Змеиный Народ

      Я не побежал. Превозмогая нечто гораздо более худшее чем страх, остался стоять на месте – между Катей и ночным чудовищем. Это нечто, чем бы оно ни было... чтобы прикоснуться моей девушки ему сначала придётся переступить через мой остывающий труп!       Смирившись, что схватки не избежать, я сжал покрывшиеся по́том руки в кулаки. Нужно было ударить первым. А ещё – предупредить любимую о том, что мы больше не одни здесь. Хотя бы так, без подробностей. Нужно... но я не смог сделать ни того, ни другого. Взгляд чуждой твари, очертания которой оставались всё такими же неотчётливыми, словно пригвоздил меня к месту. Закричать я тоже не смог, так как по сути лишился способности говорить. К своему ужасу и изумлению я вдруг осознал, что вообще не могу пошевелиться. Как в кошмаре, когда видишь, как тебе подбирается нечто ужасное, но не можешь заставить тело двигаться.       В таком состоянии это существо запросто могло прикончить меня, но как будто не решалось приблизиться. Словно боялось меня не меньше, чем я его. Чтобы не потерять рассудок, я уцепился за эту мысль. Принялся лихорадочно обдумывать её. Действительно, желтоглазое создание ведь не пыталось напасть на нас. Просто наблюдало издалека. Может мы зашли на его территорию и оно пыталось прогнать нас, издавая шипение? Защищало себя и, возможно, потомство. А я первым полез в драку. И вот, что получилось!       «Уходи» – мысленно обратился я к существу. – «Отпусти меня и уходи. Я не стану нападать. Не тебе причиню зла. Мы уедем отсюда и больше никогда сюда не вернёмся. Знак предупредительный повесим, чтобы тебя больше не беспокоили, только уйди... пожалуйста». Порождение ночи заколебалось. Ненависть, мерцавшая в его ледяных и узких глазах словно угасла, сменившись неуверенностью. Оно услышало мои мысли. Не знаю как, но услышало. И теперь колебалось, обдумывало сделанное предложение.       В какой-то момент мне даже начало казаться, что создание с жёлтыми глазами всё-таки согласится, а затем ночь разорвал женский крик. Катя – кто-то напал на неё! Это вывело меня из ступора, заставив осознать насколько задеревенело моё тело, пока длилась эта «игра в гляделки». Все мышцы свело судорогой, а пальцы оказались стиснуты с такой силой, что в первую секунду у меня даже не получилось разжать. Тяжело переступая на негнущихся ногах я кое-как обернулся на крик и... встретился взглядом со вторым (да сколько же их здесь, учитывая что третье в этот момент явно находилось рядом с моей любимой) существом.       Оно подкралось ко мне со спины и теперь перегораживало выход из лесополосы, чёрной тенью выделяясь на фоне освещённого луной пляжа. Оно было таким худым, и так причудливо изгибало позвоночник, что в первый момент я даже подумал, что передо мной взвилась на хвосте огромная змея. Что, кстати, объяснило бы шипение. И лишь спустя секунду я понял, что у него было человеческое тело. Да и стояло оно вертикально, как человек, хотя при этом сутулилось так, что руки свисали чуть ли не до земли.       Его жёлтые глаза горели непримиримой ненавистью, которой мне нечего было противопоставить. Ни гнев, ни страх, ни даже любовь не помогли справиться с гипнозом этой твари. Мой разум оцепенел, страх притупился и на смену ему пришло странное удивление. Я продолжал осознавать происходящее, но при этом никак не мог поверить, что это действительно происходит. А главное – что происходит оно со мной. Ощущение, будто меня заставляют смотреть кошмарный сон усилилось. Реальность трещала по швам.       Моя воля и мысли более не принадлежали мне. Поэтому, хотя я и слышал истошные крики Кати, но ничего не мог сделать. Тело подчинялось тому, что таилось во мраке. И это чудовище не спешило расправляться со мной. Нет, оно как будто упивалось моими страданиями, зная что каждый доносящийся из- за деревьев страдальческий звук кромсает мне сердце почище тупого, ржавого ножа. И лишь когда крики Кати стихли где-то в отдалении, оно посчитало нужным завершить эту сцену и расправиться со мной.       Вытянув вперёд руку с удлинёнными и как будто поломанными пальцами, желтоглазый монстр зашипел, маня меня к себе. Навстречу смерти. Я пытался подумать о сопротивлении, но чужая воля крепко держала меня в своих тисках. Помимо моего желания ноги вздрогнули, сделав короткий неуклюжий шаг. Свет и тени сместились, из-за чего облик существа на мгновение открылся мне. Я увидел плоскую, безносую морду, покрытую чем-то напоминающим чешую. Кажется его рот был слегка приоткрыт, обнажая длинные, извивающийся язык, скользящий по острым зубам. Не уверен, так как не обратил на это внимание. Больше всего меня поразили лишённые век глаза неведомой твари. Наполнявшая их ненависть разгорелась так, что я всерьёз испугался сгореть в этом пламени.       В следующий миг на мой затылок обрушился тяжёлый удар. Ноги подогнулись и я полетел прямо в объятья этого чудовища...       ...измученное страхом сознание погрузилось в черноту, где не было место ни тревогам, ни мыслям, ни памяти. Когда же мне удалось вынырнуть из омута забытья и открыть глаза, я с удивлением обнаружил над собой высокий потолок, скрытый за завесой из алой ткани. Легкой и прозрачной словно прикосновение воздуха к обнаженной коже. Окружающая обстановка была погружена в полумрак, и лишь мерцание свечей создавало трепетную иллюзию освещенности. Мягкие блики рассыпались по просторной зале, обрисовывая контуры стен и неясные очертания величественных архитектурных конструкций, напоминавших об античности.       Желая рассмотреть их поближе, я приподнялся на локте, скривившись от боли. В голове гудело а на затылке под волосами обнаружилась заботливо обработанная кем-то рана, которую даже потрудились зашить. Сквозь застилающую глаза мутную дымку мне удалось различить поддерживающие свод колонны, между которыми колыхались шёлковые драпировки. Чуть в стороне стоял столик из красного дерева и низкий диванчик без спинки, явно предназначенный для посетителей. Сам я лежал на широкой кровати, даже ложе, завернутой в шелковые простыни насыщенного винно-красного цвета, утопающей в обшитых золотым шёлком подушках.       При других обстоятельствах общее впечатление, производимое этим местом, выдержанным в бело-красно-золотых тонах могло бы быть приятным и даже успокаивающим. Но сейчас оно, почему-то, вызывало лишь смутную тревогу. Как будто богатство и роскошь интерьера напоминали о чём-то, чего я никак не мог вспомнить. О чем-то... плохом. Вспомнить вот так сразу не получалось. Обеспокоенный этим, я свесил ноги с кровати и сел, едва не перевернув ещё один столик, установленный у изголовья. Там, рядом с золотым подносом, загнутые края которого были инкрустированы драгоценными камнями, лежал мой смартфон. Этакое приятное дополнение к фруктам, среди которых я разглядел виноград и гранаты. А ещё – хрустальный кубок с золотистым, медовым вином.       Мельком отметив это как факт, я огляделся ещё раз, внимательно изучая детали обстановки. Как оказалось, это была даже не комната, а целый зал, стены и полы которой были выложены белыми мраморными плитами. Десятки свечей, расставленных вокруг безо всякого порядка, отражались в них как в зеркалах, создавая неповторимую атмосферу древности. В далёком детстве таинство огня завораживало, но сейчас оно внушает лишь страх, грозивший перерасти в панику. Трепетание огней напомнило мне костёр, который мы с Катей развели на берегу моря. Время, которое мы провели рядом с ним и то существо, что на нас напало. Её крик вновь хлестнул по ушам, заставив вскочил с удобного ложа, судорожно оглядываясь в поисках выхода. Катя – я должен найти её!       Охваченный этой мыслью я обвёл помещение затравленным взглядом и наконец-то увидел её. Должно быть, она всё это время стояла здесь, наблюдая за моим пробуждением. Стояла, прислонившись к одной из обрамлявших периметр зала колонн и смотрела на меня своими лучистыми, светло-серыми глазами. Она всегда обладала эффектной внешностью, позволявшей участвовать не в одном конкурсе красоты, а сейчас – в таинственном и немного пугающем полумраке незнакомого подземелья и вовсе обрела почти что сверхъестественную притягательность. Магнетизм. Я взгляда не мог отвести от её скульптурного лица, остававшегося идеальным и без всяких пластических операций. От точёных скул и полных чувственных губ, расплывшихся в знойной и эротичной улыбке.       Очарованный ей я даже не сразу заметил, что её волосы исчезли, как будто девушка побрилась почти что налысо. Это несоответствие настолько удивило меня, что я даже немного пришёл в себя, заметив ещё одну странность. Соблазнительную фигуру с округлыми бедрами, осиной талией и роскошной грудью, которая казалась ещё больше за счет худого торса, подчеркивало роскошное платье необычно-яркого, малахитового оттенка. Шёлковая ткань струилась по телу, плотно облегая каждую его линию и изгиб, оставляя открытыми изящные плечи и тонкие руки. И это было странно, ведь ничего подобного в катином гардеробе не было.       Более того – она очень не любила такие вещи. Считала их слишком откровенными. Как и большинство людей, вынужденных зарабатывать на жизнь, демонстрируя другим своё тело, в повседневной обстановке она предпочитала что-то более просто и комфортное. А главное – более сдержанное. Кофточки, свитера, закрытые блузки. Ничего кричащего, пошлого или вызывающего.       — Ты проснулся! – воскликнула она с оттенком неподдельной радости в голосе и направилась в мою сторону. Зал был большим, нас разделяло шагов десять, по меньшей мере, поэтому я успел насладиться её медленным приближением. Опытная танцовщица, она не шла, а словно плыла по волнам неслышимой музыки, легко переступая босыми ногами по мраморному полу. При этом разрез на ткани юбки распахивался от каждого движения, открывая длинные и стройные ноги, на которых нельзя было не задержать взгляд. Каждый её шаг сопровождался мелодичным позвякиванием тонких золотых браслетов, украшавших запястья и щиколотки.       Если бы её роскошные, бледно-золотые локоны спадали на обнажённые плечи, сверкая в дрожащих отблесках пламени, картинка была бы идеальной. Впрочем, даже отсутствие привычных волос на голове не сильно испортили впечатление. Стоило Кате приблизиться, как колени сразу же налились слабостью. По спине пробежала волна дрожи, а прилив крови к голове спутал все мои мысли. Он отступает на несколько шагов и, наткнувшись на кровать, я непроизвольно опустился обратно – на шелковые простыни.       — Не торопись. Дай себе время. Тебе крепко досталась, – мягко сказала она опустившись рядом. Кристально-серые глаза, сверкали из-под густых, чёрных ресниц выражали глубокую озабоченность моим состоянием. Пальцы нежно ощупывали края раны.       — Твои волосы... – прохрипел я, несмело касаясь короткого, ощетинившегося «ёжика» на её голове. – Что с твоими волосами?       Ну конечно, ничего глупее и придумать было нельзя. Ни: «Ты в порядке?» Ни: «Куда мы попали?». «Что с твоими волосами?»       — Волосы часто переоценивают. Тебе бы тоже не помешало уменьшить их количество на теле, – рассмеялась она, скользнув ладонью по моей груди к животу. Эта простая ласка заставила меня пусть и запоздало, но осознать, что я полностью обнажён. Тот, кто принёс меня сюда, не оставил вообще никакой одежды. Внезапное и абсолютно неуместное в сложившейся ситуации смущение вызвало желание прикрыться. Хотя – зачем, казалось бы? Она-то чего там не видела? Однако не просто было подавить этот импульс.       — Нам надо выбираться... – я пытался подняться, но Катя не позволила, положив руку плечо и мягко удерживая меня на месте.       — Всё в порядке. Ты в безопасности, – протянув руку, она гладит мои волосы с какой-то осторожной нежностью. Будто боялась, что я оттолкну её. Странно. Уж в чём-чем, а в себе Катя не сомневалась. И страха быть отвергнутой за ней тоже замечено не было.       — Но я слышал, как ты кричала... – поведение девушки обескураживало, заставляя сомневаться в своей собственной памяти.       — Да, – она не стала этого отрицать и даже опустила глаза, чуть заметно нахмурившись. Однако тень, набежавшая было на её лицо, почти сразу исчезла. Морщинки, обозначившиеся на лбу разгладились, а лицо приняло выражение интригующего соблазна. – Кричала. Я... испугалась. Мне было страшно. Но теперь уже всё в порядке. Всё хорошо. Мы снова вместе и больше не расстанемся.       Речь Кати постепенно становилась всё более бессвязной. Она без конца повторяла одно и тоже, успокаивая скорее себя чем меня. И только её голос волнами прокатывался по моей обнажённой коже, электризуя миллионы тончайших нервных окончаний. Вызывая приятную дрожь. Обычно чертовка использовала этот трюк во время своих выступлений, чтобы стрясти с разгорячённых клиентов побольше чаевых, но иногда, будучи в особо игривом настроении, и мне нашёптывала что-нибудь соблазнительное. Действовало безотказно. Всегда. Даже сейчас – после того, как меня оглушили, раздели до гола и притащили... непонятно куда.       — Мы вместе, – эхом повторил я, обнимая дрожащую от напряжения девушку. Она с готовностью прижалась ко мне, обвив тонкими, но сильными руками. Обволакивая своим теплом и запахом духов, который давно уже стал родным. Преграда из мерцающего, зелёного шёлка между нашими телами была чисто-символической, а потому прикосновение шикарного полногрудого тела ощущалось вполне отчётливо. По телу начала разливаться волна приятного жара, а потом я ощутил что-то ещё. Что-то твёрдое. Под платьем Катя нацепила на себя конструкцию, состоявшую, по всей видимости, из цепочек. Они-то звенели при каждом её шаге.       Когда она отстранилась, в руке у неё оказался тот хрустальный кубок, который я приметил ещё по пробуждении. Отпив немного вина девушка без предупреждения поцеловала меня. Легко, почти целомудренно. Едва касаясь губами моих губ. Затем быстро отстранилась и протянула мне кубок с шалой улыбкой. Это было своего рода заигрывание. Попытка заставить хотеть большего. Катя развлекалась так иногда – поддразнивая и соблазняя меня, отвлекая от какого-нибудь интересного занятия. Не важно – от какого именно. Ей было важно, чтобы я оставил своё занятие ради неё. Просто сам факт того, что она имеет надо мной власть. Что я готов бросить всё и сдаться в плен этой импульсивной и непредсказуемой особе. Здесь было тоже самое. Более чем очевидный намёк.       Так может стоило поддаться ей? Выпить вина, сладковатый вкус которого остался у меня на губах после поцелуя и заняться делом? Ну а что, моя любимая была со мной и конкретно сейчас нам ничего не грозило. Так почему бы не расслабиться и хорошо не провести время? В этой комнате было всё необходимое – вино свечи, роскошная кровать. Была даже еда, чтобы подкрепить силы и скоротать время в промежутках. С другой стороны, существа что на нас напали, явно не желали нам добра. Наверное лучше было бы выбираться отсюда. Или всё-таки нет? После удара по голове мысли путались и я уже не был уверен в собственном здравомыслии.