Неподходящий человек

Сердце Жозефины разрывалось на части. Через неделю Лелиана должна была стать новой Верховной Жрицей, а Блэкволл, или Том Ренье, как он себя называл в последнее время, собирался покинуть Скайхолд,чтобы отправиться к Серым Стражам. Они оба давно уже стали частью души антиванки и, уезжая, забирали ее с собой. Когда-нибудь Жозефина увидит их снова, − обязательно увидит, − но они больше никогда не будут товарищами, живущими под одной крышей и каждый день проводящими время вместе. Положив руку на ее плечо, Лелиана ободряюще улыбнулась. − Все будет хорошо, Жози. Ты так легко заводишь друзей. Очень скоро ты забудешь о нас. − Я никогда не забуду тебя, − возразила Жозефина, прижимая руку Лелианы к своему плечу. Улыбаясь, Лелиана ответила: − Тогда ты всегда будешь знать, где меня найти. Верховная Жрица не может исчезать, когда ей вздумается, − в ее глазах появилась грусть. − К этому будет сложно привыкнуть. − Ты привыкнешь, я уверен, − вмешался Андерс. − Уж ты, как никто другой, умеешь приспосабливаться. − Я такая, − согласилась Лелиана. − Как и ты, мой друг. Казалось, она застала Андерса врасплох, заключая его в объятия, но он ответил быстро и с энтузиазмом. Бард не часто позволяла своим эмоциям взять верх, но в памяти Жозефины осталось немало объятий, подаренных Лелианой, чтобы понимать, что подруга может быть весьма сентиментальной, когда действительно кому-то доверяет. Глубоко внутри она все еще оставалась искренней идеалисткой, верившей в доброту людей, о которых заботилась. Когда Лелиана обняла Каллена, Жозефина снова сосредоточила свое внимание на Ренье. Его выразительные глаза смотрели на женщину с грустью, заставлявшей ее сердце болеть еще сильнее. Их роман был недолгим и более нежным, чем она могла ожидать от человека с такой грубой внешностью, как Ренье, но он оказался настоящим джентльменом. Медленно подойдя к нему, Жозефина сказала: − Я буду скучать по тебе. − Не так сильно, как я буду скучать по тебе, − ответил он, схватив одну из ее маленьких ручек своими грубыми пальцами и поднеся костяшки пальцев к губам. Она вздрогнула, когда его борода коснулась ее кожи. Ренье был воплощением текстуры, шероховатости и зернистости. Она никогда раньше не была с кем-то, вроде него, и сомневалась, что когда-нибудь снова найдет кого-то похожего. Он весь состоял из противоречий. Воин отпустил ее руку и сделал шаг в сторону, сохраняя дистанцию, несмотря на ее желание страстно поцеловать его. − Пришли мне письмо, как только найдешь Стражей, − напомнила она, хотя уже дважды просила его об этом. − После...− она сглотнула. − После присоединения. − Она боялась, что он не переживет этого, но знала, что ничего не сможет сделать, чтобы изменить его решение. − Я так и сделаю, миледи, − глаза Ренье повлажнели, и он смущенно отвел взгляд. Прочистив горло, повернулся к Андерсу. − Инквизитор, для меня было честью сражаться с вами плечом к плечу. − Взаимно, − сказал Андерс, крепко пожимая ему руку. − Полагаю, что кое-кто моих старых друзей все еще находится в рядах Стражей. Думаю, Огрен тебе понравится. И с Натаниэлем и Сигрун тоже очень весело, как только познакомишься с ними поближе. Веланна... ну, она неплоха. Хотя я до конца не уверен, что нравился ей. − Я поищу их, − пообещал Ренье. − И Хоук, конечно, если она еще в Вейсхаупте. − Пора, − грустно сказала Лелиана, возвращаясь к Жозефине и снова обнимая ее. Отстранившись с неохотой, она серьезно посмотрела на Андерса. − Позаботься о ней, − приказала она. − Да, мэм. А потом они оба ушли. Ренье предложил сопровождать Лелиану до Орлея в составе почетного караула, который доставит ее в город для посвящения. Когда они уходили, Жозефина думала о других, кто уже покинул их компанию. Морриган и ее сын были первыми; они уехали всего через несколько дней после поражения Корифея. Вивьен и Сэра отбыли из Скайхолда вскоре после этого. Ни одна из них не сказал никому ни слова перед отъездом, просто выскользнув за ворота и исчезнув из жизней вчерашних соратников. − У тебя найдется время поиграть сегодня в “Порочную добродетель”, Рюшечка? − спросил Варрик, когда спустя некоторое время застал ее все еще смотрящей через ворота на пустую дорогу. − Конечно, − ответила она, раздраженная собственной сентиментальностью. − Полагаю, ты позвал и остальных? − Естественно, − гном усмехнулся. − Мы все там будем. *** Каллен, стиснув зубы, замер у входа в Ставку командования, репетируя речь, которую готовил несколько недель. Он уже сообщил новость Жозефине, что было очень тяжело. После отъезда Лелианы и Ренье она уже не была такой жизнерадостной, как обычно, и новость о его отъезде не сделала её счастливей. Хоть они никогда и не были слишком близки, но все равно оставались друзьями, и Каллен знал, что ей будет его не хватать. Но гораздо больше он боялся разговора, который ему предстоял. Глубоко вздохнув, он решительно вошел в зал, но все же вздрогнул, увидев Андерса по другую сторону стола, удивленно смотрящего на него теплыми карими глазами. Все тщательно отрепетированные слова улетучились из головы командира. Задумчиво постукивая карандашом по губам, Андерс смотрел на него со странной улыбкой − смесью разочарования и приязни, которая заставила Каллена немедленно почувствовать себя виноватым за то, что он так долго лгал Инквизитору. Положив карандаш на край стола и поджав губы, Андерс сказал: − Что ж, видимо, время пришло. − Что? − произнес Каллен, пораженный смирением в голосе Андерса. − Ты уходишь. Нахмурив брови, Каллен оглянулся на дверь и подумал о том, что Жозефина все еще сидит в своем кабинете. Вряд ли она успела бы сообщить новость Андерсу. − Как ты... − Я давно ждал, когда ты скажешь что-нибудь в этом роде, − Андерс скрестил руки на груди и прислонился бедром к столешнице. Выражение лица мага было почти скучающим, когда он продолжил: − Последние месяцы вы с Кассандрой постоянно шептались по углам. Мне стало любопытно, я провел расследование и узнал о небольшой экскурсии в Ферелден, которую вы предприняли еще до того, как мы победили Корифея. Остальное было нетрудно собрать воедино. Теперь, когда Лелиана стала Верховной жрицей, и стало понятно, что она собирается навсегда покончить с Кругами, вы оба беспокоитесь, что некому будет следить за магами. Поэтому, я так понимаю, вы собираетесь взять ситуацию в свои руки. Ошеломленный, Каллен несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем, наконец, обрел дар речи, и румянец залил его лицо. − Все будет иначе. Мы позаботимся о том, чтобы ошибки, которые случались раньше, больше не повторились. Андерс пожал плечами. − Я верю, что вы постараетесь. − Мы через многое прошли вместе, − тихо сказал Каллен, машинально приглаживая угол карты, загибавшийся по краю. − Несмотря на наши разногласия, я хочу, чтобы ты знал, что… − Пожалуйста. Не надо, − перебил Андерс, который не выглядел сердитым, просто усталым. Обойдя стол, он присоединился к Каллену с другой стороны и сказал: − Мы не всегда были на одной стороне, но я знаю, что ты поступишь правильно, потому что ты всегда поступаешь так... в конце концов. − Еще одной Мередит никогда не будет, − твердо заверил Каллен. Он взял Андерса за руку и посмотрел ему в глаза. − Не при мне. Андерс кивнул. Его глаза сузились, когда он спросил: − А Усмиренные? Каллен удивился: как, черт возьми, он узнал об этом? Но быстро понял, что это не имеет значения. − Мы вылечим их, если они этого хотят, − пообещал Каллен, не в силах отвести взгляд от Андерса. Он не был готов обещать, что “Усмирение” полностью исключат из практики, но он хотел исправить ошибки, которые были допущены. Андерс долго изучал его взглядом, прежде чем наконец кивнул. − Я тебе верю, − сделав шаг в сторону, маг добавил: − Когда я впервые узнал правду об Усмирении, то разозлился. Вернее, я пришел в ярость. Я принял так много решений, основанных на понимании того, что Усмирение − это навсегда. Если бы я знал, что все можно повернуть вспять, тогда Карл… − его голос дрогнул, и он отвел взгляд. Каллен знал это имя − Андерс был близок с этим магом еще в Ферелдене. Но, глядя на Инквизитора сейчас, он вспомнил, как они нашли Карла мертвым вскоре после того, как тот прошел Обряд Усмирения. Был ли Андерс ответственен за это? В таких обстоятельствах он наверняка воспринял бы смерть как избавление. Каллен не одобрил решение Мередит усмирить Карла, но и остановить ее он тоже не смог. Сжав кулаки, он понял, что это неправда. Он никогда по-настоящему не бросал вызов рыцарю-командору, пока не стало слишком поздно. Но он больше никогда не совершит подобной ошибки. Вернув свое внимание к Каллену, Андерс помрачнел. − Но больнее всего было то, что вы оба не захотели доверить мне правду, − Каллен начал протестовать, но не успел произнести ни слова, как Андерс продолжил. − Я был готов встретиться с вами лицом к лицу, все обсудить, фактически выгнать вас из Инквизиции, но Варрик отговорил меня от этого. Он помог мне понять, что вы ни в чем не виноваты. Не вы хранили эту тайну все это время. − Мы не хотели причинить тебе боль, − сказал Каллен, только сейчас осознав, что это правда. Они боялись реакции Андерса, но не потому, что думали, что он попытается остановить их, − он и Кассандра были достаточно упрямы, чтобы никому не позволить встать на их пути к цели. Нет, по-настоящему их пугала мысль о том, что это знание сокрушит Андерса. Возможно, не было бы ни восстания, ни взрыва Церкви в Киркволле, если бы угроза Усмирения, используемая для удержания магов в узде, не подтолкнула Андерса к столь отчаянным мерам. Каллен не ожидал, что маг способен так здраво оценивать ситуацию, но, по его мнению, благодарить за это следовало только Варрика. − Прости меня, Андерс, − сказал Каллен, удивленный тем, как глухо прозвучал его голос. − За все. Не думаю, что я когда-нибудь говорил тебе это. − Полагаю, мы уже прошли стадию извинений, − сказал Андерс с горько-сладкой улыбкой. К удивлению Каллена, он наклонился вперед и прижался губами к его щеке. А затем, медленно отстранившись, сказал: − Береги себя. И Кассандру. − Я позабочусь, чтобы она заглянула попрощаться, − пообещал Каллен. Его щеки пылали так сильно, что казалось, будто у него жар. Каллен поймал себя на том, что на мгновение ему нестерпимо захотелось вернуться к возможностям, которые всегда были недосягаемы, к чувствам, которые он никогда не желал испытывать. Его история с Андерсом всегда была сложной, но где-то на уровне подсознания он знал, что ситуация осложнялась его собственным отрицанием реальности, а не чем-либо еще. Но сейчас Андерс был счастлив, счастливее, чем командир когда-либо ожидал его увидеть, и Каллен обрел свое собственное счастье. Он не знал, что может произойти между ним и Кассандрой, когда они окажутся вдали от Инквизиции; они оба были осторожны в романтических отношениях, но чувствовали, что связь между ними − это то, что может выдержать испытание временем. − Оставайтесь на связи, − сказал Андерс, когда Каллен собрался уходить. − Жозефина будет ждать писем. − Не сомневаюсь, − согласился Каллен, неловко потирая затылок. − И не позволяй всем этим вельможам и дипломатам принижать себя. У тебя это получится лучше, чем ты думаешь. Андерс кивнул и подарил ему еще одну улыбку, более яркую и менее натянутую, чем прежде. Когда Каллен нашел Кассандру в оружейной, она беспокойно вышагивала вдоль окна. − Как прошло? − спросила она, подойдя и взглянув на него широко раскрытыми глазами. − Он был в ярости? Пытался остановить нас? Медленно покачав головой, Каллен произнес: − Нет. Он даже не удивился. Не знаю, когда он обо всем узнал... Глаза Кассандры сузились. − Варрик, − она произнесла имя гнома как ругательство. − Что? − Я поймала его на днях, когда он рыскал здесь. Он догадался, я в этом уверена. А потом рассказал Андерсу. Каллен рассмеялся, увидев возмущение в ее глазах. Даже теперь, спустя столько времени, никто не мог взбесить Кассандру больше, чем Варрик. − Возможно, ты права. Погрустнев, она спросила: − Но он принял это? Правда? − Да, − согласился Каллен, все еще ошеломленный этим фактом. − Ты должна пойти к нему. Попрощаться. Серьезно кивнув, она повернулась, чтобы уйти. − Сделаю это немедленно, пока у меня не сдали нервы. Прежде чем Искательница успела уйти, он поймал ее за руку и предупредил: − Не пугайся, если он тебя поцелует. − Он тебя поцеловал?! − В щеку, − быстро уточнил Каллен. − Просто... Я же знаю, как ты не любишь, когда тебя застают врасплох, проявляя привязанность… физически. На лице Кассандры появилась улыбка, и, к удивлению командира, она подалась к нему, чтобы поцеловать в губы. − Спасибо, − прошептала она. − Я найду тебя позже. Он молча кивнул, глядя ей вслед, и прислонился спиной к стене. За последний час он так часто краснел, что у него начала кружиться голова. *** − Я знаю, что это до ужаса печально и с этим невозможно смириться, но рано или поздно это должно было случиться, − Дориан посмотрел на Андерса поверх бокала с дорогим вином, с усмешкой вскинув длинные ресницы. Потягивая эль, Андерс грустно улыбнулся, и Дориан подумал, что больше никогда не увидит этой улыбки. Тот факт, что он стал причиной грусти Инквизитора, больно уколол мага. − Ты хорошо послужишь Тевинтеру, − сказал Андерс. − Сейчас служба в Инквизиции − пустая трата твоих талантов. Дориан хмыкнул, отпив из бокала и немного покатав марочное вино во рту, чтобы ощутить весь его вкус. − К сожалению, ты прав, − наклонившись ближе, альтус подтолкнул Андерса локтем. − Я, конечно, пытался уговорить тебя применить мои истинные таланты, но ты умудрился отказаться. Знаешь, я до сих пор переживаю из-за этого. − Нет, это не так, − возразил Андерс, бросив взгляд через плечо Дориана на кунари, стоявшего в углу комнаты. Проследив за его взглядом, Дориан увидел, что Железный Бык громко смеется, хлопая Крема по плечу большой ладонью, пока тот ржет над очередной шуткой. − Я могу быть блаженно счастлив и все равно тосковать по тому, чего у меня никогда не было, − тихо произнес Дориан, пододвигая свой пустой стакан к Кэботу, чтобы тот наполнил его. − А Бык поедет с тобой? − спросил Андерс, все еще не сводя глаз с кунари. − Он не может, − ответил Дориан, стараясь скрыть эмоции в голосе, но по сочувствию в глазах Андерса понял, что ему это не удалось. − По крайней мере, не сейчас. Может быть, после того, как я поработаю и добьюсь реальных перемен. Может быть, тогда. Но не в ближайшее время. − Мне жаль. Дориан насмешливо хмыкнул. − О, перестань извиняться за все на свете. Ты делаешь это гораздо чаще, чем следовало бы. Пожав плечами, Андерс снова отпил из своей кружки. − С дворянами это неплохо работает, − констатировал он. − Им нравится слушать мои извинения. − Но они этого не заслуживают, − повернувшись на табурете, Дориан оглядел таверну. − Где твой гном? Он бы со мной согласился. − Варрик работает над своей новой книгой: "Повесть об инквизиторе", − маг застонал. − Надеюсь, он не обидится, но я не думаю, что когда-нибудь смогу заставить себя прочитать ее. − Почему? − спросил Дориан. − Думаешь, тебе не понравится то, что он напишет о тебе? Или ты в принципе не переносишь байки, героем которых являешься? − Наверное, и то, и другое, − признался Андерс, поморщившись. − Что ж, тогда я прочту ее от корки до корки и буду наслаждаться каждой деталью. Покачав головой, Андерс спрятал улыбку за краем своей кружки. − Что? Я должен знать, удалось ли ему с должной тщательностью передать мою загадочность. − Варрик − хороший наблюдатель. Я уверен, что он оценит тебя по достоинству. Вскинув бровь, Дориан сказал: − Если ему удалось уловить мою суть, то я не сомневаюсь, что твою он сможет постичь еще лучше. − Это-то меня и пугает, − Андерс допил свой эль и нахмурился. − Итак, − медленно начал Дориан, полный решимости подбодрить Андерса, поскольку это, скорее всего, была его последняя за очень долгое время возможность сделать это, − я должен знать... Вы с Варриком не сильно афишируете ваши отношения, но я уверен − у вас есть свои извращения. Скажи, в каком самом странном месте вы занимались любовью? Андерс посмотрел на него с весельем в глазах. − Что за глупый вопрос? Это вы с Быком главные извращенцы Инквизиции. Вряд ли в замке осталось много мест, которые вы не опробовали. − Естественно, но кто поднимет наше знамя, когда мы покинем Скайхолд? − Возможно, это тебя удивит, но Варрик на самом деле немного застенчив, когда дело доходит до такого рода вещей. Драматично вздохнув, Дориан сказал: − Какое разочарование. − Ну, − застенчиво признался Андерс, − один раз мы воспользовались безлюдностью архивов в подвале. Люди до конца дня замечали пыль в моих волосах. Ухмыляясь, Дориан наклонился к нему и спросил: − А как насчет стола Варрика в общем Зале? Наверняка он не остался без вашего внимания? Андерс скорчил гримасу. − Он такой открытый, − затем он задумчиво проговорил, глядя в сторону. − По крайней мере, сверху. − Ага! Я так и знал, что под столом что-то происходило. А трон? Он так и просит, чтобы его использовали. − Нет, − на этот раз голос Андерса был твердым. − Это может показаться сексуальным, но ты когда-нибудь сидел на нем? Самый неудобный стул в замке. Дориан хмыкнул. − А как насчет Ставки командования? − уловив мелькнувшую на лице Андерса реакцию, он фыркнул. − Я так и знал! Эти маленькие маркеры − настоящая заноза в заднице, не так ли? В буквальном смысле! Смутившись, Андерс отвернулся. − Мне немного странно думать, что мы оба... Дориан похлопал Инквизитора по плечу, прежде чем тот успел слишком долго об этом подумать. − Знаешь, я думал, вы двое уже никогда не сойдетесь. − Но ты правда предполагал, что мы можем быть вместе? Большинство были удивлены, когда узнали об этом. Пренебрежительно махнув рукой, Дориан сказал: − Они все идиоты. Я впервые понял, что он чувствует, когда ты вернулся после нападения на Убежище. От выражения его лица, когда он обнимал тебя, у меня мурашки побежали по коже. А его реакция на произошедшее в Зимнем дворце только подтвердила мою теорию. Что касается тебя, то я с самого начала знал, что ты привязан к нему, но когда увидел, как отчаянно, не жалея себя ты пытался вылечить его после битвы с Корифеем, у меня не осталось сомнений, что в твоей привязанности было нечто большее, чем просто дружба. Андерс отвел взгляд, уголок его рта приподнялся в тоскливой улыбке. − Значит, ты видел больше, чем я. Я никогда не позволял себе даже представить это. Он всегда был так добр... ко всем. Я ни на секунду не предполагал, что могу быть кем-то особенным. − Это один из твоих самых очаровательных недостатков. Андерс рассмеялся. − Мне будет не хватать тебя, Дориан. У тебя всегда так хорошо получается повышать мою самооценку. Пожав обнаженным плечом, Дориан согласился: − Я настолько хорош, что мне не жалко поделиться чувством собственной значимости, − поднявшись, он положил руку на спину Андерса. − Постарайся не погибнуть, пока меня не будет. Похоже, у тебя это не слишком хорошо получается. − Я постараюсь. Но не обещаю. Дориан отвернулся, с тоской глядя на Железного Быка, но не в силах решить, что больнее − покончить со всем этим сейчас или провести последнюю ночь вместе. Бык принял решение за него, попрощался со своими спутниками, когда почувствовал на себе взгляд Дориана, и обхватил мага своей широкой рукой, как только тот оказался в пределах досягаемости. − Пойдем, Винт. У меня есть несколько идей, которые мы должны реализовать за одну ночь. Лучше начать прямо сейчас.