***
Он – гроза и буря. Мне неприятно чувство, что я испытываю к нему. Мне неприятна эта странная тяга, этот предательский трепет. Он бывает очень фамильярным и развязным, особенно со мной, он видит, как я перед ним робею, и, кажется, пользуется этим. Играет ли? Насмехается ли? Или все же испытывает ко мне какие-то чувства? Бывает, он поддерживает меня, заботится, и в эти мгновения я не замечаю в нем никакой фальши. Я вижу, как он обеспокоен, если со мной что-то не так. В эти минуты я испытываю нечто большее, чем благодарность. В эти минуты я смею надеяться на взаимность, и моя любовь становится только сильнее. Но бывает, я его ненавижу. От его тихого голоса все сжимается внутри. Это противно до боли. Как будто что-то сейчас разорвется. Неважно что. Сердце или печень… Я умру при любом раскладе. Я ненавижу его, когда он кричит на Брайана или Роджера. Да, это обычный спор, в котором рождается истина, но мне хочется закричать тоже. Мне хочется заступиться за того, кого безжалостно атакует Фредди. Иногда, я кричу, принимаю удар на себя. И мне приятно ненавидеть его в такие мгновения. Приятно, что он может мне не нравится. Приятно тешить себя мыслью, что я никогда не прощу его за то или иное оскорбление, сказанное в пылу спора. Порой я стараюсь его избегать. Порой я стараюсь с ним не разговаривать. И при этом боюсь, что он напрямую спросит меня о том, почему я так странно себя веду. Я ужасно растеряюсь, потому что нет ответа на этот вопрос. Кроме разве что признания в любви, но это не вариант, правда?***
Я целую Веронику. Заставляю ее лечь на кровать, наваливаюсь сверху. Нежно дотрагиваюсь губами до ее щек, носа, подбородка. Она закрывает глаза. Она едва заметно дрожит. Она обнимает меня за шею. Запускает пальцы в мои волосы. Я люблю ее, я хочу ее, я почти в это верю. Мне хорошо с ней. Я не тону и не умираю. Я хочу быть только с ней. Я обретаю смысл, я обретаю спокойствие, я обретаю жизнь. Я не подлец, честное слово. Я люблю ее. Люблю больше жизни. Но не больше Фредди, дорогой? Но не больше Фредди? Я чувствую, что рядом с ней я смогу забыть Фредди. Кто мне нужен для счастья кроме нее? Кто мне нужен для счастья кроме моей Вероники? Фредди никогда не будет моим. Почему я должен ждать? Почему я должен сгорать? Умирать день за днем. За что? Во имя чего!? Я хочу быть к нему равнодушным, хочу отплатить сполна за его равнодушие. Он много раз делал мне больно, настал мой черед. Отныне никакого трепета… Отныне мне не нужны его нежности. Отныне я не раб его, я не раб своей плоти. Моя душа знает лучше, она стремится лишь к Веронике. За любовью, за исцелением. «Я люблю тебя, Никки, я люблю тебя!» - шепчу я в порыве страсти, едва выговаривая слова. « И я люблю тебя, Джон!» - Шепчет она между стонами, запрокинув голову. Как мы будем счастливы! Как я буду стремится к тебе… В наш дом. К теплу нашего очага. Мы будем вместе, и все будет хорошо, все встанет на свои места.***
Я делаю Никки предложения за столиком в кафе. Я ни минуты не сомневаюсь в том, что она согласится. Я открываю перед ней коробочку с кольцом. Мое сердце трепещет, оно еще, в отличие от разума, не верит в то, что Никки не откажет мне. Но Никки не отказывает. Она взвизгивает от восторга и тут же закрывает рот рукой. Она сияет и шепчет: «Да!» Я кидаюсь к ней, притягивая ее к себе. Она немного сопротивляется, потому что люди смотрят на нас. Мне и самому не нравится лишнее внимание, но не сегодня, только не сегодня. Пусть знают все: я влюблен! Я люблю одну лишь Веронику!***
Я приглашаю ребят на свою свадьбу. Вижу, как Фредди зол, как темнеют его глаза, как с губ готовы сорваться миллион колкостей. И я торжествую . Мне кажется, что я победил злого зверя. Зверя, что сидел во мне, а отчасти и во Фредди. - Ты не прав, Джон, ты не прав, пожалуйста, остановись. К чему эта свадьба! Брось! – шепчет мой внутренний голос. - Но я не могу остановиться, назад пути нет. - Очень скоро назад пути не будет, но пока он есть, Джон, пока есть. Отмени все, пожалуйста. Пусть ей будет больно одну ночь, неделю, год, но не всю жизнь. - Ей не будет больно… - Не будь таким эгоистом, не думай только о своем спасении, Джон, тебе не спастись. Он демон и сегодня я его ненавижу, он дает мне все поводы для того, чтобы я его ненавидел. Он груб, он нахален, он зол. Дурак, он любит тебя! Разве не ты виноват в том, что он так жесток с тобой сегодня? Он платит тебе твоей же монетой. Джон! Если бы я увидел, его настоящие чувства. Если бы увидел, какую боль ему причинил, я бы, наверное, все отменил. Но он бы не дал совершить мне такую ошибку. Он был горд и силен. Он отпускал меня на правах сильного. Он с радостью давал мне возможность ненавидеть его, но никак не жалеть. В глубине души он был очень слаб, я знаю, он ждал понимания, сочувствия, любви. Но я думал только о себе и поэтому отказывал ему во всем. Я боялся его. Я думал, что он может все, я думал, что он играет со мной, я искал спасения. А оказалось, что это я играл с ним. Поиграл и выбросил. Так ему и надо, правда, Джон? Он сам виноват. Нет, нет, нет, не правда! Любимый мой, прости, неужели, я мог быть таким жестоким? Неужели, ничто не дрогнуло во мне, когда я заглянул тебе в глаза. Что-то в тебе сломалось, но я не понял, и ты мне не сказал, потому что, нельзя говорить об этом человеку, который собрался жениться.***
На свадьбу (церковную церемонию) Фредди опоздал. И я уже начал надеяться, что он не приедет вовсе, но он приехал. В лимузине, с водителем, разодетый в меха и перья так, как будто ему на сцену выходить, настоящая звезда. Я весь съежился, мне было ужасно неуютно. Его присутствие вызывало во мне чувство горечи и досады. Он был нарочито весел. Он громко смеялся, он непристойно шутил, он привлекал к себе всеобщее внимание. Обнимал за плечи мужчин и женщин. Демонстративно целовал Мэри. Я старался не смотреть в его сторону. И мне было неприятно от того, что на него без конца смотрела Вероника. Она чувствовала, что здесь что-то не так. Она чувствовала, что Фредди бросает мне вызов. Никки молчала, Никки не говорила со мной о Фредди, она страшилась этого разговора. Но я без слов видел, что она знает больше, чем я ей посмел рассказать. Ты ничего ей не рассказал, Джон! Что же ты отворачиваешься? Куда же ты бежишь? От себя не убежишь, Джон. Скоро вы с ним встретитесь. И тебе придется с ним разговаривать и работать. Не говори, что группа для тебя не важна, что ты в любую минуту можешь уйти, ты ведь прекрасно знаешь, что это не так. Куда ты уйдешь от него?***
Я сделала свой выбор. В моей груди образовалась дыра, но я не мог об этом жалеть. Выбор надо делать всегда. Нельзя любить двоих. Нельзя думать о будущем и бояться потерять прошлое. Я не мог ни страдать, когда видел его. Я знал, что он для меня теперь просто коллега, он не может стать мне ближе. Я не могу считать его своим близким другом, потому что с друзьями так не поступают. Потому что в друзей так не влюбляются. И я не мог быть его любовником, потому что у меня есть Вероника. Он бросал на меня взгляды, полные любви и ненависти. Он хотел, чтобы я подошел к нему, коснулся, но лишь для того, чтобы он смог оттолкнуть меня. Рассмеяться в лицо. Он не хотел показывать, как ему больно, но показывал это каждый день. Но я не жалел его, я его ненавидел, потому что своими выходками он заслуживал только ненависти. Почему он не может быть другим... Таким как прежде? Да, Джон? Потому что ты так захотел! Ты сделал свой выбор, и тебе не о чем жалеть