Неподходящий человек

От автора: Я понимаю, что в игре отказ Каллена от лириума не раскрывается, пока они не доберутся до Скайхолда, но из разговоров понятно, что он перестал принимать его, когда присоединился к Инквизиции. Мне трудно поверить, что он не сталкивался с симптомами отмены с самого начала, поэтому я чувствовала, что мне нужно было обратиться к ним при написании главы с его точки зрения. И у него вроде как плохой день... _________________________________________ Каллен был так зол, что просто в глазах темнело. Не помогало и то, что он уже несколько дней плохо спал, мучимый ночными кошмарами, вспоминая пытки, которые ему пришлось пережить во время Мора в Башне. На протяжении многих лет ему удавалось подавлять эти воспоминания, но несколько недель без лириума − и все они вернулись в ярких красках. После того, что случилось в Киркволле, Каллен хотел полностью порвать с храмовниками, и отказ от лириума был важным шагом в этом процессе. Но преодолеть зависимость было нелегко. И небезопасно. Многие умерли, пытаясь это сделать, и, судя по тому, насколько ужасными были симптомы даже на этой ранней стадии, он задавался вопросом, хватит ли у него сил вынести все это. С каждым днем симптомы становились слабее, но сегодня его словно вернули в первые дни после отказа от лириума: его голова пульсировала в такт ударам сердца, а кожа была одновременно слишком горячей и чересчур холодной. В самом начале он рассказал Кассандре о своем решении, и она поддержала его, но его постоянно беспокоило, каковы будут последствия, если он потеряет концентрацию в важный момент. Он чувствовал бы себя более уверенным в принятом решении, если бы Андерс не продолжал подкидывать ему причины снова начать принимать лириум. Было достаточно трудно следить за магами, уже присоединившимися к Инквизиции, но теперь ему приходилось наблюдать за всеми восставшими мятежниками, не обладая реальной властью над ними, а все потому, что Вестник устно дал им свободу, которую подтвердил чертов король Ферелдена, присутствующий в качестве свидетеля. Он в раздражении ударил ладонью по карте, расстеленной на столе, обрадовавшись уколу боли, когда рука приземлилась на один из маркеров; по крайней мере, эта боль была мгновенной, не похожей на агонию абстиненции. И был еще сам Андерс. С магом и без того хватало хлопот, но небольшой ритуал Соласа только усилил беспокойство Каллена, напомнив обо всех ужасах, свидетелем которых он стал за годы своего пребывания в ордене храмовников. Разум мага и так был уязвим для демонов, а Андерс достаточно долго соседствовал с духом, чтобы привыкнуть к подобному ощущению, и, вполне возможно, легко мог не заметить присутствия демона в своем разуме, пока не стало бы слишком поздно. Каллен не доверял ему раньше, но сейчас он доверял ему еще меньше. Андерс. Человек, один поступок которого причинил столько боли и страданий всему Тедасу. Маг-отступник, являющийся рекордсменом по количеству попыток побега из любой Башни. Маг, который ускользнул из Башни Ферелдена в идеальный момент, избежав ситуации, ставшей худшим опытом в жизни Каллена. Каллен не мог заставить себя простить Андерса за многое, но сверхъестественная способность мага уворачиваться от последствий своих действий была на самом верху списка. И он сделал это снова. Удобно устроился в рядах Инквизиции и использовал свое влиятельное положение для удовлетворения собственных амбиций, не заботясь о последствиях, с которыми теперь приходилось разбираться Каллену. − Каллен? Он поднял глаза и увидел, что Жозефина стоит в дверях и неуверенно смотрит на него. − Что такое? − рявкнул он. − Прибыли новые маги. Нам нужно обеспечить их жильем. − А разве это не твоя работа? Приподняв брови, она ответила: − Да, но мне придется переселить несколько солдат, потому я и хотела сначала переговорить с тобой. Он выпрямился, и острая боль пронзила его шею. − Просто делай то, что должна. Озабоченно склонив голову, Жозефина подошла к столу. − Ты что, заболел? − Я в полном порядке. Но мне было бы лучше, если бы мы не позволили Вестнику принять такое глупое решение. − Такова уж ситуация… к несчастью, − согласилась она. − Но мы просто должны сделать все, что в наших силах. Усмехнувшись, он покачал головой и сразу же пожалел о своем движении, поскольку от этого комната стала лениво вращаться вокруг него. − Я просто не могу понять, почему Кассандра не вмешалась. Она была там! Она могла бы остановить его. Жозефина вздохнула. − Не думаю, что у нее был большой выбор. Андерс никогда не скрывал своих намерений, а маги слишком упрямы, чтобы добровольно пойти на уступки. В конце концов, возможно, это решение было правильным. Мы получим больше выгоды от магов в качестве союзников, чем от пленников. − Завеса разорвана! − импульсивно воскликнул он. − Среди магов могут появиться одержимые, над которыми не будет никакого надзора! − Они все еще часть Инквизиции, − напомнила она, − а ты командуешь ее армией. Если они выйдут за рамки дозволенного, ты имеешь право вмешаться. − Я надеюсь, что этого будет достаточно, − нахмурившись, он повернулся и начал расхаживать по комнате. − Потребуется время, чтобы организовать наши войска и магов-новобранцев для похода на вершину. Но чем больше времени мы им даем, тем больше шансов появления одержимых. Мы можем потерять жизни прежде, чем у нас будет шанс даже попытаться закрыть Брешь. − Мы делаем все, что в наших силах. Остановившись, он ткнул в нее пальцем. − Этого недостаточно! Жозефина нахмурила брови. − Ты сам на себя не похож, Каллен. Что происходит? − Происходит то, что мы имеем высокомерного, титулованного мага, управляющего Инквизицией. − Он здесь не главный. Каллен всплеснул руками: − С тем же успехом он мог бы всем тут заправлять. Прищурившись, она заметила: − В этом есть что-то личное, не так ли? − Что? − Это… что бы там ни произошло между тобой и Вестником. Это очень личное для тебя. Подавив свой гнев, он глубоко вздохнул и положил руки на стол, глядя вниз на карту Ферелдена и маленький кружок, который отмечал Башню на озере Каленхад. − Я знаю его очень давно, дольше, чем кто-либо из вас. Там, в Башне Круга Ферелдена, он постоянно досаждал нам, все время доставлял неприятности собратьям-магам своим поведением. Заставлял их возмущаться царящей несправедливостью, а потом просто бросал их, как только находил способ ускользнуть из Круга. Жозефина прислонилась к противоположной стороне стола, свеча на ее планшете судорожно мерцала. − Это было очень давно. Я подозреваю, он немного изменился с тех пор. − Изменился? Он бы не сидел здесь до сих пор, если бы все время не добивался своего. Он не может терпеть никаких ограничений, даже когда это делается для его собственной безопасности, и ему нельзя доверять. − Боюсь, я не могу с тобой согласиться, − они оба вздрогнули при звуке нового голоса. Лелиана вышла из тени в углу комнаты, и Каллен задался вопросом, как долго она стояла там, подслушивая. − Вначале у меня были одни лишь сомнения на его счет. После сделанного им в Киркволле, я думала, что самое лучшее в сложившейся ситуации − держать его под контролем, стараясь предотвратить еще одну катастрофу, но его действия за последние несколько недель изменили мое мнение. У него доброе сердце. Самый большой недостаток Вестника заключается в том, что он слушает его слишком часто, даже когда это сбивает его с истинного пути. Каллен изумленно покачал головой. − Значит, он и тебя очаровал? У него это хорошо получается. − Каллен, − резко произнесла Лелиана. − Ты забываешь, кто я и чем занимаюсь. Меня не так легко обмануть. − Если бы я не знала тебя лучше, − задумчиво произнесла Жозефина, глядя на Каллена со странным выражением лица, − я могла бы подумать, что ты… завидуешь. − Жалость. Вот что он увидел в ее глазах. Гнев вспыхнул в душе Каллена, и он испытал искушение перевернуть столешницу с картой только для того, чтобы на мгновение ощутить удовольствие, наблюдая, как все эти маленькие маркеры разлетятся по комнате. Он сдержался, сжав кулаки, и сделал шаг назад от стола. − У него нет ничего, что могло бы заставить меня завидовать. Две женщины обменялись понимающими взглядами, и он разочарованно застонал. − Мне нужно подышать свежим воздухом, − отрезал Каллен и вышел из комнаты. Гнев только усилил головную боль, и солнечный свет ударил ему в глаза, словно кинжалом, когда он вышел наружу. Нестерпимо яркий, несмотря на тошнотворную зеленую рану, видневшуюся на горизонте. Поморщившись, он нашел угол, где сгущалась тень, и прислонился спиной к каменной стене, сосредоточившись на том, чтобы не дать своему черепу развалиться на куски. − Что-то не так, командир? − спросил низкий голос с таким грохотом, что головная боль Каллена только усилилась. Кунари. Только его не хватало. − У тебя такой напряженный вид. − Я в порядке, − проворчал он в ответ. − Ну, если понадобится кто-то, кто поможет тебе расслабиться, ты знаешь, где меня найти. Съежившись, Каллен затаил дыхание, пока не услышал, как Железный Бык уходит. Ему нужно было найти менее людное место, чтобы окончательно погрузиться в свои страдания. Щурясь от яркого солнечного света, он шел по тропинке, ведущей из Убежища, пока не отыскал тенистое место под деревом. Он не ушел далеко, просто достаточно, чтобы быть вне поля зрения любого, кто мог бы бродить по деревне. Потирая виски, он прислонился спиной к дереву и попытался восстановить душевное равновесие. Чувствуя себя загнанным зверем, Каллен не понимал, как ему донести свое мнение до остальных, не выглядя при этом полным дураком. Он не завидовал Андерсу. Он не мог. Маг был безрассуден, недисциплинирован и упрям до крайности, всегда выдвигал какие-то планы и критиковал любого, чьи поступки выходили за рамки его нынешнего мировоззрения. Каллен ненавидел Андерса. Ненавидел за то, что тот был так самоуверен, что мог позволить себе следовать своим путем. За то, что отказывался подчиняться чьей-либо воле, кроме собственной. За то, что вовлекал других в свои дела одной лишь силой страсти. Он ненавидел Андерса за все, чем он был, а Каллен − нет. Черт. Он и вправду завидовал, не так ли? Шорох в кустах прервал его размышления. Он предположил, что это какой-то дикий зверек, но потом услышал знакомый хруст сапог по снегу и понял, что ему не повезло. Может быть, если он не будет двигаться, то сможет остаться незамеченным. Но шаги остановились совсем рядом, и любопытство, наконец, взяло верх. Но когда Каллен увидел, кто это был, он пожалел, что не закрыл глаза. Андерс стоял в нескольких шагах от него, держа в ладонях пригоршню стеблей эльфийского корня, и еще больше их торчало из сумки, висевшей у него на плече. Он не выглядел таким самодовольным, как ожидал Каллен. Напротив, его брови были озабоченно сдвинуты, когда он изучал лицо Каллена. − Тебе больно, − заметил он, и Каллен был ошеломлен сочувствием, прозвучавшим в его голосе. − Я в порядке, − машинально ответил Каллен, но Андерс уже не слушал его, убирая растения в сумку и подходя ближе, чтобы окинуть его еще одним оценивающим взглядом. − Мигрень? И, судя по всему, очень сильная. Я собирал растения для мастера Адана, чтобы пополнить запасы наших зелий, но в сыром виде эльфийский корень не очень эффективен... − он поднял руки, но заколебался. − Можно мне? Каллен увернулся от его прикосновения, но это движение лишь вызвало приступ головокружения, от которого он чуть не споткнулся о собственные ноги. Андерс инстинктивно протянул руку, чтобы поддержать Каллена, и тот был слишком дезориентирован, чтобы оттолкнуть его. Каллен почувствовал запах эльфийского корня на пальцах мага, когда тот переместил руки с его плеч на подбородок, осторожно обхватив его лицо. Андерс сосредоточенно закрыл глаза, а Каллен застонал, когда магия хлынула в него. Он понял, что звук был почти неприличным, как только услышал его, но не смог сдержать облегчения, наступившего в тот же миг, когда мерцающая волна энергии отодвинула пульсирующую боль и заменила ее успокаивающим покалыванием эйфории. Его зрение прояснилось, и когда он снова открыл глаза, то смог увидеть каждую крошечную морщинку на лице Андерса и золотые искорки в его глазах. − Так лучше? − спросил маг, и Каллен не смог найти слов, чтобы ответить, но выражение его лица, должно быть, успокоило Андерса, потому что он отпустил его и сделал шаг назад. − У тебя часто бывают такие головные боли? − он задумчиво рассматривал Каллена. − Они могут быть вызваны чем-то серьезным. Увидев сочувствие в его глазах, Каллен вспомнил, почему он никогда не пытался арестовать Андерса в Киркволле. Он видел, что маг творит добро в своей клинике. И хотя он не переставал ненавидеть его, Каллен понимал, что не сможет найти оправдание своему поступку и запереть Андерса в Казематах, когда маг, наконец-то, сумел с пользой распорядиться своей свободой. − Ничего страшного, − наконец сказал он, смущенно потирая затылок. − Но все равно спасибо. Я чувствую себя намного лучше. Андерс кивнул, но, похоже, не слишком ему поверил. − Я мог бы провести более тщательный осмотр, просто чтобы убедиться. − Нет, − быстро сказал Каллен, выставив руку между ними, чтобы удержать мага от попытки приблизиться. − Этого достаточно. В глазах Андерса мелькнуло понимание, и его губы искривились в усмешке. − Я заставляю тебя нервничать? − Магия заставляет меня нервничать. А ты... ну... − Каллен почувствовал, как непрошеный румянец заливает его щеки, и Андерс поднял бровь. − У тебя это довольно хорошо получается, − неуверенно закончил он. На губах Андерса появилась ухмылка. − Должно быть, да. Если бы кто-то мог услышать звук, который ты издал ранее, они бы подумали, что я... − Не стоит заканчивать это предложение, − предупредил Каллен, уже отступая назад. Выражение лица Андерса вызвало целый поток воспоминаний об их пребывании в Башне. Он знал, что у мага много опыта (один Создатель ведал, в скольких постелях за эти годы храмовники заставали Андерса; этот маг настолько жаждал любви, что был готов искать ее где угодно), а уж стыда ни на грамм. Каллен же, с другой стороны, не мог даже подумать о том, чтобы невольно издать подобный стон, не покраснев. − Почему? − Андерс моргнул. − Я не собирался говорить ничего пошлого. − Это не имеет значения. Я не хочу этого слышать. Я должен идти, − пробормотал он, споткнувшись на тропинке. − У меня много работы, которую нужно выполнить, если мы собираемся закрыть эту Брешь в ближайшее время. Каллен чувствовал, что Андерс наблюдает за ним, но не стал обращать внимания на тяжесть преследующего его взгляда. Кто-то должен оставаться объективным в отношении этого человека, иначе все они будут обречены. ____________________ От автора: Да, Каллен. В этом весь ты. Зацикленный на цели. Но я также вижу человека, который чувствует себя просто ужасно, имея дело с частыми мигренями, и могу это понять. А еще я хочу, чтобы у меня был кто-то вроде Андерса, кто мог бы избавить меня от боли...