Неподходящий человек

Как только Бьянка вошла в главные ворота Скайхолда, Варрик понял, что она не принесет ничего, кроме неприятностей. И теперь он был по уши в неприятностях, сражаясь с союзниками Корифея и Порождениями тьмы в поисках красного лириума − а это последнее, что стоило бы искать добровольно. И все это происходило на Глубинных тропах − месте, где каждый гном хотел бы побывать, но предпочитал избегать любой ценой. Да, до сих пор это было “замечательное” путешествие. − Ты в порядке, Блондинчик? − спросил гном, прикрывая фланг мага, когда увидел, что тот споткнулся и поморщился от боли. Варрик понимал, что ему не стоит использовать это прозвище, но было трудно бороться с привычкой, а Бьянка была на дальней стороне моста и вряд ли могла подслушать. Андерс прижал руку к животу и выпрямился. − Нормально, − ответил он сквозь стиснутые зубы и бросил во врагов еще один огненный шар. Варрик кивнул, заметив, насколько бледным выглядит Андерс, и задумался, может быть, Жозефина была права, не желая отпускать инквизитора на эту миссию. Андерс уверял, что полностью исцелился, и Варрик с радостью поверил ему, но сейчас думал: не ослепило ли его нетерпение снова увидеть Бьянку? − Варрик! − крикнул Андерс, окутывая щитом их обоих, чтобы отразить атаку, которую Варрик, слишком погруженный в собственные мысли, не заметил. Кажется, Андерс был не единственным, кто имел проблемы с концентрацией в этом бою. Выпустив сквозь щит в нападавшего несколько болтов, Варрик со вздохом облегчения увидел, как порождение тьмы рухнуло на землю. − Спасибо, − проворчал он, снова вступая в бой, но держась между Андерсом и остальными врагами. Он заметил, что Дориан делает то же самое. Тем временем Железный Бык был на передовой, расчищая путь для остальных, в то время как Бьянка стреляла болтами со своего места на сломанной колонне, легкими прыжками уходя от тварей, когда они подтягивались к ней. Когда пал последний враг, они все остановились, чтобы перевести дыхание, и Варрик увидел, как Дориан отступил, чтобы проверить состояние Андерса и заставить мага выпить зелье. Тевинтерцу хорошо удавалось выполнять привычную для Варрика роль курицы-наседки с Андерсом, которого, похоже, раздражала вся эта опека. И Варрик по опыту знал, что долго он с этим мириться не станет. Заставив себя отвести взгляд, Варрик сосредоточился на извлечении болтов из павших, чтобы пополнить свой запас. Бьянка присоединилась к нему с лукавой улыбкой. − Итак, это то, чем ты сейчас занимаешься? − спросила она, счищая с болта слизь, прежде чем передать его ему. − Что, прости? − переспросил он. − Шныряешь по пещерам, стреляешь то в одних, то в других? Такая у тебя сейчас жизнь? Покачав головой, он ухмыльнулся. − Обычно я стараюсь избегать пещер. Ее глаза весело блеснули, прежде чем она отвернулась, и Варрик сдержал легкий вздох, который нарастал в его груди. Сделав медленный вдох и выпустив его еще медленнее, чтобы скрыть свои эмоции, он попытался вернуться к текущей задаче, но вместо этого обнаружил, что смотрит в пространство. Неважно, сколько прошло времени, неважно, сколько раз он ругал себя за свою иррациональную привязанность к ней, каждый раз, когда он снова видел Бьянку, старые чувства возвращались с новой силой. Она была его первой любовью, и никакие рациональные доводы никогда этого не изменят. − Я же сказал, что со мной все в порядке, − резко произнес Андерс, привлекая внимание Варрика. Нетвердой походкой отойдя от Дориана, инквизитор с раздражением, горящим в его глазах, зашагал по тропинке, словно намереваясь в одиночку расправиться с остальными врагами в округе. Вздох, который Варрик сдерживал, все-таки вырвался. Убрав последний болт, он пристроился рядом с Андерсом. − Ты уверен в этом, инквизитор? Выглядишь серее порождений тьмы. Может быть, тебе стоит передохнуть? − он схватил Андерса за руку и потянул, чтобы остановить его. Раздраженно фыркнув, маг попытался вырвать руку из хватки Варрика. − Блондинчик, − тихо сказал Варрик, крепче сжимая его запястье и оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что Бьянка все еще вне пределов слышимости. − Не вини нас за беспокойство. Ты чуть не погиб в Халамширале, и никто из нас не жаждет повторения этого опыта. Андерс немного расслабился и перевел дыхание. − Я знаю, − пробормотал он. − Я просто… ненавижу чувствовать себя слабым. − Ты не слаб. Ты только что спас мою задницу в той драке. Но ты слишком сильно давишь на себя. Давай передохнем. Хорошо? Прикусив нижнюю губу, Андерс кивнул. − Что-то не так? − спросила Бьянка, придвигаясь ближе. Варрик сжал руку Андерса, прежде чем отпустить ее. − Кроме очевидного? Порождения тьмы и красный лириум, все в одной холодной, влажной и жуткой упаковке... Ты всегда даришь мне самые плохие подарки. − Ой ли? Насколько я помню, некоторые из них тебе весьма нравились, − возразила Бьянка, ухмыляясь и проходя мимо него. − Бьянка, остановись! − предупредил ее Варрик, следуя за ней. − Ты ставишь меня в неловкое положение перед моими друзьями. Она лишь рассмеялась, и этот звук затронул какую-то уязвимую точку в его сердце. Стиснув зубы, он почувствовал тяжесть на спине и, повернувшись, увидел, что Андерс наблюдает за ним, нахмурившись. Гном ободряюще кивнул магу, но продолжил идти. − Я волновалась, − сказала Бьянка немного позже. − Письмо о красном лириуме, что ты отправил, было первым с момента взрыва Церкви. Варрик поморщился, наблюдая за Андерсом боковым зрением. − Неужели это было так давно? − спросил он, заставляя себя рассмеяться. Она перепрыгнула через обломки и оглянулась на него с задумчивым выражением лица. − Нет, правда, если бы ты погиб в той заварухе, я бы вернулась в Киркволл и откопала тебя, просто чтобы всыпать тебе. Ухмыляясь, он спросил: − Что бы ты сделала, если бы меня кремировали? − Высыпала бы пепел и потопталась. Некоторые вещи никогда не менялись. Бьянка была хороша в каламбурах и никогда не упускала возможности это продемонстрировать. − Но, думаю, я бы выследила ответственного за это парня, − продолжила она. − Он ведь был твоим другом? Андерс запнулся о несуществующий камень, и Дориану пришлось подхватить мага, прежде чем тот упал лицом вниз. Пытаясь сосредоточить внимание Бьянки на себе, а не на комичной реакции Андерса, Варрик пренебрежительно сказал: − Все это было уже давным-давно, − прочистив горло, он спросил: − Итак, как поживает Как-бишь-его-там? Ты не упоминала о нем в своем последнем письме. Варрик предпочел бы не знать подробностей, но ему нужно было сменить тему, и это было первое, что пришло на ум − возможно, потому, что эта тема незримо висела над его каждым разговором с Бьянкой. Окинув Андерса любопытным взглядом, она ответила: − Богдан? Он сейчас в Неварре, продает мою машину богатым землевладельцам. Варрик усмехнулся. − Я слыхал, что некоторые в Гильдии из-за этой штуковины хотели возвести тебя в ранг Совершенной. − Ну, это вряд ли. Даже если я превзойду Бранку в десять раз, они этого не сделают. Совершенная-наземница? Никогда, − в чем у Бьянки никогда не было недостатка, так это в уверенности. Уверенности в собственном мнении. − Все бывает в первый раз. Она фыркнула в ответ, но ускорила шаг, когда увидела дверь на дальней стороне моста, подозрительно новую и очень сложную на вид дверь. − Я разберусь, − сказала она, присаживаясь на корточки и приступая к работе с запорным механизмом. − Бьянка... − сказал Варрик, потирая переносицу, чувствуя, как разрастается головная боль. − Эти двери выглядят как твоя работа. − Так и есть, − призналась она. − Я же говорила, что пользовалась этим входом раньше. Я построила эти двери, чтобы соперники не преследовали меня и не устроили “несчастный случай”. Ты же знаешь, как это бывает. Ах! − раздался щелчок в замке, и дверь бесшумно открылась. − Та-дам, − добавила она с усмешкой. − Ты ждала этого с момента с самого нашего прихода, не так ли? − сухо спросил Дориан. − Конечно, − Бьянка пожала плечами и жестом указала на дверь. − После вас. − Впереди еще больше врагов, − предупредил Железный Бык, выходя вперед. А потом они снова дрались, и Варрик потерял себя в этом ритме, следуя за течением битвы, пока все не закончилось и они не оказались окружены мертвыми телами. Тот факт, что он настолько привык к подобной жизни, что мог относиться к сражениям как к задаче из списка повседневных обязанностей, немного беспокоил. Но, честно говоря, когда он переставал задумываться об этом, то переносить это было гораздо легче. По-видимому, когда дистанцируешься от происходящего, это помогает разуму не взбунтоваться окончательно. − Знаешь, это почти весело, − прокомментировала Бьянка. − Как в старые добрые времена. − Что-то я не припомню, чтобы мы вместе по кому-то стреляли, − сказал Варрик, чувствуя себя неловко от этой идеи. − А помнишь, как мы завалились к Бартранду на ужин гильдии? С таким же успехом мы могли бы подстрелить его. Андерс фыркнул, и Варрик сурово взглянул на него, словно предупреждая, но было слишком поздно. По изгибу ее бровей он понял, что Бьянка заметила. Она все замечала. − Это и близко не так опасно, как злить моего брата, − серьезно сказал Варрик. − Я всегда хотел иметь братьев и сестер, − задумчиво проговорил Дориан. − Твои речи меня убеждают в обратном. − Считай, что тебе повезло, − хмыкнул Варрик. Чем дальше они продвигались вглубь горы, тем больше тревожился Варрик. Он внимательно следил за Андерсом, пока они шли, зная, что ослабленное состояние мага может усилить симптомы клаустрофобии. Однако Андерс, несмотря на растущее истощение, стиснул челюсти, расправил плечи и, казалось, был полон решимости выполнить эту миссию, не становясь обузой. − Как долго ты пробудешь в Орлее? − внезапно спросила Бьянка, нарушив тишину, когда они вошли в длинный извилистый коридор. Варрик пожал плечами, сразу поняв, к чему ведет ее вопрос, и опасаясь продолжать этот разговор перед аудиторией. − По крайней мере, пока продолжается это странное дерьмо. Может быть, дольше. А что? − Тебе стоит навестить меня до того, как Богдан вернется, и увидеть мою новую мастерскую. Мастерская. Хм. Какой тонкий эвфемизм... Изабелле бы понравилось. Не настолько прямо как “исследуй мои Глубинные тропы”, но намек был вполне понятен. Он должен был сказать “нет”, но у него никогда это не получалось. − Я посмотрю, что можно сделать. Ты же знаешь, что твоя семья убьет меня, если я появлюсь, верно? − Они не собираются убивать тебя, − возразила она с легким упреком, как будто он вел себя глупо. − Ты всегда так говоришь, и они всегда посылают убийц. − Либо твоя семья сильно запуталась, − прокомментировал Бык, − либо они и вправду ненавидят Варрика. − Если тебе это кажется странным, тебе следует познакомиться с моей семьей, − со смехом сказал Дориан. − Это что, приглашение? − спросил Бык с усмешкой, приобнимая мага. − Вовсе нет! − быстро заверил Дориан. − Тогда мне тоже пришлось бы их увидеть. Варрик рассмеялся. − Вы двое стали слишком милыми, − произнес он с улыбкой, стараясь смягчить свои слова. Варрик не знал, что и думать, когда сложилась эта пара, но его беспокойство быстро исчезло, едва он увидел, как хорошо они подходят друг другу. Его взгляд переместился на Андерса, и улыбка Варрика начала угасать, когда он заметил горечь на лице своего друга и, то, как он смотрел себе под ноги. − Вот ты где! − внезапно сказала Бьянка, беря ключ с соседнего столика и направляясь к двери в дальнем конце коридора. Повернув ключ в замке, она сказала с усмешкой: − Теперь никто не сможет больше воспользоваться этим входом. Наблюдая за ней, Варрик внезапно сложил все кусочки воедино. − Бьянка... Повернувшись к нему, она невинно улыбнулась, и он понял, что был прав. Внутри него вспыхнул знакомый гнев, и куча мелких комментариев, отпущенных ею за последние несколько дней, начали укладываться в его теорию. − Задница Андрасте, Бьянка, это ты выдала тейг? Она даже не вздрогнула. − Когда я узнала про место, то решила пойти посмотреть своими глазами. Я нашла красный лириум и... изучила его. − Ты же знаешь, что это делает с людьми! − Я сделала тебе одолжение! Ты же хочешь помочь своему брату? Я просто… хотела разобраться. Вздохнув, Варрик потер лоб, чувствуя на себе тяжесть всеобщего внимания и понимая, что остальные ждут его реакции, чтобы последовать его примеру. − Ты разобралась? − спросил он тяжелым от смирения голосом. Ее глаза блестели от возбуждения, и эмоции были настолько чистыми, что он не мог не поддаться ее энтузиазму. − На самом деле, да. Я узнала, что красный лириум… в нем скверна. Ты понимаешь, что это значит, Варрик? Андерс ахнул, но Варрик только покачал головой. − Что? Что две смертоносные хрени вместе дают что-то сверхужасное? − Нет, − перебил его Андерс. − Это означает, что лириум и вправду живой. − Вот именно! − подтвердила Бьянка, энергично кивая. − Скверна не влияет на минералы, только на животных. Переводя взгляд с одного на другого и наблюдая за тем, как они возбужденно обсуждают что-то им близкое, Варрик почувствовал, как у него сжалось сердце. Это была не совсем ревность, но и не менее продуктивная эмоция. Может быть, чувство собственности? − Как ты обо всем этом догадалась? − спросил он, вмешиваясь в разговор. Бьянка пожала плечами. − Ну, я не могла продвинуться дальше самостоятельно, поэтому стала искать какого-нибудь мага из Серых стражей. Скверна и магический опыт в одном лице. И я нашла этого парня, Лария. Он, казалось, был заинтересован в том, чтобы помочь моим исследованиям. Поэтому я дал ему ключ. − Подожди, Ларий? − Андерс нахмурился и взглянул на Варрика. − Не тот ли это Серый страж, которого мы встретили в тюрьме Корифея? Дерьмо. Я знал, что что-то не так. Он определенно не был магом раньше. − То, как он вел себя после того, как мы победили Корифея − или думали, что победили… Он словно стал другим человеком, − Андерс покачал головой. Поморщившись, Бьянка сказала: − Я понятия не имела, что что-то не так, пока ты не написал, что нашел в Убежище красный лириум. Потом, когда я вернулась сюда… Я поняла, что произошло. А как только я поняла, решила, что должна все исправить. Андерс вздохнул. − Вы не могли знать, что случится. − Яйца Маферата, конечно не могла! − огрызнулся Варрик, но он знал, что злится на себя больше, чем на нее. Если бы только они понимали, что происходит в тюрьме Корифея! Они могли вообще предотвратить все это. Но это не означало, что он все еще не злился на Бьянку. Злился, что она не сказала ему правду сразу, что манипулировала им так же, как всегда. И еще больше разозлился из-за того, что позволил ей это. − Я знаю, что облажалась, но мы все исправили, − сказала Бьянка, бросая на него тот умоляющий взгляд, который она всегда использовала, когда пыталась переубедить его. − Теперь порядок! − Это не одна из твоих машин, − твердо сказал Варрик, решив не позволить ей снова взять верх над ним. − Ты не можешь просто заменить деталь и сказать, вот теперь все правильно. − Нет, но можно же попытаться? − выражение ее глаз привело его в ярость. Она не раскаивалась и была совершенно уверена, что поступила единственно верно, учитывая обстоятельства. Выражение ее лица вдруг показалось ему до жути знакомым. Когда он понял почему, его взгляд в шоке переместился на Андерса. Он никогда раньше не замечал сходства между ними, того, как они оба умели обаять его, не прилагая усилий, когда единственное, что он хотел делать, это злиться на них. Не говоря уже об отсутствии у них угрызений совести из-за своего глупого выбора. Это сходство заставило мысли Варрика повернуть в другом направлении. Андерс неуверенно моргнул, глядя на него, но Бьянка вернула внимание Варрика своим следующим заявлением, в котором было слишком много сарказма, чтобы он мог оставить его без ответа. − Или я должна вечно носиться со своими ошибками, − спросила она, − посыпать голову пеплом, рассказывая истории о том, что я должна была сделать? Варрик поморщился. Это был удар ниже пояса − достаточно низкий, чтобы он понял, насколько серьезно она относится к этому спору, и понял, что он не победит без столь же резкой атаки. − Можно подумать, я много рассказываю о своих ошибках, − пренебрежительно произнес он. − О, ради всего святого. Может вам двоим снять комнату? − с весельем в голосе пробормотал Дориан, и его небрежный тон помог немного разрядить гнев Варрика. − Мы сделали здесь все, что могли, − со смирением в голосе произнес он. − Бьянка, тебе лучше вернуться домой, пока… кто-нибудь не хватился тебя. Ее глаза слегка расширились, и он увидел беспокойство в их глубине, когда она поняла, что перешла черту. − Варрик... − Не беспокойся, − сказал он, отворачиваясь. Слова застряли у него в горле. Варрик был разочарован, что Бьянке так легко удалось его ранить. Он сосредоточился на том, чтобы просто ставить одну ногу перед другой, и даже не оглядывался, пока не достиг верхнего уровня главной комнаты. Прислонившись к развалившимся перилам и пытаясь успокоить свой гнев, он уставился в бездну внизу. Бьянка всегда умела находить его слабые места и давить, пока не получала желаемое. И даже зная это за собой и видя ее приближение, Варрик никогда не мог устоять, потому что его чувства к ней всегда подрывали его здравый смысл. Это было понятно, даже естественно, учитывая их историю. Смесь нежности и гнева, которую он испытывал по отношению к ней, была знакомым чувством, почти успокаивающим в своей предсказуемости. Что было ему незнакомо, так это чувство вины, нарастающее внутри него из-за роли, которую он сыграл, выпустив зло, что в настоящее время угрожало миру. Начиная с открытия красного лириума и заканчивая невольным освобождением Корифея из его тюрьмы. Он соединял нити событий, которые никогда раньше не казались даже отдаленно связанными, и каждое осознание вызывало новую волну тошнотворного сожаления. И где-то над миазмами отвратительных эмоций плавало удивительно легкое и головокружительное ощущение, вдохновленное сходством, которое он заметил между Бьянкой и Андерсом, но в данный момент у него не было сил заняться этим откровением. Да и не заслуживало это того внимания по сравнению с другими проблемами, навалившимися на них. Погруженный в собственные мысли, он очнулся только, когда услышал позади себя скрежет ботинок на лестнице. Варрик обернулся и увидел на верхней ступеньке лестницы смущенную Бьянку. − Вот ты где, − сказала она с облегчением в голосе. − Я боялась, что ты мог наткнуться на какое-нибудь порождением тьмы. Он не ответил, столкнувшись с одним из тех редких моментов, когда не мог придумать, что сказать. − Послушай, мне правда очень жаль. Ты ведь это знаешь, да? Я просто пыталась все исправить. − Я понимаю, Бьянка, − сказал он, повернувшись к ней лицом и прислонившись спиной к перилам. Она переступила с ноги на ногу. − Просто… Я не хочу оставлять все так. После того, что случилось в Киркволле, я думала, что потеряла тебя, а теперь с Инквизицией ты в еще большей опасности, и я... Ну, мне нужно, чтобы ты знал... − Все в порядке, − перебил он, не в настроении выслушивать новые оправдания. − И между нами тоже. − Он взглянул на нее и сумел слегка улыбнуться. Закусив нижнюю губу, она кивнула. Она присоединилась к нему у перил, и по ее позе он понял, что она над чем-то задумалась. − Я поняла, кто он, − наконец, произнесла она, повернувшись, чтобы взглянуть на него: − Инквизитор. Он ведь твой Блондинчик, да? Тот, кто виноват во всем, что произошло в Киркволле. Ошеломленный, Варрик попытался осмыслить сказанное Бьянкой, прежде чем сформулировать ответ. Во-первых, она назвала Андерса “его”, и хотя это, вероятно, было уточнено только для ясности, это все равно показалось ему странным. Во-вторых, она обвиняла Андерса в большем, чем он того заслуживал. И на это он отреагировал без раздумий. − Он не виноват в том, что произошло, − резко произнес он, осознав еще до того, как увидел ее изогнутую бровь, что вскинул свою руку. − Только за взрыв Церкви. Она медленно покачала головой. − Разве этого недостаточно? − Это сложно. Вздохнув, она спросила: − Но ты думаешь, что можешь ему доверять? − Я правда доверяю ему, − твердо сказал он. − Тогда я надеюсь ради твоего же блага, что ты не ошибаешься, − она оттолкнулась от перил и, отступая, коснулась его плеча. − Береги себя, Варрик. − Я постараюсь найти время, чтобы прийти осмотреть твою новую мастерскую, − сказал он, пытаясь более искренне улыбнуться. − Не надо, − прошептала она. − С моей стороны было эгоистично спрашивать. Я сделала свой выбор. Самое время мне начать жить с ними. Он нахмурился. − Бьянка. − Увидимся, − с грустной улыбкой произнесла она, останавливая его прежде, чем он смог сказать что-нибудь еще. Все еще хмурясь, он заметил остальных своих спутников, появившихся на верхней ступеньке лестницы, но проигнорировал их, слишком поглощенный наблюдением за Бьянкой, когда она уходила.