Записи в рассветном соннике

- Ева… - Мария задумчиво мешает кофе, глядя в чёрную бездну. Горячий, крепкий, пряно пахнущий специями – Знаешь, я никогда этого не спрашивала, ни у тебя, ни у кого ещё, но скажи мне, как именно ты видишь Утопию? Ева застывает, сжимая тонкими пальцами ложку, обдумывая ответ. Рывок вникуда – вот как ей чувствуется Утопия, как шаг вниз, с Собора – сама не знаешь, что будет после. Рывок, и всё сконцентрировано на «здесь и сейчас». Это как пожар в груди. Мария застывает, тихо вздыхает и запускает тонкие, холодные пальцы в золото волос. - Ты можешь не спешить с ответом. Ева мучается наступившим молчанием. Горечью на кончике языка кажется – ты расстроила Марию, не ответив на её вопрос. Мария же не настаивает, гладит её по волосам, запутавшись пальцами в тонких золотых лучах. Она может гневиться, ненавидеть, но к Еве подобные чувства испытывать почему-то очень сложно. - Я представляю её знаешь, такими… пятнами. – Ева отвечает, пробуя слова на вкус – осторожно. Эти слова ей нравятся. – Она для меня – светлая, яркая, свободная. Она совсем не такая, какой многие её, наверное, хотели бы увидеть. Я думаю, что когда-нибудь… это станет новым, лучшим местом. Слова связываются неловко, как-то слишком грубо – она сама не знает, как правильно связать тот светлый образ, что держится в её груди, в её мыслях. Но Мария, кажется, понимает, сама создаёт из расплывчатых образов, как из глины, целую фигуру. - Город, оторванный от земли. От… её несовершенств. Простыми словами, так ясно она говорит об Утопии и о том, как видит её она – хоть и в общих чертах. - Мир, подвластный мысли… Ева говорит это ещё тише, задумчиво, словно ещё изучая сама то, что она говорит. - Подвластный мысли. Мария повторяет это, пробует на вкус, задумчиво поджимает губу. Мысль – какое-то простое слово, лёгкое – слишком лёгкое для определения «подвластный» - это слово словно нож. Власть… слишком, слишком грубое и некрасивое слово для такой вещи, как мысль. - Творимый мыслью. Она поправляет – мягко, но всё же настойчиво, чуть хмуря густые, чёрные брови. Обдумывает только что сказанное, пробует, изучает. Ева кивает, мягко, плавно, её взгляд становится расфокусированным, словно впадает в подобие транса. - А как ты видишь её? Осторожный вопрос. Ева знает ответ на этот вопрос, думает – что знает, читает в тёмных, спокойных, карих глазах, в движениях Марии, в ней самой, но ей так хотелось что бы она сама рассказала об этом. Губы Каиной красиво изгибаются в задумчивой полуулыбке, пальцы сжимают руку Евы, задерживая её. - Ты же знаешь, какой. Свободной. Отрубить все корни, отбросить путы. Бросить всё старое, пустое, ненужное… ведь когда у дерева есть отмершие ветви, они только мешают ему расти. И если их отрубить, дерево станет только здоровее. Молчание, Мария горько поджимает губы и смотрит сама немного отрешённо. - Может, хорошо, что не сейчас. Может, оно и правильно. Наверное, многие просто не готовы, они видят Утопию как прыжок в какую-то страшную, тёмную неизвестность. К сожалению…