Второй шанс

5.5.1964 Нельзя сказать, что Азирафаэль проснулся рано утром, он скорее встал, стараясь не разбудить лежавшего рядом Кроули, что всю ночь до боли доверчиво жался к нему. Фолл чувствовал, что голова у него была тяжелой, словно налитой свинцом, и это было совсем неудивительно после бессонной ночи. Он, накинув на плечи халат, пошел в ванную, где встретил Марту. — Доброй утро, милый, — она немного грустно улыбнулась, а потом снова повернулась к зеркалу, вставляя в стянутые в пучок волосы темные шпильки. — Доброе, — сонно отозвался Азирафаэль, встав у стены и потянувшись, зевнул. — Сколько у меня времени до выхода? — Хм, — она зажала в губах пару шпилек и посмотрела на часы, потом вставила шпильки в волосы и ответила: — около получаса. Успеем позавтракать. — Ты говорила с Энтони? — Еще не успела, — Марта критично посмотрела на свое отражение в зеркале, кивнула ему и, уже выходя из ванной, сказала: — я заеду на обед, тогда и спрошу. Тебе заварить чай? — Угу, — Фолл кивнул. — И свари, пожалуйста, кофе. На всякий случай. Марта пожала плечами и быстро удалилась. Азирафаэль прикрыл дверь, включил холодную воду и принялся умываться. Ощущение тяжести немного отступило, но усталость все равно ощущалась. Умывшись, Фолл вернулся в спальню и сел на край кровати. — Энтони, родной, — он протянул руку и осторожно погладил рыжую голову, — ты будешь завтракать? — Нгхм, — отозвался Кроули, повернувшись на другой бок и плотнее закутавшись в одеяло. — Все понятно, — Фолл слегка улыбнулся тепло и мягко. — Я вернусь к обеду, хорошо? А к десяти к тебе заедет Лиза. — Лиза? — лениво переспросил Энтони из своего импровизированного кокона. — А зачем? — Ты не был на сеансах уже больше недели, она хотела убедиться, что с тобой все в порядке, — Фолл пропустил отросшие волосы сквозь пальцы. — Не проспи, пожалуйста, — он наклонился и коротко поцеловал его в макушку. Завтрак прошел в тишине: ни Кроули, ни Фолл-младший так и не пришли. Перед выходом Азирафаэль заглянул в кабинет, взял со стола какие-то документы, поправил светлую бабочку, накинул на плечи легкий, цвета кофе с молоком пиджак. Марта ждала его в машине перед домом. — В кафе зайдешь после меня, хорошо? — спросила она, когда машина остановилась на парковке напротив назначенного места. — Да, конечно, милая, — Азирафаэль понимающе кивнул. Фолл подошел к стеклянным дверями через пару минут после того, как Марта скрылась в кафе. Около входа стоял мистер Шульман, докуривая сигару. — Доброе утро, мистер Фолл, — он протянул руку, выпустив колечко сизого дыма. — Здравствуйте, мистер Шульман, — Азирафаэль пожал протянутую руку, стараясь сохранять на лице вежливую улыбку. Адвокат так и не сообщил ему о встрече. — Значит, Марта вас привезла, — Шульман затянулся, прикрывая глаза и подставляя смуглое лицо солнечным лучам. — Да, это было очень мило с ее стороны. Боюсь показаться невежливым, — Фолл нервно поправил полы пиджака, — но почему Вы мне не сказали о встрече? — Мне было интересно, как поступит Марта, — честно ответил Шульман. Азирафаэль промолчал. — Если бы не сказала, я бы за Вами заехал, не волнуйтесь. В конце-концов мы специально договорились о встрече поближе к Вашему дому. — Спасибо, — несколько саркастично поблагодарил Азирафаэль. — Ладно, мистер Фолл, пойдемте, — он затушил сигару и отщелкнул ее в ближайшее мусорное ведро, — нас уже ждут. В кафе было тихо и достаточно пусто, но с кухни доносились запахи жареного бекона и яиц, черного кофе и сладкой выпечки. В дальнем углу, на диване сидела Марта. Рядом с ней, с чашкой кофе в руках, сидел мужчина. Он был довольно высоким, подтянутым, с короткими светлыми волосами и светлыми, словно водянистыми, глазами, цвета которых Азирафаэль разобрать так и не смог. — Здравствуйте, — он встал из-за стола, когда Фолл с Шульманом подошли ближе, и пожал каждому из них руки. При этом на лице у него отразилось явное, пусть и хорошо скрытое раздражение. — Ирвин Смит. — Азирафаэль Фолл, — представление вышло несколько нервным: голос прозвучал слишком хрипло. — Мистер Шульман убедил меня с Вами встретиться, — начал мистер Смит, стоило Азирафаэлю опуститься напротив, — чем могу помочь? — он внимательно и отстраненно посмотрел на Фолла. — Я, кхм, — он замялся на секунду, сам не зная, что сказать. Поэтому дал честный ответ. — Я хотел обсудить с Вами то, что сейчас происходит, — раздражение на лице Смита на несколько секунд стало более явным, но возражать он не стал. — Я являюсь опекуном мистера Кроули, на которого Вы собираетесь подавать в суд. Я не знаю всех подробностей, и хотел бы внести ясность. — Ясность, — холодно повторил Смит, сделав глоток, — ясность, — он вздохнул. — Ну, смотрите, — он отставил чашку с кофе в сторону и сцепил руки в замок, положив их на стол перед собой. — Ваш подопечный, будучи пациентом в Бетлемской королевской больнице, зарезал моего старшего брата, который там работал санитаром. Достаточно ясно? — Это я знаю, — Азрафаэлю стоило огромных усилий сделать так, чтобы звучать приветливо и вежливо, но не фальшиво. Он услышал, как у мистера Смита слегка подрагивал голос, и испытал легкое сожаление. — И не стану пытаться с этим спорить… — Вот уж спасибо, — он сжал ладони и хрустнул составами, — надо что-то еще прояснять? — Мистер Смит, — Фолл сделал глубокий вдох, — мне жаль и я… я хотел бы сказать, что понимаю, Вас, но, конечно, это было бы ложью. Я могу только предполагать, как Вам тяжело, и как бы Вы хотели поскорее со всем этим покончить. И вашу неприязнь ко мне и моему подопечному я тоже могу понять и не осуждаю вас, — Азирафаэль решил пойти обходным путем, и попробовать хоть немного расположить мистера Смита к себе. — Но надо прояснить обстоятельства, при которых все произошло. Я хотел бы спросить, что об этом знаете Вы. — Ваш, кхм, подопечный, — Смит оторвал взгляд от чашки, но не посмотрел на Фолла, а уставился в окно, — зарезал моего брата во время проведения какой-то плановой процедуры. — И это все, что Вы знаете? — Фолл нервно сглотнул. — К сожалению. Или к счастью. Я в те годы был далеко от Англии, а когда вернулся и обо всем узнал, в больнице уже сменился главный врач. И никаких записей в больничных журналах не нашлось. И в полиции тоже ничего. Видимо сестренка вашего подопечного постаралась. А еще до меня доходили довольно мерзкие слухи. — Я прошу прощения, но я озвучу то, что Вам бы не хотелось слышать. Это были слухи о том, что Ваш брат вступал в интимные отношения с пациентами против их желания? — Черт бы Вас побрал! — он нервно заерзал на месте и, расцепив руки, начал отстукивать пальцами по столешнице какой-то быстрый рваный ритм. — Да! Да, мне сказали, что мой брат якобы насиловал больных! — Я не хотел… — В жопу себе засунь свое «не хотел», — резко, срывающимся голосом огрызнулся Смит, стоило Азирафаэлю начать. — Хочешь полить дерьмом моего брата, давай, поливай. Но вот не надо всех этих «мне жаль», «не хочу Вас обидеть, но…» Угу? — Хорошо, — Азирафаэль кивнул. Он начал перебирать пальцы на сложенных под столом руках. — Насколько мне известно, эти слухи весьма обоснованы. Мне об этом в самом начале работы с мистером Кроули сообщил главный врач, мистер Моррисон. И я, как психиатр, даже сейчас вижу характерные последствия. — Или этот уебок, — голос Смита все еще срывался и подрагивал, но уже не так сильно, — хочет отмазаться от наказания. Есть хоть какие-то доказательства? — В данный момент — только мое заключение и заключения моих коллег. Не уверен, что прямые доказательства этому вообще есть. Если верить словам мистера Моррисона, то их нет и быть не может. Но могут быть косвенные. — Могут быть? Серьезно? — Смит уперся не верящим взглядом в лицо Азирафаэлю. Водянистые глаза потемнели, в них разгорался странный, немного нездоровый огонь. — Нет их! И быть не может! Ни прямых, ни косвенных! Никаких! Мой брат был замечательным человеком! — он звякнул чашкой о стол. Если бы в кафе в это время были посетители, они бы непременно начали оборачиваться, но никого не было. —  Добрым и заботливым! Именно поэтому он и пошел помогать больным людям! Он, сука, меня человеком сделал, и ты думаешь, что я поверю во все это?! Да ни за что, блядь, не поверю. За столом повисла напряженная тишина. Азирафаэль, понимая, какое отторжение он сейчас вызывал у мистера Смита, выжидающе молчал. Шульман и Марта тоже молчали, изредка переглядываясь. Прошло несколько минут, и мистер Смит, явно взяв себя в руки, нарушил тишину. — Так что Вы хотели от меня? — Не поймите меня неправильно, — несколько неуверенно начал Фолл. Совсем не хотелось снова задеть мистера Смита за живое, но избежать этого было почти невозможно. Вообще весь этот разговор сейчас больше всего напоминал Фоллу прогулку по минному полю. — Я совершенно уверен в словах моего подопечного… — Азирафаэль тяжело вздохнул. — И сейчас он в таком состоянии, что вся эта канитель с судом может его окончательно уничтожить. Поймите, мистер Кроули болен. Давно и очень тяжело. Мне правда очень и очень жаль, что все сложилось так, как сложилось. Но я, как опекун мистера Кроули, обязан делать все, чтобы ему помочь. Дайте мне немного времени, чтобы найти какие-то подтверждения его слов. — Вы думаете, что они есть, да? — Я надеюсь на это. Извините. — Ок, — мистер Смит нехотя кивнул, — ок. А если их не найдется? Или они меня не убедят? — Тогда, — Фолл прикрыл глаза, — поступите, как сочтете нужным. А там уже суд будет решать. Мистер Смит перевел взгляд на Марту, она ему коротко кивнула. Он взял в руки чашку и отпил немного кофе, который к этому моменту успел остыть. Еще на несколько минут за столом снова воцарилась тишина. — У Вас есть неделя, не больше. Я ебанных двадцать лет ждал, чтобы восстановить справедливость и очистить имя брата. Ждать дольше я не хочу и не буду. — Спасибо, — искренне поблагодарил Азирафаэль. — Спасибо, Вам огромное. Мистер Смит поднял взгляд на Фолла, и его мрачное лицо едва заметно смягчилось. Он ничего не ответил и, не попрощавшись, покинул кафе в сопровождении Марты. Азирафаэль остался сидеть с мистером Шульманом. — Ну что ж, — Шульман откинулся на спинку дивана и потер виски, — дело будет сложным, но я все же решил за него взяться. Вы настолько искренне верите в то, что говорите, что и я начинаю Вам верить. А такое в моей работе бывает не часто, скажу я Вам. — Спасибо. — Не за что пока. Ладно, — он вдруг легко ударил себя по коленям, — мне еще надо ознакомиться со всеми документами, а времени не так много. Я Вам позвоню. — Хорошо, — Фолл протянул своему адвокату руку и тот пожал ее, — до встречи. К двенадцати Азирафаэль добрался домой. Из прихожей он услышал, что Кроули сидел в гостиной и играл на фортепиано. Когда Фолл разулся, музыка уже стихла, а Кроули стоял в коридоре, подпирая плечом стену. — Как ты, ангел? — он склонил голову, вопросительно глядя на Азирафаэля. — Неплохо, — устало отозвался тот, — могло быть и лучше, но, — он покачал головой и улыбнулся, подойдя ближе. — А ты как? Лиза заходила? — Да, ушла где-то полчаса назад, — Кроули выдохнул, прикрыв глаза. А потом сделал шаг навстречу Фоллу и заключил его в объятия, зарывшись носом в светлые мягкие кудри. — И как? — Азирафаэль прижался лбом к чужому плечу, мягко обняв Кроули за спину. — Мы говорили о… — выдохнул в ответ Энтони, — о тебе. О нас, о том, что… — он тяжело вздохнул, но потом продолжил: — о том, что, — худые руки крепче сомкнулись на спине Азирафаэля, — нам… мне надо больше говорить о своих переживаниях с тобой потому, что иначе я начинаю замыкаться и отталкивать тебя, и… — Тш-ш-ш, — Азирафаэль провел рукой по задрожавшей спине, — все хорошо. Я все понимаю, — Кроули шумно выдохнул в светлые волосы, сильнее зарываясь в них лицом, — и не обижаюсь. Но Лиза права, тебе это было бы полезно. Нам это было бы полезно. — Еще она предложила перейти на другие антидепрессанты. — Опять? — Фолл немного удивился. Чуть меньше месяца назад она уже меняла курс, но обещала, что в этот раз все подобрано правильно, и ближайшие полгода никаких изменений не понадобится. — Это не обязательно, но она сказала, что эти таблетки буду действовать сильнее, — Кроули, немного отстранившись, достал из кармана сложенную бумажку и протянул ее Азирафаэлю. — Ох, — Фолл бегло прочел название, — Энтони… Это, — он вздохнул, — да. Они сильнее, но… Там много побочных эффектов. — Лиза о них сказала. Зато от них не будет перепадов настроения. — Потому, что ты почти все время будешь спать. Или хотеть спать. Нет, если она считает их применение оправданным, и ты готов на полгода «выпасть» из жизни, то… — он нервно пожал плечами. — Но лично я этот препарат назначал всего дважды, и в обоих случаях он был единственным вариантом. — Ты считаешь, что мне он не подойдет? — Не знаю, мне надо будет поговорить с Лизой. — А ты что думаешь? — не унимался Кроули. — Я бы не хотел этого, но пойми: я не могу принимать такие решения. В случае с тобой я необъективен, поэтому и лечением твоим я не занимаюсь. — Но если я скажу, что хочу этого? — Если Лиза даст согласие, я тебя поддержу. Кроули довольно хмыкнул, снова крепче обняв Азирафаэля. Они простояли так еще несколько минут прежде, чем Энтони снова нарушил тишину. — Ты обещал рассказать, что за дела у тебя были. — Может, через неделю? — без особой надежды поинтересовался Азирафаэль. — Ты обещал, — немного расстроенным голосом повторил Кроули. — Да, — Фолл вздохнул, — хорошо. Азирафаэль сварил им какао и заварил травяной чай на случай, если Кроули воспримет новости слишком тяжело, и его надо будет успокаивать. Они разместились на диване в гостиной. Фолл рассказал Энтони все: о Ирвине Смите и выдвинутых им обвинениях, о возможном суде и допросах, о поиске доказательств и необходимости попросить помощи у Михаэль, о предполагаемых результатах суда и о временной отсрочке. Во время всего своего монолога Азирафаэль держал Кроули за руки, мягко поглаживая и едва ощутимо сжимая в своих руках. Энтони слушал молча, почти не двигаясь и не дыша. Когда Фолл закончил, он закрыл глаза и опустил голову. — Я все еще верю, что можно избежать суда. И не втягивать тебя во все это. — И поэтому ты скрывал? — голос у Кроули слегка дрожал, но ноток, предшествующих истерике, в нем не было слышно. — Да. Не хотел без необходимости тебе обо все этом напоминать. Как ты? — Я, — он поднял взгляд на Азирафаэля, — я в порядке. Ну, — он пожал плечами и немного нервно улыбнулся, — не хуже, чем обычно. — Хорошо, — Азирафаэль придвинулся ближе, обнял Кроули за плечи, опустив подбородок на угловатое плечо. — Ангел, если все сложится плохо… — Я всегда буду рядом, не бойся, — перебил Азирафаэль. — Хорошо, — кивнул Кроули, — тогда все хорошо. Ты прав.