Джон жестом показал Мие, что объяснит всё чуть позже. Следующие пару часов прошли за едой и разговорами. Сноу поделился несколькими историями, в том числе и о недавнем восстании фанатиков. Ещё о том, что прошёл бдение в самой Септе Бейлора и лично получил благодарность от Верховного Септона за борьбу с «врагами Веры». Бесси была простолюдинкой, ранее служившей в Орлином Гнезде служанкой, и у неё были забавные истории, но их время давно прошло. Женщина, как любой любящий родитель, рассказывала о дочери. И большую часть времени Мия краснела от озвученных историй. В детстве Мия очень любила лазать по скалам и однажды она попыталась забраться в особо трудное место, но в результате цели не достигла, а лишь зацепилась и порвала платье, открыв всем желающим вид на свои прелести. Другая история была о том, что у Мии грудь начала расти гораздо раньше, чем у сверстниц, и завистницы украли её одежду, когда та купалась в реке - девушка была вынуждена идти домой голышом. Сноу пришёл к выводу, что именно так и родилась любовь Стоун к штанам и ненависть к платьям. День подходил к концу, как и вечер разговоров. Бесси было приятно знать, что у Мии есть такие друзья, а Мие было нужно развеяться и отдохнуть. — Пообещай гостить у нас почаще, Джон, — по-матерински обратилась Бесси к бастарду. — Сделаю всё возможное, — искренне улыбнулся Сноу. — Джон обещал покатать меня на своей страшной лошади. Мы скоро вернемся! — Мия потащила Сноу к выходу. — Как говорится, «желание леди… — Сноу так и не закончил фразу, а вместо этого послышался скрип отпираемой двери. — Ну? — выжидающе спросила Мия, как только они отъехали достаточно далеко. — У тебя замечательная семья, — подвёл итог Сноу, желая сказать «мать». — Лишь мать, — отмахнулась Мия. — Она есть у всех. — У меня вот её не было, — ответил Сноу, вспоминая, что отношения с Эшарой материнские лишь с очень большой натяжкой. — Знаешь, я тебе даже завидую. — Мы отклонились от темы. Зачем ты здесь? — настояла Стоун. — Мия, что ты знаешь о своём отце?…
— Они лгали мне. Все они, — констатировала девушка. Стоун с раннего детства помнила великана, что навещал мать время от времени. В те дни Мия интересовала его больше, чем Бесси. Мужчина подкидывал малышку вверх, вызывая у той восторг и смех. В те дни он и сам смеялся не менее заливисто. Великан был добр, дарил любовь, внимание и всегда баловал гостинцами, но в какой-то момент просто исчез. Она предполагала, что черноволосый великан и есть её отец, но на то, что им окажется Король Роберт, она и не смела надеяться. Стали понятны причины всех этих странных взглядов, которые она то и дело ловила всю свою жизнь. Лорды Долины, их слуги, солдаты и гости — все они знали. Знали и молчали. Мия никогда не смела надеяться на подобное родство. Даже в своих грёзах, где она представляла себя дочерью влиятельного дворянина, Стоун не смела надеяться, что её пригласят ко двору или узаконят. Не желала земель, титулов или статуса, но сейчас её переполнял гнев. Добрый король Роберт мог хотя бы устроить дочери брак с любимым. Да что уж там, он мог хотя бы обеспечить воспитание или помочь избежать опасной для жизни работы проводника. — Зачем ты мне это рассказал?! Почему сейчас?! — Мия… — Похищение и изнасилование горцами пережить легче, зная, что ты обыкновенный бастард, а не дочь ебучего короля! — девушка не могла сдержать слёз. — Мог бы… мог бы хотя бы обеспечить мать и не вынуждать меня работать проводником под горными метелями и набегами горцев! Я думала, что порадуюсь, узнав, кто мой отец. Сноу обнял девушку и принялся успокаивать. — Мы сильнее этого, Мия. Мы не эти законнорожденные неженки и кто как не мы сможем пережить подобные удары судьбы? — одними лишь словами Джон смог вселить в девушку уверенность. — Почему сейчас? — повторила вопрос Стоун. — Так было необходимо. Прости, — спустя ещё пару минут тихих всхлипываний слёзы начали медленно сходить на нет. — Что уж там. Я ведь дочь Демона Трезубца. Я не должна реветь, подобно этим леди-ханжам, — после удара судьбы с Микелем пережить этот оказалось значительно легче. — Вот и та Мия, которую я знаю, — улыбнулся Сноу и разомкнул объятья, но Мия не разомкнула ответных.…
— Так значит, король решил пригласить меня ко двору? — в очередной раз уточнила Мия, ковыряя палкой разожжённый костер. — Так и есть, и его жена от этого не в восторге. — Изнеженной леди не дает житья бастард, — фыркнула Мия. — Одной из самых влиятельных женщин королевства не даёт житья бастард, — поправил Сноу. — Полагаю, она может сделать что угодно, чтобы от меня избавиться. — Правильно полагаешь. Она как минимум может попытаться. Яд — оружие женщины, но, чтобы справиться с бастардом, будет достаточно и пары головорезов. — Но зачем? — Пока не знаю. — И ты решил меня предупредить… — пробормотала Мия. — Поехал в Долину… — Считай это моей эгоистичной потребностью опекать слабых и обездоленных друзей. Мне это нужно даже больше, чем тебе. — Только ли «эгоистичной потребностью», — сузила глаза Мия. — Ещё меня «попросил» Джон Аррен. Плюс, это позлит королеву. — Королева Серсея… — Редкостная высокомерная сука, — дал свою предвзятую оценку Сноу. — Что ж, теперь я смогу хвастать, что меня охраняет, мать его, Кошмарный Волк. — Не совсем. — Что? — Я не знаю, угрожает ли тебе что-то в действительности. Да даже Мия Баратеон не несёт королеве угрозы, что уж говорить о Мие Стоун. Но я знаю, что не могу защитить тебя, пока ты здесь, — Сноу сделал неопределённый жест рукой, показывая, что имел в виду Долину. — Значит, меня, вполне вероятно, ожидает смерть, — хмыкнула девушка. — Я могу защитить тебя в другом месте. — В другом? — Да, тут я никто, но на Севере обладаю влиянием и руки королевы слишком коротки, чтобы дотянуться до Рва Кейлин. Можешь отправиться туда со мной - вот моё предложение. — Я настолько хорошо целуюсь? — захлопала ресницами Мия и Джон с девушкой засмеялись. — Тебе приходила мысль, что ты достойна большего? Что, будь у тебя шанс, ты бы проявила себя и показала всем обладателям презрительных взглядов, чего ты стоишь? Хотела доказать, что между Стоуном и любым именитым ублюдком нет никакой разницы? — Да, — призналась девушка. — Я могу дать тебе такой шанс - мне нужны толковые люди и я обеспечу тебе работу и достойную плату без каждодневного риска. Возможно, даже найду благородного жениха, если попросишь. Во Рву никто не будет презирать тебя за твоё происхождение. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне интересна цена. Греть тебе постель? Родить ублюдка с кровью Баратеонов? — её тон не был враждебным, но вполне мог перемениться, если девушка не получит правдивый ответ. — Нет. Я окажу услугу Джону Аррену, дочери короля и, возможно, ему самому. Находиться в милости монарха полезно. Особенно, если ты бастард. — Мне нужно подумать. — Я не прошу немедленного ответа. Завтра в полдень я отправлюсь в Чаячий Город. Может, днём позже на рассвете. Дай мне ответ к этому времени.***
Винтерфелл, Север В великом чертоге замка около очага собралась небольшая толпа детворы. Дети слуг, гвардейцев и даже лорда Старка - все они обступили старую Нэн, слушая очередную сказку. Самые старшие из сыновей лорда были с отцом на охоте. Рикон же слишком мал, а Арье, как леди, ехать с ними не подобает. Оставалось довольствоваться тем, что есть. В очаге потрескивали дрова и те, кто уселись рядом с ним, радовались, что успели занять лучшие места. Остальным приходилось сидеть на стульях и шкурах, разложенных на полу для подобного случая. Малыш Рикон был одним из тех, кому досталось место на полу. Мальчик сидел, прижавшись спиной к старшей сестренке, и прятал лицо в её груди каждый раз, как в истории наступал особенно страшный момент. Арья демонстративно храбрилась, хотя сказки самой старой жительницы замка в своё время доводили до холодного пота что Джона, что отца. Дети лорда могли усесться и не на полу, но чувство справедливости не позволило Арье прогнать со своих мест тех, кто пришел раньше. — Звали его Адар, Адар Рид. Он был младшим из сыновей главы клана и охотником. В те времена на Перешейке жили лишь вечно воюющие между собой кланы, а Старки контролировали лишь малую часть от земель, что ныне зовутся Севером. Однажды на охоте он повстречал девицу молодую, красивую и израненную. Он сжалился и отнес её в деревню. Девушку выходили, обогрели и накормили - заботились, как того требовал закон гостеприимства. Совсем скоро юный Адар влюбился по уши и собирался взять её женой, но сначала должен был доказать, что он хороший охотник. — Он доказал? — спросила Арья. — Доказал. В тот день он убил самого большого львоящера, что видели болота. Чёрного и грозного. В тот день он был самым счастливым мужчиной на свете. Никто не усомнится в его навыках. Ничто не будет стоять между ним и его любимой. — А что было потом? — спросил маленький Рикон, поняв, что страшный момент ещё не наступил и можно не прятаться. — Адар вернулся в деревню, но застал лишь пепелище и руины. Весь клан был мёртв: женщины, старики и даже дети. Вся деревня была усыпана изрубленными телами. Но не было среди них одного тела. Тела той самой девицы, как и самой девицы. — Что он сделал? — Он обошёл кланы - все, в которые были отданы его сестры. Он взывал бывших врагов и соперников о помощи в мести и те откликнулись. Неделями они выслеживали напавших и таки наткнулись на одного из королей Рек и его людей. Человека, дочь которого предала хозяина дома и нарушила священный закон. Человека, чья дочь привела солдат в клан Адара. Убили всех, не пощадив никого. — Даже ту девицу? — Она молила Адара о прощении, о милости и жалости. Обещала стать его женой и родить ему детей столько, сколько тот захочет. Она просила лишь сохранить ей жизнь, — дети замерли, ожидая развязки. — «Жалость забыта», — сказал Адар и вонзил копьё ей в сердце, а затем принес её в жертву Старым богам, развесив её останки на ветвях чардрева. Он объединил кланы и всю оставшуюся жизнь давал отпор королям Рек. С тех пор и по сей день львоящер украшает герб дома Рид. С тех пор никто не может найти их замок, если те сами не захотят. С тех пор «Жалость забыта» сходит с уст болотников, когда они убивают незваных гостей.…
Через пару часов с охоты в сопровождении гвардейцев вернулся лорд Старк с сыновьями и воспитанниками - все уставшие, но довольные. Самым довольным был, без сомнений, Брандон Старк. Мальчик просто светился изнутри, одаряя всех сияющей улыбкой, а её причиной был маленький шерстяной комок в его руках. У Робба и Аши в руках тоже были такие и ещё два небрежно держал на руках Теон. — Что это? — возбуждённо спросила Арья у младшего брата. — Отстань, надоеда. Этот мой! — недовольно выкрикнул Бран и попытался легонько оттолкнуть сестру, за что заслуженно получил пару тумаков. — Это лютоволки, — пояснил Робб, аккуратно спешиваясь. — Мы нашли в лесу их мёртвую мать. — Самые настоящие? — голос девочки выражал неподдельный восторг. — Да, тут есть две сучки - выбери себе одну. Вторая будет отличным свадебным подарком Сансе. Щенки были действительно, по меньшей мере странные, непохожие ни на собак, ни на обыкновенных волков из Волчьего леса - головы более круглые, а морда вытянутая вперед и тонкая. Даже сейчас заметно, что у малышей длинные лапы и языки на вид шершавые, а не гладкие, как у собак на псарне. Теон с радостью избавился от ноши, что успела обмочить ему плащ. Юная Старк теперь с восторгом выбирала себе щенка, пусть и выбор был не сильно большой. Очень скоро девочка определилась. В это время Аша передала в руки Рикона последнего волчонка и забрала у юной Старк оставшегося. Но взгляд Арьи вдруг стал печальным. — Это все? — грустно спросила девочка. — Что? — не понял её Робб. — Больше нет щенков? — объяснила Арья. — Ну, там был ещё один, но мы не стали его брать. — Что?! Почему?! — разозлилась Арья. — Он был больным: мелкий, жуткий, худющий альбинос - он всё равно бы долго не прожил. — Робб, ты дурак! — закричала Арья и бросилась на брата с кулаками. — Эй, ты чего? — спросил наследник, уклоняясь от ударов руками и ногами, нацеленными на его пах. — Пять щенков, по одному на каждого из нас. Не жадничай. Ай! Робб уклонился от удара в пах, но юркая Арья успела наступить ему на ногу каблучком сапога. Парень поморщился от боли. В глазах девочки стояли слёзы. — Ты забыл про Джона?! Или он тебе больше не брат?! Старк в слезах убежала в сторону конюшен. Пристыженный чувством вины Робб замолчал. Все замолчали, ведь они действительно забыли про Джона. Все, кроме Арьи. Спустя пару минут всё ещё плачущая девочка вернулась к ним, но уже верхом на лошади, пряча своего щенка у себя под рубашкой. — Аша, ты помнишь, где вы нашли лютоволчицу? — Да. — Покажи, где это, — не попросила, а приказала Старк. Железнорожденная посмотрела на лорда Старка и, увидев едва заметный кивок, ответила: — Хорошо. «Как же она похожа на Лианну», — подумал Нед, смотря на выезжающую за ворота дочь.