Бастардорождённый

Ров Кейлин, Север Проходят века, люди рождаются и умирают, меняются границы королевств, рельеф материков. Целые империи гибнут, а культуры исчезают из мира. Игра — остаётся неизменной. Фигуры появляются на доске, игроки оттачивают свои навыки и адаптируются к новым правилам, а если нет — то неизменно проигрывают. Каждый гребёт под себя. Такова уж Игра в престолы. Ремесленники, торговцы, лорды и короли стремятся усилить позиции своего дома и сделать всё возможное, чтобы сохранить хотя бы малейшее упоминание о нём в анналах истории. Дом Тирелл не был исключением. Леди Лионетта была в некоторой мере благодарна Джону Сноу. В своё время он сыграл немаловажную роль в ускорении её брака, хотя тот в любом случае состоялся бы. Однако благодарность не мешала ей делать ходы в уже собственной игре. Родрик Мормонт был единственным сыном Джона Дейна. Несмотря на другое имя, мальчик может претендовать на всё, чем его отец владеет сейчас, в случае если других сыновей у Джона не появится. Это ещё без учета наследия находящихся на пике своего могущества Мормонтов и возможного унаследования колдовских талантов. Более чем выгодная партия для малышки Флоренс. Так что нет ничего удивительного в том, что леди Тирелл пошла на сближение с Дейси Мормонт. Подруга не посторонний человек. С ней договориться о помолвке гораздо легче. Леди Оленна лишь усмехнулась, когда её невестка вместо возвращения в Хайгарден выразила желание погостить на Севере, а в частности во Рву ещё немного, чтобы провести время в компании новой подруги. Маргери это желание всецело поддержала. Леди Оленну ждали накопившееся за время отсутствия дела и заботы Простора. Уилласу было нужно представить супругу оставшимся вассалам, Лорас и Вилла должны были отправиться в Данстонбери и погрузиться в заботы по управлению собственными землями. Лишь Гарлан остался на Севере с младшей сестрой и супругой. Благо злоупотреблять гостеприимством и задерживаться в замке больше чем на полторы недели ни одна из леди Тирелл намерена не была. Пока Лионетта подбивала клинья к Дейси, Маргери завоёвывала уважение северян: жителей Серого Древа, Рва Кейлин и придворных Джона. Привычная тактика полного успеха не возымела. В городе не было сиротских приютов, богаделен и септ. Зато в нём было огромное чардрево, около которого девушка регулярно молилась, и чардревный дом, в котором помогала дочерям Мары как обыкновенная девушка при помощи посильного труда и как леди при помощи пожертвований. Первые дни её потуги не вызывали у Эшары ничего за исключением снисходительной усмешки, но потом женщина обратила внимание на один интересный факт. Золотая роза научилась почти идеально копировать характерный северный говор*. Да ещё и за поразительно короткое время. Турнир в Белой Гавани, свадьба в Винтерфелле, общение с Джоном в Хайгардене - мало возможностей, но почти идеальный результат. Что уж говорить об исключительно хорошем мнении о девушке у почти всех пообщавшихся с ней северных дворян. Это было интересно. Очень интересно. «Идеальный вариант для «законной» супруги», - подумала Дейн. … Утром этого дня погода была тёплой даже по южным меркам. Можно было всецело насладиться чистым северным воздухом. Дейси в компании Лионетты обедала на балконе, выходившем во внутренний двор замка. Почти все гости отправились домой и, наконец, можно было забыть о роскошных пирах и подсчитать убытки. В комнате Родрик играл с сестрой и подругой. Их матери не могли наблюдать за той картиной без умиления. Синие плащи, в последнее время не отходившие от леди Мормонт далеко, тоже. — Они хорошо смотрятся вместе, - улыбнулась Лионетта, указывая на детей. - Что думаешь? — Думаю, что регулярное общение с этим маленьким засранцем может испортить тебе дочь. — Я же серьезно, - хихикнула Тирелл. — Мормонты и Тиреллы… - пробормотала Дейси. - Не помню, чтобы эти два дома роднились. — Да и с Фоссовеями любой ветви тоже, - задумчиво пробормотала Тирелл. — Флоренс Мормонт. Неплохо звучит. — Такой союз был бы честью для моей дочери. — Только не озвучивай такую мысль в Просторе. Ещё слухи пойдут о жестокой матери, желающей сослать дочь на далёкий холодный остров. — Не буду. Гарлана хватит удар. Он в восторге от дочери и балует её сверх всякой меры. Дейси, пусть и не была сильно искушённой в интригах персоной, но почти сразу поняла цели собеседницы. Мормонт не могла, да и не хотела ничего обещать подруге. Дейси нужна Джону здесь, а Медвежьему острову и Джораху нужен наследник. Мальчик отправится туда, как только достаточно подрастёт, и заключать помолвки без учета мнения кузена Мормонт не собиралась. — Дейси, мы можем поговорить? - на балкон вошла Маргери. — Конечно. — Наедине. Дейси удивленно изогнула бровь, но кивнула. После чего жестом приказала своей страже уйти, хотя те не сильно спешили выполнять приказ и оставлять свою леди наедине даже с подругой, но всё же послушали. Вилла и немного недовольная золовкой Лионетта ушли с детьми в другую комнату. — Так, что же случилось? — Я сегодня порезалась, когда отрезала бинт. — И? - Уточнила Дейси. Маргери протянула руку вперед, продемонстрировав еле заметный розовый след от пореза. — Кровь остановилась почти сразу. Сама. А рана почти исчезла, пока я доехала в замок. Я ничего не делала. — А ведьмой называли меня, - фыркнула Мормонт. — А сжечь могут меня. Вот будет потеха, - Маргери села за стол и налила себе вина. — Когда вы с Джоном трахаетесь, ты хочешь продолжить, даже если устала? — Ну, да. Внутри становится так… тепло и ещё спокойно, а мигом спустя я снова полна сил. При чем тут это? Мормонт взяла в руку кувшин с вином, к которому за весь день так и не притронулась, и два кубка разного размера. — Представь, что вино в кувшине это магия. Вся, что есть у Джона. Чтобы залечить, скажем, обыкновенный порез ему нужно её «вылить». Конечно, далеко не всю, - Дейси медленно наполнила вином тот кубок, что был больше. — Но мы говорим об усталости, - отметила Маргери. — Именно, - Дейси указала на меньший кубок, который всё ещё был пустым, и стала медленно переливать в него вино из первого кубка. - Столько магии нужно, чтобы залечить рану. В первом то количество магии, которое он расходует. Мормонт лила вино до тех пор, пока не наполнила утварь до краев, и даже после этого долила ещё немного. Так, чтобы вино не пролилось на стол. — Магия в самом кубке - лечит рану. Та, что не проливается - избавляет от усталости. — Но это ещё не все. — Верно, - северянка опять наклонила первый кубок и вылила из него все, что там оставалось. Вино стекало по стенкам прямо на стол, пачкая белую скатерть. - Он потратил больше магии, чем было необходимо. Но она всё равно не исчезла бесследно. — А сейчас подробнее. … Магия школы восстановления применялась на Дейси Мормонт чаще, чем любая другая. Поначалу это было исцеление ран на войне, затем восстановление сил во время регулярных тренировок, а позже и любовных утех. Магическая энергия раз за разом наполняла тело юной северянки и почти всегда её было больше, чем необходимо. Энергия копилась внутри тела, дожидаясь своего часа и ища выход, но не бралась из ниоткуда и не могла просто так уйти. Ей нужен был выход. Потраченная мана не использует себя на заклинание сама, не позволит самой Дейси колдовать, зато она способна оказывать благоприятное воздействие на тело. Дейси далеко не сразу обратила внимание на то, что она ни разу не болела с момента восстания Бейлона. Позже девушка поймала себя на мысли, что теперь она устаёт значительно медленнее, синяки или растяжения проходят быстрее, а иногда, очень редко, её совершенно не клонит в сон. Пройденные с момента первой встречи с Джоном годы если и тронули леди Медвежьего острова, то почти на ней не сказались. На всё это и уходила магия, "пролитая" Дейси на стол. Северянка бы не удивилась, если бы и взаправду оказалась колдуньей. Похожая ситуация была и с Вель, а теперь, как выяснилось, и с Маргери. Магия восстановления воздействовала и на них, пусть и слабее, чем на Мормонт. Всё же дольше всех с колдуном и провидцем была именно она. Всё это позволило жёнам-щитоносицам использовать рунную магию первых людей. Руны, словно живые, чувствовали магическую силу внутри девушек и спешили на неё откликнуться. «Мало какой рыцарь смог бы одолеть Джейме Ланнистера в схватке на копьях, что уж говорить о женщине», - так думали многие. Думали и были правы. Но только у женщины в «рунных» доспехах, способных частично гасить импульс удара, способствовать соскальзыванию атак в корпус и весящих в два раза меньше, если те надеты, более чем хорошие шансы на успех. Да и прорези в турнирном шлеме совершенно не мешали обзору, при прежней высокой защите для глаз. У рыцаря Полумесяца, как и у прочих таинственных рыцарей, были свои секреты и на поле этого самого рыцаря они явно не заканчивались. Джон потратил годы, чтобы понять, как работают перволюдские каракули. Сотни часов, потраченных на изучение рунных цепочек, их значения и применения, явно того стоили. Пришлось полностью пересмотреть режим тренировок в фехтовании и упражнений в магии, как и время для своего «сна». Наибольший вклад в это дело оказал Бронзовый Джон Ройс, позволив взглянуть на фамильный доспех, но даже так довакин не смог постичь и малой части секретов. Джону даже страшно было представить, на что способна броня Ройсов, если в неё облачится кто-то, в чьём теле есть магия. Белый рунный лук тоже был далеко не простым. Вольная женщина могла использовать три рунных цепочки: одна из них отбрасывала цель на пару метров назад, другая разрывала в клочья вместе с выпущенной стрелой, а третья позволяла стреле лететь абсолютно прямо на расстояние до двухсот метров без потери пробивной силы. Одичалая даже научилась использовать первые две цепочки в комбинации. В этот день Маргери Тирелл узнала много чего нового.

***

Зачарованный Лес, Застенье В последние недели сбор трупов и останков мёртвых тел с их дальнейшим сбросом в одну большую кучу и поджогом превратился в монотонную рутину, не требующую ни сильного внимания к занятию, ни интереса к процессу. Пока Джон с остальными благородными о чем-то расспрашивали пленных, у Вель появилась возможность пообщаться с сестрой. Со смертью родителей Далла стала для Вель неоспоримым авторитетом. Лучшей подругой, наставницей и единственным действительно близким человеком. Всем, что Вель знала и умела, она была обязана старшей сестре. Что уж говорить о пережитой Зиме и не одном десятке незадачливых «женихов» с травмами разной степени тяжести. Девушки, конечно, были похожи. Далла тоже была светловолосой и полногрудой, на полголовы выше сестры, да и чуть шире её в плечах. Глаза у сестер были совершенно одинаковые, а отличия в чертах лица слабые. Однако неописуемой красавицей среди вольного народа Далла не считалась - хорошенькая, но не более того. Хотя, будь она «поцелована огнем», то разговор шёл бы совершенно по-другому. Вель не знала, завидовала ли её красоте сестра, ведь её пытались украсть чаще, чем Даллу, но в том, что постоянные попытки «сватовства» не на шутку раздражали старшую из вольных женщин, она точно не сомневалась. И дело было даже не в количестве попыток, а в слабости пытавшихся. Не отдаст же Далла младшую сестру какому-то слабаку. — Значит, ты и поклонщик… - не без укора произнесла Далла, обращаясь к сестре. - Да ещё и из Старков. - На этих словах Вель и вовсе показалось, что сестра собирается плюнуть ей в лицо. Далле, как и любой вольной женщине, было трудно принять союз сестры и поклонщика. Особенно, если этот самый поклонщик - сын Старка. Этот дом в Застенье был известен не меньше, чем дом Амбер, и тёплых чувств также не вызывал. — Он украл меня и теперь я принадлежу ему, - пожала плечами Вель. — Нужно было защищать тебя не так рьяно, - фыркнула Далла. - Глядишь и не стала бы женой поклонщика. — Он не выбирал, кем родиться! - прошипела Вель. — Как и все мы. — Он сильный воин и оборотень, - девушка поймала себя на мысли, что этими словами пытается заработать одобрение сестры для Джона. Хотя в текущих реалиях и совершенно в нём не нуждалась. Ведь именно Далла формально была пленницей. — Сильный? — Достаточно сильный, чтобы родить ему дитя. — Ты, гляжу, времени за Стеной зря не теряла, - ободряюще ухмыльнулась Далла. — Там у меня не было твоей защиты, - серьёзным тоном заговорила Вель. - Почти все из нашего рейда погибли. Я осталась одна, среди ненавидящих меня поклонщиков, желающих повесить меня на ближайшем суку. А он мог дать мне защиту, - зашла с другой стороны Вель. — И ты решила его соблазнить? — Вроде того. — Как? - спросила Далла и Вель опустила взгляд на свою грудь. — Хоть какая-то от них польза. — Но ведь дело не только в этом? - всё же вольной женщине было трудно утаить что-то от старшей сестры. — Да. — Любишь его? - вздохнула Далла. — Очень… - Вель замолчала. - Ты злишься? - спросила она, опустив голову. — Нет, - покачала головой Далла. - Просто не ожидала. — Жизнь - странная вещь. — Тебе с ним хорошо? — Жизнь по ту сторону от Стены непривычна. Не нужно голодать, спасаться от ворон, бояться Зимы и всего прочего. По большей части всё спокойно, мирно и размеренно… — Звучит как идеальная жизнь. — Но не с Джоном, - ухмыльнулась Вель, закончив фразу. - С ним никогда не бывает скучно. — А вот и он, - одичалая указала головой в сторону приближающегося рыцаря. — Здравствуй, Далла, - обратился Джон к одичалой. — Здравствуй, - сухо поздоровалась женщина. - И как же именовать тебя? Мой лорд? Лорд Дейн? Сир Джон? Сын Старка? — Можно просто «Джон». Вель много о тебе рассказывала. — Так уж много? - изогнула бровь вольная женщина. — Ну, мы с ней довольно часто обсуждали наших любимых сестер, - усмехнулся Дейн, и Вель отвернулась в попытке скрыть тень румянца. — Что с нами будет? - спросила Далла. - Со мной и Абелем. Убьёте нас, как поклонщики обычно делают с вольным народом? — Чёрные братья настаивают на этом, - начал парень. — Джон, - вмешалась в разговор Вель, но Дейн продолжил. — Но поклонщики родню не убивают, а ты теперь часть семьи или что-то вроде того. Значит и твой муж тоже, - казалось, одичалая не верит ни единому его слову. - Но если вы попытаетесь сбежать или нападёте на моих людей, то я уже ничего не смогу сделать. И ещё одно. — Что? — Если ты поможешь разговорить своего упрямца-мужа, то чёрные братья даже перестанут настаивать на пытках. … Абель был мужчиной немногим старше Эддарда Старка. Его каштановые волосы тоже начала беспокоить седина, а в резких чертах лица была отчетливо видна кровь первых людей, хотя цвет глаз у мужчины был не «северный», а карий, как и большинства уроженцев Простора. Мужчина был стройного телосложения и среднего роста. На вид он не представлял серьёзной угрозы, но то, что он смог украсть сестру Вель, для Джона говорило о многом. Он-то не раз слышал рассказы девушки о бытности Застенья. Не без помощи со стороны Даллы удалось разговорить и Абеля. Информацией о себе тот делился неохотно, часто сводя разговор к шуткам или глупым рассказам. Природное обаяние играло мужчине только на руку, но даже так кое-что удалось узнать. Абель рассказал, что, будучи дозорным, нёс службу в Восточном Дозоре-у-моря. Ни Бенджен, ни прочие чёрные братья из отряда мужчину не знали и не могли ни подтвердить, ни опровергнуть его слова. Около десяти лет назад Абель дезертировал, а когда среди клановых вождей началась борьба за титул Короля-за-Стеной, стал одним из приближенных Манса Налётчика, который таки смог захватить власть и начал объединять кланы. Манс поручил Абелю проникнуть в Винтерфелл и узнать о планах и текущем положении дел в рядах южан. С чем агент успешно справился. На обратном пути он встретил Даллу и не смог устоять перед её чарами. По пути в лагерь Манса их группу и настигли вихты. — Неужто это для того, чтобы заковать меня в цепи? - усмехнулся Абель, закончив свой рассказ. Джон перерезал веревки у него на руках кинжалом. — Цепи для пленников, а ты не пленник. — А кто же? — Союзник, попутчик, родственник. Называйся как хочешь. — Поклонщики и вольные - союзники, - сплюнула одна из выживших одичалых. - Раз я такое слышу, значит Старые боги решили знатно меня поиметь перед смертью. — И во мне, и в вас течёт кровь первых людей. Я украл вольную женщину и, что самое главное, и у меня, и у вас всё ещё бьётся сердце. Все мы хотим жить. Разве мы такие уж разные? — Может и нет, - пожал плечами Абель. - Что тебе от нас ещё нужно? — Раз ты был в Винтерфелле, то и сам должен знать. — Значит сейчас последуют вопросы, - заключил одичалый, потирая запястья. От первых встреченных за недели в Застенье живых удалось узнать довольно много, а с учётом континентального масштаба информация была и вовсе бесценна. Мертвецы шли с севера на юг, а вьюга шла за ними следом. Деревня за деревней, клан за кланом, племя за племенем они истребляли всех встречных на пути людей и животных, а мёртвые пополняли их войско. Большая часть нападений происходила по ночам, вместе с наступлением сильнейших холодов. Огонь помогал убивать этих тварей и защищал от них, но вьюга и холода были неумолимы - они уже полностью поглотили долину Теннов, не оставив там живых. Иные возглавляли орды нежити и Иные же подымали мертвецов, исчезая во вьюгах с первыми лучами солнца и уводя за собой свои армии. Возможно, их магия была не так эффективна, если воздействовала на огромное количество мёртвых тел. Возможно, часть вихтов их просто не слушалась. Но факт оставался фактом - вслед за ними уходили не все мертвецы. Оставшиеся одиночки сбивались в группы по десять-пятнадцать тел и бесцельно бродили по лесам, нападая на встречных живых. И чем сильнее разрасталось воинство нежити, тем больше появлялось таких групп. Именно с такими отряд Джона и сталкивался. Но вот только о вихтах, сохранивших остатки разума, а также воинские и тактические навыки никто из одичалых не знал и не слышал. Мёртвый дозорный не только умел хорошо драться, но и держал три десятка мёртвых в резерве и даже использовал стрелков. Это вызывало здравые опасения. В случае, если потенциальная многотысячная армия нежити будет состоять не из безмозглых вихтов, а солдат хотя бы уровня крестьянского ополчения, то шансы Севера на выживание будут стремиться к нулю. — Где сейчас Манс? - спросил Джон у Абеля, как только узнал о вихтах всё, что только мог. — В своём лагере. — Ты знаешь, где это? Сможешь добраться туда? — Путь далёкий и опасный. Да и не так просто бродить по лесу, кишащему живыми мертвецами. — А если мы тебя проведём? — Тогда путь будет более безопасным, как и долгим. Но зачем тебе Манс? — Поговорить. — О чём ему с тобой говорить? — О том, о чём я не могу поговорить с тобой. — И ты действительно думаешь, что он захочет с тобой говорить? — А почему нет? Я оборотень, колдун, сын лорда Старка и у меня есть к нему предложение. — Он не знает, что ты оборотень, он не видел, как ты колдовал, и не поверит простым словам. — Словам своего приближённого поверит. — Этому приближённому скормят его собственный член, как только узнают, что он провёл отряд поклонщиков к лагерю или рассказал, где он! — Только к этому месту от Стены сотни километров. Ни одно крупное южное войско не сможет пройти столько по недружелюбной пересечённой местности, а то, что пройдёт, не сможет представлять весомой угрозы вольному народу. — Значит, мы зашли в тупик. Если я проведу тебя в лагерь, то меня убьют сородичи. Если я скажу, где это, ты может и не приведёшь за собой войско, но не доберёшься туда без потерь. В любом случае всё упирается в то, что Манс просто не захочет с тобой говорить. Уж я-то знаю, - ехидно улыбнулся Абель. — И что же сделать, чтобы он снизошёл до разговора с поклонщиком? - саркастически спросил Джон. — Заинтересуй его. — И сейчас ты предложишь действенный способ. — Какой умный южанин, - хихикнул Абель. - Я встретил Даллу по пути на север. Она и остальные из её группы решили бежать из клана за Стену. Их кретин-вождь не хочет присоединяться к Мансу. — Насколько я понял, у Манса в войске людей и так достаточно. — Не без этого. Этот кретин слишком туп, чтобы подчиниться Мансу ради выживания. Когда Иные доберутся туда, по эту сторону от Стены станет на одного идиота меньше. Вот только своим упрямством он обрекает на смерть весь клан и все окрестные племена. Несколько тысяч женщин, детей и стариков будут обречены, а войско Манса не пополнится сотнями хороших воинов. — Даже я не успел приговорить столько людей к смерти, а меня прозвали Кошмарным. — С твоей помощью Далла проводит нас в свой клан, а там я либо брошу вызов этому кретину, либо смогу убедить тех, у кого ещё остались мозги, пойти с нами. Твоя помощь покажет, что ты друг вольного народа, а сотни соплеменников, пополнившие ряды армии Манса, станут отличным поводом выслушать меня, перед тем как вспороть мне брюхо. Глядишь, ваша встреча и состоится. — Нужно всего-то успеть добраться до клана твоей жены раньше Иных. — Будто ебучему Кошмарному Волку можно поставить задачу, которую он не выполнит, - фыркнул Абель. - Ну что? По рукам, поклонщик? - одичалый протянул Джону руку. Дейн её пожал. — По рукам, одичалый. Абель знал, что его нынешнее положение почти что безвыходное. Провидец, колдун и оборотень в любом случае добьётся от него своего и узнает, где лагерь Короля-за-Стеной. Сбежать не получится, перебить отряд северян ночью тоже, как и бесцельно водить их по Зачарованному лесу. Зато ситуацию вполне можно было обратить себе на пользу.

***

Волантис, Эссос Кто бы что ни говорил, но настроение Джона Коннингтона и его воспитанника в последние месяцы было более чем приподнятым. В основном благодаря новостям из Вестероса, все из которых были хорошими. Планы, заговоры, секреты, годы в бегах и поиске сторонников. Все это, наконец, дало свои плоды. Как и отправка лояльного драконьей династии агента к Кошмарному Волку. Бастард стал Дейном, представителем древнейшего и одного из наиболее уважаемых благородных домов континента. Пусть Дейны и известны как Дорнийский дом, не пользующийся на Севере особым почетом, но Дейн это уже не Сноу и если за Джоном Сноу, по разным оценкам Леморы, были готовы пойти около половины вассалов его лорда-отца, то было просто страшно представить, сколько из них пойдут за Джоном Дейном. Страшно для его брата и мачехи, разумеется. Лемора делала всё возможное, чтобы добиться поддержки Джоном притязаний Эйгона Таргариена на Железный трон. В успехе её работы сам Эйгон не сомневался, особенно после новостей из Винтерфелла. В нынешних реалиях не существует сценария, по которому после смерти короля Роберта Джон Дейн, да и главы прочих северных домов, присягнут Джоффри Баратеону. К счастью для них, тут же появится отличная заморская альтернатива. После заключения брака между Дианной Дейн и Мейкаром Таргариеном, было трудно найти более верный драконьей династии дом. Последний из Мечей Зари был лучшим другом принца Рейгара, вернейшим и наиболее близким из его приближённых. Ничего не изменилось и сейчас. Дорану Мартеллу стоит лишь созвать знамена от имени нового короля, как Дейны не только откликнутся на зов, но и обеспечат безопасный проход пустынных копейщиков через перевал, охраняемый Чёрным Приютом. Эта Игра началась очень давно и Дейны всегда были на стороне родни. Леди Аллирия Дондаррион (в девичестве Дейн) уж точно сможет убедить своего мужа не только пропустить дорнийцев через границу, но и присягнуть Эйгону. Сам Кошмарный Волк, если верить донесениям Леморы, намерен сделать Маргери Тирелл своей супругой. Если он достигнет цели, то Север с Простором сформируют просто монолитный альянс. Вот и выходит, что вместе с Дорном против короны выступит сразу три из семи королевств. Остальные хорошие новости о расколе в королевствах можно даже не перечислять. Тайвину Ланнистеру придётся постараться, чтобы сохранить за внуками их наследие. Вот только светлая полоса для Таргариенов длилась слишком уж долго, она, как следовало ожидать, закончилась. — Тайвин Ланнистер рушит все наши планы, - доложил информатор лорда Вариса на одном из советов Юного Грифа и его сподвижников. — Разве он не занят государственными делами? - спросил Коннингтон. — Занят, но, к сожалению для нас, борьба с остатками старой династии входит в их число. — Разве лорд Варис перестал «оберегать» нас? - поинтересовался уже Юный Гриф. — Не перестал, но дальнейшая протекция вашего дяди и тёти приведет его к лишению головы. Лорд Тайвин и без того поражён некомпетентностью Малого совета. — Это плохо, - подвёл итог Гриф. — Пока лорду Варису удается показывать свою лояльность, способствуя очищению столичных улиц от криминальных гильдий. Но потом вопрос очередного покушения на Дейнерис и Визериса встанет ребром. — Думаете, он добьётся своего? — Во время восстания Роберта Баратеона ваш дед назначил меня на пост десницы. Занимал его я недолго. Не смог найти в Каменной Септе, скрывающегося там, не без помощи местных, Роберта, раненого Роберта. — Вы не рассказывали мне об этом в подробностях. — Тогда ваш дед сказал мне, что будь его десницей Тайвин Ланнистер, то тот просто бы сжег весь город целиком, но приказ своего короля выполнил бы. Не сомневайтесь, мой принц - если лорд Тайвин отправит за головами ваших родственников убийц, то непременно их получит. А с их смертью, день, когда явятся и по вашу душу, станет лишь вопросом времени. — В таком случае мы должны найти последних Таргариенов, - принял решение Эйгон. - Найти и защитить!

***

Рассвет уже давно вступил в свои права, но небо, казалось, даже и не заметило этой перемены. На небосводе совсем тускло сияло солнце, тщетно пытаясь согреть своими лучами хоть кого-то, или хотя бы осветить пространство вокруг. Одно светило сменилось другим, а ночь… Ночь так и не закончилась. В последние дни ночь шла вслед за вьюгой, вслед за армией тьмы, пожиравшей всё на своем пути. Хаотичными рядами шли на юг мёртвые: великаны, люди, дикие и домашние животные и даже малочисленные дети леса с морозными пауками - те, кто, по мнению многих, существовали исключительно в детских сказках. Воинство застилало собой всё аж до самого горизонта. Не было живым мертвецам ни конца ни края, не осталось в ещё бьющихся сердцах людей надежды и отваги. Медленно, но неумолимо сокращалось расстояние между царством мёртвых и царством людей. Синие глаза, полные триумфа и презрения, глядели на жалкие потуги смертных дать последний бой, выиграть лишние часы жизни для родных и близких и отправиться на встречу с судьбой и предками. Обладатель этих глаз не испытывал жалости, не знал пощады или горести поражения. Зловещее появление закованного в доспехи воина, чужого для этого мира, всегда предвещало смерть для смертных. Люди - странные создания. Слишком хаотичны, непредсказуемы и глупы. Чтобы сохранить свои жалкие жизни, они бегут, куда глядят глаза, и только когда бежать уже некуда - начинают огрызаться во всей своей неистовой ярости и первобытной злобе. На их чаше весов гордость нередко проигрывает желанию жить, но даже это желание способно уступить славной смерти. Рядом с бесчисленной ордой упырей самое большое из войск человечества выглядит, по меньшей мере, жалко. Копейщики Дорна, тяжёлая пехота Запада, бесчисленное ополчение Простора, чёрные братья, разношёрстные отряды речных и озёрных владык, сурового вида мужчины из всех концов Севера и Штормовых земель, ступившие на сушу пираты и налётчики с обветренной кожей и абордажными топорами, лучники, которые одним залпом накроют всё небо стрелами и тяжелые рыцари Долины, смешавшиеся с прочей кавалерией - все они выбрали славную смерть, все они позабыли о гордости и старых обидах. У солдат тряслись коленки, дрожали руки и клацали зубы, тут и там в воздухе отчетливо слышался аммиачный запах, но ни один из воинов не глядел на юг. Лишь на север, лишь в сторону своей скорой и славной кончины. Серые, пронзительные и леденящие душу не хуже, чем синие, глаза. В них нет ни страха, ни ярости - есть лишь усталость. Они медленно оглядывают войско, в котором были все: храбрецы и трусы, богачи и нищие, старики и безусые юнцы, мужчины и женщины, лорды и простолюдины, бастарды и дети брака. В этот день не было между ними разницы, но было единство. Джон моргнул. Снова то самое странное чувство, окутывающее абсолютно всё, вплоть до самого естества. Он видел всё величие этого войска, как и видел, что оно обречено на смерть. Тысячи знамен: от древних и известных, до совершенно незнакомых и недавно вышитых - сегодня окропятся кровью и будут втоптаны в грязь. Самое родное из знамён, его собственное, было в шаговой близости. Прекрасная светловолосая дева, закутанная в тёмно-синий плащ, стояла подле него, готовая исполнить свой долг перед мужем. — Пора, - тихо сказал он и дева кивнула. Спустя всего лишь мгновение плащ оказался у её ног и дева предстала перед ним полностью обнажённая. Манящие изгибы, плоский живот, и ободряющая улыбка - она словно и не изменилась с момента их первой встречи. Девушка не дрогнула, несмотря на холод и ветер, будто бы она и вовсе его не чувствует, как и синеглазые твари. В последний раз Джон прильнул к её манящим сладким устам. Она закрыла глаза, словно не желая запоминать его тем, кем он был сейчас. Холодное, бритвенно-острое лезвие пронзило её сердце. С последним вздохом девушка упала к его ногам с застывшей на лице предсмертной улыбкой, словно ушла в мир грёз и ей снился самый сладкий из снов. В этот момент лезвие меча Джона запылало огнём. Таким же красным, как и её кровь.

***

Зачарованный лес, Застенье Джон резко открыл глаза, вздрогнув. До рассвета оставалось менее часа, а чарующую тишину леса нарушал лишь треск дров в кострах и перешёптывания часовых. Дейн сонно потёр заспанные глаза одной рукой, другую прижала Вель. Девушка удобно устроила голову на груди у мужа, наслаждаясь миром грёз. — Опять плохой сон? - пробормотала она сквозь дрёму. — Вроде того, - ответил Джон, убедившись, что с возлюбленной всё в порядке. Дыхание спокойное и размеренное, а на груди нет и намёка на след от колотой раны. Парень вздохнул и коснулся щеки любимой - тёплая. - Вроде того. Вель прильнула к мозолистой ладони. Лютоволк, спокойно дремавший до этого момента в ногах, недовольно поднялся и повернул голову набок, словно спрашивая у хозяина: «Что случилось?». В последнее время Джону снился именно этот сон. Началось это после первой встречи с вихтами. Сон повторялся из раза в раз, заканчиваясь на одном и том же моменте. Лишь личность девы, в чьё сердце Дейн вонзал клинок, была разной. В какие-то дни это была Дейси, в другие Маргери. Этой ночью ею была Вель. Один раз в её роли оказалась и вовсе Мия Стоун. Было в этих снах что-то ещё. Что-то чарующее, что звало Джона отправиться на Север к Клыкам Мороза. Он ощущал это каждый раз, как просыпался. Вольная женщина поморщилась и начала моргать, медленно приходя в себя и тихо причитая на сорванный сон. Длилось это до тех пор, пока Дейн не обнял её и не притянул к себе для поцелуя. Это явно подняло девушке настроение, она привстала и начала перебирать свою одежду, пока Джон заплетал её медовые локоны в тугую косу. Позже она помогла ему с застёжками. Перед выходом из шатра они снова слились в поцелуе. Ни один из них не хотел покидать тёплые шкуры и общество друг друга, им хотелось задержаться в этом шатре как можно дольше и забыть обо всех обязанностях и ответственности, но с рассветом отряд должен был отправиться в путь. В Застенье Вель просто расцвела. Она всё чаще улыбалась, её глаза блестели радостью и восторгом каждый раз, когда она пересказывала северянам ту или иную сказку о лесе, и хитринкой, когда встречались с глазами Джона. Здесь не нужно было притворяться, не нужно было держать лицо, подбирать слова или быть подчёркнуто вежливой с мудаками при титулах. Её ночи всегда будут принадлежать Джону и ей неважно, что под ними - шёлк или шкуры. Вель было легко любить. Любить за красоту, за ночи, проведённые с ней, за находчивость или храбрость, за материнские способности и любовь к Родрику. В конце концов, и за то, что девушка априори примет сторону мужа, как и любая другая одичалая. Но Джон успел полюбить в ней абсолютно всё, даже её ворчливость. Отряд продолжил держать путь к стоянке клана Даллы. Вечерами, когда продолжать путь не было ни сил, ни смысла, северяне останавливались на ночлег. Абель развлекал всех игрой на лютне и песнями со всех уголков материка, а ночью делил с Даллой шкуры. Одичалые женщины стали чувствовать себя значительно спокойнее, убедившись в почти беспрекословной власти Джона и в том, что он действительно украл себе жену из числа вольных. Во время переходов они старались держаться поближе к Вель, ища то ли её защиты, то ли покровительства. — Ты понравился Далле, - сказала Вель Джону в один из дней. — Точно? Мы с ней особо не общались. — Точно, она сама мне сказала, - подтвердила слова сестры Вель, плотнее кутаясь в плащ из медвежьей шкуры, который носила не без гордости. — Твои новые подруги странно на меня смотрят, - сменил тему Дейн. — Они уважают тебя, уважают и боятся. Им трудно поверить в то, что можно путешествовать по этому лесу не избегая схваток с вихтами, а, наоборот, истребляя их. — Настолько, что уже даже не хотят вспороть тебе брюхо за «измену»? Сейчас их немного, но когда мы доберемся до места… — Это неважно, Джон. Я уже говорила об этом с Дейси. — Правда? — Да. Я сделала выбор. Я выбрала тебя и Дианну с Родриком. Всё остальное больше не имеет значения: ни клан, ни вольный народ. … Джон знал, что с этими снами и зовом нужно что-то делать, но никто из тех, кто был рядом, помочь с этим не мог. По крайней мере, из числа смертных. В Тамриэле можно было попросить помощи и у богов, но местные пантеоны были явно не в силах её оказать. Семеро существовали исключительно для обслуживания работы церковной машины Веры. Старые боги были больше похожи на сущности, обладающие той или иной мистической силой и властью, но прямой помощи не окажут и они. Утонувший бог или божества сестринцев были далеко от Зачарованного леса. Наиболее близким и достижимым был Рглор, но он больше походил на демона, а зачем обращаться за помощью к незнакомой враждебной сущности, когда под рукой есть более действенный вариант. — Вермина, - позвал Джон, как только отошёл от места стоянки на достаточное расстояние. Ответа не последовало. Даэдра были сущностями могущественными, но гордыми. Они легко шли на контакт со смертными, но отсутствие подобающего уважения не терпели. Дейн закатил глаза. — О, Вермина! Плетельщица Снов, Госпожа снов и Королева кошмаров! Ответь на мой зов и даруй свою мудрость! Взываю к тебе! Ответа, как и первый раз, не последовало. — Что ж, придётся обратиться к Азуре. Она любит звёзды и точно ответит Дейну, - фыркнул Джон. Гордый принц просто не мог допустить, чтобы жалкий смертный предпочёл его великого кому-то ещё, даже если этот кто-то - другой даэдрический принц. — Ты желал говорить со мной, смертный? - ехидный женский голос донёсся глубоко из подсознания Джона. Тем временем тень от ближайшего дерева начала формировать женский силуэт. Женщина в корсажном платье и маской в форме змеиной головы медленно шла навстречу, опираясь на посох, что держала в левой руке. Три змеи, сошедшие прямо из теней соседних деревьев, следовали за своей госпожой. — Да, госпожа. У меня есть к тебе вопросы. — И ты думаешь, что отвечу на них? После того, как осквернил мой артефакт и лишил целый город моего благословения? — Смотри на это с другой стороны. Я мог заслужить честь обладать им и отдать кому-то другому. Скажем, последователям Меридии или Молаг-Бала. — Дерзок и нагл. Как и всегда. — Но ты всё равно явилась сюда. Значит, хотя бы выслушаешь. — Говори. Что тяготит мысли того, кто не владеет собственной душой? — Мои сны. — Понимаю, - хитро усмехнулась женщина. — И что скажешь? — Признаться, я удивлена. Тот, без участия которого не обошлось ни одно значимое событие, не желает стать героем очередного пророчества, спасти мир живых и объединить царство людей. Как эти красные букашки его зовут? Азор-Ахай? — Не ценой жизни Вель или Маргери с Дейси. — Какой же ты дурак, - женщина заливисто засмеялась. — Что? — Ты можешь уйти из жизни столетним старцем, довакин. Ты можешь знать все известные Хермеусу тайны мироздания и обладать абсолютно всеми знаниями смертных мужей. Ты можешь уметь читать Чёрные Книги и Древние Свитки. Но ты всё ещё переживаешь о глупых пророчествах. — Любовь сделала меня дураком, - не стал спорить Джон. — Нет. Тебя хочет сделать дураком и заставить играть в свою игру один старый шарлатан, не знающий, что ты уже принадлежишь нам. И мы не допустим, чтобы наш должник занимался всякой ерундой. — Армия нежити, застилающая всё аж до самого горизонта - ерунда? — А что, разве нет? Или ты окропишь меч кровью любимой ради победы? — Я… я не знаю. Сердце говорит, что так поступать нельзя, а холодный расчёт, что одна жизнь не стоит жизней миллионов, даже если это жизнь любимой. — Ничего ты не знаешь, Джон Дейн, - усмехнулась Вермина. - Пал ли Нирн под натиском Пожирателя миров? — Нет. — Стала ли твоя вампирша жертвой амбиций собственного отца? Погасло ли Солнце? Началась ли жатва смертных высшей, во всех смыслах, нежитью? - глаза Джона расширились. Видимо, он дейстительно размяк. — Блядь, - злобно прошипел Дейн. Его определённо решили поиметь, исполнив очередное пророчество за его счёт. И не кто-то сильный мира сего и знакомый, а магический адепт местного разлива. Причём работающий настолько филигранно, что его колдовству не помешал ни знак Лорда, ни покровительство Мары, ни знания в области школы изменения. Ну что ж, если этот "вербовщик" так сильно желает встречи, Джон будет не прочь её устроить. — А в Древних Свитках было написано, что это непременно случится. Предсказания, подкреплённые неподвластными времени божественными артефактами - это тебе не местные сказки. — Серана была слишком хорошенькой, чтобы допустить принесение её в жертву. — Избавь меня от историй о своих любовных похождениях, - фыркнула женщина. - Алдуин пал, пал и клан Волкихар, а всё из-за одного упрямого смертного с душой дракона. Так что заткнись и перестань беспокоить меня из-за всяких глупостей. — Спасибо, Вермина, - ответил Джон, как только женщина начала растворяться в тени деревьев. — Будешь должен, - было последним, что услышал от неё Дейн.