Зарисовки с Ким Сокджином

      Снег в Ньюкасле не выпадает, только холодный морозный ветер приносит оттенки зимнего воздуха и сразу же растворяется в воздухе. И Джину как-то из-за этого непривычно, но его это даже устраивает. Заворачивая на очередную улицу, он ёжится от резкого воздуха и теплее укутывается в свой шарф. Он видит знакомую вывеску кафе и радуется, что скоро скроется в уютном местечке от ветра. Колокольчик звенит над головой и он по привычке делает лёгкий поклон персоналу, который встречает его уже знакомой улыбкой. Джин сразу же находит рыжую макушку Аннабеллы и направляется прямо к ней. Он готов уже услышать радостные вопли Рю, но его рядом с матерью не оказывается. Аннабелла поспешно поднимается с места и приветствует его, подавая свою руку. Джин мнётся пару секунд и принимает её. Это второй раз в жизни, когда он жмёт руку этой яркой девушке. Первый раз они соприкасались в аэропорту.       — Закажем что-нибудь? — Белла, как привык называть её Джин, заметно нервничает, судорожно бегая глазами по меню, будто боится поднять их на него.       — Что-то с Рю? — резко задаёт вопрос он, подавляя свою тревогу. — Белла? — Она качает своей головой так интенсивно, что рыжие волосы непослушно выбиваются из прически.       — Рю с Хосоком, — говорит она и будто камень с души падает у Джина. Он подзывает официанта и делает заказ за двоих, понимая, что Белла явно не в состоянии выбрать. Она в растерянности.       Молчат они, пока их кофе и красивые, аппетитные пирожные не появляются на столе.       — Когда мы встретились с Хосоком, мы не знали, что в будущем у нас будет ребёнок. Его не было в наших планах. Мы были молоды и импульсивны. Хосок был ярким, необычным и этим завлекал. С ним хотели общаться, подружиться и я, в том числе. Но у меня, как и у Хосока не было романтических чувств. Мы были отличными друзьями, появлялись на вечеринках вместе, ночевали друг у друга, но никогда не спали друг с другом в том смысле. Я знала о тебе и о Джуне. Какое-то время я ненавидела вас двоих, потому что яркая звезда Хосок заметно угасал, когда вспоминал о вас. Время шло, и в один день я нашла Хосока в очень жутком состоянии. Мне было страшно смотреть на него, я боялась за него. Я ухаживала за ним, как за ребёнком и это было для нас нормальным. Когда мы преодолели этот стресс, решили справить это, замутив вечеринку. Вечеринка прошла и через две недели тест на беременность оказался положительным. Стресс перешёл ко мне. Хосок ловил меня в порывах истерик и обещал сделать ребенка счастливым. И я поверила ему. Сейчас Рю уже пять лет и он умный не по годам, это, наверное, азиатские корни, — смеётся Белла. — Он многое понимает, Джин. То, что для нас кажется загадочным и сложным, для него проще простого. Недавно я разговаривала с ним, и он отвечал на мои некоторые вопросы. И я действительно была удивлена, что этого маленького, но при этом по-взрослому умного ребенка родила я. Извини, я немного ушла от сути разговора. Я выхожу замуж, Джин. Хосок и Рю знают. Мой сын спросил меня: «Мама, твои глаза будут сверкать так же, как глаза папы, когда он видит Джина?». Я ответила да, и он обнял меня. Держи, — Белла передает ему конверт со светлым бантом посередине. — Хочу увидеть тебя на своей свадьбе. Хочу увидеть счастливого Хосока.

***

      — Привет, — Джин узнал бы этот голос, где бы он ни был. Перед ним стоит Намджун и улыбается ему. Сокджин хмурится, оглядываясь по сторонам и останавливается на Киме.       — Привет, Намджун. — Говорит он и его неживой голос удивляет.       Они стоят и никто из них не произносит ни слова. Будто они не нужны, будто всё и так понятно. Джин смотрит на Намджуна и понимает, что что-то не так. Он вглядывается снова, заостряя внимание на чужом лице, одежде, мимике. Ничего не изменилось. Перед ним всё тот же Ким Намджун, которого он знал с раннего возраста. Немного неуклюжий и тихий Намджун. Джин смотрит снова. Потом ещё раз, потом ещё. Он хочет понять. Их взгляды пересекаются и будто всё проносится перед глазами: неловкие касания, неумелые поцелуи, первый секс, совместное утро, совместная жизнь, первые ссоры, расставание и ощущение свободы. Это было откровением. Джин вдруг улыбается ярко и прикладывает руку ко лбу. Он такой дурак.       — Прости, Джуни. Мне нужно бежать. Прощай! — Говорит он и поклонившись ловит такси.       Он смеётся, будто сумасшедший, несколько раз роняет телефон и ловит подозрительный взгляд водителя. Извинившись, он пишет короткое смс: «Ты где?». Ответ приходит через минуту и он счастливо сообщает водителю, что они меняют маршрут. Водитель всё равно косится на него, но Джину сейчас плевать на то, как он выглядит в чужих глазах. Улыбка не сползает с его лица и, когда они подъезжают к бизнес-центру, он оплачивает такси и вылетает из него. Его пальто развевается на ветру и все люди оглядываются, уступая ему дорогу.       — Прошу прощения! — он втискивается в переполненный лифт и нажимает на номер 21. Он пару раз хихикает, но сдерживается, чтобы не засмеяться в слух.       Людей становится всё меньше и меньше, и на 21 этаж он едет один. Девушка на ресепшене не успевает ничего сказать, когда он врывается в чужой кабинет, громко закрывая за собой дверь. И былая эйфория улетучивается.       — Прости, — говорит он и кидается в объятия Хосока.       Младший ловит его и прижимает к себе крепко. Его тёплое дыхание щекочет ухо Джина и от этого ему становится тепло. Старший утыкается своим холодным носом прямо в шею, пряча лицо. Он чувствует, как пальцы Хосока зарываются в его волосы и от этого миллионы мурашек по всему телу. — Если я не опоздал… — начинает Джин, но чужие губы говорят: «нет» и целуют его. Хосок разматывает его шарф и снимает с него пальто. И снова прерывисто обнимает, и Джин, наконец-то, может обнять его так же. Просто без предрассудков, без терзаний, без лишних мыслей. Просто, потому что хочет, чтобы Хосок обнимал его. Просто, потому что хочет обнимать Хосока. Хочет целовать его и хочет остаться с ним в этом неприветливом городе.