Тайна, покрытая взбитыми сливками

Роза свернулась калачиком на белоснежной простыне. Уже который день она лежит в больничной палате, потихоньку начиная осознавать, что работа в полиции возможно и не для неё. Как же она сюда попала? Чёртовы Винчестеры. Её, вместе с ещё парой детективов, направили разгребать за ними ямы. Вернее, её саму-то, гражданскую, решили допустить к расследованию лишь из-за гендера. Ведь кроме неё женщина-полицейская была лишь одна. А их следственную группу уведомили, что требуется непосредственно две женщины, ведь пострадавшие — молоденькие девочки и дети. Присутствие быков в форме не даст им почувствовать себя в безопасности. Они все на вертолете прилетели в небольшую бухточку. Их там уже ждали. И действительно, совсем ещё юные девушки, в обязательном порядке девственницы, сидели прикованные в подвале. Никто из них ничего не говорил. И вот тогда-то всё и началось. Пожар. Полицейские в срочном порядке вытаскивали несчастных. Но металл плавился, подвал раскалялся. Роза изо всех сил пыталась помочь, но по итогу лишь мешалась. Ведь в конечном итоге, спасать пришлось ещё и её. Множественные ожоги, ушибы и даже перелом. Не долго думая, её поместили в одну палату с пострадавшими. Дескать она и присмотрит за ними, и может вскользь услышит что-то интересное. Хотя в скоре после этого полиция не нуждалась в Розе и подслушке. Одна из девушек добровольно заговорила с полицией. Это была как и достоверная информация, которую они с успехом проверяли, так и полный бред про драконов и их Мать. Что кто-то из них должен был стать её вместилищем. О’Шонесси всё размышляла об этом, не в силах уснуть. Винчестеры ведь тоже что-то такое рассказывали. Но это уже неважно. Они под стражей, как думала она, а значит — всё будет хорошо. ***  — Доктор, — кивнула медсестра, когда мужчина миновал ресепшен. Он был в медицинском халате, на кармане бейдж с именем, на шее стетоскоп. От одной полицейской он знал, где искать девушек, в каком крыле и какой палате. Войти туда он сумеет. Остановившись у палаты, мужчина вежливо кивнул полицейскому. На лице охранника мелькнуло вопросительное выражение, но его успокоила улыбка «доктора» и уверенность, с которой тот взялся за дверную ручку. Уверенность — главное искусство плута. В ноль сорок девять мужчина вошёл в палату. Бдительность охранника ослабла, видимо, из-за усталости. Маленький ночник отбрасывал слабый свет в глубине палаты — видимо, девушки боятся темноты. Но при свете ночника он не увидит, что ему нужно. Достав из кармана маленький фонарик, мужчину переходил от кровати к кровати, одну за другой читая карты, прикрепленные к спинкам. Одна из девушек вздрогнула, когда он проходил мимо. Человек добродушно улыбнулся ей и подождал. Она перевернулась на другой бок и снова заснула. Видимо, обитательницам палаты дали снотворное. Наконец, он увидел нужную медкарту. Его цель лежала на спине, лицо расслабленное и спокойное в сонном забытьи. Красивая. Должно быть, была главной претенденткой на сосуд Евы… От полицейской человек знал — это Нина, она уже успела что-то выболтать. Это через неё надо передать послание остальным. Мужчина снял больничный халат и аккуратно повесил на стул, надел латексные перчатки, подошел сбоку к кровати, наклонился к самой подушке и осторожно потряс девушку за плечо.  — Нина, — прошептал он ей на ухо, — Нина. Она тихо промычала что-то и пошевелилась. Он снова позвал её. Глаза девушки широко открылись. При виде мужчины её лицо исказилось от ужаса. Рука в перчатке зажала ей рот.  — Ш-ш-ш, — прошептал тот, поднеся фонарик к губам, точно палец, и добавил: — Тихо, иначе я убью остальных. Поняла? Взгляд Нины метнулся к младшим девушкам. Белки стали огромными, окружив радужки. Она защищает остальных, понял человек. Ему это только на руку.  — Ты меня поняла, Нина? — переспросил он, наклонившись к её уху. Она кивнула. Ужас заглушил безусловный инстинкт тела: Нина боится за свою жизнь и поэтому подчиняется. Ее хорошо вышколили… Зажав фонарик зубами, мужчина направил луч вниз, вынул из нагрудного кармана заранее наполненный шприц, снял с иглы колпачок, слегка надавил на поршень и быстрым движением накрыл лицо девушки рукой, резко повернув её голову в сторону. Нина забилась всем телом, стараясь вздохнуть под рукой в перчатке, и от этого на шее вздулась вена. Мужчина умело ввел иглу в вену и нажал на плунжер. Через несколько секунд девушка обмякла. Он убрал руку — у Нины вырвался тихий вздох.  — Хорошо, да? — сказал он, гладя её по щеке. Веки девушки опустились. Мужчина убрал шприц в карман и вынул охотничий нож, висевший на ремне. Он хорошо наточил его перед приходом. Нина уже отключается. Значит, осталось недолго. Удерживая ладонью лоб, чтобы не шевелилась, он вдавил её затылком в подушку и направил луч света на губы. Засунув пальцы в перчатках ей в рот, разжал челюсти, до отказа опустив нижнюю. Нина начала давиться. В глазах на секунду загорелась жизнь, но тут же в них появился страх, и она перестала сопротивляться.  — Ты знаешь, что бывает с девочками, которые распускают язык, — прошептал мужчина, поднося нож к её рту. *** Бакстер яростно сверлила Кастиила глазами. Он же просто держал её за руку, пытаясь вдохнуть в хрупкое тело немного нежности. Девушка была слишком убеждена в том, что она стоит одна против всего мира. Но это же не так. Он может быть с ней. Он хочет разделить её боль.  — Я же сказала — всё кончено! — Хэйли зарычала. — Больше ничего не повторится! Я не хочу всего этого.  — Послушай, — начал ангел, — Хэйли, пожалуйста…  — Ты мне противен, — девушка вырвала руку из его хватки. — Пошел ты в задницу со своей жалостью! Кастиил был бы удивлён, если бы не так хорошо знал Бакстер. Он шагнул вперёд, упираясь грудью в её выставленные ладони.  — Не приближайся! — она ответила ему звонкую пощёчину. Воспользовавшись отсутствием защиты, Кас прильнул к девушке, смыкая её в объятиях. Он прижал её к себе, пытаясь передать всё, что у него на душе.  — Нет, Хэйли, я ни за что на свете не оставлю тебя одну, — он ощутил, как Бакстер мелко задрожала и отпрянул. — Но твой выбор для меня очень важен. Если ты хочешь — я уйду. Девушка растерянно смотрела, как Кастиил отворачивается, чтобы уйти. Не позволив ему сделать и двух шагов, Бакстер за рукав развернула его к себе, не дав времени на размышления. Она схватила его за галстук и дернула к себе, а сама привстала и жадно впилась в его губы, ещё совсем холодные после улицы. Кас колебался лишь долю секунды, но тут же подхватил её под ягодицы и прижал к своим бедрам. Его рот властно заставил Бакстер открыть губы, и язык проник к ней в рот, играя с её языком. От страстного желания у Хэйли потемнело в глазах. Почувствовав эрекцию ангела, она отчаянно, с размаху впечатала его в стену рядом с дверью, не обращая внимания на боль в раненой руке. Одна из картин сорвалась с гвоздя и разбилась об пол. С силой целуя Кастиила — языки запутывались, сцеплялись, терлись друг о друга, — Бакстер торопливо расстегнула молнию у него на брюках и запустила туда руку. Он был горячим и твердым под её пальцами. Ангел, не раз спасавший мир, погибавший и снова возрождавшийся, любовник, который разрушил её до основания и создал заново. Мужчина, который научит её подчиняться, доверять во время секса. Мужчина, которого, как начинала верить Бакстер, она полюбит, если позволит себе любить. У Каса вырвался утробный стон, когда Хэйли взяла его пенис в руку и принялась ласкать. Он попытался увести её в спальню, но Бакстер вновь прижала его к стене и стянула с бедер брюки.  — Давай здесь! — прорычала она в рот ангела, стягивая собственные штаны и запутавшись в угги. Сбросив один сапог, она высвободила ногу из брючины, прежде чем уложить Кастиила на пол. Он смотрел не отрываясь, позволив завести свои руки за голову. Бакстер оседлала его бедра, отодвинув в сторону середину своих стрингов, раздвинула колени и насадилась на всю длину его горячего, твердого пениса. Со вздохом блаженства она шире развела бедра, позволяя ему проникнуть глубже, и начала часто и мелко раскачиваться, создавая трение внутри своего тела. Вскоре она учащенно задышала, повлажнев вокруг эрегированного пениса. Тело начало приятно покалывать. Вспыхнула неукротимая, обжигающая ярость, от которой содрогнулось все внутри, и Хэйли окончательно потеряла голову. Зажмурившись, она подняла лицо, тяжело дыша широко открытым ртом. Мокрая от пота кожа блестела. Бакстер скакала на нём жестко и быстро, полуодетая, прогоняя все мысли, как в самую первую ночь, когда они с Кастиилом были в мотеле «Ворон». Вдруг она задохнулась, на мгновение замерла и невольно вскрикнула, когда сладкая судорога волной прокатились по телу, лишая Хэйли власти над собой.