Застывшие в вечности

      Старик, кутаясь в потёртую черную куртку, ненадолго остановился, привалившись к валуну у тропинки. Много лет назад подъем не отнимал так много сил, да и времени тратилось в разы меньше. Казалось, что ничего не меняется.       - Не ходи ты в гору ту,       Что крошится на ветру, - пробормотал он, шагая по камням выше. –       Ведь даёт тебе погибель       Тот, кто смерти не увидел…       Трава, пробивающаяся местами сквозь камни, была совсем высохшей, пожелтевшей, ломкой. Тропинка становилась всё круче, петляя между острыми камнями и уходя ввысь, за холм. Большая часть дороги уже оставалась позади, но именно этот участок пути отпугивал больше всего, из-за чего хотелось плюнуть на всё, развернуться и уйти восвояси.       - У всего же есть цена,       Не понравится она, - продолжал бубнить старец. –       Коль решишься ты просить, на коленях умолять,       И кричать, реветь, стенать…       - Будь готов отдать всё то,       Что попросишь у него.       Закончивший за него строчку мужчина внезапно вышагнул из-за особо крупного валуна. В руках у него был собран букет разных полевых цветов и трав, что росли на склонах гораздо ниже. Казалось, пронизывающий исландский ветер совсем его не беспокоил, только трепыхающийся плащ, бьющий по щиколоткам, раздражал, из-за чего он хмурился ещё больше обычного.       - Пять лет ещё не прошло, - устало сообщил он, обходя старика и подавая ему руку. Тот с радостью схватился за крупную ладонь, принимая помощь и шагая по выложенным по склону камням-ступеням. – Значит, тебя действительно привело дело.       - Как ты определил, что не прошло пяти лет с нашей последней встречи?       - Я не настолько обезумел, чтобы разучиться считать зимы, - прядь светлых волос вырвалась из хвоста на затылке и принялась щекотать подбородок молодого человека. – Хотя, признаюсь честно, с каждым столетием среди живых время ускоряется всё больше и больше.       - Это либо влияние прогресса, - старец с кряхтением уселся на плоский валун у тропинки в попытке перевести дух. Он ожидал, что его спутник будет раздраженно притаптывать на месте из-за задержки, но тот безразлично смотрел вдаль, продолжая держать руку протянутой. – Либо влияние старости, Хеймир. Сколько зим ты уже ходишь среди нас?       - Не задавай вопросы, на которые ты не хочешь услышать ответа.       - Любопытство не порок, - он оперся на руку Хеймира и продолжил путь. Вдалеке уже виднелся светлый домик.       - Я просто не в курсе, какой сейчас год, Хенрик, - фыркнул мужчина, откидывая мешающую прядь волос от лица. – Ты мне расскажешь, зачем пожаловал?       Однако старик заговорил только тогда, когда за ними закрылась дверь в обители Хеймира.       - Я уже не молод, поэтому попрошу у тебя стул и согревающий отвар, если ты не возражаешь, - Хенрик устало привалился к стене, наблюдая, как молодой человек передвигается по пустому дому и закрывает окна. Здесь было пыльно, словно дом годами стоял в запустении. Однако стол, на котором обнаружился котелок, подготовленный для трав, выглядел опрятно и чисто.       - Это твоя просьба, с которой ты ко мне пришёл? – Хеймир усмехнулся. – Отвар, стул, а потом прикопать твой труп на заднем дворе? Ты же знаешь, я просто так со смертными не связываюсь.       - Я пришёл сюда, чтобы спасти свой род, но без стула ни скажу больше ни слова, так как и так уже одной ногой в могиле из-за подъема, - Хенрик устало потёр грудную клетку. – Ты ведь тоже любопытен, Хеймир. Иначе бы не таскал моего отца и моего деда раз в пять лет к себе, чтобы узнать, что происходит в мире.       - Как видишь, сам не горю желанием высовывать свой нос из дома, - ответил он, но подцепил ступнёй табурет из-под стола и толкнул в направлении старика. Табурет остановился точно перед ним, словно подобное движение было отработано до автоматизма. – Начинай, я пока всё приготовлю.       Он установил котелок на специальную подставку посреди стола, где угадывался скрытый очаг. Судя по всему, Хеймир уже заранее всё приготовил, так как вода забулькала через несколько минут, и запах запаренной травы смешался с запахом затхлости самого дома. Он грубо обрывал желтые цветки прямо на подрагивающую поверхность отвара, словно позабыв о своём посетителе.       - Ты помнишь, я говорил, что Ингвар переехал в Англию несколько лет назад? – уточнил Хенрик, наблюдая за отточенными действиями хозяина дома.       - Я думал, он умер от дифтерии в двадцать пятом году, - Хеймир нахмурился, растирая меж пальцев засушенные листочки.       - Это его отец умер, Ингвар совсем кроха был тогда, поди и не помнит, - старик потёр переносицу. – А Ингвар единственный остался из внуков. Из детей осталась вдова Сиф, но она уже давно не способна выносить ребенка.       - А у тебя только продолжение рода на уме, Хенрик? – усмехнулся мужчина. – В твоём возрасте о постели в другом смысле думают.       - Это к тому, что ты ведь не просто так выбрал нас, как тех, кто приносит тебе вести из мира. Я знаю тебя всю свою жизнь, и ты не меняешься. Отец говорил, что знал тебя всю свою жизнь, и ты тоже не менялся. Мы все понимаем, кто ты.       - Я проклятый Хель дух, обитающий в этих краях, которым пугают детишек, чтобы на улицах поздней ночью не пропадали, у меня нет никаких интересов в этом мире, Хенрик, и хватит выдумывать сказки.       - Это ты отец Гуннара и Сигрун?       Рука над котелком дрогнула, и Хеймир чертыхнулся, судя по всему, из-за того, что теперь дозировки были нарушены.       - Я всё ещё заключаю сделки на души, а не на шантаж, - ответил он, деревянной ложкой помешивая отвар. – Да и шантаж такой себе. Какой еще Гуннар, какая ещё Сигрун? Я сказал твоему деду две вещи: я когда-то был отцом, так что я понимаю его желание защитить семью, а ещё я не святоша, чтобы лезть на рожон и рисковать собой ради каждого встречного.       - Ингвар в опасности, и ему нужна защита.       - Какая конкретно опасность, какая конкретно защита? Хенрик, я ненавижу ходить вокруг да около, у меня, знаешь ли, вся вечность впереди, так со скуки умереть можно.       Старик недоумённо приподнял бровь на противоречивый словесный оборот.       - Сейчас идёт война…       - Всё, можешь не продолжать, - Хеймир остановил его жестом. – Я не полезу в это пекло только для того, чтобы спасти шкуру твоего единственного отпрыска!       - Я тебя ненавижу, Хенрик.       Старик грустно улыбнулся, протягивая парню сверток с бумагами. Затылок неприятно холодило из-за новой причёски, так как там практически не осталось волос (у Хеймира при этом мелькала мысль, что ещё лет через двести ему окончательно придётся сбрить все волосы и ходить лысым до скончания времен). В потёртом рюкзаке, доверху набитому травами и экстрактами, ещё оставалось место, поэтому бессмертный затолкал бумаги где-то между пустырником и вербеной, а затем ловко закинул свою походную сумку на борт. Откинув светлые пряди волос с лица, Хеймир пожал протянутую руку Хенрика и притянул того к себе, только чтобы прошипеть:       - Твоя плата – переписать все потрёпанные дневники у меня в доме, новые оставить, а старые сжечь; следить за домом, чтобы туда никто не забрёл, и постараться не сдохнуть до моего возвращения, договорились?       - Насчёт последнего я уже не уверен, - Хенрик усмехнулся. – Это действительно так обязательно?       - Да, кто-то должен будет подтвердить, что я спас правильного внучка, а не немецкого шпиона, - Хеймир отпустил его руку и бодро вскочил на борт рыбацкой лодки. – А то фотография его шибко мутная!       - Ты его сразу узнаешь, - старик протянул руку и нарисовал в воздухе крест, будто пытался благословить парня. Хеймир же на это только усмехнулся. – Очень уж похож он на тебя, Ég.       - Я сожгу эту книгу на твоём поминальном костре, Хенрик, - шутливо салютуя, попрощался он и скрылся в трюме.       Он знал, что путь будет не прост. Сначала рыбаки косились на него, как на ненормального, когда он не пытался скрыться от ветра и летящих морских брызг. Как только он привык играть на публику, что он такой же, как все, его начало тошнить каждые три часа, но он пытался экономить отвары – пригодятся на войне. С каждой секундой сожаления росли в его душе всё больше и больше, практически захлестывая его с головой.       Но он понимал, ради чего это делает. Или же ради кого.       Спящий неподалеку Пит тихо посапывал, а вот Тим ворочался с одного бока на другой и явно не мог найти удобное положение на земле, чтобы наконец-то погрузиться в объятия Морфея.       - Тимми, ты скоро своим шуршанием выдашь наше местоположение нацистам, - сонно пробормотал Ингвар.       - А то они не знают, что мы в окопе напротив, - недовольно буркнул он в ответ.       - Это они днем видят, что мы в окопе напротив, а ночью…       - Ночью окоп вдруг переезжает в другое место? – не удержался от подколки Хеймир.       - Может, малышу Тимми надо спеть колыбельную, чтобы он уснул? – подал голос Дэвид. – Или наша бабка-травница поделится усыпляющим эликсиром, чтобы мы спали как мёртвые?       - Если мы все бахнем такой эликсир, никто из нас и не проснётся, - Ингвар зевнул и потёр лицо. – Так что пусть страдающий бессонницей Хеймир и дальше пьёт свои отвары. А то вдруг ты дошутишься, и он тебе подольёт чего интересного?       - Скажем так, ещё одна шутка про бабку-травницу – и против немцев ты пойдёшь с двумя стволами наготове, - бессмертный улыбнулся краем губ.       - Можно потише? – прошипел Тим. – Я, конечно, понимаю, что у вас языки без костей, но некоторые люди пытаются заснуть!       Ингвар что-то обреченно промычал и повернулся на спину, случайно задев вещмешок Хеймира, издавший нестройный звон пустеющих склянок. Запасы двухмесячной давности, отваренные ещё на территории Исландии, уже подходили к концу, из-за чего парень всё чаще и чаще страдал от побочных эффектов своего бессмертия.       И он всё ещё не решился сказать Ингвару о том, почему он здесь. Хотя он и понимал, что долго скрывать просьбу Хенрика у него не получится.       Через полчаса Тим уснул. Через ещё двадцать минут уже тихонько похрапывал Дэвид. Спокойное дыхание со стороны подопечного символизировало о том, что и его сморило, и Хеймир практически бесшумно поднялся. Луна освещала местность слишком тускло, но и этого было достаточно, чтобы не запнуться о спящих солдат. Он уже было сделал шаг, как кто-то схватил его за щиколотку.       - И далеко ты собрался? – выдохнула тень на исландском.       У него появился лёгкий акцент за годы отсутствия практики.       - Не могу уснуть, пройдусь до дежурных, - тихо ответил он.       - Составлю компанию, - Ингвар устало зевнул и принялся подниматься, но Хеймир легонько толкнул его пальцами в плечо и повалил обратно.       - Спи давай, я не хочу, чтобы завтра во время атаки ты умер из-за пониженного внимания вследствие недосыпа.       - А я не хочу, чтобы весь взвод умер из-за затесавшегося в наши ряды немецкого шпиона.       Хеймир усмехнулся. Ещё при подаче документов на него странно косились, но ему удалось отбрехаться тем, что Исландия в принципе не заинтересована в войне, так что порадуйтесь еще одной халявной единице пушечного мяса.       - Будь я шпионом, я бы тебя сейчас убил, - бессмертный присел на корточки рядом с подопечным и, склонив голову, вгляделся в лицо парня. Оно ничего толком и не выражало. – Так что же ты не доложишь руководству о своих подозрениях?       Ингвар насупился.       - Внимайте мне все священные роды… - начал он.       - Великие с малыми Хеймдалля дети*, - устало вздохнув, закончил Хеймир. – Хотел проверить, что я действительно из Исландии? Знания языка тебе недостаточно?       - Сержант говорит, что мы родом из одного места, но ты говоришь иначе, звучишь иначе, - парень обреченно пнул камешек, отлетевший в направлении сладко спящего Тима. – Но пока ты не сделал ничего такого…       - Я здесь по просьбе Хенрика, - прервал его Хеймир. – Сейчас тебе этого должно быть достаточно.       Он выпрямился и снова направился к сидящим поодаль в расширении окопа дежурным, но шуршание и кряхтение позади означало, что Ингвар упрямством явно пошёл в дедушку. Или пра-пра… дедушку.       - Как это «по просьбе Хенрика»? – возмутился потомок, осторожно огибая вытянутые ступни соратников. – Хочешь сказать, мой флегматичный дед попросил тебя рискнуть своей жизнью и пойти на фронт? Зачем?       - Затем, что хотел убедиться, что с тобой всё будет в порядке, - Хеймир раздраженно закатил глаза. – Как видишь, с тобой ничего не случилось, так что со своими обязанностями я пока хорошо справляюсь.       - О чём это ты?       - Господи, какой же ты упёртый… - викинг взлохматил чёлку и резко остановился. – Иди спать. Завтра расскажу.       - К завтрашнему вечеру нас уже может и не быть в живых!       Уголок губ Хеймира дёрнулся как раз в тот момент, когда в его затылок был направлен фонарик.       - Руки вверх!       Исландец медленно развернулся, поднимая ладони вверх, и несколько злобно посмотрел на дежурного, направившего в его сторону не только фонарик, но и дуло автомата.       - А, это ты, - парень отключил свет и снова занял свою позицию. – Ты бы завязывал с этим твоим языком, а то ночью и правда за немца принять можно.       - В каком месте исландский вдруг стал похож на немецкий? – фыркнул Ингвар, усаживаясь на свободное место. Хеймир же, качнувшись с пятки на носок, сложил руки за спиной и бездумно уставился на небо, усыпанное мириадами звёзд. Только оно и не менялось во всей катавасии мира.       - Отстань от парня, он просто выполняет свою работу. Спасибо, что не застрелил, Стив.       Дежурный хихикнул и отсалютовал кружкой с остывшим чаем. Хеймир же достал из-за пазухи фляжку и глотнул содержимого, едва булькающего на дне. Тошнота отступала.       - Я от тебя всё равно не отстану, Торстейнссон.       - Посмотрим еще, кто кого.       Бессмертный исландец пялился в одну точку в центре костра, продолжая толочь в кружке смешанные травы при помощи рукояти ножа. Мутизм случался всё чаще, а листки с точными дозировками отваров вымокли и стали нечитаемыми во время ливневых дождей ещё с неделю назад. Смешивая травы больше наугад, чем со знанием дела, Хеймир всё больше склонялся к мысли, что прикончить Гитлера самолично – не такая уж и плохая идея.       Он не разговаривал с Ингваром уже почти три месяца. Кивал утром в качестве приветствия, помогал перевязать раненую руку, если медика не было под боком, кивал вечером перед сном. Подопечный перестал осаждать его вопросами только на прошлой неделе. Молчание удручало, но весь взвод ходил понурым последние два месяца. Война изматывала.       - Давайте поговорим? – предложил Тим, почесывая розовеющий рубец на тыльной стороне ладони.       - О чём? – усмехнулся Пит. – Мы уже девять месяцев торчим во Франции и не приблизились к победе. Только хороним наших.       - Думаю, Тимми хочет поговорить о чём-то помимо нашего окружения, - Дэвид устало потёр лицо. – Чёртовы нацисты…       - Чёртовы нацисты, - буркнул Хеймир и залил кипятком перемятые травинки.       Ненадолго среди них повисла тишина, а затем голос подал Ингвар, лениво ковыряющий еду ложкой.       - Может, поговорим об Англии? Хоть вспомним, куда хотим вернуться… Или к кому. Дэвид, ну у тебя-то по-любому девчонка есть, а?       - А ты сам-то в Англию вернёшься или в Исландию? – Дэвид уже улыбался, явно думая о какой-то своей пассии.       - В Англию. В Исландии уже никого не осталось.       Хеймир резко вскинул голову и прищурился.       - Хенрик. Сиф, - хрипло начал перечислять он. – Эйдни и ещё половина деревни, кто ждёт твоего возвращения. Хрена себе никого не осталось!       - Я их не видел пять лет, - в глазах Ингвара мелькнула хитрая насмешка, словно он хотел воспользоваться этим моментом. Хеймир, и вдруг прервал своё принципиальное молчание? Ха! – Они уже и позабыли меня, поди.       Бессмертный исландец небрежно воткнул нож в землю и отпил из кружки.       - Пошёл ты, придурок. Знал бы, на что твой дед пошёл ради твоей безопасности…       - Только не говори про чёртову гору, мне уже не пять лет! – Ингвар фыркнул. – Да и тогда я слабо верил во все эти сказочки. Это так, местный фольклор.       - О чём вы, ребят? – вставил слово Тим, уже заметно оживший. Склоки радовали мало, но на безрыбье и рак рыба, так что можно было всецело насладиться представлением.       Подопечный отложил ложку и почесал отросшую щетину.       - Существует что-то вроде легенды в нашей округе, - начал он. – В пределах часа ходьбы есть одна гора, и там якобы обитает некое чудовище, монстр, проклятый дух. Вроде как он проклят самой Хель (это богиня смерти) и скрывается от неё там. К нему можно прийти и заключить сделку, но через пару лет он придёт за твоей душой. Разве что это всё бред, чтобы детишки там не шастали, только и всего. Ничего там нет.       - А ты там был? – с энтузиазмом поинтересовался Тимми.       - А как же, забирались с ребятами на холмы, облазили всё, но ничего не нашли, - Ингвар фыркнул. – Говорю же, сказочки это.       - Только вот холмы в двух милях от горы, - уточнил Хеймир. – И там идти мимо водопада и скал, за которыми вполне себе можно устроить какую-нибудь лачужку в качестве обиталища. Надеюсь, твоя внимательность значительно улучшилась с тех пор, иначе единственным ранением на войне ты не ограничишься.       Залпом осушив остатки отвара и выкинув замоченные травинки в костёр, «проклятый дух» поднялся и уверенным шагом направился к реке, чтобы сполоснуть кружку. Сегодня ночью будет отличная возможность наварить запасов впредь, пока зима не наступила. Даже если он не помнил всех дозировок, с последствиями своего бессмертия придётся бороться.       - Три месяца молчания, и ты сорвался на упоминании Хенрика – браво, - прозвучала позади него родная исландская речь. – Так и не расскажешь, что за дебильная просьба моего деда привела тебя сюда?       - Сам думай, - Хеймир зачерпнул ледяной воды, покачал кружкой в разные стороны и вылил содержимое обратно в реку.       - Хотя бы подсказку дай, в каком направлении думать.       Бессмертный поднялся, устало вздохнул и повернулся к Ингвару. Тот вертел в руках его складной нож, будто в нём могли быть скрыты тайны мироздания.       - Подсказку хочешь? – Хеймир ухмыльнулся и выдернул из тонких пальцев парня своё орудие. – Вспоминай сказочку, дружище.       - Да что там вспоминать, я всю её у костра и рассказал, - Ингвар пожал плечами. – Монстр, живущий на горе, заключает сделки на души простых смертных. Что дальше?       - Нет-нет, давай без монстра, это уже лишнее, - складывая и раскладывая нож, Торстейнссон принялся медленно описывать круг вокруг своего потомка. – Вот проклятый Хель дух – это в точку. Как думаешь, что означает «проклятый Хель»?       - Он бессмертен, потому что Хель не ждёт его в своих чертогах, так это называл Хенрик, - Ингвар нахмурился.       - И он, наверно, неуязвим, да? Ведь если бы он мог истекать кровью, он мог бы и умереть, так ведь?       - К чему ты клонишь? – он повернулся, чтобы держать медленно двигающегося Хеймира в поле своего зрения.       - К тому, что чертовски выгодно заключить сделку с бессмертным духом, не способным пострадать, чтобы он отправился на войну за твоим внуком.       - И ты веришь, что Хенрик действительно нашёл этого духа и заключил сделку? Да это же полный бред!       Хеймир усмехнулся, засунул нож в карман штанов и потянулся.       - Хотел бы я жить в мире твоей наивности, - он сложил ладони в замок, перекинул их на затылок и принялся разминать шею. – Всё так просто, чёрно-бело, линейно, структурировано. Прямо не жизнь, а выверенный архитектурный ансамбль.       - Хватит разговаривать загадками! – вспылил Ингвар. – Хуже вёльвы, в конце-то концов!       - А мне что, разжёвывать тебе всё по крупицам? Ты же тогда ничему не научишься!       - Не нужно меня ничему учить, я уже взрослый мужчина, не маленький мальчик, - парень вздохнул, успокаиваясь. – О чём бы Хенрик тебя не просил, я уверен, это просто бред старика.       - Бред бредом, но ты не заметил, что я единственный из нашего взвода ещё не получил ни одного боевого ранения?       Ингвар удивлённо почесал затылок.       - С меня хватит, и так разболтался, - Хеймир отломил от дерева кусочек коры и принялся крутить в руках. – Пора на боковую, дружище. Подежурю вместо тебя, восстанавливайся. Силы тебе понадобятся.       Но Ингвар не собирался спать в ту ночь. Хеймир только усилил его подозрения.       Неделя практически бессонных наблюдений не только серьёзно вымотала Ингвара, но и заставила его сомневаться в собственном здравом рассудке. Галлюцинации случались не только из-за адского недосыпа, но из-за накрученной до максимального уровня тревоги. Выводы напрашивались нешуточные.       Прямо сейчас объект его слежки размеренно шагал вперед, не особенно обращая внимания на то, что на его спине рюкзак, наполовину забитый вещами Ингвара (тот сам вызвался облегчить ношу парня, чтобы восстановление от ранения не затягивалось). Тимми шмыгал носом, звучно чавкая промокшими ботинками, Дэвид изредка покашливал, а Хеймир… вообще никогда не болел. И Ингвар начинал сомневаться, что дело в исландских закаливаниях.       - Выше нос, парни, - безэмоционально сказал Торстейнссон. – Через милю привал.       Вид у него был при этом такой, что казалось, будто поддерживая этот темп, исландец без проблем доберётся пешком и до Берлина.       Тим поскользнулся на размокшей глине, и Хеймир ловко подхватил его под локоть, удерживая равновесие. Приятель смущённо пробормотал что-то отдалённо напоминающее «Takk»*, на что земляк улыбнулся и вполне себе искренне ответил на благодарность, в очередной раз случайно акцентируя внимание на своём произношении. Если они из одного края, почему же у него такое странное звучание?...       Хеймир не спал, по крайней мере, Ингвар ни разу не видел его спящим, лишь сидящим с закрытыми глазами, либо и вовсе смотрящим на всё через опущенные ресницы. Ел он чертовски мало, предпочитая делиться пищей с больными сослуживцами, но зато часто пил свои собственные отвары, из-за чего с периодичностью в два часа пятьдесят семь минут начинал кашлять на грани рвоты, отлучался и возвращался через пять минут бледным и растерянным. Ингвар бы не удивился, если бы он потерял в массе, как и все они, но нет.       У него даже щетина не появлялась. Он всегда выглядел таким, как в самый первый день их чёртова путешествия.       Хеймир внезапно остановился, отпустив локоть Тима. Ингвар, шагавший за ним след в след, налетел на него, неловко похлопал по спине, но ничего не произошло. Исландец смотрел в пустоту перед собой и недоумённо хмурился, будто ему не нравилось увиденное. Происходило что-то чрезвычайно странное.       - Эй, приятель, что с тобой? – Ингвар обеспокоенно заглянул в его лицо.       - Хель забрала Хенрика, - злобно ответил тот. – Сука!       Взгляд его прояснился, черты лица исказились, и он, агрессивно расталкивая своих сослуживцев, устремился вперед, из-за чего Ингвару пришлось поспешить, попутно извиняясь за поведение земляка. Того явно укусила какая-то специфичная муха.       - О чём ты? – Ингвар перешел на исландский, чтобы гарантировать разговору хоть какую-то конфиденциальность. – С чего ты взял?       - Чем меньше концентрация отваров в моём желудке, тем больше начинается всякой хрени, - Хеймир наконец протолкнулся к начинающему лесу, ловко перемахнул через кусты и начал отламывать низко висящие веточки бука и ольхи. Отряд же продолжал идти по кромке леса, с интересом поглядывая на парочку исладцев. – Некоторую информацию нужно перепроверять. Кстати, кто такая Маргрет?..       - А что вообще всё вот это значит? – Ингвар обвёл руками набор нарванной листвы, уже смахивающий на веник. – Что ты собираешься делать?       - Иногда я забываю, что твой папаша был против твоего посвящения, - Хеймир закатил глаза, спихнул «веник» в руки потомку и, низко склонившись к земле, начал собирать травы и мох. – Ты уже понял, что связывает меня и Хенрика?       - Пока только то, что мой дед попросил за мной присмотреть.       - И раз ты тоже за мной присматриваешь, напомни мне, через сколько времени меня вывернет наизнанку?       Ингвар чуть не выронил собранные ветки от неожиданности.       - Через две минуты.       - О, даже немного удобно, - Хеймир усмехнулся, распихал травы и мох по карманам. – До привала осталось меньше мили, придётся мне помочь, внучок. Перевяжи бук и ольху веревкой и воткни в рюкзак, они понадобятся, когда разожгут костёр. Я перестану реагировать на людей через тридцать минут. Нужно будет довести меня до костра, посадить поближе, иначе всё будет бесполезно. Сначала поджигай ольху, через пять минут бук, просто бросай в костёр, ясно? Потом мох вместе с…       Договорить он не успел, надрывно закашлявшись.       - Хеймир…       Тот поднял вверх большой палец, отвернулся, и его стошнило в чахлый куст. Ингвар невольно поморщился. Зрелище не было самым приятным, но и не было отвратительным, видели вещи и похуже.       - Воды, - прохрипел земляк, откашлявшись. – Есть вода?       - Сейчас, - Ингвар похлопал себя по карманам и нащупал практически опустевшую флягу с водой. Заботливо открутив крышку, он протянул её снова закашлявшемуся Хеймиру. – Держи.       - Спасибо, - выдохнул он коротко*, постучал себя по груди, и его желудок отверг очередную порцию отваров. Молодой парень неуверенно потоптался на месте, наблюдая за скрюченным соотечественником, отпивающим из его фляжки, и оглянулся в поисках полка. Замыкающие сослуживцы махнули рукой, проходя мимо, но Ингвар лишь покачал головой, взяв в руки винтовку.       - Теперь моя очередь присмотреть за тобой, Хеймир, - пробормотал он себе под нос, перехватывая автомат удобнее.       Шум в ушах начал снижаться, но сердце продолжало отчаянно колотиться в грудной клетке с тем же самым ритмом, что и последнюю тысячу лет. Тоннельное зрение, сузившееся на точке где-то за пределами реальности, начало проходить. Нос улавливал запахи жженой листвы.       Хеймир мысленно усмехнулся. Ингвар всё-таки послушный мальчик.       Видение, проявляющееся перед глазами, было мутным, словно он напился самого крепкого алкоголя и бредил во сне. Он видел стоящего в его доме Хенрика, сгорбленного, уставшего, с пятнами чернил на руках. Картинка резко сменилась морем, едва покачивающимся из-за ветра. Затем снова Хенрик, приложивший руку к груди, и подлетевшая к нему Сиф. Снова море, уже более неспокойное, шумно разбивающееся о причал, заливая доски.       И вдруг перед глазами появилась девушка. Было невозможно уловить черты её лица, но было чётко видно, что половина её тела истлела. Вот покрытая струпьями рука кокетливо поправляет ломкие волосы с запекшейся кровью на них, а сквозь прогнившую щёку видны зубы, словно она улыбается.       - Хель? – недоумённо спрашивает Хеймир, чувствуя, как его ступни облизывает море. Девушка усмехнулась живым уголком губ.       - Мне жаль, его время подошло к концу, - выдохнула она, складывая руки на груди. Контраст живой плоти и мёртвого скелета выбивал из колеи. – Мы давно не общались. Прошло уже… двести лет? Так там измеряют время?       - Я тебе и тогда сказал – хочешь пообщаться, забирай к себе.       - В Хельхейме скука смертная.       - И поэтому сейчас ты среди живых?*       Она пожала плечами. С истлевшей половины тела сползла ткань, какой-то неуловимый элемент одежды, открывая взгляду торчащие кости.       - Это не моя прихоть, не мои желания, я вынуждена пожинать плоды людской гордыни.       - Но моя жизнь – это твоя прихоть, это твоё желание. Я этого не просил. Неужели Асхильд так сильно рыдала над моим телом, что ты решила меня отвергнуть у ворот Хельхейма?       - И вечно ты о своей смерти… - образ богини стал расплываться, а видение меркнуть.       - Стой, подожди! Зачем ты вообще пришла? Сообщить о смерти Хенрика?       - Услуга за услугу. Ингвару не суждено умереть на войне, но ему нужна твоя защита, так что в этом был интерес не только Хенрика. Защищай его даже ценой собственного раскрытия.       - Охренеть себе запросы! – воскликнул парень, интуитивно шагая вперед в видении будто в попытке остановить её. – Надеюсь, ты не собираешься превратить моего потомка в такое же бессмертное существо, как и я?       - Нет, - лающе рассмеялась Хель. – Он мне нужен для другого. Он нужен Маргрет.       - Кто такая к чёрту Маргрет?       - Пока-пока, Хеймир, - богиня протянула к нему руки, нежно обхватывая его лицо. Видение начало меркнуть ещё сильнее, пока её губы приближались к его лицу…       - Сука! – прорычал исландец, выныривая из своих галлюцинаций и обнаруживая себя напротив костра. Ингвар сидел по соседству с ним, у его ног обнаружилась кружка Хеймира с запаренными в ней травами. Сам потомок лениво ковырял ложкой кашу.       - Значит, в той сказочке ложь, - горько усмехнулся внучок, протягивая своему предку кружку. Тот лишь благодарно кивнул. – Ты не проклятый Хель дух. Ты, скорее, её любимчик.       - Она может прийти только тогда, когда я больше полугода не принимаю отвары в должном объёме, - пробурчал Хеймир, отпивая отвар. Листья были нещадно сожжены кипятком, отдавая горечь, но это вполне устраивало. – Это был третий раз за всё время. Обычно она просто смотрит и смеётся, иногда говорит какой-то бред. В прошлый раз, лет двести назад, просила не обрезать волосы. Я тогда не знал даже, что могу их обрезать…       - Ты расскажешь мне, от начала до конца? Что ты такое, какие у тебя взаимоотношения с Хель, что с Хенриком, - принялся перечислять Ингвар. – Я верю, что ты бессмертен, и я верю, что ты не монстр, пусть и бываешь жестоким. Мне важно знать.       - Ладно, хорошо, - Хеймир допил отвар и выкинул листву в костёр. – В такие моменты я радуюсь, что мы не в Исландии, и нас никто не понимает.       Ингвар рассмеялся, кивая в сторону чрезвычайно настороженных однополчан, краем уха прислушивающихся к разговору исландцев с нескрываемым интересом.       - Обсуждаем семейные дела, Тимми, alles ist gut*, - внучок нахально подмигнул ошеломлённому приятелю.       - Самоубийцы чокнутые, - пробурчал в ответ тот, прихлебывая чай.       Хеймир же пододвинул свою тарелку к Ингвару и приглашающим жестом предложил угоститься.       - Ну так что, - парень обмакнул кусочек хлеба в кашу и откусил. – Ты у нас из асов, ванов или кого-то ещё?       - Я не знаю, к кому причислять себя сейчас, - Хеймир сполз вниз и упёрся спиной в бревно, играющее роль самодельной скамьи. – Но я был рождён в семье обычного человека. Дедушка был кузнец, отец из наёмников. Братья занимались охотой и рыбной ловлей, с подросткового возраста мы все начали потихоньку промышлять войной по найму. Меня, как младшего, оставляли охранять нашу территорию с парочкой ребят. К тому моменту я даже Асхильд научил прилично махать мечом.       Он улыбнулся, вспоминая хрупкую жену, ловко поднимающую облегченный меч, который он собственноручно выковал ей в кузне. Почти с любовью.       - Асхильд – это?.. – уточнил Ингвар, отпивая чай.       - Моя жена, - Хеймир покачал головой, выныривая из воспоминаний. – Чем дольше я тут торчу, тем больше понимаю, что я её не заслуживал. Я её не любил, тогда в принципе никто не женился по любви. Но мы друг друга уважали, это уж точно. Собственно, на Асхильд и держалась вся семья, когда меня убили. Это сделал мой лучший друг, Эйнар.       - Почему он это сделал?       - У нас угнали всё стадо овец. Было начало зимы, ребята распределились по промыслам, пытались выживать, как могли. Я с Гуннаром и Сигрун стерёг стадо, да только дети заигрались, а меня срубило. Эйнар был в бешенстве. Мой брат, Хафтор, отправился на поиски, а этому в голову что-то взбрело, началась потасовка. Мы и до этого дрались, половина моих шрамов – это его рук дело. А тут он совсем разошёлся и просто в определённый момент насадил меня на меч. Проткнул сердце насквозь.       Хеймир бегло расстегнул пуговицы на форме и отогнул ткань, чтобы Ингвару был виден поплывший розовеющий шрам.       - Что произошло после этого? – парень неуверенно протянул руку и потрогал кожу предка, словно в попытке осознать случившееся.       - Хафтор выяснил, что стадо увёл один из наших ребят, всего лишь увёл пастись в место получше. Это разбило сердце Асхильд. Она хотела убить Эйнара на месте, задушить голыми руками, Гуннар не дал. Вроде бы назвали сына великим воином, да только парень был миролюбивый, многое понимал. Сложили мне погребальный костёр. Только подожгли, и я очнулся.       - Нет-нет-нет, - его ласково подхватили, пока все его внутренности горели от сильнейшей боли. – Любовь моя, держись…       - Ас…хильд, - выдохнул он через силу, чувствуя, как захлёбывается кровью. Леденящий ужас и понимание скорой кончины захлестнули его с головой, и он в панике поймал ладошку жены и крепко её сжал. – Ас…       Темнота резко поглотила его. Но в следующий же миг сознание вернулось, и он закашлялся, осматриваясь вокруг через пляшущие языки пламени.       - Как они отреагировали?       - Эйнар решил, что это происки бесов, и попробовал меня убить ещё раз. Асхильд же решила, что я вернулся по воле богов. Хафтор сказал, что я проклят, раз меня отвергли у чертога Хель, и изгнал. С тех пор я за семьёй приглядываю только издалека, сам понимаю, что общение со мной опасно.       Ингвар устало потёр лицо.       - И ты вроде как бессмертен? – нерешительно спросил он. – Неуязвим для ран, болезней и старости?       - Моё состояние не меняется почти тысячу лет. Я не могу спать, не могу есть, пить. Всё, что я потребляю, отторгается телом. Я пью отвары, потому что они частично усваиваются, и на какое-то время я могу быть обычным человеком. В условиях войны не так просто найти необходимое, вот я и встрял.       - И ты говоришь с Хель?       - Только когда она этого хочет, и мне совсем плохо. Когда мы там шли, я услышал её шёпот, как будто она совсем близко была. Она сказала «Хенрик мёртв» и «нужен Маргрет». Поэтому я и решил себя одурманить окончательно, чтобы всё с ней прояснить.       Парень нетерпеливо заглянул в лицо своего предка.       - У Хенрика случился сердечный приступ, мне жаль, - ответил Хеймир и, словно очнувшись, начал застегивать пуговицы. – С ним была Сиф. Обидно, что он пришёл просить за тебя, но так и не дождался твоего возвращения с войны.       - Если он попросил сохранить мне жизнь, - Ингвар нервно облизал губы, - это значит, что ты собирался забрать его, когда я буду в безопасности?       - Нет, я не настолько из ума выжил, - бессмертный удивлённо вскинул брови. – Попросил приглядеть за домом и заняться моими рукописями. Только и всего. Ко мне последние лет семьдесят ходили только члены моей семьи, остальные предпочитали не соваться после того, как я навёл шороху в деревне. Убедить одного человека сохранять твою тайну проще, чем сотню-другую.       - Как это – члены твоей семьи? Разве Асхильд, Хафтор… они живы?       Хеймир покачал головой, подкидывая валяющуюся у ног веточку в костёр.       - Мои дети завели свои семьи. Затем их дети завели свои. Я уехал, скитался по миру в поисках ответов. Около двухсот лет назад я вернулся из Индии, поняв, что ответов нет, а Хель просто издевается надо мной. Осел в округе, отследил родословные местных насколько мог. Так что… Приглядывал за вами, отпрысками Гуннара.       - А как же другие? У тебя ведь не только сын был, - судя по лицу Ингвара, он окончательно запутался, но старался размотать этот свалявшийся клубок информации. – И если я иду от Гуннара, а какой-нибудь нацист от Сигрун, то что ты будешь делать?       - Неловко сообщать, но ты идёшь от них обоих, - предок рассмеялся и похлопал парня по колену. – Не в плане того, что они занимались кровосмешением при жизни, нет. Просто через пять столетий их потомки переплелись так, что бесполезно было пытаться разделить. Да и все в основном были сосредоточены в пределах острова, так что можешь не бояться, что застрелишь своего дальнего родственника в следующем бою.       Потомок задумчиво пожевал свою губу, переваривая сказанное.       - Так, у меня явно голова опухла от всего, и мне надо это обдумать и осознать, - он потёр виски, прикрыв глаза. – Последний вопрос – почему ты рассказал это мне? Я понимаю, что я твой какой-то там правнук, но всё же. Неужели Хенрик знал это всё?       - Нет, - Хеймир покачал головой. – Они все знали только, что я бессмертен, и что ко мне можно обратиться в крайнем случае, но за услугу. Просто… я устал всё это держать в себе. А учитывая, сколько раз я прикрывал твою задницу за этот год, ты вряд ли побежишь рассказывать всем направо и налево, что со мной что-то не так, правда?       - Да меня психом сочтут и комиссуют с материка.       - А ведь это вариант, - Хеймир призадумался и для вида почесал подбородок. Ингвар толкнул его в плечо и рассмеялся. – Ладно, это была шутка. Ты вряд ли откажешься воевать, раз записался добровольцем, а я тут ради тебя торчу, внучок. Так что придётся держаться друг друга.       - Не то чтобы я был против, - парень сполз с бревна и вытянул ноги поближе к костру. – Если ты и дальше будешь делиться со мной едой.       Предок достал из кармана фляжку и салютовал ему, откручивая крышку. Тошнота снова подступало. Ничего не менялось, даже если Хель самолично целовала его в губы.