Неподходящий человек

Каллен подошел к трону Инквизиции с той осторожностью, которую обычно проявлял к пугливым животным. Судя по позе Андерса и тому, как он ерзал на стуле, дискомфорт, испытываемый инквизитором от пребывания на судейском троне, был до боли очевиден. За последние месяцы Андерс делал все возможное, лишь бы не судить своих заключенных. Он явно слишком остро ощущал лицемерие происходящего, чтобы наслаждаться этим опытом, но после уговоров все-таки согласился публично вынести официальное решение, учитывая тяжесть преступлений Самсона. − Инквизитор, − поприветствовал Андерса Каллен. Его голос был достаточно громким, чтобы его услышала толпа. Андерс не стал спрашивать, почему Каллен председательствует на суде вместо Жозефины, а просто поприветствовал его в ответ. − Командир. Затем Андерс повернулся, чтобы посмотреть, как солдаты ведут Самсона, но Каллен еще не был готов смотреть на пленника. Он наблюдал за Андерсом, пока тот зачитывал список обвинений, и заметил, как выражение лица мага мрачнело с каждым словом, эмоции сменяли друг друга на его лице по мере приближения Самсона. − Кровь на его руках невозможно измерить, − добавил Каллен, когда Андерс закончил. Голос командира выдавал больше эмоций, чем ему хотелось бы. − Но его голова слишком ценна, чтобы просто отрубить ее. Многие в Киркволле, Орлее и других городах и странах хотели бы увидеть, как он страдает. Не могу сказать, что я не один из них. Андерс взглянул на него, и Каллен понял, о чем думает маг, по печальному выражению его глаз. Не так давно Каллен мог бы сказать нечто подобное об Андерсе. Застыв, Каллен открыл рот, чтобы успокоить инквизитора, но сухой смех Самсона заставил его замолчать. − Меня собирается судить Киркволльский фанатик, − прохрипел Самсон. − Трудно поверить в такую наглость. Разве то, что ты совершил для своих магов, так уж отличается от того, что я сделал для своих храмовников? Большинство твоих магов погибли, сражаясь за свою свободу, в то время как я спас бесчисленное количество храмовников от жизни в рабстве у Церкви. Я дал им шанс умереть на пике силы, вместо того, чтобы сгнить заживо, когда Церковь оставила их так же, как и меня. Андерс выпрямился на троне, его глаза вспыхнули гневом. − Мы нашли то, что осталось от твоего народа в святилище Думата. Из-за их рабской преданности тебе их убивали даже после того, как ты их бросил. Это не свобода. Самсон невесело усмехнулся. − Они все равно собирались умереть. Я видел, что делал Корифей, поэтому − да, я питал их надеждой вместо отчаяния. Я заставил их поверить, что их боль имеет цель. Точно так же, как это делает Церковь. Верно, командир? − Каллен вздрогнул, когда взгляд Самсона остановился на нем, но не стал отвечать на колкость. Самсон первым разорвал зрительный контакт, его плечи окончательно опустились, а голос надломился. − Это закончилось так же, как и все остальное, что я делал. Молча рассматривая Самсона, Андерс переключил свое внимание на Каллена, но командир только покачал головой. Услышав заявление Самсона о вере, которую тот внушал своим людям, он сперва усомнился в собственных способностях, но теперь видел, что руководство Самсона было пустым. Он вел своих людей ложью, успокаивая их легкими ответами, в то время как сам вливал им в глотку яд. Он вел их к медленной смерти, защищая от правды, и оправдывал свои действия, сравнивая их с ошибками Церкви, вместо того чтобы самому принимать решения. Он не был лидером. Он был дураком, обладающим переизбытком харизмы и недостатком здравого смысла. − Возможно, ты все еще можешь быть чем-то полезен, − внезапно сказал Андерс, и внимание встревожившегося Каллена вернулось к нему. − Твоя устойчивость к красному лириуму необычна. Может быть, мы могли бы чему-то научиться, изучая это. Цепи Самсона загремели, когда он резко задергался, явно размышляя, говорит ли Андерс об экспериментах, пока он еще жив, или о вскрытии его мертвого тела. − И у тебя может быть информация, которую мы сможем использовать в борьбе с Корифеем, − добавил Андерс, снимая вопрос о том, переживет ли Самсон исследования. Самсон, казалось, был встревожен этим ответом. − Каллен будет лично наблюдать за твоим допросом. Возможно, он сможет выудить из тебя что-нибудь полезное. Теперь настала очередь Каллена дернуться. Он знал, что Андерс, вероятно, пытался дать ему возможность примириться со своим прошлым, но Каллен предпочел бы скорую казнь Самсона подобной власти над его судьбой. − Сомневаюсь, что командир верит, что во мне осталось что-то достойное, − сказал Самсон с издевкой в голосе. Сдерживая гнев, Каллен ответил: − Ты не ошибаешься, но когда-то ты служил чему-то большему, чем ты сам. Возможно, тебя можно заставить вспомнить об этом. Самсон вздохнул. − Какое это имеет значение? Корифей убил бы меня на месте. Я расскажу тебе все, что ты хочешь − по крайней мере, пока красный лириум не поглотит меня. Ты знаешь, на что он способен. − Ты захочешь, чтобы красный лириум был худшей из твоих проблем, − пробормотал Каллен себе под нос, жестом приказывая солдатам увести Самсона. Поднявшись по оставшимся ступеням к трону, он наклонился ближе к Андерсу, который в изнеможении откинулся на спинку кресла. − Ты обошелся с ним слишком мягко. − Разве? Я думал, что был суров, но справедлив. Кто знает, что Дагна сделает с ним, чтобы понять, насколько он устойчив к лириуму? А ты сможешь самостоятельно проследить, насколько болезненным будет его допрос. − Ты не должен был отдавать его на мое попечение, − сказал Каллен, прикусив нижнюю губу. − Я не знаю, смогу ли я сдержаться. Андерс бросил на него странный взгляд. − Никто тебя об этом не просит. Каллен почувствовал холодок от тьмы в глазах Андерса и быстро отвел взгляд. Месть была тем, чего он жаждал много раз в своей жизни, но ему всегда удавалось избегать искушения. Он сдерживал себя, когда дело касалось Андерса, но не знал, сможет ли он сделать то же самое с Самсоном. Они были братьями по оружию, пока Самсон не предал все, за что они выступали. Если бы Каллен не попал в Инквизицию, если бы он остался с храмовниками, он мог бы по глупости поддаться влиянию красного лириума и умереть за дело Самсона так же легко, как и остальные. Со вздохом наблюдая, как солдаты волокут Самсона в темницу, Каллен решил вернуться к работе. Надеясь, что разбор ежедневных заданий Инквизии поможет отвлечься от тревоги, засевшей в груди, он направился в Ставку командования. Однако он был разочарован, обнаружив, что комната уже занята. Но как только Каллен увидел свирепое выражение лица Кассандры, то решил, что она, возможно, в данный момент более обеспокоена, чем он. Он проследил за взглядом Искательницы, устремленным на карту, в надежде определить фокус ее внимания, но ничто на столе не казалось достаточно интересным, чтобы вызвать такую бурную реакцию. − Все в порядке? − спросил он. Застигнутая врасплох, Кассандра выпрямилась, заметив его. − Я не уверена. Присоединившись к ней по другую сторону стола, Каллен мягко спросил: − Что тебя беспокоит? Кассандра неуверенно посмотрела на него, словно не могла решить, хочет ли она высказать свои опасения вслух. − Мы видели так много красных храмовников в Убежище, а затем в Арборской глуши, − произнесла она с сомнением в голосе. − Но среди всей армии Корифея я не видела даже намека на Искателей. Их отсутствие вызывает у меня тревогу. Даже лорд Искатель Люциус не показывался с тех пор, как мы встретили его в Орлее. Каллен нахмурился, понимая, что она права, и вдруг почувствовал себя виноватым − он потратил столько времени, жалея себя за то, что случилось с его собственным орденом, в то время как Кассандра даже не знала о судьбе ее товарищей. − Что, по-твоему, произошло? Она скрестила руки на груди и вернула свое внимание к карте. Выражение ее лица было мрачным. − Я начинаю предполагать худшее. Каллен терпеливо ждал, пока Кассандра соберется с мыслями, зная ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она продолжит, когда будет готова. − Я считаю, что Корифей мог заточить Искателей, − наконец сказала она, не встречаясь с ним взглядом. − Он не смог получить над ними контроль с помощью лириума, как это было с храмовниками, поэтому ему пришлось бы использовать какой-то другой метод, чтобы убрать их с дороги. − Ты говорила об этом с Инквизитором? − Да. И он послал разведчика, чтобы провести расследование, − указав пальцем в перчатке на карту, она привлекла его внимание к месту в Ферелдене. − Что бы с ними ни случилось, я думаю, мы найдем ответы там. − Каэр Осуин, − произнес он, изучив место. − Странно. Я бы не ожидал, что такой благопристойный человек, как банн Лорен, может быть замешан в чем-то подобном. − Возможно, это ерунда… Каллен решительно покачал головой. − Но в любом случае нужно знать наверняка. Я понимаю. Когда вы отправляетесь? Кассандра замялась и слегка покраснела, отводя глаза от его пристального взгляда. − Я еще не спрашивала Инквизитора. Удивленно моргнув, Каллен спросил: − Почему нет? Прикусив нижнюю губу, она начала медленно расхаживать вокруг стола. − Не знаю. Это задание кажется... странно личным. Хотя я верю, что Андерс сделает все возможное, чтобы быть беспристрастным, он все же маг и тот, кто лично пострадал от рук Церкви. Искатели были созданы для защиты от продажности храмовников, но, учитывая все преступные злоупотребления, которые произошли до восстания, мы не очень хорошо справились со своей работой. Корифей умеет обращать наши лучшие намерения против нас. Мне даже страшно представить, какие секреты он мог использовать, чтобы Искатели не мешали его планам. − Кассандра, − произнес Каллен, дождавшись, пока она встретится с ним взглядом, прежде чем продолжить. − Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить хоть на секунду, что ты можешь оставить что-то подобное без внимания из страха узнать правду. Ты ведь планируешь разобраться в этом самостоятельно, я прав? Вот почему ты не просила его о помощи. Нехарактерный для Кассандры румянец стал еще глубже, и цвет значительно смягчил ее черты. − Я вполне способна разобраться с этой проблемой самостоятельно. Ласково улыбаясь, Каллен возразил: − Я не сомневаюсь в твоих способностях. Но ты уверена, что будешь против даже небольшой компании? Она настороженно посмотрела на него. − Ты предлагаешь свою помощь? И Каллен с некоторой долей потрясения понял, что именно это он и предлагает. Возможно, именно это он должен был сделать, чтобы преодолеть чувство ужаса, которое не покидало его с момента вынесения приговора Самсону. − Как никто другой в Инквизиции, − объяснил он, − я понимаю, что поставлено на карту. Я отвернулся от своего ордена так же, как и ты от своего. Но мы никогда полностью не перестаем быть теми, кто мы есть, не так ли? Я знаю, что ты чувствуешь себя обязанной выяснить, что случилось с Искателями, так же как я надеюсь когда-нибудь освободить других храмовников от их зависимости от лириума. Я бы хотел, чтобы хотя бы один из нас достиг своей цели. А еще Каллен был в долгу перед ней после всего, что она сделала, чтобы поддержать его во время отказа от лириума. Возможно, Андерс и совершил окончательное исцеление, но командир не был уверен, что прожил бы достаточно долго, чтобы получить помощь мага, если бы Кассандра не присматривала за ним с самого начала. И он мало что сделал, чтобы вернуть долг − или даже признать его. Он принимал ее поддержку как должное. Пора было это изменить. Тогда Кассандра улыбнулась − выражение, которое она редко позволяла себе, и Каллен вспомнил, что она вовсе не так сурова, как ей хотелось бы, чтобы думали люди. − Спасибо, − сказала она, смущенно отводя глаза. − Боюсь, это будет нелегкое задание. По крайней мере, для меня Каллен ободряюще положил руку ей на плечо. − Мы справимся с этим вместе.