Неподходящий человек

Каллен провалился в ночной кошмар. Свет вращался вокруг него, сбивая с толку зрение и чувство равновесия, пока он не осознал, что летит и кувыркается в пространстве, не обращая внимания на расстояние и направление. Ему было жарко, он горел, словно находился в центре пламени, и мир плавился вместе с ним. Цвета, свет и звуки кипели, сливаясь в неразличимый поток ощущений. Чьи-то уродливые конечности вонзили в него свои когти, пытаясь утащить вниз, в темноту. Каждое прикосновение обжигало, как раскаленный добела огонь. Он уже бывал здесь раньше. Он почти помнил имена мучивших его демонов и магов крови, которые их вызвали. Но маги всегда были далеко, где-то на периферии его сознания, уверенно дергая за ниточки, управляя демонами, в лапах которых оказался Каллен. Игрушка для развлечения. Сквозь адский пейзаж до него донесся голос: − Командир? − властный женский голос, с акцентом. Ему казалось, что он должен узнать его. − Каллен? Проснись! Он застонал, вспышки света и тьмы пронзили его череп острой болью. − Нет, − пробормотал он. − Хватит! Оставьте меня в покое! − Искательница? − второй голос. Кажется, мужской. Тихий звук, похожий на вздох, совершенно приземленный по сравнению с потусторонними ощущениями, терзающими тело Каллена. − Искательница, что нам делать? − спросил второй голос. − Позови Инквизитора. Когда голоса смолкли, Каллен снова погрузился в тошнотворный хаос, окруженный мерзкими тварями, которые рвали его плоть и терзали пылающими копьями и ножами. Он кричал и скулил, но не мог вырваться, скованный холодными синими цепями, которые удерживали его распростертым на земле. Или это был потолок? Каллен больше ни в чем не был уверен. Он потерял всякое чувство времени, осознавая только этот момент времени, который был наполнен болью, такой чистой и интенсивной, что Каллен не мог воспринять ничего другого. − ...с битвой, со всеми планами, которые ей предшествовали... Он слишком много на себя взвалил, − женский голос звучал где-то вдалеке, но он ухватился за него, как за спасательный круг, используя звук, чтобы вытащить себя из глубин кошмара. − Я не знаю, как много смогу сделать, − сказал новый голос, мужской и мучительно знакомый. − Но если мне удастся хоть немного унять лихорадку, это возможно... − Всего, что ты можешь сделать, должно быть достаточно, − прервал его женский голос. − Инквизиция не может позволить себе потерять своего командира. − Я знаю. Мир накренился, и Каллен потянулся сквозь пустоту, чтобы найти хоть какую-то точку опоры, которую он мог бы использовать, чтобы оторваться от существ, все еще рвущих когтями его кожу. Он ощутил что-то твердое и вцепился в него, задыхаясь, умоляя о помощи − ему было неважно, откуда она придет. И тут же почувствовал легкое прикосновение к своему лбу. Ледяное облегчение распространилось от этой точки соприкосновения, распространяясь по его нервам, как ртуть, и ад застыл в неподвижности, пламя растворилось в инее. Сильный холодный ветер налетел на него, сметая тварей обратно в Пустоту. А потом, когда ураган стих, легкий ветерок окутал его слоями тепла и нежности, снимая боль. Его кожу покалывало от облегчения, и он застонал, дрожа с головы до ног, когда почувствовал, что кошмар отступает, а вой демонов затихает. Его тело казалось тяжелее обычного, когда сознание вернулось к нему, конечности казались неподъемными, кожа была тонка и суха, как пустая оболочка. Пытаясь облизать пересохшие губы таким же сухим языком, Каллен поморщился и судорожно заморгал, пытаясь сориентироваться. Он лежал в палатке. Горячий ветер, трепавший полотно, дал ему понять, что он находится в пустыне, а голоса и звон металла, доносившиеся снаружи, помогли вспомнить, что его местонахождением является лагерь войск Инквизиции. Они только что разгромили зарождающуюся армию демонов Корифея при Адаманте. − Пойду принесу воды, − теперь он узнал голос Кассандры и с благодарностью посмотрел на нее, но когда она приоткрыла полог палатки, вздрогнул от вспышки света, болезненно резанувшей по глазам. Пытаясь сесть, он обнаружил, что слишком запутался в мокрых от пота одеялах, чтобы нормально двигаться. Каллен даже не заметил, что на краю его койки кто-то сидит, пока человек не привстал, чтобы помочь ему выпутаться из вороха одеял. Его силуэт вырисовывался на фоне залитой солнцем палатки, но Каллен не узнал мужчину, пока тот не наклонился ближе. − Андерс, − прохрипел Каллен. Его голос скрипел, как песок, прилипший к его языку. Андерс выглядел почти таким же измученным, как и Каллен, но улыбнулся ему с удивительной мягкостью. − Все в порядке. Тебе просто нужно отдохнуть. − Как долго я был там? − Даже не знаю, − Андерс отвернулся, потерев лицо руками. Его пальцы слегка дрожали. − Но я ожидал, что ты разбудишь нас всех на рассвете, чтобы сворачивать лагерь. Уже почти полдень. Когда Кассандра поняла, что сегодня тебя никто не видел, она решила выяснить, что происходит, заглянула сюда и нашла тебя… застрявшим в кошмаре. Тебя одолевали галлюцинации. Ей пришлось обратиться за помощью к другому солдату, чтобы не дать тебе себя покалечить. Каллен думал, что духота, царящая в палатке, запредельна, но жар смущения, в который его бросило, доказал, что он ошибается. − И много людей видели меня таким? − Только Кассандра, солдат и я. Кассандра позаботится о том, чтобы солдат держал язык за зубами. Еще кое-кто слышал, как ты кричал во сне, но она, без сомнения, позаботится и о них. Она может быть очень убедительной, − Андерс попытался улыбнуться, но улыбка не вышла за пределы его губ. − Твоя репутация в безопасности. − Какое облегчение, − сухо ответил Каллен, изучая профиль Андерса. − А я сам? Нахмурив брови в замешательстве, Андерс изучающе посмотрел на него. − Я безопасен? − спросил Каллен срывающимся голосом. Он страдал от ночных кошмаров в течение многих месяцев, но ни один из них не был таким ярким, как нынешний, ни один не отнимал у него столько сил. Тяжесть пережитого поколебала его уверенность, и он задумался, как долго еще сможет бороться со своей зависимостью, прежде чем проиграет или Инквизиция заплатит слишком высокую цену за его слабость. Глаза Андерса расширились, но он не успел ответить, поскольку вернулась Кассандра, снова ослепив Каллена, входя в палатку. Она протянула одну флягу с водой Андерсу, затем присела на корточки рядом с койкой и помогла Каллену напиться из другой. Командиру было стыдно, что приходится прибегать к чьей-то помощи, но он слишком ослабел, чтобы притворяться сильным. − Он выглядит гораздо лучше, − заметила Кассандра, взглянув на Андерса. − Но я вижу, что тебя что-то беспокоит. Насколько все плохо? Андерс с настороженным выражением лица положил флягу на колено. − Даже не знаю. Но на мгновение мне показалось, что он впадет в кому. Каллен молча наблюдал за ними, раздраженный тем, что они обсуждают его состояние так, как будто его здесь нет, но слишком измученный, чтобы протестовать. − Как это могло случиться? У него все так хорошо получалось... Андерс поморщился. − Все, что я могу − это строить догадки. Возможно, его тело держалось, пока непосредственный кризис не закончится. Как только он ослабил бдительность, ситуация усугубилась. Или, может быть, перенесенный стресс спровоцировал рецидив. Трудно сказать. Но я не могу устранить источник проблемы. Все, что я смог сделать, это облегчить симптомы. Но они вернутся. − Тогда все ясно, − сказал Каллен сквозь стиснутые зубы, и они оба взглянули на него, будто забыли, что он присутствовал при их разговоре. Приподнявшись на локте, он посмотрел на Кассандру. − Я должен снова начать принимать лириум. − Каллен... − твердо произнесла Кассандра. − Здесь нет места для споров, − перебил Каллен, прежде чем она успела продолжить. − Ты убедила меня продолжать попытки, но симптомы ухудшаются, и я явно теряю контроль над ними. Что, если бы подобное произошло в разгар сражения? Сколько жизней могло быть потеряно? − он покачал головой. − Нет. Я не могу продолжать. Я не отдам Инквизиции меньше, чем отдал Церкви. Кассандра посмотрела на него с несчастным выражением лица, но кивнула. Он потрепал ее по руке, пытаясь ободряюще улыбнуться, но даже эта попытка вызвала у него приступ тошноты. − Я всегда могу попробовать еще раз, когда все закончится. Когда я буду подвергать риску только себя. Почувствовав на себе пристальный взгляд Андерса, Каллен поднял глаза и увидел, что маг смотрит на него сердито. − Нет, − тихо произнес Андерс, но несмотря на недостаток громкости ярость в его голосе звучала вполне отчетливо. − Ты слишком далеко продвинулся, чтобы сдаваться сейчас. Позволь мне найти другой способ. Каллен покачал головой. − Ты только что сказал, что не можешь меня вылечить. − То что я не знаю, как это сделать, не значит, что это невозможно, − возразил Андерс, гневно сверкая глазами. Каллен попытался сесть и выпрямиться, но, когда его рука чуть не подломилась, был вынужден опереться на Кассандру. − Я уже говорил тебе, − резко произнес он, раздраженный собственной слабостью. − Инквизиции нужно, чтобы ты сосредоточился на том, как остановить Корифея. Мы не можем позволить тебе тратить время на меня. Проворчав что-то себе под нос, Андерс встал и отошел на несколько шагов. Несмотря на то, что в палатке было душно и жарко, Каллен с удивлением обнаружил, что расстроен уходом тепла, которое источало тело мага. − Андерс, − окликнула его Кассандра с неодобрением в голосе, словно считала, что Инквизитор ведет себя по-детски. Но он не обратил на нее внимания. Наконец Андерс повернулся к ним лицом, крепко скрестив руки на груди и решительно сжав челюсти. − Дайте мне две недели, − сказал он. − Мы только что одержали крупную победу над Корифеем, а до мирных переговоров в Халамширале еще много времени. Дайте мне шанс решить эту проблему, а если я не смогу, тогда вы можете действовать так, как считаете нужным. Каллен узнал это упрямое выражение его лица и понял, что спорить с ним бессмысленно. Поэтому он только вздохнул. И кивнул.