2. Чаепитие. Барбара Гордон, фем!Джейсон Тодд.
27 августа 2020 г. в 20:11
— Ты не ненавидишь его? — голос хриплый и уставший, но иначе как-то не выходит.
Джей сидит на подоконнике, свесив ноги наружу. Спина открыта, вот только та, кто за спиной, никогда в эту самую спину не ударит.
— Он тут совершенно не при чем, — тихо смеется Барбара. — Кардамон или мелисса?
— Кофе? — вздыхает Джей, забираясь в квартиру и идя к дивану.
Барбара устроила свое кресло рядом с диваном для гостей, на журнальном столике уже уютно устроился чайный сервиз — старомодный такой, дико милый, но совершенно не подходящей ни для одной из них.
— Серьезно? — кивает на сервиз Джей.
— Я пробую что-то новое, — пожимает плечами Барбара.
— Именно поэтому к тебе частенько заглядывает Найтвинг, но никогда — Бэтмен, — усмехается Джей, садясь на диван.
Она недолго думает и кладет один из пистолетов на столик — рядом с изящной сахарницей. Барбара смотрит на пистолет и старается выглядеть серьезной, хотя глаза ее смеются.
— Я не спрашиваю, что у тебя запрятано в кресле, — пожимает плечами Джей. — И всё же… Ты… простила ему то, что он даже не вспоминает о тебе?
— Мне кажется, — осторожно говорит Барбара, изящными щипчиками кладя в чашку кусочек сахара, — что он до сих пор не знает, кто я.
— Он — Бэтмен, — хмурится Джей.
— Он не хочет знать, — поправляет себя Барбара. — Он не хочет знать, что я когда-то была Бэтгерл, что… именно он стал причиной, по которой я перестала ею быть.
— Я думала, ты сняла маску из-за ранения, — хмурится Джей.
— За пару недель до этого, — вздыхает Барбара. — Я пыталась жить нормально.
Джей молчит, устало откидывается на спинку дивана, говорит глухо:
— А кто нет?
Барбара смотрит на нее понимающе, не спрашивает, кого Джей убила сегодня, раз ей нужно побыть с кем-то, кто знал ее прежнюю — недолго, односторонне, но знал. Знал ту птичку-насмешницу, которая пыталась взлететь навстречу рассвету, а вместо этого рухнула в тьму ночи и смерти.
— Молока? — вместо этого уточняет Барбара.
Джей смотрит на нее и сообщает:
— Я уверена, что ты издеваешься.
— Я бы не посмела, — заверяет Барбара.
А глаза ее смеются.