Второй шанс

4.5.1964 — Ази, милый, послушай, — Марта подошла к дивану, встав возле Азирафаэля и легко коснувшись его плеча, — я не знаю, что ты сказал Майклу, но… — она замерла, дожидаясь, пока Азирафаэль не оторвется от очередной книги. — Но? — он прикрыл книгу, заложив указательным пальцем нужную страницу, и поднял вопросительный взгляд на свою бывшую жену. Второй рукой он продолжил мягко поглаживать дремлющего у него на коленях Кроули. — Майкл не сказал? — Марта посмотрела на Фолла, и на лице у нее отразилось какое-то болезненное выражение. — Значит не сказал, — она тяжело вздохнула, продолжив как можно тише, — мой клиент настаивает на том, что дело уже пора передавать в руки полиции. Он хотел сделать это в начале недели, завтра, но… — Но? — Азирафаэль повторил свой вопрос уже более напряженно. — Майкл вчера вечером связался с моим клиентом, и я не знаю как, но уговорил его перед передачей документов встретиться и поговорить с тобой. — А почему я ничего об этом не знаю? — удивленно вскинув брови, помотал головой Азирафаэль. — Мистер Шульман, ничего такого мне не говорил. — Странно, — Марта заправила выбившуюся прядь волос за ухо, — должен был. Встреча завтра утром, в восемь. — Ох, — Азирафаэль бросил короткий взгляд на часы. Была половина восьмого, а значит до назначенного времени оставалось чуть больше двенадцати часов. — А что там будет обсуждаться? То есть, зачем это все… — Не знаю, — она пожала плечами, и насколько Азирафаэль мог судить по ее растерянному виду, Марта правда ничего о предстоящей встрече не знала. — Ладно, — нервно кивнул Фолл, — понял. Завтра утром встреча. Хорошо. Где? — Я подвезу, не переживай. И еще, — она отвела взгляд в сторону, — я нашла милую квартирку поближе к центру, ну, знаешь, — неопределенно развела руками, — чтобы не было вопросов к моей работе. Не дело, чтобы адвокат одной из сторон жил в доме другой. — Ох, — Фолл окончательно отложил книгу, а его рука замерла в рыжих волосах, — да, я как-то не подумал об этом. — Энтони, если захочет, может пожить там со мной, не возражаешь? — Нет-нет, — тихо ответил Азирафаэль, — дорогая, конечно нет. Предложи ему, думаю, он обрадуется. В гостиной на некоторое время повисла тишина, которую вскоре нарушили забарабанившие в стекла мелкие капли дождя. Ночью обещали грозу. Марта постояла еще немного рядом, потом медленно пошла к выходу из комнаты. — Можешь что-то посоветовать? — Азирафаэль нарушил тишину. — Прости, — Марта покачала головой, — я не знаю, что сказать. Майкл еще не решил, взяться ли за ваше дело, но если он согласится, то у вас неплохие шансы. — Мне Шульман сказал, что шансы на оправдательный приговор очень призрачные, — почти прошептал Фолл, вернул руку на голову начавшего просыпаться Кроули. — Мне жаль. — Не страшно, — он повернулся к Энтони и всмотрелся в его лицо. Кроули все еще спал, пусть уже и довольно чутко. — На самом деле, я и Шульману об этом сказал, нас устроит любой обвинительный приговор, при котором Энтони не отправится в тюрьму или в государственную больницу. Остальное мы как-нибудь переживем, — выдохнул Фолл. — Если честно, — Марта замерла в дверном проеме спиной к Азирафаэлю, ее плечи опустились, — мне не важно, переживете ли вы. Но вот ты, пожалуйста, постарайся… Он открыл было рот, чтобы возмутиться, но Марта поспешно покинула гостиную. Гроза за окном набирала силу. Слышались отдаленные раскаты грома. Кроули лег на спину, приоткрыл свои невозможные разноцветные глаза и, щурясь от света, посмотрел на Фолла. — Ангел, — он протянул руку, осторожно касаясь щеки Фолла, — все в порядке? На тебе лица нет. — А? — Азирафаэль растерянно тряхнул головой, несколько раз моргнув. — Да, все хорошо, родной, — он накрыл руку Энтони, прижимая ее к своей щеке, и попытался улыбнуться, — все хорошо. Завтра утром мне надо будет отлучиться… — Опять, — Энтони не спрашивал, а в голосе у него сквозила с трудом скрываемая боль. — И ты не расскажешь… — Расскажу, — Фолл опустил голову, прижал смуглую изящную ладонь к губам, — расскажу, как только пойму, что именно рассказывать. — А Марта уже знает, да? — ответ на свой вопрос Энтони знал, но решил его задать. И пока Азирафаэль, прикрыв глаза, все прижимал ладонь Кроули к своим губам в долгом поцелуе, Энтони, холодея внутри от ужаса, мысленно просил кого угодно о том, чтобы Фолл не ответил: «Нет», чтобы он не обманул. И чем дольше Азирафаэль молчал, тем сильнее билось сердце в груди Кроули. А потом, кажется, остановилось, больно и горько сжавшись: губы Азирафаэля едва ощутимо задрожали. — Знает, — сдавленно ответил он, и Кроули с облегчением выдохнул, — знает. Я все тебе объясню, родной, правда, — говорить было тяжело из-за спазма, что все крепче сжимал горло, но Фолл понимал, что отмолчаться не выйдет. — Только мне надо понять, что… — Правду, — перебил его Кроули, — какой бы она ни была. Если вы решили снова быть, — он вытянул свою руку из руки Фолла, разорвав такой необходимый сейчас контакт, — если я мешаю… — сцепил тонкие пальцы в замок. — Господи, — с ужасом выдохнул Азирафаэль, — родной, что ты такое говоришь? — Фолл почувствовал резкий холод в груди. — Энтони, — наклонился ниже, уперевшись лбом в лоб Кроули, — любимый… Ни за что… — Тогда что, объясни мне, что происходит?! — Энтони резко сел, вырвавшись из самых теплых и родных рук. — Потому, что я перестал что-либо понимать, — он нечитаемо смотрел на Азирафаэля. — Пожалуйста, — Фолл закрыл лицо руками: видеть, как расслабленное выражение с легкой полуулыбкой на тонких губах, сменилось чем-то болезненным, было невыносимо. — Пожалуйста, поверь мне. Ты мне нужен, Энтони. Я тебя люблю. — Это не то, — Кроули отвернулся, сжавшись, обняв себя за плечи, — не то, ан… Азирафаэль. Ты счастлив? Потому, что мне кажется… Договорить Энтони не смог потому, что Фолл крепко обнял его со спины, отчаянно прижимая к себе. Кроули чувствовал, как тяжело поднималась и опускалась его грудь, чувствовал, как он упирался лбом в спину, как мелко подрагивали его руки. Энтони прикрыл глаза, почти не дыша, боясь в очередной раз все испортить. Он уже успел довести Азирафаэля до такого состояния, а ведь не прошло и пяти минут. — Я не знаю масштабов той беды, что нас ждет, — блеклым, едва слышным голосом вдруг произнес Азирафаэль, — может, все обойдется, а может… — он пожал плечами. — Я не хотел раньше времени вываливать на тебя все это. Я просто хотел тебя защитить… — И опять тащить все на себе? — он осторожно переместил руки на плечи Азирафаэля. Словно извиняясь, робко, одними лишь пальцами, погладил Фолла по плечам. — Зачем ты сказал, что все хорошо, если все… так? — Потому, что я не знаю, как все обернется. Может, никаких проблем и не будет. Господи, я бы все отдал, чтобы их не было. — Ангел, — Энтони слегка повернул голову и потерся щекой о мягкие светлые волосы, — что случилось? — Давай отложим этот разговор на завтра? Когда я хотя бы примерно буду понимать масштаб всего. Кроули вдохнул, чтобы произнести простое: «Я за тебя волнуюсь, ангел», но почти сразу же выдохнул: слова словно застряли в горле, не желая его покидать. А вместо этого с языка сорвался совсем не уместный сейчас вопрос: — Почему вы расстались? — Прости? — вопрос оказался для Азирафаэля настолько внезапным, что он не сразу понял, о чем тот говорил. — Ты про меня и Марту? Ну… — Фолл вздохнул и потом несколько секунд молчал, — она ушла потому, что… Наверно потому, что не чувствовала себя любимой. — Ты ее не любил? — Любил, — Фолл выдохнул, — и сейчас люблю, но, — он снова крепче обнял напрягшегося после этих слов Кроули, прижимая худую спину к своей груди, — но… Ужасно говорить то, что я сейчас скажу, но будь она на твоем месте я… Я не уверен, что смог бы, что захотел бы быть… Я бы «доверил» ее врачам, — почти неслышно закончил Азирафаэль. — Ангел, — Кроули напрягся еще сильнее, — то есть… — Нет-нет, молчи, — Фолл поцеловал его в колючую щеку, — я с тобой, рядом. И всегда буду. — Прости, я… — Энтони устало закрыл глаза и покачал головой. — Тш-ш-ш, — Азирафаэль тепло выдохнул в затылок Кроули, — все в порядке. Они просидели так еще несколько минут, раскаты грома становились все ближе и громче. Гроза за окнами только-только набирала силу. Когда они поднялись наверх, Кроули услышал шум из гостевой спальни, а Азирафаэль, постучавшись, зашел туда. Кроули прошел дальше по коридору, в их с Азирафаэлем комнату. Когда он забрался под одеяло, погасив верхний свет, яркая вспышка на несколько секунд осветила комнату. Кроули прикрыл глаза и попытался уснуть. Азирафаэль пришел меньше чем через десять минут, быстро переодевшись, забрался под одеяло и крепко обнял Кроули поперек груди. Сон к обоим пришел почти мгновенно. Азирафаэль проснулся ночью, сквозь сон услышав тихие, сдавленные стоны. Он приоткрыл глаза, напряженно прислушиваясь. Первым порывом было — крепко прижать Кроули к себе и успокоить, защитить от очередного кошмара. Но через несколько мгновений, Фолл понял, что эти стоны носят несколько другой характер. Он нервно сглотнул, лихорадочно думая, что делать дальше. — Ангел… — Кроули уткнулся лицом в подушку, сдавленно шепча. Азирафаэль выдохнул, беря себя в руки, а потом мягко обнял Кроули, поцеловав в открытое плечо. Энтони моментально напрягся всем телом, испуганно замерев и почти не дыша. Фолл потерся носом о затылок Кроули и поцеловал его в шею. — Ангел, — голос дрожал и был напряженным, — это… я… это не то, что ты… — А я думаю, — он обхватил Кроули крепче, лишая его возможности сбежать, — что это именно то, — Энтони издал сдавленный звук и действительно дернулся, попытавшись выбраться из постели, но Азирафаэль удержал его. — Все хорошо, родной. Все хорошо. — Прости, — запинаясь, выдавил из себя Кроули, — прости, я… мне… — Э-э-эй, — мягко протянул Фолл, приподнимаясь, но локте, и настойчиво, но ласково потянул Кроули за плечо, вынуждая развернуться, — все хорошо, родной. Энтони оказался на спине, широко распахнув перепуганные глаза, смотрел на Азирафаэля и почти не дышал. Фолл же ласково погладил его по щеке, потом наклонился и потерся носом о нос, замерев рядом. — Можно тебя поцеловать? — тихо спросил Азирафаэль. Кроули, не веря своим ушам, медленно кивнул. Фолл тихо выдохнул и ласково прижался к тонким, искусанным губам, ощущая, как Энтони вздрогнул всем телом, а потом застыл неподвижно. Азирафаэль целовал мягко и тягуче, никуда не спеша, стараясь успокоить. Он чувствовал, как в какой-то момент тонкие пальцы отчаянно вцепились ему в плечи, но при этом Кроули почти не отвечал на этот поцелуй. — Родной, — совсем тихо начал Азирафаэль, оторвавшись от тонких, горьковатых губ, — счастье мое, ты позволишь? — он закусил нижнюю губу. Казалось, что широко распахнутые разноцветные глаза, распахнулись еще шире. Несколько секунд Кроули, не моргая, смотрел на Азирафаэля, пытаясь осознать заданный вопрос. — Разве тебе не будет мерзко? — голос Энтони дрожал и звучал почти не слышно. — Нет, — Фолл наклонился, поцеловав в щеку, — и никогда не будет. — А ты, — он запнулся и нервно вдохнул, — ты… хочешь? — Да, — честно ответил Азирафаэль, — но только, если этого хочешь ты. — Очень, — он уткнулся носом в плечо Фоллу, пряча лицо и мелко нервно дрожа. — Я тебя люблю, — ответил Азирафаэль, прижимая горячее тело к себе, — очень люблю. Кроули шумно выдохнул, когда теплая мягкая ладонь, скользнув по груди, опустилась на плоский живот, ласково поглаживая и успокаивая. Второй рукой Азирафаэль обнимал его за спину, и от этого Кроули чувствовал себя в тепле и безопасности. — С-с-с, — Энтони с силой втянул воздух сквозь сжатые зубы, когда Азирафаэль, запустив руку в белье, осторожно коснулся чувствительной головки. — Родной, — как-то растерянно произнес Фолл, — ты… ты совсем сухой… — Нгхм. — Это же должно быть… жутко неприятно. — Не уходи, — жалобно взмолился Энтони, когда теплая рука отстранилась. — Я здесь, здесь, — Азирафаэль мягко зацеловывал горячие влажные щеки, — я не ухожу. Дай мне секунду. Фолл повернулся, но так и не перестал обнимать Кроули, и, открыв ящик прикроватной тумбочки, несколько секунд шарил в нем рукой. А потом извлек небольшой тюбик, открыв его одной рукой, выдавил немного его содержимого себе на пальцы. — Ангх, — сдавленно простонал Кроули, когда Азирафаэль снова осторожно прикоснулся к нему. Теперь смазки было достаточно, и резкое удовольствие прошило все тело. — Ангел-ангел-ангел! — Я рядом, родной, я с тобой, — ласково прошептал Фолл, начав мягко двигать рукой вверх-вниз, — я тут. Кроули зажмурился, рвано дыша, цепляясь за сильные плечи, и попытался прислушаться к собственным ощущениям. Руки Азирафаэля были теплыми и мягкими, не было липкого холодного пота. Он ощущал совсем рядом теплое, сладко пахнувшее дыхание, которое не обжигало, а только приятно согревало кожу. В какой-то момент, когда мягкие пальцы сжались на его члене чуть сильнее, а Азирафаэль каждым движением старался пройтись по чувствительной головке, Кроули не выдержал и толкнулся бедрами навстречу. — Любимый, — ласково прошептал Азирафаэль, — ты просто прекрасен. — Ангел, — выдохнул Кроули, — только не уходи, умоляю… — Я с тобой, — он оставил россыпь мягких поцелуев на плечах, — и никуда не исчезну. Через несколько минут, плавясь от удовольствия, Кроули спрятал лицо в основании шеи Азирафаэля, сдавленно застонав. Фолл все еще был рядом, все еще ласкал, не требуя ничего взамен, все еще шептал что-то успокаивающее. — Я… Ан-ан-ангел, я… — он нетерпеливо вскидывал бедра, толкаясь в восхитительно нежную руку. — Давай, — ответил Фолл, чуть крепче сжав пальцы. Кроули замедлился, шумно вдохнул и всем телом вжался в Азирафаэля. Его тело напряглось на несколько долгих, невыносимо сладких секунд. А потом он ощутил горячие капли у себя на животе. — Счастье мое, — прошептал Азирафаэль, все еще мягко поглаживая Кроули, — ты восхитительный. Энтони несколько минут лежал, прижимаясь к груди Азирафаэля и не решаясь поднять на него взгляд. Фолл не спешил уйти, чтобы помыть руки или самому принять душ, наоборот, лежал рядом, поглаживая расслабившуюся худую спину одной рукой. Второй рукой он нашарил лежавший рядом платок и, вытерев с нее семя, опустил ее на затылок Кроули, начав перебирать рыжие пряди. Гроза за окнами свирепствовала уже несколько часов и, похоже, не собиралась стихать. И из-за раскатов грома Азирафаэль не сразу услышал тихие, задушенные всхлипы. — Что такое? — он слегка отстранился, чувствуя в груди холодный ужас: возможно только что он совершил огромную ошибку. — Энтони, родной, что не так? — Ангел, — срывающимся голосом начал Кроули, — ты… мне… мне не было больно и… — договорить у него не хватило сил, он не выдержал и разрыдался в голос. — И никогда больше не будет, — Фолл крепче обнял Кроули, ласково поглаживая вздрагивавшие плечи, — я ни за что этого не допущу. Я тебя люблю, всей душой люблю. — Ты такой, — Энтони давился слезами, — такой ласковый… — Счастье мое, — Азирафаэль крепко прижимал рыжую голову к своей груди, — душа моя… — Я не чувствую себя грязным… — Вот и хорошо, — он ласково поцеловал Кроули в макушку, — так и должно быть. Я же тебя так люблю… Еще довольно долго Азирафаэль гладил рыдавшего Кроули, продолжая шептать ему что-то ласковое и успокаивающее, пока тот не затих, уснув, крепко обнимая Фолла и тесно прижимаясь к нему. Азирафаэль так и не уснул до самого утра, не желая ни на секунду, даже во сне, отпустить Кроули.