Худший случай

— А почему именно Тимофей? — спрашивает ребенок, осторожно перебирая мех котенка кончиками пальцев. — А почему нет? Меня больше всего волнует другое: кота нужно показать ветеринару. Как мне с этим разобраться? Даже если не брать ребенка с собой, упомянуть об этом придется. Не могу же я просто упаковать кота и молча уехать… Или могу? Я не хочу, чтобы ребенок возвращался к воспоминаниям о Нике. Я и так неизвестно чем думал, когда подобрал Тимофея, но что мне оставалось делать? Котенок расслабленно сжимает и разжимает когтистые лапы, вытянувшись во весь свой небольшой рост, и улыбается. И ребенок ему улыбается, гладит доверчиво выставленное круглое пузо… Удивленно поднимает голову, услышав щелчок. Почему эта дурацкая камера на телефоне не может работать молча? — Мало ли, — говорю, — зададут тебе очередной проект, о котором ты ближе к ночи вспомнишь… — Проект про кота? — фыркает ребенок. — Ну, про Индию же был, — пожимаю плечами я. Ребенок какое-то время молча гладит Тимофея, потом задумчиво говорит: — Ему, наверное, всякие прививки нужно сделать. — И паспорт оформить, — киваю я и добавляю, заметив недоверие во взгляде: — Серьезно. Может быть, Доцент прав. Если просто разговаривать, не думая обо всех этих больных темах… — Поедешь с нами? — спрашиваю я. Разумеется, в какую-нибудь другую ветклинику, чтобы не столкнуться со всеми призраками сразу. Вообще-то зря я предложил. Не надо бередить раны. Но нельзя же полностью избегать подобных ситуаций? С чего-то надо начинать. — Когда? — Завтра, например. Недалеко от школы есть клиника. Но тогда мне придется снова тебя забрать после уроков. Потерпишь? — Вы думаете, я опять пойду на речку? — как-то невпопад спрашивает ребенок. — Нет. Он ждет еще чего-то, и я продолжаю: — Я тебе доверяю. Просто поговорить хотел. Рука застывает, и котенок вопросительно приоткрывает глаз. — О чем? — Да ни о чем таком. Просто. Взгляд ребенка становится недоверчивым, настороженным. — Хотел убедиться, что ты меня не ненавидишь, — признаюсь я. — Я — вас? — переспрашивает ребенок. А Доцент говорил, что это ребенку нужно убедиться, что его не разлюбили. Получается… Ох, не умею я разговаривать. Вопросы задаю неправильные. — А вы меня? — спрашивает ребенок, внимательно разглядывая кота. — Нет. — И я вас нет. — Вот и поговорили. Не так уж и страшно. Чтобы чем-то себя занять, я подбрасываю дрова в камин. Потом спохватываюсь, спрашиваю: — Так что, поедешь с нами? — Получать кошачий паспорт? — фыркает ребенок. — Поеду.