Змеиный Народ

      «Нельзя остаться человеком, соприкоснувшись с таким количеством змеиных жизней» – подумал я, глядя на две открывшиеся передо мной метафорические дороги. Одна была прямой и ровной. Протоптанной миллиардами человеческих ног, что проходили по ней в разное время. Тропа Человечности. Я прошёл по ней часть своего пути, но в середине, или, скорее, даже ближе к началу свернул в сторону. Ступил на кривую, в прямом и переносном смысле, дорожку, что змеи проложили во тьме веков. Она была сложной и извилистой, полной внезапных и крутых поворотов. Сильно петляла, иногда исчезая под землёй, а потом появляясь вновь.       Вот её-то я и выбрал. Потому, что это было логично и правильно. Отдав свою человечность народу змея я сам, в какой-то мере, стал одним из них. Так решила моя душа и Великий Змей исполнил её волю, как и обещал. Тропа его детей стала моей тропой и меня неумолимо повлекло вперёд – в будущее-настоящее. Совесть к тому времени уже достаточно закрепилась в сердцах рептилий, а потому и моё вмешательство больше не требовалось. Скорость полета по этому отрезку времени была безумной, а потому я почти не успевал что-либо замечать. Возникали и рушились города, образовывались и распадались царства, случались междоусобицы.       Истории Земли и Человечества на ней менялась, сохраняя некие знакомые черты. Так например Вавилонская Башня со змеиной помощью всё-таки была достроена, и судя по тому, что я мельком увидел дальше, просуществовала достаточно долго, чтобы стать реальным историческим объектом, а не малодостоверной историей. Да и в Египте вместо трёх Великих Пирамид теперь было аж несколько десятков. Всю Долину Царей ими заставили. Благодаря змеиному влиянию исторических памятников вообще сохранилось куда больше, чем в моей старой реальности. А сказка стала былью. Во всяком случае та её часть, которая касалась змеелюдей.       Ведь им больше не приходилось прятаться от человеческих глаз. Напротив, они играли важную роль, обучая и наставляя людей. А кое-где и сражаясь с ними. Куда же без этого. История сосуществования двух видов попросту не могла обойтись без конфликтов.       Рассмотреть ещё что-то не представлялось возможным – чем дальше во времени я перемещался тем сильнее возрастала скорость. В конце концов меня буквально выбросило в Реальность. Очнувшись я резко сел, задыхаясь и не понимая – где я, и кто я?       Попытка осмотреться мало что дала. Всё вокруг выглядело каким-то странным. Неестественным. Как если бы слишком тёмную видео-запись искусственно осветлили с помощью специальных программ. Здесь ощущение было таким же. Я смотрел вокруг и понимал – сейчас ночь и должно быть темно, но при этом видел всё так же ясно и чётко, как днём. Наличие ночного зрения, возможно, показалось бы приятным бонусом, если бы свет костра не слепил меня. Даже луна в небесах казалась излишне яркой.       Немного успокоившись и привыкнув необычным ощущениям, я понял что снова нахожусь на пляже, с которого всё началось! Я вернулся. Да, передо мной сейчас было именно это место – узкая полоса каменистого пляжа, протянувшаяся между морской гладью и окаймляющей побережье лесополосой. Луна в перламутровой кисее облаков, достойная называться ночным солнцем, жаркий горящий костёр, подстилка под задницей, а на мне... лежала никто иная, как Катя! Живая и невредимая. Я уже и не надеялся.       Когда я лежал, её голова покоилась на моей груди, но сейчас – в сидячем положении, сползла на бёдра, разметав по ним бледно-золотые волосы. Переполненный счастьем, я протянул руку, чтобы коснуться её, но в последний момент замер. На ней было всего четыре пальца. Зелёных, к слову, и покрытых чешуёй. Вместо ногтей на них были острые когти. Я не мог дотронуться этим до Кати. Особенно учитывая, как сильно она боялась покрытых чешуёй существ. Не зная, как действовать я застыл, обдумывая варианты. Разбудить? Да она же наверняка заорёт и бросится прочь. Сидеть дальше? А смысл? Всё равно ведь проснётся и убежит. В конечном итоге платиноволосая избавила меня от необходимости самостоятельно принимать решение и проснулась самостоятельно.       — Ну и чего извиваешься? – как всегда недовольно спросонья осведомилась она, подняв голову и рассеянно поглядев на меня.       Несколько секунд её рассеянный и всё ещё слегка мутный взгляд блуждал, а затем сфокусировался на моей плоской и чешуйчатой физиономии. В её серых глазах отразилось беспокойство и я думал, что любимая ударится в панику, но она спросила:       — Ты в порядке? На тебе же лица нет. Да и зрачки расширены. Пожалуйста, скажи что ты не начал упарываться этой дрянью.       — Да не упарывался я ничем! – возмутился, вообще переставая понимать, что происходит. – Мне просто это... кошмар приснился.       — Ой, моему маленькому змеёнышу приснился кошмарик? – по-доброму подсмеиваясь надо мной пропела она, накидываясь с объятиями и валя на отполированные прибоем камни. – Ну-ка иди сюда, я согрею тебя теплом своего тела, и сразу же всё пройдёт.       Это было уже что-то с чем-то. Катя вела себя со мной так же игриво и кокетливо, как и всегда, когда пребывала в добром расположении духа. Она будто не замечала, что я покрыт чешуёй и нахально прижималась голой грудью к кольцам на моём животе.       — Кать... – осторожно спросил я после подаренного ей поцелуя. – ...а тебя не смущает, что я... ну как бы это сказать... змея?       — Как смешно, – фыркнула платиноволосая, чуть приподнявшись. – Девушка в детстве боялась змей. Давайте повторять эту шутку при каждом удобном и неудобном случае. Это ведь так оригинально. Нет серьёзно я никогда ещё не видела, чтобы кто-то так угорал, из раза в раз повторяя одно и тоже. И вообще я тебе это по секрету рассказывала не для того, чтобы ты меня стебал.       — Да не стебу я, просто... задумался тут о жизни, – это невнятное объяснение было единственным, что смог родить мой мозг.       — Знаешь, если уж моя бабушка против тебя ничего не имеет, хоть и зовёт тебя крокодилом, то я и подавно, – смягчившись, Катя подалась вперёд и оставила влажный отпечаток губ на кончике моего носа. – Хотя... пару претензий у меня к тебе всё же имеются.       — Озвучить их, – попросил я, решив, что если она будет говорить, а я – молчать и слушать, то так я не выставлю себя идиотом.       — Во первых когти. Осторожнее с когтями, – потребовала она, перехватывая мою руку на своей пятой точке. Ума не приложу – как она там оказалась. – Я тебе сто раз уже говорила: никаких когтей в неположенных местах. Снова меня сегодня расцарапал всю. Спина, плечи, бёдра, зад. Ещё и туда своими когтями лезть пытался, гад! Ты об меня когти стачиваешь свои что-ли? Я тебе сколько раз говорила – не оставляй следов. Мне это тело, между прочим, ещё на пилоне демонстрировать. Это мой финансовый актив.       — Ты же собиралась бросить стрип, – тупо заметил я, вспомнив наш последний разговор произошедший пару часов назад. Если Великий Змей сказал правду, то я должен был вернуться к тому моменту, когда и заснул на пляже. Или так, или я ничего не понимал.       — Ага, щаз! Бросить престижную работу в крутом клубе, которая приносит по двести кусков месяц, – более не стесняясь Катя посмотрела на меня, как на идиота. – Нет, меня посещали такие мысли, когда я столкнулась с осуждением и общественным порицанием. Но это-то змеиный клуб. А у вас совсем другое отношение к экзотическим танцам. И вот за это я люблю вас ребята.       Забив на глупую оговорку, самая лучшая девушка во вселенной легла на меня сверху и просто прижалась щекой к моей груди.       — Ладно, а какая вторая претензия? – еле ворочая длиннющим языком спросил я, блаженствуя в её объятьях. Мягкость и живое тепло женского тела, соприкасавшегося с моим в таком количестве мест, заставляли буквально таять от неведомой человеку неги.       — А вторая, это твой... скажем так, аппетит, – приподняв голову Катя почесала кожу под моим подбородком, заставив буквально закатить глаза в череп. – Когда ты сказал, что вы – чешуйчатые, можете заниматься любовью часами, я думала это обычное хвастовство. Парни всегда так говорят, чтобы закадрить девчонку. Я же не думала, что ты реально окажешься таким... секс-гигантом.       Тут она зачем-то постучала кулаком по моей груди, будто проверяя её твёрдость. Её слова неожиданно польстили мужскому эго.       — Ты меня сегодня ночью прям вымотал, так что сейчас пожалуйста, дай мне отдохнуть, – я согласился и мы вернулись к костру, чтобы собрать разбросанную одежду и забраться в спальник, который у нас, как и многих парочек, канонически был одним на двоих.       Катя быстро заснула, убаюканная монотонным шелестом волн, а я ещё долго лежал с открытыми глазами, глядя на звёзды. Всё произошедшее казалось сном. Зыбким и нереальным. И его подробности размывались с каждой минутой, постепенно стираясь из моей памяти. Что произошло, после того, как я преклонил колено перед Великим Змеем. Он правда рассыпался дождём мелких гадов и, образовав водоворот, утянул меня куда-то? Я падал куда-то в красном пространстве, а потом действительно перерождался десятки тысяч раз, привнося человечность в холодную кровь змеелюдей? Это было? Не думаю, что я действительно хотел бы получить ответ.       Но так или иначе всё получилось. Я выбрался из Й'отха и ускользнул от Наставника. Даже не пришлось торчать в прошлом двадцать тысяч лет. Точнее как – пришлось, и гораздо дольше, но я этого не помнил. А раз не помнил, значит этого не было. И нечего тут философию разводить на ровном месте. Катя снова была со мной – в здравом уме и даже не боялась моей змеиной формы. Которая, кстати, оказалась весьма приятным бонусом к нашей сделке с Великим Змеем. Помимо ночного зрения и физической выносливости чешуйчатые отличались долголетием. К тому же принадлежность к древней расе уже была билетом в жизнь.       Достав смартфон, управиться с которым оказалось не так-то и просто из-за когтей, я поискал последние новости в барузере FireSnake, что бы это ни значило. Как оказалось, при прежнем рисунке материков политическая география поменялась кардинально, и жили мы с Катей теперь в Новой Валузии. Всё это было очень неожиданно и, мягко говоря, необычно.       Человек, наверное, запаниковал бы. Или, как минимум, почувствовал бы себя потерянным, но змей, в которого я превратился, видел в произошедшем новые возможности. Я мог приспособиться к этому новому миру, в котором люди и змеи научились сосуществовать друг с другом. Любимая девушка была лежала сейчас в моих объятьях, а что ещё нужно для счастья?