***
После третьего урока Берлога, спустя долгое отсутствие дурмгстрангки, оказалась заполненной живыми голосами и позитивными окликами того, что Поттеры наладили связи за пределами Хогвартса, что определенно имело преимущество. Потому было решено передать конверт с ответами на вопросы, которые ранее передала им Юстейсия. Джексон должен был встретить Фордов и мародеров в пабе, что, быть честным, было немного странно, только если он не хотел передать им что-то важное. К большому разочарованию Шерри она осталась с Блэком на слежке за закрытыми уроками Кинсона и слизеринцев, пока француженки находились в тылу врага. Она была безумно горда тем, как они смогли провернуть проникновение в подземелья слизеринцев, что подарило им дополнительные глаза и уши там, где это особенно было нужно. Они с Блэком стояли за широкой колонной восьмого этажа, мягкие руки вечера охватили небо красивым закатом, разбросав яркие разводы алого цвета, перетекающего в солнечный оранжевый. Через пятнадцать минут слизеринцы должны подняться сюда, затем скрыться за массивной дверью, перед этим прошипев клятый пароль Кинсону. — Я сойду с ума стоять здесь столько времени, — простонала дурмгстрангка, оборачиваясь к Блэку, чьё тело вальяжно опиралось на колону, пока его глаза были устремлены на неё. — Не хочешь в следующий раз сделать это с Джеймсом, Блэк? Конечно, она издевалась над ним, ведь всем известно по какой причине они с Блэком были идеальным и прогрессивным дуэтом. Джеймс правда скучал за другом, но для него это был удобный шанс урезонить конфликты между двумя ему близкими людьми. В ответ Сириус протянул руку и небрежно заправил прядь ее волос за ухо, и, не желая того, она втянула воздух глядя в его металлические глаза, различая в них отпечаток заката. Он снова затягивается густым дымом, отравляя свои лёгкие тяжёлым табаком, с абсолютным спокойствием рассматривая её лицо. Он никогда не был так спокоен с кем-то — с друзьями у него сносило голову, адреналин постоянно бурлил крови, но не в такие моменты. Когда они смотрели друг на друга, когда вот-вот должно произойти что-то противозаконное, когда им угрожает опасность. Его бровь прояснилась, а глаза загорелись голубым огнем, когда они скользнули к ее шее, которая, как он заметил, даже там имела шрамы. Как будто ее тело было стеной для рисунков боями, на самом деле оно было предателем, действовавшим без разрешения ее мозга. Особенно учитывая то, о чем они говорили на уроке. Поттер неодобрительно вздохнула. Ты серьезно собираешься позволить гормонам взять над собой верх, когда есть важные вещи, которые нужно учитывать? Но когда Блэк сделал затяжку и выпустил весь дым между ними, он опустил голову и без предупреждений прижался своими губами к ее губам. Шерри могла задохнуться от его смелости и уверенности, когда его руки обвились вокруг ее талии, прижимая к себе. Её чёртов мозг перестал работать, когда спустя долгое время она почувствовала что-то теплое и настолько приятное. Будто вся та боль за Джошуа, тайны перед родителями, когда она не смогла переступить через себя и рассказать об Адском пламени, просто была поглощена. Трепет в её душе захватил тело мягким покалыванием, пока мозг взрывался в противостоянии принципов. Блэк старалась не оставлять следов на ее коже, сохраняя обоюдное желание хранить их запретные поцелуи в секрете. Она удовлетворенно вздохнула, прежде чем он снова соединил их губы, усиливая сладкий поцелуй, из-за чего брюнетка запустила руки ему в волосы, чувствуя шелковистые пряди между пальцев. Поттер могла привыкнуть к этому. Тайные поцелуи, когда их друзья исчезают в рвении раскрыть темные дела в Хогвартсе, когда они снова оказываются вдвоём, стремясь к прикосновениям. Тем не менее один вопрос возник у нее в голове с момента их первого поцелуя, и ей нужен был ответ. Поттер была загнана в тупик собственным существованием и каждое теплое событие в её жизни пугало, потому что она знала как недолго это будет продолжаться. Больше всего она не хотела чтобы кто-то переживал боль после того, как она… Она не хотела заходить с ним далеко. Шерри прерывает поцелуй, глубоко вздохнув, чтобы успокоить свои мысли и реакцию на его прикосновения. Их потемневшие глаза встречаются в тихом вечере, и дурмгстрангка осторожно оттолкнула его от себя, замечая как молниеносно меняется его взгляд. — Давай остановимся, прежде чем они придут, — выдохнула она, на что Сириус, раздраженный, возвращается на свое место и запускает руку в карман в поиске сигареты. — Зачем ты снова делаешь это? — хрипло рычит он, облизывая мокрые губы, когда их взгляды впились в друг друга перед начинающимся ураганом. Поттер поджала губы, вспоминая разговор накануне отъезда, что разочаровывает ещё больше. Он знал ответ на свой вопрос, но в который раз пытается надавить сюда ещё больше. Будто от этого что-то поменяется и что?.. Как он говорил «поможет получить её». — Потому что я не знаю, что мы значим друг для друга, — произнесла она тихо, будто шелест деревьев в прохладную осеннюю пору, чувствуя как тело сковывает от его холодного, нервного взгляда. — Есть что-то между нами или тебе просто стало скучно? Она мысленно проигнорировала факт существования Сары, чьи отношения с Блэком уж слишком напоминали то, чего он хотел от неё. Сириус ответил не сразу. Тишина между ними напоминала воздух перед бурей. Этот опасный момент перед первым ударом молнии. — Послушай, — сухо начал гриффиндорец, заглядывая ей в глаза и брюнетка не могла проигнорировать то, как чуждо звучал его голос, когда сигарета между его пальцами была сильно сжата. — Я не очень хорошо отношусь к отношениям, Шер. Она закатила глаза и убрала волосы с лица, понимая, что закипает от того как он вёл сейчас себя. Поттер не понимала. Какого хрена он ведёт себя как чёртов самонадеянный придурок, добиваясь её реакции и внимания… все эти прикосновения и слова… и когда она спрашивает в лоб, он уходит от ответа, будто гребанная игра зашла дальше, чем он планировал. — Никто не говорит, что мы должны встречаться, Сириус, — она взяла еще одну паузу, чтобы снова посмотреть на лёд в его глазах и понять. — Мне интересно, испытываешь ли ты ко мне чувства или нет, не более. — Я не знаю, — грубо выплюнул он, игнорируя её взгляд, выбрасывая окурок куда-то под дверь, делая нервный шаг в сторону. — Ты не знаешь? — Шерри прищурилась, глядя на него, не веря тому, что слышит, но слишком прекрасно слыша как внутри всё сдавливается и крушиться как стекло. — Это простой вопрос «да или нет». — Я просто не знаю, хорошо? — сердито выплюнул он, на секунду бросив разгорячённый взгляд, перед тем как отдалиться. Это либо означает, что ему не всё равно, либо да… И Шерри начинает выбирать второй вариант. С ее губ сорвалась горькая насмешка, и она больше не могла даже смотреть на него, когда гриффиндорец яростно уходил. Поттер перевела взгляд на окно рядом с собой, глядя абсолютно в никуда.***
Встряхивая кудрями, Райян расправлял плечи, выгибая гордо грудь и, дерзко прищурив глаза, смотрел на пьяных парней и девушек в Берлоге. Шерри раскинулась на диване вместе с Орели, насмешливо наблюдая за пробуждением остальных друзей. Райян оказался крепче всех, потому ночной движ с алкоголем, мародерами, Майклом и Агатой, не взял его так, как остальных. Два других сознательных мародера начинают протестовать сразу после того, как Орели предлагает выкинуть их в коридор — по всей видимости, есть много разных способов сказать, что она не права. А результирующей громкости их объединенных голосов достаточно, чтобы усилить головную боль не только трезвой Шерри, а пьяную часть их команды. Морально было тяжело из-за разговора с Сириусом, чьё сонное тело лежало возле Джеймса, отношения с которым приобрели некий напряг. Он до сих пор не может принять всё, что произошло дома, что также разбивало ей сердце, ведь носить все проблемы в голове было невыносимо тяжело. Джошуа смог бы стереть ей мысли. Только так он вытянул её с пропасти после убийства Реббеки. Райян ложиться ей на ноги, забрасывая свои на спинку дивана, ставит уже теплое пиво на боковой столик, принявшись массировать оба виска, пока дурмгстрангка перебирала его кудри. — Пожалуйста, заткнитесь, я чувствую, как мой мозг бьется в черепе, — простонал младший Форд под смешок старшего, на секунду наступает чудесная блаженная тишина. — Черт возьми, спасибо, — говорит слабый голос справа, и они поворачивается, чтобы увидеть, как Джеймс с затуманенными глазами пытается вернуться в сознание. — Вы, ребята, чертовски громкие. — Он жив! — кричит Петтигрю, игнорируя четыре взгляда, посланные в его сторону, и тянется, чтобы хлопнуть брюнета по плечу. — С возвращением, чувак. — Фух, — он внезапно перекатывается на живот — Питер ловко ловит бутылку, когда она чуть не падает с дивана — и приглушенный голос Поттера вырывается из подушки, под которую он сует голову, как страус в песок. — Выбейте меня обратно, — умоляюще скулил мародер, под поддерживающие реплики Райяна. Тёмные волосы Джеймса были в ещё большем беспорядке чем обычно, рукава его школьной рубашки задраны до локтей, а порванный джемпер валялся где-то рядом у его ног. Кто-то действительно хорошо провел вчера время. Сидящая в кресле Агата всё время молчала, опустошая очередной поданный Майклом стакан зелья. Выглядела она подавлено, но лучше, чем Блэк, который мирно досыпал остатки сна, беспорядочно раскинувшись на диване. В отличие от лучшего друга он был в одной лишь майке и джинсах, над нахождением остальных вещей оставалось лишь гадать. — Ох, бедный ребенок, — Шерри «сочувственно» похлопывает брата по спине и мягко хихикает, когда он вслепую нащупывает ее руку, отталкивая с еще одним глубоким стоном «Отвали, Шерри», в котором отсутствует какой-либо яд. — Ладно, не то чтобы вы оба были в сознании, давайте согласимся, что ни один из вас, блять, в ближайшее время так не нажрётся, — дурмгстрангка обращается к мародерам, Фордам и Агате, когда она встает из-под лучшего друга и останавливается возле круглого стола с письмами. — Понятно? Джеймс жестом посылает её, за что получает банкой в голову. Девушка занимает место за столом, усыпанного материалами старых дел и материалами Юстейсии, кроме того письмо бабушки Айрис до сих пор не было расшифровано. — Мы договорились о встрече завтра в пабе Розмерты, — присоединяется к Поттер Майкл, передав подруге последнее письмо Юстейсии и журналиста, — он должен принести материалы об убийстве того парня в шестидесятом году. Шерри принимает их и мысленно обрабатывает ранее получение новости о журналисте, раскрывшего дело исчезнувшего парня, в котором были замешаны Пожиратели Смерти и Министерство. Вместе с этим они получили от Юстейсии контакты мужчины, с которым незамедлительно связался Майкл и у них уже был первый результат. — Вы уверены, что ему можно доверять? — она должна была спросить его об этом, потому что Форд был тем, кто напрямую связывался с журналистом. — Он предоставит дело слишком большой цены, отказываясь от платы даже в сто галлионов! Конечно, они предполагали, что для мужчины деньги в этом деле не были главными, но всё же было слишком рискованно и невыгодно отдавать свои материалы и расследование компании студентов за просто так. — Он прячется от Министерства, потому что является потенциальной угрозой разоблачения халатности и бездействия отдельных органов управления, — объяснил Майкл, взяв леденец с глубокой тарелки в центре стола. — У него слишком опасная информация, раз даже Министерство объявило его в обыск. — Юстейсия связала нас с ним, — прохрипел рядом Джеймс, наконец поднявшись с дивана, не забыв передать бутылку проснувшемуся Блэку, — не думаю, что она связала бы нас с непроверенным источником. Вспомни, что Шрам сказал тогда, — он оперся одной рукой на стол, другой расчесывая спутанные волосы. — Ты одна из них и они не поставят тебя под удар. Пьяный мозг Джеймса выдал вполне логичное подтверждение надёжности, с чем Шерри начала соглашаться. Она коротко кивнула, взвесив все за и против, тщательно обдумывая следующие шаги и разные варианты решений. Её взгляд всего на секунду пересекается с холодными глазами Блэка, который вальяжно раскинулся в кресле, держа новую бутылку в руке. Было не комфортно находиться рядом с ним, будто сотни игол медленно входили ей в кожу каждый раз, когда он напоминал о себе. Это не скрылось от Орели, которая сверлила гриффиндорца презрительным и грязным взглядом. Она единственная полностью знала, что между ними происходит. Не считая Люпина, которому перед этим Сириус рассказал об их поцелуе. — Тогда я пойду на встречу, — поставила точку в этом дурмгстрангка с такой решительностью, что было бы сложно стереть. — Ты не пойдёшь туда одна, — упрямо заявил Джеймс, и Шерри заметила как мрачный взгляд Блэка на секунду метнулся к ней. Они были напарниками, но теперь все изменилось. Она чувствовала как кто-то должен был сказать об этом, но все молчали, заметив их отстраненность по отношению к друг другу. Он не пойдет больше с ней. — Думаю я с Майклом могли бы пойти с тобой, — вовремя спасла ситуацию Орели, появившись сзади подруги и обняв её из-за спины. Поттер чувствовала как собственнически Сен-Пьер делала это, не сводя угрожающего взгляда с Блэка, чей с такой же интенсивностью смотрел на неё. — Хорошо, — брюнетка облизала губы, глубоко вздохнув, когда накрыла руки подруги своими. Она посмотрела на Майкла, затем на гриффиндорца, опустошающего бутылку пива в гробовой тишине. Его присутствие рядом с ней сводило ее с ума. Никто не знал об их конфликте во время слежки за Кинсоном; для посторонних их прикосновения и взгляды значили не больше, чем со времен их вражды. Но для них двоих прикосновения их рук, похлопывания по плечу, толчки коленей значили гораздо больше. Они были тайным напоминанием об их затянувшихся чувствах, которые вчера Блэк благополучно поставил под сомнения. — Что насчёт Кинсона? — спросил Джеймс, усевшись на стол и приняв стакан зелья от старшего Форда. Как бы то ни было, Майкл всегда оставался тем, кто вытянет их с любого состояния. Шерри вздрогнула от его вопроса, заметно напрягшись в объятиях Орели, из-за чего француженка вопросительно посмотрела на подругу. Шерри упрямо избегает этот вопрос у себя в голове, подавляя воспоминания о вчерашней сходке. Как оказалось разговор с сириусом будет не единственной неприятной вещью в тот день. Она не хотела, чтобы кто-то знал об этом, пока она сама не удостовериться в обратном. — Их собрания начинаются в девять в том закрытом кабинете на восьмом этаже, — уклончиво ответила ему Шерри, — не думаю, что Дамблдор что-то знает об этом. — Вы слышали о чем они говорят на собраниях? — дурмгстрангке хотелось рассмеяться от очередного вопроса о вчерашней слежке, потому что было несколько вещей, которые вскальзывали от них. Одна из них имеет отношение к Джеймсу, другая непосредственно к Сириуса, и ни одна из них не лучше другой. Конечно. Они с Блэком очень хорошо подслушали о чем шла речь за дверями. — В основном они говорили об истории факультета в двадцатых годах, — нахмуренные лица друзей полностью отобразили отношение самой Поттер к этому, — но я не думаю, что они имеют в виду то, что говорят. — Шифр, — подытожил Джеймс, кивком соглашаясь с Майклом, их глаза тут же загорелись знакомым огоньком, который предвещал новое разоблачение и это радовало. — Определённо, — согласилась дурмгстрангка, — некоторые реплики звучали как слова шизофреника, хотя так и есть, но факт остается фактом. — Думаете Кинсон один из них? — вокруг собрались остальные, будучи слишком заинтересованными новыми подробностями о личности загадочного профессора ЗоТи. Шерри старалась не вдыхать так шумно, чтобы привлечь внимание к настоящим эмоциям. Меньше всего сейчас нужно было раскрывать перед ними слишком много фактов, которые могут подорвать совершенно всё. — Не уверена, — дурмгстрангка нейтрально пожала плечами, ощущая на себе прожигающий взгляд и напряжение друзей. Больше всего она не хотела в этот момент смотреть на Джеймса… Еще одна маленькая полуправда, — говорит голос на задворках её разума, подозрительно похожий на голос исчезнувшего друга. … ему не следовало знать, что любовь его жизни была одной из тех, кто пришёл следом за слизеринцами в класс на восьмом этаже, блокируя собственный разум от вторжения с помощью тёмной магии. Лили Эванс была той, кто с недавнего времени была объектом подозрения Шерри. — Я думаю да, — низко прохрипел Блэк за ними, одним лишь тоном перекрыв нейтральный ответ девушки, тем самым подняв нежелательную тему выяснений. Шерри нервно облизала губы. Она должна узнать правду об Эванс до того, как это поймут остальные. Теперь Майкл почесывал свой подбородок, его глаза отсутствовали. Обычно такие вещи заканчивались именно так. Форд не был откровенно эмоциональным человеком, но было ясно, что когда он нёс ответственность за экстравертивных друзей, он пытался помешать им сделать то, из-за чего они крупно пожалеют позже. — Ладно, — в итоге проговорил он и дурмгстрангка мечтала, чтобы он остановился, озвучивая мысли остальных, — тогда нужно поработать над тем, чтобы узнать о чем они говорят. Нет. Нет. Нет… — В случае чего, мы заставим змеев пожалеть, — усмехнулся Джеймс, всё его выражение кричали о злых помыслах и о самой жестокой расплате. — Заставим змеев паниковать, — подтвердили остальные мародеры и младшая Поттер хотела задохнуться от того, как стремительно желание взяться за дело с Кинсоном набирало обороты. Глубоко раздумывая над этим, она не заметила как большинство начало расходиться, когда её расфокусированный взгляд потерялся в письмах Юстейсии на столе. Тёплые руки француженки вывели её из короткого транса, в котором она не заметила лениво разговаривающего с братом Блэка рядом. — Больше всего я жалею, что ни Райян, ни Джеймс не знают о Блэке, — прошептала с выразительным акцентом француженка, что говорило об её искренности. — Они бы шею ему свернули за тебя, Кэми, и он это заслужил. Слова Орели эхом проносились в пространстве её мыслей, теряясь в бесконечной борьбе чувств, на стороне которых она не собиралась с ним стоять.***
Ты не сможешь спасти меня, Шерри-Кэмерин Поттер. Я почти мёртв.
Все болело. Все. У нее сдавило горло от того, что она так долго сдерживает болезненный, воспаленный крик в мерзком помещении. Ее глаза защипало под тушью, пропитанной слезами, из-за чего приходилось время от времени поднимать их вверх, рассматривая низкие потолки, которые прижимали девушку к зеленому мраморному полу. Казалось, что он жил и питался её эмоциями, змеями подкрадываясь к щиколоткам, когда она была отвлечена, пытаясь убить. Она боялась, что воспламенится, если продолжит молчать и сдерживать агрессивную боль и ненависть внутри. Она клубилась и воспалялась дальше, вязким облаком негативной энергии закипая на поверхности предела. Кричала. Рвалась. Убивать. Маленький обугленный снимок в её руке направлял энергию прямо в ладони, подталкивая, направляя выпустить травмированные моменты в него. Проклятого Мальсибера. Уничтожить. Стереть в пыль. Проникнуть в его чертовое сознание, гнилое, пустое, до тошноты мерзкое, подчинить себе… Травмировать. Мучить до потери шанса на существование. Проникнуть в его мозг и делать всё то, что когда-то сделал с ней он, пытаясь сломить, подчинить себе, воспользоваться состоянием и убить. Видеть каждый его мозговой сигнал о приближении кончины, как смерть растворяется в его глазах, как холоднеет его тело! Шерри казалось, что ее сердце вырвали из тела, разорвали на миллион крошечных кусочков, а затем небрежно спрятали обратно в грудь. Она не могла дышать, когда дольше думала об испорченной фотографии в своих руках, где был он. Её Джошуа. А на обратной стороне… слова. Я почти мёртв. Каждая частица ее существа казалась такой ничтожно слабой и жалкой, подавленной и убитой. Физически она не была уверена, как ей удастся вернуться назад после всего, что здесь произойдёт. Она не хотела возвращаться никуда. Исчезнуть. Раствориться. Всё, чтобы хоть на некоторое время заглушило боль. Но Поттер выбрала другой вариант и она знала какими могут быть последствия, но сейчас вымораживающая пустота внутри неё разогревала другое. Мрачное и опасное. То, с чем столкнувшись, Мальсибер пожалеет. Пожалеет о том, что оставил это в её комнате. О том, что… Поттер нетерпеливо задерживает дыхание, прислушивается, когда за стеной слушаться шаги и липкое чувство пробегает колючим узлом в груди. Он близко. Низкий, чёрный кожаный диван с тёмно-зелёной обивкой под ней казался таким же холодным, как и сама комната слизеринца. Низкий потолок и окна, мёртвый, пустой камин, строгие кресла, диван, небольшой столик и кровать. Все убранство зелено-серебряное. Гадкое. Она пробегает загоревшимся взглядом по окнам, вмиг задумавшись о том, что находится прямо под Чёрным Озером, где среди осколков льда покачивался дурмгстрангский корабль. Щелчок. Дверная ручка под давлением впустила холодный воздух, а следом и его. Недобрый голос в девичьей голове ожил, когда тёмные глаза вспыхнули. Она слышала как резко он замер, как громко забилось его сердце, как нервно бежала кровь в сосудах. Попался. — Каким чёртом ты здесь оказалась? — холодный болотный свет со светильника вылил мрачный свет на его крупную фигуру, застывшую у двери. Чёрные, как пожирательские метки на руках глаза остановились на скрытой в тени стен фигуре в кресле. Шерри Поттер, чье появление здесь выбило из легких воздух и оставило множество вопросов, излучала нечто недоброе и предупреждающее, что-то новое для него… Лишь тёмные огоньки пламени светились во тьме, заострившись словно нож на его лице. — Куда делось твое гостеприимство, Мальсибер? — её голос звучал грубо и пусто, будто выпотрошенная машина для убийств, без чувств и эмоций. Он мог бы подумать, что это не Поттер, если бы не знал по какой причине она здесь. — Или сожжённая фотография с цветами были вершиной твоего милосердия? — Значит ты получила его, — приглушенный зелёный свет осветил его оскал, когда он двинулся вперёд, но тут же замер под пронизывающим убийственно уверенным тоном. — Нет, не подходи, — ровно произнесла брюнетка, перебирая между пальцев фотографию, как вокруг его ног змеев вспыхнуло пламя, обволакивая гипнотически сознание. — В твоих интересах остаться на месте. Глядя на мраморный пол, где шипение огненных змей усиливалось с каждым его лишним движение, он предполагал, что его комната больше не принадлежит ему. Ведь тёмные мысли дурмгстрангки подчинили себе здесь всё, подкрадываясь к его разуму медленно и мучительно дразнящие. — Не думай, что сможешь остановить меня, — знакомый властный тон в его словах вызвал ликование у девушки, ведь совсем скоро будет очень приятно наблюдать, как оно плавиться у него на лице. Поттер чувствовала как угрожающе и воинственно расправляются его плечи, когда тёмные глаза не отрываются от её, он выглядел непобедимо уверено. — Я заставлю твоё гребанное тело корчиться в муках. Ты не сможешь спасти меня, Шерри-Кэмерин Поттер. — Побереги возмущения к своей смерти, Мальсибер, — она напоминала голос подземного царства, где всякие силы исчезали, подчиняясь величественности её убивающего шепота. — Я хочу смотреть как ты подыхаешь в истерике. Я почти мёртв. Он почти рассмеялся, глядя на нее в оковах сдерживающей силы. Интересно. Поттер сидела с ровной осанкой и магически перебирающими воздух пальцами, контролируя пламя вокруг его ног. Он её ненавидел. Мечтал стать тем, кто сломает, истерзает вечно не прогибаемую дурмгстрангку Поттер. Если бы он не знал ее так хорошо, он бы дошел до того, чтобы рискнуть начать бой прямо здесь и сейчас. Однако он усвоил урок однажды. Он знал лучше. За очаровательными чертами лица и прекрасными тёмными глазами скрывался настоящий василиск. Скрученные клыки, с которых капает яд, словно кислотный дождь, готовая укусить при любом внезапном движении. Будь он умным, он бы уже отрезал ей голову. Но она была сильнее. Ненадолго. Тёмному Лорду понравиться. — Я же сказала не подходи, Мальсибер, — одновременно с неожиданно появившийся игривостью в глазах, огонь двинулся к нему ближе, сужая шансы пошевелиться. — Или это слишком трудная задача для осмысления? Пламя быстро продолжало двигаться от одной точки к другой, угрожающе наблюдая за каждым движением, стремясь взобраться под кожу слизеринца. — Не советую так разговаривать со мной, Поттер, — его черные глаза вспыхнули ярче магии, которой она удерживала его на месте, заинтересовано приподнявшись в кресле, чтобы встретиться с его взглядом. — За стеной около сотни слизеринцев, мечтающих переломать все кости предательнице крови, — его жестокий тон и звериный оскал вынудил Шерри наконец подняться, открывая вид на длинное чёрное платье, подчеркивающие рост и ровную осанку. — Не стану скрывать, что среди них твой любимый и навеки преданный Регулус Блэк. Он видел как что-то металлическое пронеслось за зрачками Поттер, когда её челюсть сжалась. Мальсибер слишком хорошо знал как он ей важен. Он мог видеть как это цепляет её, но что ещё лучше, как его воспоминания о том вечере, когда он смог… усиливали эффект удовольствия вызванной реакции. Он бы всё отдал, чтобы снова повторить Империус на ней. — Странно, — дурмгстрангка была жестока в своей эффективности, её голос настолько отличался от тона её вспыльчивого брата, насколько это было возможно. — Я думала его вместе с тобой нагибают Пожиратели. Истерическая улыбка застряла на его криво изогнутых губах, наблюдая за приближением девушки, чей взор лениво обходил черепа и изображения змей на полочке возле него. Огонь огибал подол её платья, когда она сделала шаг к слизеринцу. — Совсем скоро ты услышишь, Поттер, — понизив свой тон шипел Мальсибер, свысока разбивая её взглядом, улыбка кралась на его лицо, когда он говорил об этом, — услышишь как Джошуа Грант будет молить тебя убить его, потому что когда он выполнит свой долг, ты будешь следующей. Казалось, скопление её энергии, клубящийся и кричащей оказаться в этом мире, освободиться. Чтобы выжечь его пожирательские глаза с лица, когда он как в омут памяти глядел, говоря это. … выполнит свой долг… Я почти мёртв… Взяв всю картину обветшалой комнаты в её воображении, она могла представить себе смерть, переполняющее всё его тело. Ей жарко и безмерно невыносимо сдерживать проклятие. Здесь случиться что-то ужасно приятное. Поттер останавливается рядом с ним, и он краем глаза замечает, как по зову жеста её руки тяжелое пламя изо всех сил пыталось выжить в груде кирпичей, щупальцами проползая под слоем обоев. Он не двигается, когда вся стена вдруг взрывается перед нем диким огнём, охватывая в свою пасть его кровать, шкаф и окно, подкрадусь всё ближе, пока Шерри стояла посреди хаоса полна восторга. Он не думает, не обрабатываете то, как резко пускает руку в карман мантии за палочкой, чтобы оглушить её. Мальсибер откидывает голову назад, видя огонь прямо над собой, паника приземляется у него в груди, когда он не может найти. — Её ищешь? — парень бросается к ней, когда перед взором оказывается его волшебная палочка в хватке Поттер, готовый вскрыть ее череп и пополнить коллекцию на полочке. Он слышит протестующие движения Шерри в полной комнате пожара и Мальсибер игнорирует голоса за стеной, когда девушка толкает его заклинанием к стене. Поток горячего воздуха тут же обжигает его, когда он пытается освободиться. Его снова толкают назад, практически сбивая вас с ног. Он яростно поворачивается и смотрит, как Поттер смотрит на его пылающую в свете кожу, и отвечает на его прежнюю ухмылку своей собственной. — Ты увидишь! — выплевывает он, оголив зубы в кривой полуулыбке. — Совсем скоро увидишь как подыхает каждая грязнокровка и каждый предатель крови! Каждый из вас! Звук трескающегося дерева ослепляет его яркой вспышкой, разбудив в ушах дикий звон, когда его палочку в её руках пожирает пожар всего за несколько секунд. Он мог видеть как зеленые стены его комнаты теперь превратились в пепел, как её тёмные глаза смотрели прям в его, когда она подошла почти впритык. Внезапно Мальсибер не смог нормально дышать. Ему казалось, что он задыхается в собственной коже, когда возникшая из ниоткуда боль стала непостижимой. Он пытался отцепиться от неё, но прижавшийся к его лбу ладонь вызвала новую невыносимую вспышку в голове, распространяясь ослепительным свечением в глаза. Тело слизеринца начало дрожать, его желудок выворачивало наизнанку, и он вдруг почувствовал, как теплые капли крови стекают по его вискам и шее. Он дернулся вперед, всхлип сорвался с его губ, когда боль стала ослепляющей. Он стиснул зубы, отчаянно пытаясь оставаться спокойным, когда давление росло, росло и росло. — Я найду его, Мальсибер, — Поттер судорожно дышит, направляя всю свою энергию на ненависть к этому проклятому, невежественному пожирателю смерть, который осмелился оставить сожжённый снимок её исчезнувшего друга в комнате с угрозой, — и когда это произойдёт, ты крупно пожалеешь о том, что принимал участие. При этом сумасшедшем, эмоциональном замечании её страх за Джошуа превращается в бурлящую горячую ярость. Пока она продолжает мысленно перечислять длинный список вариантов его смерти, головокружение и тошнота несколько утихают в нём. Он понял, что она ушла только тогда, когда кровь больше не заливала одежду, а яркое пламя растворилось в воздухе также резко, как и появилось, оставив по себе лишь разруху полную необъяснимых воспоминаний.***
Первый и последний раз она позволила себе так много плакать той ночью, в ванной в своей каюте, вдали от бдительных глаз друзей. Не то чтобы ей было все равно на их прорыв и желание поделиться им с Поттер — она заботилась настолько сильно, что временами казалось, что вот-вот взорвется. Но, лежа свернувшись калачиком в позе эмбриона и рыдая на фарфоровой плитке, Шерри почувствовала, как что-то внутри нее коренным образом изменилось. Ты не сможешь спасти меня… Она почувствовала, как тяжесть раздирающего горя застряла у нее в груди, выбивая дыхание. Её руки тряслись от переизбытка густого мрака, просящего выйти в мир и посеять разруху и смерть. Умоляющим шепотом оно сводило её с ума, выделяясь чёрными молниями под кожей. Шерри чувствовала, как он разворачивается внутри нее, превращаясь в раскаленную добела ярость. Ей было плохо от собственного молчания перед родителями, из-за того что она не до конца честна с ними. Из-за того, что Джеймс страдал, после того как они наконец стали настоящими братом и сестрой. Из-за того, что происходит с Регулусом — он ломается и она видит это в его болезненных глазах, закрытых от всего мира, но хуже того она не может ему помочь. Тяжело из-за того, что у Фордов разрушительный период в семье и она проживает его вместе с ними. Из-за того, что она не может открыться Сириусу и принять свои чувства, разбивая последнюю надежду на… что-то. Она умирает морально из-за пропажи Джошуа, которая разбудила в ней голос тёмной магии, побуждающий делать то, что она делает. Всё так свалилось в один миг, что она не замечает как оборонительная стена с каждой секундой крушиться, разбивая её в пыль. Превращая в монстра. Один вздох, её пустой взгляд впивается в собственное отражение, словно во врага. В следующее мгновение воздух наполнился тысячами осколков фарфора и стекла, когда вся комната взорвалась под тяжестью ярости ее магии. Райян прибежал и увидел, что Поттер вся в крови, которая сочилась из сотен крошечных порезов на лице и руках. Снова. Он не беспокоилась о состоянии ванной и сломленной двери. Он не испугался и не убежал, не кричал о её сумасшествии. Вместо этого Форд ласково обвил Шерри руками, не заботясь о теперь запачканной кровью одежде. Он раскачивал ее, когда девушка тяжело легла ему на плечо, и повторяла одни и те же слова снова и снова, пока они не перестали быть связными. Моя вина. Моя вина. Моя вина. Шерри вцепилась в парня, чувствуя, как будто она балансирует на краю огромной пропасти, и Райян был единственным, кто удерживал ее от падения в пустоту. В тот момент она внутренне поклялась отомстить. Она собиралась уничтожить всех Пожирателей Смерти до последнего на своем пути, даже если это будет стоить ей жизни. Разве она ещё её? В какой момент жизнь перестала ей принадлежать? Если Поттер придётся сжечь себя, чтобы они тоже сгорели, пусть будет так. Всяко лучше сделать это во благо падения режима Волан-де-Морта, чем уйти от гребанного проклятия. С этих пор она питалась своей яростью. Раньше оно казалось ядом в ее венах, разлагающим все вокруг нее, пока не стала пресыщенной и сырой. Теперь Шерри не уверена, кто она без него. — Ты черт возьми что? — бешенство Агаты ощущалось как никогда хорошо, слыша голос чемпионки Поттер могла представить как у той сжимаются в тонкую линию губы и выделяются грубые черты лица. — Заткнитесь, — шипит раздраженно брюнетка в микрофон в спрятанном наушнике, устало вдыхая, — Элиссон идет ко мне. Девушка опиралась на холодный подоконник в пустом коридоре, яростный цокот каблуков женщины звучал где-то отдаленно в стенах её мозга. Она не подавала виду, что знает о её приближении, потупив взгляд в пол, пока голоса в наушнике взрывались. — Она, блять, сожгла комнату Мальсибера! — её лицо по-прежнему оставалось без эмоций, напоминая пустой лист бумаги, такое же тонкое и бледное, когда Петтигрю переполняли эмоции. Три. Шерри слышала как на заднем фоне перебрались бумаги и что-то время от времени цокало, чьи-то шаги и отдалённые разговоры. — Заткнись, Питер, — рявкнул где-то позади Райян и Шерри мысленно улыбнулась. Форд не позволял им слишком эмоционально реагировать на происшедшее. Для кого-то это праздник, а для кого-то встреча собственными демонами, когда перед важной встречей в Хогсмиде её запрут мракоборцы. — Нахрена ты сделала это, Шерри! — в голосе Агаты не звучало столько обвинения сколько могло показаться, но это переворачивало что-то внутри. — Чем ты думала? Два. Чем ты думала, Поттер?.. Когда твоё сознание заполняло лишь звериное, первобытное желание… убивать. — Мы договорились о встрече с журналистом, — она могла фыркнуть, когда Сириус заговорил в своей надменной и грубой манере, но сил не находилось разговаривать с ним после их конфликта. — В первую очередь ты должна присутствовать там, чтобы поговорить о Гранте! Один. — Блэк, — предупреждающий рык Райяна звучал внушающе, когда она слышала шаги и какие-то резкие движения. Орели была б безгранично счастлива, если бы дурмгстрангец сейчас ударил мародера. Вместо этого она слышит взволнованного Джеймса: «На пару слов, Райян». Достаточно. — Катись к черту, Блэк! — мучительно растягивает брюнетка, хмыкая, когда она всё также оставалась почти что «безликой», опустошенной, бес силой. — Он оставил сожжённый снимок Джошуа в моей комнате, и знаешь, черт возьми, что!.. На обратной стороне был его гребанный почерк. То, с какой тихой горечью она это произносила создать впечатление того, что с ними говорит не она. Никогда ещё ранее Поттер не была такой сухой, апатичной и равнодушной, в ней всегда оставался задор, капля пламени и чего-то вдохновляющего. Внутри него что-то надрывалось, когда она говорила. — Что? Ты уверена, что он его, Шерри? — мягкий и взбудораженный голос Ремуса звучал подавленно, она прямо-таки слышала как мысли зашевелились у него в голове. — Мальсибер мог сделать что угодно, чтобы насолить тебе. Конечно, он мог. И то, какими ублюдскими способами он это делал, было достаточно, чтобы заставить его гореть в аду. — Ты не сможешь спасти меня, Шерри-Кэмерин Поттер, — одурманено цитировала дурмгстрангка и друзья по ту сторону слухового аппарата могли почувствовать как мурашки ползут по их коже, когда казалось за окном сеялся мрак. — Я почти мёртв. — Твою мать, — внезапно выругался Джеймс и ей не хватило времени, чтобы расслышать как разговор друзей оживился яростью и гневом, когда она обернулась на звук приближающихся шагов. — Не оставляйте Орели одну, прошу вас, — напоследок бросила она, встретившись с настоящим проявлением сдерживаемого презрения и… испуга в глазах Элиссон, надвигающийся к ней с двумя мракоборцами, среди которых, конечно, был Второй. — Заходи! — выплевывает женщина, когда по взмаху палочки дверь её кабинета открывается, и Шерри под опасно серьезными взглядами ныряет внутрь. — Поверить не могу в то, что ты сожгла комнату старосты Слизерина, Поттер! Я даже спрашивать не буду как ты прошла туда и почему… — Не могла подумать, что змеи горят так ярко, — не сдержалась язвительного комментария она, когда главная следом зашла за ней и всё призрение выливается в слова. Ей следовало бы пожалеть, если бы не было так всё равно сейчас на всё. — Побереги слова, Поттер, — Элиссон тут же нависает над ней, пока мракоборцы за её спинами выглядят как бойцовские псы, ожидая сигнала, — пока не поздно. — Поттер не моргая смотрела в бушующий огонь в её глазах, как нечто гадкое скользит тенью по лице женщины, когда она переходит на шепот. — Ты вынуждаешь меня закрыть дело с пропажами и аномальным приветствиями неуравновешенным студентом Дурмгстранга. Шерри могла слышать как мракоборцы дернулись, когда её расслабления поза сменилась насторожённой. Вот оно, истинное лицо каждого министерского подонка, прикрывающего деятельность Волан-де-Морта собственной трусостью. — Сука ты, — прорычала Шерри, наплевав на всё, потому что теперь Эллисон казалась ей равной Мальсиберу, такой же мерзкой, трусливой и лживой. — Будь осторожна, дорогая, — предупредила она и ее улыбка стала шире, поправив низкий блондинистый хвост, — я могу запереть тебя здесь на несколько суток, пока ты не научишься закрывать рот. Она должна быть с Орели и Майклом в Хогсмиде. Шерри прикусила язык, сдерживая каждое оскорбление, каждую частицу своей свирепости, которую она хотела разбить об Эллисон. Лёгкий холод шепотом окатил её кожу, серое небо за окном казалось ещё темнее, взгляды мракоборцев в тени стен были поглощены. — Хорошая девочка, — проворковала главная, как требовательный стук в голове дурмгстрангки просил выпустить вместе с голосом, скрывающимся глубоко в волнах вибраций в её сознании. — Теперь сиди здесь, пока я проверяю подземелья Слизерина на наличие новых подпалов. Женщина отстранилась спустя долгую секунду пристального, закрепляющего её слова взгляда, разворачиваясь к девушке спиной. Шерри не могла отпустить её просто так, перед тем как её отправят в кабинет директора на разговор в присутствии Мэйнарда и декана Слизерина. — Проверяйте внимательней, — усмехается дурмгстрангка, словив темный взгляд Второго на себе, всё его тело было натянуто как струна, когда женщина замерла, — может как раз найдёте того, кто стоит за кражей Джошуа и убийствами в Хогсмиде. Эллисон ничего не отвечает, но девушка знала как сильно это поразило её, что ей определённо понравилось. Вместо этого женщина кивает парням в форме и со звонким стуком каблуков, уходит, оставив Второго за закрытой дверью. Прежде, чем она слышит как замок поворачивается, он отстраняется, отступает от коллег и поворачивается, чтобы кивнуть Шерри. Давая понять, что он здесь, оставляя её гадать, за какую хрень он извиняется, потому что список становится все длиннее. Поттер чувствует, как на нее накатывает странная дрожь, когда она остается одна. Это казалось странным и неудобным. Весь день, начиная с того момента как она проснулась и на пороге каюты встретилась лицом к лицу с охраняющим утром периметр озера мракоборцем. Оно повисло в воздухе прозрачным предупреждением чего-то нехорошего. Даже когда та зашла в Хогвартс он казался не таким, как всегда, словно налёт мрака опустился на него, вызывая плохие мысли. Сегодня всё было не так. Поттер приземляется на твёрдый стул недалеко от окна, чтобы сосредоточить свои мысли на чем-то нейтральном. Ведь она корила себя за то, что оставила Орели с Майклом одних, это убивало её принципы и понятия, нарушения которых вызывает зудящее чувство внутри. Хотелось вывернуть себя на изнанку и залить кислотой воспаленные участки мозга. Она машинально тянется в карман за фотографией, оставленной Мальсибером, когда напряжение повисшее в кабинете давит слишком настойчиво. Зернистый черно-белый снимок, на котором дурмгстрангец без привычной для всех улыбки смотрит в камеру. Он невысокий и сутулый, его каштановые со светлыми прядями волосы, завязаны в низкий хвостик, болезненно оттеняют бледную восковую кожу. Глаза Джошуа кажутся неуместными на его лице — как будто они принадлежат взрослому человеку, прожившему несколько жизней, а не ребенку. Шерри шумно выдыхает, засовывая его обратно в карман, пытаясь не провоцировать множество вопросов о том, где он был сделан, что происходит с Джошуа и, черт возьми, как?! Вместо этого она нейтрально рассматривает кабинет стервы Эллисон, останавливаясь взглядом на свежем выпуске «Ежедневного пророка», с горящими буквами в заголовке, что сразу привлекло её внимание. Шерри потребовалось несколько секунд, чтобы стянуть его со стола и приняться читать.»… Общественность призывают оставаться в состоянии повышенной готовности после того, как скандально известный журналист по прозвищу Трэверс, был убит ранним утром в Хогсмиде в результате жестокого нападения…».
Стоп. Шерри слышала как воздух вокруг неё начал сгущаться, когда глаза дальше побежали между строк.»… Семидесяти летний журналист Август Трэверс, подвергся жестокому нападению с неизвестным проклятием и истек кровью до прибытия какой-либо помощи… «.
Шерри казалось, что она задохнётся, когда под текстом фигурировала фотография того самого журналиста, с которым у них была назначена встреча в Хогсмиде! Что, черт побери, в этом случае происходит!»… Подозреваемые считаются вооруженными и чрезвычайно опасными, поэтому обеспечение их быстрой поимки является главным приоритетом для наших авроров. Будьте уверены, что они будут пойманы и привлечены к ответственности, но тем временем мы призываем общественность следить за любыми подозрительными действиями и как можно скорее сообщать о любых возможных наблюдениях в ближайшее бюро министерства».
Получается то, что человек, скрывающийся от Министерства и Пожирателей из-за множества компроматов на них, имеющий связи с Юстейсией, согласился рискнуть на встречу, на которой они должны поговорить Джошуа, был убит сегодня утром! Он был убит накануне их встречи, что кажется почти абсурдным, но на фото был он! Эти части пугающей головоломки, сложенные воедино заставили вскочить на ноги, когда сердце бешено колотилось. Нет-нет-нет. — Ребят… вы здесь? — судорожно выдыхает брюнетка в наушник, её язык онемел, когда она приходила в ужас. — Орели! Прошу ответить мне! Орели! Пожалуйста, вернись назад, умоляю тебя! Уничтожающая, всепоглощающая тишина давила на уши, когда её кровь закипала. Этого не могло произойти. Этого не могли произойти! — Райян! Джеймс! — закричала панически она, не зная куда деть свои руки и что ей делать. Всё казалось выдумкой, галлюцинацией, очередной насмешкой над её мозгом. Пожалуйста, чтобы это было так. — Где вы? Скажите, где черт возьми делась Орели! Послышалось шипение и сквозь помехи они надеялись услышать голос подруги, подтверждающий её безопасность, но плохое предчувствие залезло прямо под кожу. — Нас заперли мракоборцы, Шерри, — отвечает вместо этого Райян и в желудке всё переворачивается, когда она понимает, что теряется в пространстве вокруг. — Орели и Сильви пошли одни, потому что Майкла забрали на допрос к Мэйнарду. Поттер вдруг охватило желание начать рвать на себе волосы. Они что, издеваются над ними?! Из всех людей, которых могли позвать — именно сейчас Эллисон выбрала его! — Нет… Нет-нет-нет, — словно сумасшедшая повторяла дурмгстрангка, чувствуя как горячие слезы вины заливают ей щеки. — Это не он, это мать твою не он! Откройте Ежедневный Пророк. Его убили! Его блять убили. Они должны вернуть назад! — Двадцать минут назад Орели говорила, что они встретились, — подавленно произносит Джеймс и всё вокруг превращается в черное пятно, поглощающее её шумом. Она могла слышать голоса, выкрикивающие ее имя, ползающие вокруг нее, прикрепляющиеся к ней, как паразиты, по мере того, как они становятся громче. Она виновата. Она виновата. Она виновата. Такое чувство, будто что-то дернуло Шерри изнутри головы, погрузив в неизвестность. Это проявляется во многих формах: ее друзей, матери, отца, мракоборцев вместе с Эллисон, Мэйнарда, который бы бросил на нее разочарованный взгляд, увидев здесь, но, что важнее всего, голос, который она слышала громче всего, принадлежал Джошуа. — Шерри… — она глубоко вдыхает, когда её возвращает в реальность и в голосе, зовущим её она различает Джеймса. На секунду ей показалось, что в темноте её мозга она слышала его… Джошуа. Внезапно весь мир перевернулся. — Выпусти меня! — настойчиво приказывает она в дверь, прекрасно зная, что мракоборец стоит за ней. — Выпусти! — ей хотелось расплавить гребанную ручку к чертям, а затем и самого парня, только бы выйти отсюда и найти Орели и Сильви. — Второй, пожалуйста, открой эту гребанную дверь! Открой её! — Мне приказано смотреть, чтобы ты оставалась здесь, Шерон, — равнодушно произносит он и девушка ударяет дверь со всей силы, вложив в неё всё, начиная с долбанного лица Эллисон и заканчивая режущим страхом за подруг. Она готова была облить ядом желчи не только мракоборца, но и его напарника, и родню Второго, даже не зная, есть ли она, и знакомых! Всех! Тут она с удивительною точностью повторила бы все клеветы и злословия о каждом её друге, множество раз упоминающийся в их разговор, пока она колотит дверь. — Открой нахрен дверь, — её ярость достигла его даже через тяжёлую дверь, отзываясь внушительным потоком пугающей энергии, напоминая секунду до сильного пожара, — пока я не снесла здесь всё к чёртовой матери! В аду нет такой ярости, как у разгневанной опасностью семье женщины, и Шерри Поттер — живое тому доказательство. Ее ярость тлеет, заставляя воздух вокруг него потрескивать и искривляться от жара. Такого Второй никогда раньше не чувствовал. Она наполнена глубокой, бурлящей тьмой, холодом, который пронзает его кости и пронзает самую его душу. Прошло очень, очень много времени с тех пор, как кто-то мог проникнуть сквозь его подготовку, чего даже Пожирателям смерти не удавалось. Но каким-то образом она это делает. Он начинает чувствовать, что ещё несколько секунд проведенных девушкой за дверью может закончиться для него большой ценой.***
Бледные до синевы лица парней и испуганный, какой-то потухший взгляд Агаты, старательно пытающегося смотреть куда угодно, но только не на француженок. Её руки дрожали, когда остальные осматривались вокруг, чтобы заметить лжежурналиста. Шерри бежала через весь двор, её ноги намокли от гор снега, воздух сбился в лёгких от паники. В голове кружилось от одной лишь мысли, что может опоздать, но оно быстро рассеялось режущим чувством вдоль позвоночника, когда возле ворот она замечает их. — Где вы были все?! Мы звали вас на помощь! — взревела Сен-Пьер, тяжело дыша от бега и чистого ужаса в глазах. — Если бы не это чертово кольцо нас бы убили, оно оглушило их в тот момент как… как… Она замерла в метрах от них, холодный воздух щипал открытую кожу, глядя на мокрое и рваное платье Орели. Несколько пуговиц на её шубе отсутствовали, тушь растеклась по мокрых щеках, её губы дрожали, когда серые глаза остановились на девушке напротив. Она виновата. — Орели… — вздохнула Поттер, протягивая к ней руку, но Сен-Пьер отбросила её в сторону с искренней болью в заполненных влагой глазах, и дурмгстрангка отпрянула, словно обожженная. Француженка сузила свой взгляд на ней, и она медленно покачала головой, зажав губу между зубами. Не делай этого. — Мне… жаль… — легкие горели огнем, во рту пересохло, слова драли горло, словно наждачная бумага, но что-то в реакции француженки заставило парней напрячься. — О, конечно вам жаль. Каждому из вас, Кэми, — бросила она, смеясь сквозь рыдания. Её рука дрожала, когда она потянулась к такой же подавленной и напуганной Сильви. — Мы все в одной лодке… правда. Вот только теперь без меня. — Орели, я не… Серебряный взгляд Сен-Пьер был обжигающим. Ее челюсти были сжаты так сильно, что болели зубы. Поттер знала, что она была испугана, зла и расстроена, потому вымещала свой гнев на ком угодно, Но… черт возьми, сейчас она говорила правду и это отразилось болью в сердце. Это было не больно, потому что это сказала ее подруга; это было больно, потому что Орели пострадала вместе с Сильви и Шерри была виновата тому, и они обе это знали. Чем дольше она продолжала смотреть на Сен-Пьер, игнорируя взгляды всех остальных, тем больше француженка хотела плакать. Сожалея о том что происходит, до такой степени, что ее гнев улетучился настолько, что она поняла, что сказала. — Я оставлю его себе, — вместе этого произносит охрипшим голос девушка, указывая на кольцо и посмотрев каждому в глаза, перед тем как направиться прочь. — Наверняка теперь я их новая цель. C этими словами она развернулась и направилась обратно в карету. Ее взгляд упал безжизненно и небрежно на них. Однако на этот раз Орели не остановилась, а отдалялась по заснежённой извилистой тропинке вместе с остальными француженками, пока их тень не растворилась в белых горизонтах.