── ⫷⫸ ──
Йен познакомился с Алексом на вечеринке в честь Хэллоуина. Алекс был классным парнем, если бы не немного… ну, на него приятно смотреть, очень симпатичный, с длинными светлыми волосами песочного цвета и тёмными глазами, но не более того. Единственное, что их объединяло — это чёткое понимание того, что между ними нет ничего, кроме секса. Поэтому, когда Йен вернулся домой из «Shooters», то позвонил Алексу. Они яростно трахнулись пару раз. Отчасти это было сделано со злости и потому заставило Йена чувствовать себя немного дерьмово после. Он не мог перестать думать том, как Микки скользил глазами по его телу, не мог перестать думать о той медленной ухмылке или о том, как он сказал «Галлагер». Ему действительно хотелось перестать думать о Микки.── ⫷⫸ ──
Йен прошёл мимо девушки из квартиры Микки по пути в спортзал. Она как раз выходила, с волосами, собранными в высокий хвост, и кожей, блестящей от пота. Она лучезарно улыбнулась ему, сморщив при этом нос. Протянула руку, сжимая его плечо, когда они проходили мимо друг друга. — Привет, красавчик. Он не хотел улыбаться, но всё же улыбнулся.── ⫷⫸ ──
Надев наушники, Йен прекрасно устроился за столом в библиотеке. Вокруг были разложены и раскрыты тетради, испещрённые мелкими пометками поверх его неряшливого почерка. Исследовательскую работу об организации детских садов в малообеспеченных районах нужно было сделать до Дня Благодарения. К счастью, Фиона, королева всего, что связано с воспитанием детей на почти несуществующий бюджет, позволила ему задать ей миллион и один вопрос по телефону. Тем не менее, хотя материал и был довольно хорошо ему знаком, задание напрягало. Вероятно, не помогло и то, что единственным источником питательных веществ в тот день были два энергетических напитка и пакетик чипсов. Желудок уже подходил к той черте, где угрожал съесть самого себя. Пока Йен листал одну из своих записных книжек, кто-то сел напротив. Йен не поднимал глаз до тех пор, пока рука с татуировкой U-UP на костяшках пальцев не протянулась между ним и его блокнотом и не щёлкнула пальцами. — Обычно, когда кто-то надевает наушники, это означает, что он хочет, чтобы его оставили в покое, — Йен поднял глаза, сохраняя невозмутимое выражение лица и низкий голос. Микки потер пальцем нижнюю губу и пожал плечами. Йен вздохнул, снял наушники и выключил музыку. — Тебе что-то нужно? — Какая муха тебя укусила? — фыркнул Микки. — У меня много работы, — ответил Йен. — Над чем ты работаешь? — Доклад. Он не хотел, чтобы это прозвучало так раздражённо, но, если Микки просто подсел поболтать, Йен собирался оставить это для следующего раза. Его терпение начинало иссякать со всем этим (что бы это ни было), во что Микки постоянно пытался его втянуть. Микки кивнул, его глаза поблуждали по Йену, перед тем как он осмотрел остальную часть библиотеки. Там было относительно пусто и тихо. — Так какая у тебя специализация? — А тебе какое дело? — Йен выстрелил в ответ, прежде чем успел остановиться. Микки поморщился, смущённый и немного обескураженный. — Чёрт возьми, чувак, извини… не знал, что это охренеть какая конфиденциальная информация. Йен вздохнул, проводя рукой по волосам. — Английский. Между ними воцарилось молчание. Йен не потрудился скрыть тот факт, что смотрел на Микки, а Микки не потрудился скрыть тот факт, что делал то же самое с Йеном. Это было почти как странная, спокойная конфронтация. В первую очередь он действительно хотел знать, зачем Микки вообще подошёл к нему. Нужно ли было парню что-то спросить у него, или это было больше похоже на «давай-ка, подъебну Галлагера?» У Микки было такое выражение в глазах, что Йену показалось, будто он распознал в нём интерес. Йен не очень-то умел отличить, когда парень влюблён в него, но в глазах Микки было что-то такое, что говорило ему больше, чем то, каким брюнет старался казаться. Микки всегда выглядел так, словно хотел что-то сказать, но не знал, как это сделать. — А какая специализация у тебя? — спросил Йен у Микки в ответ, решив прервать молчание чем-нибудь более непринуждённым. — Бизнес, — ответил Микки. Он показал свои испачканные руки. — Хотя я изучаю изобразительное искусство. Перед глазами мелькнуло изображение покрытого разводами краски, брызгами и мазками тела Микки, и Йену пришлось бороться с ним со всей силой воли. Йен иногда рисовал, но не увлекался этим серьёзно. У него никогда не было никакого странного фетиша на краску, но по какой-то причине это видение возбуждало его сильнее, чем извращённого ученика средней школы урок полового воспитания. Йен не собирался усмехаться, но всё же улыбнулся. — Это круто. — Это сводит моего отца с ума, так что оно того стоит, — пожал плечами Микки. — Проблемы с папочкой, — поддразнил Йен, — сексуально. Микки закатил глаза, эта медленная ухмылка появилась на его губах. — Отвали. Как раз, когда Йен подумал, что покончил с этим, Микки втянул его обратно. Йен хотел знать всё. Он хотел знать, что Микки рисовал, изображал, ваял… или что бы он там ни делал. Хотел знать его любимый цвет, как он выглядит в три часа ночи — как он выглядит, когда крепко спит. — Ты не хочешь перекусить гамбургером или ещё чем-нибудь? Лицо Микки слегка вытянулось. — Я же говорил тебе, чувак, — вздохнул он… — Позволь мне всё прояснить. Ты можешь получить отсос от какого-то случайного пьяного парня на вечеринке, но перекусить со мной немного слишком по-гейски? — Йен покачал головой, издав невесёлый смешок, всё-таки он намеревался покончить с этим дерьмом. Потом продолжил: — Знаешь, одно дело, если бы я тебе не нравился. Но это ты подошёл сюда, чтобы поговорить со мной. И это ты так пристально следишь за мной, что я боюсь обнаружить прожжённые в моей одежде дырки. Так что… — он пожал плечами, не желая заканчивать, потому что к этому моменту они оба знали. — Пошёл ты, чувак. Микки опустил взгляд на стол и прикусил нижнюю губу. Он слегка покачал головой. Йен не знал, было ли это движение направлено на него, или Микки качал головой сам себе. Однако Йен не стал задерживаться, чтобы выяснить это. Он собрал свои папки и блокноты, запихнул их в рюкзак и вышел из библиотеки. И позвонил Алексу позже тем же вечером.