***
Отъезд Фордов окончательно выбил воздух из её лёгких, когда их мягкие и такие необходимые объятия закончились посреди кабинета Дамблдора. Шерри чувствовала как влага скапливается на её глазах, когда они под очередной глупый комментарий Райяна скрылись в камине. Она знала, что за не совсем убедительными улыбками скрывалась настоящая боль, душераздирающая и невыносимая. Их родители разводятся после избиения миссис Форд мужем и Поттер знала, что парни не оставят это просто так. Она почти что уверена, первым, что сделает Райян когда увидит его ублюдское «я», разобьёт ему лицо. Она не против знать, что сукин сын будет корчиться и гнить оставшуюся жизнь в трущобах, потому что он, чёртов ублюдок, не заслуживает таких сыновей и жену, в конце концов. Шерри просто хочет, чтобы их семья наконец избавилась от яда, постепенно уничтожающего их. Они снова разделились, как бы грустно не было это признавать. Француженки покинули организацию, после подставы с пожирателями, семейная драма Фордов и разорванные отношения Райяна с Марлин, её конфликт с Блэком, который утопает в собственных семейных проблемах с Регулусом. Люпин все чаще выглядит бледным и она заметила несколько новых царапин на его лице, происхождение которых оставалось неизвестным. Джеймс по-прежнему пытается добиться внимания Лили, строя из себя клоуна, когда в его душе настоящая буря из-за недавних события в поместье семьи. И только, казалось, Питер чувствовал себя более или менее нормально, иногда даже позволив себе пошутить с Шерри. Пару дней после отъезда были тяжёлыми в том плане, что просыпаться в каюте было неуютно и до невозможности одиноко. Хочется просыпаться от того, что Майкл пытается остановить брата разбудить её водой, хлопушкой или жабами в постели. А не от будильника в вымораживающей тишине и пустой каюте. Создавалось впечатление, что часть её души оторвали и спрятали где-то далеко, пока оставшаяся рвалась в её поиски. Наверное, это то, что люди называют «чёрной полосой» в жизни и она не хотела, чтобы та была длинной и так в мире, полном тьмы и раздора. За то, за эти несколько дней она обнаружила для себя Люпина в качестве хорошего друга. Она проводила много времени с ним в библиотеке, обговаривая сумасшедшие теории и эксперименты, в Берлоге и прогуливаясь берегом. Пару раз она даже общалась с ним в гостиной Гриффиндора, но не долго, избегая некого самовлюбленного гриффиндорца, конфликт с которым зашёл слишком далеко. Вместе с этим Шерри все чаще замечала странные вспышки в голове, проблески, которые словно приведения были, но она не видела их. Это на секунду выбивает её из жизни, загоняя в пространство с падающим давлением, от которого казалось она потеряет сознание, и резко отпускает. Ремус знал, что что-то не так, но позволил ей самой разобраться. У него также была немного раздражающая, но дразнящая привычка упоминать, что Джеймс Поттер тоже сдерживал свои эмоции. Что Сириус Блэк был единственным человеком, ради которого он позволил своим стенам рухнуть. Шерри попыталась проигнорировать очевидное сравнение, которое пытался провести мародёр. Она задавалась вопросом, какой совет дал бы ей отец, мама или бабушка? Что бы сказал об этом Регулус?.. Принять или отвергнуть? Во всяком случае она пыталась унять появление «вспышек» после того, как получила письмо от Юстейсии.Эгберт хочет увидеться с тобой. Наедине. Дату и адрес отправлю отдельным письмом. Ю.
Была ли Шерри зла? Определённо. Она всё чаще задумывалась не пьёт ли вместо воды негодование и чувство использованости Эгбертом. Во всяком случае морально она была готова к тому, что бы задать несколько вопросов и предъявить ему то, что по ее мнению происходит. Она выяснит, что за чертовщина пришла вместо журналиста, с которым они связали их. Поэтому она стала чаще приходить за внутренний двор, просто, чтобы проводить время наедине или с Джеймсом, чтобы отдохнуть от внешнего мира. Разговор с ним был словно душевная терапия — лёгким, непринуждённым и исцеляющим. Они вдвоем были самыми заядлыми посетителями местной «курилки» во всей школе, и, честно говоря, ей нравилось общаться с братом один на один. Будто всё то дерьмо, что было между ними — страшный сон, выдумка или галлюцинации. Он был самым забавным человеком, которого она знала. В конце концов, Джей оставался с ней даже когда докуривал очередную сигарету, рассматривая заснеженные горизонты и слушая её голос. Ей же нравилось слушать о том, как мародеры или в последнее время Майкл с Райяном прокрадывались на поле для квиддич поздно ночью, чтобы поиграть или построить дурацкий, комедийный план по завоеванию сердца Лили. До этого она никогда не думала так о брате, как о человеке с романтическими интересами. Он с детства был настолько упрям в квиддиче, что трудно было поверить, что в его сердце есть место для чего-то еще. Но видимо было. С той самой первой встречи в Хогвартс экспресс. Сердце Джеймса Поттера билось для квиддича и Лили Эванс, мародеров и, с недавних пор, для Шерри-Кэмерин Поттер и ничто другое не могло с этим сравниться. Шёл обычный день в Берлоге, после исчезновения Джошуа и частичного распада тайной организации, названой в честь книги погибшей подруги. Какая ирония, черт возьми. Слабая мелодия из радио Гранта разливалась волнами по комнате, сопровождая их разговоры и настольные игры послабляющими аккордами гитары и глубоким голосом любимого певца Джоша. Шерри нравилось оставаться здесь, в Берлоге, вместе с Ремусом и Джеймсом, обсуждая день и раздумывая над следующим. Она поднимается с дивана, сбрасывая несколько одеял с ног, чтобы заполнить пустые кружки новой порцией мороженого, когда парни называют её богиней. Они посмеиваются, когда Шерри зацепившись за одно из одеял, спотыкается и падает. Богиня, черт возьми. — Клубника или черника, Ремус? — справившись со смехом спрашивает девушка, заполняя кружку гриффиндорца вкусным пломбиром, рассматривая различные сиропы, которыми наградила их Тринити. Шерри до хруста объятий любила эльфийку, чудесным образом чувствующею настрой между друзьями, решив порадовать лакомством, и это помогло! Поттер ссылается на то, что Ремус просто не услышал её, но когда она снова зовёт его и ответа не следует, девушка оборачивается к затихшим вмиг парням. — Джеймс? Когда она это сделала, порыв ветра сдул опавшие листья к ее ногам, и дневное небо почти незаметно потемнело, когда знакомое ощущение того, что за ней наблюдают, поползло по позвоночнику. Её взгляд потерял фокус, когда она смотрела на пустой диван в абсолютной тишине комнаты. Кровь похолодела в ее венах, превращаясь в лед, от этого ощущения. Сереющие небеса потемнели до такой степени, что незнакомые черные частицы просочились в воздух, словно пепел от давно потухшего костра. Хотелось кричать от паники, сжимающей её горло. Но единственное, что она слышала — тихая, неизменная мелодия из радио, без превечной помех и перебоев. Это не… Её руки немеют, когда позади слышатся шаги, листья под чужими ногами хрустят и это почти что пугает. Но самое страшное началось после того, как она обернулась, понимая, что Джеймса и Ремуса здесь нет. Пустые медовые, вылитые золотом глаза встречаются с ней под звук падающего сердца и маленького порыва холодного воздуха из загробного мира. Ей кажется, что всё настолько нереальное и воображаемое, что если дотронуться к оболочке «купола» он посыпется, выпустив в реальный мир. — Джош? — её голос срываться на надрывистый шепот, когда девушку бросает в дрожь, и всё тело жалят сотни пчёл. Она могла слышать, как внеземной шепот пронизывает её слух, а горячие слезы скатывается по бледной коже, когда он стоял прямо перед ней. Шерри думала, что от боли в груди она может умереть, её пальцы машинально тянуться вперед, где среди осеннего листья и тусклого света стоял Джошуа. Его лицо было безэмоционально всё это время, смотря куда-то сквозь неё, волнистые пряди каштановых волос, как обычно, собраны в хвостик на затылке. — Как ты… — она не может продолжить, потому что срывается на плач и он наконец смотрит на неё, от зрительного контакта всё внутри перевернулось и сжалось в сотни раз сильнее. — Где ты был? Она пытается подойти к нему, но что-то сдерживает её, не позволяя сдвинуться с места, превратив ноги в вату. Голова кружилась от нереальности того, что происходит, её тошнило и разрывало на части, когда шум в ушах начал усилиться, а взгляд Гранта был прикут к ней. Будто он ее не видит. Пытается найти, чувствует, но не видит. Она стояла прямо напротив него, плача от бессилия и сюрреализма в голове, смотря как дурмгстрангец вдруг протягивает в своей бессильной злости к животу руку и… отойдя назад, с какой силой воли, несмотря на головокружение и боль под рукой, подымает тяжёлый взгляд к ней. Шерри. Он видит. — Мерлин, — выдыхает Поттер, когда невидимые оковы спадают с её ног и она без раздумий бросается к нему, слыша тихий и неразборчивый шепот. — Что с тобой произошло? Когда она почти касается его, Джошуа поднимает на неё взгляд с прижатой к боку руки, и тело Шерри внезапно взрывается от оглушающей боли в каждой клеточке. Она чувствовала, как воздух полностью выходит из лёгких, а тело выворачивает на изнанку, когда при падении её колени сильно ударяются о пол. Шум стоит в ушах, электрический разряд беспощадно жалит её каждую секунду, пока она сквозь слезы и сдерживаемый крик пыталась посмотреть на него. Её било, разрушало, уничтожали что-то настолько сильное и властное, перед которым даже контроль сознания превращается пыль, от чего Шерри вгоняло в агонию и дикое желание сдереть из себя кожу. — Помоги мне, Шерри! — тихий шепот прозвучал на периферии слуха, от чего вскипела в венах кровь, и брюнетка тут же подняла взгляд, всматриваясь в бледное, измученное лицо. — Найди меня! Он её видел. Прямо сейчас. Джошуа Грант наконец её нашёл. Сухие губы парня дрогнули, когда покрасневшие глаза залились кипятком сдерживаемых эмоций и душевного крика. С каждой секундой его презрения, Шерри корчилась в муках, стены ее черепа разрушались с каждой новой волной давления крика. И того, что она не может помочь ему, будучи придавленной в пол уничтожающей силой, походящей на океан в ураган. — Помоги мне! Найди меня, умоляю тебя! Он делает шаг назад, когда кровь начинает хлестать из-под прижатой к боку руки, отражаясь в светлых глазах грязными пятнами боли. Покрывая пол Берлоги быстро расширяющейся алой лужей, тянущейся к рукам дурмгстрангки. Его одежда быстро краснеет и теряет свой цвет. Ноги Джошуа надламываются, когда он пытается дотянуться к ней, слабо пытаясь подавить поток чужого вмешательства в её сознание. Его пальцы окрашиваются в красный цвет и глядя на них, корчась от боли, Шерри понимает, что почти что теряется от невозможности сделать хоть что-то, с последних сил сдерживая давление со всех сторон. Грант падает на колени, отчаянно бегая глазами, как у раненого испуганного животного. Шерри наблюдает, не отрывая воспаленного взгляда, как краска стекает с его лица, оставив прозрачной его кожу. Он издает сдавленный, надрывистый, сухой крик и падает на колени в пыльное осеннее листье на полу. — НАЙДИ МЕНЯ! ПОМОГИ МНЕ, ШЕРРИ! НАЙДИ! ШЕРРИ! Звон в ее ушах превратился в глухой пульс, когда их заглушил грохот ломающихся костей, истощенного крика и свиста в ушах, пронизывающего её мозг как стрела. Она смотрела вперед, через мокрые ресницы на его сгорбленное тело рядом. — Пожалуйста, Шерри! Спаси меня… Она кричит от вырывающийся энергии с её жил, ломающей все кости и разрывая кожу. Пламя агонии танцевало в ее темных радужках, когда она не могла отвести взгляд от Джошуа, боясь больше не увидеть его. Она пытается коснуться его дрожащей руки, теряя последнюю связь с миром, чувствуя как уходят под горячий череп глаза. — Шерри, прошу… Эффект был подобен падению камня в пропасть между скал, но вместо того, чтобы ворваться в безмятежную гладь воды, его голос ворвался в окутавший ее туман. Ворвался в тихий ропот помех, напоминавший ее имя, которое он произносил через мучения. Он звал её так, как она не слышала с тех пор, как он исчез. Потому что для него она всегда была Кэм. Его голос ворвался в хаос, начавшийся в ее голове. Шерри вскрикивает, ощущая как её выталкивает вверх, разламывая все кости, машинально схватившись за что-то, что крепко сжало её в хватке. Она раскрыла глаза. Поттер смотрит на него, неподвижно, всего мгновение осознания. Крик в её голове исчез, как и тень присутствия Гранта. — Где?.. — она поднимает голову и попадает прямо в цель, его глаза уже не алые, а обычные карие. И они не тлеют от ярости и истощения. Это больше не был он. — Где?.. Джеймс. И только сейчас взор дурмгстрангки различает держащего её Джеймса и склоняющейся над ней Ремуса. Голова трещала по швам и заливалась кипятком, когда она попыталась освободиться с рук брата. — Всё нормально? — озадаченный голос Ремуса прозвучал в тот момент, когда она поняла что лежит на полу, рядом разбитая кружка из-под мороженого и открытая бутылка сиропа. Поттер попыталась моргнуть, потому что глаза сейчас напоминали разбурённые угли, когда она не обнаруживает листья под собой и тучи за окном. Словно всё было нереально. — Ты просто упала и мы не знали… — сознание плывёт, когда она бесшумно освобождается с рук испуганного Джеймса, пытаясь встать на ноги. Она до сих пор видела как окровавленные руки Джошуа тянуться к ней под режущий крик. — Шер, всё в порядке? Она не секунду смотрит в бегающие глаза брата, замечая как нервно он пытается держать себя в руках, но выпрямленные как стрелы брови говорят о другом. — Да, мне просто стало плохо, — хрипло произносит девушка, чувствуя солёный вкус на губах и только сейчас Шерри понимает, что слёзы льются из глаз. Поднявшись на ноги, чувствуя, что может упасть, будто её кости были настолько хрупки, что могут сломаться от любого порыва ветра. Её зрение затмевают неразборчивые образы и когда Поттер убирает влагу с лица, замечает чёрную жидкость из носа и ушей. Вспышка. Холодно. Листья. Тишина. Шаги. Джошуа. Недоумение. Пустой взгляд. Шок. Осознание. Поиски. Сознание. Крик. Взгляд. Шепот. Нашёл. Больно. Кровь. Плохо. Круциатус. Помоги. Кровь. Помоги. Кровь. Найди. Пожалуйста. Найди. Джошуа. Гранта. Вспышка. Крик. Пустота. Ноги кажутся ватными, когда она опирается на раковину в дальней комнате Берлоги, слыша за собой шаги парней и взволнованное бормотание. Шерри сосредотачивается на звуке воды, прикрыв глаза, когда пальцы смывают последствия выхода тёмной магии с организма. Чёрные, будто поглощающие свет разводы на лице выглядели болезненно пугающе. Вспышка. Джош. Больно. Свет на секунду исчез в комнате, но когда с жужжанием вернулся она могла видеть тёмные глаза прямо в зеркале перед собой, бледную, почти прозрачную кожу и чёрную кровь на своем лице. Она хмыкнула собственному отражению, игнорируя краснеющие глаза. Хотелось просто упасть на пол и скрутиться в клубочек, спрятаться от всех и плакать, потому что она видела его. Видела Джошуа здесь и, да простят её все боги, она готова использовать всё, чтобы только снова увидеться с ним. — Это был приступ? — аккуратно интересуется Ремус в проёме с Джеймсом, из-за чего девушка на секунду смотрит на него мрачным взглядом с больной полу ухмылкой, что выглядело как нервный срыв. Приступ? Если бы было всё так просто. — Не знаю, — прохрипела Шерри, снова смачивая руки, чтобы убрать остатки крови с лица, борясь с жестоким желанием плакать и смеяться одновременно. Она на грани. — Ты не знаешь? — недоверчиво шепчет Джеймс подходя к ней ближе, и она могла чувствовать как его кровь закипает. Поттер не мог найти себе места, видя как чертовщина схватила его сестру прямо перед ним. Он не мог избавиться от её падающего образа в памяти, не естественно выгибающихся рук и пронизывающих душу криков, когда чернота заливала её лицо, пока она корчилась в его руках. Он её нашел. Он, черт возьми, смог её найти. — Я не уверена в этом, — уже более мягко произнесла девушка, проходя между ними в коридор, слыша отдалённые шепот в голове, что так напоминал его голос. Она выходит в главную комнату, присаживаясь в кресло. — По крайней мере, во время приступов другие люди не могут появляться в твоем сознании и просить их найти. Она могла заметить как у гриффиндорцев на секунду прояснел взгляд, но он тут же превратился в закрытый информационный сосуд, доступ к которому был только у них. Джош. Шерри предполагала, что могли сейчас подумать Джеймс с Ремусом — последствия. Если Джошуа правда объявился, значит его действительно украли и он жив, но на долго ли. Ведь окровавленные руки, рана на животе и рваные отчаянные крики помощи до сих пор звучали в голове. Насколько это хорошо, настолько это плохо. Учитывая то, что Дамблдор с Грюмом что-то знали об этом, судя с последней встречи в кабинете директора. Ко всему этому Мэйнард выглядел подозрительно тихо, что никогда не было в его репертуаре, когда что-то происходило с его учениками. Все было намного глубже, чем могло показаться на первый взгляд. У них определённо есть план и достаточно информации, чтобы знать где и что с Джошуа. Но если он появился перед ней в таком состояние, значит ли, что время подходит к концу?.. Появиться ли он снова? И что будет тогда? Насколько травматично это будет для самой Шерри? Именно эти мысли озвучили только что парни, на что Шерри закатила глаза, устало запрокинув голову на спинку кресла. Она повернулась к Джеймсу, чьё покрасневшее лицо выглядело озадаченно и взволновано; он сбрасывает рубашку, оставаясь в футболке. В тот же момент глаза Поттер темнеют с такой силой, что напоминают чёрные дыры, из-за чего гриффиндорец заметив куда направлен взгляд сестры, спешит вернуть одежду. Он обмениваться с Ремусом одинаковым предупреждающим и скрывающим что-то взглядом, что вынуждает девушку подняться с кресла несмотря на боль во всем теле. — Шерри, перестань, — пытается остановить её Люпин, закрывая от Джеймса мягким прикосновением к её рукам. — Отдай мне, — приказала она, наклоняясь, чтобы выхватить рубашку из рук брата, когда тот пытался увернуться, как и она от другого гриффиндорца. Тревожно нахмуренное лицо девушки прояснится в тот момент, когда одно неверное движение Ремуса позволяет ей выхватить одежду брюнета. Именно тогда она лучше разглядела обнаженную верхнюю часть тела Джеймса, но больше не смотрела на него с подозрением. Она смотрела на шрам, полностью покрывавший левое предплечье. — Что это? — едва не задыхаясь спросила брюнетка, поочерёдно посмотрев в избегающие её лица друзей. — Хм? — Джеймс посмотрел туда, куда приземлились ее глаза, и переместился, чтобы прикрыть свою руку ладонью. Это было бесполезно. Шрам был слишком большим, чтобы его можно легко скрыть. Черт возьми! Неужели… — Что это за хрень? — её голос был устрашающе высоким, ведь необычайно сильное чувство того, что она точно знает происхождение шрама пугало. Это было очень похоже на след от ожога магией. — Ничего, — Поттер попытался оттолкнуть ее, но Шерри была слишком быстрой. Она схватила его за руку сильнее, чем собиралась, и поднесла ближе к своему лицу, выудив палочку с кармана мантии. — Люмос, — пробормотала она, более внимательно изучая метку при свете, под тихое ругательство брата. — Шерри, — простонал он, отдергивая руку. Теперь девушка выругалась себе под нос, оглядывая комнату, чтобы зажечь палочкой несколько свечей. Она не могла смотреть ему в глаза, не плача от стыда. Это определенно был след от ожога, в этом нет никаких сомнений. — Почему ты мне не сказал? — воскликнула она, поворачиваясь к гриффиндорцу, будучи разбитой дважды за последние пол часа. — Я говорил тебе, — невнятно буркнул он, натягивая назад рубашку, от чего сердце девушки сжалось невыносимо больно. — Не лги мне, Джеймс, — было так тяжело дышать от самой себя и того, что она причинила ему боль. — Не придумывай какую-нибудь бредовую историю. Я оставила тебе ожог в тот день в нашем поместье. Шумно дыхание брата лишь подтвердило нанесение вреда, когда у неё случился нервный срыв после разговора с ним о её словах на встрече с Шрамом. Тот день, когда родители едва привели её в чувства, потому что это сделал Джеймс, крепко сжимая в своих руках. Похоже она действительно перешла грань.***
За все свое существование Шерри отработала множество разнообразных наказаний, от чистки старых вонючих казанков, до мытья замкнутого подвала, где когда-то проводились пытки и жестокие наказания за непослушание, очищая полы от старой крови. Но попасть под злость Мэйнарда всегда было самое невыносимое для Поттер. Ведь выполнять свои обязанности отработки в течение месяца, когда он в полной тишине мучает тебя своим не желанием говорить, приглушив теплое отношение к дурмгстрангке. Перебирать старые архивы и медицинские книги в течение четырёх часов, затем рассказывать ему с комом в горле этапы горения человеческой кожи, степень и стадию ожогов, реакцию организма, как разлагается тело и т.п. Это было самым худшим. Ведь Шерри нравиться сжигать людей, не так ли? Аластэр Мэйнард никогда в своей жизни не игнорировал её, какие бы не были проступки девушки, и не отказывался с ней говорить. Не в этот раз, когда она сожгла комнату Мальсибера и хотела расплавить ему мозг. Это угнетает. Слишком, чтобы просыпаясь брюнетка мечтала о быстрейшем приближении ночи, чтобы снова заснуть и не чувствовать отчуждение важного ей человека. Слезы засыхали на её коже ещё до того, как она задумывалась о горечи в душе, и боль накрывала её новой волной. Они шли безостановочно, когда она оставалась одна, каждая мысль добивала её и ломала — становилось нереальным выдерживать то, что скопилось в последнее время. В полном одиночестве на корабле, без Фордов, было ужасно. Она не могла представить своей жизни без них, и когда их разделяют страшные обстоятельства, становилось ещё хуже. Идя по многолюдному коридору в сопровождении Пальмистрии Фредегонды, чей подол яркой фиолетовой мантии развивался за спиной, выделяя их из толпы. Она снова задумывалась о том, чтобы написать Майклу с Райяном о Джошуа и её «видение», что на самом деле было связью двух разумов. Они хотели бы этого, но было ли правильно делать это тогда, когда их семья распадается? Когда им и так тяжело. — Ты думаешь, что Лили Эванс не Лили Эванс, — в полу голос произнесла профессор, как девушка хмуро оглянулась на неё, — я правильно понимаю? — Да, — со вздохом ответила брюнетка, бегая глазами по потолку, дабы избавиться от навязчивых мыслей и их тяжести в голове. — Как ты пришла к этому? — вполне ожидаемо уточняет женщина, на что Поттер кивает, дав себе несколько секунд обдумать ответ. Конечно, она была уверена в этом и одна лишь мысль ужасала, потому что она боялась того что может произойти. Близкие друзья Поттеров в последнее время начали всё чаще подвергаться опасности, и она не хотела, чтобы это действительно было по их с Джеймсом вине. — Ее темная магия не пропускает меня, и её наличие уже повод задуматься, — активно жестикулирует дурмгстрангка, не сдерживая эмоций. — Лили маглорожденная гриффиндорка, моралистка, не думаю, что её интересовали бы подобные вещи. К тому же, мне слишком хорошо известно, как выглядит скрываемая темная магия, — для подтверждения своих слов Шерри взглянула на Пальмистрию темным взглядом. — Ну, и я видела её на тех самых закрытых собраниях слизеринцев. Кошачьи глаза женщины сверкнули среди потока темных мантии в коридоре ярким светом, сигнализируя о пробуждении её магии прорицания. Шерри не совсем вникала в то, каким образом она работает, но факт того, что профессор читала учеников прямо сейчас, был очевидным. — Значить в школе завёлся оборотень, — растягивала она, будто смакуя собственный вывод, чтобы прощупать все скрытые моменты и подводные камни, сузив свой взгляд сильнее. — Или оборотни, — невесело хмыкнула Поттер, осмеливаясь озвучить мрачные мысли, которые маниакально преследовали последний день. — В любом случае, она не первая и не последняя. Но я боюсь, чтобы она не стала следующей после Джошуа. Ведь если этот человек выдающий себя за Эванс посещает для чего-то уроки, то где настоящая Лили? — её ладони потели от одних догадок, нервный ком обвивал легкие мучительно медленно, из-за чего девушка взволновано смотрит на женщину, как на спасательный круг. — Она маглорожденная, Мистрия, и возможно именно это сейчас выступает против неё. Лицо Фредегонды заострилось настолько резко, сколько бы хватило, чтобы перерезать хорошую часть пожирателей за долю секунды. Она заметила как дрогнул голос Шерри в конце, неся за сказанными словами тяжёлый смысл. За всеми мелкими и не очень, проказами и вторжениями Пожирателей Смерти они почти потеряли суть. Чтобы не происходило, каким бы водоворотом происшествий оно их не охватывало, нужно помнить, что центр всего — искоренение маглорожденных и власть. — Хорошо, я поработаю над этим, — спустя минуту ответила женщина, когда они поднялись на шестой этаж, где в одном из кабинетов Поттер ждал Мэйнард. — Спасибо, — кивнула девушка, увидев в лице Фредегонды чистейшею гарантию и возможность довериться. Она облизала сухие губы, после чего нервно улыбнулась, перед тем как посмотреть на нужную дверь. — Попроси старика не быть таким жёстким с тобой, — в знакомой манере пожала плечами женщина, из-за чего бусы создали звонкую мелодию; девушка видела как её рука машинально потянулась в глубокий карман юбки, где лежала пачка сигарет. — Он ведь уже не держит зла. — Он не разговаривает и не реагирует на меня, забыла? — скептично выгнула брюнетка свою бровь, сложив руки на груди, будто пряча истинные эмоции и переживания за этим жестом. — Послушай, просто скажи ему, что в глубине души он гордиться тем, что ты слегка поджарила змею хвост, — оглядываясь по сторонам, чтобы незаметно закурить бормочет женщина. Шерри заметила как озабочено она сканировала каждого студента и не спускаясь руки с пачки сигарет в кармане. Фредегонда, как и все, имела над чем задуматься до того, чтобы не замечать как подозрительно выглядит со стороны. — Это не так, — спокойно опровергнул Шерри, поджав губы. Директор не тот человек, который бы поддержал подобное происшествие, особенно после того, что уже произошло с ними. — Ладно, — шумно выпустив дым, хмыкнула Пальмистрия, снова поднося сигарету к губам; массивные серебряные кольца на её пальцах выглядели ярче тёмной кожи. — Но он больше не может вести себя как мудак. — Вот это уже сама ему скажешь, — усмехнулась Шерри, подмигнув женщине перед тем, как коснуться ручки. — Не раскисай, малышка Поттер, — улыбнулась она, — встретимся вечером с Джеймсом на сеансе.***
В угнетающей трехчасовой тишине, она перелистывала страницы шестого филиала, думая уж точно не о содержании. Её мысли были далеко отсюда, в одном из ночей в Берлоге, когда всё было не так плохо, как оказалось со временем. Когда все ещё были вместе. У них с Блэком была особая фишка, если это можно так назвать. В самый разгар веселья, когда в центре комнаты мародеры творили с дурмгстрангцами взрыв всемирного масштаба, они выходили во двор. Несмотря на зимний холод, они не считали нужным брать с собой верхнюю одежду, прихватив лишь бутылку огневиски для Блэка и пачку сигарет. Поттер улыбается, хотя она не может не чувствовать, что они снова пытается оградить её от новостей о войне. Люпин нетерпеливо требует продолжение истории, на что она мысленно ухмыляется. — Ну, бабушка решила, что в прошлом году мы устроим праздничный ужин в честь её дня рождения, пока она будет смотреть очередной магловский сериал, — и парни снова рассмеялись, на фоне того, что им удалось узнать о миссис Поттер перед этим; эта женщина имела настоящий гриффиндорский дух, — любезно поручив мне и Регулусу спланировать его… Сириус, который наполовину затянулся сигаретой, внезапно начинает отплевываться, выкашливая клубы дыма, из-за чего девушка запнулась. — Черт возьми, Бродяга, — не пожалев, хлопнул друга по спине Люпин, и Блэк откидывает его руку под смешок гриффиндорца, — так бы и не поверил, что ты куришь со второго курса. В чем дело? Вместо этого его серые, такие же холодные как замёрзшее Черное озеро, глаза, с некой темнотой внутри, устремились на неё. Что-то болезненное было в том, как он посмотрел на Шерри, пнув пустую бутылку носком. — Ты сказала Регулус? — он хрипит и на девушку будто холодную воду выливают, когда она осознает, что впервые заговорила о Регулусе, не как о подлом слизеринце или участника операций Пожирателей смерти. — Да, — довольно неуверенно говорит Шерри, осознавая свою ошибку. Холодное, тревожное чувство поселилось в ее желудке, когда Блэк отвел от неё взгляд в неловком молчании. — Ты же знаешь, что мы общались тогда, разве я не говорила тебе? Он качает головой, и брюнетка встречается с сочувствующим взглядом Ремуса, когда он поджимает губы. Тема разговора о Регулусе с Сириусом всегда висела под тоннами замков, слишком больная и закрытая для всех. Это точно также, если кто-то начал расспрашивать Шерри о Реббеке… И ей хочется зарыться в кочегуры снега, чтобы скрыться от пронзительного взгляда темноволосого гриффиндорца, тревожно перебирающего кольцо между пальцами. — Дело не в этом… — она знала, что Сириус не пытался грубить сейчас, но его тон и хриплый голос звучали именно так. — Мне сложно представить его… в таких условиях, без надзора Вальбурги, — он глубоко затянулся, смотря под ноги, — в поместье Поттеров… с тобой. Она могла поклясться самой себе, что потерялась бы прямо сейчас, если бы Ремус не стоял рядом и оказывал им двоим зрительную поддержку. Она сомкнула руки в замок, не зная что сказать, потому что чувствовала вину из-за того, что имела хорошие отношения с братом Сириуса. Те самые отношения, каких у них никогда не было, и о которых каждый из братьев тайно мечтал. Точно также, как Сириус имел крепчайшую дружбу с её братом, отношения с которым наладились только пару месяцев назад. Вот только Джеймс не был поклонником Волан-де-Морта… — Шерри… я знаю, что он мой брат, но ты не можешь оставаться с ним наедине больше. Никогда, — то как звучал его голос сейчас, напоминало звук режущего сердце метала, из-за чего ее дыхание перехватило. — Это небезопасно. Во рту у Поттер пересохло. — Это ожидаемо, но не так, как может показаться, — промямлила брюнетка, переглядываясь с Люпином. — Регулус никогда не выглядел так, будто хочет причи… — Сейчас он Пожиратель Смерти, — перебил её парень и она почувствовала как злость медленно охватывает мозг, — но тогда, когда вы были вместе, он не позволял никому трогать тебя, Шерри. Никто не знал как зовут его нового друга, из-за которого он всегда был задумчиво счастливым, понимаешь? И когда я зацепил его за это, он действительно хотел прикончить меня, — глухо рассмеялся он, но не от того, что было в этом что-то смешное, совсем наоборот. Сириус горько перевел на нее свой взгляд. — Ты смогла найти путь к его сердцу, которого нет. На мгновение все останавливается, и глаза Блэка режут её. Он выглядит мучительно. — Если думаешь, что он ненавидит тебя, ты крупно ошибаешься, — выпаливает она, когда желудок переворачивается. — Потому что, если бы он мог, он бы выбрал тебя… Сириуса почти тошнит от выпитого огневиски и слов, звучащих точно также нереально, как если бы Регулус не вступил в ряды Пожирателей. — Нет, — отрицательно кивает он, сжимая руки до побеления костяшек. — Я видел его недавно с мародерами, когда мы столкнулись со слизеринцами в Хогсмиде. Он сражался вместе с ними. У него была метка и все такое. Теперь очередь Шерри и Ремуса выглядеть ошеломленными. — У него действительно есть темная метка? — требует Ремус. — Мерлин, но ему всего шестнадцать! Он бы не… — Ты всегда пытаешься найти в нём что-то хорошее, Поттер, — игнорируя слова гриффиндорца, продолжил Блэк. — Но ты и сама прекрасно знаешь, что она появилась у него спустя некоторое время после вашего приезда. Не отрицай это. — Почему ты не сказал об этом никому из нас, Бродяга? — не унимался Ремус, для него новость была действительно шокирующей, кроме того, его близкий друг скрыл от них свою боль. — Ладно, Шерри, они были близкими друзьями, но ты… Он был его братом. Был. Сириус не хотел смотреть ни на кого из друзей, стоящих рядом. Он продолжает смотреть на горизонт территории Хогвартса, как будто это поможет дать ответ. — Не знаю, почему я этого не сделал, — наконец говорит он. — Я просто… полагаю, что разговор об этом, сделал бы происшедшее слишком реальным, понимаете? Имею в виду, я даже не должен был быть удивлен, узнав, что он присоединился. Регулус ясно дал понять, к кому принадлежит его лояльность, после того, как он отказал мне, когда я пытался вытащить его из дома. Грудь Поттер сжимается, но она заставляет себя кивнуть как можно спокойнее. — Прости, — произносит сухо она, не подозревая, что обычная невинная история сможет вызвать неприятный разговор. — Все нормально. Я давно смирился с тем, что могу… могу потерять его, — он закрывает глаза, выбросив окурок куда-то под ноги. — Но Шерри, держись от него подальше. Мне не хочется думать, что он причинит тебе вред, потому что ты будешь скрывать это от нас. Не думаю, что Регулус уже тот человек, которого я знал раньше. Ремус, поддерживающие положивший руку на плечо друга, замечает выражение лица младшей Поттер. — Ты в порядке, Кэмерин? — Да, всё хорошо, — торопливо говорит она. — Думаю, мне пора вернуться. Здесь холодно. От кого кого, но слышать подобные слова от дурмгстрангца в Британии было странно, но девушка не заботилась об этом, когда искала предлог уйти. Не дожидаясь их ответов, она не идет обратно к Берлоге, а сворачивает в ближайшей коридор, кровь гудит в ушах. Попав внутрь, она протискивается сквозь пьяную толпу студентов и запирается в первом попавшимся, обхватив голову руками. Комната кружится, но она не думает, что от духоты. Дело не в том, что она расстроена. В конце концов, она и Регулус никогда не были чем-то большим, чем просто друзьями. Точно как её дружба с Калебом или Брайаном с Дурмгстранга. Да, возможно, они вместе тусовались в поместье её бабушки, праздно болтая в течение нескольких суток, будто понятия «спать» и «усталость» совсем не существует. Но она никогда не питала никаких иллюзий, что они когда-нибудь станут слишком близкими, что чувствовать как плохо становиться от того, что он свернул не на ту тропинку. На самом деле, они всегда были слишком близки, чтобы сейчас не чувствовать той разрухи внутри. Он знал самое худшее о ней, она о нём. Поттер может быть уступчивой дурой, когда дело доходит до Регулуса, но она знает, что никогда бы сознательно не поверила больше Пожирателю Смерти, который когда-то был её другом. Метка на его руке изменила бы все, и этот ублюдок, должно быть, знал об этом, иначе он бы скрывал от Сириуса. Одна только мысль об этом заставляет ее чувствовать себя оскорбленной и больной. Шерри хочет вернуться в то время, когда он только признал свое увлечение Темным Лордом, чтобы рассказать о будущих последствиях. Регулус Блэк испытает шок всей своей жизни, когда увидит ее в следующий раз. Это если она не задушит его перед тем, как Темный Лорд поручит её убить.***
Как только она покинула стены кабинета после отбывания наказания, поняла насколько сильно, болела голова и какой выжатой морально была. Мысли, что сеанс у Мастрии поможет ей совладать с мыслями и справиться с грузом, разобравшись с их с Джеймсом связью. Хотелось провалиться под землю или погрузиться на дно Чёрного озера, куда-то, где бы стало легче дышать без тяжёлого камня на груди. Сегодня Шерри превзошла саму себя, решившись трижды вывести Мэйнарда на разговор, выговорив абсолютно всё, что она думала по этому поводу и как дорожит их отношениями. Но все силы, которые она ладошками соскребала с живых остатков души, распылились о равнодушный взгляд Мэйнарда, который он послал ей в молчании. Потому Поттер как пуля вылетела из кабинета к Фредегонде, как только время вышло, не в силах выдерживать молчания со стороны директора. — Всё никак не можешь забыть обо мне, Второй, — устало усмехнулась брюнетка, на пару секунд закрыв глаза, когда в привычном месте встретилась с русоволосым мракоборцем. Последнее время она все чаще оказывалась в ситуации, когда они обсуждают будни, все также задевая друг друга. И на слова Поттер о его одержимости девушкой, он уверенно отрицал, объясняя лишь интересом в нужной ему информации. Которая конечно же к Шерри была. Но она точно помнила сколько раз через злость и внутреннюю борьбу он отпускал или её выгораживал. Ну и напоследок, он отдал ей монету с постами мракоборцев. — Это сложно сделать, когда на днях ты сожгла слизеринскую комнату и чуть не убила Мальсибера, — в своей грубой форме отвечает парень в защитной форме чёрного цвета, с усмешкой следя за приближающейся девушкой. — Да ладно, — простонала дурмгстрангка, закатив глаза, — я не пыталась никого убивать. — Не знаю, мы с парнями думаем иначе, — пожал он плечами, перебрасывая связку ключей между пальцами, похожую на ту, с которой она однажды стащила ключ. — По крайней мере среди мракоборцев ты уже заработала определённую славу. Никто не хочет брать тебя под свой присмотр, Шерон. И снова эта Шерон. — Неужели всемогущественные мракоборцы испугались, а, Второй, — несмотря на усталость издевательски протянула Поттер, не упустив возможности унизить их. — Именно поэтому ты не можешь оставить меня в покое. — Как видишь, я смелее, — эгоцентрично произнес парень, с чистейшей уверенностью в собственном превосходстве. Он всегда старался казаться тем, кем не является. — Стал таким, — поправила она его, скептично вздернув бровь, — когда Первый больше не давит тебе на шею. Голубые глаза Второго устремились на Поттер со скрытой усмешкой и признанием её слов, которое он пытался скрыть за зубастой улыбкой. Конечно, она задела его. — Он бы справился с тобой, — не найдя ответа произносит парень, кивнув в подтверждение собственных слов. — Не думаю, — равнодушно пожала она плечами, всем своим ленивым и усталым видом продемонстрировав отношение к жестокости и мерзости личности Первого. Кем кем, но бывшим наставником мракоборцев он точно не сможет её запугать. — Я собирался поговорить не об этом, — переводя тему кивнул парень, сканировав девушку холодным взглядом, на секунду поразмыслив о необходимости своих слов. — Тебе следует быть аккуратней, если хочешь проследить за Кинсоном. Некоторые из мракоборцев считают подозрительным твое частое присутствие у его класса. Темные глаза девушки, наводящие шум одним своим взглядом, способные проникнуть в душу каждому с кем встретятся, поднялись к нему. Он видит как чёрные омуты прячут в себе целый вихрь эмоций и мыслей, да того ценных и опасных, что страшно подумать, что она может сделать в следующий раз. Шерри невыносимо непредсказуемая, потому его, как единственного молодого бойца, отправляли следить за дурмгстрангкой. С надеждой на то, что он сможет предсказать, о чем подумает неуравновешенный подросток в той или иной ситуации. Это не совсем устраивало его, но Второй должен заполучить внимание и признание среди своих, чтобы подняться на ступень выше в своей должности. — А они не считают подозрительными вечерние уроки исключительно для слизеринцев, когда в мире разрастается война против маглорожденных и предателей крови? Ровный и спокойный тон её голоса вводил в транс, под влиянием которого он должен был раскрыть все тайны. Но русоволосый ожидал подобный вопрос, проведя достаточно времени над изучением модели поведения Шерри, чтобы не поддаться тому. Она имела миллион претензий к деятельности министерства и почти столько он собрал, чтобы их отразить. — Единицы, — отвечает он, смотря прямо в карие глаза, будучи мысленно довольным тем, что скажет дальше, чтобы увидеть её реакцию. — И они уже присматривают за тем, что происходит за дверями класса. — Вы подслушиваете их, — заметно оживилась Поттер, оттенок её глаз приобрёл тёплый тон, когда она сузила взгляд. Думаешь, можешь переиграть нас, Второй? — Безусловно, это первое, что мы сделали, когда заподозрили, — самодовольно, но холодно признает он, будто это все лишь мелочи, не несущие особых проблем. Девушка хмыкнула, сконцентрировавшись на прошлой мысли. Он не сможет переиграть их. — И? — растягивает она удовольствие наблюдать за его каменным и не пробиваемым лицом. — Истории факультета и подвиги Салазара Слизерина кажутся вам интересными? Его голубые глаза тут же сверкнули на неё опасным металлическим бликом, когда он сменил свою позу, признав гениальность этих студентов. Шерри ухмыльнулась, гордясь собственной работой и работой Майкла над расшифровкой кодовых слов. Правда они не добились особого успеха, сумев расшифровать всего девять слов, которые не имели смысла. Но это уже результат. Так что ты скажешь на это, Второй? — Пока тебе не стоит беспокоиться о своей шкуре, Шерон, — улыбается он и Шерри не нравиться то, как спокойно он это делал. — По крайней мере, они не хотят тебя. Повторюсь — пока. Я имею в виду, может, ты и чистокровная, но ты Поттер. Предательница крови, и пойдёшь следующей после тех, кого они убь… Они знали, о чем говорят в стенах закрытых встреч. Переиграли. — Ты бы заткнул свой гребаный рот, — с тенью раздражения прорычала Шерри на его пренебрежительность при навешивании грубых, оскорбительных ярлыков. Предательница крови. Второй выглядел слегка ошеломленным. Его предубеждения о девушке так глубоко укоренились в сознании, что он действительно считал, что сделал ей комплимент, упомянув ее «почти благородную родословную». — Клянусь, в наши дни все принимают все так близко к сердцу, — кивнул он, переместив взгляд с брюнетки на агрессивно приближающийся силуэт за ними. Его голубые глаза словили момент, когда Шерри увидела знакомого парня и её взгляд тут же похолодел, посылая мороз по коже. Он не мог отрицать то, что её реакция на Блэка вызвала у него приятное впечатление. — Твой парень выглядит… Кажется, мне лучше отпустить тебя. Сухо кивнув и кивнув напоследок с привычным «Шерон», Второй бросил на подходящего к девушке парня презрительный взгляд, скрылся из виду. Шерри не успела сообразить, как под шлейфом усталости и морального опустошения, её мозг не сумел правильно среагировать на присутствие Блэка. Она должна была закатить глаза и раздраженно послать его к чертям, избегая разговора, но вместо этого Шерри смотрит как Сириус разворачивает ее лицом к себе, заставляя взглянуть в глаза. — Что за игру ты задумала? — зло проговорил он, из-за чего Шерри почувствовала как удивление заполняет её лицо. Поттер недоуменно врезалась в него взглядом, перенося его с яростного лица на руку, которой он схватил её прямо посреди коридора. Он едва подавил дрожь, когда нежное прикосновение ее пальца коснулось его тела. Сириус видел, что девушка выглядит непривычно слабо и беззащитно. Но Блэк ничего не мог поделать со злостью, которая вспыхнула внутри, поэтому он упрямо направляет ее руку назад, ближе к себе, посылая искру дискомфорта вниз по его позвоночнику. Он позаботился о том, чтобы их лица находились слишком близко как для тех, кто имел несколько серьёзных ссор за последний день. — О чем ты говоришь, Блэк? — прошипела дурмгстрангка, выдергивая руку. — Ты всегда избегаешь разговора о Втором, свирепая, — прорычал он ей прямо в лицо и она почувствовала, как головокружение мешает трезво думать. Какого хрена он разговаривает с ней сейчас, после того разговора в Большом зале?! Почему каждый раз, когда он не может признать свою вину, находиться повод упрекнуть её разговором с мракоборцем? — Я не обязана говорить с тобой о Кёртисе, — встретив собственную агрессию она благополучно провела её к воспаленному собственными выводами разуму гриффиндорца. Сириус смотрит на нее, приподняв темную бровь. Она наблюдает, как та исчезает под его идеально гладкими кудрями, лезущими в глаза. Взгляд холодный, как будто его серые глаза могли видеть ее насквозь, разрушить всё, что выдало бы её за человека. Честно говоря, в этот момент она подумала над тем, практикует ли придурок перед ней легилименцию и окклюменцию. — Кёртис, конечно, — грязно произносит парень, потирая подбородок с оскалом, и девушке не нравиться в какое русло он пытается сейчас завести. — Я и не заметил, что похоже он добился своего. Фыркнув он отпустил ее, и Поттер выглядела еще более сбитой с толку, чем раньше. Внезапная ярость из-за того, что он обращался с ней как с тряпкой послала нахрен слабость и опустошение. Она нарочно выпускает горькую улыбку, решив не дать взять над собой верх. — Ты снова бредишь, Блэк, — презрительно фыркает она, смотря прямо в глаза, чтобы показать всю всплывшую на поверхность ненависть. — Проспись, потому что с каждым днем становишься всё невыносимо тупее. — Не притворяйся, что не понимаешь, Поттер, — усмехается он и Шерри больше не видит в его чертах мягкость к ней, те объятия и тайные поцелуи, скрываясь от всех. Он смотрел на неё таким же взглядом, как смотрел на прогнившего Пожирателя Смерти. Из-за этого сравнения, ей хотелось болезненно фыркнуть, стерев тот взгляд с лица. — Ты прав, Блэк, я не понимая какого хрена ты разговариваешь так со мной, — выплёвывает дурмгстрангка, ощущая как глухой болью это отзывается в её теле. — Разве всё уже не было решено? — О каком решении ты говоришь? — и снова кривая полуулыбка, которая выглядела как укол, упрёк, насмешка и всё, чтобы переворачивало всё внутри в противном спазме. Блэк умел слишком хорошо скрывать свои эмоции и контролировать их, что девушка заметила только сейчас. — Избегать друг друга? — Годрик! — воскликнула экспрессивно она и в другой бы момент гриффиндорец принял за восхищение местный лексикон с её уст, но сейчас он хотел совсем другого. — Ты шутишь сейчас? — недоумевала брюнетка, сдвинув брови к переносице с такой силой, что могла бы использовать их как оружие. — Ты был первым, кто решил избегать того, что было… Она не могла поверить в то, что услышала это именно от него, потому что её память не была предателем. Встретившись с яркой эмоцией в её горящих глазах и жестах, Блэк отрицательно кивает и усмехается, ещё больше раздражая Поттер. Он отворачивается от неё, чтобы перевести на секунду дух, бросив взгляд за окно в темноту, всем своим естеством слыша как она разбивается возле него. — Просто скажи мне сейчас честно Сириус, — на удивление спокойно произносит Шерри и обеспокоенность с намёком на надежду заставляет его посмотреть на неестественно бледное лицо. — Это все имеет какое-то значение для тебя? Когда их одинаково напряжённые взгляды встретились в устрашающий момент, он не имел ничего в мыслях кроме одного. Пыл немного поутих и он мог мыслить здраво, но крушительное желание рвать и метать горело в груди. — Шерри, — уклончиво мычит темноволосый гриффиндорец, исподлобья посмотрев на неё, окончательно поставив точку в вопросе. Она сделала все, чтобы дрожащее дыхание не сорвалось с уст, когда закусил их, встретившись лицом в лицо с жестокой правдой, от которой кровь закипала. — Понятно, — нервно облизав нижнюю губу, она кивает и разворачивается, не в силах посмотреть ему в глаза… В эту тошнотворную секунду реальности, обостренное ощущение собственной глупости захватило с ног до головы. Все казалось как в тумане, кровь стучали в ушах, когда она сделала первый шаг. Шерри искренне не понимала, как последняя живая частичка счастья в её душе выдерживает разрушительную силу его слов. Но она была слабой, потому что не знала… Не знала сломается ли, если продолжит говорить с ним, определенно имея то, чтобы хотелось сказать. Но сегодня ее уверенность пошатнулась спустя долгое время борьбы. На самом деле, кажется, она потеряла ту часть себя ещё тогда, когда не смогла признаться родителям о своей «особенности» и когда Джеймс узнал больше, чем следовало. — Я уже говорил тебе… Слышит она за собой, сквозь оглушающий шум и желание развалится посреди школы, слиться с бетоном и просто раствориться, забрав память о себе. Хотелось упасть в мягкие объятия Джошуа, который умел уникальную способность успокаивать ими кого угодно. Они были особенными. Ей бы хотелось сейчас услышать поддерживающие и, в манере Райяна, прямые высказывания друга. То как яростно он возмущается и на ходу придумывая план мести, заманивает в него саму девушку. С щемлением в груди смотреть как Джошуа пытается остановить его перед тем, как он начнёт крушить все на своём пути потому что его Шерри обидели. Поговорить с Майклом, чьё внутреннее спокойствие и уверенность в жизни зажжет в ней вдохновение собраться с силами. К чёрту. Сейчас она одна должна разобраться с этим. Медленно остановившись и застыв на секунду перед тем, как собраться с мыслями, девушка оборачивается к Блэку с убийственным холодом. — Я спросила имеет ли это значение для тебя, — её голос звучал как чужой для него, мрачный и пропитанный холодом, металлический, словно тихий шепот подчиняющий его сознание себе. Наверно, именно так он звучал каждый раз, когда она подчиняла чей-то разум себе. Вызывал мурашки, пронизывал страхом, будто поцелуй Дементора. — Мне большего не нужно. Просто один. Гребанный. Ответ. Этого было достаточно, чтобы взорвать бомбу внутри парня. Его линия скул вмиг заострилась, превращаясь в идеальное оружие для убийств, серые глаза вспыхнули яростью её пламени, захватившего комнату Мальсибера — Мне плевать, хорошо! — желваки под его кожей ходили ходуном, когда он вскинул руки, стремительно приближаясь к ней и от внушающего зрелища Шерри слышала как пол засыпали осколки разбитой надежды. Они врезались в кожу, просачиваясь сквозь подошву, выпуская кровь на чистый пол коридора, пробираясь в самое сердце… — Ну да, я заметила, — растягивающее произносит Поттер, будто её челюсть вдруг стала резиновой. Та искренность в нем, с которой её взгляд встретился, была травмирующей. — Не понимаю… Ему плевать. Она могла видеть как искрятся его глаза, когда она пыталась увидеть в них что-то, что могло бы объяснить… — Видимо она действительно нравится тебе, — тише произнесла девушка, ни один мускул её лица не выдал весь спектр эмоций по этому поводу, но если бы гриффиндорец только увидел его… Чёртов Сириус Блэк. Шерри хочет ненавидеть его, презирать за то, что он вломился в ее жизнь и предложил ей то, от чего она упрямо отказывается, избегает, боясь потерять. Но больше Шерри ненавидит только себя. Она ненавидит себя за то, что, несмотря на все, что он сделал, она вовсе не ненавидит его. Спустя время она полностью запрет под множество замков и заклинаний в себе то, что сейчас скажет он, и те чувства, которые будут разбиты в этот момент. — Мне все равно на всех, Шерри, — мрачно признаться гриффиндорец, расхаживая назад и вперед, сдерживая бурлящую ярость, потирая подбородок. Остановившись перед ней, он всматривается в глаза с такой силой презрения, что она могла вспыхнуть синим пламенем. Глядя как его губы кривятся возле её лица, излучая темные волны гнева, режущего её кожу, Шерри знала, что он готовился сказать то, что окончательно вышибет воздух. — К тому же, я знаю тебя сколько? — с грубой насмешкой фыркнул он ей, наклоняясь достаточно близко, чтобы их глаза были на одном уровне. Словно это все не имело смысла. Она не хотела видеть кристаллический холод в его лице, убийственный и разрушающий. — Месяц? Два? Думаешь этого было бы достаточно? Что бы что? Начать испытывать что-то к ней? Прошло несколько секунд, и атмосферу можно было резать ножом. Шерри застыла в полном безумии от сказанных им слов, слыша стук собственного сердца в голове, когда она застыла, не зная что сказать. Оказывается, все это время ты была по-настоящему глупа, Шерри. — Ухм, — выдавала сухое подобие звука девушка, отступает назад, когда самообладание пошатнулось. — Эти пару месяцев действительно ничего не значили. Болезненная улыбка коснулась её лица, в сломанном подобии широкой, солнечной улыбки Джеймса, прорезав Блэку душу сравнением. Он знал, что всё, что сейчас она скажет ему, будет завиральной точкой. — Мне до сих пор непонятно к чему была вся эта ебанутая история с… — рассмеялась тихо дурмгстрангка, сумасшествие покрасилась ей на лицо, когда она склонила голову в бок и крошечная слеза покатилась по ямочке на её поднятой в улыбке щеке. — Просто… катись к чертям, Блэк. Он застыл на месте, глядя как её красивые глаза теперь смотрели на него с безразличием. Как она просто развернулась и ушла, оставив его среди стен коридора, сохранивших звучание её отдаляющегося смеха.