Пусанские супруги

«И пусть никто нас не поймёт, кроме этих комнат Пусть никто нас не заметит, кроме этих окон Не дадим смотреть на нас, под микроскопом Мы вдвоём и нас давно уже убило током, Но мы живём…» внеорбитные — юлианна караулова

Чимин чертовски сильно паниковал. Все началось прекрасным утром, когда глава своей семьи Пак понял — скоро намечается годовщина свадьбы. И не просто какой-то очередной прожитый год вместе, а первая юбилейная дата — пять лет. Чонгук и Чимин встречались давно, а любить друг друга начали ещё раньше, чем стали считаться парой, и даже поверить в то, что носят обручальные кольца вот уже почти пять лет, было чертовски сложно. Не сложно любить, заботиться, оберегать, радоваться и расстраиваться. Не сложно быть вместе, преодолевая все препятствия и трудности, с которыми они продолжают сталкиваться. Сложно быть оригинальными. В плане поздравлений, подарков и внимания. Да, конечно, цветы на дни рождения они продолжали дарить и по сей день, но за это время было столько незначительных дат и праздников, что подарки дарились, кажется, по второму кругу. Несколько телефонов, часы (не смотря на плохие приметы, в которые они оба не верят), цветы, машина (!), куча приблуд к машине, одежда, обувь, любые другие мелочи. Они купили друг другу все, что только можно было. Чимин знал, что на эту годовщину должен отличиться — не просто должен, а обязан! Он любит Чонгука настолько сильно, что каждый раз задыхается от чувств. Чонгук может просто ласково посмотреть на него, и вокруг образуется туман из марева, облака и грозовые тучи, громом которые будут поражать самое сердце. Влюблённое до самого конца сердце. Порой Чимин не верил в то, что это происходит именно с ним. Может, сон? Может, галлюцинации? Неужели такой прекрасный человек, как Чонгук, находится с ним рядом, переживая многие трудности и ни на шаг не отступая? Не может быть… о такой любви часто пишут в книгах, но Чимин и не мечтал получить ее в своей скромной, реальной жизни. Он не мечтал просыпаться рядом, чувствуя прижатое (иногда потное) тело, чувствуя, как человек рядом мягко спит, едва слышно сопит и всегда вытягивает руки подальше от своего тела. Чимин не мечтал о том, что будет с кем-то принимать вместе душ. Волнительно и постыдно, правда? Но они стоят в тесной кабинке вместе, иногда вместе занимают ванную и не стесняются своих тел, не столь важно стало, какие тела — подкаченные либо слегка набравшие вес или наоборот, похудевшие. Не стыдно стало появляться с излишком волос в интимных местах или вовсе бриться — шуточно можно попросить о помощи. Теперь это не вызывало страха и волнения. Чимин не мечтал о том, что когда будет готовить, то любимый человек будет рядом — неумело нарезать овощи или также неумело справляться с мясом, чтобы после оказаться выставленным за порог кухни и со спокойной душой отправившись играть в видеоигры. Чимин не мечтал о том, что друзья, приглашая их к себе в гости, всегда будут уточнять — «приходи со своим парнем». Так было в самом начале. Потом они исправились и говорили — «приходи со своим мужем». А потом и вовсе стали говорить — «приходи со своим». Чимин жил. Иногда не так, как ему хотелось, и даже приходилось уступать, умалчивать, быть отруганным за вещи, которые он постоянно забывает за собой убрать, а Чонгук словно послушная хозяйственная женушка — с радостью отхлестает футболкой или штанами, если найдёт их на полу. И тогда придётся побегать по комнатам, прячась и защищаясь любыми предметами, попадающими под руку. Конечно же в шутку. Потому что после, когда Чонгук будет наливать кондиционер для белья, то с радостью поддастся поцелую в шею, не скрывая свою широкую улыбку. Спустя долгие годы любовь не покидала их, не становилась меньше, а лишь росла. Сегодня понималась по взгляду — когда плохо, хорошо, неловко, радостно, грустно или счастливо. Чимин научился читать по глазам Чонгука все — когда ему нужно остановиться и не говорить лишнее, когда наоборот Чонгук выводит его на долгий монолог. И сейчас, в такой прекрасный день, вспоминая прекрасную дату, глава семьи Пак начал думать. Чонгуку нужно дарить то, что понравится сначала его взгляду, а после придётся по душе. Очередные вещи? Можно, конечно, но Чимин на прошлой неделе заезжал в магазин, чтобы купить себе шорты, а по итогу купил не только их, но и две футболки для Чонгука. Зачем? Просто так. Разве этому нужно детальное пояснение? Купить что-то из техники? Но у Чонгука есть все, даже камера лежит в одной из полок комода. Купить что-то необычное? А смысл? Чтобы поставить на полочку и забыть? Нужно мыслить рационально — что больше всего любит Чонгук? Конечно, больше всего он любит своего мужа. Второе место занимают видеоигры, ну а третье — татуировки. И Чимин, честное блять слово, он бы лучше купил ещё не вышедшую плойку, чем додумался до такого. Но ирония судьбы, новая плойка у Чонгука уже была, а вот третий вариант — сделать тату в честь Чонгука — ещё не было. Сначала Пак морщится и качает головой — нет, ни за что. Он ни за что не станет подвергать своё тело такой чудовищной боли, ни за что не оставит на себе чернильные следы. Ему нравится, как тату выглядят на руках Чонгука, но сделать что-то себе? Нет уж, извольте. Но червячок сомнения поселяется в груди Чимина на некоторое время. Проходит всего лишь день, и пока Чонгук зависает в зале, прокачивая мышцы, Чимин звонит другу, чтобы просто посоветоваться. — Он будет тебя на руках носить, если ты сделаешь тату, — жуёт что-то на фоне Юнги, — он же по ним течёт как школьница по айдолам. — Ага, именно поэтому уже штуки четыре набил, с того момента, как мы окончательно переехали в Америку, — вздыхает Чимин, принимая ковырять пальцем дырку на футболке. — Ты не хочешь тату в принципе или просто хочешь оставить своё тело девственно чистым? — А это не одно и тоже? — хмурится Чимин, после чего вздыхает, — я бы набил его имя красивым тонким шрифтом, но… — Да не больно это, — подначивает Юнги, — и для него это будет значимым подарком. Ну и праздничным сексом. — Почему это? — позволяет себе улыбнуться Чимин. — Ну, место… где набить-то хочешь? — Я ещё не думал об этом, разве место важно? — Конечно! Но не вздумай бить имя на плечах — это не очень красиво, — Юнги хлопает дверцей холодильника и мычит задумчиво, — набей на груди. — Это банально, — качает головой Чимин, вздыхая в очередной раз. — Ну набей на жопе, это не банально, — смеётся Юнги. — Да, но это больно, — вновь повторяет Чимин, поджимая губы. — Не знаю, не пробовал, а тебе советую, мы с Тэ за. — Тэ ещё даже не знает об этом, — закатывает глаза Чимин. — Но как узнает, точно будет за! — Юнги уже полноценно смеётся. — А вы случаем не знаете, что будет делать Чонгук? — Чимин встаёт со своего места, зажимая телефон плечом и доходя до кухни, чтобы налить воды. — Даже не знаю, — серьезно отвечает Юнги, а после в его голосе звучат смешинки, — но тебе о-о-очень понравится. — Засранец, — с любовью и улыбкой отвечает Чимин, — что он там придумал? — Не скажу, секрет, — Юнги молчит, а после слышится шум, — Тэхен встал, я пойду. Не затягивай с решением, ему очень понравится. Я знаю это. — Спасибо, — отвечает Чимин, отключаясь. Теперь его желание с татуировкой имеет смысл. Что же такое придумал Чонгук? Сделает ему памятный альбом с кучей фоток? Вздыхая весь последующий день, отправляя Чонгука на подработку и крепко-крепко обнимаясь с ним на пороге, Чимин ещё пребывает в сомнениях. Чонгук прижимает к себе крепко и ласково, чмокает пару раз в шею и тянется к рукам Чимина, чтобы забрать резинку с запястья. Сколько бы он не ворчал из-за длины волос, но продолжает отращивать их, иногда подстригая. Нравится ему, но признаваться в этом абсолютно не хочется. Чонгук чувствует неладное, видит скомканные чувства Чимина, но не придаёт значения — если он об этом не говорит, значит нет повода для переживаний. Все свои проблемы и сомнения они привыкли обсуждать, поэтому Чонгук даже не задумывается о чём-то другом, он лишь ласково целует своего мужа в щеку и ускакивает на подработку. Чимин же выжидает первые двадцать минут, сидя в доме, чтобы точно знать, что его парень не приедет домой, а после собирается и едет до любого ближайшего тату-салона. Конечно, по дороге он тщательно высматривает сайты и читает отзывы, чтобы не получить заразу или нарваться на конфликт. В выбранном им салоне приятно пахнет, светлые стены больше похожи на медицинский кабинет, чем на то место, где приходится работать с телами. На ресепшене Чимин заполняет необходимые документы, а после садится на стул, дожидаясь своего мастера. Парень обводит взглядом помещение, наблюдая несколько картин, цветы и небольшой диванчик для создания нужного интерьера. Здесь спокойно, хорошо, это уже внушает доверие. Чимин чуть морщится, когда представляет «комнату пыток». Дело в том, что когда-то он ходил с Чонгуком, когда его муж делал тату. Тогда обстановка не понравилась Чимину кардинально — все было темным, напрягающим. Чонгук слегка морщился, а Чимин во все глаза смотрел на то, как толстая игла быстро проникает под кожу, вгоняя чернила. И вид крови также сильно напугал Чимина, поэтому на вопрос «хочешь сделать себе тату?» — он отвечал категоричное «нет». И ни за что не поддался бы такому мучению, если бы не эта проклятая идея, которая показалась ему достаточно хорошей. — Чимин? Мастером Пака оказывается миловидная девушка маленького роста, в легких светлых шортах и чёрном топе. Она приветливо улыбается и машет за собой, показывая, что парень может отмирать и начать двигаться. Чимин и рад бы, но волнение начинает щекотать его внутренности. — Делаешь тату впервые? Меня зовут Кэссиди, можешь называть меня Кэс, — девушка открывает дверь и Чимин делает несколько шагов, продолжая кивать. Внутри также светло из-за большой лампы, куча оборудования, в котором Чимин ни черта не смыслит, огромное кресло и кушетка. Вот и все, пути назад точно нет. — Будешь кофе? — спрашивает девушка, отходя к самому углу своего «кабинета», где стоит столик с тумбочкой и небольшим холодильником, — сок? Вода? — Воды, пожалуйста, — Чимин разлепляет рот, подходя к столу, подальше от пыточного места. — Вот, держи, — Кэссиди подаёт стакан с прохладной водой и осматривает парня с ног до головы, — ну, рассказывай. — У меня годовщина свадьбы и я бы хотел набить имя своей пары, — выдаёт парень длинной скороговоркой, словно не час отбивал эти слова перед зеркалом, чтобы прорепетировать (или чтобы просто уговорить себя). — Как зовут твою пару? — вежливо интересуется Кэс. — Чонгук. Мой муж. — А, — коротко кивает девушка, — поняла. А где бить будем? — Ну, — Чимин сначала стеснительно ведёт плечом, а после задирает низ футболки, оголяя свой торс и чуть приспускает край шорт у самого ремня, — здесь, над тазовой косточкой. — Отлично, — улыбается девушка, — ты не волнуйся так, а то в обморок грохнешься. Я накидаю примеры сейчас. — А что, в обморок уже падали? — интересуется Чимин, проходя вслед за Кэс. — Бывало пару раз, — пожимает плечами мастер, — но это из-за волнительности и тревоги. Не от боли. Ты сделаешь первую и тебе захочется ещё. — Сомневаюсь, — качает головой Чимин, — на эту я еле уговорил самого себя. — Ну да, я такое слышу постоянно, а после вижу своих клиентов во второй и более разы, — девушка быстро выбирает необходимый шрифт, показывая Чимину и кое-что дополняя, чтобы получилось более красиво и эстетично. Ничего лишнего — лишь одно имя «Чонгук» красивыми ровными буквами. Кэс все время улыбается, пока Чимин напряжённо выполняет все, что она просит. Он ложится на кушетку, задирая футболку и приспуская шорты почти до самого лобка. Дыхание девушки чувствуется на коже, но парню на это все равно, его больше волнует звук работающей машинки. Когда кожа оказывается обработанной, а место для тату отмечено, Чимин вцепляется одной рукой в свою футболку, а другой рукой в кушетку. Не играет музыка, Кэс ничего не говорит, лишь тщательно, аккуратно и точно выполняет свою работу, периодически бросая взгляд на самого Чимина, который… Кажется, теперь он понимает Чонгука. Это совсем не больно — немного неприятно, но терпимо, в этом нет ничего страшного и его тряска и волнение в самом начале кажется до ужаса глупой. Это необычно, интересно. Чимин даже улыбается, когда понимает, что на его теле появится имя его любимого и родного человека. Вот что волнительно и необычно для его души — быть таким «помеченным» именем своей любви. Чонгуку точно понравится, сейчас Чимин в этом уверен на все сто процентов. Его даже заваливает шквал эмоций — нежность, ласка и любовь. Они обязаны сделать парные тату. Сеанс заканчивается быстро, Кэс проделывает все необходимые процедуры, наклеивает небольшую пленку и дает все наставления на первые дни. Чимин кивает, посматривая в зеркало на свой рельефный торс и небольшое имя Чонгука над тазовой косточкой с левой стороны. Красиво. Волнительно. Необычно и приятно. Даже самому себе приятно смотреть на это, а вот реакция Чонгука, наверное, будет неожиданной. Пак расплачивается, обещает оставить хороший отзыв, а после уезжает домой. Годовщина через два дня, то есть ему придётся спать и ходить в футболке, чтобы не показывать Чонгуку тату раньше времени. Зачем портить сюрприз? Вечером Чонгук улыбается, когда приходит домой с подработки, оказываясь в объятиях мужа. Они встречают друг друга в коридоре — успевшие соскучиться. — Такое ощущение, что ты ждал меня в коридоре и никуда не уходил, — подшучивает Чонгук, чувствуя цепкие пальцы Чимина на своих щеках и то, как заботливо его целуют. Чимин зацеловывает все лицо мужа — начиная с громких чмоков у носика и заканчивая едва слышными поцелуями у самых губ. Гук не против, он послушно размыкает губы, ловит язык и пальцами рук скользит по пояснице вниз — с чувством сжимая ягодицы. Пока брюнет хихикает и отмахивается от рук Чонгука, сам парень ещё несколько раз целует Чимина в шею. — Почему от тебя пахнет женскими духами? — морщится Чонгук, чутким запахом улавливая абсолютно все. Чимин понимает — это провал. — Рядом со мной стояла девушка, было тесно в автобусе, — отвечает Чимин ровным голосом, замечая, как недоверчиво хмурится его муж. Гук всегда был слишком ревнивым. — Куда ты ездил? — незамедлительно следует следующий вопрос. — А… я… — Чимин замирает, выдыхая. Он старается не лгать, но даже и не может придумать, что ему ответить на это. Чонгук делает шаг назад — отстраняется. Он видит виноватый взгляд, растерянность на лице мужа, вспоминает его волнение и эмоции теперь окатывают его, словно ушат ледяной воды. Чимин был с девушкой, ведь он даже не может придумать отмазку, он даже не отрицает этого. — Ты… — начинает Чонгук, но запинается, кусая губы и морщась, — ты изменил мне? За несколько дней до годовщины нашей свадьбы? Ты с ума сошёл?! Громкий крик способен разбить целое сердце, наполненное любовью, разбить стекло и зеркало, пока Чонгук зло бьет кулаком по тумбе в их коридоре. Чимин гулко сглатывает, думает, что больше врать и что-то придумывать нет смысла. Чонгуку не нужно переживать ни о чем, ему не нужно волноваться и думать об измене, а подарок, это… Это ерунда, на самом деле. Важнее всего чувства и безграничная крепкая любовь. — Я расскажу правду, — говорит Чимин, пытаясь поймать ладони Чонгука, но его муж упорно не поддаётся и даже не даёт себя обнять. — Уж постарайся, — потерянно шепчет Чонгук. — Не думай плохо, я не хотел сделать что-то плохое, такое и в мыслях не было. Я пошёл делать тебе подарок на нашу годовщину. — Да? Разве? И с кем ты этим «подарком» занимался? С какой-то девушкой? — Чонгук отчаянно злится, но Чимин его не винит. — Милый, не расстраивайся, все не так, как ты думаешь, — мягко и спокойно отвечает Чимин, задирая край футболки и оголяя низ живота. Чонгук прослеживает за этим взглядом, морщится поначалу, а после его брови в удивлении ползут вверх. Чонгук поднимает взгляд на лицо Чимина, а после опускает на ровную строчку букв, складывающихся в его имя. Это… татуировка? Но как? — Ты же… боялся этого, — тихо выдаёт Чонгук, делая шаг ближе и самостоятельно поднимая край футболки, — мое имя… как ты?.. решился на такое? — Нет слов, у меня тоже, — оживает Чимин, не переставая улыбаться, — это совсем не больно. Тебе нравится? — Очень… ты даже не представляешь, насколько сильно, — Чонгук все ещё качает головой в разные стороны и поглаживая края пленки, наблюдая за покрасневшей кожей, — ты… это твой лучший подарок. — Самый лучший? — Второе место после свадьбы, — лукаво отвечает Чонгук, не переставая ошарашенно улыбаться и поглаживать кончиками пальцев края плёнки, — это так… волнительно? Трогательно? Не знаю… это сильно. — Я рад, что тебе нравится, — улыбается Чимин, чувствуя себя еще лучше с этого, такая реакция Чонгука лучше похвалы. Глаза Гука горят, он все продолжает всматриваться в тату, продолжает гладить кожу, любоваться, даже губы поджимает — они чешутся, хочется пройтись по буквам, ощутить вкус кожи на языке, зацеловать до потери пульса. — А мой подарок? — вдруг спрашивает Чимин, кокетливо опуская голову к плечу. — Не скажу, — миленько улыбается Чонгук, приставая к мужу с поцелуями и слыша писк возмущений в свой рот. Они тормозят в коридоре на некоторое время, но когда возвращаются в спальню, то Чонгук не отлипает от мужа. Он усаживается на пол, около постели, кладёт голову на бедро Чимина и чувствует его пальцы в своих волосах. Они поглаживают кожу, перебирают запутанные локоны, а Чонгук все не может насмотреться, заставив Чимина и вовсе снять с себя футболку. Чонгук прижимается к коже губами, ласково целует, заглаживает все свои плохие слова и прикрывает глаза, позволяя волшебным рукам Чимина, сидящим перед ним в постели, усыплять его. Так мимолётно и легко. — Люблю тебя так сильно, — шепчет Чонгук, когда вновь тянется губами, чтобы оставить поцелуй на пострадавшей коже. — И я тебя, — с чувством отвечает Чимин. Их голоса наполнены заботой, нежностью и любовью. Чонгук смотрит преданно, с обожанием, Чимин же ласково и мягко. Они сочетаются в каждом своём дыхании, деля одну любовь на них двоих. Чонгуку это кажется самым лучшим подарком, потому что Чимин сделал так, как нравится мужу. Он забил на все свои сомнения и принципы и поступил так, как нравится Чонгуку. Чимин что, каждый раз будет становиться все лучше и лучше в их отношениях? Гук посмеивается со своих мыслей, думает о том, что они теперь обязаны сделать парную татуировку, и Чонгук даже знает, какую. И теперь парень уверен, что на втором сеансе он не оставит Чимина одного. Он будет стоять рядом, держа его за руку, даря улыбки и шутки, чтобы отвлечь от неприятных ощущений. Чонгук будет рядом всегда. Через два дня, когда сонный Чимин разлепляет глаза и протягивает раскрытую ладошку (в шутку), бубня о своём подарке, Чонгук хитро улыбается. Чимин не придаёт значение этому, ведь практически продолжает спать, даже не смотрит подозрительно, а на ладонь падают два билета. — Кино? — удивляется Чимин, продирая глаза и садясь на кровати, чтобы прочитать то, что написано на билетах. — Круче. Прыжок вниз с дохера метров. Твоё любимое- — Мы разводимся, Чонгук, — серьезно говорит моментально проснувшийся Чимин, — ты обещал! Я же боюсь этого! — Делать тату ты тоже боялся, — улыбается мило Чонгук, — я буду лететь рядом, не переживай. — Я не согласен, — отрицательно качает головой Чимин, закрывая лицо руками, — это самый худший твой подарок! — Да-да, — легко соглашается Чонгук, не переставая посмеиваться с реакции Чимина, — ты все ещё любишь меня, и я все ещё буду рядом. — Никуда не пойду, — Чимин падает на постель, трагично набрасывая на себя одеяло и прячась от Чонгука. Лишь щекотка, лапание за интимные места и уговоры Чонгука помогают вылезти из кровати. А уж огромная высота и громкий крик, полный страха — это уже другая история.