Застывшие в вечности

      Маргарет нервно вышагивала по пространству общей раздевалки, прокручивая в руках слегка растянутую резинку для волос. Почти все члены сборной сидели на скамейках, разбившись на группы и болтая о том, о сём. Тренер периодически поглядывал на часы, сжимая в руке папку, из которой торчал сомнительный допуск Маргарет, у которой желтели синяки слева на ребрах, и врач не особо поверил в то, что она упала с лестницы. Хеймур всё ещё отсутствовал.       - Неужели ни у кого действительно нет номера Гуннарссона? – спросил тренер, пожалуй, в третий раз. – Никто не может ему позвонить?       - Спросите у Марго, - ехидно заметил Ник.       - Даже не смотрите на меня, максимум предложу голубя отправить, - Маргарет подняла руки в защищающемся жесте.       - У тебя правда нет его телефона? – с мольбой в голосе уточнил тренер.       - Я даже не думаю, что он у него есть, - она пожала плечами. – Может, стоит связаться с его опекуном? Вдруг что случилось.       В её планы совершенно не входило отсутствие Хеймура на соревнованиях, где она могла относительно спокойно переговорить с ним и прийти к решению их общей проблемы. Марго прекрасно понимала, что он мог пропустить соревнования именно из-за вероятности того, что она зажмёт его в угол и будет донимать, но это уж совсем не в духе айсберга.       - Извините за опоздание, - дверь раздевалки резко открылась, и в комнату ввалился слегка запыхавшийся Хеймур. – Семейные обстоятельства!       Он сунул в руки тренера допуск, и пока тот придирчиво рассматривал справку от терапевта, Хеймур принялся стягивать с себя неизменную чёрную толстовку. Футболка, которая была под ней, задралась, оголяя большую часть спины, и Марго снова увидела тонкие шрамы. Что было странным – они по-прежнему были розоватыми, словно свежими. Но что было ещё страннее – на спине был такой же уродливый шрам, что и на груди, сейчас скрытой тканью синей футболки, будто айсберга в этом месте проткнули насквозь. Что же это могло быть?       - Быстрее переодевайся и на разминку, - тренер хмыкнул, засунул допуск в папку и осмотрел болтающих атлетов. – А вы быстро на поле, чтобы к началу соревнований были тёпленькие, как после горячей ванны!       Он вышел из раздевалки, а вслед за ним медленно потянулись и ребята со сборной. Маргарет воспользовалась этой паузой, чтобы подойти к зеркалу и быстро стянуть волосы резинкой в относительно тугой пучок на затылке. Несколько прядок свисали на лицо, но они не должны были помешать.       - Томпсон, ты не просто так осталась в раздевалке, я ведь прав?       Когда она повернулась в сторону говорящего, то увидела Хеймура, уже переодевшегося в тренировочные штаны и пока что только расправляющего в руках футболку с гербом школы. Против воли окинув его грудь взглядом и придя к выводу, что в целом количество видимых шрамов не увеличивается и не уменьшается с весны, она нервно сглотнула.       - Мне нужна твоя помощь, - выдавила она. – Нам нужно что-то сделать против слухов о том, что мы встречаемся.       - Это не моя проблема, - сказал он, ныряя в футболку. Затем он залез в свой рюкзак и достал фляжку. – Разбирайся с этим сама.       Пока он отпивал мелкими глотками содержимое фляги, она размышляла о том, стоит ли использовать известную ей информацию в качестве шантажа или всё-таки стоит поступить благородно. Судя по тому, как дернулся уголок его губ, он был чрезвычайно доволен собой, и Марго это разозлило больше, чем тот факт, что он становился ей приятен.       - А давно ты с Дании вернулся? – невинно спросила она.       Хеймур удивлённо замер, затем закрутил крышку на фляжке и сунул её во внешний карман рюкзака.       - Я никогда не был в Дании, - твёрдым голосом заявил он.       - Жаль, - она пожала плечами. – Хорошая страна, безопасная. Не надо подделывать результаты медицинских анализов, чтобы позволили бегать за школу.       - Умно, - Хеймур усмехнулся. – Шпионишь за мной?       - Нет, это ты ночами бродишь мимо моего дома и много болтаешь, - она победно вздёрнула подборок. – Теперь ты готов обсуждать положение дел?       - Ну, ты не сможешь ничего доказать, - он скрестил руки на груди, что только подчеркнуло его подтянутые грудные мышцы. – И что ты планируешь с этой информацией делать?       - То же самое, что и ты планировал делать с информацией обо мне, - она шагнула вперёд, ближе к нему, сокращая дистанцию до метра. – Ничего.       - Ничего? – удивился он.       - Угу.       - В чём тогда смысл говорить мне об этом? – его брови обыкновенно сошлись на переносице.       - Чтобы мы оба были в равных условиях в этой дырявой деревянной лодке.       Он провёл рукой по волосам, взлохмачивая их.       - Тебе не очень понравится со мной сотрудничество, - он широко улыбнулся, и Марго отметила про себя, что всё-таки он симпатичный парень, когда не пытается контролировать каждую мышцу своего лица. – Я вредный и злопамятный.       - Всё лучше, чем одной, - она снова пожала плечами.       - Хорошо, тогда обсудим всё после соревнований, идёт?       - Идёт, - Маргарет протянула руку вперёд, чтобы скрепить соглашение крепким рукопожатием.       Его ладонь оказалась сухой, слегка грубоватой и тёплой, а рукопожатие вышло несколько агрессивным, да ещё и поворотом ладони, чем Хеймур намеренно показывал своё превосходство, доминирующее над ней положение. Когда Марго хотела уже высвободить руку, он резко дёрнул её на себя, сохраняя их ладони сцепленными.       - Но до тех пор я буду творить любую дичь, - с маниакальным блеском в глазах сказал он.       - С чего бы это? – она нахмурилась.       - Ты явно втягиваешь меня во взаимодействие с людьми, которое я не планировал, предпочитая отсиживаться в уголочке и притворяться мебелью, - Хеймур усмехнулся. – Так как у этого, вполне естественно, будут последствия, то я бы хотел повеселиться, прежде чем подпишу себе смертный приговор.       - Только в рамках приличия, - уточнила Маргарет.       - Даже не надейся.       - Придурок.       - Наглая сучка.       - По рукам, - она злобно сверлила его взглядом.       - Хорошо, что мы уже их держим, - ухмыльнулся он.       Его ладонь исчезла из её уже почти онемевших пальцев, и он, окинув её взглядом довольного сытого кота, направился к выходу. Ей ничего не осталось, кроме как последовать за ним.       В процессе разминки её шишка распалась, как сыпалась в последние несколько месяцев её криво выстроенная жизнь. И через несколько минут, пока был забег с препятствиями среди парней, Хеймур с хитрой ухмылочкой усадил её на скамейку и принялся заплетать косу.       Она уже начинала жалеть о том, сколько издевательств ей придётся вытерпеть в ближайшие несколько часов.       - Не вертись, - его пальцы осторожно приплетали пряди волос к косе, которая извивалась по её голове как змея. – Ты же не хочешь ослепнуть от удара волосами по лицу?       - Какой же ты заботливый, - злобно прошипела она.       - Всё ради подруженьки, - ухмыльнулся он, закладывая вторую петлю близко к уху и разворачивая путь косы в противоположную сторону. – Будут у тебя косички как у моей сестрички, ха-ха.       - У тебя есть сестра? – Марго нахмурилась. Про родственников Хеймура она слышала только то, что они напрочь отсутствовали.       - Ну, у моего опекуна есть дочь, так что она фактически мне сестра, - он бодро доплёл косу до затылка, плотно затягивая пряди на коже, а затем практически моментально закончил косу и перевязал её резинкой. – Собираешь на меня досье, Томпсон?       Он уселся на скамейку, оседлав её.       - Нет, это ты болтун, каких ещё поискать, - она высунула язык. – Я скоро побегу. Только попробуй подлянку сделать во время забега, я тебя четвертую!       - Я бы посмотрел, как ты попытаешься, - он хищно улыбнулся. – Как пробежишь, жду на поболтать.       Марго покрутила пальцем у виска, поднялась со скамейки и направилась в сторону группы девчонок, активно разминающихся. Она сухо кивнула в качестве приветствия своим знакомым соперницам и принялась разминать немного остывшие ступни.       На трибунах то тут, то там сидели семьи учеников, их друзья, иногда выкрикивающие слова поддержки. Маргарет знала, что с её стороны вряд ли кто-то придёт, отец был на работе, а Эмбер с Эйми всё ещё держались на дистанции. Зато она отчётливо слышала Блантера, подбадривающего бегущего Ника хлопками, криками и не самыми приличными кричалками. На это ей захотелось скривиться.       Несмотря на то, что она давно не соревновалась, всё ощущалось приятной привычной рутиной. Поправить носки, заправить внутрь шнурки, затянуть шнурок на форменных бордовых шортах, поправить футболку. Встать в стартовые колодки, ощутить тепло нагретой земли, сконцентрироваться на цели. Побежать.       Впервые за долгое время эти сто метров давали свободу. Тут была только одна цель – прибежать раньше остальных. Здесь не было ни школы с её выпускными экзаменами, ни игнорирующих её подруг, ни избивающего её отца, ни Хеймура… столь ехидно улыбающегося в конце дорожки. Сердце быстро раскачалось, выталкивая кровь в аорту, мышцы наливались свинцом по мере приближения к финишной черте. Коса слегка ударяла её по лопаткам с каждым движением. Дыхание было размеренным и правильным…       - Так держать! – Ник отбил ей пять после финиша, когда она восстанавливала дыхание. – Молодец, Томпсон!       - Спасибо, - Марго потянулась, вдыхая носом и выдыхая ртом.       - Умница, - рука айсберга обхватила её за плечи, а нос оказался где-то рядом с макушкой. – Удивлён, что ты вообще смогла пробежать эти сто метров, думал, что ты развалишься на половине дистанции.       - Скорее уж ты развалишься, когда свою десятку пробежишь, - язвительно заметила Маргарет.       - У меня сегодня пятерка, отстань, - он ткнул её пальцем в бок, удивительно промахиваясь мимо старых синяков. – И я буду гарцующей ланью, которая заберет ещё одну грамоту в нашу школу.       - Спешу тебя разочаровать, Хеймур – ты олень.       - Не раскачивай нашу дырявую деревянную лодку, Марго, - сказал он и нахально подмигнул. – А то я дам ещё больше поводов думать о нас, как о паре.       - Будешь ко мне прилипать – так и будут думать.       - Это я ещё не прилип.       Маргарет просто отмахнулась от гиперактивного Хеймура и отправилась на скамейку с уже отбегавшими спортсменами из школы.       - Молодец, Маргарет, - тренер похлопал её по спине в качестве поощрения, а она улыбнулась, принимая бутылку воды из его рук.       Айсберг был выносливее ломовой лошади. Он действительно был сегодня гиперактивным, и даже его разминка у самого старта была полна энергии. Марго устало уселась на край скамейки, почти прижимаясь плечом к Шивон, другой девушке, специализирующейся на спринте. Та лишь отдёрнула руку, будто брюнетка была заразной, но к этому поведению Маргарет уже начала привыкать.       Гуннарссон бежал легко, профессионально. Поддерживал оптимальный темп, упруго отталкиваясь носком от покрытия стадиона. Ветер слегка разлохмачивал светлые пряди волос. Сосредоточенное лицо плохо вязалось с расфокусированным взглядом, но Хеймур всё ещё бежал, пусть и мысли его были далеко. Марго невольно залюбовалась им на долю секунды, прежде чем одёрнуть себя.       Исландец начал проникать во все сферы её жизни. Ничем хорошим это не закончится.       Со вздохом поднявшись со скамейки, Маргарет решила дождаться исландца в раздевалке, чтобы больше не ловить себя на разглядывании парня, который нравится её подруге. И который ещё и умудряется портить ей жизнь к тому же.       Действие бодрого коктейля, который он влил себе с утра во фляжку, уже начало выходить из-под контроля. В нём не было необходимости, Хеймур не знал понятия усталости, но обычно этот отвар мог поддерживать высокий уровень энергии в теле без усугубления симптоматики выброшенного в кровь адреналина. Но сегодня что-то пошло не так.       В голове постоянной цепочкой крутились списком травы, который он добавлял в отвар в течение многих лет, их дозировки, воспоминание сегодняшнего утра, то, как Молли в очередной раз играла с засушенной вербеной. Ошибок в рецептуре не могло быть, но Хеймур понимал, что вот-вот свалится в состояние мутизма, которое у него случалось очень редко. Предсказывать подобное – это вообще невероятнейший навык, выработанный в течение слишком долгого времени, подавлять подобное было ещё сложнее.       Высокий пульс, высокое давление, головокружение, звон в ушах, онемение в конечностях. На каждый симптом высокого уровня адреналина в крови у Хеймура была ответочка в виде целой батареи нейтрализующих отваров, мазей и экстрактов растений, но психику лечить он не мог. Он не мог остановить происходящий процесс и знал, что скоро перестанет реагировать на происходящее, отвечать, и если не привлекать к себе внимание, то, возможно, ему удастся дойти до раздевалки и принять что-то, что спровоцирует либо прекращение действия «бодрящего отвара», либо полное его отторжение организмом. Главное – не вызывать подозрения.       Конец забега был уже в пределах видимости, и Хеймур ускорился, чтобы в кратчайшие сроки пересечь финишную черту и смыться в раздевалку. Если ему повезет, то он даже будет в надлежащем состоянии на награждении, которое будет примерно через полчаса, когда все закончат. Если не повезет… Что ж, выбора у него не будет, путешествия во времени ещё не придумали, иначе он бы уже давно исправил кучу ошибок своего прошлого.       Кто-то поздравил его с победой, когда он брёл в раздевалку, крепко сжимая в руке небольшую пластиковую бутылку с водой. Звон в ушах уже практически сравнялся по шуму с перезвоном колоколов в среднестатистической церкви, зрение концентрировалось на одной точке прямо перед лицом, а всё остальное начало проваливаться во мрак. Устало рухнув куда-то рядом с лавочкой и выделенным ему шкафчиком, Хеймур отпил воды, совсем немного, чтобы не почувствовать себя дурно. А затем мягкой поступью к нему пришла вечная спутница его мутизма – паническая атака.       Воздух с шумом выходил из его ноздрей, пока он скользил взглядом по окружающему пространству и пытался зацепиться за какой-то реальный объект, а не ужасающие воспоминания. Фантомная боль в груди резкой вспышкой напомнила о себе, и Хеймур прижал ладонь к месту ранения. В голове мелькнуло ощущение пронзающего тело металла, и он с силой потряс головой, прокручивая практически всю свою жизнь в поиске чего-то, что могло его отвлечь.       Он представил себе очень чётко, как его ноги проваливались в мокрый песок на побережье Нормандии. Как он брёл вдоль берега босиком, иногда заходя почти по колено в пушистую морскую пену, оставляемую на песке успокаивающимися волнами. Солнце скрылось за облаками, а холодный ветер дул так сильно, что практически сносил немаленького Хеймура на сухой песок у берега.       Паника начала отступать, позволяя органам чувств анализировать происходящее вокруг него именно в данный момент, а не в его воспоминании о Нормандии. Почему-то он сидел криво, сложив голову на ближайшую опору, дыхание начало приходить в норму, мышцы расслаблялись. Лёгкие поглаживания по макушке успокаивали… Стоп, что?       - Отпускает? – прозвучал мелодичный голос Марго.       - Отпускает, - хрипло ответил ей Хеймур, на секунду позволяя себе насладиться лаской. В следующий миг он с трудом поднялся с пола и встряхнул онемевшими руками, старательно избегая взгляда Маргарет. – Извини.       - Ничего страшного, - её рука, до этого перебиравшая светлые пряди волос, легла на колено, где виднелся розовый след в том месте, где он прислонился к ней. – Со всеми случается.       - Хотел бы я от этого излечиться, но невозможно.       - Что произошло? – обеспокоенно спросила она, поднимаясь со скамейки. – Всё ведь было в порядке.       - Всё и так в порядке, - он со вздохом добрёл до своего шкафчика, открыл его и принялся рыться в рюкзаке в поиске коричневого бутылька с экстрактом пустырника. Таковой обнаружился на самом дне под несколькими потёртыми книгами.       - Ты был ходячей рекламой антидепрессантов двадцать минут назад, когда бежал по дорожке, весь такой энергичный и весёлый, - Маргарет нахмурилась, наблюдая, как исландец опрокидывает в себя маленький бутылёк и закашливается. – А потом у тебя случилась паническая атака. Хеймур… У тебя всё хорошо?       Он не привык, чтобы о нём заботились. Даже Джейн относилась к нему как к некоей животине, которую выпусти в поле – сама всё необходимое найдёт. Хеймур жил сам по себе, никому не нужный, неприкаянный предмет мебели, который в комнате замечали в последнюю очередь, и его это в принципе устраивало… Так почему же на душе так тепло от мысли, что выскочка Томпсон о нём беспокоится?       - Не бери в голову, - с кривой улыбкой ответил он. – Награждение уже началось? Мы опоздали?       - Тебе вообще сейчас есть дело до чёртовой грамоты?       - Мне есть дело до всего, что идеально вписывается в картину мира, в котором я не эксцентричен и не жаден до внимания.       - Ты странный, - заметила она, от удивления приподняв бровь. – Тогда потопали на награждение. Кстати, когда мы обсудим план действий?       - Вот после награждения и обсудим, - Хеймур бросил бутылёк в недра рюкзака и застегнул его, дёрнув молнией. – Или мы куда-то торопимся?       На это Марго не нашлась, что ответить.       Он был грустным и задумчивым после произошедшего в раздевалке. Затолкал грамоту в рюкзак, впрыгнул в джинсы и толстовку и уже думал слинять, как ей всё-таки удалось цепко схватить его за локоть и остановить, даже не говоря ничего. Теперь он меланхолично смотрел в окно автобуса, уперевшись коленями в спинку впереди стоящего сидения, пока она, осторожно закинув ногу на ногу, сидела рядом и слушала что-то ей совсем не соответствующее.       В наушниках загадочно играл исландский эмбиент.       Было в Хеймуре что-то недоступное. Мало того, что он не открывался никому, лишь только на маленькую щелочку открылся самой Марго, так ещё и эта огромная культурная пропасть между ними мешала пониманию его как человека. Она не могла понять, то ли отстраненность и холодность айсберга – это защитная реакция, то ли это национальная особенность, то ли что-то вообще из ряда вон выходящее. При этом Марго была свидетелем того, что под этой толстой коркой льда скрывается весёлый приятный парень, который готов в темноте ночи декларировать исландские стихи, чтобы напугать… кого-то. Кого он пугал, Маргарет так и не определила.       И если в начале года она ни за какие коврижки не захотела бы узнавать исландца, то теперь ей была до одури интересна его история.       Хеймур повернулся к ней и с задумчивым лицом легонько дёрнул за наушник, заставляя его выпасть из ушной раковины.       - Что? – спросила она, бросая на него взгляд.       - Ты серьёзно слушаешь исландскую музыку в моём присутствии? – с насмешкой поинтересовался он.       - Слышно?       - Мне – слышно, - кивнул Хеймур, а его глаза почему-то засияли.       - Тебя как-то оскорбляет мой интерес к исландской музыке?       Он какое-то время просто смотрел на неё, размышляя над ответом.       - Зависит от того, воспринимаешь ли ты это как подкол в мою сторону или же тебе просто нравится её звучание, - ответил он и пожал плечами.       - Как сильно исландцы отличаются от британцев? – внезапно спросила она, хватаясь за уже начавшуюся беседу как за канат, брошенный любопытному утопающему.       - В каком аспекте?       - В аспекте менталитета.       - Сложно сказать. Мы спокойнее, - ответил он, засовывая висящий без дела наушник Марго в своё ухо и придвигаясь ближе, чтобы тоже наслаждаться музыкой. – И мы немного с придурью.       - Это как? – удивилась Маргарет, ощущая тепло его тела через соприкосновение их плеч.       - Моя семья всё ещё принадлежит к тем жалким пяти процентам язычников, - ухмыльнулся он. – А про фей и троллей даже не спрашивай – почти все поголовно верят в это.       Даже знание такой детали его биографии ставило Марго выше всех его одноклассников.       - Прям вот реально верите в Одина, Тора и прочих? – уточнила она.       - Да, - с серьёзным лицом сказал он. – Хотя, конечно же, есть понимание того, что раньше при помощи религии объяснялось то, что человек не мог объяснить научно, знаний не хватало. То есть сейчас-то мы понимаем природу грома, а в Средние Века или даже раньше, потому что в Исландии давно было принято христианство, гром – это был гнев бога. Но как вы продолжаете верить в Иисуса, так и мы продолжаем верить в Одина.       - Ну, Иисус не совсем связан с природными явлениями…       - А Один?       Тут Марго задумалась, злясь на себя за скудные познания в скандинавской мифологии.       - Есть вещи, которые мне сложно будет тебе объяснить, - Хеймур снова уставился в окно. – Но почему-то у нас так принято в семье. Примерно как чтение Старшей Эдды наизусть, которое ты успела застать во время твоего шпионажа.       - То есть тебя заставили выучить целое произведение наизусть? Да твои родители изверги, - Маргарет присвистнула.       - Да моим родителям вообще было пофиг на то, где я, с кем я, чем занят. Постоянно на вулканы лазили с Бьёрном… - здесь он заметно осёкся, останавливая себя. – Просто она запоминается один раз и на всю жизнь, даже если прочитал один раз, а не двадцать, тридцать и так далее. Джейн не носитель языка и первая из семьи, кто не несёт всего этого груза традиций.       - Твой опекун? Та женщина, с которой ты был? – уточнила она.       - Да. Мы вроде как из разных ветвей одной семьи, - расплывчато ответил ей он.       Какое-то время они молчали, слушая ненавязчивую музыку и наблюдая зелень за окном. Автобус приближался к их району.       - А твоя семья? – спросил Хеймур. – Что ты расскажешь о себе?       - Ну… - Марго задумалась. Информации о её предках было не так уж и много. – Семья мамы с Ливерпуля, отец местный. Вроде как есть еврейские, ирландские и немецкие корни, но они настолько разбавлены чистой английской кровью, что можно их даже в расчёт не брать. Мы никогда не были особенно-то религиозны, а после смерти мамы… Сложно верить в бога, который забирает у тебя самое прекрасное в этой жизни, оставляя в аду комнатного масштаба, и предполагает, что страдания заставят тебя поверить в него больше. Таков бог не справедлив.       - В этом минус классического христианства, - айсберг пожал плечами. – В язычестве мы признаём, что боги могут быть придурками, но их нужно почитать. А раз они придурки, то они и несправедливы. Но так их мало что отличает от человека, а это невыгодно жрецам. Религия возвышает людей к богу, а не опускает бога до уровня людей.       - Бог – просто способ управлять толпой.       - Чертовски хороший способ, - он хмыкнул. – Я ошибался на твой счёт, Томпсон. Мне интересно с тобой.       Она удивлённо уставилась на него. Неужели он в самом деле это сказал? У него была сомнительная мотивация говорить с ней в первую очередь, учитывая, что он провёл весь предыдущий год, сидя в углу класса и наблюдая за всем происходящим. Иногда Марго думала о целесообразности его нахождения в школе, если весь материал он мог изучать и дома. Он не искал социальных контактов, не искал новых знаний, он просто… существовал. И сейчас он говорит, что ему с ней интересно?       - Ни за что бы не поверила, что скажу это – но это взаимно, - тихо сказала Марго, отворачиваясь от исландца и наблюдая за приближающимися улочками города.       - Я знаю, - довольно ответил ей Хеймур.       - С чего бы? – она бросила на него короткий взгляд, чтобы понять, что она никогда не видела его таким радостным в присутствии других людей.       - С того, что ты случаешь исландский эмбиент, - проурчал он, широко улыбаясь.       Они вышли на одной остановке, и, прежде чем Марго сделала шаг в направлении своего дома, айсберг мягко приобнял её за плечи и потянул в противоположную сторону.       - Мы же ещё не обсудили план действий, - сказал он, отпустив её только лишь тогда, когда убедился, что она последует за ним в любом случае.       - Ну, я думала, что мы его обсудим по пути ко мне домой, - неловко ответила Маргарет.       - Да, но я же живу в другой стороне.       - Ты серьёзно приглашаешь меня сейчас к себе домой?       Хеймур нахмурился.       - Я думал, что мы с тобой хотя бы что-то отдалённо напоминающее друзей, а предложить другу чай – это святое, - сказал он, едва ли разжимая челюсть, из-за чего его акцент только усиливался. Сразу повеяло холодными ветрами Исландии. – Тем более с травами. Или ты фанатка Эрл Грея?       - Эмн… Это просто было неожиданно. Не думала, что там вообще ступала нога человека.       - Да-да, я живу в пещере, и чтобы делать домашние задания, мне приходится зажигать в ней несколько факелов и выгонять летучих мышей, - он закатил глаза, а потом улыбнулся. – Я не настолько дикий, Томпсон.       - Кто знает, кто знает. Твой ореол таинственности уже вышел из-под контроля.       - Всё равно я буду «тем исландским парнем», когда мы все выпустимся, - Хеймур пожал плечами. – Никто даже не вспомнит моего имени через год.       - Эмбер вспомнит.       - Нет, если мы всё сделаем грамотно, - его взгляд перестал скользить по крышам домов, мимо которых они проходили, и стал более осмысленным. – В моих планах сделать так, чтобы бедняга Эмбер вообще капитально во мне разочаровалась.       - Ну, это будет практически невозможно.       - Заметь, какую свободу действий нам даёт это слово – практически.       Он приблизился к калитке последнего дома на улице, и пока он возился с ключом, Марго окинула взглядом его дом, пытаясь понять – соотносится ли он с характером Хеймура или нет. Тёмный насыщенный камень почти полностью обвивал всё ещё зелёный плющ, в небольшом садике перед домом были почти непроходимые заросли, где то тут, то там торчали соцветия абсолютно разных цветов. Окно на втором этаже было открыто, и на улицу частично выползла коричневая штора, подёргивающаяся на ветру. К дому вела потёртая каменная дорожка, а черепица на крыше уже была тускловата, так что этот, несомненно, классический английский дом хоть и не кричал своим фасадом «здесь живут вампиры», но был несколько мрачноватым. Но интерес это совсем не отбивало.       - Сразу предупреждаю, что тебя с порога может опрокинуть Хейл, - сказал Хеймур, открывая калитку и приглашающе отступая назад. – Эта псина слишком дружелюбна.       - А это твой пёс или ты просто с ним занимаешься и всё такое?       - Ну, Хейл – пёс моего бывшего опекуна, и после смерти Ингвара мне ничего не оставалось, кроме как взять его с собой, - он закрыл за ними калитку и поднялся на крыльцо дома. – Задел для дрессировки был хороший, но я… не совсем собачник.       - Предпочитаешь кошек? – поинтересовалась Марго, наблюдая за тем, как Хеймур открывал замки на входной двери. Их было несколько: один располагался рядом с дверной ручкой, другой несколько выше, третий же располагался на самом верху, и высокому исландцу ничего не стоило дотянуться до верхнего угла двери и повернуть ключ.       - Предпочитаю жить без животных, - открыв дверь, он шагнул в прихожую и быстро ввёл какой-то код на панели рядом с дверью. – Ты извини, что так долго, система безопасности у нас… Умпф!       Бедного исландца с ходу попытался снести белый пушистый вихрь, который он со старческим кряхтением подхватил на руки и поднял в воздух. Выцветающий нос тыкался то в одно ухо, то в другое, хвост неистово молотил в воздухе, задевая различные поверхности, из-за чего иногда разносился гулкий бум, а маленькие чёрные глаза словно не могли посмотреть на что-либо другое, кроме хозяина.       - Да, да, молодец, хороший мальчик, - Хеймур зашагал дальше по прихожей, всё ещё держа здоровенного Хейла на руках. – В следующий раз снесёшь так грабителя, я тебе целую гору вкусных сочных косточек притащу. Томпсон, не топчись на пороге!       Маргарет осторожно шагнула в темноватое пространство прихожей и аккуратно закрыла за собой дверь, наблюдая как исландец, не опуская свою ношу, кидает ключи в тарелку на тумбочке и заворачивает направо, в комнату, откуда лился приятный солнечный свет.       На темно-зеленых обоях в прихожей висели разные фотографии, какие-то были свежими, яркими на цвета, явно распечатанные сравнительно недавно. Какие-то были потёртыми и слегка тусклыми, что указывало на их двадцати- или тридцатилетнюю давность. Попадались и черно-белые, какие-то уже сильно бледные, какие-то ещё контрастные. Везде были запечатлены совершенно разные моменты жизни семьи – праздники, пикники, постановочные фото. У самого косяка двери, где скрылся Хеймур, висела фотография молодого мужчины в военной форме.       - Это Ингвар, - в проёме двери возник айсберг, а позади него послышалось неистовое хлюпание воды, явно жадно заглатываемой псом. – Любимый дедушка Джейн, поэтому тут его фотографий целая тьма, не обращай внимания.       - Это интересно, на самом-то деле, - Марго шагнула в комнату и оглядела просторную кухню. Дерево тепло сияло в свете солнечных лучей. – Вы мигранты, и то, что вы сохраняете так много воспоминаний своей семьи – это важно для потомков. Всегда любопытно, откуда ты произошёл.       - Возможно. Так, позволь мне осмотреть тебя.       Маргарет удивлённо уставилась на исландца, который стоял напротив неё с абсолютно серьёзным выражением лица.       - Что, прости? – спросила она, нахмурившись.       - Я могу осмотреть следы твоих побоев? – осторожно поинтересовался он.       - А почему это так важно? – Марго машинально отступила на шаг. – Зачем это тебе?       - Хочу исключить остеомиелит, - исландец скрестил руки на груди. – Ещё я бы не против исключить сотрясение, а то, судя по пластырю на лбу, который ты носила во время атаки дрочеров, по головушке тебе прилетало.       - Если бы я хотела получить медицинскую помощь, я бы обратилась в больницу.       - Мой отец военврач, который натаскивал меня по медицине с двенадцати лет, - Хеймур закатил глаза. – Так что если ты хочешь получить медицинскую помощь без рапорта в полицию, то просто покажи мне свои рёбра и дело с концом. Боже мой, я же не прошу тебя показать мне сиськи!       - Знаешь, у мусульман и запястье показывать нельзя, вдруг возбудишься, - Марго показала ему язык.       - Я, по-твоему, очень похож на мусульманина?       - Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка. Добавлю тебе фантазий на ночь.       Маргарет скинула рюкзак на пол, стянула с себя толстовку и задрала футболку, точно зная, что ничего он там и не увидит. Несколько дней подряд отец напивался до беспробудного сна ещё до её прихода, так что она умудрялась избежать и ссор, и побоев. Лишь только старые синяки оставались напоминанием о том, что ничего не меняется.       - Видимых признаков остеомиелита нет, - пальцы исландца заскользили по её рёбрам, проверяя целостность костей. Лицо было серьёзным, и Марго понимала, что ему сейчас вообще ровно, чьё тело он трогает. «Врач – существо бесполое», - заметил её внутренний голос.       - Я в порядке, - тихо сказала она, а близость исландца внезапно заставила её пульс подскочить.       - Вижу, что в порядке, - он высвободил край футболки из её оцепеневших пальцев, и ткань скрыла старые синяки. Пальцы же осторожно повернули её лицо на свет, и айсберг окинул взглядом её лоб. – Как лоб расшибла?       - Случайно об угол стола ударилась.       - Тошнота, рвота, головокружения были?       - Нет, док, всё путём.       - Дошутишься, Томпсон, - глухо рыкнул он, и лёгкое чувство опасности, исходящее от него, чуть не подкосило Марго. Чем ближе был исландец, тем больше это опьяняло, и подобная перспектива совсем не радовала. – Слава богам, идея моего пути в светила медицины умерла вместе с отцом.       - Сочувствую, - она с грустью наблюдала за тем, как он отступил от неё и направился к разделочному столу готовить чай. – Тебе, наверно, очень тяжело.       - Не задумывался над этим, - Хеймур крутил в руках небольшую стеклянную баночку, которую он вытащил из шкафчика. – Потерять Ингвара было намного сложнее, чем… потерять отца.       Его глаза остановились на стене, где висело множество различных снимков семейства. Здесь уже чаще мелькала маленькая девочка в яркой одежде, были фотографии молодой женщины слегка за сорок в очках, но в центре композиции была чёрно-белая фотография с лёгким зеленоватым оттенком, где двое молодых мужчин обнимали друг друга. Мужчину слева Марго узнала сразу же – это был тот же молодой парень в военной форме, чья фотография висела в коридоре. А вот второй…       Этот парень был вылитой копией Хеймура Гуннарссона.