пожалуйста, прости мои самые страстные порывы

Каким-то непонятным образом Вэй Усянь врывается в жизнь Лань Ванцзи, как будто для него там уже и было место. В первый раз, когда Ванцзи обнаружил его за дверью в семь часов утра, улыбка на тысячу ватт была более ослепительной, чем восход солнца позади него, он немедленно закрыл дверь прямо перед лицом парня и вернулся внутрь, чтобы угомонить свое бедное, хрупкое сердце, земля ему пуховик. Вэй Усянь бесполезно потратил весь этот период, громко плача о том, как Лань Чжань отверг его, оплакивая жестокость Лань Чжаня, поскуливая о том, как он устал, ведь он специально встал, чтобы увидеть Лань Чжаня рано утром, а тот нагло захлопнул перед ним дверь. Ванцзи практически сразу выходит, только бы заставить крикуна замолчать. Он не может понимает, взбешен ли он или в приподнятом настроении, и этот особый эмоциональный коктейль очень затрудняет ему возвращение к образу холодного Второго молодого господина Лань, которым он и должен быть. Он прерывает Вэй Усяня в середине причитаний, наполовину раскрывая дверь. - Вэй Ин. - Лань Чжань! - восклицает он, бесстыдно улыбаясь. - Ты закончил декламировать всей округе свои бессмыслицы? - спрашивает Ванцзи. - Да, теперь, когда Лань Чжань вышел! - радостно говорит Вэй Усянь. - Почему ты здесь? - Я пришел пригласить тебя на утренний спарринг! - восклицает Вэй Усянь, размахивая мечом. - Теперь, когда я наконец-то попал в Облачные Глубины, я хотел воспользоваться возможностью посостязаться с разными людьми. - И ты подумал, что лучший способ сделать это - биться в мою дверь в семь утра. - Эй, я очень терпеливо ждал, пока ты не откроешь мне дверь, так что это действительно твоя вина, - протестует Вэй Усянь. - Как грубо, Хангуань-Цзюнь! Так ты относишься к другу? - Мы друзья? - спрашивает Лань Ванцзи, немедленно сожалея об этом. - Что это за вопрос такой?? Лань Чжань! Мы уже поели вместе несколько раз! Разве это не дружба? - Это твой единственный критерий? - Ну-у-у, - говорит Вэй Усянь, растягивая слог и кладя подбородок на плечо Ванцзи. - Только мои самые близкие друзья видели меня на работе. Лань Ванцзи отталкивает его, словно от контакта с ним его ошпарило. - Ты танцуешь в общественном заведении. Должен ли я считать, что все твои покровители являются твоими близкими друзьями? Он не хотел, чтобы это звучало столь же отвратительно, как получилось в итоге. Вэй Усянь не принадлежит ему. Они едва знают друг друга, что бы тот ни говорил. Парень свободно выражает свои чувства, словно играючи ладит с любым желающим или не желающим. Он отдает свою улыбку, как будто она ничего не стоит, дразнит и умасливает всех, кого он встречает - у Лань Ванцзи нет иллюзий относительно того, что отношение к нему самому является чем-то уникальным. Он не может. Это было бы неразумно до крайности. - Ой, Лань Чжань, ты пьешь уксус? - поддразнивает Вэй Усянь, лишь доказывая точку зрения Лань Ванцзи. Он опускает руки на плечи застывшей благородной фигуре в белом и настойчиво наклоняется к нему. - Не волнуйся, Лань Чжань, никто из них не сравнится с благородным Ханьгуань-Цзюнем! - Прекрати. - Заставь меня, Лань-эр-Гэгэ, - бормочет Усянь, слишком близко к чувствительному уху. Бичень громко ударяется по мечу Вэй Усяня, находящегося еще в ножнах. - Вау! Ханьгуань-Цзюнь! Мы еще даже не в спарринг-зоне! Разве драться не запрещено? Его улыбка невыносима. Лань Ванцзи делает еще один точный удар. Вэй Усянь танцует в стороне, слегка приподнимаясь на мысочки. Бичень едва проводит по линии роста волос. - Так быстро, Ханьгуань-Цзюнь! Не можешь дождаться, чтобы вонзить в меня свой меч? Его язык высовывается меж губ, дразнит быстро и насмешливо. - Ты…! - Ванцзи летит вперёд, желая нанести ещё один удар, и Вэй Усянь плавно парирует. Лань Ванцзи, не понимает, как так произошло, но они спешат вниз по главной тропе, мчатся к спарринг-арене быстрыми шагами, нанося друг другу серьезные удары. Еще рано, там никого нет, но Вэй Усянь, на самом деле, довольно хороший фехтовальщик, настолько, что невозможно было бы обратить внимание на кого-либо еще. Они ворвались как смерч в незапертые двери спарринг-арены. В тот момент, когда они пересекают порог, Лань Ванцзи вытягивает Бичень из ножен, и громко раздается звон металла о металл. Улыбка Вэй Усяня приобрела иной характер, нечто большее, скорее оценка, чем провокация. Они передвигаются по пространству, обмениваясь ударами вместо слов. Воздух наполняется звуками затрудненного дыхания, треском ткани, ударами мечей и резким перемещениями от края к краю. Их уровни практически совпадают, но стиль Юньмэн Цзяна Вэй Усяня более ярок, чем методы Гусу Лань. Агрессивно мощные движения против точных Гусу Ланя, обманные маневры против честности движений в игре на мечах. Усянь затрачивает чуть больше энергии, и Ванцзи использует свое преимущество, когда видит малейшую усталость в шаге своего противника. И после - Вэй Усянь уже на спине спустя буквально секунду, его меч выбит из рук. Он поднимает их в капитуляции, затаив дыхание. - Пощади, Ханьгуань-Цзюнь! Я был побежден сегодня! Пощади! По его шее струятся капли пота, а его волосы растрепаны и падают на лицо. Из-за влаги края его воротника темнеют, углубляя красный, словно кровь на маках. Лань Ванцзи стоит над ним, наслаждаясь видом, острие его клинка зависло на миллиметры над горлом Вэй Усяня. Будто под гипнозом, он медленно и размеренно очерчивает мечом по линии дыхания парня. Вэй Усянь молча смотрит на него, смех исчез. Его глаза темнеют, дыхание резкое. Он бессознательно приоткрывает рот. Двери в здание внезапно распахиваются, сопровождаясь шутками и пререканиями, внезапно прерванные. - Второй молодой господин! - Су Шэ восклицает, узнавая. Лань Ванцзи немедленно убирает свой меч, а Вэй Усянь приподнимается на локтях, проводя рукой по лбу, вытягивая шею, чтобы увидеть вновь прибывших. Ему протягивают руку, не смотря на Су Шэ и других вошедших. Ванцзи пока не доверяет себе. Вэй Усянь берет его за руку, ладонь такая горячая. Но в ответ на него даже не смотрят. - Спасибо, Лань Чжань! - весело говорит Усянь. - Хорошее сражение. Он хлопает Лань Ванцзи по плечу. Исчезло то чарующее ощущение, сверкающее всего несколько минут назад между ними, словно растворилось в земле. Магия была развеяна. - Мгм, - кратко кивнул Ванцзи. - Ты?! Лань Ванцзи сопротивляется желанию закрыть глаза от раздражения. Конечно, Цзинь Цзысюнь тоже будет здесь. - А? - спрашивает Усянь, подняв одну бровь. Каким-то образом ему удается передать удивительную смесь растерянности, презрения и "в смысле я?" всего в одном слоге. Рассчитано, чтобы задеть. Ванцзи не может не восхищаться подобным, хотя он молится внутренне о сдержанности. - Кто ты снова? - Мы только что закончили, - объявляет Лань Ванцзи, прежде чем Цзинь Цзысюнь сможет сказать чем-то, несомненно, глупое и оскорбительное. - Пожалуйста, извините нас. Арена ваша. Он кланяется, стараясь изо всех сил не допустить, чтобы его презрение к этому человеку проявилось в его позе. - Второй молодой господин! - Су Шэ протестует. - Вам не нужно - что вы делаете рядом с кем-то вроде него? Он жестом указывает на Вэй Усяня с едва сдерживаемым отвращением и смущением. А ведь он все еще не закончил переписывать правила ордена Гусу Лань. - С кем-то вроде старшего ученика ордена Юньмэн Цзян? - холодно шутит Лань Ванцзи, потому что он не идеальный человек и не может противостоять такому желанию. - Вы находите что-то неуместное в нашем знакомстве? - Это, очевидно, не проблема! - цокает Цзинь Цзысюнь, обвиняюще направляя меч на Вэй Усяня. Вэй Усянь кладет руку себе на грудь, идеальный образ невинного, ошибочно обвиняемого человека. Выражение призвано невероятно бесить. Что-то мстительное и злое внутри Ванцзи ликует, когда он представляет, как это должно нервировать Цзинь Цзысюня. - Ваш подтекст бесчестен, - говорит Лань Ванцзи. - Доброго вам дня. Мы уходим. С этими словами он хватает Вэй Усяня за запястье и тащит за собой через дверь. Старший ученик ордена Юньмэн Цзян дерзко машет остальным, наклоняясь и хватая упавший меч, не сбиваясь с шагов. Вэй Усянь смеется перед тем, как за ними захлопывается дверь, с восторгом крича и прислоняясь всем телом к боку Ванцзи, пока они идут. И тот настойчиво пытается игнорировать его запах, его близость, ЕГО. - Ты правда его не помнишь? - спрашивает он, пытаясь отвлечься. - Кого, Цзинь Цзысюня? - Вэй Усянь спрашивает с обворожительной ухмылкой. Лань Ванцзи закрывает на это глаза. - Конечно, я его помню. Это было даже не неделю назад. У меня плохая память, но все не настолько же плохо. Кроме того, - злобно добавляет он, - как я мог забыть людей, которые позволили мне увидеть, как выглядит уважаемый Ханьгуань-Цзюнь, когда одержим праведной яростью? - Смехотворно. - Не для меня! - заявляет Вэй Усянь. Он крутится на месте, небрежно двигая рукоятью меча. - Ах! Это было действительно потрясающее зрелище! Мне так повезло! Он оборачивается, чтобы одарить Лань Ванцзи еще одной улыбкой. - Не удивительно, что ты такой популярный холостяк. Если ты защитишь честь девушки так, как ты тогда защитил мою, то я уверен, что она сразу же влюбится в тебя! От этого почему-то становится дурно внутри, словно желудок Лань Ванцзи скручивается. Он отворачивается. - Не трать свое время на такую ​​ерунду, - просит он. - Романтические отношения моего друга не могут быть моей заботой? - спрашивает Вэй Усянь. - Ничего. Ты излишне стоик. Знаешь, ты так напугаешь всех дам. "Хорошо", думает Лань Ванцзи, "ну я же тебя еще не отпугнул". - Смехотворно, - уже вслух говорит он. - Ты станешь такой старой девой, Лань Чжань! - упрекает Вэй Усянь. Он вытаскивает свой телефон, чтобы проверить время. - Ах, до занятия твоего дяди осталось совсем немного времени. Вероятно, нам следует принять душ, прежде чем мы появимся, - он подмигивает, а затем игриво добавляет. - Хочешь присоединиться ко мне? - До свидания, Вэй Ин, - многозначительно говорит Ванцзи и идет к своей комнате. Смех Вэй Усяня следует за ним еще долго после того, как он оказывается вне пределов слышимости.  

***

Вэй Усянь каким-то образом умудряется (Ванцзи может предположить, что только через некоторые действительно героические потуги своей силы воли) не быть выгнанным снова из класса Лань Циженя в течение последующих двух недель. Он таскает Лань Ванцзи вместе обедать, они присоединяются к его маленькой компании из троих друзей. За эти две недели Ванцзи становится ближе к Цзян Ваньиню, чем когда-либо в детстве. Цзян Ваньинь - грубый, вечно спорит и злится, в то время как Вэй Усянь легок в общении, беззаботен и, честно говоря, немного диковат. Любовь между ними очевидна - это яркая нить, которая сближает их, даже когда эта нить прыгает из огня да в полымя. Сложно представить и получаса, когда они не поспорят хотя бы о чем-нибудь. Ванцзи не может сказать, что ему не нравится Цзян Ваньинь, но то, как он очевиден в своей неуверенности и самобичевании, делает невыносимым подолгу находиться в его близком присутствии. То, как он смотрит на Вэй Усяня, даже когда он в ярости, больно видеть. Лань Ванцзи не знает, хочет ли он утешить человека или сразиться с ним. Не Хуайсан - это совсем другое. Спокойный и немного легкомысленный, Вэй Усянь называет его: «Не-сюн, наша концентрация искусств в студии». - Студент художественного факультета? - спрашивает Ванцзи. - Ты старшекурсник? - О, нет, я работаю над получением среднего уровня совершенствования, как и все вы, но Вэй-сюн в любом случае любит говорить о моей второй специализации по искусству, - объясняет он, размахивая своим веером. Это прекрасный веер - мастерство живописи не преуменьшено, роспись изысканна. - Это потому, что этой специализацией ты только и наслаждаешься, - говорит Вэй Усянь, будто уже привык спорить на эту тему. - Я не понимаю, почему ты продолжаешь совершенствоваться, когда тебе бы лучше подошло заниматься искусством. Любой идиот мог бы это заметить! - Я следующий в очереди, - вздыхает Не Хуайсан. - Вэй-сюн, ты это знаешь. - Это пережиток прошлого, такие времена прошли, - настаивает Вэй Усянь. - Какой смысл совершенствоваться, если мы не можем освободиться от старых ограничений? Разве мы не стремимся к свободе? - Скажи это моему брату, - говорит Не Хуайсан без теплоты в голосе. - Все хорошо, Вэй-сюн. Не то чтобы я полностью отказался от искусства. Я все еще могу делать свои веера в свободное время! - Ты это нарисовал? - спрашивает Лань Ванцзи, указывая на тот, что в его руке. Глаза Не Хуайсана загораются, и он начинает с энтузиазмом разъяснять предмет и применяемые техники кисти. Он хорошо понимает литературный и художественный канон, и Ванцзи его вежливо хвалит. Вэй Усянь прав: человек явно подходит для искусства. Он источает страсть к этому так сильно, чего явно не хватает в классе культивации. Лань Ванцзи не думает, что слышал, чтобы он когда-либо отвечал на вопросы такие на занятиях. Вэй Усянь подкрался поближе к Ванцзи, нагнувшись через него, чтобы украсть кусок курицы с тарелки Цзян Ваньиня. Что ж... Вэй Усянь любит прикасаться. Это то, что узнал Лань Ванцзи, приспосабливаясь к новизне дружбы с этим парнем. Он любит наклоняться к людям, прислоняться к людям, класть свой подбородок на плечо, хвататься драматично за чужие колени - Ванцзи практически полностью уже исчерпал свой источник спокойствия, который он так долго совершенствовал, ежедневно практикуясь в медитации. Целая жизнь кропотливой работы, а этот парень перечеркнул менее чем за месяц. Цзян Ваньинь чаще отталкивает своего брата, ворча о личном пространстве. Не Хуайсан всегда выглядит слишком деликатно для выходок Вэй Усяня. И остается, конечно, только Ванцзи. Он решительно отказывается признать (и показать) силу влияния случайного прикосновения Вэй Усяня на него, и это только побуждает парня к все более смелым крайностям. Прямо сейчас Вэй Усянь прижался грудью к Ванцзи, положив одну руку на его плечо, чтобы поддерживать тело в попытке мелкого воровства с тарелки брата. Цзян Ваньинь ударяет его палочками. - Если ты хочешь еще курицы, то иди и купи сам. - Цзян Чэн! - скулит Вэй Усянь. Лань Ванцзи чувствует эту вибрацию и напрягается. Вэй Усянь делает еще одну быструю попытку палочками для еды, но его снова блокируют ловким маневром, который явно часто практикуется. - Вэй Усянь! - раздраженно ругается Цзян Ваньинь. - Я серьезно! Сколько тебе лет? - Я старше тебя, так ты не будешь относиться с уважением к своему шисюну? - Вэй Усянь дуется. - Наилучшее уважение - преподать тебе урок, - вздыхает Цзян Ваньинь, отодвигая всю тарелку из зоны досягаемости. - Не ленись. - Тьфу блин, Цзян Чэн, у меня все болит от утреннего спарринга, - жалуется Вэй Усянь. - Я не хочу вставать снова. Знаешь ли ты, что Ханьгуань-Цзюнь беспощаден? Он не позволил мне выиграть ни разу. - Ложь запрещена, - резко вставляет Лань Ванцзи. - Разве быть хорошим для друга - это ложь? - спрашивает Вэй Усянь. - Нет, - говорит Ванцзи, уронив кусочек курицы на тарелку Вэй Усяня. Внезапно воцаряется молчание, Усянь на время оказался крайне растерян: его рот - крошечное «о» от удивления. - А теперь отодвинься. - Лань Чжань! - восклицает Вэй Усянь. - Так ты меня любишь! - Отодвинься, - повторяет Лань Ванцзи, слегка отталкивая его. Получив еду, Вэй Усянь счастливо отступает. И вот кое-кто снова может дышать.  

***

Вэй Усянь, похоже, сам решил, что вторник и четверг - их новые регулярные спарринг-дни. Это хорошо и для Ванцзи. Когда он подходит к дверям комнаты в семь, то его встречает радостное приветствие Вэя Усяня. - Сюрприз! - кричит Вэй Усянь каждый раз и машет ему с того места, где он сидит на крыльце. - Это удивительно, когда ты пунктуален, - говорит Лань Ванцзи. - Я всегда так сам удивляюсь, когда встаю до девяти, - отвечает Вэй Усянь. - Занятия начинаются в восемь тридцать. - Я знаю! Это всегда удивительно, когда я делаю это! Прошел почти месяц, прежде чем Вэй Усянь пропускает встречу. Ванцзи открывает дверь в четверг дождливым утром и видит пустое крыльцо. Он садится ждать и через несколько минут обнаруживает, что у него не хватает терпения сидеть на месте. Это несколько тревожно, учитывая, что он обычно проводит целый час, медитируя каждое утро. Он оглядывается на каждую ветку, каждый шелест листьев. Через четверть часа он встает, снимает с себя халат и целенаправленно идет к жилищу ученика. Орден Юньмэн Цзян находится немного дальше, чем другие, сразу за домами Ланлинь Цзин и Цинхэ Не. Лань Ванцзи сначала стучит в дверь, потом еще раз, потому что никто не отвечает. Смутно встревоженный, он поднимает кулак в третий раз, и только тогда открывается дверь с очень недовольным Цзян Ваньином. - Что? - рычит он, потом, кажется, замечает, что это Лань Ванцзи у двери. - Второй молодой господин Лань? - спрашивает он, слегка выпрямляясь. - Вэй Ин не появился на утреннем спарринге, - говорит Ванцзи. - С ним все в порядке? - Ой. О, да, подожди - ЭЙ! - кричит он, прежде чем его смогли бы остановить. - ВЭЙ УСЯНЬ! У ТЕБЯ ГОСТИ! - О, нет, пожалуйста, не надо… - пробует прервать его Ванцзи. Изнутри раздается приглушенный стук и взвизг, прежде чем Вэй Усянь появляется в их поле зрения: босые ноги, одежда перекошена. Его красные нижние одежды плохо завязаны, распахнуты почти до пояса. На нем немного макияжа, хотя он в беспорядке, подводка на глазах вся смазалась, разноцветные тени для век по всему лицу. - Что, что, что, что, ЧТО - о боже, подожди, это… - он щурится. - Лань Чжань?? Лань-эр-Гэгэ, что ты здесь делаешь? Дерьмо, который час? - Почти семь тридцать, - отвечает Ванцзи, уже отступая и очень-очень стараясь не смотреть. - Извини, я - ты явно устал. Я просто пришел, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Я позволю тебе снова заснуть. - Что? О, боже, подожди, это четверг, нет, нет, нет, нет. Лань-эр-Гэгэ, подожди, подожди, я сейчас подойду, дай мне просто - дерьмо, подожди, мне просто нужно надеть одежду, и мы можем пойти... - Умой лицо, - просит тихо Лань Ванцзи. - Что? - Ты должен умыть лицо, - повторяет он, пытаясь привести свой мозг в рабочее состояние. - Мое лицо? Ой! Ах да, да, извини, да! Спасибо, Ханьгуань-Цзюнь! Я буду скоро! Он почти бежит, возвращаясь в свою комнату. Лань Ванцзи остается лицом к лицу с Цзян Ваньинем в своего рода смущенной (и крайне неловкой) тишине. - Извините, что побеспокоил вас так рано, - наконец, он первым прерывает тишину. Цзян Ваньинь пожимает плечами. - Я уже проснулся. Почему бы тебе не зайти внутрь, чтобы подождать? Там влажно. Лань Ванцзи идет, потому что отказаться было бы грубо. Он оказывается в общей столовой. Цзян Ваньинь жестом указывает на чайный сервиз на столе. - Чай? - предлагает он. - Нет, спасибо, - отказывается Ванцзи. - Я не хочу навязываться. - Ну, присядь по крайней мере, - предлагает Цзян Ваньинь, вытаскивая стул. - Мой брат вечность проводит в ванной. Что ж, Ванцзи присел. Он чувствует себя неловким и неуместным в этой комнате, но с другой стороны, он чувствует себя неловким и неуместным в большинстве комнат. Цзян Ваньинь листает что-то в своем телефоне одной рукой и пьет чай другой. - Здесь только вы двое из Юньмэна? - спрашивает Лань Ванцзи через несколько секунд. - Хм? - Цзян Ваньинь смотрит на него. - Ой. Нет, есть и наша шицзе. Однако ее сейчас нет, она… - он кривит лицо. - Ну, она у своего жениха. - Цзинь Цзысюань? - Лань Ванцзи помнит, как услышал об этом некоторое время назад. - Да, - Цзян Ваньинь не уточняет, и тема не продолжается. Вэй Усянь появляется на удивление быстро, более-менее аккуратно одетый и вымытый. У него под глазами темные круги, а его волосы - спутанный узел на макушке. - Лань Чжань! Я готов, я готов, извини! - Не нужно извиняться, - говорит Ванцзи, быстро вставая. - Не то, чтобы мы договаривались встретиться. Я не должен был предполагать. - Что значит, что мы не договаривались встретиться? - протестует Вэй Усянь. - То, что мы не сказали об этом вслух, не означает, что это не подразумевается! - Но все равно... - Да ладно, Лань Чжань, осталось немного времени до занятий, пойдем! И он хватает Ванцзи за рукав и тащит за дверь. - Повеселитесь, - сухо желает им в спину Цзян Ваньинь. Вэй Усянь подавляет не менее пятнадцати попыток позевать на пути к спарринг зоне. Когда они прибывают, и тот уже начинает доставать свой меч, Ванцзи тут же выбивает его. - Лань Чжань! - возмущается Усянь, потирая глаза. - Это было нечестно. Мы даже не начали. - Без мечей, - говорит Лань Ванцзи, откладывая в сторону Бичень и Суйбянь. Вэй Усянь хмурится. - Почему без мечей? - Ты устал и явно не выспался. Это слишком опасно. Рукопашная сегодня. Это свидетельство того, насколько сегодня Вэй Усянь измотан, что даже согласен на все без суеты и ужасного флирта. Лань Ванцзи требуется менее десяти секунд, чтобы положить его на лопатки. Вэй Усянь удивленно моргает. - О, - тихо говорит он. - Снова, - требует Ванцзи. Вэй Усянь настолько не в себе, что тому через всего пять секунд парень снова оказался на земле. По крайней мере, это, по-видимому, расстраивает его до состояния почти бодрости, когда он вскакивает на ноги, его глаза концентрируются. Этого все еще не достаточно. После пятого раза, когда Ванцзи одерживает верх над ним всего лишь одним четким движением, Усянь наконец-то рассмеялся, прозвучав более бодрым, чем за последние двадцать минут. - Лань-эр-Гэгэ, - говорит он, безрезультатно пытаясь выбраться. - Я начинаю думать, что ты искал только предлог, чтобы уложить меня. - Правда? - парирует Лань Ванцзи в ответ. - Или ты специально поддаешься в матчах, потому что тебе нравится быть подо мной? Глаза Вэй Усяня расширяются. Он молча зависает на секунду. - Святое дерьмишко, Лань Чжань, - наконец тяжело выдыхает он. Мозг Ванцзи лишь спустя время осознает то, что только что сказал его рот, и он с ужасом слезает с Вэй Усяня. - Вставай и борись со мной правильно, - говорит он, как будто все в порядке, а на самом деле все далеко не так. - Да, сэр, - говорит Вэй Усянь, и Ванцзи пытается и не может игнорировать легкое, почтительное, благоговейное в его голосе. В действительности, Вэй Усянь выигрывает следующий раунд. Невероятно, но это первая победа Вэй Усяня с их знакомства. Чертовски смешно. Они уходят в душ перед началом занятий, Ванцзи старательно избегает взгляда Усяня, пока тот болтает о домашней работе, которую еще не закончил. Он не уверен, что может узнать нервозность, которая сквозит за пустой болтовней, и он не собирается даже пробовать узнать. Телефон Ванцзи звенит, когда он поправляет ленту на голове. [8:20 утра] [Вэй Усянь] извини, я так устал сегодня я взял дополнительную смену прошлой ночью В любом случае, повторяю, ты должен снова прийти ко мне на работу;) [ФОТО] Прикреплен скриншот рабочего графика Вэй Усяня на месяц. Пальцы Лань Ванцзи сильно сжимают телефон. [8:21 утра] Нет. [8:21 утра] [Вэй Усянь] :( Ванцзи бросает свой телефон на кровать, прижимая ладони к глазам. У него нет времени на это. Он опаздывает на урок своего дяди, который начинается, ну, наверное, через восемь минут, и это совершенно неприемлемо для второго нефрита. Он делает несколько глубоких вдохов - через нос, через рот. Он дает себе тридцать секунд на восстановление дыхания, прежде чем он берет свой телефон и Бичень и направляется к двери. Это будет долгий гребаный день.