Неподходящий человек

Андерс понимал, что лидерство − это прежде всего построение и развитие отношений, а не что-то другое. После ободряющей речи Кассандра не только посоветовала ему не зацикливаться на отчетах, но и научила распоряжаться своим временем. Он был поражен тем, как терпеливо она вела себя с ним, делясь своим опытом и мудростью без каких-либо грубых увещеваний и яростного неодобрения, которых он ожидал от нее. Оказалось, ее уважение, когда оно было заслужено, стоило потраченных усилий. Пытаясь последовать ее совету, он провел большую часть дня, бродя по Скайхолду и просто разговаривая с людьми. К этому моменту он уже переговорил с половиной Инквизиции, и у него был список просьб длиной с его руку, но он видел, что его усилия производят впечатление. Но это вовсе не означало, что все прошло так уж гладко. Он совершенно не умел заводить и поддерживать дружбу, о чем свидетельствовали его недавние неприятности с Варриком и Хоук. Когда он жил в Башне, завести легкие приятельские отношения было не трудно, у Стражей он даже успел приобрести несколько преданных друзей, но Андерс часто думал, что это чудо, что у него вообще появились друзья в Киркволле, учитывая его одержимость делом магов. Навыки общения медленно возвращались к нему, словно мышечная память, несмотря на то, что мышцы почти атрофировались, но он знал, что единственный способ улучшить их − это практика. Ему относительно повезло в таверне, возможно, из-за общего веселого настроения. Сэра поделилась с ним своими опасениями по поводу магов, − как будто он сам не был одним из них, − обозвав Корифея несколькими по-детски насмешливыми именами и попросив Инквизицию выполнить поручение от имени Рыжей Дженни. Это казалось достаточно простым, поэтому он согласился. Ему было немного труднее принять просьбу Железного быка. Кунари горел желанием сразиться с одним из драконов, которых они видели в своих странствиях, но Андерс не был уверен, что готов сражаться с подобным противником − или вообще добровольно стал бы его искать. Он все еще помнил дракона, с которым столкнулся в Костяной яме с Хоук, и у него не было особого желания повторить этот опыт. Но Бык был прав насчет опасности, которую дракон представлял для местных жителей, и Андерс согласился, что им стоит обратить внимание на этот факт. Коул ни о чем его не просил, но их разговор навел мага на размышления. Дух рассказал Андерсу историю − настолько, насколько любой поток сознания Коула можно было назвать историей − о его друзьях Рисе и Эванджелине. Он не просил Андерса найти их, но было очевидно, что они в опасности, и Коул беспокоился о них. Этого было достаточно, чтобы Андерс добавил это задание к своему списку. Затем он отправился к Блэкволлу и нашел седого воина в конюшне строгающим грифона-качалку. Как это часто бывало, когда он разговаривал с этим человеком, Андерс раздумывал, стоит ли ему раскрывать факт своей осведомленности насчет того, что Блэкволл на самом деле не был Стражем, но всегда приходил к одному и тому же выводу: пусть все остается так, как есть. В конце концов, у Андерса были свои секреты, и до сих пор он не понимал, как ложь Блэкволла может причинить кому-то вред. Кем бы ни был Блэкволл на самом деле, он испытывал глубокое уважение к Стражам и знал достаточно об их знаниях и истории, чтобы легко сойти за одного из них. Он, казалось, хотел быть Стражем гораздо больше, чем этого когда-либо желал сам Андерс, поэтому маг находил относительно безобидным свое решение позволить Блэкволлу поддерживать эту иллюзию. По крайней мере, на данный момент. Их беседа была легкой и непринужденной, пока разговор не перешел на битву с Корифеем. Глядя на Андерса с невозмутимым выражением лица, Блэкволл спросил: − Они говорят правду? Тебя выбрала Андрасте? Застигнутый врасплох этим вопросом, Андерс покачал головой. Это была единственная ложь, которую он не хотел говорить. − Нет. Я просто оказался в нужном месте в нужное время. Блэкволл пристально смотрел на Андерса, не сводя с него глаз. − Пожалуй, этого достаточно. Разве ты не видишь, кто ты для них? Без тебя они были бы охвачены отчаянием. Любой из нас поступил бы так же, как ты. Людям нужно, чтобы ты был посланником Андрасте. Это дает им надежду. Правда не имеет значения. Подумав об этом, Андерс вспомнил свой разговор с Кассандрой и почувствовал, как на его губах появляется улыбка. − Ты даже не представляешь, насколько меня обнадеживает эта мысль. − Может быть, я знаю это даже лучше, чем ты думаешь, − Блэкволл вернулся к своей работе, взял стамеску и осторожно склонился над качалкой. Оставив Блэкволла заниматься своим проектом, Андерс увидел, как Каллен тренирует во дворе нескольких новобранцев, и решил подойти к нему. Они говорили короткими фразами, но достаточно долго, поэтому Андерс заметил, что у командира снова появились мигрени. Но Каллен отказался от его помощи, вернув свое внимание к новобранцам и игнорируя Андерса, пока тот, наконец, не ушел. Маг нашел Жозефину в ее кабинете и выслушал все ее тревоги. Она хотела, чтобы он встретился с человеком в Вал-Руайо и раскрыл заговор против ее семьи, и хотя ее просьба казалась менее важной, чем остальные, которые он уже выслушал, у Жозефины была такая манера просить, что он почти не имел шанса ей отказать. Чувствуя себя немного ошеломленным списком предстоящих задач, Инквизитор испытал облегчение, когда столкнулся в холле с Лелианой. Она быстро отвлекла его разговором о последних сплетнях, и вскоре они уже смеялись над какой-то нелепой историей о дворянине из Антивы, помешанном на старых носках. Когда она извинилась, он отправился в убежище магов в башне и совершил свой обход там. Он поблагодарил Соласа за возможность снова увидеть Справедливость, достаточно долго говорил с Вивьен, чтобы пожалеть о начале разговора, и оставил материалы для исследования Элизме. Он даже остановился поговорить с Фионой и посмотреть, как остальные маги устраиваются в Скайхолде. Но все время, пока он разговаривал с бывшей Великой чародейкой, он ощущал тяжесть взгляда Дориана из маленького алькова, который тевинтерец облюбовал в библиотеке. Дориан развалился в кожаном кресле с раскрытой книгой на коленях, стратегически расположившись так, чтобы вид его обнаженного плеча был доступным из любого уголка комнаты. Никто не мог отрицать, что Дориан привлекателен, − и тевинтерец знал это,− но что-то в нем настораживало Андерса. Он был слишком милым, слишком обаятельным… слишком похожим на него самого в молодые годы. Андерс не был уверен, что именно время, проведенное со Справедливостью, изменило его взгляд на такие вещи, или он просто постарел, но Дориан был неприятным напоминанием обо всем, кем он когда-то являлся. И даже если сходство было более чем поверхностным, то за своей саркастической внешностью Павус наверняка скрывал множество проблем − с количеством которых Андерс не готов был иметь дело. Но это не означало, что он все еще не поддавался искушению. Может быть, у него и не было давно практики в таких вещах, но он явно не был мертв. Закончив разговор с Фионой, Андерс собрался с духом и повернулся к Дориану, встретив жар в его темных глазах самой спокойной из возможных улыбок. − Я вижу, ты нашел прекрасное место для наблюдения за людьми, − сказал он, прислонившись к книжной полке на краю ниши в попытке держаться подальше от него. − Я мог бы смотреть, как ты бродишь по Скайхолду весь день, − промурлыкал Дориан, − бегая туда-сюда и проверяя своих последователей. Почему они не приходят к тебе? Накормить тебя виноградом? Помассировать плечи? − Мне больше нравится быть чем-то занятым. И судя по тому, что я видел сегодня, это не проблема. Всем всегда что-то нужно. − И то верно, − согласился Дориан, поправив книгу на коленях. − Читаешь что-нибудь интересное? − спросил Андерс, пытаясь взглянуть на обложку. Губы Дориана тронула озорная улыбка, изгиб которой выделялся сильнее благодаря ухоженным усам. − Современная классика, по крайней мере так написано на обложке книги. Ты должен хорошо ее знать. Это самая известная работа твоего друга Варрика, − он поднял книгу так, чтобы Андерс мог ясно прочесть имя на корешке: "История Защитницы". Не в силах полностью скрыть свою реакцию, Андерс изобразил кашель и покачал головой. − Что заставило тебя прочесть это? Глаза Дориана злорадно блеснули, отчего Андерса занервничал еще сильнее. − Я думаю, ты уже знаешь. − Боюсь, что нет. Закрыв книгу и постукивая ею по колену, Дориан некоторое время рассматривал его с самодовольным видом, прежде чем встать и придвинуться ближе. − Маг из этой истории − тот, кто в конце концов пойдет против Мередит. Он такой трагический персонаж, тебе не кажется? − рука Дориана опустилась на полку рядом с плечом Андерса, и он постарался не вздрогнуть, когда тевинтерец наклонился к нему, понизив голос до интимного шепота. − Такой смелый и отчаянно борющийся за идею. В книге говорится, что он погиб в последовавшей битве, но я не уверен, что это так. А ты как думаешь? − Я думаю, ты слишком переоцениваешь способности Варрика в драматургии. Дориан медленно покачал головой и облизнул губы, обдумывая свой ответ, и Андерс изо всех сил постарался не заметить этого привлекательного зрелища. − Ты ведь не признаешься, так ведь? − Признаюсь в чем? − невинно спросил Андерс, пытаясь не ерзать, когда Дориан наклонился еще ближе. − Я знаю, кто ты такой. Железный Бык подтвердил это. Брови Андерса взлетели вверх. − Бык? − Он же шпион, помнишь? Стараясь не обращать внимания на тепло, исходящее от тела Дориана, Андерс сумел найти момент, чтобы осознать всю эту новую информацию, прежде чем отреагировать. − Значит, ты знаешь, кто я на самом деле... и что я сделал. Дориан пожал плечами: − Я тебя не осуждаю. Меня там не было. Я могу оценить только того человека, которого вижу перед собой, и для меня очевидно, что ты хороший человек, доведенный до необходимости принимать отчаянные меры. Я мог бы сделать нечто столь же радикальное, если бы считал, что это единственный способ изменить Тевинтер. Андерс решительно покачал головой. − Очень надеюсь, что нет. − Почему? − Я бы никому не пожелал жить с последствиями такого решения. Наконец проскользнув между Дорианом и книжным шкафом, он отодвинулся от него, чтобы собраться с мыслями. Андерс был ошеломлен тем, с какой легкостью Дориан был готов принять его действия, и решил, что, возможно, чтение о них в книге позволяет проще воспринимать и прощать подобное. Быть может, и сама тевинтерская культура оказала влияние на суждения мага. В конце концов, собственные соотечественники Дориана за эти годы совершили достаточно поистине ужасных поступков, и его способность чувствовать хоть какую-то гордость за свою Родину должна была потребовать немалой фантазии, чтобы оправдать их действия. − Тебя беспокоит, что я знаю правду? − мягко спросил Дориан, и голос его прозвучал так искренне, как Андерсу еще никогда не доводилось слышать. − Нет. Я не люблю прятаться от того, кто я есть. Я провел достаточно времени, убегая от всего этого. Но, учитывая обстоятельства, у меня нет особого выбора. Я был бы тебе очень признателен, если бы ты никому не говорил. Дориан рассмеялся, и в его голос вернулись дразнящие нотки. − Я знаю, как хранить тайну, − игриво изогнув бровь, он снова начал небрежно сокращать расстояние между ними. − Есть еще какие-нибудь секреты, которые ты хотел бы мне доверить, пока мы обсуждаем эту тему? Андерс подумывал о том, чтобы остановить Дориана, но пока ему это не очень удавалось. Возможно, лучшей защитой было просто притвориться слепым ко всему этому флирту. Конечно, у него было достаточно опыта в подобной тактике, правда, с другой стороны. Карл в течение нескольких месяцев притворялся, что не замечает его намеков, прежде чем, наконец, поддаться его чарам. − Секреты? − повторил Андерс, постукивая пальцем по губам. − Давай посмотрим... Я ненавижу запах веретенки, поэтому избегаю снадобий, содержащих ее. Я никогда не терял больше трех рук подряд в Порочной добродетели. О, и вот еще хороший секрет: мое среднее имя − Джером. − Среднее имя? − спросил Дориан, сверкая глазами. − Постой, а какая тогда у тебя фамилия? А Андерс − это твое первое имя? Ухмыльнувшись, Андерс погрозил ему пальцем. − Прости. Я достиг своей квоты секретов на один день. − Ну и шутник же ты! − воскликнул Дориан, и Андерс с замиранием сердца понял, что его план провалился. Он был ужасен в этой игре, и хотя в последние годы он подрастерял навыки, флирт был для него гораздо более естественным состоянием, чем холодность. Прочистив горло, Андерс отвел глаза от обжигающего взгляда Дориана. Хотя он не хотел поощрять тевинтерца больше, чем уже сделал, он испытывал искушение взять его с собой в Крествуд. Маг уже согласился взять с собой Кассандру, когда она попросила, и знал, что не может оставить Варрика в Скайхолде, но в глубине души ему хотелось иметь в отряде кого-нибудь, кто, скорее всего, примет его сторону, если дела пойдут плохо. После их разговора он почти не сомневался, что Дориан сделает это для него. Андерс надеялся, что это не значит, что он использует тевинтерца. Последнее, что он хотел бы сделать, это водить мага за нос. − Завтра мы уезжаем в Ферелден, − небрежно бросил он. − Я могу использовать другого мага в качестве прикрытия, если ты занят. Дориан удивленно поднял брови. − Ты шутишь? Чтобы я да бросил эти ужасно скучные книги? Андерс с облегчением кивнул. − В таком случае, буду рад увидеть тебя завтра утром, − сказал он, отступая к лестнице. − Вот эту фразу я бы не прочь услышать и в другом контексте, − подмигнув, сказал Дориан. Андерс рассмеялся, гадая, не был ли он таким же высокомерным в прошлом, но теперь такая уверенность казалась ему столь же чуждой, как и благородство в Орлее. Повернувшись к лестнице, он пробежался глазами по списку тех, с кем ему все еще нужно было поговорить, и с замиранием сердца понял, что остался только один − Варрик. Внезапно ему захотелось поступить как и прежде, чтобы избежать этого разговора, но он знал, что ему нужно объясниться с гномом, прежде чем они отправятся в Крествуд. Он не мог снова встретиться с Хоук, не зная, остался ли Варрик на его стороне. Глубоко вздохнув, он направился к лестнице и начал спускаться по ступеням.