Бессмертие или краткий миг счастья?

Проснувшись, я не торопился открывать глаза. Я наслаждался темнотой и прикосновениями нежного атласа к моему телу. Комнату не тревожил ни единый звук, во всём доме стыла тишина умиротворённого покоя. Прислушавшись к ощущениям, я обнаружил, что тело сильно ломило после перенесённых ударов. Но надрывов не было – всё успела заживить регенерация. Свет сильно преломил зрение, стоило мне только открыть глаза. С трудом приподнявшись, я согнулся на кровати. «Последнее, что я помню – это поддёрнутое слезами зрение и просьба укрыть Мию. Неужели ему не удалось это сделать?» Медлить не хотелось, я вышел в коридор. Слабая надежда на её спасение тлела в моей душе, и я спустился на первый этаж просторного особняка. Жива. Здорова. Значит, настигнуть её они не смогли. Стоит около камина и рассматривает фотографии. По ней струится синее бархатное платье, прикрывая колени и придавая стройным ногам изящный вид. Мягкие волосы разбросаны по плечам. И ничего – от пошлости, ни единого намёка на излишнюю женственность. Она взяла в руки фотографию моей семьи. Настоящей семьи. Мия долго её рассматривала и вглядывалась, будто определённая цель заключалась в этом снимке. В комнате царил полумрак, тревожимый лишь согревающим светом камина. Я стоял так, что видел лицо девушки в профиль. Оно поблёскивало неярким светом очага и было спокойно, заинтересованно. — Моя настоящая семья, — я нарушил тишину первым. — Я здесь... Фотографии. Прекрасные. Старые... — залепетала девушка, явно сконфуженная моим неожиданным появлением. — Мия, мне радостно видеть тебя живой. Тебе никто не пытался причинить вред? — Никто. Однако, когда Дастин забирал меня из колледжа сегодня ночью, мне показалось, что в тени деревьев прятались существа. Вероятно, они ожидали меня. — Ты испытала страх? — Это чувство в последнее время стало определяющим в моей жизни, поэтому я сильно ему не дивлюсь, — она утверждающее кивнула, и мы друг другу улыбнулись. Я подошёл и взял из её рук фотографию. — Моя семья была родом из Бельгии. У меня европейские корни. — Судя по тебе, ты их глубоко почитаешь. — Почему же? — Ну как же... Вся эта широта размаха, аристократичность, огромные особняки, манерность в действиях и словах? — она прошла на середину комнаты и довольно потянулась. Я усмехнулся. «Проницательна не больше, чем я был в свои сорок». — У нас выдались сложные дни... Совсем необычные. Поэтому я бы хотел разделить с тобой чайную церемонию. Ты составишь мне компанию? — Мне никогда так официально не предлагали чай, но, безусловно, я согласна, — она копировала мою манеру речи, по-кошачьи протягивая гласные звуки. «Забавная. Словно ребёнок». Я сходил за приборами и, когда вошёл в комнату, оглядел свою гостиную. Потрескивал огонь камина, отдавая эхом в каждом её углу. Мия сидела на диване, скрестив ноги элегантно, по-старинному. Посреди всей этой обстановки она выглядела достаточно органично. Мы пили чай, девушка восхищалась его насыщенным вкусом, а я всё думал… Ведь это не она гармонично дополняла мою неживую комнату, это впервые за долгие годы живое существо наполняло её своей энергией. — Кому ты так неугоден? — О чём ты говоришь? Мия мягким жестом указала на моё тело. — Мы долго отмывали тебя от крови. — Ах, это... Я был в непристойном виде? — Да. Я намеревалась обработать раны, но Дастин убедил меня, что с этой функцией твоё тело прекрасно справится и без меня. Поэтому мы обмыли тебя, и он уехал. А я всё же продезинфицировала пару глубоких ссадин и потом обтирала твоё лицо холодной водой, когда ты беспокойно спал. Так вот что это было за ощущение. Оно приятно меня успокаивало. — Спасибо. Помолчали. — Сейчас я попрошу тебя остаться у меня на неопределённый срок. Исключительно для твоей безопасности, — мне действительно не хотелось каждый раз забирать её из сомнительных мест города. — У тебя мне спокойнее. Ноэль говорил, что, однажды вызволив человека, ты уже не оставишь его одного. — Именно так. — Благородно… Виктор, ты невероятный психолог. Ты позавчера мне сильно помог. Наконец кто-то меня вывел из оцепенения после всего этого обрушившегося на меня водоворота секретных событий. — Я рад. Надеюсь, ты не сильно была обескуражена способом помощи. Прошу прощения за мою изящную вариацию, — она стеснительно заулыбалась. Мия вскоре ушла спать. Я показал ей комнаты, и она выбрала самую маленькую. Девушка не доставляла мне дискомфорта – даже наоборот, в доме впервые за долгие годы одиночества обустраивалось живое существо, и новизна забытого чувства большой семьи была мне приятна. «По-детски себя ведёт только, жаль. Потенциал в ней есть, могла бы стать по-настоящему достойным… человеком, — размышлял я. — Пусть остаётся». «Меня связало с ней чувство долга» — вот что я вынес из длинной цепочки логических умозаключений. Я защитил её дважды, и благодаря мне она попала в эту вереницу вампирских событий. Её защита отныне являлась моей прямой обязанностью. С того момента я отдался чувству этого долга и впредь всегда ему следовал.