Нить

      «Берегись Джаббервока, моё дитя. Челюсти больно кусают, а когти ловят без шанса вырваться»       Найтмер с трудом открывает глаза. Лишь глупый сон из давней из сказки, что была его любимой. Как глупо. Он уже так давно не верит в сказки. Лорд Кошмаров, ужас вселенной, ты ведь уже давно не дитя, верно? Хранитель вздыхает и прикасается рукой к груди. Там, внутри, за костями бьётся хрупкая душа, что хранит в себе истину. Того маленького скелетика, что спит, словно в сказке. Околдованный, защищённый от мира, правда ли это? Он исчезает, растворяется в приютившей его тьме. Каждый раз, когда Лорд вспоминает о нём, точнее, о самом себе, душу болезненно покалывает. Он жаждет тепла, он понимает, что не хочет всего этого, но сказки устарели и потеряли силу, а нить, что раньше была его светом, словно ведёт и не к нему вовсе. Он усмехается. Не к нему, конечно, к Найтмеру. К настоящему. Кошмар мотает головой, прогоняя столь дурацкие мысли, но всё же, вздохнув, подходит к большому книжному шкафу, доставая пыльную, потрёпанную временем книгу, и смотрит на неё какое-то время. «Джаббервок, с глазами, в которых ярко сияет пламя» Он садится на кровать и открывает книгу, с небольшой грустью разглядывая почти осыпающиеся страницы и погружаясь в чтение давно забытой им сказки, что сохранилась в сердце вместе с тем, кого он защищает.       Эррор смотрит в пустоту. В глазах небольшая грусть и задумчивость. Он думает. О себе, о своём призвании, о мире и о своём соулмейте. Такие глупые мысли, но всё же. В голове невольно начинает играть мелодия, точнее, песня. Он не знает, где слышал её и почему она засела в душе, но знает, что, даже если бы захотел, не смог бы от неё избавиться. Он вытягивает руки и смотрит на них и на нить. Посылая по ней немного тепла, он находит мгновенный отклик в чужом сердце, и то тепло, что дают ему в ответ, распускается в душе прекрасными цветами. Разрушитель прижимает руку к груди и закрывает глаза, вслушиваясь. В грудной клетке бьётся душа, в существовании которой он иногда начинал сомневаться. Вслушиваясь в биение своего сердца, он засыпает, успокоенный теплом соулмейта.       Дрим сидел на обрыве, немного потерянно смотря вдаль. Эта война. Она длилась уже так долго, а он никак не мог привыкнуть к ней. Ему до сих пор была противна мысль о сражениях, о том, что его брат стал его врагом. Он чувствовал себя, словно потерявшийся котёнок. Совершенно не зная, что ему делать дальше, он сражался с братом и его собранной армией из убийц, оставаясь живым только благодаря соулмейту, который делал это всё лишь из-за чувства долга, совершенно не замечая того, что самому мечтателю было плохо. Хотя тот и сам этого не показывал. Он ведь хранитель позитива, солнышко мультивёрса, защитник людей и монстров, ему не предстало иметь проблемы и говорить о них кому бы то ни было, верно? А на плечах лежал огромный груз вины, с каждым днём становясь всё невыносимее. Он сожалел и винил себя во всём, что случилось. Он не обращал внимания на брата, он не прекратил издевательства над ним, он позволил всему этому случится, он не помог тем убийцам, которых приютил Найтмер, он не защитил жителей и свой дом. Разве после этого он имеет право на то, чтобы жаловаться о чём-то? Возможно, он и правда просто лицемерный, наивный глупец, что всегда заботится только о себе. По скулам потекли слёзы, которые он быстро смахнул, хотя, впрочем, это не дало ровным счётом никакого результата. Он просто прижал руки к лицу и тихо расплакался, не найдя сил сдержать своих чувств. Инк только вздохнул и вышел из своего укрытия, садясь рядом и обнимая его. Он не понимал, совсем, но знал, что так можно успокоить соулмейта, а раз Дриму это надо, то он может выделить немного времени на него, пусть и не поймёт его чувств в силу своей бездушности.       Найтмер оглядывался. Он был в лесу. Чудесном, магическом лесу. Он устроился под одним из деревьев, глубоко вдыхая воздух, пропитанный запахами разных растений. Принц словно был в сказке, хотя на деле лишь спал беспробудным, заколдованным сном. Во тьме, постепенно исчезая, он видел красочный сон. Нить, сияя алым, словно разрезая мрак, лежала рядом с ним, давая ему возможность оставаться здесь, бороться, чтобы не исчезнуть совсем. Он улыбался, совершенно не ведая, что происходило за пределами его сказки. Пока он мог просто быть в лесу и пить сказочный чай, сидя за столом, проживая ту сказку, что любил в детстве, и для него был лишь один завет: «Остерегайся Джаббервока»