Бастардорождённый

Зачарованный лес, Застенье Река Молочная была одной из крупнейших рек на континенте и самой крупной из Застенных. Беря своё начало в озере у подножья Клыков Мороза, она простиралась на юг на многие сотни километров. Лишь около Стены она впадала в Ледовый залив, где и находила свой конец. Веками река кормила одичалых рыбой и давала им убежище, наибольшая концентрация немногочисленных и примитивных засевов вольного народа была именно неподалеку от неё. Красноречивое название реке подарил бледный цвет её воды, а дурную славу среди «южан» - сотни банд одичалых, спускавшихся по ней на рейды на своих плотах и примитивных лодках. Именно на каменном берегу этой реки в нескольких днях пути от Кулака Первых Людей отряд Джона и обнаружил стоянку бывшего клана Даллы и Вель. Крупное поселение, окружённое стеной из кольев и потухшими кострами, состояло из сотен хаотично разбросанных шатров и хлипких лачуг. У Вольного народа не было городов, дикари предпочитали селиться небольшими группами, но из всех Застенных поселений, что видели чёрные братья, именно это было самым крупным. Беда и упрямство собрали тысячи живых в этом месте, а глупость их предводителя обрекла их всех на верную смерть. — Итак, наш план? - обратился к Абелю Джон. — Мы заходим туда, пытаемся убедить одного кретина присягнуть Мансу, он отказывает и ему бросают вызов. До того как его тело успевает остыть, его победитель собирает старейшин и приказывает закончить затянувшуюся стоянку. Дальше мы ведём их в лагерь Манса. — Дурацкий план*, - подвела итог Вель. — А убедить их вождя точно не получится? - спросил Эдрик. — Ну, - потёр подбородок Абель. - Можно попробовать задобрить его. — О правда? И как же? - не скрывая скептицизма, спросил Дейн. — Подарить ему голову племянницы одной Старой Вороны, - ответила за него Вель. - Старика он, как и многие вожди, не любит и такой подарок точно оценит. Услыхав ответ Эдрик, покрепче сжал в руке древко копья и спустя всего несколько мгновений, идущая рядом с ним Джорель оказалась за его спиной. К деревне дошли довольно быстро. Чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, Джон взял с собой чуть больше дюжины человек и почти все из группы облачились на манер одичалых - так поводов напасть на них будет на один меньше. Попытка оказалось тщетной, не помог ни малый размер группы, ни её наряд - едва завидев, как в деревню вошли сторонние, мальчишка-одичалый скрылся за шатрами и начал кого-то звать. Продвигались вперёд без особых проблем - копьеносицы и их мужья, не раздумывая, расступались перед огромным белым лютоволком. Десятки дикарей, кто со страхом и интересом, а кто с безразличием, наблюдали за дерзкими незнакомцами. Все эти взгляды быстро становились презрительными, стоило им только найти в толпе бывших соплеменниц. Тем временем, Джону и его спутникам перегородила путь группа одичалых, не желавших уступать дорогу даже лютоволку. — Позвольте мне с ним поговорить, - тихо попросила Вель, указывая на возглавлявшего группу. — А он захочет? - спросил Джон. — Со мной - захочет. — С чего вдруг? — В своё время он пытался меня украсть. — Раз ты так уверена, - не стал спорить Дейн. Незнакомец был высок, мускулист и широк в плечах. Это не могли скрыть даже многочисленные шкуры. И он явно не походил на слабака, о чём говорили шрамы на лице и трофейный ржавый меч на поясе. Годы, проведённые в бесконечной борьбе за жизнь, превратили его в матёрого воина, у которого теперь точно не возникнут трудности с поиском жены. — Когда мы в последний раз виделись, ты уходила на рейд за Стену. - обратился к Вель бывший соплеменник, как только группы выровнялись. - Что же случилось? — Поклонщики, - пожала плечами девушка. — Поклонщики, - пробормотал мужчина. - Несколько десятков лучших сынов и дочерей истинного севера - многообещающий рейд. Наткнулись на неженок из-за Стены. Сколько из вас выжило? — Только я. — И теперь ты одна из них, - прошипел он. — Я… — Попробуй только сказать, что твоя кольчуга, плащ и копье трофейные и я вырежу твой лживый язык! Вель положила свою ладонь поверх ладони Джона, не дав тому обнажить Закат, а второй покрепче сжала древко копья. Однако это не помешало волку угрожающе зарычать и оскалиться. Северяне ухватились за рукояти оружия, готовясь в любой момент обнажить его, одичалые последовали их примеру. — Так и есть, - не стала спорить Уайтлинг. - Меня украл поклонщик. — Зачем вы здесь? Хотя неважно, вы всего лишь смертники, - дикарь перевёл взгляд на Даллу. - А ты… Что? Стоило тебе лишь понять, что лес не так дружелюбен, как ты решила вернуться под защиту клана? — Мы пришли поговорить, - перебила мужчину Вель, не дав сестре ответить. — Клану не о чем говорить с предательским отродьем вроде тебя! Как много потомков первых людей ты успела убить, сражаясь за ворон и поклонщиков? — Я сражалась с мертвецами, пока вы с братом прятались за кострами! И их я убила больше, чем ты! — Ах ты мелкая дрянь! - завопил мужчина, обнажая оружие. — Стой! - прокричал Абель, пытаясь помешать Джону, но было уже слишком поздно. Резким рывком огромный хищник бросился на дикаря и впился в ничем не защищенное горло, повалив наглеца на землю. Из раны хлестнула кровь, а длинные лапы, прижавшие к земле руки мужчины, вкупе с весом животного не оставили дикарю и шанса. Хватка челюсти была настолько сильной, что за секунды без всяких проблем отделила от шеи человека голову. Окровавленный лютоволк оскалился, глядя на одичалых и часть из них, дрожа, отступила от своего незадачливого предводителя на пару шагов, остальные замерли в нерешительности. Вель сделала шаг вперед и лютоволк повернулся к девушке, после чего уткнулся мокрым носом ей в ладонь, прося ласки. Вольная женщина ярко улыбнулась и почесала зверя за ушком, на что тот радостно завилял хвостом, словно домашний пес. Зверь будто делал вид, что это не он только что загрыз человека. После чего вышел вперёд, не оставляя возможности никому, кто настроен враждебно, подойти к жене своего хозяина. Другие одичалые, наблюдавшие за этой картиной со стороны, начали перешёптываться между собой. Некоторые даже обратили внимание на то, что картина копьеносицы рядом с лютоволком словно сошла с плаща одного из гостей. — Моё имя - Вель! Я родилась и выросла в этом клане вместе с сестрой! - громко обратилась к племени девушка. Так, чтобы все, кто был рядом, её услышали. - Несколько лет назад я отправилась в рейд на земли поклонщиков, чтобы стать сильнее и обрести славу. Сегодня я вернулась, чтобы бросить вызов вождю и возглавить свой клан по праву сильного! — Это не совсем по плану, - как бы невзначай отметил Абель, когда Вель закончила свою речь. — Разве? - притворно удивилась копьеносица. — Для начала мы должны были просто поговорить с вождём, - напомнил Эдрик. — Теперь он даже не станет говорить с нами, - ответила Вель, указывая на обезглавленное тело. - Этот идиот - его младший брат и теперь новая кровь прольётся в любом случае, а вызов - единственное, что может отложить возможную расправу. … Титул Короля-за-Стеной, как и титул племенного или кланового вождей, не передавался по наследству. Его представителю вольного народа нужно было заслужить самому любым из доступных способов: можно было убедить племя следовать за тобой харизмой и сладким словом, можно было диктовать свои условия по праву сильнейшего. Старейшин, переживших не одну Зиму, и опытных лидеров банд уважали соплеменники и сами могли даровать им новое положение, избрав главными. Тут уже ставка делалась на обретённый с годами опыт. Иногда даже кровь имела значение, но только магическая. Колдунов и оборотней уважали не меньше, чем старейшин. Однако оспаривались все эти титулы с такой же легкостью, с которой и обретались. На сильного всегда находился более сильный, на опытного — молодой и умный. Детям оборотней редко удавалось завоевать главенство после смерти отцов, даже если оборотничество успешно наследовалось. Отличался Король-за-Стеной от кланового вождя лишь одним — числом людей, что за ним следовали. Проходя между шатрами и лачугами к месту грядущей схватки за оспариваемый титул, Вель не могла не заметить, что её клан изменился. В нём почти не осталось стариков и было очень мало мужчин, пусть деревня и стала убежищем нескольким соседним племенам. Большую часть вольных составляли дети и женщины — слишком слабые, чтобы оспорить право на главенство силой. Сильные умерли в этих попытках или в боях с вихтами, а умные и хитрые давно переметнулись к Мансу. Оставшиеся стали заложниками положения: они боялись избрать нового вождя и были слишком слабы, чтобы убить старого или пережить длинный путь через лес и не было среди них человека, обладающего достаточной харизмой, чтобы сколотить подходящую для этого количеством банду. Им оставалось лишь дожидаться своей скорой смерти. Вождь клана был огромен, больше двух метров ростом. Необузданная жестокость отчётливо читалась на его лице, вот только понять на кого он злится больше: на зверя, отнявшего жизнь брата, или наглую сучку, осмелившуюся бросить ему вызов, было просто невозможно. У мужчины отсутствовал левый глаз и правое ухо, а половину лица закрывала густая седая борода. Облачён он был в шкуры, а в качестве оружия использовал огромную двустороннюю бронзовую секиру. Рядом с ним, подрагивая от страха, стояло пятеро перепуганных молодых девушек, что везде сопровождали его. Вождь, по-видимому, вовсю наслаждался своим положением и не чурался им прихвастнуть, пусть даже и мало перед кем. Он и его приближённые лишь посмеивались над готовящейся к схватке Вель, на которую попутно шипел муж. Девушка вооружилась эбеновым копьем, взяв во вторую руку привезённый из Дорна круглый щит с гербом дома Дейнов Заката, помимо этого у неё была пара кинжалов на поясе и один, закреплённый на плече. Кожаные перчатки с сапогами и кольчуга — вот и вся её защита. Плащ из медвежьей шкуры Вель сбросила - в этом бою он будет только мешать. Бой за право возглавить клан отличался от привычного южанам поединка лишь тем, что по краям импровизированной арены будут стоять одичалые при оружии, готовые прирезать участника, вознамеревшегося из схватки сбежать. Дуэль началась после отмашки женщины чуть старше пятидесяти, судя по виду, одной из старейшин. Текущий вождь с рёвом бросился на претендента, широко взмахнув своей огромной секирой. Джон, да и остальные поклонщики, даже бы не удивился, соверши тот рывок при помощи всех четырех конечностей. Вель отпрыгнула в сторону и перекатилась. Её копье пусть и было ультимативным оружием, но бросать его было слишком опасно. Инерция от удара секирой была столь сильной, что вождь даже не сразу смог его остановить. Одичалый удобнее перехватил оружие и медленно поворачивался к обходящей его копьеносице, ищущей удобную возможность для атаки через слепую зону. Удар Вель был молниеносным, но успеха не возымел - наконечник пробил шкуру, но, судя по виду соперника, если и достиг плоти, то лишь по касательной. Дальше пришлось отпрыгнуть от контратаки. Грубая сила начала дуэль против скорости и ловкости. Широкие рубящие удары секирой не были тем, от чего сложно уклониться, при должной-то сноровке. Вот только любой пропущенный окажется смертельным. Темп схватки возрос. За взмахом секиры неизменно следовал перекат и укол копьём, а то и два-три. Вель успешно провела четыре атаки, но явный эффект было видно только от последней. Пропущенные удары лишь сильнее злили вождя, заставляя сражаться яростнее, а двигаться быстрее. Он словно и вовсе не терял крови, поддавшись боевому азарту. С оружием соперника приходилось считаться. Такая секира без проблем перерубит древко копья, а попытка блокировки её удара щитом приведет лишь к сломанной руке. С каждым аккуратным ударом Вель наконечник её копья блестел под солнечными лучами, а лезвие секиры её визави, казалось, и вовсе было способно это солнце закрыть. По прошествии пары минут темп схватки наконец замедлился. Только сейчас вождь обратил внимание на то, что истоптанный снег под ногами окропила кровь, его кровь. Мужчина не был дураком, дурак бы не смог оставаться вождём так долго. Он понимал, что за время поединка не смог нанести поклонщице никакого урона и, если ничего не изменится, то он просто истечёт кровью. Новый широкий замах, более медленный, чем остальные, оказался ловушкой. Ловушкой, в которую Вель попалась. Стоило лишь её копью вонзиться в плоть соперника чуть выше бедра, как секира, от которой она, казалось, уже уклонилась, была перехвачена для нового. Копьеносица быстро отпрыгнула в сторону, пытаясь выдернуть копьё, но левая ладонь вождя сомкнулась на древке мёртвой хваткой. Оружие пришлось оставить. — Убью тебя и сделаю из шкуры твоего питомца плащик, - загоготал дикарь, переломив древко копья левой рукой, словно то было обычной палкой. Вель покрепче ухватилась за ремешок щита и обнажила кинжал ещё до того, как обломанное древко кинули к её ногам. После этого момента поединок стал походить на настоящий танец со смертью. Для нанесения удара кинжалом нужно было приблизиться слишком близко, чего Уайтлинг не была намерена делать. Стоит лишь ей приблизиться, минуя замах, как лапища бывшего соплеменника свернет ей шею за долю секунды. Спустя ещё пару минут танца дыхание вождя стало тяжелее, а часть шкуры, из которой торчало обломанное древко, пропиталась кровью почти полностью. Мужчина с рёвом и невиданной доселе скоростью бросился вперёд. Вель пошла «ва-банк», совершив кувырок навстречу, чего дикарь совершенно не ожидал, как и вонзённого в ступню кинжала. Колотая рана в ноге внесла свои коррективы в его направление и одичалый налетел на границу арены, состоявшую из соплеменников. Он был совершенно спокоен, упав наземь. Никто из этих трусов не осмелится его ударить. Вождь поднимался медленно, подобно несокрушимому колоссу, вот только Вель его не боялась и, как только оказалась рядом, перехватила щит в обе руки и плашмя ударила противника в лицо со всей оставшейся силы, вернув того в лежачее положение. Кость хрустнула, нос определённо был сломан. Мужчина начал тянуться ладонью к шее вольной женщины. Копьеносица молниеносно достала закрепленный на плече кинжал и пригвоздила ладонь противника к земле. Вождь взвыл от боли, всё его лицо было окровавлено, часть зубов были уже не его. Кровопотеря, усталость и раны, наконец, сказались на нём. Схватка была окончена, однако девушка оставалась неумолимой. Она удобнее перехватила щит и, наклонившись, нанесла по лицу ещё один удар плашмя, затем ещё один и ещё. После чего вытащила из тела поверженного противника обломок своего копья. Тишина окутала арену и все взгляды сосредоточились на Вель. Большинство из одичалых до сих пор не могли поверить в произошедшее. Вольная женщина тяжело дышала, эта схватка изрядно её вымотала. Она собиралась нанести последний удар и добить гиганта, как словила на себе несколько новых взглядов. С неё не сводили глаз юные девицы, те самые, из свиты вождя, что не отходили от него до начала поединка. Копьеносица вздохнула и бросила к их ногам два своих кинжала. После чего развернулась и направилась к Джону. За её спиной начала доноситься песнь. Песнь девичьего плача, хлюпающих звуков и вонзаемой в плоть стали. — Соберите остальных старейшин, - обратилась к соплеменникам Вель. - Мне есть о чём с ними поговорить.

***

Красный Замок, Королевские земли Дверь в королевские покои с грохотом распахнулась и, под аккомпанемент сонного бормотания короля Роберта и удивленных вздохов шлюх, в комнату вошёл Тайвин Ланнистер. Ни королевские гвардейцы, ни замковая стража не посмели встать на пути у этого человека. — Прочь отсюда, - скомандовал десница короля женщинам. Его голос - тихий, но властный - оказывал на людей невообразимый эффект. В своё время Тирион Ланнистер был уверен, что даже глухой подчинился бы приказу его лорда-отца. — Что? Что здесь происходит? - спросонья пробормотал король Роберт. — Тебя не было на заседании Малого совета, - перешёл сразу же к делу Тайвин. — Мне казалось, что я сделал тебя десницей как раз за тем, чтобы не ходить на них. А теперь отвали от меня, старик, и дай поспать. Щит Ланниспорта устало потёр переносицу. Он не раз задавался вопросом: почему именно на его долю выпало жить в период такого колоссального количества ущербных правителей всех мастей. Сначала его отец, затем забывшиеся вассалы, которых нужно было постоянно ставить на место, а в завершение - король Эйрис, а теперь и Роберт. Несмотря на свой почтенный возраст, ответа Старый Лев так и не нашёл. Мужчина подошёл к прикроватной тумбочке, на которой стоял кувшин с водой, и вылил его содержимое на своего короля. Сон Баратеона как рукой сняло. Король начал ругаться и кричать бранные слова. На его вопли в комнату вбежали гвардейцы, но почти сразу вышли, стоило им только словить на себе взгляд изумрудных глаз. Многие правители умели отдавать приказы одним лишь взглядом, но Тайвин владел этим навыком виртуозно, как никто другой. — Кажется, ты забыл своё место, драный кот! — Равно как и твой наставник в своё время забыл, что воспитанника можно пороть. Быть может, тогда из тебя и получился бы достойный монарх. — Да я тебя! - король встал с кровати и выпрямился во весь свой рост, но даже так у него не было возможности глядеть на Тайвина сверху вниз. В следующий миг Роберт понял, что тесть не испытывает никакого страха перед грозным Демоном Трезубца. В его тусклых глазах лишь презрение и спокойствие. — Давай, сверни мне шею, - тихо промолвил Тайвин. - Но тогда ни один человек во всех семи королевствах не сможет разгрести всё то дерьмо, что накопилось за годы твоего правления. Ни твой лучший друг, ни даже Кошмарный Волк со всей своей магией. — Мне плевать на королевство! - Роберт развернулся и зашагал к столу, чтобы налить себе вина. — Но тебе не плевать на твоего лучшего друга. Того, с кем ты вырос, и того, чью сестру у тебя посмели отобрать. — К счастью для твоей дочери, - фыркнул Баратеон. - К чему ты вообще заговорил о Старках? — К тому, что они никогда не склонятся перед Джоффри и не признают его королем, а значит начнётся война и утопит материк в крови, забрав много жизней. В том числе и жизни Старков. Ни Томмен, ни Мирцелла не смогут удержать Железный трон сейчас. — И чего ты хочешь от меня? - мужчина разлил вино по кубкам. — Чтобы ты прожил достаточно и я успел подготовить хотя бы одного из них. Я стар, Роберт, а тебе с твоим образом жизни тоже осталось недолго. Твоя смерть начнёт смуту. Моя смерть приведёт к смерти государства. — Не думал, что сам Тайвин признает потомка бракованным, - Роберт передал тестю кубок с вином. — Первенец Серсеи не подходит ни мне, ни тебе, ни королевству. — Первенец Серсеи умер, - фыркнул Роберт, отпивая вино. Мужчина вспомнил единственного, похожего на отца, ребенка от Серсеи. Синеглазый, черноволосый малыш не прожил и недели. — Какой позор для такого могучего дома, как Ланнистер. Ты, наверное, был невероятно зол, узнав об этом. — Был, - сухо признался Десница. - Зато Томмен и Мирцелла живы. Мальчик уважает тебя и в восторге от ваших тренировок и времени, которое ты с ним проводишь, пусть я и считаю, что ты этого не достоин. Мирцелла отдалилась от матери и теперь что-то путное может получиться и из неё. — Так при чем тут Малый совет? - к искреннему удивлению Тайвина, Роберт помнил, с чего начался этот разговор. — Я назначил Томмена моим виночерпием. Почти всё свободное от тренировок время он будет проводить вместе со мной. Слушать, запоминать и учиться править государством, а ты, будь так добр, подай ему хороший пример. Посещай заседания совета, и не трахай своих шлюх так открыто, как сейчас. Мальчик уважает тебя больше, чем меня. — Думаешь, Серсея это проглотит? Этот монстр - её любимчик. После происшествия с кошкой она угрожала отравить меня, если я ещё раз ударю её любимого Джоффричку, а я уже избил его до полусмерти. — А мы и не будем спрашивать её мнения, - наконец, вина отпил и Тайвин. - А заодно усилим меры твоей безопасности. Нужные люди ей намекнут, что если ты умрешь «при подозрительных обстоятельствах», то её отправят во вдовоотстойник быстрее, чем коронуют нового монарха. Как ни странно, но Роберт согласился. Тайвин прекрасно знал, куда именно нужно было давить и на чём акцентировать внимание. Роберт бы с радостью обрёк Семь королевств на смуту, если бы это не сказалось пагубно на его лучшем друге. Вот только слишком тесно всё это было связано, о чём Тайвин и поспешил напомнить. Государственные дела тоже не ушли от внимания нового Десницы. Траты короны, а в частности аппетиты Серсеи и Роберта, медленно и постепенно обрезались. Часть трат государства на это время, а именно устройство турнира десницы, и вовсе взял на себя дом Ланнистер. Роберт кричал, возмущался и противился, но вскоре начал принимать новые правила игры. Серсею же Тайвин, по примеру северян, ткнул в её собственное дерьмо, сказав, что она сможет тратить столько, сколько захочет, лишь когда она и её старший сын перестанут быть «разочарованием семьи». Роберт стал меньше пить: трудно найти более действенный способ отравить человека, чем с помощью вина, а уж тем более короля Роберта. Помимо этого, монарх вернулся к физическим упражнениям и медленно, но верно, стал приходить в прежнюю форму. На тренировки с Томменом он тратил не меньше времени, чем сир Барристан. Наставничество над принцем двух сильнейших воинов своего времени было более чем многообещающим. Мирцелла же, вместе с кузиной Розамундой, завершала подготовку к отправке в Утёс Кастерли. Младших детей удалось избавить от пагубного влияния Серсеи, но все яйца в одной корзине лучше не держать. Пусть Тайвин и был в ссоре с младшей сестрой, но при некомпетентности Серсеи он никому, кроме Дженны, воспитание внучки не доверил бы. Дженна Фрей имеет сильный характер: она умная, волевая, проницательная и отлично разбирается в политике и военном деле. Подобно Королеве Шипов, именно она возглавляет семью. Дома Ланнистер и Баратеон получат лишь пользу, если Мирцелла обретёт хотя бы часть от этих черт. ... Несколько недель спустя Солнце ещё не успело показаться из-за горизонта, а Десница короля уже был весь в заботах. Всем жителям замка могло казаться, что лорд Тайвин и вовсе не спит, но это было не так. В чём ценность лишних часов сна, если будет продуктивнее потратить их на заботу о доме Ланнистер и труде на его благо? Возвращение Хранителя Запада в столицу заставило всполошиться весь Малый совет. Как и вернуться к работе на благо королевства. Ну, или к её имитации. Однако привело всё это, по большей части, к грызне влиятельнейших из лордов между собой. Наиболее отчетливо это выражалось в соперничестве Паука и Пересмешника. Лорд Варис информацией и всеми доступными ему ресурсами помогал очистить городские улицы от черни и выявить многие из нарушений. Так что у золотых плащей прибавилось работы. Паук даже смог выявить несколько контрабандных морских путей, пагубно влияющих на доходы города, о чём незамедлительно поспешил сообщить. Касательно четырёх из пяти из них Тайвин принял меры. Ланнистеры всегда платят долги и, если Кошмарному Волку так нравится заигрывать со всяким криминальным сбродом, то пусть развлекается. В светских беседах с этим человеком Ланнистер часто подмечал обронённые невзначай фразы. Касались они грязных тайн и делишек придворных короля Роберта, в основном лорда Бейлиша. Говорят, этот человек живёт не по средствам. По крайней мере, не по тем, что обеспечиваются доходом от сети борделей. Говорят, он годами не платит налоги за отцовские земли. Говорят, Лиза Аррен ест у него из рук. Бейлиш не отставал от своего визави и тоже всячески доказывал свою полезность Железному трону в целом и Тайвину в частности, пусть его лизоблюдство и не сработало на Старом Льве. По большей части, обладая второй по возможностям шпионской сетью на материке, Мизинец знал всё то же, что и знал Варис. Он помог с очищением городских улиц не меньше, чем последний. А вот десятки неудачных проколов, связанных с покушениями на Таргариенов, за ним точно не числились. Помимо этого, стараниями Мизинца, значительно увеличились доходы короны, что, однако, совершенно не сказалось на положении казны. На фоне всего этого и возникал вопрос: для чего вообще нужен лорд Варис? И Тайвин был бы готов его задать, если бы к нему не подводил Пересмешник. Эти два человека копали друг под друга столь виртуозно и старательно, что складывалось впечатление, что весь Красный Замок превратился в игровую доску двух могущественных интриганов. Великий мейстер тоже спешил принять участие в этой битве, занимая сторону то одного, то другого. Бесполезный старый дурак, в этой дуэли не будет победителя. Два интригана либо оба умрут, либо сойдутся на ничьей. Избавляться от Вариса было нельзя - слишком много в работе агентов короны было завязано на этого человека. Пусть ему и не удавалось убить последних драконов, но он был чуть ли не единственным, кто мог их отследить. Да и нельзя было оставлять за кем-то одним монополию на доносчиков. Своя сеть была и у Серсеи, но она больше напоминала попытку потешить собственное самолюбие. Живой Бейлиш тоже был необходим - он единственный человек, который имел влияние на Лизу Аррен, сбежавшую в Долину. Единственный, кто был способен её вразумить и заставить вернуться в столицу вместе с сыном, который стал бы прекрасной партией для Мирцеллы, а лучше и вовсе отправить того воспитанником в Утёс. Мирцелла умна и прилежна, с годами она смогла бы и единолично править Долиной. Смогла и правила бы, пока Зяблик сосал бы материнскую сиську. Хостер слишком стар, Бриндена Лиза не слушает, а к Кейтилин или Эдмару Тайвин, с такой деликатной просьбой: "вернуть Лизу в столицу", просто не обратился бы. Это лето было самым длинным из тех, что помнил Тайвин, а это значит, что Зима будет не менее длинной и сильной. Чем дольше будет длиться Зима, тем на более долгий срок уйдёт в изоляцию Долина и не факт, что вернется оттуда. Ещё один Дорн короне был не нужен. Стараниями Джоффри и Серсеи их по итогу вообще могло стать три. Так что Лизу и Робина нужно вернуть в столицу и как можно быстрее женить мальчика на Мирцелле или Розамунде, пока на него не позарились Тиреллы. Тайвин продолжал обдумывать идею отправить Бейлиша в Долину для переговоров с Лизой. За время его отсутствия можно будет спокойно проверить и большую часть его столичных активов. В дверь его кабинета тем временем постучали. — Да? — Лорд Тайвин, это я. Хотел ещё раз переговорить касательно рейдов в Блошиный конец. — Лорд Ренли, мне казалось, я ясно выразился касательно того, с кем вам необходимо решать эти вопросы. — Сир Лорх слишком пьян для этого разговора, - пожал плечами Мастер над законом. - Но если этот вопрос может подождать ещё пару дней, то я… — Хорошо, присаживайтесь, - перебил его Тайвин. - Но раз уж вы решили потратить моё время, я сначала потрачу ваше. — Я заинтригован, - усмехнулся брат короля, усаживаясь напротив. — Вы ведь близко знакомы с Мизинцем? — Настолько близко, насколько только можно знать человека, с которым прожил в одном замке несколько лет. — Вот и славно, - кивнул Тайвин. — Заинтересовались борьбой евнуха и задохлика? - легкая улыбка так и не сошла с лица Ренли. — Вы с ним стали близкими друзьями на фоне общей неприязни к Старкам? - проигнорировал его вопрос Ланнистер. — Я и Мизинец питаем общую неприязнь к Старкам? - искренне удивился принц. — А почему нет? Старк «отнял» у лорда Петира Кейтилин, "Старк" поспособствовал, чтобы у вас отняли сира Лораса. Ничто так не сближает людей, как общие враги. — Кому, как не Ланнистеру, это знать, - уколол Тайвина Ренли. — Кому, как не Баратеону, злиться на того, кто отнял у него возлюбленного, - не остался в долгу Тайвин. — Мы с Лорасом близкие друзья, - от злости Ренли покрепче ухватился за ручку кресла в тщетной попытке скрыть раздражение. — Как и Эддард Старк с леди Кейтилин, а пятеро детей у них от того, что они под чардревом за руки держались. — Но я не такой одержимый дурак, как Бейлиш. — Разве? - с интересом спросил Тайвин. Провокация сработала. — Я не буду скрывать свои отношения с Лорасом. Но я не держал его рядом с собой насильно и спокойно отпустил, как только тот захотел. Но вот Бейлиш был просто одержим старшей дочерью лорда Хостера. Точно так же и младшая дочь лорда Хостера была одержима им. Но шутка богов в том, что это была не та дочь, которую он любил. — Я не слышал эту сплетню. — Она просто не стоила вашего внимания, - отмахнулся Баратеон. — Но я слышал, что лорд Бейлиш лишил леди Кейтилин невинности. — Этот слух сам Бейлиш и распускал, - фыркнул Ренли. Возможность посплетничать с человеком столь могущественным, как Тайвин, невероятно сильно поднимала самооценку молодому оленю. - Лизу он распечатал чуть ли не сразу после того, как проиграл поединок за руку Кейтилин Брандону Старку. Говорят, та даже могла понести от него дитя. — Но Хостер дал кровиночке хлебнуть лунного чая, - догадался Тайвин. — Именно. А когда припекло, он пользованную дочурку подложил именно под Аррена. Старик точно не будет оскорбляться, особенно когда идёт война. Эддард же был молод и наивен, мог и взбрыкнуть, пожаловавшись на недостойную невесту. Таким образом именно ему и досталась Кейтилин. — Интересно, - Тайвин определённо уже слышал эту историю. От Вариса, если ему не изменяла память. — Но это, конечно, всего лишь слухи, - улыбнулся Ренли, закинув руки за голову и откинувшись в кресле. — Несомненно, лорд Ренли, а теперь давайте вернёмся к делам государственным.

***

Королевская Гавань Со временем, каждый из тех, кому доводилось в той или иной мере управлять большим городом, усваивал для себя одну простую истину: от преступности, если она появилась, избавиться невозможно. И чем больше был город, тем быстрее эта истина усваивалась. Контрабандисты, воры, вымогатели, мародёры, убийцы, да даже шлюхи, работающие вне борделей - все они быстро становились бичом городских улиц и все они приносили в города беспорядки, а их хозяевам убытки. Сколько бы с ними ни боролись, они появлялись в городах снова и снова. Кто-то быстрее остальных, кто-то медленее. Криминальные гильдии быстро договаривались со стражей. Взятки помогали избегать патрулей и арестов, а густонаселённость городов - обнаружения. Можно было пройтись огнём и мечом по трущобам, можно было набрать ответственную стражу и наглухо запереть городские ворота, предварительно очистив улицы, но со временем бандиты, всё равно, их заполнят. Их не остановит ни страх смерти, ни буква закона. И если обыкновенная преступность несла с собой исключительно убытки, анархию и непомерные траты для хозяев города, то с организованной можно было договориться. Сильная воровская гильдия убережёт город от сколачивания черни в новые банды, усмирит особо зарвавшихся вымогателей и не будет лезть туда, куда запретят - словом, убережёт город от больших проблем. Тайвин Ланнистер прекрасно знал об этом, знал и был намерен использовать. Вот только сильных воровских гильдий в столице было несколько и от этого было только хуже. Старый Лев не мог избавиться ото всех из них, но мог резать их до тех пор, пока целой не останется всего одна, а с ней городская стража уж точно найдёт общий язык. И преимущество на "переговорах" будет именно у стражи. … Стараясь двигаться как можно тише, но при этом не теряя скорости, одна из городских банд сбегала от преследователей. Оружие у воров и вымогателей простое: кинжалы да дубины, но это не делает его неэффективным. Одежда их совершенно обыкновенная, помогающая слиться с толпой. День, несмотря на очередную облаву Блошиного конца и Сточной канавы, начался хорошо. Золотые и алые плащи были слишком тупы, чтобы выискивать воров в ничем не примечательных толпах черни. Вот только заканчивался день уже далеко не так удачно. К несчастью для себя, воры наткнулись на банду Сероглазого Мясника, что появилась в городе относительно недавно, но уже успела завоевать для себя славу и известность в криминальных кругах. В основном за счёт того, что конкурентов она резала значительно чаще, чем простолюдинов, которых грабила. Почти каждая уничтоженная за последние пару месяцев мелкая банда была именно на их счету, а сегодня Мясник с фальшионом заявил, что воры посмели ступить на его территорию и должны быть наказаны. Ворам пришлось прятаться от банды Мясника и городской стражи одновременно, что значительно затрудняло задачу. Вскоре преступники скрылись недалеко от Великой Септы Бейлора и забрели в Кровавый тупик. Тут их уж точно искать никто не будет, можно и перевести дух. Идущие по улице горожане беззаботно переговариваются, недалеко играют дети и сплетничают их матери. Длится это, конечно, не долго. Тишина прерывается свистом болта легкого арбалета. Один из воров падает, захлебываясь собственной кровью, что заставляет остальных воров взглянуть на крыши домов, с которых по ним ведется обстрел. Где-то неподалеку раздается паникующий визг увидевших это горожан. Всего десяток выстрелов и большая часть воров окрасила своей кровью брусчатку улицы, но сделать её более красной, всё равно, не получилось. Три выживших вора бросаются наутёк, как только понимают, что обстрел прекратился из-за перезарядки. Единственную дорогу к спасению, однако, уже успел перегородить тот самый Мясник с фальшионом наперевес. Поддавшийся ярости лидер воров с криком бросился на наглеца, который наслаждался зрелищем кровавой расправы над его товарищами. Три всё ещё больше, чем один - вот только арбалеты снова заряжены. Двое из воров падают на брусчатку, получив в спину по четыре болта на брата. Их лидеру попали в бедро, что не повысило его шансы и удар фальшионом вспорол ему брюхо. Но обладатель серых глаз явно не был намерен его добить. Он лишь с улыбкой наслаждался зрелищем, как из последнего конкурента медленно уходит жизнь. Лишь один факт радовал умирающего вора: на крики горожан подоспели алые плащи и перегородили выход из тупика. Что ж, скоро Неведомый явится и за Сероглазым Мясником. Скоро они встретятся в бездне. Интерес и радость в глазах юноши с фальшионом пропали вместе с остатками жизни в глазах последнего из воров. С ещё одной бандой было покончено. Улыбнувшись, парень вытер лезвие фальшиона об одежду умершего и зашагал в сторону выхода из тупика, пока его подчиненные спускались с крыш. — Ты возился с ними слишком долго, Сноу, - сказал ему лидер алых плащей, как только они выровнялись. — Добыча не должна умирать быстро, сир Лорх, - толстые губы на миг исказила усмешка и юноша перевел взгляд близко посаженных глаз на гвардейцев Ланнистеров, заставив особо пугливых из них вздрогнуть. - Точно так же, как охотник наслаждается охотой, его жертва должна наслаждаться борьбой за жизнь и до последнего момента верить, что у неё есть шансы. — Можешь получать удовольствие от своей работы, сколько хочешь, - главное, чтобы она была выполнена. — Всенепременно, сир. Я ещё ни разу не подводил ни вас, ни нашего общего покровителя. — И только поэтому ты всё ещё жив, - фыркнул рыцарь. — И я намереваюсь прожить ещё не один десяток лет. — Вот, возьми, - сир Амори передал северянину письмо. - Для тебя есть работка. Юноша сломал печать, серые глаза спешно забродили по строчкам. Не успел он дочитать письмо, а алые плащи уже покинули улицу, забрав с собой трупы. — Ну что там? - с интересом спросил один из бандитов. Все они глядели в письмо, пусть даже читать никто из них и не умел. Лицо их лидера расплылось в жуткой улыбке, от которой кровь стыла в жилах. — Надеюсь, у вас нет морской болезни, псы. Если наша новая охота пройдёт удачно, то у меня появится плащ из драконьей кожи.

***

Утёс Кастерли, Западные Земли Мало кто знал, что свой первый «ответственный» пост Тирион Ланнистер получил ещё десяток лет назад. Его лорд-отец в преддверии прибытия в Ланниспорт войск короля назначил младшего сына мастером над канализацией. Чтобы занять карлика делом, ну и сделать так, чтобы тот реже попадался на глаза дворянам. Несмотря на не самый лестный пост, Тирион отнёсся к своим обязанностям со всей ответственностью. Канализация города была полностью вычищена, в некоторых местах перестроена и продлена до новых городских кварталов. Пару лет кропотливого труда и город перестал вонять дерьмом. Знал ли тогда карлик, что через несколько лет отец доверит ему правление всем Западом? Явно нет. К новым обязанностям мужчина отнёсся с не меньшим энтузиазмом. Как оказалось, были среди них и неофициальные. К примеру, контроль отправки золота в Ров Кейлин. Узнай железнорожденные, сколько именно денег перевозится на новеньких алопарусных судах, то непременно бы решили нарушить королевский мир. Каждый житель материка знал, что Ланнистеры всегда платят свои долги. Для Тириона же это было жизненным кредо. Он прекрасно помнил всё, адресованное в его сторону, как хорошее, так и плохое, начиная от слов и заканчивая поступками. Карлик за всё платил соответственно. С Ланниспорта точно не убудет, если пару десятков мастеров, знакомых с прокладкой канализации, проведут год-другой во Рву. Раз дом Дейнов Заката решил заняться этим вопросом, то почему бы им не помочь? День за днём Тирион разбирал бумаги, заботился о вотчине отца и старшем брате. Недавно в замок прибыла «погостить» и Мирцелла с кузиной. Девочки пусть и требовали внимания, но зато смогли немного оживить резиденцию Ланнистеров и заставить её обитателей улыбаться чуть чаще. В эти, проведённые с братом, тетей и племянницей дни, Тирион чувствовал, что обрел семью, которой у него не было в детстве. Пусть даже его тётя была Фрей, а племянница - Баратеон. Но в какой-то момент настал день, когда маленький человек понял, что с одним вопросом тянуть больше нельзя. Да и леди Дженна часто напоминала об этом. Нужно было подобрать невесту для старшего брата. Ну и для себя заодно. Бес боготворил Джейме, но всё равно понимал, что сгорит от зависти, если красавицу-невесту получит только он. Старший из Ланнистеров и вовсе не переживал по этому поводу, полностью уйдя в тренировки. Мейс Тирелл отказал сразу же и довольно резко. Было ли дело в оскорблении, нанесённом ему королем в столице, нежелании самой девушки или пошатнувшихся позициях Ланнистеров - Тирион уверен не был. Однако знал, что наиболее выгодная из партий упущена. Теперь невесту нужно было искать среди сильных благородных домов собственного королевства. После выходки Джоффри, племянника жениха и внука Тайвина, общество нужно было успокоить, как благородное, так и чернь. Мало что сделает это лучше, чем невеста правильной веры из родного края. Ланнистеры теперь должны выглядеть святее всех святых, особенно когда Старый Лев в столице. Конечно, оставался потенциально сильный союз с Хайтауэрами. Леди Линесса всё ещё ходила в девках, слухи о ней тоже ходили и не самые хорошие. Несмотря на всю выгоду, Тирион не стал бы оскорблять любимого брата подобной невестой. Особенно с учётом того, что ей даже Мормонты побрезговали. … Этим утром Тирион Ланнистер завтракал в компании гостьи - прелестной молодой девушки со светлыми волосами и большими синими, блестящими, как пара сапфиров, глазами. Неподалеку от них за соседним столиком завтракали леди Дженна вместе с Мирцеллой и Розамундой. — Прекрасный вид, - обронил Тирион. С Утёса и впрямь открывался отличный вид на морскую гладь. — Да, прекрасный, - согласилась девушка. Леди Алисанна Леффорд не смогла утаить от карлика факт того, что она смотрит вовсе не на море, а на тренирующегося во дворе замка Джейме Ланнистера. Голого по пояс Джейме Ланнистера. — Как поживает ваш благородный отец? - вопрос мужчины заставил девушку прервать своё столь увлекательное занятие. — Как и многие Западные лорды - он весь в заботах. — И в их число наверняка входит поиск хорошего жениха для любимой дочери. — Так и есть. Мне кажется, что этот вопрос лишь прибавляет ему седых прядей. — Могу его понять. Вы просто прелестны. — Спасибо. — Представить не могу, как трудно будет подыскать пару моей милой племяннице, - улыбнулся Тирион. — Вы ведь неспроста начали разговор на эту тему? - отметила девушка. — Вы правы, леди Леффорд. Дом Ланнистер ищет союз с домом Леффорд, - перешёл на официальный тон карлик. Леффорды пусть и не были самым сильным или именитым вассалом Ланнистеров, но их замок был одним из ключевых. Золотой Зуб защищал Запад от вторжений с востока. Крепкий и надёжный, хорошо укреплённый замок на горном перевале около границы с Речными землями не только обеспечивал безопасность Речной дороги, но и был важной стратегической точкой. С учётом обострившихся отношений между королевствами, лояльность его владыки сыграет не последнюю роль в возможной войне, а что обеспечит лояльность лучше брака? — Предлагаете нам пожениться? - к удивлению Тириона, девушка даже не наградила его хмурым взглядом. — А что, если так? — Тогда вам следует обсудить этот вопрос с моим отцом, - дипломатично ответила она. — Не волнуйтесь. Я не посмел бы испортить настроение терпящей моё общество леди подобным оскорблением. Но в чём-то вы правы, я хочу, чтобы вы стали частью дома Ланнистер. — Неужели речь идет… — О моём старшем брате, - кивнул карлик. Всего на миг на лице девушки засияла яркая улыбка, но она быстро взяла себя в руки. — Как я и говорила - этот вопрос нужно обсуждать с моим отцом, - собравшись, ответила Алисанна. - Я его единственный ребенок и он наверняка намерен заключить матрилинейный брак. Лорд Леффорд уважает вашего отца за его заботу о своём наследии, но дом Леффорд должен заботиться и о своём. — Я вас прекрасно понимаю. Переговоры с лордом Лео сейчас ведутся. — Тогда зачем мы ведём эту беседу? - удивилась девушка. — Хочу подсказать вам, как завоевать сердце моего брата, - улыбнулся Тирион и Алисанна залилась краской. Всё шло по плану. Тирион знал, что его отец долгое время был в ссоре со своей младшей сестрой, но только недавно решил расспросить ту о причинах этой самой ссоры. Сказать, что карлик был поражен ответом, — ничего не сказать. «Я знаю вас всех с тех пор, как Джоанна держала вас около груди, каждого из вас я успела потягать за уши, каждому из вас я попыталась заменить мать. В Серсее красота и величественность Джоанны. У Джейме улыбка Гериона, боевой запал Тига и благородство Кивана. Вот только истинный сын Тайвина - ты, Тирион. Я сказала об этом твоему отцу, а он потом полгода со мной не разговаривал. Какой же мой старший брат дурак. Даже с учётом того, что такие, как он, рождаются раз в тысячу лет».

***

Зачарованный лес, Застенье — Мы идем быстрее, чем я предполагал, - отметил Джон, оглядывая с возвышенности растянувшуюся на километры колонну. — Так и есть, - согласилась Вель. - Но всё равно слишком медленно. Поднятый после затянувшейся стоянки клан взял путь на север. По левому берегу Молочной до холмов в предгорьях Клыков Мороза. Отряд северян шёл впереди всех, готовый в любой момент встретить мертвецов в лоб, а об атаке с фланга вовремя предупредят и вороны Джона. Время перегруппироваться и дать бой найдётся. В середине колонны шли дети и женщины, они несли преимущественно провиант и всё необходимое для разбития лагеря. Сильнейшие из выживших воинов замыкали колонну, пока охотники занимались разведкой и сбором фуража. Все без исключения были при оружии, вот только далеко не все могли дать бой вихтам. Как и отметил Джон, клан двигался быстро. Почти не было в нём стариков, что замедлят продвижение, как и почти не было молодых мужчин, что научат детей ответственности или выпорют за дурное поведение. Когда на Севере начинаются лютейшие из Зим, крестьяне собираются в крупнейших из поселений для совместной зимовки, а старики и слабейшие из северян уходят в лес «на охоту» - чтобы их родне не пришлось кормить лишний рот в это непростое время. Если верить рассказам копьеносиц, старики уходили из клана, чтобы задобрить своей жертвой ледяных тварей и увести их подальше от клана. Два дня клан готовился к пути и шесть уже шёл по лесу. За это время Вель начала обрастать приближёнными и даже собственной охраной: сначала спасённые в Зачарованном лесу одичалые женщины, затем к их числу присоединились и молодые девушки, заколовшие насмерть прошлого вождя. Самых талантливых Вель, с помощью опытных копьеносиц и Джорель, обучала бою на ножах и копьях. Так, как сражались поклонщики. Северяне тихо посмеивались неудачным пародиям на копейный строй от вольных женщин. В ответ те посмеивались над реакциями северян на чардревные рощи, которым в Застенье не было числа. Желающих было много - вождь из Вель был строгий и требовательный, но справедливый. Иногда вольной женщине приходилось отвечать на брошенные вызовы и мало что поднимало её авторитет так же, как размозжённая о камень голова очередного претендента. Разве что следующий рядом с ней и Джоном лютоволк. На первых вихтов наткнулись на второй неделе пути. Передовая группа во главе с Эдриком встретила дюжину иссохших скелетов. Расправились с ней быстро, задолго до того, как на помощь подоспели основные силы, и погибшие в бою одичалые и вихты были сброшены в одну кучу. Джону оставалось только заставить её вспыхнуть, после чего в клане пошла молва о том, что муж вождя не только оборотень, но и колдун. Для самого себя лорд Звездопада отметил, что ещё каких-то два-три года назад он не смог бы смириться с тем, что тела погибших друзей по оружию придётся сжечь ещё до того, как они остынут, не оставив их родственникам возможности не то что попрощаться, а хотя бы увидеть «похороны». Если тёмные времена действительно рождают сильных людей, то у Звездопада в ближайшие десятилетия точно не предвидится такого же сильного лорда, как Эдрик Дейн. Следующие пару дней клану везло - если на вихтов и натыкались, то только на небольшие группы, не представляющие особой угрозы. Что не избавило дозоры от необходимости носить с собой смолу и факелы. Лес будто бы затих, предвещая лютейшую из бурь. … Около костра рядом с самым большим в лагере шатром отдыхали те, у кого в груди ещё билось сердце. Вель сидела на коленях у Джона, Джорель тесно прижималась к Эдрику. Одичалые знали, что эти двое делят шкуры, и закономерно считали их супругами, так что на оруженосца, несмотря на его красоту и силу, желающих позариться было немного. Вот только дикари не знали, что этих двух поклонщиков друг в друге интересовала лишь физическая близость. Благородные северяне уже не закатывали глаза, глядя, как миловались эти две пары. В костре потрескивали дрова, Абель играл на лютне и пел «Дорнийскую жену» версии Леморы, в то время как Далла зашивала его плащ. Идиллия. — Всё ещё дуешься, любовь моя? - шёпотом спросила Вель, наклоняясь к Джону. — Это нужно было сделать, - Дейн ушёл от ответа. — Я хотела показать свою силу. — Я знаю, что ты сильная, - Джон покрепче обнял одичалую. - Ты не раз это доказывала за время пути. — С помощью лука, - недовольно проворчала Вель. - Вольная женщина должна быть достойна своего мужа, а если не соответствует, то значит он украл не ту. Ты уже не тринадцатилетний щенок. Прикрывать тебя при помощи копья уже недостаточно. — Раз ты так считаешь, - не стал спорить Джон, вспомнив битву за Темнолесье. - Но знай, я в тебе никогда не сомневался. — Я знаю, - Вель закрыла глаза в блаженной неге. - Спасибо.

***

Некоторое время спустя Лагерь Манса-Налётчика был огромен: в десятки раз больше, чем тот, что увидел Джон, добравшись до стоянки клана Вель - нескончаемые ряды шатров, хибар и пещер уходили далеко за горизонт. Издалека были отчетливо видны силуэты мамонтов в загонах и даже великанов, что ездили на них верхом. Угрюмые лохматые гиганты в два человеческих роста передвигались по лагерю, как у себя дома. По словам Вель, они ребята стеснительные и лучше долго на них не смотреть. Мейстер Лювин всё детство рассказывал Джону с Роббом, что они давно вымерли, но сейчас северяне могли наблюдать их воочию. После увиденного благородный молодняк уже более охотно верил, что эти гиганты участвовали что в строительстве Винтерфелла, что в строительстве Стены. Десятки племён и кланов из всех концов Застенья собрались в одном месте и до сих пор не начали резню, ну или уже успели её закончить. Что говорить о каннибалах, великанах и кланах Оленьего Рога, если даже Тенны присягнули новому Королю-за-Стеной всем своим государством. Ну, тем, что от него осталось. Абель, как и обещал, не только вернулся из лагеря живым обратно к Джону, но и договорился об аудиенции для Джона. Хотя не прекращал ворчать, что Вель, как нового вождя, всё равно, ждал разговор с Мансом, на котором Джон мог спокойно присутствовать на правах мужа и советника, но слово своё мужчина держал. Треть клана Вель так и не добралась до лагеря Манса. Как только по клану прошла молва о смерти вождя, несколько одичалых, уже не сдерживаемых страхом, посбивались в банды и двинулись в лес. Ещё несколько сбежали, узнав, что новый вождь намерен присягнуть Мансу. Вольный народ на то и вольный, что в любой момент можно уйти. Вот только другие будут вольны тебя за это убить. Меньше всего потерь клана было из-за стычек с вихтами - меньше сотни мёртвыми и тяжело раненными. Шатёр Манса нельзя было спутать ни с чем другим: огромное, уродливое, непропорциональное сооружение, сложенное из деревянных балок и мамонтовых бивней со шкурами. Со стороны даже казалось, что у него два этажа. — Что-то посоветуешь? - спросил Джон у свояка. — Не ведите себя перед королем, как ебучие поклонщики, - дал наставление Абель. - И попытайтесь понравиться королю. — Мы не будем дарить ему голову Джорель, - закатил глаза Джон. Абель загоготал, отодвигая шкуру у входа в шатёр. Убранство «резиденции» короля было скромным: костёр в центре, лежанка из шкур и некоторое подобие мебели. Стойка для оружия. Трофейное отдельно от обычного. Джон даже заприметил тяжёлые рыцарские латы чуть в стороне от всего остального. Раз уж за стеной предметом роскоши считается ржавый меч или обыкновенный железный колун, то одно наличие чего-то подобного делает Манса неким Застенным аналогом Ланнистера в плане богатства. Около костра грелся невысокий, но очень широкий и крепкий на вид седой мужчина лет пятидесяти. Он был облачён в чёрную кольчугу брата Ночного дозора, судя по её виду - трофейной, а на руках у него были золотые, исписанные рунами, браслеты. Зубов у него явно не хватало. — Что, тот самый поклонщик и новый вождь? - спросил мужчина, оглядывая Джона и Вель оценивающим взглядом. — Да, - кивнул Абель. Мужчина встал напротив Джона, которого был ниже на полторы головы, но никакого дискомфорта при этом явно не испытывал. — Ну? - выжидающе спросил он. - Даже не преклонишь колено? Вы, поклонщики, это вроде как любите. — Разве Королю-за-Стеной кланяются? - спросил Джон. — Нет, - согласился седобородый. - За Стеной никто не встает на колени. Как тебя зовут, поклонщик? — Джон Дейн. — Бастард Старка? - изогнул бровь мужчина. — Единственный и неповторимый. — Хорошо, - засмеялся мужчина. - Мне говорили, что ты трахнул Медведицу, это правда? - в вопросе читался неподдельный восторг. — Не её одну. — Хорошо! Хорошо! Мы ещё поговорим об этом! - казалось, дикарь вот-вот запрыгает от восторга. - А пока, я вас оставлю, - только вымолвив эти слова, седобородый вышел из шатра под удивлённый взгляд Джона и не менее удивлённый от Вель. — Итак, Джон Дейн, о чём ты хотел со мной поговорить? - спросил у Джона Абель, садясь в кресло, на котором всего минуту назад сидел другой одичалый. С самой первой встречи Дейн не доверял ни самому барду, ни его плану. Слишком уж сильно этот мужчина юлил и недоговаривал. Вот только понять, в чём именно, Джон так и не смог. Тайна может быть и незначительна, а допрос с пристрастием для родни не поймут. Абель был ключом к встрече с королём одичалых, с этим Джон ничего поделать не мог, но отдавать под его прямое управление целый клан Дейн намерен не был. Мало ли что могло случиться в пути, а Вель прекрасно справится с этой ролью. Теперь же, глядя на своего нового знакомого по-иному, Джон понял, что его только что поимели, равно как и он поимел Абеля до этого. Счёт сравнялся.