Колдун

***

Михаил Плещеев сидел за большим ясеневым столом один в обширной горнице, удобно расположившись на дубовой лавке. В глубокой задумчивости смотрел он в окно, из которого нежная синева изумрудными струйками проливалась в светлую тёплую комнату. Дядя Михаил почесывал бороду в дремучей неге, мечтательным взглядом следя за тем, как на улице двое холопьев толкают покрытый простынями возок и как взлетавший пар от их дыхания растворяется в чистейшем зимнем воздухе. Боярин уже казалось задремал, когда широкие расписанные двери, скрипя, открылись: в комнату пролез широкоплечий детина, верный слуга Михаила, пухлый Митька с маленьким носом и бегающими глазками. Он встал, расправив крутые плечи и вскинул подбородок: - Поймали его, эвон, барин! Михаил сразу очнулся от громкого голоса Митьки и настороженно посмотрел на холопа. Тут же он понял, в чем дело, отвел глаза и спокойно вздохнул. Митька в недоумении уставился на хозяина. - Так вести его сюды, а? - переспросил он, почесав затылок. Михаил украдкой зевнул и слегка нахмурил брови. - Федьку-то? Ну веди, поделом ему будет. - он слабо махнул рукой - а где его словили на этот раз, а? - Да там же, барин! Он жеш удрать пытался, а мы его крепко, вместе.. - Ладно ладно - нетерпеливо оборвал его Михаил. Он сильнее нахмурил брови, мысли завели его к недобрым чувствам. Ничего из хлопотливой семейной жизни не беспокоило его так, как поведение племянника, угрозы на которого давно не действовали. Митька чуть согнулся перед хозяином, потом пролез в маленькую дверку и исчез на пару мгновений. Вскоре он появился с ещё одним слугой, крепко держа за руки мальчика. Мальчонка с большими глазами, коротко подстриженный, скаля зубы гневно стрелял взглядом, вертясь по сторонам. Повернувшись вперёд, увидев дядю, он вдруг остановился и, казалось, немного притих. Взгляд его темнел, губы сжались, щеки покрылись алыми пятнами. Он стоял смирно, исподлобья глядя спокойно смотрящему Михаилу в лицо. Дядя стал разглядывать племянника Федяшу. Федор был красивым мальчиком, худенький, ещё маленького роста, белокожий и большеглазый. Михаил вдруг почувствовал, как в сердце его защекотало: он видел глаза сестры, Ксении, красивые, нежно голубые, а за ними - будто бы покорную ласку. Но его племяннику было далеко до своей матушки. Фёдору не было ещё одиннадцати, он частенько сбегал из дома на ближнюю скотобойню, отказывался учиться с детьми Михаила и даже со строгим дядей вёл себя неладно. Когда он начал меняться, Михаил не смог бы ответить точно. Однако чувствовал: в том была и его заслуга. Потому он не зря побаивался, что по приезде Алексей будет ужасно зол и на сына и на него самого, ведь дяде отец строго приказал стеречь мальчонку. Боярин сделал над собой усилие и, подавшись вперёд, ласково улыбнулся племяннику. Тот чуть приподнял подбородок и, выражая презрение, хмуро смотрел на него пытливым взглядом. Дядю сердило его упрямство. Ему быстро надоедало вести беседы с дерзким упрямцем Федей. Губы его дрогнули, однако взгляд остался спокойным. Михаил начал разговор спокойным, даже тихим голосом. - Федяша.. ты помнишь, что я наказал не делать, а? Пустите мальчика! - приказал он холопьем, которые крепко держали обе руки Фёдора. Когда слуги отошли, мальчик расправил хрупенькие плечи и несмело повёл ими. Он гордо выпрямился, но взгляд его стал боязливее и выражал заметное уязвление. Когда не нужно было более сопротивляться, он вдруг почувствовал страх и растерянность. Под ласковым взглядом дяди злость его потухла, как не пытался он зажечь в себе раздражение, он не мог справиться со слабиной, которую навеяли ему упрёки. Михаил откашлялся и продолжал. - Это место держу не для детей, а для животных, Федяша, ты понимаешь, что ходить туда не стоит? Но Федор злобно огрызнулся. - Не ребёнок, тять, ан мне не за десяток уже.. - Здесь я, Федя, решаю, кто ты - нахмурился Михаил - ребёнок иль нет мал ещё, чтоб со зверьем возиться. Скажи мне ну, зачем туда гуляешь, а? Мальчик вдруг резко дернул головой. На его румяном с мороза личике засверкала самодовольная улыбка. Глаза налились золотистым блеском, край рта скорчился, обнажив будто заточенные маленькие зубки. Михаил насторожился: тот не собирался отвечать. Впервые дядя почувствовал себя неприятно под взглядом племянника, но, тут же призвав былую твёрдость, он поднялся со скамьи и взглянул на Фёдора ещё строже. - Не ответишь, а? - Михаил заметно повысил голос. В большой комнате эхом раздались звуки, в которые вселилось его растущее негодование. Он почти уже встал, пытливо вглядываясь в племянника. Вдруг Федор сам начал разговаривать. - Мне хорошо с собачками, тять, а не дома с твоими прозябать. Они все глупые. После своих слов мальчик криво улыбнулся. Михаил бледнел от злости: то был дерзкий, вызывающий взгляд, коим теперь племянник смотрел на родного дядю. С минуту они молчали, пока Михаил сам не оторвал воцарившуюся тишину: - Как смеешь ты перечить законом дома моего, Федор! Ты живешь здесь с моими детьми, презираешь свою семью и учишься, спустя рукава! Теперь ещё и оттуда тебя вытаскивай! - он сжал кулак и, покачал им, нахмурясь сильнее - что я скажу отцу твоему ежели скоро вернётся? С лица мальчика исчезла кислая дерзинка. Он молча смотрел на дядю глазами, тускнеющими от злости. Губы будто готовы были скривиться, зашипеть, но он сжал их в кровавой улыбке, которую скорчил перед грозным боярином, сулящим ему наказанием. Он смело шагнул вперёд и громко заговорил. - Ан не вернётся! - начал он, оскалившись - Почто он мне? Я сам от вас убегу и говорите ему как хотите, я его не знаю и знать не хочу, как он меня на вас бросил! - Молчи! - воскликнул Михаил, возненавидевший в эту минуту родного племянника. - Не буду! - белые щеки Федор вспыхнули, глаза живо заблестели - я не живу тут, вы обманываете меня! А я люблю собак, с ними возиться и буду.. - Я тебе дам! Возиться! - Михаил с силой стукнул по столу. В тот же момент, взглянув на Федора, дядя увидел, как две слезинки заблестели в глазах у мальчика. Тот сжал кулачки и тихо скрипел зубами, казавшись от того обескураженным. В груди Михаил почувствовал как что-то кольнуло. Он был зол, презирая Федю, готов был строго наказать его за непослушание, но дрогнув рукой вдруг обратился и к своей вине. «Аль я мало времени на него потратил? - задал он вопрос сам себе, думая что ответить самому себе - мало..» Для Михаила внезапное появление в доме сына Басмановых, отданного ему надолго отлучившимся по государственным делам Алексеем было нежданным. Теперь он думал, что не отжал столько заботы и ласки ребёнку, который рос без отцовской любви. Однако вспыхнувшее раздражение сыграло и свою роль. Михаил знал, что накажет Федора, он решил сделать это ради него самого. Пути назад не было. Дядя выпрямился, вобрал теплое дыхание остывшей злобы и заговорил медленно, кораючи глядя на мальчика. - Просидишь в доме два дня и никуда не выйьешь. Мы будем за тобой следить и ничего, кроме учебы! - закончил он, отводя свой взгляд, чтобы не видеть обиду Фёдора. Но глаза племянника уже высохли: они зажглись снова, как загорелось все его бледное лицо, побагровевшее от негодования. Он вырвался вперёд, подбежал к столу, чуть не прыгнув на него и закричал на дядю. - Убегу! Ненавижу! Ты же знаешь меня! Михаил хотел уже сказать холопьем хватать мальчика, но Федор прорвался, ударившись о Митьку, который ничего не понял и успел только пару раз хлопнуть глазами. Мальчик выбежал на улицу, громко крича, пугая холопьев, которые не привыкли к шумихе в тихом доме. Домой возвращались жена Михаила Анастасия с двумя сынками: Митей и Васей. Заметив их, Федор, прикусив язык от злости, полетел прямо на двоих мальчиков, которые были его много младше. Только заметив племянника, испуганная Анастасия уже не смогла остановить его. Федор налетел на одного и больно ударив в грудь повалил на снег. Мальчик с силой опрокинулся и лёжа застонал. Анастасия вскрикнула и упала на колени рядом с сыном. Митя прижался к матери. А Федор уже гнался прочь от них, куда ноги вели. Он ничего не замечал: не снег попадал ему в глаза, а слезы, скривившись, он сжимал замерзающие пальцы и думал только о том, как бы поскорее оказаться в лесу. Лес был уже там, а там, за ним.. Никого юный Федор не любил, как собачек со скотобойни. Он знал и они его любят, потому и бежал от всего что его насильно удерживало в доме дяди. Долго ли бежал и гнался ли кто за ним, он не знал. Криков он не слышал, не слышал причитаний Анастасии, которая повисла на шее у мужа, когда Михаил поднимал из снега рыдающего сына. Он добежал до леса и весь мокрый в слезах, громко всхлипывая, тщетно угомоняя прерывистые вздохи, остановился. Вокруг не было ни души. Отдаленно в деревне где то слышались крики. «Гой! Гой!» - весело кричали деревенские. Но Федор знал: его здесь искать не будут. Дождутся, пока он сам выйдет. «Пущай - подумал он о домашних - они меня здесь уже не найдут.» Он пошёл вперёд, хрустя упавшими ветками со свежим снегом под валенками, щеки сгорали от мороза, но ноги, разогретые после бега тащили вперёд его худенькое тельце, а внутри подогревала непокорность и потому он шагал по темнеющему лесу без оглядки, без сожаления. Только вперёд. Вскоре исчезли привычные звуки: постукивания, тихие шорохи наполняли мрачный лес своей лютой таинственностью. Фёдору сделалось противно и страшно. Он начал замерзать и, расшевеливая ледяные пальчики, уже не шёл, а будто протанцовывал, пытаясь согреться. В голову забежала мысль «уж не заблудился ли я?» Он ведь хорошо знал дорогу на скотобойню, ничего не могло завести в тупик его желание добраться до туда быстрее.. Вдруг смиренная тишина оборвалась топотом копыт. Мальчик вздрогнул и как будто очнувшись ото сна широко раскрыл глаза и заглянул ими в тёмную мглу. Из чащи показался всадник. Темный силуэт его казался большим и могучим. Федор попятился назад, замахав руками от страха, но фигура остановилась. Мужчина, высокий богатырь, увидев мальчика решил придержать лошадь. Из темноты он внимательно глядел на сильно напуганного Фёдора, похлопывая запыхавшуюся лошадь. Наконец всадник заговорил. - Ты это чей это? - спросил он, ласково улыбаясь, ласково подмигнув замерзшему мальчику. Федор стоял перед ним как вкопанный, открыв рот от удивления.. - Ничей - ответил он тихо, не зная как унять дрожь. Мужчина нахмурился. - Ну ну, ничей! А ну говори и не шути со мною. Федор опомнился. Проваливаясь в снегу, он продвигался к мужчине, чем удивил незнакомца. Погрязнув в сугробе, он остановился рядом с лошадью, поднял голову на всадника и. - Я Федор! Алексеев сын.. Всадник улыбнулся. «Парнишка или дурной или прячется от кого»-подумал он. В голову ему пришла мысль, что мальчик или без имени, да уж больно одет хорошо, или беспризорный. Похлопав фыркающую лошадку, он мягко повторил просьбу. - Слуга что ли? - спросил воин, но Федор отрицательно качнул головой. - я ведь тут всех знаю, мальчонка.. деревня то моя, родимая. Если скажешь, как тебя на роду величают - отвезу, куда надобно. Федя помялся в сугробе и все таки ответил. - Басманов я - сказал он, подняв голову. Он вглядывался в лицо темного рыцаря, раскрыв широко темно синие глаза, будто обёрнутые тонким стеклом. Федор ждал, что человек ответит сразу или посадит его на коня, скажет показывать путь.. Но всадник замер. Глаза его обежали Фёдора, приковав его к месту. Несколько минут мужчина молча разглядывала мальчика. Потом он сошёл с коня и подошёл к Феде. Тот посмотрел на мужчину и увидел перед собой широкоплечего воина с загорелым лицом и добрым взглядом. У незнакомца были и густая борода и пышные брови, а щеки и нос покраснели с мороза. Федор посмотрел в глаза мужчине и вздрогнул. Из глаз его тёкши слезы. Губы дрожали в благоговейной улыбке. Он взял мальчика крепко за оба плеча и вытащил из снега. Полом притянул к себе, обнимая Федю, который сквозь жесткие, тёплые одежды воина услышал биение тоскующего сердца. Глубоко вздохнув не то от горя, не то от радости, мужчина чуть отстранил от себя ребёнка и ещё раз целиком оглядел его хрупкое тельце. - Дай хоть.. посмотрю на тебя.. сына.. С такими словами Алексей ещё сильнее обнял мальчика, крепко сжав его могучими руками. Пока отец прижимал его к груди, Федор пребывал в глубоком наваждении. Еще ни разу не чувствовав любовь родителя, не успев толком узнать отца, которого он встретил, мальчик мог лишь дивиться тому, что Алексей появился перед ним. Тем временем отец взял на руки сына, посадил его на лошадь, сам сел сзади и, одной рукой чуть придерживая ребёнка, другой взял тугие поводья. - Но! Пошла, к дому! - крикнул он лошади. Лошадь вмиг встрепенулась, нетерпеливо фыркнула и бросилась вперёд, из леса к огням большой деревни, куда держали путь нашедшие друг друга отец и сын. *** Пока не призвали его обратно на службу, Алексей пробыл в доме с родными еще два года. За то время от упрямой непокорности Фёдора не осталось ни следа: Алексей, любивший сына больше всего на свете был с ним неразлучен. Они побывали на всех приезжих ярмарках, отец учил смелого мальчика держаться в седле и ловко управлять конем. Так объездили они пол Московского царства, посмотрели храмы и расписные терема Кремля. Даже Михаил теперь был спокоен. Узнав от дяди что Федя часто наведывается на скотобойню, Алексей сам отвёл туда сына и попросил показать, чем он их дрессирует. Когда увидел Алексей, как смело сын обходится с жестокими псами, а те слушаются его как единственного хозяина, то рот раскрыл от удивления. «Вот увидишь, Федяша, царю нужны такие, как ты. Когда немного подрастешь, приведём тебя нашему новому, молодому царю Ивану, который скоро править будет - говорил он сыну, ласково хлопая его по спине. Фёдора захватила мысль о том, что он станет служить царю. Возиться с псами царской породы, то была великая гордость.