***
Блейз еще раз пробежался глазами по письму, не в силах поверить, что его мать состоит в каком-то ордене и приглашает вступить туда Пэнси. — Да, я писала твоей матери, Блейз. И теперь мы знаем, что орден Дракона сейчас крайне могущественен. — Если это так, то зачем им артефакты? — Задал вопрос Тео. — Чтобы закрепить власть? — Гарри пожал плечами. — Есть много вариантов. — Логика в этом есть. — Проговорил Гойл. Все слегка вздрогнули, словно не ожидая услышать его голос на их собрании. — Я думаю, что они ищут не только артефакты. Уверен, им нужна информация. Именно с этой целью они проникли в Азкабан. — Не только в Азкабан. — Гарри нахмурился. — Они искали, а возможно и нашли, информацию о Крауче. — Значит они знают не все. — Теодор усмехнулся. — И если мы найдем информацию раньше них, то мы их переиграем.***
Гермиона была в Большом зале, когда почувствовала это. Тепло. И это означало лишь одно. Голос Джинни, рассказывающей о ее неудачах с последним зельем, отошел на второй план. Бросив быстрый взгляд за стол Слизерина, Грейнджер увидела, как Малфой встает и спокойно покидает зал. Он даже не повернулся в ее сторону, не дал понять, что что-то произошло. Сердце беспокойно забилось. Нужно было действовать. И действовать быстро. — Джинни, ребята, я приду сразу на занятие. Совсем забыла учебник в башне. Так что не ждите, я же сразу в нужном крыле окажусь. — Гермиона очень надеялась, что у нее получилось сдержать свое волнение. — Хорошо, значит встретимся на Трансфигурации. Можно я тогда возьму твой тост? — Рон, впрочем, уже потянулся к хлебцу, намазанному джемом. Гермиона кивнула и, стараясь не перейти на бег раньше времени, вышла из зала. Руки тряслись, когда девушка, оказавшись на улице, призвала метлу. На этот раз страх перед полетом вновь дал о себе знать, ведь девушка понятия не имела, что ее ждет. Ощущение контроля отсутствовало. Девушка летела низко, петляя между деревьями. Приходилось держать довольно большую по ее меркам скорость, но выбора не было. Страх опоздать или быть замеченной был сильнее. Наконец, она остановилась и слезла с метлы. Стараясь ступать осторожно по хрустящему снегу, Гермиона подошла к краю поляны. Накинув на себя мантию невидимку, которую в последнее время носила при себе, сказав Гарри, что будет сидеть в запретной секции или библиотеке после отбоя. Магический барьер пропустил ее внутрь и девушка увидела гиппогрифа, привязанного к кормушке. Окрас животного совпадал с описанием Хагрида. Чуть правее стояли две фигуры. — Спасибо, что сказал. — Гермиона узнала голос Медичи. Аристократ, накинув на голову капюшон, стоял к ней боком. Лица его собеседника, который тоже был в капюшоне, не было видно. — Знаешь, я завтра поеду на встречу. В районе семи. И чаша скоро будет у нас. Гермиона очень хотела подойти ближе, но знала, что звук шагов и наличие следов ее выдадут. Ей нужно было узнать, кто второй человек. Внезапно, она увидела легкое мерцание воздуха у самой грани барьера. Оно продлилось долю секунду, но этого было достаточно, чтобы понять, что Малфой, наложив дезилюминационные чары, заглянул на поляну сквозь стену чар. Волшебники этого не заметили, Гермиона поймала себя на том, что вздохнула с облегчением, зная где именно он находится. — Это хорошо. — Раздался голос таинственного собеседника. И девушка узнала эту «р». Сомнений не было. Это был профессор Сальваре. — Тогда удачи. — Профессор махнул рукой, а Медичи, кивнув собеседнику, направилась к гиппогрифу. Гермиона сделала несколько аккуратных шагов к границе, стирая под мантией следы. Еще секунда, и она вне пределов барьера. Сердце колотилось как сумасшедшее. Сальваре оказался замешан. И от этого факта мурашки бежали по коже. Больше всего на свете хотелось сесть на метлу и рвануть к замку, чтобы рассказать все друзьям, но это бы помешало проверить ее гипотезу. Очень важную для нее гипотезу.***
Малфой созвал собрание не сразу. Лишь к вечеру ее монета стала теплой. И от этого на душе стало как-то тяжело. Гермиона не хотелось верить, что ее предположение может хоть быть правдой. — Итак, теперь нам известно кто владелец гиппогрифа. Это Медичи. Кроме того, он работает вместе с Сальваре. — Что? Профессор Сальваре замешан? — Гарри был искренне удивлен. — Ты уверен, Малфой? — Рыжая прядь Джинни стала волнистой оттого насколько сильно она накрутила ее на палец. — Видел своими глазами. — Пожал плечами Малфой. — Это весьма логично. Иностранцы редко стремятся ехать преподавать в Хогвартс. — Нотт говорил так, словно его новость вовсе не впечатлила. — Значит будем наблюдать. Впервые нам что-то о них известно. И они не в курсе, что у нас есть эта информация. — Сказал Блейз, поглядывая на Пэнси. — Слабоватое преимущество. — Выдохнула Слизеринка. — Главное не показать, что нам что-то известно. — Невилл сжал руку Луны, которая собиралась что-то сказать, но потом явно передумала. — Мы с Луной видели кое-что странное, но пока не уверены, что это стоит внимания. Расскажем позже. — Хорошо, тогда ведем себя как обычно, но за Сальваре следим. — Подытожил Гарри. Как только Гермиона оказалась одна, попрощавшись с Джинни и Гарри, которые пошли к профессору Флитвику, она пошла в комнату. Заперев дверь простым заклинанием, Гермиона прислонилась спиной к дереву и медленно опустилась на пол. Она знала, была уверена, но в эту самую секунду было чертовски тяжело. Малфой ни слова не сказал про чашу. Он ведет свою игру, и глупо было бы отрицать обратное. Но что тогда у них? Вдруг и она часть игры? Впрочем, он говорил искренне, к тому же, добавил свою кровь в зелье. А значит их взаимоотношения тут ни при чем. Но чего же слизеринец пытается добиться? Гермиона опустила голову на колени. Хотелось плакать, просто чтобы почувствовать минутное облегчение. Но она знала, что потом все проблемы навалятся с новой силой и легче не будет. Никогда уже не будет. Малфой. Что же он задумал? Мысль о том, что он не до конца им доверяет не была нова, но сейчас почему-то била больнее всего. И девушка даже знала почему. Она была влюблена, а испытывать это чувство к человеку, которому не можешь доверять было губительно. Это просто разрывало на части, внутренние противоречия не желали приходить к компромиссу. Она не понимала, почему не сказала на собрании о чаше, ведь было ясно, что это важно, но какая-то часть ее души кричала о том, что нельзя не доверять человеку, к которому испытываешь то, что она питала к Малфою. И она решила наблюдать. И знала, что вероятнее всего, это будет лучшим вариантом. Грейнджер поставила себе цель понять, что задумал Малфой, а она к своим целям всегда шла упорно.***
На следующий день Гермиона проснулась с больной головой. В висках была неприятная тяжесть, а оторвать голову от подушки казалось непосильной миссией. И как назло, в этот день был ее демонстрационный урок для шестикурсников. А значит, нужно было выкинуть все мысли о Малфое, которые мучали ее полночи. Подготовилась она очень хорошо еще за месяц до этого дня, но на душе было неспокойно, поэтому девушка боялась, что может быть недостаточно собранной. Так тут еще и головная боль. Тем не менее она встала, приманила из чемодана обезболивающее зелье и, выпив его одним глотком, понадеялась, что оно успеет помочь до начала занятия. Привела себя в порядок девушка быстро, но мешки под глазами убрать так и не удалось. После года скитаний сборы всегда были такими: потратить лишнее время утром казалось непозволительной роскошью, и Гермиона осознавала, что никогда уже не избавится от этого чувства. После пробуждения надо быстро быть готовой двигаться на новое место. И этот девиз въелся в каждую клеточку ее мозга. Класс Трансфигурации уже был полон учеников. — Добрый день. — поздоровалась Грейнджер, когда вошла. Профессор Макгонагалл улыбнулась ей. В глазах пожилой волшебницы читалась гордость за то, что она может попросить свою ученицу провести полноценный урок. Было ощущение, что профессор ждет этого намного больше самой Гермионы. Убедившись, что девушка начала урок, профессор направилась к двери, которая вела в небольшую комнатку отдыха рядом. Ей необходимо было сосредоточиться на другом деле.— Итак, — девушка прошла к доске и развернулась к классу. — рада стоять здесь. Мечтала об этом курса со второго. Зовите меня Гермионой. Наш сегодняшний урок будет посвящен применению трансфигурации в экстремальных условиях. Например, при борьбе. Есть у кого-нибудь идеи, как это можно сделать? Прошу вас, сказала она когтевранке, чьи русые волосы были собраны в аккуратный хвост, а на груди блестел значок старосты. И, пожалуйста, назовите свое имя. — Элоиза Нордвин. — Гермиона насторожилась. Вот где она слышала эту фамилию! Нордвин. На ее поместье нападали дважды. — Первая мысль — использовать что-то как щит. Совместить наложенное на предмет Протего с трансфигурацией камня в щит. — Отлично, Элоиза… Урок протекал хорошо: девушка продемонстрировала пару заклинаний, рассказала о том, как навыки трансфигурации помогали ей в жизни в палатке. Гермиона не могла перестать поглядывать в сторону Элоизы Нордвин. Когда урок закончился, и все студенты покинули класс, Гермиона, к своему удивлению, обнаружила, что староста Когтеврана осталась. Девушка стояла посреди опустевшего класса и очевидно не решалась что-то сказать. - Гермиона, - наконец заговорила шестикурсница. - я не знаю, что это могло бы означать, - было видно, насколько девушке тяжело даются следующие слова.- но моя мама перед тем как впасть в кому, сказала предупредить Гермиону Грейнджер о чем-то. - Что ты имеешь в виду? - Карие глаза смотрели со смесью удивления и решимости. Гермиона вновь была насторожена и готова к очередному мозговому штурму. - Я не знаю. Она сказала что кто-то дал ей понять, что это важно. По всей видимости ты в опасности. И я не знаю, с чем это связано. Еще она добавила, что они ближе, чем все думают. - Спасибо. - Наконец ответила Гермиона. - Спасибо, что предупредила. - Про себя же девушка лишь горько усмехалась тому, что это новость не нова для нее. Ей было жаль эту когтевранку. Девушка, стоявшая перед ней, жила в постоянном страхе потерять родного человека. И Грейнджер это чувство было очень хорошо знакомо. Собеседница кивнула и направилась к двери. - И, Гермиона, это может быть связано с Орденом Дракона. - Гермиону словно прошиб разряд магической энергии. - Откуда ты о них знаешь? - Девушка готова была ухватиться за малейшую возможность что-либо узнать. - Что? - Нордвин опустила глаза. - Просто читала в одном тексте о похожих нападениях. Очень давно, даже уже не помню где. - Элоиза уже корила себя за то, что сболтнула лишнего. Она не хотела вовлекать в их с Алексом расследование кого-то еще. С другой стороны, если Гермиона и вправду была в опасности, она имела право знать. Но в то же время, Элоиза дала гриффиндорке достаточно информации. - Хорошо, спасибо. - Гермиона про себя сделала заметку, что когтевранка сказала ей далеко не все, что знала. Но по лицу девушки было видно, что та и так думает, что сказала лишнее.***
Выбраться за границы замка было очень сложно, но он всегда знал пути. Карта Мародеров дала ему отличный шанс изучить местонахождение подземных туннелей. И сейчас он шел по одному из них. Узкий коридор мог бы вызвать у кого угодно приступ клаустрофобии, но волшебник не замечал темных каменных стен. Путь занял даже меньше, чем он предполагал. Оказавшись на узкой улочке Хогсмида, он трансгрессировал. Встреча была уже скоро. Волнение отсутствовало. Он вновь чувствовал себя в своей тарелке. Мир за стенами школы всегда казался ему совершенно другим - более ему подходящим. Шаги по мостовой, темные тени, отбрасываемые различными предметами в свете фонарей, слабое освещение и зловещая, почти неестественная, тишина - все это создавало ощущение затишья перед бурей. И он знал, что она обязательно разразится. Его уже ждали. Темная фигура в дверном проеме. Мужчина стоял, облокотившись на дверной косяк. - Добрый вечер, мистер Медичи. Надеюсь, вы поняли, почему я хотел встретиться с вами. - Добрый вечер, мистер Малфой. Рад, что вы пришли.