Второй шанс

25.1.1964 — Ангел, — Кроули поправил плед, которым был укрыт и со стоном поерзал в кресле, устраиваясь так, чтобы спина болела хотя бы не так сильно, — ты уверен, что это нужно? — Да, дорогой, — кивнув, уверенно ответил Фолл, — абсолютно уверен. — Только, — Кроули отвернулся от стола и уставился в черное окно, — можно я не буду… — Кроули, — Азирафаэль со вздохом отложил документы в сторону и поднялся из-за стола, — ты уже третий день мучаешься и не даешь тебе помочь, — он подошел к креслу и опустился на корточки, положив руки на колени Кроули. — Я не хочу, чтобы ты видел, — голос прозвучал сдавленно. — Не хочу, — он отчаянно замотал головой, и Азирафаэль почувствовал мелкую дрожь под своими руками. — Не хочу… — Тише-тише, — сразу же прошептал Фолл и слегка сжал руки на коленях, — тише, я не настаиваю, слышишь? — Кроули неуютно поежился, но повернул лицо к Азирафаэлю. — Если после ванной тебе станет легче, то, ладно, оставим, как есть. Но пойми, — он старался заглянуть Энтони в глаза, — мне больно видеть, как ты страдаешь. Я хочу тебе помочь. Понимаешь? — Азирафаэль старался, чтобы голос звучал тихо и ласково, но в то же время достаточно твердо. — Да, — Энтони выдохнул и посмотрел в глаза Азирафаэля. И в этом взгляде было столько страха и боли, что Азирафаэль постарался как можно крепче обнять Кроули, спрятать от всего мира и никуда не отпускать. Хотя бы несколько минут. Но и этого хватило, чтобы Энтони расслабился. — Тогда я пойду приготовлю тебе ванну. Хорошо? — Да, — он снова вздохнул, кутаясь в плед. Азирафаэль положил руку на плечо Кроули, постоял рядом с ним еще несколько секунд и поднялся на второй этаж. Энтони несколько минут без каких-либо мыслей смотрел в черное окно, борясь с желанием закутаться в теплый плед еще сильнее и никуда не идти. Но застуженная спина болела так, что даже обезболивающее не особо помогало, и предложение Азирафаэля звучало разумно. По крайней мере та его часть, что предполагала долгую горячую ванну. О второй Кроули думать не хотел. Когда Энтони все же нашел в себе силы и поднялся на второй этаж, он столкнулся с Азирафаэлем, который нес в ванную теплый халат и большое полотенце. Кроули тяжело вздохнул и проследовал за ним. В ванной уже клубился пар и пахло какими-то маслами, и Кроули не мог не признать, что запах был приятным. — Все готово, — Фолл кивнул на ванну, которая была заполнена белой мягкой пеной. — Если тебе что-то понадобится — зови. Кроули кивнул, и Азирафаэль вышел из ванной, прикрыв за собой дверь. Энтони снял рубашку, стянул с себя брюки, сложив все аккуратной стопкой на полке небольшого шкафа. Перед тем как погрузиться в воду, он попробовал ее рукой. Температура была идеальной, и Кроули невольно задумался о том, как только Азирафаэлю всякий раз удавалось учитывать все мелочи. Белая пена сразу же скрыла почти все тело Энтони, над ней остались торчать только острые колени. Кроули откинул голову на бортик ванной и закрыл глаза. Вода была ровно такой, как он когда-то любил — горячей настолько, чтобы почти обжигать кожу. Но только почти. В тепле мышцы постепенно расслаблялись, и боль начала потихоньку отступать. Кроули поднял правую руку и посмотрел на несколько розовых шрамов, тянувшихся вдоль вен. Шрамов, что остались в память о неудачных попытках уйти. Они были отвратительны, и Кроули делал все, чтобы их никто не заметил, особенно Азирафаэль. Энтони почему-то казалось, что ангелу будет противно видеть такое, хотя он и понимал, что тот как минимум знает о них. Может, даже видел, когда работал с ним в Бедламе. Также, как видел не менее отвратительные рубцы от ожогов, что были безмолвным напоминанием о… Кроули ощутил, как сердце начало отчаянно биться где-то в горле, как зашумело в ушах. Стало трудно дышать, казалось, что даже самый глубокий вдох не наполняет легкие воздухом. Липкий страх, внезапно поднявшийся из глубин, охватил его. Мир перед глазами поплыл, реальность начала рассыпаться. Вот Энтони сидит в горячей ванной, а вот он же, корчится в приступе мигрени, а над ним нависает полуголый санитар, и Кроули совершенно ничего не может сделать, только кричать и звать на помощь. Звать, зная, что никто не придет. — Ангел! — сипло вскрикнул Энтони, отчаянно, до побелевших костяшек, сжимая борта ванной, стараясь удержаться в этой действительности. — АНГЕЛ! — Будь хорошим мальчиком, и не кричи, — приказал холодный голос. И Кроули уже не смог понять, было ли это реальностью или только страшным призраком прошлого. — АНГЕЛ! — Господи, Энтони! — голос Азирафаэля раздался совсем рядом, и Кроули повернул на него голову. — Энтони! Дыши! Слышишь?! Дыши, пожалуйста! — Фолл хорошо знал, что надо делать — как можно скорее выдернуть из кошмара, вернуть в реальность. Кроули почувствовал, как чьи-то мягкие руки осторожно легли ему на щеки, а потом кто-то уперся лбом в его собственный лоб. Кто-то знакомым до щемящего ощущения в груди голосом шептал «дыши, просто дыши», и Энтони пытался дышать. Один хриплый короткий, совсем поверхностный вдох, и он сразу же ощутил рядом знакомый запах. — Ангел, — дрожащим голосом, позвал Кроули. — Я здесь, — тихо ответил Азирафаэль. — Ты в порядке, слышишь? Ты дома, и все хорошо. Я рядом, я с тобой. Просто дыши. Ужас начал отступать, Энтони медленно закрыл глаза, а когда открыл их, мир уже был нормальным. Он сидел в ванне, среди мягкой белой пены, рядом с ним был Азирафаэль, и можно было просто дышать. — Ангел, — уже спокойнее повторил Кроули. — Я здесь, здесь. Я рядом. И никому не позволю тебя обидеть. Все хорошо, — шептал Азирафаэль, все так же прижимаясь лбом ко лбу Энтони. — Мне уже лучше, — произнес Кроули, вытащив из воды левую руку и положив ее на затылок Азирафаэля, теснее прижимая того к себе. — Прости, что… — Все в порядке, — не дал договорить Фолл, — не извиняйся, тебе не за что. — Спасибо. — Как твоя спина? — Азирафаэль все же отстранился и поспешил отвлечь Кроули. — Уже почти не болит, — Энтони попытался улыбнуться. Улыбка вышла вымученной, но искренней. — Вот и хорошо, — Фолл улыбнулся в ответ, и в уголках глаз у него появились морщинки. — Тогда вылезай из ванной и пойдем спать, — он поднялся на ноги и уже у двери обернулся, чтобы спросить: — Тебе заварить чай с травами? — Угу, — согласно кивнул Энтони. Он пришел в спальню и, поправив подушки, сел на постель и подтянул толстое пуховое одеяло. Почти сразу на пороге появился Азирафаэль, уже в пижаме и с раскладным столиком, на котором были две кружки с чаем и тарелка с чем-то сладким, в руках. — Ты в порядке? — забравшись под одеяло и разместив между ними столик, спросил Азирафаэль. — Да, просто, — Кроули взял в руки кружку с травяным чаем и, подув, сделал небольшой глоток, — слегка переволновался. — Прости, — Азирафаэль склонил голову, — не стоило мне так на тебя давить. — Ты не виноват, ангел, — он поставил чашку на столик и опустил руку на спину Азирафаэля, — я в порядке. Будет о чем поговорить с Лизой на ближайшем сеансе, — он слабо улыбнулся. — Дурак, — с такой же слабой улыбкой отозвался Фолл. — Ты знал, на что шел, — Кроули пожал плечами, снова взяв в руки кружку с чаем. — Я люблю тебя, — тихо произнес Азирафаэль. — Я знаю, ангел, — он улыбнулся шире, — я ... А с чем эта штука? — Кроули ткнул пальцем в кусок пирога. — С яблоком и корицей. Энтони утром… — Ну раз Энтони, — Азирафаэль не успел договорить, как Кроули отломил большую часть и с довольным видом начал жевать, — то… — Тебя не учили, что говорить с набитым ртом… — Ангел, не будь занудой, — фыркнул Кроули. Азирафаэль, улыбнувшись, взял остаток яблочного пирога, и расслабился. Если у Кроули были силы и желание паясничать и язвить, то он и правда был в порядке. — Спокойной ночи, дорогой, — переставив столик на пол и погасив свет, произнес Азирафаэль, когда они оба разделались с пирогом и чаем. — Добрых, — коротко отозвался Кроули, кутаясь в одеяло. Азирафаэль обнял Кроули поперек живота, крепко прижав его к себе и поцеловав в затылок, ощущая тепло в груди просто от того, что, проснувшись среди ночи, мог слышать тихое сопение Кроули рядом с собой. А по утрам — почти детский восторг от того, что Энтони во сне все же обнял его, прижавшись потеснее. В последнее время Фолл спал намного более чутко, чем обычно. Вот и сейчас он приоткрыл глаза, чувствуя, что Кроули уже несколько минут пытается улечься удобнее. — Болит? — вопрос был простой формальностью, Азирафаэль и так знал на него ответ. Энтони, кутаясь в одеяло почти с головой, пробормотал что-то невразумительное. Азирафаэль тяжело вздохнул и вылез из-под одеяла. Он молча встал и направился в ванную. Когда он вернулся, Кроули старательно делал вид, что уже уснул. — Дорогой мой, — он сел рядом и опустил руку на плечо Кроули, — ванна готова. — Не стоило так… — Кроули, — слегка раздраженно произнес Фолл, — прекрати. Давай ты перестанешь упрямиться и позволишь помочь, хорошо? — Нгх, — мрачно отозвался Энтони, но все же выбрался из теплого кокона одеяла и сел, как-то странно глядя на Азирафаэля. А потом встал с постели и, сняв со спинки кресла свой халат, направился в ванную. Азирафаэль подложил себе под спину подушку, нацепил маленькие круглые очки для чтения и раскрыл книгу, лежавшую на прикроватной тумбочке. Он хотел дождаться Энтони и убедиться, что тот в порядке, а для этого надо было чем-то себя занять. Кроули вернулся почти через час, и выглядел он еще более разбитым. Встретившись с ним взглядом, Фолл тут же закрыл книгу и отложил ее в сторону. Энтони молча сел на край постели, рядом с Фоллом и опустил голову. — Не помогло, — голос Кроули прозвучал так, словно он зачитывал себе смертный приговор. Азирафаэль, не сказав ни слова, пересел ближе, разместив подбородок на плече Кроули и ласково обняв его со спины. Несколько секунд Энтони сидел неподвижно, но потом, словно выйдя из оцепенения, склонил голову, коснувшись виском светлых волос. Фолл молчал, давая Кроули возможность собраться с мыслями. — Мне страшно, ангел, — он закрыл глаза, сделав глубокий вдох. Азирафаэль все еще молчал, но крепче обнял Кроули. — Я не хочу, чтобы ты видел… Не хочу… — Ты думаешь, что мне будет неприятно? — мягко начал Фолл и сцепил руки в замок на животе Энтони. — Я знаю, что нет, но все равно этого боюсь. Глупо, да? — он слегка повернул голову и прижался лбом к виску Азирафаэля. — И ничего не глупо, — отозвался Фолл, — страхи часто бывают иррациональны. Но если ты мне доверишься, я сделаю так, что тебе уже не нужно будет бояться. — Хорошо, только выключи свет, ладно? — Конечно, родной. Мне отвернуться? — Мгх, — выдохнул Кроули, — да. Азирафаэль кивнул и, вытащив из ящика флакон с массажным маслом, погасил весь свет в спальне и отвернулся от Энтони, грея масло в руках. Он слышал, как тихо зашуршала снятая черная рубашка из тонкого хлопка, как тихо скрипнула постель, когда Кроули лег, как он шумно выдохнул. — Если будет неприятно, не заставляй себя, ладно? — за спиной Фолла раздался приглушенный голос. — Ладно, — согласился Азирафаэль, разворачиваясь. Его глаза уже успели немного привыкнуть к темноте, к тому же света, что лился в спальню из окна было достаточно, чтобы неплохо видеть Кроули. Он лежал на животе, по пояс прикрытый одеялом, лицом к стене. Длинные пальцы крепко сжимали край подушки, и Азирафаэль был готов поспорить, что они нервно подрагивали. Фолл присел рядом, и погладил напряженные руки. — Все хорошо? — Фолл придал голосу максимальную мягкость и спокойствие. — Нгх, — кивнул Энтони и напрягся еще сильнее. — Мне будет удобнее, если я сяду тебе на бедра, вот сюда, — Азирафаэль осторожно положил руку на одеяло. — Но если ты против, то я просто сяду рядом. Что скажешь? — Давай попробуем, — произнес Кроули и нервно сглотнул. Фолл сделал глубокий вдох и осторожно пересел. Кроули рвано выдохнул, зажмурившись и крепче сжав край подушки. Азирафаэль постарался как можно детальнее вспомнить, что Кроули рассказывал на групповом сеансе для переживших насилие, чтобы не дай Бог не сделать что-то, что могло вызвать ассоциации с теми событиями. И пока все шло хорошо. — Ты как? — Давай уже быстрее закончим с этим, а? — несмотря на то, что Кроули говорил почти шепотом, Азирафаэль слышал, как его голос срывался и дрожал. Фолл поправил одеяло, капнул несколько крупных теплых капель коричного массажного масла вдоль торчащих позвонков, сделал глубокий вдох, опустил руки на шею Кроули и замер на несколько долгих секунд, ожидая пока худое тело под ним хоть немного расслабится. Когда мягкие руки легко скользнули по шее вниз, вдоль позвоночника, Энтони сдавленно выдохнул. — Все хорошо, — голос Азирафаэля раздался совсем рядом, — ты в порядке, это всего лишь я. Кроули прикрыл глаза, ослабив хватку на краю подушки. Азирафаэль сильно, но бережно сжал напряженные плечи, потом отпустил и начал скользить по ним, надавливая подушечками больших пальцев. От этих прикосновений по всему телу внезапно начало разливаться ласковое тепло. Кроули сам не заметил, как повел плечами, подставляясь под эти прикосновения. Как начал с тихим стоном выгибать спину, наплевав на свои страхи, лишь бы руки Азирафаэля не отрывались от шершавой горячей кожи ни на секунду. Мягкие ладони скользили по всей спине, то слегка надавливая, то едва-едва поглаживая. Кроули чувствовал тепло рук на пояснице, на обожженных, изуродованных лопатках, на плечах. Когда Фолл принялся более настойчиво разминать поясницу, Энтони снова несдержанно застонал от удовольствия. — Сильнее, ангел, — прерывисто выдохнул он, — можешь надавить сильнее? Азирафаэль удивленно вскинул светлые брови, но просьбу послушно выполнил. Энтони тут же выгнулся, лишь бы усилить контакт. Лишь бы оказаться ближе. А потом ласковые руки замерли. — Энтони, можно я, — тихо, начал Азирафаэль, — можно мне… — он осторожно, самыми кончиками пальцев провел по рубцам, что остались от ожогов на лопатках. — Ангел? — Кроули немного напрягся, но Фолл продолжал рисовать у него на лопатках какие-то причудливые узоры. — Что ты… — Ты потрясающий, — выдохнул Азирафаэль и тут же продолжил, зная, что Кроули попытается возражать, — совершенный. Разрешишь мне один поцелуй? Энтони хмыкнул в подушку, и Фолл принял это за согласие. А в следующую секунду Кроули вскрикнул испуганно и восторженно одновременно: Азирафаэль легко, но уверенно коснулся губами сначала одной обожженной лопатки, потом так же мягко поцеловал следы от ожога на второй. — Что ты, — хватая воздух ртом и широко распахнув глаза, попытался задать вопрос Энтони. — Люблю тебя, — перебил Фолл. — Восхищаюсь тобой, — тихий шепот прервался, Азирафаэль оставил еще несколько полных нежности поцелуев на пахнущей корицей спине. — Ты всегда больше верил действиям, вот я и, — он продолжил расцеловывать смуглую кожу. — Ангел, это же… я… — Энтони пытался хоть как-то озвучить разбегавшиеся мысли, — рубцы от ожогов, они… это уродство и… — И ты перестанешь от меня прятаться из-за них, — Азирафаэль наклонился, проведя руки под грудью Кроули, и обнял его, не переставая выцеловывать лопатки, — потому, что ты абсолютно великолепен. Как твоя спина? — он уткнулся лицом в шею, улыбаясь, и Энтони не мог не почувствовать этого. — Ох, ангел, — простонал Кроули, чувствуя приятное покалывание по всему телу. — Все просто прекрасно. — Тогда, — Фолл потерся щекой о шершавую кожу на шее, — давай спать. Он поставил флакончик с маслом на тумбочку и укрыл Кроули одеялом, чтобы прогретые массажем мышцы не остыли. Энтони повернулся к нему лицом и на несколько секунд замер. Потом протянул руку, расстегивая пуговицу на рубашке Азирафаэля. — Кроули, дорогой? — осторожно спросил Фолл, не доконца понимая, чего хочет Энтони. — Хочу ближе, — тихо ответил Кроули, расстегивая уже вторую пуговицу. — Еще ближе, ангел. Азирафаэль не стал сопротивляться и останавливать Кроули, но и помогать не спешил, боясь сделать что-то не так. Стоило Энтони расстегнуть последнюю пуговицу, как его ладони тут же оказались на голой спине Фолла, жадно шаря по ней, а сам Кроули прижался к груди Азирафаэля. Они оба шумно выдохнули от нового для них ощущения близости, когда Энтони прижался теснее, кожа к коже. — Ангел, это так, — сдавленно прошептал Кроули куда-то в плечо Фолла, — невозможно близко, — шумно выдохнул, крепче сжимая в своих руках Азирафаэля. — Так правильно, так сильно. Я, — рваный, неравный вдох, — я никогда даже мечтать не смел… Это так… Азирафаэль прижал плачущего Кроули к себе, плотнее кутая в одеяло. Но в этот раз что-то было иначе. Энтони не сжимался от ужаса, не пытался спрятаться, просто крепко обнимал и что-то бормотал сквозь слезы. Фолл запустил руку в слегка отросшие рыжие волосы, поглаживая. Кроули плакал, но впервые за долгое время он не погружался при этом в холодную и темную пучину отчаяния, наоборот. С каждой минутой, что-то, что почти всю жизнь холодом сжимало сердце, начинало отпускать. Азирафаэль действительно был рядом. Все такой же добрый и любящий, каким его с самого детства помнил Кроули. И сейчас, когда ангел кутал его в одеяло, Энтони был готов поспорить, что вместе с этим его окутывал теплый и нежный свет. Свет, который излечивал боль и разгонял самые мрачные мысли. — Ангел, — шепотом позвал Кроули, успокоившись, — может мы могли бы так всегда… — он прикусил тонкую нижнюю губу не до конца уверенный в том, что ответит Азирафаэль. — Так? — тепло выдохнул в макушку Фолл. — С тобой я и так не замерзну… — Я понял тебя, родной, — коротко усмехнувшись отозвался Азирафаэль. — Больше никаких пижамных рубашек.