Brave Phoenix

Райян никогда не забудет этот запах. То, как дождь, казалось, повис в воздухе еще до того, как начал падать, разбиваясь о землю. В каждом падении капель он видел маленькие человеческие души, смешивающийся с грязью, которые грубо вбивались в землю под тяжестью министерских и пожирательских ног. Предзнаменование, которое грозовые тучи принесли с собой над темными холмами, держали землю в постоянной тени вокруг школы. Бывали дни, когда он терял из виду дурмгстрангский корабль, он растворялся в дождливом пространстве, точно, как и Джош в их жизни. Не было ничего, что смогло бы остановить эти чёртовы облака, повисшими над ним внезапно. Так резко и неожиданно, что это отбирало дыхание. Он ненавидел Британию за гребанную сырость осевшую в лёгких, за проклятую тоску и ненависть впечатавшихся в душу. Нет способа остановить потоки дождя, ветра и грома. Всё замерло в один миг, вся жизнь остановилась перед глазами. Он не помнит тот момент, когда его глаза залила горячая кровь, затмив здравый рассудок и власть над своим телом. Но он помнит как ярость захлестнула его в полную силу, как все эти четыре дня она держалась внутри, смешиваясь с грязной местью, убийственной правдой и выкалывающей глаза реальностью. Как с каждой проведённой ночью над расследованием с мародерами, его ярость подкрепляли необтёсанные факты, а он глотал их и глотал, с каждым открытием. Оно рвало горло и раздирало кишки, изрезало желудок и окисляло волны ярости. Пока плесень не осела на его легкие, пока он не стал задыхаться, пока его палочка не была наставлена в тени ночи в ублюдское лицо оборотня. Тяжесть молчания и тяжёлого дыхания касается его щеки, когда он лишь на короткий миг переглядывается с Джеймсом справа от себя. Его глаза потеряли блеск, напомнив тень выражения, которое он всегда боялся увидеть на Шерри. Трагическую и разбитую, с посеревшей кожей и спрятавшийся в глубинах синяков под глазами болью. Он не может долго смотреть на Джеймса, видя в нем призрачные внешние очертания Шерри. Его желудок сжимался, а тошнота подкрадывалась выше, когда он прокручивал в голове момент её прибытия сюда. Он не хочет слышать её крик, боясь услышать за ним как трещит человеческая душа, как покрывается трещинами все её тело, как стекленеют родные глаза. Он покончит с собой в тот же миг, если она не выдержит того, что предстоит раскрыть. Несколько капель скатились по стене, к которой было прислонено магией тело ублюдка, чьи кости он бы с удовольствием стёр в порошок, живьем снял кожу, отчаянно требуя слышать вопли его страданий. Крик его смерти! Видеть как кровь заливает руки и как отпечатывается с каждым движением на пол. Это всё о чем он может думать, наставив палочку на дерьмо перед собой, периодически переглядываясь с братом и мародерами. Он лишь несколько раз позволил себе рассмотреть кровяные синяки и гематомы на мужском лице, — дело рук Джеймса. На сломленные пальцы его правой руки, что конечно сделал Блэк в порыве злости. Случайно, когда они задержали его, но вполне оправдано, так что никто претензий не предъявлял. С каждой прошедшей минутой отсутствия Шерри и быстрым биением сердца, он мечтал убить его. Убить прямо в заброшенной ванной комнате для старост, где когда-то проводили свои тусовки студенты 40-вых. Он хотел увидеть смерть, почувствовать как жизнь покидает тело чертового пожирателя смерти… «Мы нашли исчезнувшего друга, Шер, — сказал он хрипло ей через наушник, когда веки дрогнули от отвращения и настигнувшей дереализации. — Вернулся прямо с прошлого, представляешь. Теперь четвёрка в сборе». Он знал, что она поймёт. Чувствовал как закипит её кровь при виде потерявшегося «дружка». Он с удовольствием пополнит коллекцию сгнивших в ядре земли тел убийц — Гарбер Жакнор и Корка Магнатти, которого младшая Поттер отправила в иной мир быстро и точно. И скоро коллекция пополнится ещё двумя персонами — Гримой Лоскутти, которую он лично прикончит после того, как они освободят Джошуа. Она не задержится надолго в логово Пожирателей, потому что смерть уже наступает ей на пятки. Оставался один. Тилнер Даркинсон. Все началось с мародеров. Каким бы противоречивым у Райяна было мнение о гриффиндорцах, он был признателен им за то, что они рассказали ему. В тот же день после бунта в Большом зале, когда Второй с Минервой освободили их с комнаты для пыток под руководством новых предшественников министерского подонка Антония. Сотни бумаг о фиксации незаконной трансгрессии, купленные материалы у темных волшебников о сотрудниках, покупателей магических артефактов и прочее… Четыре дня адских ночей, чтобы сопоставить собственные факты с расследованием мародеров, для которых смысл жизни стал в этом. И в один момент Форды поняли. Все сошлось. Дни исчезновения, упоминания, особенности. Все чёртовы догадки и прогнившие мысли, засыпанные прахом сожжённых воспоминаний сошлись в единое созвездие. Иногда ответ в загадке бывает настолько явным, что мы просто его не замечаем. Тяжёлые шаги нескольких пар ног, приглушенные толстыми стенами ругательства и сбитое дыхание Шерри заставило сердце сжаться. Его спина напряглась, когда в подтверждение своих мыслей парни с одинаковыми мыслями обернулись к открытым дверям комнаты. Он чувствовал как в последнюю секунду ожидания сожаление, месть и горе скопилось тучей над ними. Когда лицо Майкла потеряло эмоции, а Джеймс опустил взгляд, когда Блэк судорожно полез в карман за сигаретой, Ремус с Питером посмотрели на старшего Поттера. Пока его палочка только сильнее впилась в поврежденную ударами Поттера плоть, желая повысить уровень травмы. Тело поместили в кипящей котёл, вся его фигура обернулась к ней, застывшей словно античная статуя у дверей. Сердце остановилось, когда свистящий звук осознанности повис между ними, тонкой нитью пронося мысль Поттер в голову. И когда скользкие щупальцы тьмы коснулись её глаз, она сделала короткий вдох, а губы раскрылись в ужасе. — Нет… — хриплый вздох вырвался с груди, когда все звуки вдруг исчезли, а зрение размылось. Сложилось впечатление, что её поместили в стеклянный сосуд, словно рыбку с оторванными плавниками. Тёмное пространство пятнами покрыло её разум, внутри все сжалось до размеров камешка, который грубо вырывали через кожу. Разрывая и заливая горячей кровью воду, в которой она тонула. Алые разводы в темной глади давили на разум, кричали о смерти. Она не могла высвободиться, и только женские руки держали её на плаву, пока множество взглядов смотрели на неё… с сожалением. — Шерри, — умоляет её успокоится Ремус, первым оклемавшись от увиденных эмоций девушки. Какими бы не были их отношения на протяжении всего времени, мародеры привязались к ней как ни к кому ранее. Она стала для них новым глотков воздуха, вдохновением и стремлением. Никто не мог совладать со срывающим крик раной на сердце, когда её губы начали дрожать. — Нет, — тяжёлый ком букв срывается с губ, когда она сглатывает нахлынувший страх, постепенно перерастающею в ярость, — не говорите, что… Джеймс хотел было двинуться вперёд, заметив как натянулась её кожа на лице. Бледное полотно абсолютно чистое, будто все эмоции и жизнь выжгли, оставив по себе тлеющие угли, которые неотрывно смотрели прямо перед собой. Но он вздрогнул, когда заметил как исказилось в волнении лицо профессор Фредегонды, уткнувшейся взглядом в профессора Кинсона. Что-то было в ней не так. И это не скрылось от Бродяги, который предупреждающе кивнул Райяну и переглянулся с Джеймсом. Его холодный и заостренный взгляд держал в себе лишь одни слова. Фредегонда знает. Шерри делает шаг вперед, пока все тело содрогается от распространяющегося в жилах вируса недоверия и ужаса. Её нос щиплет от сдерживаемых слез, когда зрение охватывает заброшенную комнату во тьме ночи. Буйные капли ударяют по стеклу, будто пытаются дозваться её, передать что-то, что она должна услышать прямо сейчас. Ноги скользят по кафелю, когда она останавливается напротив уставшего со злобной гримасой Райяна, справа от которого стоял Джеймс с Майклом, держа палочку на готове, пока Блэк расположился с остальными мародерами справа, сверля профессора Кинсона взглядом, иногда поглядывая на неё и Фредегонду позади. Она могла слышать как длинный подол её юбки касается мокрого кафеля, когда женщина следует взволновано за Поттер. Слабые огни Люмоса на палочках парней выстроили зловещие тени на теле, опирающеюся на стену. Она замирает, пока сотни противоречивых мыслей под быстрое биение сердца сотрясают её разум. Это не может быть он! Она чувствует подходящие слезы, когда смотрит на слабое тело мужчины за Райяном. Его мантия, которую он предпочитал снимать на лекциях, в красках рассказывая теорию, намокла от вытекшей с разбитого крана воды. Ноги беспорядочно распластались на полу, пока он пытался держать себя в сознании. Смазливое лицо было покрыто несколькими гематомами, при виде которых его золотистые кудри теряли яркость, а детские голубые глаза свое очарование. Должно быть работа Джея. Но разве Джарельф Кинсон мог быть тем, кого упомянул Райян перед тем, как позвать её сюда? Разве убийца, удерживающий в заложниках семью Айрис мог оказаться спустя полтора года в стенах школы, прямо перед ней?.. Все выглядит как гребанный сон, вызванный упадком сил после бунта в Большом зале и разговора с Антонием. Все это кошмар, выплывший из глубин её страхов. Разве это может быть правда?! — Как, черт возьми, это произошло? — раздражение нетерпеливо вырвалось с мокрых от скатившейся слезы губ, когда она, скривившись, обратилась к парням. — Откуда вам знать что он? Райян шумно вдохнул, хаотично переглянувшись с мародерами и Майклом, взгляд на котором ему пришлось задержать для вопроса. Как, черт побери, они могут рассказать сейчас ей в деталях когда он был возле них? Как в состоянии морального взрыва он мог рассказать ей, что находится под ублюдской оболочкой профессора ЗоТи? Как он может сделать это не вспыхнув как спичка? Не сорвавшись с цепи, и не разодрав в клочья его тело. Его мягкие и стабильно игривые голубые глаза затянул шторм, тем временем лицо держали предупреждение. Он не был уверен, что сможет держать себя в руках. Выжидающие и требующее ответа лицо Шерри потухло, когда она нервно облизала дрожащие губы, ударив руками по бёдрам, от чего ремешки на её брюках разгромили повисшую тишину пронизывающим лязгом. Она боится молчания. Почему они избегают ответа? Она удивленно вздымает брови, когда замечает как вытягивается во враждебность лицо Блэка и он делает шаг в сторону Джеймса. Неизменная косуха и падающие на глаза чёрные пряди волос выглядели угрожающе в тени стен. Он выглядел так, будто серые лезвия его глаз перережут Фредегонде глотку, когда она заговорит. Почему они так реагируют на неё? — Он мет​аморфомаг, — тихий, словно пение старой птицы, её голос звучит позади, от чего тело пробивает удар. Брюнетка машинально поворачивается назад в ужасе глядя на темнокожую женщину, чьё лицо держало уверенность. Брови опустились ниже, а губы и щеки пробила дрожь, когда она попыталась что-то сказать женщине, но не смогла, ведь тиски невидимых рук отобрали воздух. — Что ты сказала? — Процедил Сириус, переключил все внимание с тяжело дышащего Кинсона на Фредегонду, не меняя презрение и недоверие в лице к ней. От резкости его движений и слов Шерри оцепенела, боясь двинуться в сторону, чтобы не наткнуться на что-то ещё, чтобы поставило под сомнение реальность происходящего. Пожалуйста, пусть всё это будет тупой сон. — Он метаморфомаг, — повторила она жёстко низким голосом, который пробрался в самые глубины её мозга, поместив туда смысл сказанного. Женщина заметила как опасно дернулись некоторые из парней, видя с этого момента в ней прямую угрозу, а то время как лицо Шерри побелело. — Мистрия? — мягко переспрашивает она, будто боясь женщину, что прошлось лезвием по её сердцу. Она не могла подорвать доверие младшей Поттер к себе, даже после того, что им всем нужно узнать. Она не может скрывать так долго. — Откуда ты знаешь кто он? — грубо бросил Джеймс, отдалясь от лежащего Кинсона в сторону профессор, но не для того, чтобы запугать её, совсем нет. Он стал так, что она не смогла добраться к Шерри как бы ей того не хотелось. Фредегонда сцепила губы в жёсткую линию, глядя через высокую фигуру гриффиндорца на девушку, чьи глаза заблестели во тьме от подступающей влаги. Шерри не могла поверить. Пальмистрия Фредегонда создает впечатление, что ничего и не было. Ничего такого, что породило в ней желание просто убежать от всего этого дерьма. Выскользнуть из клубка запутанных тропинок и судьб, потому что она потерялась. После того, что они узнали на прошлой недели, больше всего не хотела, чтобы подводные камни нашлись у женщины, которая по-матерински обращалась с ней всё это время. Помогала восстановиться от схваток со слизеринцами, пожирателями и даже родным братом! Поттер вздрагивает когда по ушам прошёлся звук приближающихся шагов, а следом в глазах замигала её тёмно-синее платье и яркий свет жёлтый глаз, пытающихся словить её взгляд. От вида Пальмистрии у Поттер язык отсох, но уже поздно, потому что она упрямо останавливается, устремляет взгляд в её сторону, демонстрируя уверенный в своих действиях взгляд. Неужели она?.. — Шерри, послушай, — пытается достучаться она и брюнетка отводит рукой брата в сторону, чтобы она могла в полную силу увидеть лицо той, кого она не желала видеть в этой ситуации. — Нет! — не выдерживает она и импульсивно обрывает профессор так быстро, что, казалось, крик сотряс стены, от чего парни заметно напряглись. — Ответь на его чертов вопрос! Жёлтые, напоминающий чистый янтарь глаза, стрельнули в сторону Джеймса и то, с каким металлическим блеском она посмотрела говорить о её нежелании отвечать. Но Шерри нужны ответы, как и Райяну с Майклом, как и мародерам, которые похоже раскрыли натуру Кинсона. То, что не сделала группа Шрама и Министерства… никто из них. Шерри замирает в ожидании шторма, не в силах даже пальцем пошевелить, пристально, словно хищник следя за изменением в лице темнокожей женщины. Наблюдая за каждым её действием, которое могло бы выдать значение мыслей. — Это он, — прямой ответ приходиться ударом в легкие, выбив весь воздух с организма. Шерри чувствует как задыхается, как кости выкручивает в другую сторону и как резко воздух возвращается в её организм резким потоком, сносящим с ног. Она слышала как позади ругался Райян, как что-то говорил Блэк, как мягкий голос Майкла обволакивал его успокоением, но она не могла отвести взгляд от Пальмистрии. — Джарельфа Кинсона не существует, это всего лишь прикрытие. Вот и всё. Джарельфа Кинсона никогда не существовало. Значит всё это время, когда раздражающий молодой профессор ЗоТи сталкивал её лбами с гриффиндорцами в начале года, заставлял делать идиотские вещи, а потом защищал от слизеринцев, но в то же время проводил с ними тайные занятия. Тот, кто привёз опасные растения, едва не убившие Аластэра Мэйнарда и вскоре занял его место «наставника»… Всё это время был убийцей. Последователем Грин-де-Вальда! Одним из четвёрки, удерживающих семью Айрис в заключении, пока над ними проводили пытки! На его руках кровь всей семьи Айрис! И всё это время он был профессором, следующим за ними, словно… Она не могла вдохнуть от того как болезненно это врезалось в сердце, грозился разорвать его на жалкие кусочки и сжечь Адским пламенем. — Ты с ним? — горечь скопилась на языке, когда она посмотрела ей в глаза и не видела сожаления. Тело ныло от душевной боли, которую приглашали поглаживающие касания Джеймса к спине. — Опять скажешь, что есть какой-то тупой план? Или это непреложный обет и ты снова оставишь нас без гребанного ответа! Теперь Поттер понимала о каком «своём фронте» все это время говорила Пальмистрия Фредегонда, не раскрывая карт о том, с кем она работала и над чем. — Это не так, — твердо отвечает Фредегонда, даже будучи раненной реакцией Шерри на реальность, но имея гордость отвечать за свой выбор и нести ответственность. Она не маленький ребёнок, она взрослая ведьма с даром прорицания, имеющая способность определять нужное и не нужное в своей жизни. Это её выбор и она будет отвечать за его последствия, но никто не посмеет её высмеивать, унижать или осквернять. Шерри стиснула челюсть так сильно, что казалось зубы за зубом взорвутся во рту и изрежут осколками язык и щеки. Она смотрела на лицо женщины и видела много эмоций, но твердость в глазах. То есть абсолютную вымораживающую уверенность. Совершеннейшую, идеальнейшую, и девушка больше чем уверена — она только для неё, вся целиком. Подавись. — Почему я должна верить тебе, Пальмистрия? — сощурилась Поттер, полное имея профессор на её устах звучало так грубо и предательски, что выдало язвительный тон на вспыхнувшем яростью лице. — Подожди, или лучше переспросить Гарбер Жакнор или Грима Лоскутти? — прорычала она, наклоняясь на уровень лица профессор, но Джеймс потянул назад за плечо, остерегаясь развития событий. — Кто в этот раз?! Пальмистрия на секунду отвела лицо в сторону, чтобы перевести дыхание, абсолютно понимая реакцию Шерри. Конечно, она злиться и бояться теперь ей доверять, после того как сотрудничество с убийцей её лучшей подруги и самой родственницы Фредегонды вывернулось наружу. Она понимает ошибку своей строгости и двигаться к девушке с поднятыми в успокоительном жесте руками, желая взять дурмгстрангку за плечи и притянуть к себе. Но все её надежды разбивает Джеймс, перегородив ей дорогу, пока парни на заднем плане что-то говорили пришедшего в сознание «Кинсону». — Оставайся на месте, профессор Фредегонда, — низкий тон гриффиндорца звучал как приказ, сразу указав на неприятие неповиновения. — Хорошо, я стою, — смирительно произносит она на выдохе, серебряные кольца на поднятых руках блестели под светом Люмоса. — Только послушайте меня, потому что вы ошибаетесь в своих выводах, а вам нужны ответы, — убедительно уточнила она. — Шерри, это я, — в её голосе слышится мольба, на что девушка смотрела оцепенело, чувствуя как соева вырастает фигура Блэка. — Пальмистрия Фредегонда, честно, но человек перед тобой действительно… Тилнер Даркинсон. — Ты ведь знала, — воспалившимся шепотом произносит она, губа начинает дрожать от накативших воспоминаний прошлого: издевательства, убийства, страдания… Если бы не стоящие по бокам гриффиндорцы она бы просто потеряла сознание от несовместимых для её восприятия фактов. — Как ты могла?! Он ведь принимал участие в убийстве семьи её родственников… Как, после всего, что пришлось пережить, она может быть в одном корыте с тем, кто был источников бед. — Он монета двух сторон, — уверяет она с заметной хрипотцой в голосе, будто от напряжения голосовые связки дали сбой, — и все это время служил в наших интересах. — Наших это чьих? — бесцеремонно спрашивает Блэк и Поттер внутренне сжимается от его вопроса, на секунду повернувшись к нему, чтобы очертить заостренную гневом линию скул. — Ваша сторона, — раздражительно выпускает Фредегонда, посмотрев на него строгим видом, точно в тени ночи походя на разгневанную МакГонагалл, — сторона школы, Дамблдора и Аластэра Мэйнарда. — Хочешь сказать Дамблдор знал? — спрашивает Джеймс. — Он знал, — честно отвечает Фредегонда, а тем временем позади слышно как Райян бурно переговаривается с Майклом, что-то говоря «Кинсону». — Тилнер встретился со мной перед началом учебного года, когда было известно о намерениях Министерства начать турнир, чтобы захватить власть. Он рассказал мне об этом. Блять. Они знали обо всем ещё до того, как план вынашивался как дитё дьявола в утробе. Все было спланировано ещё до того, как дурмгстрангцы переступить порог Хогвартса. Захват власти, все эти манипуляционные приём построения новой армии из молодых волшебников, этот беспорядок и хаос — цель и основа нового правления темных сил в Британии, которая постепенно плесенью покроет мир. — Как вы оказались в Британии? — тот холод, которым Сириус поливал Фредегонду, был самой низкой температуры в этом мире. Она никогда не видела столько вымораживающих слов в его исполнении, настолько сдерживаемого гнева, превратившегося в смертельный, убийственный мороз. — Тилнер бывший последователь Грин-де-Вальда, конечно ему было известно о планах Министерства Британии, — фыркнула женщина, будто насмехаясь над глупостью ребят. Для полного образа не хватало длинной, элегантно зажатой между пальцами сигары и этого пронизывающего взгляда кошачьих глаз. — Ведь ему поступило предложение от Гримы Лоскутти присоединится к новому обществу. Пожирателям смерти. Здесь. Шерри медленно кивает, чувствуя как шар скопившегося разочарования взрывается внутри и заполняет организм жаром, от чего она пошатнулась. Блэк с Поттером непонимающе переглянулись, обеспокоенно глядя как девушка делает шаг назад с закрытыми глазами и поднимает руки, будто держа потоком чего-то необъяснимого себя на ногах. Шум голосов парней, разбирающихся и выясняющих что-то у «Кинсона» звенели в голове насмешкой, взгляды Блэка с братом криком, а присутствие Фредегонды чёрным юмором судьбы. Оно сдавливает виски и заставляет кровь вскипеть, кожу чесаться и глаза закатывать назад под влиянием упадка давления. Медленно взрыв бомбы под её веками распространялось волнами пламени, подкрадусь ближе и ближе, обжигая кожу и ломая кости ударной волной. Оно совсем близко. Взрыв. — Я не верю, — гортанно рычит Шерри, достав голос из глубин старой пещеры, раскрыв красные глаза и желудок Джеймса упал, когда он увидел лопнутые капилляры её глазных яблок, искривленные губы испускали яд. — Я не верю, черт возьми, что он мог измениться спустя год после убийства Айрис! Она кричит как раненный зверь, каждая скопившийся боль в её клетках медленно выходила наружу. А она отступила, словно перед нападением и это испугало не только Фредегонду, но и услышавших её Райяна с Майклом, которые отпустили мужчину, чтобы их проверить. — Он на нашей стороне, Дамблдор говорил с ним, Шерри, — женщине удаётся взять её руки в свои, от контраста температур девушка вздрогнула распахнув на неё глаза. — Разве его пронзительность когда-то вызывала сомнения? Я видела его душу, и я знала, что его намерения работать под прикрытием, вести двойную игру имела только благие намерения для нас. Открывающийся двери ванной комнаты для старост, тяжёлые шаги по залитой водой плиткам и боевая форма мракоборцев на теле парня. Второй заходит так, будто знал, что они здесь и что происходит, потому что его лицо не выдаёт никакого удивления, когда она первым делом переглядывается с Фредегондой и смотрит на «Кинсона». — Какого хрена ты здесь забыл? — рявкнул Райян быстрее Сириуса, для которого вид молодого мракоборца прекрасный повод выпустить лишние эмоции. Его спина напряглась, когда Кёртис сделал шаг, заинтересовано рассматривая состояние друга, и Шерри остановила гриффиндорца за ладонь. — Они узнали о всем? — спрашивает Кёртис и его взгляд мечется между Фредегондой и парнями, и тело Шерри взрывает шок. Он тоже с ними? — Поверить не могу! — воскликнула дурмгстрангка, тёмные глаза врезались в мракоборца в недоверии и разочаровании, её губы сжались от скопившихся в ненависти слов. Она, блядь, повелась на его лояльное отношение к ней и пустила в организацию, когда сам был в компании темного мага! — Вы все сумасшедшие ублюдки, — рычит Райян, стремительно сократив расстояние между ним и Вторым, — все это время знали о том, что происходит! — Он вступил к нам несколько месяцев назад, — в защиту мракоборца уточняет Фредегонда, одарив их хмурым взглядом. — Мерлин, — шипит Джеймс и проводит рукой по лицу, осознав масштаб всего дерьма. Он видит как старший Форд пытается остановить младшего брата, уводя от Второго и говоря ему что-то сквозь зубы. Внушительный звук его шепота говорил о неприятным разговоре, разгоревшимся между братьями. Он упускает тот момент, когда Блэк останавливает Фредегонду рукой, когда та снова пытается взять Шерри за руку, которую она резко одергивает, будто обожглась. — Я не верю тебе, никому из вас! — голос исходит из глубин, где вулкан выталкивает лаву вверх, и сейчас она могла сжечь всё вокруг. — Вы все гребанные лжецы! Она не даёт никому возможности ступить к себе и на шаг, разворачиваясь с недобрым выражением лица к профессору. Тёмные тени окрашивают её лицо, когда она решительно движется к нему и страшно представить, что в порыве злости Шерри может сделать с соучастником убийства её подруги. Фредегонда рыпается за девушкой, за которой уже поспел Майкл, но оказывается перехваченной Джеймсом, который держа женщину за локоть, заглядывает в янтарные глаза и говорит: «Плохое решение». Дрожащая от кипятка в жилах рука, впечатывается в холодный лоб мужчины, чьи глаза слабо реагировали на какой-либо источник света и шума. Её губы напоминают стрелы, сжаты до той степени, что кажутся орудием для убийства. Тёмные глубины её глаз захватывают вибрации разума мужчины и девушка каждой фиброй души чувствует его, чувствует что может проникнуть в гребанное сознание и сделать с убийцей всё, что только захочется. Майкл не подпускает никого к ней, жестом попросив держаться на расстоянии, когда оказывается сбоку от Шерри, заглядывая к ней в глаза. Ему больно смотреть на лопнувшие капилляры, запятившие красными пятнами глазные яблока, вспоминая угрозы Антония. Он мог убить всю его семью, маму и Райяна, сделать так, чтобы Шерри больше никто не увидел, а Джошуа так и не нашли… — Шерри, пожалуйста, — испуганно просит Фредегонда, чей голос она совсем не слышит под ощущением чужого разума. Она так близко, что может коснуться его в полную силу и увидеть все мысли и воспоминания, которые храниться в первых рядах памяти. Женщина слишком хорошо знает, что она может сделать с ним, будучи той, кто помогал ей справиться с силой и научиться управлять, после исчезновения Джоша. — Что она собирается сделать? — озадаченно спрашивает Второй, совершенно не понимая почему она застыла перед «Кинсоном», наставив свою ладонь к его лбу, будто так правда считывает его разум. Но она ещё не начала, только угрожающе приблизившись, но и от этого находившийся на грани сознания «профессор» чувствует как тело дрожит. Майкл вздрагивает и берет себя в руки, когда видит как её глаза темнеет, а фокус теряется, что свидетельствует о её удачном прицеле на чужой разум. Это плохо, очень-очень плохо, ведь она слаба для такого шага, после недавнего приступа в каюте. Джошуа снова приходил к ней, и это закончилось тем, что Шерри выжгла дыру в полу собственной ладонью. — Шерри, посмотри на меня, — он хватает её щеки теплыми руками, поворачивая к себе лицо, но её взгляд цепко держится на мужчине, — я умоляю тебя. Краем глаза он видит как волнуется каждый из мародеров, впервые став свидетелями того, что дурмгстрангка пытается проникнуть в чей-то разум. Конечно, она делала это ранее, в боях за Амальтею, чтобы освободить друзей, но в развитии бойни разобрать что-то было трудно. — Он… был там, Майкл, — словно обезумевши бормочет она, её зрачки сужены до нереальных размеров, становясь почти невидимым для глаз. — Все это время он был среди нас. Вспотевшее лицо «Кинсона» дернулось под её прикосновение и, кажется, сейчас он начал приходить в сознание. Майкл мог догадываться, что она вернула его специально, чтобы узнать больше и, в конце концов, посмотреть в глаза убийце. Золотистые кудри прилипли к окровавленному лицу и он выровнял спину, кряхтя. Вот только взгляд Поттер оставался неизменным, таким же суженным и сосредоточенным, что выглядело хуже, чем просто жутко. Она походила на повелителя разумов, своим видом заставив опустить голову и закрыть рот, боясь дышать. Она ещё не проникла в его разум, но находиться слишком рядом, что бы заставить раскрыть глаза. — Если ты сделаешь это сейчас, твоя защита может ослабнуть и сыграть на руку тем, кому нужен твой разум, — говорит он вкрадчиво, всеми силами пытаясь донести девушке суть, его руки все ещё держат её лицо, чтобы в случае чего действовать. — Пожалуйста, Шерри, давай оставим его. Она игнорирует его, зрачки возвращаются в норму, но лицо становится только жёстче, когда она поднимается на ноги, не сводя с Даркинсона взгляда. Беспощадный и властный, он режет ему лицо, когда мужчина медленно и вымученно поднимается на ноги, шатаясь в стороны, как осиновый лист. Как побитый зверь, но незнакомому мародерам тонкая зубастая улыбка окрашивает его лицо, но хороша знакома дурмгстрангцам. Тилнер Даркинсон. — Шерри? — Пытается достучаться к сестре Джеймс, слегка приблизившись к ней, беспокоясь о следующих действиях. Ведь они прекрасно видели какой тихой и напряжённой, но вместе с тем решительной она была. И эта решительность могла прятать за собой нечто страшное. — Обратись, — сухо и грубо говорит она Тилнеру, слова дерут горло не только ей, но и ему, когда мужчина сглатывает. Она смотрит на его грязное лицо, только сейчас заметив, что за обманчивым детским лицом прячется признаки старения и усталости. Он должен показать своё лицо, с которым девушка столкнулась полтора года назад в поединке смерти. Вместо этого Тилнер молчит, выравниваясь перед ней, из-за чего Майкл и Ремус с Питером по бокам напряглись, будто он может сделать что-то с ней. Его издевательское молчание и бездействие взвешивает и Поттер не может терпеть, находясь на грани. — Ты, чертов кусок дерьма, — рычит она, прижав его плечи к стене, из-за неожиданности чего его голова ударилась о стену и мужчина шумно выдохнул шипя. Если он на их стороне почему не может обратиться? Почему он получит, если Фредегонда говорит о его «чистоте»? Личное презрение к Шерри из-за убийства Реббеки? Или потому, что она убила одного из их шайки? — Подожди-подожди, — она слышит сзади голос Джеймса и Блэка, зачем следует копошение и шум, но она не различает его, глядя в пустые глаза. — Скажи хоть одно чёртово слово, — по словам цедит она, раздражение и ненависть сочится с каждым звуком, а дурмгстрангка сильнее прижимает его к стене. Фредегонда оказывается втянута в импульсивность Райяна, какого мародеры держат, чтобы он не сорвался, пока женщина просит его успокоится, что делает с Шерри Майкл. Они двое были так похожи в своих повадках, что женщина не знала что делать. Бросаться к Шерри, чтобы она не вывернула наизнанку душу Даркинсона, или Райяна который хочет выпотрошить его тело. Она бросает взгляд на Тилнера и не понимает почему тот, ждёт. Что он пытается добиться своим игнорированием? Она вспоминает как в полном одиночестве его мир сжимается день ото дня, и очень быстро Фредегонда стала единственной постоянной силой в его жизни. Они не были близки из-за убийства семьи Айрис, но со временем она приняла его только потому, что знала, что он не убивал их. Он держал, связал их, после чего их убили, и в этом его вина, за что он покаялся и уже расплачивается жизнью. Она использует время, проведенное вдали от учеников и занятий, пока Шерри находить себе приключения, чтобы проверить его, чтобы убедиться, что его миссия проходит как можно более гладко. Работать на две стороны, которые враждуют требовать много сил и ума. Их план и миссия по исследовании внутреннего механизма режима Волан-де-Морта становится сильнее и понятней. Всякий раз, когда Пальмистрия появляется в его покоях с визитом, он приветствует ее натянутой улыбкой и рассказывает новые детали, чтобы она могла их осмотреть. Затем они заваривают себе чашку чая и немного говорят, пока она курит, а он изливает душу. В этот момент они избегают тем, связанных с войной, предпочитая вместо этого обсуждать маггловскую литературу (как оказалось, Тилнер — большой поклонник Оруэлла, хотя его бывшие взгляды это не позволяют), фильмы, музыку, еду… все, что может отвлечь их от тьмы снаружи… Фредегонда часто рассказывает ему забавные случаи на занятиях с прорицания, а он сидит, восхищенный, забавляясь простым вещам. Даркинсон со временем начинает больше открываться и даже начинает рассказывать ей о своей прошлой жизни, до того как занял сторону Грин-де-Вальда. Все это противоречиво, но реально… — Дай, — рычит Райян, вырываясь из хватки мародеров, отталкивает Джеймса и вырывается вперёд, отодвигая Шерри от Тилнера. — Райян, — предупреждает Майкл холодным тоном. — Отвали, — плюёт он, сбрасывая руку брата со своего локтя, наставив палочку на мужчину. Движение губ, несколько вдохов по сторонам и сияние на кончике палочки медленно снимает маску с лица «Кинсона». Шерри машинально хватает его руку, окаменев от ужаса, когда змеиная шкура падает с тела Тилнера, продемонстрировав его истинную натуру. Она задыхается от того, кого видит перед собой. Это был он. Тилнер Даркинсон. Ростом 6 футов 5 дюймов, этот мужчина с оливковой кожей покрытой несколькими морщинами у глаз, производит впечатление чистого ужаса. Шерри забыла как дышать, ведь весь воздух застрял в легких, конда она увидела его настоящее лицо. То самое, которое она видела 16 ноября позапрошлого года в поместье Айрис. Золотистые кудри исчезли, будто никогда не существовали, предоставив взору природную лысину. У него длинная бородка, угловатые карие глаза, узкие губы, очерченные скулы и густые брови. Такая же холодная энергетика и глубокий, но отстраненный взгляд, в точности как она видела его в последний раз. Все его тело представляет собой холст для сплошных мифических существ и племенных татуировок ещё и из-за высокого роста. Если и будучи выше большинства девушек в окружении, когда самый высокий из парней — Майкл был выше почти на полторы головы (Джеймс с Райяном на половину головы, а Люпин с Блэком на целую), то Тилнер был словно стена. Худощавый и высокий, будто ива, в особенности тонкие кисти его рук создавали впечатление человека внеземного происхождения. В этот момент Джарельф Кинсон умер, а Тилнер Даркинсон танцевал на его костях. Большего всего исказились лица дурмгстрангцев, для которых встреча с прошлым давили давно загноенную рану, грозясь вскрыть её скальпелем снова. Когда для мародеров он был не больше, чем убийца, «оборотень» и новая жертва их наблюдения. Они не дают гарантии, что будут держать себя в руках на занятиях с ЗоТи, когда Даркинсон снова наденет маску профессора Кинсона — смазливого ублюдка. — Ты держал их там, видел как убивали и ничего не сделал, а сейчас пытаешься стать на нашу сторону, — насмешливое рычание вырвалось с горда Шерри, когда она подошла к нему, изучая всем своим видом ненависть и презрение, отвращение с угрозой. — Ты жалок, Даркинсон, — плюет она, не побоясь толкнуть высокого мужчину, которое приходилось опустить голову, чтобы посмотреть на каждого из них, — или тебе удобней Джарельф Кинсон? Хм? — язвительность сочилась со взгляда, будто шипящие змеи, готовые в любой момент перегрызть ему глотку. — Знал бы Мэйнард кто все это время был в теле тощего смазливого идиота, сука с земелей сравнял бы. «Вот только он знал», — подумал Тилнер, глядя на девушку спокойным взглядом, переводя его на дурмгстрангцев, которые выглядели так, словно убьют его сразу после того, как Шерри уйдет. Взгляд мародеров только укреплял его мысль, пока Фредегонда закрылась в себе, наблюдая за всем в полном молчании. — «И Дамблдор тоже. И Грюм». — Люди много размышляли на тему того, на что же похож ад, — его голос вырывается хриплым и низким звуком, чем удивляет всех, вызвав волну молчания. — Так вот, ад — это знать, что ты сделал нечто плохое хорошим людям и не иметь возможности когда-либо это исправить. Сказал Тилнер Даркинсон после десяти лет слежки и убийства маглорожденных, опасных, по мнению последователей Грин-де-Вальда, волшебников и в скоре в понимании воландемортского режима. От абсурдности его оправдания во рту стало кисло до того, что она не сдерживается, когда губы кривятся, а брови опускаются. Ядовитый взгляд проходится сыном Гарбер Жакнор — бывшей директрисой Дурмстранга, жестокой убийцей. Которая убила семью Айрис в компании Гримы Лоскутти — подарившей Шерри Адское пламя в месть об убийстве соратника. Того самого, кто убил на её глазах Реббеку. А Грима, тем временем, хочет продолжить свою деятельность уже в рядах Пожирателей. Пока сын его любимой гниющей в земле подружки, похоже стоит на их стороне. Улыбка Гарбер Жакнор полна доброй воли и великодушия, волнения даже от перспективы увидеть рост маленького Даркинсона в школе. Он всегда был её любимым учеником, как и большинство преподавателей, исключив факт, что он был её сыном. Хорошо воспитанный, прилежный, серьезный, академически любопытный, талантливый, ответственный — список комплиментов, которыми он осыпал свою репутацию, может охватывать расстояние до самой вершины горы, на которой расположена школа. Он всегда управлял собой таким образом на протяжении многих лет, повзрослев в возрасте одиннадцати лет. Жестокий и грубый нрав матери сделал его таким холодным и скупым на эмоции. Это только еще больше нравилось его учителям и однокурсникам, потому что все они знали, что он сын директора, вынужденный держать высокую планку. Ведь пошатнувшись раз, он получал не одну порцию Круциатуса вечером, когда мама в конце дня позовёт его в свой кабинет. Люди сильно романтизировали его. Его зрелость. Родился и совершенствовался в неподвластных ему тяготах, в мире, который был несправедлив к нему. Его считали красивым и одарённым. Он был единственным метаморфомагом в свое время! Уникален. Чем активно пользовалась мать в своих грязных делах, следуя за тёмным магом Геллертом Грин-де-Вальдом. Конечно, мир несправедлив к нему, Тилнер тоже всегда в это верил. Он создал свою репутацию в школе с такой тщательностью, что было почти невозможно не видеть в нем кого-либо, кроме молодого человека с даром матеморфоза и блестящим умом. Но скрытой жестокостью в карих угловатых глазах, о которой когда-то упоминала его мать. Совсем как отец. Такой же жалкий ублюдок. Вот только настоящим злом в его жизни была она — Гарбер Жакнор. Не отец, умерший от её руки. Она. Жакнор никак не мог подозревать, что перспектива его работы под её руководством, взбудоражила негодование Тилнера, которое он усмирил в глубине своего сознания, заставив его снова яростно вцепиться глаза, злобно рыча в промежутке между ушами. Так что на мгновение она почти ничего не видела и не слышала, пока тот, кто был красив и одарен, развил в себе желание убивать. Убивать и убивать, пока не настанет время пролить кровь собственной матери. — Я вынесу ему челюсть, — дрожащими губами плюёт Шерри, как клещ вцепившись в него взглядом, когда Джеймс с Майклом пытались увести её с комнаты. — Один неверный шаг и ты труп! — обещает ему Райян сквозь зубы, уткнув палочку в лоб, после чего плюёт в ноги и следует за мародерами с братом. Просторная комната вмиг стала ещё просторней и свободней, тишина повисла между Кертисом и Фредегондой, смотрящей ему ровно в глаза. Он готов участвовать в этом, готов подвергать свою жизнь опасности из-за призрачной надежды на лучший исход. Он просто хочет, чтобы все последователи Грин-де-Вальда и Волан-де-Морта умерли. Умерли те, кто сделал его таким.

***

*** Наша память — ужасно странная штука. Такой огромный шкаф с ящиками, забитый чем попало. Лишние знания, бесполезная информация, чужие воспоминания и эмоции, бредовые мысли забивают этот шкаф сверху донизу. Он трещит по швам и это сводило Джошуа с ума. Он ненавидел и одновременно ценил то, что было заложено в него природой. Целым родом. Телепатия губила его, будто наркотики и дешевый алкоголь, вызывала зависимость. Чем больше пользуешься, тем больше чувствуешь власть и одновременно свободу. Душа за душой, разум за разумом, он скользит на них как по льду, ловко и быстро, вынимая нужную информацию, считывая абсолютно всё, что прячется в глубинах их памяти. До тех пор, пока зависимость не начала им управлять. Вот тогда он потерял себя. Он знал так много, что это больше не могло помещаться в простой человечий мозг. С каждой считанной мыслью и воспоминанием Джош чувствовал как вместе с этим трещит его разум, как постепенно сумасшествие охватывает его вирусом. Как начал терять реальность, усугубляя это курением травки в западном крыле корабля вместе с Хартом и ящиками огневиски, притащенных мародерами. Он знал, что всё медленно движется к концу. Ему нужно больше пространства, больше способностей и силы, чтобы поместить свои знания в нужное место, не повредив их. Никто не мог понять его как следует. Шерри боялась того, что может открыть в себе, хотя чертовски удачно манипулировала и управляла сознаниями всех существ. Он увидел и почувствовал это спустя полгода проклятия Адского пламени. Когда дурмгстрангка сидя у подножия горы вместе с друзьями, находясь далеко в мыслях, заставила пролетающего сокола сменить траекторию движения, сделать круг и приземлиться на ветку дерева рядом. Тогда он понадеялся, что наконец встретил того, кто может понять его и исцелить. Но Поттер струсила, побоялась того, кем может стать и это разбило Джоша, как бы сильно он это не скрывал. Но она была единственной, кто позволила ему пользоваться частичкой своего нового видения. Он читал её, применял чужие ощущения и просто анализировал. Тогда он позволил себе выйти за рамки, проведя параллель между изобретениями Фордов и происхождением, источником его способностей. Он снова анализировал, слишком усердно терроризируя себя и своё тело, заставляя прогнать все ощущения через себя, чтобы понять, что с этим делать. Применительно к че­ловеку представление о душе было близким к дыханию, ас­социировалось больше с теплым или горячим. Он видел Шерри, её душу — нечто огненное и сумасшедшее, сильная энергия клубилась в ней, освещая все закутки существования мощной волной силы. Холодная и влажная душа — плохая, больная, которую он встречал у людей была как родной. Слишком однотипной и пустой, неинтересной, когда душа Шерри была для него открытием. Он хотел возвращаться к ней постоянно, будто истинным источником света для него стала именно она. Не братья Форд, не лучший друг Харт. Они не имели в себе то, что могло бы сделать их похожими внутренне, магической природой. Они не могли его понять. Потому он выделял Кэмерин среди людей. Сделал её особенной. Первое время он хотел использовать девушку как сосуд, как того, кто мог бы разделить с ним тягу своего проклятия. Тайна рода. Но Шерри уже была проклята и она вынашивала свое тёмное пятно одна, сумев посадить смертельно опасного зверя на цепь, чего не сделала он. Родители держали его под прицелом, затягивая поводок сильнее, из-за чего каждый новый шанс на спасение разбивалось о скалы, на которых стоял Дурмгстранг. Внезапно его осенило. Следя за ремонтом его радио, Джош позволил пугающей и в тот же момент гениальной мысли повиснуть между ним и Майклом. И он спросил, а Майкл дал нужные ответы. Детально рассказал о внутренности устройства, объяснив магловские законы физики, о которых он слышал впервые. Ответ за ответом он сопоставлял их со своим даром… «…из всего бесконечного множества фигур и атомов, шаровидные атомы, — это огонь и душа… При помощи движущихся атомов, их чрезвычай­ных проникающих способностей происхождение всякого рода образов, истекаю­щих с вещей, проникающих в тело человека, вызывающих впечатления…». Он мог бы совместить волны своего информационного поля со звуковыми волнами радио. В точности как способом общения с Шерри телепатически, вот только теперь заменив её место магловским устройством. И Майкл сделал всё, дал ответы, чтобы его операция закончилась успехом. Чтобы частичка его разума теперь была надёжно спрятана в обычном предмете. » — Они объявили поиски, своего рода, талисмана Джошуа Гранта, — через наушник передавала дурмстрангке Юстейсия. — Похоже она много значила для него… по нашей информации мальчишка начнёт сотрудничать с пожирателями только тогда, когда его вещь окажется в надёжном месте. — Ты цитируешь? — уточняет скептически Шерри, хотя понимание его слов разъясняется быстрее, чем Юстейсия успевает договорить. Мрачное выражение лица становится темнее, когда она понимает, о чем идёт речь. Но вместе с этим возникает множество вопросов. Что может быть с «талисманом» Джоша такого, что он решился вступить в контакт с пожирателями, если предмет окажется в «надёжном месте»? А если они не найдут его, что потом? Что будет с Джошем? В конце концов, под фразой «в надёжном месте» подразумевается не то, чтобы «талисман» оказался у Джоша. Она должна найти его и спрятать. Это предназначалось ей, Шерри понимала. Вспомнить даже слова Орели, после пропажи Джошуа, которые он сказал перед тем, как это произошло. «Прямо сейчас он бы включил на радио свою любимую песню». Ту самую песню, которую он пел только с Шерри, и тот канал с момента пропажи парня транслирует исключительно шум. Больше ничего. — Мне передали это так». — Радио? — недоверчиво переспрашивает Джеймс, когда звонок оборвался, закину ноги на кресло рядом. — Нахрена оно им? Шерри увлажнила сухие губы языком, молча осмотрев парней перед собой, сидя на стульчике, сложив руки на его спинке и поставив ноги по бокам. Они пересматривали оборудование и обновляли некоторые детали, сделав устройства с защитой от вражеской магии, на фоне новой угрозы в лице Антония. Джеймс раскинулся справа от неё на диване, забросив ноги на кресло, в котором сидел Питер. Напротив Шерри на другом диване расположился Блэк с Майклом и Ремусом, слева Райян в кресле, периодически пихая её стул ногой, из-за чего ей хотелось всадить его ему в голову. — Иронично получается, — усмехается Блэк, его чёрная футболка беспорядочно оголяла напряженную шею и крепкие руки, пока он дразнил маленького садового эльфа на столе, притащенного сюда Тринити для уборки, — целая слизеринская компашка по зову воландемортскому собирается искать магловское изобретение. — Как бы не замарались, — насмешливо фыркнул Питер, заслужив одобрительные улыбки. Шерри просто согласно кивнула на его слова, выглядя последние дни намного серьёзней и сосредоточенной, чем обратила на себя сразу несколько взглядов. И если взгляд Джеймса она оттолкнула микроскопичной улыбкой, то на глазах Блэка немного задержалась. Его брови всего на несколько миллиметров опустились, но направляемый взгляд сказал сразу несколько вещей. Он читает её как книгу и выделяет ярким фломастером вызывающие вопросы моменты, на которые ей придётся дать ответ. — У них нет выбора, — сухо отвечает Майкл и девушка рефлекторно дернулась. Его тон звучал так скрытно и нечитабельно, что говорило о скрытой смысле сказанных слов. Он что-то знает? — Майкл? — наклоняется дурмстрангка вперед, склонив голову при пристальном взгляде на друга, что подхватил и Райян. — Ты что-то знаешь? Они с Райяном переглядываются в непонятном для неё смысле, из-за чего Шерри хмурится настолько сильно, что это настораживает мародеров. — Шерри… — Успокаивающе тянет младший Форд, будто бы говоря, что всё хорошо и здесь нет ничего такого, во что она не верит. Ведь лицо Майкла стало почти серым, когда он не пересекается ни с кем взглядом, направив его в пол. — Райян? — почти что шипит она, сохранив каменное лицо при нарастающих эмоциях. — Я начинаю нервничать. Конечно, она делает это, ведь многозначительные и неопределенные взгляды и слова братьев Фордов сбивают с толку. Да, может она и сама в последние дни была не особо открыта с ними, но не тогда, когда это касалось не только самой Поттер. — Всё нормально, просто сейчас, когда перед нами всё то дерьмо, которое нам удалось раскопать, теперь я понимаю Джоша, — спокойно объясняет Майкл, хлопнув себя по бедрам. О чем он говорит? — В первую неделю пребывания здесь Джош попросил нас помочь ему с радио, показать его механизм. Думаю он сделал это не просто так, его интересовала обратная сторона. Он хотел использовать его как чашу, тогда я не совсем понимал зачем, но он хотел переместить часть себя. Шерри бросило в холодный пот от неоднозначности просьбы Джошуа и рассказа Майкла. Она замерла, спинка стула впивалась ей в руки и девушка сделала несколько быстрых вдохов. Она заметила как Блэк от бедного эльфа, чтобы посмотреть на Майкла в подтверждение того, что это не шутка. — Как крестраж? — осмеливается спросить Люпин намного тише голоса Майкла, озвучив страшные догадки мародеров. — Крестраж?! — выпаливает поспешно девушка, ощущая быстрое биение сердца, требовательно посмотрев на старшего парня в надежде, что это не так. — Нет, это похоже, — спешит развеять все тёмные догадки Форд, и Блэк заметно выдохнул, схватив пачку сигарет со стола, дабы успокоить мысли, — только при создании крестража используют частичку души, а он свою память и знания. Черт возьми… Всё было настолько плохо, что он хотел удалить фрагменты себя, только бы избавится от его тяжести и наконец вдохнуть свободней. Шерри сразу вспоминает его придурков родителей, уважение к которым пропало в тот же миг, когда они не были особо взволнованы, получив известие от Министерства об официальном исчезновении их сына. Мало того, она знала об их не самых лучших отношениях. Богатые чистокровные волшебники, не желающие ничего кроме как благородного статуса, богатства и власти. Они положили большой хер на всю жизнь единственного сына, пытаясь сделать его парнем высокого статуса, но и пальцем о палец не стукнув для реализации. Он сразу свели его со счетов после того, как у Джоша появились проблемы в контроле своих способностей ещё в девятилетнем возрасте, что он впоследствии годов без поддержки, благополучно заглушал друзьями, выпивкой, травкой и тусовками. — Откуда ты знаешь об этом чувак? — спрашивает Джеймс, без подозрений, но с интересном взглянув на старшего дурмстрангца, от чего Поттер хотелось фыркнуть. Сами то видимо слишком хорошо знали о чем говорят, судя по бурной реакции каждого гриффиндорца. — Не забывай, что Дурмгстранг не всегда был при Мэйнарде, он пришёл только когда я был на четвертом курсе, — спокойно отвечает чемпион; при упоминании наставника дурмстрангцы заметно притихли, вспоминая недавние новости, что родители Поттер едва не получили отказ в предоставлении каких-то данных в его защиту. — Джош не мог справиться со своей телепатией, иногда были обострения, из-за которых он хотел избавиться от всех мыслей. — Думаете он спрятал, спрятал тайну своего рода в радио? — Но вы ведь всегда знали о его способностях, родовая тайна не хранит тех, кто её предал, — поддерживает скептицизм Питера Джеймс и при этом взгляд девушки теряет фокус, что снова привлекло внимание Сириуса. Их своеобразная дружба была таким гребанным издевательством, ведь и идиоту понятно, что никакой дружбы между ними быть не может. Они или ненавидят друг друга, но остаются напарниками или расходятся окончательно. Еще вариант — не будь слепыми боягузами, признали свое притяжение к друг другу и, возможно, развивались бы какие-то отношения. Но нет, они достойны друг друга в своих тупых заявлениях, действиях и словах по отношению к друг другу. — Значит мы знаем не всё о Джоше, — неприятный итог темы заставляет девушку поморщится ведь в отличие от братьев Форд, она не могла поверить в другую сторону Джоша. Скрытую, темную и даже немного эгоистичную. Они были хорошими друзьями, в особенности Майкл с Джошем, когда Райян и Шерри всегда были ближе к друг другу. Хотя с Реббекой Джош составлял редкий, но идеальный дуэт. Она знала, что парни любят его как третьего брата, но были более жестоки и категоричны к выводам, что Поттер боялась делать по отношению к телепату. Их связь была особенной, чтобы вести себя так. — Или всё, за что он сейчас расплачивается, — в защиту исчезнувшего друга выдаёт брюнетка, посмотрев на каждого, чтобы закрепить эту мысль в воздухе. Следующие пол часа Майкл с Райяном в деталях рассказывают о советах и механизме, который Джош использовал для переноса информации в носитель. Они обсуждали возможные варианты того, что делать в тех или иных ситуациях и какие существуют варианты хранения или извлечения информации с радио. Неудивительно, что мародеры быстро подхватили волну и, имея неплохой багаж опыта в розыгрышах и создании всякого рода махинаций с помощью магии, выдвинули свои идеи и предположения. Все это время Шерри молчала все также сидя на стульчике животом к спинке, не в силах выбросить мысли о планах Антония на Майкла. Они больше не пересекались, но давление чувствовалось с каждого угла, будто чужие глаза следили за каждым их шагом. Они создавали эмоциональное, фантомное ощущение собственной должности и вины. Будто Шерри должна склонить голову и подчиниться. Иначе Майклу будет только хуже. Большое влияние оказало раскрытие тайны профессора ЗоТи, что окончательно выбило её из колеи. Ведь их общение с Фредегондой теперь стояло на паузе. И в момент, когда хотелось бы получить поддержку от взрослого человека, она остаётся без ничего. Ведь Мэйнард заключённый, родители занимаются тем, чтобы вытянуть его оттуда. Фредегонда, оказалась, сотрудничает с убийцей с её прошлого. Остальным она не доверяла. Конечно, был ещё Шрам, но она не уверена, что старик хотел бы слушать её плачь, когда сам занимается решающими заданиями. На которых держится вся их жизнь. Она чувствовала себя выгоревшей. Вся та борьба накануне привела к тому, что она всё меньше чувствовала какие-то эмоции. Словно закрылась от мира и осталась лишь поверхность её личности, и лишь намёк на существование. Потому глядя на Райяна и слыша процесс создания плана, Шерри не могла думать о чем-то, кроме как о последствиях. Впервые так серьёзно. — Почему ты так смотришь на меня? — напрямую спрашивает Райян, заметив её отстраненный, но сосредоточенный на себе пронизывающей взгляд. Он двигает кресло ближе к стульчику, чтобы усесться напротив подруги и заглянуть в беспристрастное лицо, непривычно глядя на отсутствие эмоций у Поттер. — Хочу стереть твою память, — она медленно говорит не двинув и мускулом, пока он надеялся разглядеть намёк на шутку в её словах. Но Шерри даже не моргала, выглядя как опустошенная кукла. Он хмурится, его голубые глаза в прищуре заглядывают в пещеру её темного взгляда, видя отголоски безумия и сумасшествия там. Больше всего он не хотел, чтобы психологическое состояние подруги ухудшилось впоследствии всех событий. Он боялся того, что она по чуть-чуть начнёт сходить с ума, в особенности из-за частых «приходов Джошуа» в её сознание. — Зачем? — ровно спрашивает Райян, пальцем щёлкнув девушку по носу, на что она просто моргнула. — Чтобы сделать всё самой и не ввязываться вас, потому что вы имеете очень неудобную мне привычку менять всё в последний момент, — отвечает она, смотря на него в упор с возникшей мягкой улыбкой. На самом деле она думала совсем о другом… — Строите скрытье планы за моей спиной, а это не очень классно, знаешь ли. Она не договаривает. Была правда в том, что они действительно строили тайные планы за её спиной, которые имели цель исключить её из каких либо действий. Желание стереть их память появилось ещё с начала учебного года, когда она все чаще начала страдать от приступов Адского пламени. Оно укрепилось со следующими событиями в Хогвартсе и держалось до сих пор. Суть не в том, что она думает, что парни не смогут пережить какие-то проблемы и повороты событий в будущем, потому что они смогут. Шерри думала более эгоистично, чем оказалось. Ибо проблема была то в ней, и об этом ей хороша дала знать Юстейсия несколько дней назад и разговор с Антонием. Если они будут сильно сопротивляться Шерри откровенно сказали, что её убью на глазах друзей. Именно поэтому она предпочла бы взять на себя ответственность за вторжение в их судьбу, чтобы исключить реакцию на свою смерть. После убийства Реббеки, исчезновения Джоша, смертей, которые они видели в Хогсмиде, ухода из семьи отца, смерть Шерри для Фордов была бы окончательной точкой. А он не собираются останавливаться. Она не драматизировала или что-то ещё в этом роде, Поттер просто поставили перед фактом и она его поняла. — Ты выглядишь серьёзной, Шер, — глухо произнес кудрявый, заглядывая ей в глаза с беспокойством, — ты начинаешь меня пугать. — Потому что я серьёзно, Райян, — признается она, наклоняясь к нему ближе, что дает возможность рассмотреть слабый след на шее от Жалящего заклинания, глубину черноты её глаз. — Я не раз задумывалась в том, чтобы стереть каждому из вас память. Джош когда-то рассказывал мне об этом. Не с помощью волшебной палочки, а моего сознания. — Зачем? — вторит она, сцепив зубы от нарастающей злости на Поттер. Он сразу выкупил почему она так говорит, ведь кому, а её ложь он способен раскусить. — Что бы вы не чувствовали боль, если что-то произойдёт, — признается она, чем только подтверждает его мысль, от чего взгляд становится холоднее и заостряется на ней. Он хотел её убить за подобные мысли, раздражаясь сильнее, чем думал. — Ничего не произойдёт, из-за чего бы мы чувствовали боль, Шер, — рычит он, сжав кулак на спинке её стула так резко, что это привлекло внимание Майкла. Райян одним взглядом заставил его вернуться к своему разговору с мародерами. — Ты не знаешь — Ты тоже. — Я знаю больше, чем хотелось бы, — огрызается она, прошипев ему почти в лицо, из-за чего челюсть парня сжалась сильнее. — Тогда мы справимся вместе, — она сдается, когда переносит руку на её, перебирая теплые пальцы в своих. — И ты должна пообещать, что не опустишься до того, чтобы стирать нам память о себе, Шерри. Это хуже любой боли, для каждого из нас. — Я не даю ложные обещания, — горько усмехается Поттер, но в её голосе слышалось согласие. — Тогда постарайся не делать этого. Она не может ответить ему, переводя взгляд на приближающихся к ним парней, бурно обсуждающих что-то, что насмешило Ремуса. — Вы не могли не сказать этого, — фыркает с легкой ухмылкой Блэк, толкнув в плечо Джеймса. — О, да, потому что иметь вас двоих во главе — отличная идея! — посмеивается Люпин многозначительно посмотрев на Сириуса, что заставляет Джеймса напрячься. Он замечает как Райян мгновенно стреляет в его друга предупреждающим взглядом, а Лунатик насмешливо избегает взгляда. — Блэк, — почти что рычит младший Форд, предупреждая, многообещающе кивнув ему, когда он приближается к Шерри с нечитабельным выражением лица. — Я помню, мужик, — кивает Сириус дурмстрангцу и тот отходит в сторону, чтобы тихо что-то сказать брату, оставив Шерри с мародерами. Люпин был прав, конечно. Они с Блэком уже не были непреодолимым дуэтом, каким когда-то были. И каким-то волшебным образом они решили так, чтобы они исправили этот момент, под пристальным взглядом Джеймса. Он задумался. Шерри неприятно осознавать, что среди всех друзей он меньше всех знал, что на самом деле происходило между его лучшим другом и сестрой. — Вставай, свирепая, — гриффиндорец останавливается перед ней с зажатой между зубами зубочисткой, демонстрируя ровные ряды зубов при улыбке, — долг зовет.

***

*** Отсутствие радио в комнате Джоша не вызвало удивления, но напрягло до того, что было решено разделиться для его поисков. Сложность состояла в том, что наложенные защитные чары Гранта не позволяли магии влиять на него, поэтому даже Акцио не помогло. Шерри опасалась, что пустоголовый придурок Харт Гелдер, близкий друг Джошуа, чей отец был последователем Грин-де-Вальда, в связи с дружбой с Мальсибером уже мог передать его слизеринцам. Всю дорогу на восьмой этаж она молилась Мерлину, чтобы этого не произошло. Пока Джеймс с Майклом направились в гостиную Хаффлпафф, после недавней вечеринки, надеясь на то, что дурным образом радио оставили там. Конечно, проигнорировав факт запрета трогать вещи Гранта после его исчезновения, несмотря на то, что он всегда был королевским атрибутом каждой вечеринки. И даже если оно действительно находилось в чужих руках, вряд-ли они могли что-то послушать, потому что с момента пропажи парня оно застряло на одной и той же волне с бесконечным белым шумом. Шерри приняла безысходность и понимание того, что нихрена они не найдут его сейчас, ведь даже использовав свои навыки она не смогла услышать скрытые волны, которые тот издавал. Как будто оно просто растворилось, в точности как внезапно исчез её Джош. И только благодаря энтузиазму парням, они до сих пор шлялись с Блэком этажами Хогвартса с волшебным компасом, который каким-то чудесным образом должен был его отыскать. Поттер не могла забыть слова и переглядывания парней, когда Блэк позвал её на поиски, и она имела хорошее настроение для того, чтобы его подразнить. Возможно глоток надежды и прогресса в поисках Джошуа, о которых ей рассказала Юстейсия, как только они с гриффиндорцем вышли с Берлоги, повлияло на её благоприятное состояние. — Думаешь Джеймс что-то понял? — спрашивает Шерри в тот момент, когда он поворачивается к ней, оперившиеся на подоконник. Его взгляд тут же отрывается от компаса в руках к её карим глазам, которые впервые за неделю имели в себе что-то ещё помимо пустоты. Он понимает о чем, идёт речь, вспоминая реакцию Джеймса на слова Райяна и от этого внутри него неприятно тянет. — А ты хочешь, чтобы он сделал это? — расчётливо тянет он, склонив голову с подозрительно поднятыми уголками губ, чтобы сильнее углубить их зрительный контакт. — Не переводи стрелки, Блэк, — фыркает Поттер, наблюдая за тем как он медленно приближается к ней, делая это так чертовски мучительно и издевательски, что обычно девушки не выдерживают и прыгают к нему. Но Шерри просто хочется его ударить. Он скользит взглядом по длинным ногам, обтянутых плотной тканью дурмстрангских брюк, по брутальному поясу на её бёдрах с изображением орла на пряжке. По кистям рук, украшенных несколькими серебряными браслетами и знакомым кольцом на среднем пальце. От этого острая улыбка заполняет лицо, когда он узнает свое кольцо, которое она украла у него когда они едва не подрались. Всё потому что Шерри вспыхнула из-за слов Антония, в очередной раз, а он попытался её успокоить после того, как Джеймс попал под горячую руку. Теплое ощущение в груди спровоцировало его сверкнуть глазами, а мысли крутится вокруг того чувства, которое он испытал при этих воспоминаниях. — Не знаю, — выдыхает парень, не сводя с неё глаз, которые были ярче даже этой красной рубашки, под которой покоится чёрная майка с тонкими бретельками. Он дразнит и уходит от ответа, сверля своими серыми глазами в маленьком прищуре, выкупив её игру. По правде говоря Блэк разделял её желание испытать друг друга, чтобы ненадолго отстранится от тех мрачных дней, ставших чернее чёрной дыры после приезда Антония. — Что бы ты сказал, если бы он узнал? — она уже не сдерживает улыбки, когда смотрит на него, стараясь не засмеяться от собственного допроса и того, как плохо она врёт. Ведь на самом деле это не то, что волновало дурмстрангку, а она делает вид будто да. Мало того Сириус раскусил её с первой секунды. Блэк останавливается в полу метрах от неё, борясь с желание поставить руки по бокам от её бёдер, испытывая девушку взглядом, держа его так пристально долго. Обычно ни Сара ни другие девушки не выдерживали и просто бросались ему на шею, целовали и посасывали кожу, оставляя бордовые пятна. И только Шерри имела силы выставить на показ не сиськи и отличную задницу, а острые фразы и упрямый, непробиваемый взгляд. Он знал, что сводил с ума когда смотрел так, с припущенными веками, будто пробирался под кожу и занимал всё пространство внутри человека, заставляя потерять суть своего существования и сконцентрироваться только на нём. — Я бы просто поцеловал тебя снова, — томно выдыхает он, уменьшив как можно сильнее расстояние между ними с вкрадчивой ухмылкой, от которой внутри что-то щёлкнуло. — И я бы не ответила, — она отзеркаливает его самоуверенность, от которой тот ведёт бровью и весело хмыкает, не поверив её словам. Блэк тянет руку за её спину, чтобы положить компас подоконник и расположить руки по бокам от девушки. — Так быстро сдался? Она посмеивается, рассматривая его лицо с наигранным разочарованием от установленных правил в их общении. Друзья не целуются в конце концов. — Я не проигрываю, Поттер, — низко поговаривают он, понижая голос к объёмному шепоту, мурашками бегущими её спиной. Дурмстрангке хотелось рассмеяться ему в лицо от заявления. Потому что не она пробилась стать друзьями, а потом прижимала его к подоконнику, заявляя о желании поцеловать. — О, прости, — она наигранно хмурится, будто действительно провинилась в чем-то, но крошечная улыбка в кончиках девичьих губ заставляет Блэка закатить глаза на её выходку, — я забыла, что всё это время происходящее было игрой. — Язвишь, — он облизывает губы, на секунду закрыв глаза, чтобы избавиться от наглого выражения Шерри в его хватке. Сириус чувствовал как спокойствие заполняет его, когда они общаются так. Как раньше. Не тогда, когда они ненавидели друг друга, а в те моменты напарничества, когда они, смеясь, проворачивали экстремальные и рискованные дела, нарушая сотни правил волшебного мира. — Это просто игра, расслабься, — улыбается она, встречаясь с ним взглядом, от которого кожу начало покалывать теплом. Поттер посмотрела на Блэка, который стоял в нескольких дюймах над ней. Его присутствие сейчас сводило с ума, на что она не расчитывала, когда спровоцировала на разговор. Джеймс похоже действительно единственный, кто не подозревал об их взаимодействии. Для него, как и посторонних их прикосновения значили не больше, чем когда она ненавидела друг друга. Но для них двоих прикосновения их рук, похлопывания по плечу, толчки колен где бы они не сидели рядом, значили гораздо больше. Они были тайным напоминанием об их затянувшихся чувствах, которые оказались под запретом обстоятельств. Она теряется в мыслях, из-за чего не сразу поняла, что его рука ползёт по её бедру, пока на лице расцветает не самая невинная улыбка. — Блэк! — Шерри отругала его, толкнув его руку, чем только рассмешила. — О, да ладно, — скулит он на грани разочарования, темный оттенок в его глазах опасно вспыхнул при взгляде на дурмстрангку, — как будто ты не умираешь, чтобы сделать это. Горячее тепло расползается по ее щекам, плавным движением перемещаясь под грудную клетку при касании пальцев Блэка к талии, при глубоком зрительном контакте, тающем в себе смелые желания, о которых не каждый готов сознаться. — Ты намекаешь, что я умираю от желания заняться с тобой сексом? — она попадает в яблочко, когда ухмылка парня в ответ становиться невыносимо игривой. Блэк пожал плечами, проводя кончиками пальцев по выступам железного орла на поясе. — Не знаю, а ты? — Он поднял бровь, как всегда, дерзко. Желудок Шерри перевернулся; ее руки добрались до подоконника, о который опа опиралась, чтобы сжать для дополнительной поддержки. Внезапно ее ноги оказались не в состоянии стоять твердо, за что она мысленно убила себя Авадой. Во что он играл? Ее глаза встретились с его, когда он сделал шаг, катастрофически сокращая расстояние между ними. Поттер пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не выпустить скопившийся поток воздуха на его хищно растянутые губы. На секунду Поттер позволила себе блуждать по мыслям о том, на что это похоже — секс с чертовым лучшим другом ее брата. Когда дурмстрангку гладят его мозолистые руки, губы скользят по ее шее… О, Мерлин, от этой мысли желание выцарапать себе глаза возросло с тем, чтобы снова вернутся в момент, когда между ними было всё вполне гармонично. Она облизнула губу, вздернув подбородок. Ее ресницы больше не трепетали, когда она смотрела на него в моменты их близости. За это время она выгорела так сильно, что только надеяться вызвать в себе чувства и эмоции, которые когда-то чувствовала, чтобы чувствовать себя живой. Его металлически серые, острые глаза было нетрудно разглядеть в тусклом свете, и она могла поклясться, что видела, как они скользнули с ее губ обратно к глазам. Сириус позволил себе остановить поглаживающею её щеку руку на лице Шерри, еще больше сокращая пространство между ними. Воздух в пустом пространстве, где их тела не соприкасались сгуститься, и время, казалось, остановилось. Гриффиндорец был так близок, если бы только наклонился дальше… Если бы он прижался своими губами к ее губам и снова держал её так крепко, оставляя отметины на коже… Что происходило? Он был её другом. Поттер сглотнула, отводя взгляд от него от злости на себя за вспыхнувшие мысли. Разве настоящая Шерри позволила бы себе использовать их запретные чувства, чтобы почувствовать какие-то эмоции после эмоционального выгорания. Она ведь не хотела этого сейчас, не хотела провоцировать и возобновлять то, что они забросили на дальнюю полку. Так какого хрена ты ведёшь себя так тупо, Шерри? Его поступки на игре её чувств нельзя назвать обоснованными и правильными, она ненавидела Блэка в те моменты. Она не могла чувству собственного достоинства так быстро позволить снова прикасаться к ней и целовать. Она не может доверять ему сейчас, и не только из-за принципов и приоритетов парня. Здесь всё немного иначе. Друзья. Но, глядя в его глаза Шерри видела некую фальшивость, он бы не поцеловал её или прочее. Их действия были настолько зеркальны, что вызвало раздражение, от которого Поттер закатив глаза, внезапно оттолкнув его от себя. Когда он, спотыкаясь, отступил назад с хмурым, пылающим мрачным огнем взглядом, на его лице отразилось недоумение. — Шерри? — он рычит, когда девушка отталкивается от подоконника и молча отходит в сторону. Она слышала его недобрый тон, и тон её собственных мыслей мог спровоцировать новую ссору. — Друзья не ведут себя так, — шуточно обвинила Поттер, направляясь вперед по коридору с фальшивой улыбкой. — Ну, конечно, как я мог забыть, — неожиданно посмеивается он, ровняясь с Шерри. — В твоих интересах держать дистанцию, — подмечает Поттер, вздернув бровь и демонстративно вытянув руку между ними. Да блядь, друзья не лапают друг друга. Ей слышится или он действительно шепотом выплевывает «нихрена», когда улыбка на лице становится острой, как в наушники внезапно звучит голос Джеймса, обрывающий им момент. — Ребят, всем в Берлогу прямо сейчас, — она может слышать лай Крика и торопливые шаги Джеймса с Майклом в устройстве, от чего волнение вспыхнуло внутри. Если это снова противостояние Антонию, в этот раз она просто его убьёт.

***

Сегодня, в промежутке девяти и двенадцати часов в школе должна произойти миссия слизеринцев, связана с поиском радио Джошуа и, как удалось узнать Фордам, новых «жертв», наподобие Амальтееи Филлонд. Или использование разумов, как это было с Бетани и Лили, которые находились под защитным полем чаров магических атрибутов, который передала им Юстейсия. Теперь, когда эксперимент над девушками был успешен, они попытаются создать армию одурманенных студентов. И это ещё министерство не провело свой загадочный тест. Стало очевидным, что наложенный чары, возможно самим Джошем, или кем-то другим имели свойство телепортировать предмет в зависимости от близости опасности. Словно оживший он мог перемещаться, прятаться, если посчитает события вокруг себя опасными. Может быть, здесь была рука Тайны Рода, потому что эффект настолько впечатляющий, что радио практически невозможно найти. Найти им, но не слизеринцам, среди которых Антоний сформировал целые отряды стажёров. Они имели то, что может позволить им забрать радио, а вместе и с ним великую тайну, которая даст любому волшебнику могущество. Поэтому, собравшись в Берлоге и проведя здесь всю ночь и следующий день, они разработали план на основе тех данных, которые откопали вместе с Юстейсией. Несколько раз к ним пытался заговорить Кинсон. Правильнее сказать Тилнер Даркинсон, с душераздирающей о чистоте своего желания помочь им, но Шерри даже смотреть не могла него без желания мести. Она едва сдерживает себя, чтобы не прикончить его. Это был настоящий хаос. Майкл с Райяном тихо переговаривались с Джеймсом, так эмоционально и озадаченно, что девушке хотелось поинтересоваться всё ли нормально. Ремус, поставив глушители, вместе с Питером и Шерри проверяли пушки и дымов ухи, которые они подготовили, поместив взрывоопасный механизм внутрь железки в форме мухи. Единственным, кто молчал, был к удивлению Сириус. Он хитро улыбался, уставившись на Шерри усталым взглядом. Вечер приближался, а вместе и с ним переполняющее беспокойство. Они были уверены в своих силах, но теперь, когда вся школа перешла во власть Антония, где ни Мэйнард ни Дамблдор прикрыть их не смогут, становилось опасно. — Что насчет тебя? — подхватив тему разговора между ними, поинтересовался у Шерри Блэк. — Хорошо спалось? Шерри почувствовала тепло на шее от ехидства в его голосе и воспоминаний, конда они только под утро легли спать. Не все, потому что пока парни вырубились за долю секунды, Шерри, лёжа с Райяном на диване, не могла избавиться от столкновения своих ног с ногами Блэка на соседнем диване. Пропустив часть об их рычащем шипение друг на друга и ту, где они решили устроить ссору на пустом месте, пока остальные спали словно убитые. Она хотела забыть ту, где Блэк, поверив в свои силы, решил перебросить девушку к себе на диван несколькими короткими, но сложными движениями, которых когда-то его научил Майкл. Правильно, чтобы избавиться от раздражительности от соприкосновения их конечностей, нужно было и вовсе прижать Поттер к себе, перекрыв любые пути освобождения. Будучи обученным приёмам у старшего Форда, чья техника в боях превосходит Шерри в разы, Блэк смог удержать девушку на месте. — Да, — кивает саркастично брюнетка, вызвав смущенную улыбку у Люпина, заставшего их спящих в обнимку и, естественно, разбудив перед тем, как Джеймс с Фордами проснуться, по очевидным причинам. — Точно так же, как и тебе. Блэк улыбнулся шире, пробежавшись по ней взглядом, прокручивая в голове тот момент, когда она ударила его локтем в живот и грубо освободилась с хватки, не забыв ударить ногой, когда поднималась. Само очарование. — Действительно… Райян, который до этого разговаривал с Джеймсом о не очень приятном для них моменте, оставил остальных парней в неутихающем споре. Он повернулся в сторону подруги, заметив как та разговаривала с Блэком с нескрываемой улыбкой. Они даже не подозревали насколько флиртующими, выглядели со стороны, что раздражало его до хруста костяшек на чужом лице. — Да уж, слишком буйная девушка в моих руках и эти назойливые мысли, — протянул тихо и мурлыча гриффиндорец, исподлобья посмотрев на Поттер, чьи темные глаза уже встретились с ним, словно пульсируя. Она чувствует как смех застряет в горле и до боли царапающие язвительные слова, но подошедший к ним дурмстрангец с некой скрытой эмоцией, которую Поттер определила как негативную. Форд властно оказывается возле Шерри, пробежавшись взглядом по устройствам и грубо встретившись с Блэком. Не отводит и смотрит уверенно, будто сама фигура Райяна в его жизни пустой звук, и даже угрозы которые он получил, касающийся девушки, не произвели должны эффект. И Сириус был единственным таким. И только из-за уважения к младшей Поттер Блэк принял его угрозы как правило. — Всякая мелочь, правда? — безобидно, на первый взгляд, спрашивает дурмстрангец, проверив одну из готовых «мух». — Как же мне повезло, что я таким не страдаю. Воздух между ними вмиг окрасился в серый оттенок напряжения, стал таким густым, что дышать было тяжелее. Шерри любила Райяна и принимала его заботу, но иногда она раздражала её также, как и сам Сириус Блэк. — Мы заметили как ловко Марлин вытеснила все мысли с твоей головы, помимо себя, — подметила Поттер, вздернув бровь, когда встретилась с ним вызывающим взглядом под тихое посмеивание Питера, — Явно много чего на уме… — Да, — подыгрывает он, мягко улыбнувшись. — Много чего… — сказал Форд почти шепотом, кивнув брюнетке на выход и она поняла, что им нужно идти. Дурмстрангец кивком оповещает гриффиндорцев об уходе, задержавшись предупреждающим взглядом на Блэке, который лишь кивнул ему в ответ со скользящий улыбкой на лице. Шерри хватает свою кожанку со стола, стряхнув металлическую стружку, перебрасывает волосы на плечо и ловко набрасывает её на себя. Поттер на секунду останавливается, когда замечает всё также наблюдающего за ней Блэка. Его взгляд остановился на ее губах, прежде чем их глаза встретились. Он выглядел так уравновешенно и беспристрастно, но один чертов взгляд выдал всю бушующею энергию внутри. Шерри чувствует как внутри теплеет, когда он прочистил горло и кивнул ей на выход. Райян ждал. Между ними повисло неловкое напряжение, она быстро разбавила его ударив своим кулаком о кулак парня перед тем как уйти.

***

Мародеры остановились в заброшенном кабинете, где они разместили некоторые свои магические артефакты, когда школу поглотила Вечная тьма. Пока братья Форд решали свои дела вместе с Шерри, и только Джеймс имел полное представление того, что у них сейчас происходило. Это то, о чем он разговаривал с дурмстрангцами. Они изменили план. Точнее быть создали новый и тот, по которому будут действовать, пока его сестра останется в лабиринте старого. Сложное решение, которое он принял со жгучей болью за свой будущий поступок. Все потому что Фредегонда сказала им, что Шерри не должна быть в этой заварихе. Они захотят отобрать главный символ правильной стороны Дурмгстранга. И если Шерри падёт, они смогут взять под контроль тех, кого не должны. Она должна остаться цела и Джеймс сделает всё, чтобы в будущей миссии сестра осталась в безопасности. Он мог бы запереть её в Тайной комнате, легенды о которой ходят долгие года, имел бы туда доступ. Что угодно, только бы она переждала шторм в тихом месте, пока они идут в самое сердце бедствия. Он сталкивается с тусклыми янтарными глазами в полумраке класса, под недоуменные взгляды друзей. Они ведь договорились не подпускать профессор к миссии и кому-то из дурмстрангцев. Сцепив ненависть между зубами, удерживая от желания прикончить Фредегонду за содеянное, Поттер заточил свой взор на ней. Как ей только в голову пришло сотрудничать с тем, кто уничтожил его сестре жизнь? Изменил в корень, заставив того гнить… — Мы можем помочь вам справиться, если вы позволите нам, — Пальмистрия, захлопнув дверь класса, проходит в центр тяжелым и аккуратным, будто шипящая кошка при виде агрессивных псов. Её желтоватые глаза смотрят Джеймсу в душу, выворачивая все скелеты наружу, находя слабые места… — И твоего мелкого гриндевальца тоже, мисс Фредегонда? — хмыкает он, опираясь на один из столов в закрытой позе глядя на неё из-под опущенных ресниц. Словно ястреб, пристально наблюдая за жертвой. — Я бы не позволила кому-то причинить Шерри вреда, — она хмыкает в ответ и слова её звучат убедительно, но почему-то именно они заставляют Блэка напряженно выровнять спину и сосредоточить взгляд на друге. — Думаешь, я по слепой глупости поверила Кинсону, чтобы поставить её под угрозу? — Даркинсону, — уколол он так резко, что женщина на секунду открыла рот, будто рыбка, которую вынули с воды. Он знает, что Фредегонда пытается надавить на него с помощью Шерри, пытается заставить ей поверить. Мародеры смотрят на него неодобрительно и он понимает их настрой, стоило оценить один лишь взгляд Бродяги на женщину. — Джеймс, — говорит она низко, заставляя посмотреть на себя и парню показалось, что в словах её звучало больше, чем просто имя. Словно скрытый посыл, который она заложила в буквах только для него, вес которого отображался болью в его груди. — М? Его пронзительный взгляд исподлобья, потемневший в свете своих эмоций, сейчас как никогда походил на Шеррин, от чего ей закололо внутри. Фредегонда просто надеялась, что он поверит ей снова. Ведь не было ни одного раза, когда бы та подвела младшую Поттер и кого-то из дурмстрангцев, тех же мародеров, которых ей ни единожды хотелось проклянуть за невыносимый характер. — Мы можем помочь вам, — она внушительно выравнивается перед ним, ступив на шаг ближе, что вызвало у Сириуса предупреждающее рычание, который женщина нарочно пропустила, — занимайтесь своим, но мы можем прикрыть вас, чтобы всё прошло нормально. Мы. Конечно, она говорит не только за себя. И если присутствие Второго он кое-как может выдержать, то чертового ублюдка самозванца, преступника и убийцу Тилнера — нет. Его до сих пор разрывает с того самого момента, как они случайным образом заметили на карте мародеров изменившийся имя у чертового профессора ЗоТи. — Ты будешь слушать её, Сохатый? — пусто спрашивает Блэк, но тон его звучит так остро, будто пытается перерезать женщине горло. — Я бы не стал, — тихо отзывается Питер и Джеймс не выдерживает, его нога нервно подскакивает, пока он недобрым взглядом сканирует фигуру перед собой. Его мысли были загнанны в ловушку, будто именно этого она с самого начала и добивалась. Поттер выпускает гневный вздох вместе с рыком, который закрадывается Пальмистрии под кожу, когда он метнув взгляд в сторону друзей принял решение. — Хорошо, вы прикрытие, — выплевывает он, заметив как расслабила свои плечи профессор, но его суровый взгляд заставил взять себя в руки и пройти к парням, которые держали в руках карту с отметками. И пока они нехотя разбирают план, всучив туда тройку, позывной которой теперь будет звучать как «оборотни», Джеймс, глядя в пустоту перед собой понимал, что вокруг пальца они обведут не только Шерри.

***

— Значит используем их? — риторически спрашивает Питер, когда дверь Берлоги захлопывается за Блэком и они, полны бешеной энергии после встречи с Фредегондой и Вторым, спешат внести изменения в план. — Да, я не верю ему, — сухо кивает Джеймс, закатив рукава рубашки по локоть, его напряжённые руки со вздутыми от напряжения венами, уперлись на стол. — В любом случае, так мы узнаем настоящие намерения Даркинсона. В который раз карта ложится на стол, а красные стрелки меняют своё расположение, дополнительные имена заполняют нужное пространство, а мародеры делают третий масштабный ложный ход, дабы обвести всех в этой миссии. Она полностью находится в их руках, и каждый задействованный человек будет простой игрушкой в руках кукловода. Как назвал это Блэк — «трахнем во всех позах, лишим девственности даже тех, кто её уже лишился». — Но что делать с Шерри? — спрашивает Петтигрю, усевшись в мягкое кресло с дополнительными массажирующими хернями. Этот вопрос был сейчас актуален, ведь в принятии решений насчёт плана всегда согласовались с ней, а Шерри не приняла других вариантов, ни тот, в котором её нет, ни тот, в котором есть Даркинсон. — Райян уже говорил с вами об этом? Джеймс ловит жестокий взгляд Сириуса сбоку, ощущая как кислый привкус во рту вызывает тошноту от того, что им предстоит сделать. Он не может поднять свой взгляд, ведь тяжесть эмоций, вызванных упоминанием сестры грузом повисли на его веках. Они жгли с такой силой, что оказался бы рядом нож, он бы лишился их несколькими рывками. — У нас план, — Поттер не может сдержать мрачного тона, до боли оглушающего тяжестью несущего состояния. Его тусклый взгляд теряет фокус на карте, когда рука вытягивает с коробки на столе маленький флакон с темной жидкостью. — Майкл дал его. Слова дерут горло, конда он перемещает взгляд на Ремуса, чье лицо побледнело в узнаваемости зелья. Блэк, до этого рассматривающий карту, выкуривая очередную сигарету, помрачнел, устремив свой холодный взгляд на ноги. — Черт возьми, — неразборчивые слова вырываться вместе с глубоким дыханием Люпина, когда он останавливается перед другом, — не говорите, что вы собираетесь её усыпить. Это чертовски плохая идея, Сохатый! Горячая, пульсирующая энергия тёмной дымкой обволакивала мышцы Джеймса, вгоняя сотни иголок, сжимая желудок в своей агрессивной хватке, когда во взгляде Люпина читалось предательство. — Форд согласились, — глухо отвечает Джеймс, вскипятившийся кровь билась о стенки, расплескивалась с каждым сказанным словом на кожу. Люпин резко выхватывает с его рук сосуд и поднимает его на уровень глаз, отрицательно кивает, удостоверившись в реальности содержимого. Он, блядь, надеялся, что это ебанутая шутка. — Они бы не… — он задыхается, не находя нужных и правильных слов, дабы выразить свои чувства, которые озверение бились ему о череп. — Она не простит вас. Сколько ещё ты будешь подрывать её доверие, Сохатый, — он переходит на шепот, чтобы добиться хоть чего-то от друга, кроме сжатой челюсти и рук, упрямого взгляда и рычания. — Может уже достаточно? — Лунатик, — Блэк предупреждающе кладет ему на грудь ладонь, отводя от лучшего друга подальше, потому что состояние Поттера выглядело не совсем надёжно. — Нет, серьёзно, — вскипает Люпин, сбросив раздражительно руку Сириуса и метнув в знак помощи взгляд на Питера, но тот держался стороной в таких вопросах, не желая попробовать на вкус гнев Поттера. — Вы оба не понимаете как это её разобьёт! — А ты слишком хорошо начал понимать Шерри, Лунатик? — взбушевался Блэк, почти впритык подойдя к гриффиндорцу с нехорошим блеском в потемневших глазах. Ремус, будучи самым высоким среди мародеров, опустил свой взгляд в недоуменно прищуре. Он сейчас серьёзно пытается посеять подозрения мотиву его действий? Чтобы сейчас Джеймс смотрел на него будто на ублюдка, пустившего слюну на его сестру. — Не заставляй меня ответить тем же, Бродяга, — рычит в ответ гриффиндорец, толкнув парня в грудь кулаком, впустив в раскаленное пространство между ними прохладный воздух. В серых глазах вспыхнул непонятный ему огонь, который она раньше не замечал, что было честной реакцией на его заявление с намёком на близость с дурмстрангкой. — Вы двое успокоились? — сглотнув противный ком мыслей и услышанных заявлений, Поттер движется между ними, расталкивая двух друзей по разные стороны, и выхватив назад флакон с зельем у Люпина. — Джеймс, пожалуйста, — скулит он, находясь на грани эмоций. В понимание парня просто не входили подобные поступки, учитывая, что девушка была одной из главных фигур этой миссии… — Если мы не сделаем этого, под угрозу попадёт не только она… — многозначительно бросает Поттер перед тем как отправится в другой угол Берлоги, к столу с устройствами связи. Его выворачивает от ощущения приближающихся событий. Ведь с минуты на минуты дурсмтрангцы должны вернутся и тогда Джеймсу предстоит усыпить сестру, чтобы обезопасить не только её, но и жизнь всех дурмстрангцев, студентов Хогвартса… — Вы пожалеете, — Ремус бормочет, устремившись на выход с Берлоги, не в силах терпеть эту несправедливость. Он мимо вольно вспоминает особенно ценную часть одного из их вечерних разговоров. «Добрым людям тяжелее всего, — он выдыхает теплый воздух в морозное пространство между ними и переводит взгляд на брюнетку, чей взор затерялся в горизонте рассвета. — Мир к ним жесток. Люди этим пользуются. А они хотят всем помочь, даже тем, кто сильно обидел. Они пытаются сделать всё лучше, но именно они и заслуживают это «лучше». В тот вечер он стал тем, кто в порыве её разочарования и агрессии, сказал слова, которые изменили в девушке что-то. В тот день она посмотрела на Ремуса Люпина под другим углом. Не будь она студентом Дурмстранга, из всех мародеров Лунатик определенно стал бы её лучшим другом.

***

Блэк не был импульсивным дураком, когда в момент напряжённого затишья в Берлоге, после ухода Лунатика, сказал то, что сказал. Он не сказал это для того, чтобы сгладить углы, ведь по своей натуре был тем, кто их заостряет. Сириус Блэк принял решение пожертвовать какими либо, какими именно он понятия не имеет, отношениями с Шерри. За все это время он натворил дохрена не прощаемых вещей в общении с девушкой, вёл себя как мудак и поступал не как самый разумный человек. Как бы сильно, в глубине своего сознания, он не дорожил тем, что висело на волоске, Блэк решил жертвовать именно этим. Из всех вариантов этот казался ему «тем самым», даже если от мысли одной внутри всё крушилось на сотни режущих внутренности осколков. Он, нацепив непринуждённое выражение на лицо, забирает у Джеймса маленьких флакон, мысленно прокручивая обрывки лекции о правильном применении зелья. На самом деле его знания в этом были совершенно высоки, но сама зацикленность на нём не заставляла его возвращаться к Поттерам. Чтобы сохранить братские отношения между Джеймсом с Шерри, он готов пожертвовать своими отношениями с ней, чтобы уберечь то, что высоко цениться. Семью. Парни готовятся к нужному моменту когда могут покинуть Берлогу на ближайший день, прихватив с собой все необходимые вещи. Они одновременно вскинули голову на импульсивно вошедшую Шерри, чьи волосы агрессивно колыхались в сторону от широкого шага. Джеймс со жгучим болезненным ощущением в груди от вида сестры и решения лучшего друга, под громкое биение сердца обменивается с Блэком взглядом. Блять, в этот миг парень правда не знал как себя чувствовать из-за того, что Бродяга вызвался сделать то, что он честно боялся сделать. Поэтому, когда девушка движется к столам за устройствами, которые Питер уже забрал, проходя мимо гриффиндорца, она не подозревает, что уже всё было решено. Карий взгляд падает на пустые коробки в недоумение, которое застряет костью в горле. Она не успевает среагировать и обдумать отсутствие устройств на столе, как чьи-то руки ложатся ей на талию. — Что за ху… На выдохе её тело грубо разворачивают и крепко фиксируют в своей хватке, упирая в стол, от чего брюнетка не ожидая того хрипит, когда глаза встречаются с Блэком. Её тут же осыпает теплом от мысли, что он прикасаться к ней так на глазах других. Но когда Шерри переводит взор за спину гриффиндорца лишь замечает как мародеры покидают Берлогу, захватив с собой все подготовленные для миссии вещи. Что происходит? Она несколько раз непонимающе моргает, вернув тёмный взгляд на парня перед собой, но тут же потрясенно замерла. Блэк, держа её одной рукой перед собой, выудил из рукава маленький флакончик чёрного цвета, остановив его открытым на уровне её лице. — Что ты… — Шерри удивленно шипит и отстраняется от него, ошарашенно ударяясь спиной об угол стола, когда он сдул чёрную дымку зелья ей в лицо, которое тут же парализовало, как только она вдохнула обжигающую пыль. Блэк молча, с бешено бьющимся сердцем смотрит как зрачки её вмиг сузились, от чего Поттер схватилась свободной рукой за стол для поддержки. Она тяжело дышит, пытается выровняться, но шум в голове и дикое онемение захватывает тело. Единственное, что она может сделать в момент своего осознания, поднять бледный взгляд на Сириуса, с выражением лица полного предательства. Нет. Нет. Нет. Нет. Они не могли так поступить. Она хочет кричать, но слова застывают на языке. Они остры на вкус, режущие плоть и смешивающие слюну с кровью от невысказанности. Шерри отталкивающе вытягивает руку вперёд, когда окончательно теряет связь с реальностью, покачивается на ногах и чувствует как Блэк мягко подхватывает. Он прижимает к себе онемевшее тело, сохранив от соприкосновения с полом, но Поттер больше не понимает. Она теряется во времени и пространстве, постепенно улавливая собственный уход в неизвестность. Ускользающая боль предательства рассеивается под тяжестью век. Она помнит как серые глаза Блэка смотрят на неё с сожалением, перед глазами все еще образ уходящего Джеймса, побудивший в ней желание разбить свою же голову о пол, чтобы просто сдохнуть и забыть этот момент. Последнее, что дурмгстрангка слышит перед тем, как потерять сознание, — это мягкое «Прости».

***

Спустя несколько минут после того, как Джеймс вышел за дверь Берлоги с опустошенным и закрытым взглядом, стоящий в стороне Люпин заметил как его поведение вмиг изменилось. Будучи злым и расстроенным произведённой несправедливостью, гриффиндорец тонко чувствовал любое изменение в друзьях. Он сам был на грани, но когда Блэк вылетает с помещения и молча запечатывает дверь магическим артефактом его семьи, Лунатик слышит как что-то разбивается не только в Джеймсе. До бледноты кожи сжатая челюсть, избегающий, но яростный взгляд, грубые движения рук и падающие со сжатых в ненависти к себе губ, заклинания. Сириус не может унять собственные мысли, от которых холодный пот выступал на коже. Он не мог простить себя за то, что видел как от его же рук дыхание Поттер замедляется, а тёплые, но подобию мрака чёрные глаза тухнут в секунду. Ему хочется содрать с себя кожу, сломать руки и вырвать язык, пройти девять кругов ада, чтобы снова не видеть как преданный взгляд сталкивается с ним. Он не был предателем, когда словил её опустошенное тело и положил его на диван, когда сотни раз пробормотал «прости», боясь посмотреть в застекленевшие глаза. Он сделал то, за что жалеет, но повторил бы снова ради лучшего друга. Поэтому, когда дверь оказывается запечатанной самыми сильными заклинаниями древнего артефакта, он замечает опущенный в пол взгляд Хвоста и обеспокоенный Лунатика. Последний делает шаг к Джеймсу, стоящему около стены в мёртвой позе, словно потерянный в реальности. — Сохатый, с тобой всё хорошо? — снова спрашивает Люпин, пробежавшись по парню тревожно. Поймав взгляд Блэка, он прочистил горло и Сириусу хотелось провалиться, ведь взгляд тот обо всем сказал. О личном презрение Люпина действий Блэка. Он не знает должен ли что-то сказать, после того как усыпил Шерри не самым честным способом, предав важное ему доверие. Он впервые за всю жизнь чувствует, что должен оправдываться. Рассказать им, что происходит между ними, точнее быть, что происходило когда-то. Но он не может сказать и слова, только переводя взгляд на лучшего друга, прочистившего горло. — Нормально, нам нужно идти — времени мало. Прежде чем Лунатик или Хвост успевают спросить Джеймса еще о чем-нибудь, он молча прокручивает всплывшие образы в голове, смотрит, как она исчезает. В какой-то момент Поттер хочет вернуться в Берлогу и вернуть Шерри назад, сделать всё, только бы она простила, но чувствует себя как вкопанный… Кажется, что каждый вдох — это удар в грудь. Его дыхание поверхностное, и он не может получить достаточно воздуха в легкие, так как у него начинается гипервентиляция. Связь с сестрой отчётливо передает задержавшийся в секунде до «провала в бездну» состояние брюнетки. Показывает её эмоции и чувство предательства, которое режет его похлеще любого дерьма, которое происходило с ним за всю жизнь. Он откашливается, будто сбрасывает руки убийцы с горла, и мародеров беспокоит кашель и хрипы Джеймса. Быстро обернувшись к ним, он видит, что его друзья замерли с сожалением, но Джеймс качает головой, поскольку его дыхание, кажется, нормализуется. Одного кивка было достаточно, что парни молча пошли в сторону выхода со школы, под тяжёлый стук берц и гнетущей атмосферы. — Чувак, ты в порядке? — спрашивает темноволосый парень в кожанке, сжав плечо лучшего друга, который медленно кивает. Он хочет сказать что-то ещё, но горло сжимается, а взгляд становится все тяжелее, и Блэк не знает, сможет ли контролировать вспыхнувшую в голове тьму. Его мысли мрачны и недобры, как сама сущность мира чёрных магов. Она затягивает и убивает, медленно, но жадно. Джеймс кидает косой взгляд на друга, отгоняя дурман в голове, развивая дымку наваждения от связи, прогоняя образы сестры. Внезапно, кажется, что у него в горле комок, когда он замечает настроение Бродяги, вспоминая реакцию на ситуацию с Шерри. Была очевидной и вполне непонятной его озабоченность, которая засела тяжелым грузом где-то в груди. Но с какого хрена ему так сильно проживать этот момент, если всегда демонстрировал свой пофигизм к дурмгстрангке, даже не глядя на их улучшение в общении. — Между вами что-то есть? — говорит почти шепотом, теплым, слегка сбитым дыханием колыхая прохладный воздух между ними. Его медовые, почти янтарные глаза стыкуется со льдом Блэка, от контраста температур даже шипит, разглядев в его взгляде нечто скрываемое и отрицаемое, что раздражает Джеймса. — Только не притворяйся, Бродяга, я вижу, — выдает неожиданно для двоих Поттер, чувствуя странный вкус на языке от слов, которые звучали для него также дико, как и само представление возможности, и парню не нравится, как у него сжимается сердце. — Это уже не имеет значения, Сохатый, — просто выдает Сириус и почему-то его голос звучит так честно и просто, будто пять минут назад не тонул в крови от разбитого предательством сердца. Он выглядел так искренне и чисто, что у Джеймса не оставалось выхода. — Обещаю, ничего, что могло бы затронуть Шерри с какой-либо стороны. Ничего нет. Блэк выдыхает и слова повисают в воздухе до того времени, пока они не встречают Фордов с одинаково разочарованными лицами, будто одного из них убили на их же глазах. Но, и если для кого-то поступок с Шерри был необходимой мерой, то для кого-то это было равносильно убийству.

***

Шерри любила жизнь, какой бы трудной та не была, сколько бы людей она не теряла. Она любила её и наслаждалась тем, что есть, поминала с горечью в душе утраты, но не забывала жить. Но война… все изменила. Это, конечно, перекрутило ее, изменило перспективы её и друзей. Она не знает, как это отобразилось для Джеймса, потому что они не говорят об этом, но теперь жизнь выглядит как если смотреть сквозь искаженное стекло. Ее эмоции… определенным образом приглушены. Радость бывает не так часто, и когда это случается, ее разум представляет, почему это может быть подозрительным. Поэтому она останавливает себя. Пока не станет очень больно. Однако гнев… гнев кажется естественным, легким, искренним. Когда он не приглашает себя в повторяющиеся темы ее кошмаров, он обязательно следует за ней по пятам. Как только Поттер просыпается, чтобы следовать за ней в течение дня и грызть её, чтобы после чего заснуть в сумерках. Это помогает заглушить боль, мрачные эмоции — это то, что заставляет ее сосредоточиться на своих целях, потому что если она осмелится хоть раз оглянуться назад, Шерри развалится, потеряется. Скучая по жизни, которую она могла бы иметь, жизни, которую они с братьями Форд, Джошем и Реббекой, могли бы мирно разделить. Она испытывает гнев, сидя на воздушных плитах своего разума, далеко от реальности, но близко к осознанию происходящего, чтобы чувствовать как кровоточит сердце. Чтобы чувствовать присутствие Джоша сбоку от себя, где дымку его образа колыхает ветер её разочарования. Гребанные идиоты отравили ей разум, заставили упасть в кожу, утратить контроль над своим телом слишком сильным зельем, чтобы она вернулась в этот же день. И всё, сука, ради чего?! Шерри едва чувствует как род кожей кипит кровь, как хочется плакать от предательства выстрельнувшего ей в голову, чтобы сейчас сидеть глубоко в своём сознании держась за связь с Джошем как спасение. Спасение от того, чтобы не поскользнуться на краю обрыва, створившегося в её жизни в тот момент, когда Сириус открыл долбанную колбу и сдул яд ей в лицо. Она держится за Гранта как за единственное, что держит её в этом мире, потому что она должна найти его и освободить. Что будет дальше — все равно, ей уже плевать на «после». — Тебе нужно выбраться с Берлоги и забрать тайну быстрее, чем они передадут её Пожирателям, — мягкий голос Джошуа доносится к ней дымкой беловатого цвета, словно приведение. Она чувствует тепло, когда с помощью связи их разумов дурмгстрангец пытается прикоснуться к её плечу и провести вдоль спины, чтобы напомнить об объятиях, которые они разделяли едва не каждый вечер в каюте. Шерри чувствует себя гребанным отбросом, тушой, которую вынесло на берег волнами. Волнами Джошуа Гранта, его силой телепатии, крепко взявшей в руки утратившим контроль над собой тело Поттер. Она бы просто лежала в отключке, пока яд не вышел их организма или пока Майкл не дал бы противоядие, в лучшем случае, с надеждой в сердце, Шерри бы убила себя. Из крайности в крайности, правда. Она больше не выносит того дерьма, которым её кормят. — Я смогу, — металлическим холодом режет их связь, из-за чего та прерывается, обрывая образ Джоша и моменты после её отключки. Показывает Блэка и брата, Фордов и француженок. Показывает каждого в данный момент, от чего её тошнит ещё больше. Хочется вывернуться наизнанку и испытать самую острую боль, чтобы заглушить то, что она испытывает после их поступка. — Они запечатали двери магическим артефактом, — бормочет Грант с тенью мрака в голосе и свет над девушкой становится темнее, практически погружая ту в темноту, — древний артефакт семьи Блэк. Оно сильно для тебя. Сожалеет. Зря. Шерри хмыкает про себя, взгляд становится опустошенным, когда все выжженные внушением эмоции притихли. Артефакт семьи Блэк. Отлично. Джош, как бы далеко тот ни был, как бы сильно он не выскальзывал с её хватки разума сейчас звучал так, будто они сидели на её кровати каюты номер девять. Говорили об обыденном с этой ноткой всезнайства и проницательности Гранта, будто он владыка мира, знающий события наперёд. — Я использую Адское пламя, — пусто бросает Шерри, мысленно проведя параллель от старой себя и к нынешней. Старая Шерри клялась не использовать собственное проклятие в случаях, когда это не экстренно необходимо. Исключительно в случаях, когда её друзьям и семье угрожают, и то, когда ситуация действительно на грани и вариантов нет. Нынешняя Шерри заебалась. Сдерживать себя и быть лояльной к тем, кому доверяла, заебалась быть только предметом силы, которую используют как шлюху. Она винит во всем себя и свою возродившийся мягкость к мародерам, к глубокой вере в Фордах, хотя эта мысль её убивает. Сейчас Шерри наполнилась со крушимым желанием уничтожить древнюю магию, сжечь её до тла и сдуть останки в небытие. Она уничтожит всё, чем каждый пытается её остановить, а уничтожать что-то, что касается гребанной семьи Блэк только породит в ней удовольствие. — Ты уверена, Шерри? — она слышит как слева, по каменистой тропинке его силуэт принесенный сомнением опустился рядом, пока взгляд девушки скользит по не чётких горизонтах своего сознания, перебирая мягкую траву около своей ступни. — Я знаю, что ты сможешь, но и ты можешь сорваться. Рука замирает между травинок так и расчесав их до конца, когда отдаленный и в то же время слишком приближенный голос Джоша звучит в её голове, в которой она сама же и застряла. Шерри поднимает голову медленно, чтобы не нарушить созданную ими конструкцию гор и леса, где они оба прячутся от внешнего мира. Вместо секунды назад журчащего водопада она слышит гудящий, неприятный звук своего раздражения. Теперь она знает, как оно выглядит изнутри. — Я не какой-то чертов монстр, чтобы держать меня взаперти, — рычит и вместе с этим слышит трещину на столбе ели, которую создала минут десять назад. Сознание такое чувствительное, что рушится от, на мгновение возникшей ярости. — Но заметь, они закрыли тебя и отобрали палочку. — Джеймс и Сириус, не удивительно, правда? — вина этих двоих уже звучит как давно заезженный анекдот, до тошноты надоевший и на из усть выученный. — Как я до сих пор доверяла им? — Но виноваты не только они, — Джош садится рядом и черты его лица становятся выразительней, наверное он сейчас спит, ведь иным способом она бы не видела его так чётко. Шерри давится невысказанными словами, собирая весь негатив в тёмное облако ни чем не хуже Чёрной дыры. Затянет и убьёт. — Идея Майкла с Райяном состояла в том, чтобы усыпить тебя. Звучит так, будто это должно было успокоить, будто тех образов, показавших ей было не достаточно, чтобы понять как они все дружно обвели Поттер вокруг пальца. Каким глубоким, оказывается, было её доверие к парням. — Одно лучше другого. Она опускает голову, на секунду прикрывая глаза. Всё о чем она думала сейчас, это сдерживаемое желание застрять здесь навсегда. Слушать звук журчащей воды, шум колыхающихся от ветра деревьев леса, рассматривать скалы и быть одной. Где на каждом гребанном шагу тебя не хотят убить, а близкие люди не предают. Где бы была только она и её воображение, иллюзия идеала. На самом деле младшей Поттер хотелось плакать. Гадкие слезы давно застряли в уголках глаз, а ком режет горло на протяжение всего диалога с Джошем, потому что она не верила в это. Что всё вот так могло произойти, что с ней так обойдутся. Она, блядь, верила идиотам и наивной себе. За что сейчас утопает в неосознанности яда. — Они бояться тебя, — произносит Грант глухо, будто боясь того, что за эти слова придётся терпеть последствия. Словно что-то тайное и скрытое от людей, чего действительно стоит опасаться. — Нет, — Шерри смешно от его слов, ведь боялись бы они, не сделали того то, сделали, — но теперь им стоит. — Как только найдёшь его, я сотру тебе память, — парень говорит решительней и медовые глаза становятся раньше, свидетельствуя, что похоже пришло время вывести девушку из этого состояния. — Никто не должен узнать о том, где оно было. Когда откроешь его, поймёшь что делать дальше. Джош вернёт её в сознание, чего Шерри никогда бы не смогла сделать, чтобы она нашла радио и спрятала в нём тайну до того, как это сделает кто-либо. Ни мародеры, ни Форды, ни слизеринцы и любой другой человек, никто не должен найти его раньше Поттер. — Как я сделаю… — Ты поймёшь, Кэми, — он уверяет и кладет руки ей на плечо, пуская тепло по всему телу. Сотни мелких взрывов врезаться ей в глаза вспышками, стирая образ друга перед собой, возвращая назад. — Я постараюсь быть с тобой, не забывай о нашей связи. Брошенные в последнюю секунду слова сохранились в первом глотке воздуха, когда Поттер очнулась. Они скомканно крутились среди ваты в голове, под шум неразборчивых мыслей и эмоций. Они ломали тело, заставляя девушку схватится за быльце дивана, ощущая как голова раскалывается и всё плывёт. Шерри не успевает рассмотреть Берлогу и пустые столы, ведь поставленная задача и собственная злость под последнюю фразу Джоша побудили её вскочить на ноги и оказаться перед запертой дверью. Прикрытие глаза, спускающейся в ладони тепло энергии, темный шепот из глубин души и Адское пламя текущее в жилах. Когда откроешь его, поймёшь что делать дальше.

***

*** Ты стала слабой, утратила былую силу. Тобой пользуются и манипулируют как хотят, обманули и поместили под свою власть. Сделали личной живой тьмой в руках, желая использовать как оружие. Поттер делает вдох, пытаясь унять голоса в голове. Сильнее сжимая радио в руках она страдала от их силы, будто одним лишь звучанием они отберут у неё всё, что есть. Коридоры школы сужаются с каждым новым словом в голове, и она понимала, что они смогли. Смогли сломить её защиту и теперь пытаются захватить разум, пока она со всех сил старается оказаться незамеченной, не имея на вооружении ничего, кроме тьмы. Брат считает тебя слабой… Даже Майкл считает тебя слабой, не позволив разобраться с убийцей. Ведь ты не выдержишь… Она заворачивает в коридор на третьем этаже, слыша через наушник команды друзей, не подозревающих о её пробуждении. Она слышит всё и всех, использует их, чтобы обойти и спрятать тайну. Идёт выше, обходя центр схватки гриффиндоцев и слизеринцев. Бежит и надеется успеть, пока искусственно посаженные в голову сомнения рушат ей разум. Тебя считают опасной, дикой, необузданной силой, которую нагло запирают, соврав прямо в лицо! Близкие друзья… Заткнись. Заткнись. Заткнись. Шерри хочется кричать, чтобы заглушить их издевающийся голоса, стереть их к чертовой матери в пыль. Раздражение от сказанных слов поднимает в ней давно забытые обиды, пробуждает необъяснимое желание уничтожать всех. Джош использует тебя в своих целях, чтобы сохранить свою силу. Использует тебя как проводник, пока как насос выкачивает твою энергию. Его интересует власть, собственная мощь и только. Она закусывает губу и машет головой, глупо надеясь выбросить смешавшийся голоса, но только слышит как они смеются, издеваются над ней. Шерри настолько под властью их звучания, что может свалиться с ног прямо посреди школы, когда самая главная деталь войны в её руках. То, что никто не должен взять в свои руки, кроме неё. И если ты, Шерри-Кэмерин Поттер, которая состроив образ мудрого и сильного волшебника, клюнула на все уловки, которые только могли быть… Ты проиграла. Она задыхается от того как громко они кричат, кричат так, что липкая влага заливает ушные раковины, пуская разводы темно-бордовые на шею, которые охватывают горло и душат. Душат так, что тело сгибается от электрической боли в животе и груди, ногах и немеющих руках. Поттер останавливается и панически оглядывается по сторонам, сейчас сюда должен подойти Джеймс и плевать, что он увидит её, девушка попросит помощи. Она не выдерживает вторжения в разум, она не выдерживает того, что они делают с её телом. Убивают, убивают изнутри. Шаги. Всего несколько шагов и он будет тут. Кипяток в желудке, шум в голове, боли по всему телу, тяжёлое дыхание, и гребанное радио в дрожащих руках. Шаг. Шаг. Шаг. Здесь. После долгого и напрасного ожидания сердце ее вдруг сильно забилось при звуке шагов, направлявшихся в ее сторону. Зрение размывается, а повторяющийся словно мантра слова в голове режут уши. Сердце так больно сжалось, когда она увидала свою ошибку. Прямо перед собой, ехидная и немного удивления улыбка и выражение лица. Оно выглядело как у хищника, неожиданно и совсем случайно увидевшего обезоруженную жертву. Прямо перед собой. Уязвимую и сломленную. — Надо, прямо в руки зверю, — высокий парень становится в пол метрах от дурмгстрангки с горящими, словно при виде Пандоры глазами. — Феникс. Прямо передо мной. — Смотри чтобы она не выжгла тебе лицо, Эйвери, — плюёт Шерри, немного согнув плечи от выстрелившей боли в шее, от чего её передернуло. Девушка старается держать вид, но кажется загнанной в ловушку своей боли, отсутствия палочки и неожиданного появления слизеринца. Сюда ведь должен был прийти Джеймс… — Закончи начатое с Мальсибером, потом поговорим обо мне, Поттер, — он делает резкий выброс тела вперед и хватает Шерри за руку, в попытке забрать радио, — но после того, как ты отдашь мне одну вещь. В одну секунду страх неожиданности врезается как удар в челюсть, дезориентирует и шокирует. Дикий рык и давление рук пугают, заставляют задержать дыхание и сильнее сжать тайну Джоша с трескающими голосами в голове. Шерри чувствует себя гребанным шизофреником. — Самонадеянно, Эйвери, — низкий звук из её горла звучит как смешавшийся голоса тьмы, раздора и войны, от чего парень ошарашенно сдаёт назад, что даёт Поттер секунду на то, чтобы вдохнуть и сильнее прижать радио к себе, намерявшись бежать. И только она делает шаг назад, Эйвери со всей дури приставляет ко лбу палочку, словно разъярённая гадюка с противным, но до скрежета в зубах пугающим шипением. Рваные вдохи разрывают грудную клетку, прижатое к туловищу радио улавливает пульсацию сердца, а карие глаза дурмгстрангки впиваются в слизеринца со всем остервенением. Она, блядь, Шерри-Кэмерин Поттер. Не так, кто так просто сдастся, будучи ослабленной вторжение в собственный разум и обезображенность. Его рука в ту же секунду летит к девичьей шее, сжимает едва не до хруста, чувствует как кипит её кровь, ужасается, но стоит на своём. Дыра во лбу кажется реальностью, от того что место кричит пожаром прикосновения дерева к её коже. Оскал на змеином лице и злой огонь в глазах Эвери опасны. В какой-то момент Шерри решает выпустить океан, бившийся о стенки принципов и морали, расплавить Адским пламенем лицо гребанного ублюдка, потому что она не может отдать ему тайну Джоша. Её Джоша. В секунду скопившихся двух слов между губами слизеринца, чёрных и таких же запретных как само их существование, все затихает. Авада Кедавра. Она слышит шум в голове и до тошноты знакомый крик из прошлого, юный девичий голос в секунду до смерти. Авада Кедавра. Кожа на лице Эйвери сереет, бледнота словно плесень покрывает его тело, вселяя в глаза страх, когда прямо в висок ему впечатывается чужая волшебная палочка. Он замирает, не в силах отвести взгляд от глубоких карих перед собой, которые с такой же интенсивностью впивались в него, как во что-то последнее в этом мире. Воздух в легкие Поттер возвращается, когда палочка Эйвери оставляет её лоб, рука нервно и медленно поднимается под пристальным взглядом серых глаз. Он больше не улыбается, змеиную рожу покинул оскал и задиристый взгляд, теперь он прогнулся под гриффиндорской силой Блэка. Свободная рука парня незаметно и мягко отводит Шерри от парня, держа того под прицелом магического атрибута, когда палочка Эйвери с треском падает на пол, от чего дурмгстрангка сильнее прижимает радио к себе. В определённый момент этого воспоминания, кажется, что мир пошатнулся, растекся как краска на кончике кисточки под струёй проточной воды. Используют тебя. Все они. В мутном взоре видит как Эйвери отключается, а лицо Блэка выглядит непривычно серьёзным и напряженным. Они идут коридором и ныряют за картину в стене, приземляясь во мрак холодного туннеля. Все время молчат, ведь никто не решается заговорить первым. Что они скажут? Что скажет Блэк, взявший на себя «миссию» усыпить дурмгстрангку? Или что скажет Шерри, в голове чьей прямо сейчас боролось несколько людей, помимо её самой. Она слышит отдалённые слова Джоша, тихие, но напористые, когда ноги касаются твёрдой, но рыхлой земли в пространстве за картиной. Сырой воздух заставляет откашляться, отрезвить, но вместе с тем травит её лёгкие густым, грязным кислородом. Она присаживается в темноте, пока свет из палочки Блэка не осветит часть прохода и саму Поттер. Мятый, скомканный вдох с обеих сторон и скрип повернутых регуляторов на предмете. Короткий взгляд чувствовался между ними как электрический разряд. Не тот от которого внутри всё трепещет, тот от которого зубы скрепят, из-за которого жестокие воспоминания вызывают горечь во рту и влагу в глазах. Разорвать его было ещё больнее от невысказанных слов и последствий недавних поступков, он кровоточил и раздражался с каждой молчаливой минутой. Шерри жмурится от резко повисшей тишины в голове, будто после шторма, оставившего там только руины.

» Я здесь, Кэм. Раскрой его, и ты поймёшь, когда вспомнишь события весны 66».

Она чувствует, что задыхается, когда в мягкой тишине её покоя прозвучал шепот исчезнувшего дурмгстрангца. Блэк внезапно переводит яркий луч света на девушку, когда поверхность предмета в руках слетает и короткий вдох срывается с губ брюнетки. Знакомый защитный механизм, точно такой же как и в их наушниках, что наводит на мысли о конструкции внутренности радио. Она знает правильные комбинации их разблокировки, потому несколько касаний в нужные места, произнесенных заклинаний под ровное дыхание гриффиндорца и она слышит как трещит что-то глубоко внутри атрибута. «Пронзительная боль. Иглы проникли в ее разум, царапая череп. По ее рукам ползали муравьи, крошечные пощипывающие головки рвали кожу. Блестящие зеленые глаза смотрели на нее сквозь расстояние. Шкатулка в руках и шепот в ушах. Поттер ошеломленно отшатывается, машинально зажав проколотый палец рукой, смотря на женщину, чья яркая улыбка извивалась как змея. Крышка чёрной шкатулки в её руках с щелчком открылась, и рука старой женщины достала оттуда пузырёк с каплей красной жидкости». Проморгавшись, брюнетка делает почти заметный вдох, словно горящая дыра в груди расползается сильнее с каждым обновлённым воспоминанием. Детектор чистокровности. Барьер к тайне Рода Джошуа Гранта. Тот самый чертов детектор, от которого начались все проблемы со слизеринцами. Ведь они заметили. — Эй, — Блэк, наплевав на пропасть в отношениях между ними, садиться на корточки перед девушкой, чувствуя ничего кроме ответственности за то, что с ней происходит. Вина за содеянное и обещание Джеймсу — единственное, что сейчас руководит им в сближении с Шерри. Он должен оказать ей помощь. Просто обязан, даже если всю жизнь разбивает любую обязанность перед кем-то. Ведь Сириусу плевать. Он не решается притронуться к дурмгстрангке, но устремленный взгляд ощущался очень сильно, — не забывай дышать. Поттер, сама того не подозревая, машинально замедлила дыхание, как только холодное облако воздуха обрушилось на неё, когда рука коснулась последнего механизма, оголяя знакомую шкатулку в самом центре радио. — Подожди, что ты собираешься сделать? — гриффиндорец перелавливает руку, когда та молча подносит её к крышке детектора. Он не видел сомнений во взгляде и движениях, будто хорошо управляемая кукла в руках невидимого для него кукловода. От возникшего в мыслях сравнения, он снова цепляется за ссору между Фордами и подозрении старшего брата в манипуляции исчезнувшим другом младшей Поттер. Он всё больше задумывается об правдивости его мнения. " Уникальные завитки алого блеска, которые делали жидкость такой узнаваемой, теперь исчезли, вместо этого субстанция была темно-красной, окрашенной в черный оттенок». Взгляд Шерри не кажется таким мутным, когда она встречается им со взглядом Блэка. Гриффиндорец будто вглядывается в опасные глубины её сознания, чувствует как что-то меняется внутри девушки, когда лёгкая, почти заметная кривая улыбка растягивается на губах. И если ему казалось, что сейчас он улавливает колебания её настроения и даже мыслей, то ошибался, потому что прямо сейчас она читала его. — Ты же знаешь что это, — голос той, с кем его жизнь превратилась в тройную дозу жизни мародеров, кого, кажется, он мог убить и одновременно убить тех, кто имеет подобные мысли по отношению к Поттер, сейчас звучал чуждо. Будто не Шерри, чью агрессию после пробуждения к нему могли чувствовать за сотни миль, со спокойным хрипловатым голосом и холодным лицом. Он молчит. Она права. Бал, организованный Регулусом был ему известен, как и то какие персоны там присутствовали, события и все разговоры. Блэк, отрёкся от причудности своей семьи, но они будут преследовать его всегда. Образ старушки и древний артефакт — она увидела его в одной из шухляд разума. А застывшее в раздумьях лицо только это подтверждает. — Нужно проколоть палец, — хрипло произносит Блэк, неожиданно для самого себя, голос исчезает, будто внутри что-то преграждало ему путь говорить. Он, схватившись за зрачки девушки, полностью сконцентрировав её взгляд на себе, незаметно прикоснулся к пальцам, тянущимся к шкатулке. — Тайна Рода откроется лишь тому, кто подтвердит свою кровь. » — Чистокровная, — острая усмешка обежала его раненое лицо и скрылась в тонком шраме на месте правого глаза. Звучит как клеймо». — Вряд-ли нося фамилию Поттер и принадлежа данному роду, я подтвержу кровность с Джошем, — откровенно насмехается, склонив голову разглядывает его живое выражение лица. Уловив смену хода мыслей, она опережает догадки парня: — Он единственный ребёнок в семье. Единственный вариант подтверждения кровности проваливается так резко и внезапно, как и сознание Шерри, словившее приход мыслей. Джош. «Шерри видит как его эмоции передают настоящий шторм и тяжёлая фигура возвышается над ней, своим грозным видом впечатывая в пол. Он заглядывает женщине в глаза, после чего врезается в неё, когда кровь начала сгущаться и превращаться в черную субстанцию, густыми облаками обволокая стекло». — Но твоя кровь хранит тайну, — Шерри не сразу понимает, что это говорит Сириус, выпутываясь с дымки наваждения образов прошлого, спутав голос гриффиндорца с Рабастаном. И вдруг Поттер понимает. Игла. Взгляд зелёных глаз. Грозная фигура. Пузырёк. Кровь. Чёрная. Игла. Взгляд зелёных глаз. Грозная фигура. Пузырёк. Кровь. Чёрная. Толчок и внезапная боль в голове в тот же момент, когда послышалось шипение с устройства на ремне мародера. Она щуриться от интенсивности возникновения голоса Джоша, который кричал: «НЕ СЕЙЧАС, ШЕРРИ. РАНО». Почему? Её рука замерла в миллиметре от защёлки на крышке шкатулки, как после протяжного поиска послышался голос. Поттер узнает подготовленные ей же устройства связи и ком снова застряет в горле от мыслей того, что её заперли. Желание контактировать с кем либо из друзей рассеивается как прах с астрономической башни Хогвартса. — Бродяга, войди, — темный взгляд бросается к закрепленному на поясе устройству с кислотой во рту от той мысли, что они взяли их только после того, как её отравили. Блэк поспешно отцепляет его и подносит к лицу в сомнениях. — Это Форд, у меня проблема. Пожалуйста, скажи, что у тебя есть посредник. Он не шевелиться, а Поттер молча наблюдает за тем как дрожат руки мародера. Каким тусклым кажется кожа его лица, и как быстро наглая ухмылка на губах стала непривычно бесцветной. Его небрежно свисающая на бедра футболка, перекрытая косухой открыла взор на потёртости на ремне штанов, на мелкие царапины на кистях руки, на багровые пятна где-то под тканью. Поттер на выдохе отвернулась от него с колючей раной в груди, слыша голос Райяна с динамиков. Суть в том, что данное устройство по договорённости используется только когда ситуация «sos». В крайнем случае. Исключительно. Райян повторяет последнюю фразу несколько раз и Блэк теряется, ведь кодовое слово не звучит, что значит два варианта — его взяли или это не совсем Райян. И Шерри раздражается. Потому что это гребанный код, который они, будучи сильно заняты тем, чтобы выключить её из плана, не выучили то, что необходимо знать! — Иди на седьмой канал, — плюёт в пол и не поворачивается к нему, сдерживая скопление злости в себе. Она хотела впервые бросить парней, оставив их самих разбираться с тем, во что сами добровольно ввязались. Они, блядь, считали, что могут справиться, так пусть теперь этим и занимаются. Но Сириус игнорирует его, из-за чего брюнетка громко ругается, вскочив на ноги в раздражении. — «Пожалуйста, скажи, что у тебя есть посредник» — семь слов после слова «проблема». Это код, переходи на седьмой. В сыром подземелье, переходе между местами, о которых девушка даже не догадывается, его взгляд зажигания слишком ярко и опасно, будто в тот же миг пойдёт на нее с войной. Перебрасываются взглядами, будто шаром пламени, обжигая друг друга с разными подтекстами. В конечном итоге шумно выдохнув через ноздри, гриффиндорец переключает канал. — Райян, это Бродяга, — он произносит хрипло и грубо. — Что случилось? — У нас котёл, — воспаленный голос на выдохе разрезает динамик, будто лезвие, — где ты находишься? В нем слышится и намёк на панику с крупинками испуга, разозленности и кипящей внутри агонии разорвать всех в клочья. Котёл. Блэк ругается и до крови закусывает губу, после чего сплевывает. — В шестом секторе. — Какого хрена ты там забыл? — дурмгстрангец кричит, после чего слышаться звуки боя и несколько удивленных голосов, из-за которых привычное желание спешить на помощь к друзьям разрывают младшей Поттер жилы. Она борется с желанием бросить гребанное радио и отдаться инстинкту. — У нас пиздец, их намного больше, чем мы рассчитывали. Мы не можем найти его. Повисла тишина. Серый взгляд метнулся в десяти метрах от места, где он стоял, в поисках высокой фигуры брюнетки, все сжимающей крепко радио в руках. Он тяжело дышит, перебирая мысли в голове, пока контакт с Шерри всё больше имеет шансы исчезнуть на ближайшие несколько месяцев. — Свирепая со мной, — он облизывает сухие губы и слышит как та делает шаг навстречу, но Блэк не видел другого варианта. — И радио тоже.

***

Боль в висках усиливалась с каждым грязным словом, сорвавшимся с чужих уст. Их смесь породило настоящее зло, звенящего в её черепе словно удары молота, или ката, отрубившего головы невинным жертвам хаоса. Тело сжималось от каждого нового слова, цепляющегося за предыдущее в поединке. Шесть пар глаз облепили её кожу взглядами полных неожиданности, недоверия, возмущения и вины. Вся эта убогая смесь вызывала тошноту у Шерри, пока шкатулка в руках грела ладони, маня проколоть палец и пустить кровь. Но Джош попросил подождать, исчезнув на добрый час, забрав с собой чужие голоса в её голове. Но лучше бы она выслушивала их и заливалась кровью, чем слышать то, что говорят ей друзья. — Он использует тебя, — в который раз озвучивает Блэк ранее выражение парнями мнение о манипуляции Джоша Шерри под воздействием Империуса темных волшебников. И Поттер хотела и смеяться и плакать от их тупости. Ведь, проигнорировав ранее обнаруженный факт присутствия в их рядах могущественных телепатов, легче обвинить во всем парня, чьё существование вообще находиться под жирным знаком вопроса у самого Министерства магии. — Заткнись, — рычит Шерри, проносясь мимо парней к выходу, который перекрыли Райян с Джеймсом, будто сторожевые псы. Их разодранные вещи служили напоминаем того хаоса, что творится за пределами их укрытия. — Шерри, мы думаем Джош уже не тот Джош каким был раньше, — Блэк единственный, кто пытался достучаться к ней так рьяно, не боясь последствий своего поступка, совершая новый. Никто не хотел брать на себя всю тяжесть конфликта с Шерри, ведь их можно понять, это по истине тяжело. Утверждать о том, что единственная связь с пропавшими другом может быть путем манипуляции девушкой совершенно другими людьми, травмирующею для самой Поттер. И если Райян с Джеймсом не были совсем с этим согласны, остальные парни придерживаются мнения того, что Шерри в ловушке могущественных волшебников, Джошуа к этому непричастен и возможно является мёртв. — Хреново думаете, — она мечется, словно лев в клетке браконьеров, не желая слушать завуалированные слова о собственной не способности определить обман. — Он использует тебя разве ты, блядь, не видишь! — вскочивший на ноги Майкл своим криком сотряс стены, мелкие камешки, казалось, вскочила под их ногами, а капли влаги осыпались на пол, когда его пылающий синим пламенем взгляд нацелился на девушку. Парни настороженно и не ожидая такого всплеска эмоций от самого старшего и уравновешенного юноши среди них. — После вашей связи они нашли доступ к тебе. На лице Шерри не багровел испуг или того хуже осознание его правоты, не притихла дерзость и желание их слушать, она смотрела на дурмгстрангца и искренне не понимала… Сколько времени он вынашивал эти мысли и не соизволил предположить подобную возможность при ней? Сколько времени он верит в то, что её используют, а их друг мёртв? Сколько, мать твою, они все так думают, а создают вид, будто это не так?! — Да, — она делает шаг к нему, смотря вверх на расширенные зрачки, окружённые штурмом океана, — после нашей гребанной связи, с помощью которой он вернул меня в сознание, потому что вы, долбанные идиоты решили меня свести со счетов. — губы кривятся, ощущая подступившую к языку кровь от досады и травмированности души, почерневшие глаза с ненавистью, насколько это реально по отношению к ним, обводят каждого парня в этом мертвом помещение. — Все сука вместе! За стенами слышится взрыв, что значит Второй, Кинсон и Фредегонда переняли весь удар на себя, по условиям договора, пока они сунули свои задницы в безопасное место и пиздят. Несколько коротких взрывов и тяжёлый удар, пустившийся по полу, подхвативший вибрацией каждую мусоринку, подбросил и сдвинул их на сантиметров пять. — Если бы ты пошла с нами, они бы нацелились на тебя и тогда нас бы точно всех накрыли, — в отличие от старшего брата, и совсем не ожидая того, Райян попытался показать другую сторону их решения, не привязывая туда Джоша. Но Шерри зацепило и это, потому что сама суть содержания его слов вызвала в ней ещё одну волну боли, помимо той, которую он оставил ей, когда отправил в Берлогу после их разговора, в котором они поддержали друг друга перед миссией. Если бы, по его словам, и Шерри больше чем уверена, так бы сказал каждый из парней, «вместе с ними», будто это их задание, отношение к которому Поттер совсем не имела. Будто счастливый бонус в виде дополнительного человека в их команде. — Не пизди, Райян! — горько бросает она, отмахиваясь от любого сказанного слова из их уст. Она больше не может слышать и находиться с ними рядом, всё перешло грани, игнорировать что она больше не может. — Вы все такие нахрен великие стратеги, и теперь что! Сработал ваш план? Бросает им в лицо, подхватившись на ноги и развернувшись нарочно резко, не желая больше смотреть никому из них в лицо, она проходит мимо компании к другому выходу, ведущему, по идеи, за пределы школы. — Куда ты? — тихо спрашивает Ремус, машинально двинувшись за ней следом, не скрывая своего волнения. Он не был слеп, чтобы не увидеть как краснеют тёмные и полны мрака глаза, но до ужаса красивые и ставшей для каждого из них родными. Чтобы не увидеть как дрожат её пальцы, сжимающие оголенное содержание разобранного радио. — Готовить снотворное «Тихой смерти» на шесть порций, — язвительно отвечает, но не самому парню, а сделав яркий акцент, относя их к каждому из них. — Оставь его. Она замирает, когда после тихого вздохов и ругательств слышится голос того, кого она не ожидала услышать. По спине идёт мороз, а глаза рас фокусировались на темноте перед собой. — Повтори, — прикладывает все усилия, чтобы не расплакаться прямо сейчас, когда несправедливость питается её убить. — Оставь его, — повторяет Майкл совсем чужим для неё голосом, глубоко сломленным и… — мы разберемся с ним. Она не может поверить в то, что это действительно говорит он. Человек, мнение которого было одно из самых важных для Шерри. Чья мудрость в стол юном возрасте не знала границ, и служила собственным успокоительным, поддержкой и опорой все эти годы. Тот, кто постоянно прикрывал ее перед бывшим директором Дурмгстранга и тот, кто первым лечил все её раны, не боясь уровня их тяжести. — Охренеть… — Они уже вдерлись тебе в разум, конечно они найдут его, — говорит так уверенно, будто давно верит в это, что пугает Шерри сильнее и вынуждает повернуться, взглянув во взрослый взгляд старшего Форда, стоящего к ней вполоборота с высоко закаченными рукавами, открывающими вид на глубокие порезы. — Лучше если это сделаем мы. — А в ваш разум они точно не проникнут, как я могла забыть, — театрально вздыхает Шерри, чувствуя как отдается не той эмоции, которой должна была. — Джош доверил это мне, я знаю что с ним делать. Не вы. Потому что ни один из вас не знает что может быть, и что оно собой несёт. Как им вообще в голову пришло самим спрятать тайну Джоша, понятия не имея что оно такое, какие последствия могут быть, если сделать что-то не так. Это не просто шкатулка, которую нужно спрятать дома по кроватью, прикрыв игрушками. Это древний магический артефакт, который нужно раскрыть, разгадать, пожертвовав чем-то, что потребует защита рода. Получить доступ к тайне и только после этого узнать, что с ней делать, не имея доступа к информации, заложенной туда. — Мы хотели уберечь тебя, — пытается вывести конфликт в более нейтральное русло Люпин, что конечно Шерри уважает, но не в этот раз. — У Фредегонды были видения. — А, так я ещё должна подумать над тем, — хрипло посмеивается она, и могло показаться, что Люпину действительно удалось, но улыбки не было на лице дурмгстрангки, лишь пустой смех, — чтобы уебать или спасибо сказать. — Да как ты понять не можешь, что нет больше Джоша, — взрывается Майкл и во всплеске его эмоций можно увидеть волны боли и разочарования, утомлённости Министерством и влиянием на него Антония, пропажи друга и всех этих событий. Его руки цепляются за станции связи на ремне, вырывает их с корнеи и разбивает о стену. Райян движется к нему, пытаясь остановить, но он не слушает. — НЕТ. Всё это гребанный обман твоего разума. Они использую тебя, он использует тебя, Шерри! Пытается достучаться к подруге, приложив ей палец ко лбу, но младший убирает его руки, пытаясь увести подальше от шерри, чей взгляд не мог оторваться от голубых, воспаленных. Ей было больно наблюдать за тем, как самый сильный парень ломается под тяжестью событий, ей хочется обнять его, как делал это всегда с ней Форд в такие моменты. Но Поттер надоело жертвовать собой и своими чувствами, только чтобы кто-то чувствовал себя лучше. Она не может игнорировать собственную обиду и боль на них, потому что всё перешло грань. Этого было достаточно. — Скажи это ему, когда мы освободим его, понял? — бросает она, предательски взглянув на парня, по лицу чьему размазалась кровь с пореза на руке. — А сейчас дай пройти, — она говорит, когда тот всё ещё преграждает ей путь, надеясь забрать шкатулку. — Что с тобой не так? — громкий шепот срывается как невысказанные мысли каждого здесь. — Почему ты веришь всем, всем, блядь, но только не нам? Он серьёзно спрашивает её это сейчас? — Потому что я довольно разочарована в вас, — вспыхивает окончательно Шерри, впервые оторвав руку от шкатулки, чтобы толкнуть его в грудь. — Во всех вас! Мои друзья, накачивающие меня ядом, чтобы вырубить и пойти работать по отдельно созданному плану, в котором меня и вовсе нет. Потому что что? Шерри валяется без сознания в закрытой темной магией Берлоге, нихрена не понимающей почему её так, сука, взяли и подставили. И всё это буквально спустя пару минут после того, как мы говорили с вами о… Как я могу снова доверять кому-либо из вас! Что, черт возьми, не так со всеми вами! Она не может закончить, потому что тёплый разговор накануне с Фордами был таким светлым и вдохновляющим, хотя они уже тогда знали, что как только Поттер переступить порог Берлоги, она оттуда не выйдет. Джеймс пытается подобраться к Шерри, чтобы остановить и успокоить, но она на грани истерики отталкивает его, перекрикивая голоса остальных парней: — И вот только давайте без этого бреда по типу «мы хотели спасти тебя, ты их цель», — она обходит брата и минует Фордов, направляясь всё глубже в туннель. — Каждый из нас, блядь, их чёртова цель! Поэтому идите к черту, мои любимые, преданные друзья! Шерри кричала. Она чувствовала вкус слов во рту; могла ощутить злобу, извергать яд таким образом не было противно, как можно было бы подумать. Она не обожгла горло, когда так яростно кричала. Оно выскользнуло с легкостью, ощущаясь на губах сладко как сахар. Поттер была опьянена своим гневом. Хотела причинить им боль, чтобы они почувствовали то предательство, которое разбило ей сердце. — Шерри, подожди… — Лунатик! Ремус, надеясь на благосклонность Мерлина, рискнул последовать за девушкой, пытаясь остановить за локоть, но та резко перехватив его руки оттолкнула с такой силой, что тот свалился на Блэка. Джеймс спешит преградить им путь к друг другу, пока Ремус поднимается с помощью Питера, а Блэк, с непроникновенным лицом полно холода двинулся брюнетке на встрече. — Остановитесь! — Нет-нет, плохая идея, лучше оставь, — кричит Райян, перехватив в этот раз Сириуса в секунде от того, когда Шерри уже двинулись к нему, будучи настроенный в порыве эмоций нанести тому удар. Момент дезориентации в компании парней даёт девушки время на то, чтобы отдалиться и скрыться в густой темноте с глубокой раной в душе и сдерживаемыми слезами. — Джеймс, не надо, — окликнул гриффиндорца сухо Майкл, опустив взгляд в пол, когда заметил настрой парня, — она больше послушает Питера, чем тебя. — Он непонимающе уставился на дурмгстрангца, честно не находя смысла в сказанных только что словах. — Послушай, я её знаю. Было бы лучше, чтобы Шерри сама разбиралась со своим дерьмом. — Майкл прав, — хмуро подтверждает другой Форд, поставив Ремуса на ноги, удостоверившись том, что от падения у него нет сотрясения. — Ей лучше некоторое время побыть одной. — Просто подождите меня, — Поттер высвободился из хватки Бродяги с Майклом и бросилась вслед за сестрой. Он окликнул её по имени, и дурмгстрангка не обернулся, потому он понял, что она намеренно игнорирует его. По понятным причинам. — Шер, — выдохнул он, когда догнал девушку на выходе из прохода за территорией школы, где густые деревья и ночной мороз весны встретил их сильным прорывом ветра. Неполная луна освещает часть дороги, предоставив ему возможность увидеть развивающиеся волосы сестры без применения магии. Хруст старых листьев и свежей травы под ногами звучали слишком громко в повисшей тишине между ними, когда она останавливается перед ним спиной. — Что? — рявкнула Шерри и развернулась к нему уставшим лицом. Он сглотнул, глядя в её сердитые, наполненные предательства глаза. Может быть, послушать парней было бы правильным шагом. — Куда ты идешь с этим? — спросил он, указывая на шкатулку, которая все еще была прижата к её туловищу, но уже обернута каким-то куском ткани. — Я собираюсь все исправить, — сухо произносит девушка, будто опустошенная оболочка человека с единственной оставшийся целью. Его глаза кажутся такими светлыми под светом наступающего утра и одиноко свисающей луны, брови немного легли на веки от усталости и травмы на лбу. Знакомые черты лица матери, и отца пробудили в ней желание быть обнятой и понятой кем-то родным. Не вспоминать долбанные поступки Джеймса, из-за которых внутри всё кровоточит, а тепло и понимание… — Правда? Как собственная кончина? — брат не был доволен её ответом, но лицо смягчается, когда он ступает на шаг к девушке и обнаруживает, что та стоит на месте, не выглядя настороженно. — Тебе еще Джоша вызволять. Дурмгстрангка замолчала, но недовольное выражение её лица не исчезло. Она знает его достаточно долго, чтобы знать, что он это скажет. Их бесчисленные аргументы всегда указывали на то, что она собирается умереть. Но разве не было всё глубже? Разве она намеренно хочет убить себя? И это не глупость? — Ты просто не понимаешь, не так ли? — разочаровано надеется она, что всё «просто». — Надеюсь, вы все просто не понимаете, — бормочет она и разворачивается от брата, чтобы продолжить путь. — Хватит про свое обещание и вашу миссию с Джошем, Шерри, — выпаливает Джеймс на грани крика отчаяния, он не знает как вести себя и что сделать, чтобы всё загладить. Вернуть сестру назад и прийти к одному решению. — Прошу, вернись назад. — Я этого не сделаю, — ответила она в нескольких метрах от него, всё глубже заходя на неизвестные тропинки запретной территории. — Ты становишься именно тем человеком, которым боялась стать… Докажи, что я не прав, — сказал гриффиндорец, надеясь получить от неё реакцию. Шерри закрыла глаза и сжала челюсти, принимая его последнее заявление с дрожащим подбородком и влажнеющими глазами. Она собирается с духом, чтобы поставить точку. — Мне нечего тебе доказывать, — сказала она наконец, прежде чем развернуться и броситься в глушь. Джеймс постоял там хорошую минуту, чтобы осмыслить то, что произошло, глядя как размываются очертания её силуэта в деревьях. В конце концов, он вернулся с ничем к группе, которая ждала его, потеряв какую либо мотивацию бороться за что-то, что они уже и сами не понимали. — Что я сказал? — бросил Райян, как только Джеймс зашёл в каменистый проход, бросив один из камешков в стену напротив. — Заткнись, Форд, — он ответил и прошел вперед, чтобы не идти рядом с кем-либо из них по пути в школу. В конечном итоге всё пошло к черту с того момента, как они решили пойти против младшей Поттер.