Неподходящий человек

Пятно от капнувших с пера чернил испортило фразу, которую писал Варрик, поглотив текст паучьими лапками. Недовольно ворча, гном скатал бумагу в комок и отбросил ее в сторону. Он взял свежий лист из ближайшей к нему стопки и переписал последние фразы плавными движениями пера. Страницу пересекла тень, и он подождал, пока люди пройдут мимо, краем глаза заметив, что это Андерс и Коул. Варрик поднял глаза от написанного и нахмурился, увидев нетерпение на лице Парня и тревогу в каждом жесте Андерса. Вернув свое внимание к работе, он выругался, увидев каплю чернил, упавшую с его пера и снова испортившую страницу. Скомкав бумагу, гном бросил ее в камин и с удовлетворением посмотрел, как она сгорает в пламени. Затем глубоко вздохнул и попробовал снова. Он как раз заканчивал писать письмо, когда громкий крик и странный звук, донесшийся из ротонды, заставили его запястье непроизвольно дернуться, оставляя на странице длинную черную полосу. Откинувшись на спинку стула, Варрик попытался успокоиться, прежде чем встать и решительно направиться в помещение, где обычно проводил дни Солас. Андерс и эльф стояли, хмуро глядя на Коула, в то время как дух метался из стороны в сторону в явном отчаянии и расстройстве. − Что это был за шум? − спросил Варрик. − Что ты делаешь с Парнем? − Мешаем магам крови привязать меня, как демонов в Адаманте, − вскричал Коул, вскидывая руки. − Но это не сработало. Задумчиво глядя на Коула, Солас заметил: − Что-то мешает чарам, − академическая отстраненность в его тоне, несмотря на очевидную серьезность ситуации, заставила Варрика выйти из себя. − Что-то вроде того, что Коул не демон? − спросил он с сарказмом, сочащимся из его слов. Может, он и не был магом или ученым, но даже он знал, что Коул не демон. Если не принимать во внимание необычные способности Парня, гном порой с трудом осознавал его принадлежность к духам. Наивные вопросы и страстные проявления эмоций позволяли легко забыть о сложностях его природы. − Я никогда не говорил, что он демон, − огрызнулся Солас. − Но факт остается фактом... − Дух тоже уязвим к подчинению, − закончил Андерс рассудительным тоном, хмуро переводя взгляд с одного на другого. Это был первый раз, когда Варрик услышал о подчинении духа, но он предполагал, что Андерсу лучше знать, учитывая его личный опыт. Впрочем, это не имело значения. Все они упускали из виду очевидное. − Но ведь он не просто дух, не так ли? У него есть имя, личность, воспоминания о прошлом, которых дух просто не может иметь... С силой тряхнув головой, Солас возразил: − Несмотря на особые обстоятельства Коула, он остается духом. − Дух, который странно похож на человека, − настаивал Варрик. − Это не имеет значения, − запротестовал Коул. − Просто спрячьте те части меня, за которые меня можно схватить и подчинить чужой воле! Но от этих слов гнев Варрика разгорелся еще сильнее. Он терпеть не мог, когда принижали чью-то ценность; по его мнению, все имели значение, в особенности те, кто сам считал, что ничего не стоит. − Сосредоточься на амулете, − приказал Солас, осторожно приближаясь к Коулу. − Скажи мне, что ты чувствуешь. Склонив голову набок, Коул бессвязно забормотал. Слова вырывались из него со страстной силой, и неестественная интонация его речи встревожила Варрика. − Тепло. Мягко. Одеяло укутывает меня, но что-то тянет. Слезы. Я не той формы. Там что-то… − он повернулся и показал пальцем. − Там. Туда. − Конечно же, всегда чего-то не хватает, − Андерс вздохнул. − С первой попытки ничего не получается. Солас кивнул, будто ожидал этого. − Мы найдем то, что мешает работе амулета, и все исправим. − Вы пойдете со мной? − спросил Коул, умоляюще глядя на них по очереди. − Все вы? − Конечно, − мягко ответил Варрик, желая поскорее выпроводить Парня из комнаты, чтобы он мог поговорить с остальными. − А теперь иди в Ставку командования и взгляни на карту, чтобы выяснить, где именно находится эта штука, которая вызывает проблему. Когда дух ушел, Варрик бросил свирепый взгляд на Соласа. − Ладно, я понял. Тебе нравятся духи. Но он пришел в этот мир, чтобы стать человеком. Пусть будет. − Мы живем не в сказке, дитя камня, − сказал Солас, нахмурив брови. − Мы не можем изменить свою природу по одному лишь желанию. Услышав, что Андерс уходит, Варрик обернулся. − И куда это ты собрался? − За своим посохом, − ответил Андерс, не оборачиваясь. − Если мы отправляемся в путешествие, он мне понадобится. − Как бы мы ни решили эту проблему, − твердо заявил Солас, обращаясь к Варрику, − наш следующий шаг − найти то, что мешает чарам. Ворча себе под нос, Варрик схватил Бьянку с ее места у камина в главном зале и поспешил за Андерсом. − Блондинчик, − сказал он, дергая Андерса за рукав, чтобы тот замедлил шаг. − О чем ты только думаешь? Мы не можем просто взять и привязать Парня. Это ужасная идея. Неохотно приостановившись, Андерс посмотрел на него с болезненным выражением лица. − Он умолял нас сделать это. Он боится, что кончит, как демоны в Адаманте, если мы не найдем способ предотвратить это, и единственный способ успокоить его − согласиться. − Что бы там ни говорил Смеюн, он уже не просто дух. Ты ведь это знаешь, не так ли? Андерс прикусил нижнюю губу, но кивнул. − Даже твой приятель Справедливость сказал то же самое, − заметил Варрик и поморщился, когда увидел, как напрягся Андерс, услышав это имя. Ободряюще потрепав Андерса по руке, он извинился: − Прости. Мне не следовало поднимать этот вопрос, но я хочу убедиться, что ты не позволяешь Смеюну дергать за ниточки. Он хочет как лучше, но у него нездоровая одержимость духами. − Возможно. Но Коул не ошибается. Если позволить ему оставаться свободным, это может подвергнуть его опасности. Или сделать опасным для всех нас. Вздохнув, Варрик поправил Бьянку, закрепленную на спине, рассеянно пробежав пальцами по прикладу арбалета. − Ты знаешь, что с ним сделает привязка? Андерс помедлил, прежде чем ответить. − Нет. − Именно это меня и беспокоит. Мне нравится этот парень, и я бы не хотел, чтобы он отказался от своей сути из-за потенциальной угрозы. Кивнув, Андерс взял свой посох, стоявший рядом с огромным троном в конце зала. Варрик еще не видел, чтобы маг сидел на этом нелепом предмете мебели, несмотря на мольбы Жозефины, провести суд над пленниками, которых держали в их темнице. − А вот и Коул, − сказал Андерс, указывая на открывшуюся дверь кабинета Жозефины. − Это не заняло много времени. *** Путешествие привело их в Редклифф. По пути Варрик вел светскую беседу, сосредоточившись, в основном, на предметах, которые, как он знал, эльфа раздражали, но Коул был слишком рассеян, чтобы участвовать в разговоре, и Солас изо всех сил старался не обращать на гнома внимания. По сути ему только оставалось болтать с Андерсом, но и Инквизитор оказался не слишком общительным. У Варрика редко заканчивались темы для разговора, но он обнаружил, что изо всех сил старается поддерживать беседу по мере приближения к месту назначения. Однако очевидное волнение Коула заставляло его часто терять ход мыслей на полуслове. Сама деревня была до жути нормальной − улыбающиеся жители занимались своими делами, в то время как Коул метался среди домов, словно его штаны были охвачены огнем. Остальные с трудом поспевали за ним, а когда наконец догнали, то увидели, как он вклинился в разговор людей на городской площади. Какой-то человек удивленно посмотрел на него, но быстро начал отступать, когда Коул громко закричал, схватив его за лацкан камзола: − Ты! Ты, ты! Ты убил меня! Съежившись перед Коулом, мужчина в замешательстве покачал головой. − Что? Я не... Я тебя даже не знаю. − Ты забыл, − продолжал Коул, и лицо его исказилось от гнева. − Ты запер меня в темнице в Шпиле и забыл, и я умер в темноте. − Шпиль? − пробормотал мужчина. Варрик уловил в его глазах намек на узнавание, прежде чем Солас крикнул Коулу, чтобы тот остановился. Воспользовавшись заминкой, человек вырвался из рук духа и бросился бежать. − Успокойся, Парень, − сказал Варрик, но Коул был слишком взбешен, чтобы его можно было успокоить. − Он убил меня! Он убил меня! Вот почему это не работает. Он убил меня, и я должен убить его в ответ. − Коул, − резко возразил Солас, − этот человек не мог убить тебя. Ты − дух. Ты даже не обладаешь телом. Повернувшись, Коул заломил руки. − Избитое тело. Кровь. Швырнули в каменную клетку, один, темно, промозгло, сводит живот. Пойманный отступник. Они бросили его в подземелье Шпиля в Вал-Руайо. Они забыли о нем. Он умер с голоду! Я пришел, чтобы помочь, но не смог. Так я стал им, − глаза Коула были дикими и свирепыми, когда он поднял взгляд, пальцы сжались так, что побелели костяшки пальцев. − Позволь мне убить его. Мне нужно… Мне нужно. − Мы не можем позволить Коулу убить человека, − твердо сказал Солас. Закатив глаза, Варрик ответил: − Я не думаю, что кто-то собирался предлагать это, Смеюн, − он взглянул на Андерса, ища поддержки, но увидел, что тот смотрит куда-то вдаль, словно заново переживает воспоминание, и глаза у него горят почти таким же безумием, как у Коула. − Блондинчик? − мягко спросил он, с замиранием сердца осознавая, что рассказ Коула о Шпиле до боли похож на рассказ самого Андерса о заключении в Круге Ферелдена. Андерс отвернулся, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Ему удавалось держать себя в руках, но с трудом. В любом случае, поддержки от него в этом споре Варрик не дождался бы. Вернув свое внимание Соласу, гном произнес со всей сдержанностью, на которую был способен: − Парень рассердился. Ему нужно это пережить. − Духи не “переживают” эмоции. Они их воплощают. − Но он уже не совсем дух. Он сделал себя человеком. А люди меняются, им причиняют боль, и они исцеляются. Ему нужно разобраться в этом, как человеку. Глаза Соласа расширились. − Ты изменишь его сущность. − Он уже изменил ее сам, когда покинул Шпиль. Я просто помогу ему пережить это. − Коул − дух, − настаивал эльф. − Смерть настоящего Коула ранила его, отвратила от цели. Чтобы вернуть эту часть себя, он должен простить. − Да ладно тебе! − усмехнулся Варрик. − Нельзя просто так простить того, кто тебя убил. − Холодно и сыро, − пробормотал Коул, и в его голосе неожиданно прозвучало беспокойство, а не гнев. − Стены сжимаются в темноте. Слишком тесно, чтобы дышать. Одиночество давит, как каменные стены на мою голову. Как давно это было? Неужели на этот раз они забыли про меня? Проследив за взглядом Парня, направленным на Андерса, Варрик выругался. Прерывисто дыша, маг присел на корточки, крепко обхватив себя руками, словно защищаясь от любого внешнего контакта. Осторожно подойдя к другу, Варрик положил руку ему на плечо. − Блондинчик, − прошептал он. − Посмотри на меня. Но Андерс только судорожно покачал головой и еще крепче прижал подбородок к груди. − Что с ним такое? − спросил Солас, и впервые за весь день он выглядел откровенно обеспокоенным. Свирепо взглянув на него, Варрик объяснил: − Паническая атака. Он провел целый год взаперти в камере у подножия башни Ферелдена. Если бы храмовники забыли его, как те, что в Шпиле, забыли про Коула, он был бы мертв. − Он не может забыть, − сказал Коул. − И он не может простить. − Может, и нет, − тихо произнес Солас. − В конце концов, он всего лишь человек. Но ты − дух сострадания, Коул. Ты можешь простить все, что угодно. Пойдем со мной, я тебе покажу. Стиснув зубы, Варрик смотрел, как Солас уводит Коула, понимая, что, решив поддержать Андерса, он упустил свой шанс помочь Коулу. − Дыши глубже, Блондинчик, − прошептал он, поглаживая Андерса по спине и стараясь не думать о том, что все это может непоправимо изменить Коула. − Ты в безопасности. Вот и все. Просто дыши. Андерс медленно приходил в себя. Его руки крепко вцепились в тунику Варрика, пока он быстро дышал. Спустя пару минут у него получилось сделать глубокий вдох. − Что случилось? − прошептал он, глядя на Варрика широко раскрытыми глазами. − Ты ненадолго отключился, − мягко сказал Варрик. − Но все в порядке. − Гном с трудом проглотил комок в горле. − Коул... − воскликнул Андерс, лихорадочно озираясь по сторонам. − Где...? − С ним Солас, − бесстрастно ответил Варрик. − С ним все будет в порядке. Глаза Андерса потемнели от сочувствия. − Варрик. − С ним все будет в порядке, − повторил гном, прочищая горло и отворачиваясь. − Прости. Прислонившись спиной к ближайшему забору, Варрик покачал головой. − Кто знает, может Смеюн прав. Может быть, лучше, чтобы Парень помнил, кто он на самом деле, а не кем он хочет быть. В конце концов, Справедливость пытался быть тем, кем он не был, − гном не был уверен, что действительно верит в эту философию, но, произнеся эти слова вслух, он, по крайней мере, сделал шаг к ее принятию. Андерс молча смотрел на него с непроницаемым выражением лица. − Ты должен пойти за ними. − Нет, − он скрестил руки на груди и приготовился ждать. − Мне и здесь хорошо. Андерс неохотно присоединился к нему, и они молча ждали, наблюдая, как храмовник, который позволил Коулу умереть, прошел мимо, как будто ничего не случилось. Наконец Солас и Коул вернулись, амулет на рубашке Коула слабо светился. − Ты в порядке, Парень? − спросил Варрик хриплым голосом. Коул улыбнулся, и выражение его лица уже не было таким невинным, как раньше. − Да. Он свободен. Мы оба свободны. − Теперь все, похоже, работает, − сказал Солас, подняв подбородок и глядя на Варрика. − Коул надежно защищен. Гному хотелось оплеухой сбить самодовольное выражение с лица эльфа, но он понимал, что это ни к чему не приведет. − Ты волнуешься, − тихо сказал Коул, глядя на него неземным безмятежным взглядом. − Иногда я говорю, как он. Глупые слова. Как Бартранд в конце. Просто дай мне еще раз послушать эту песню. Только на минутку. Но со мной все в порядке, Варрик. Варрик на мгновение забыл о необходимости дышать, но внезапное давление на плечо напомнило ему об этом. Он повернул голову и увидел руку Андерса. − Воспоминания причиняют тебе боль, − мягко сказал Коул. − Я могу помочь тебе забыть. − Нет, − ответил Варрик. − Эта боль − часть меня самого. Я не знаю, кем бы я был без нее, − повернувшись спиной к остальным, прежде чем сказать что-то, о чем он пожалеет, гном добавил: − Пошли. Давайте вернемся в Скайхолд.