Зарисовки с Ким Сокджином

      Он выглядит, как холодный мрамор и Чонгуку хотелось его согреть. Укрыть теплым одеялом, вручить горячий чай и обнимать. Но вместо этого, он видит, как объект его интереса подкрашивает свои губы блядским блеском безжизненно смотря в зеркало. Дорогая шуба на худых плечах, шмотки от Валентино и драгоценные камни были дешевкой по сравнению с этим парнем. Казалось, что сними он с себя все эти ненужные вещи то станет ещё краше и заблестит словно бриллиант.       Чонгук снова смотрит на то, как он в очередной раз затягивается "Голубой лагуной" и безразлично оглядывает толпу.       Контрольный в голову, расширенные зрачки, лёгкий тремор тела и искреннее удивление на лице, которое можно выставлять, как совершенство, когда их взгляды встречаются. Чонгук одними губами говорит ему: "ты мой", но через минуту к нему подходят большие дяди и просят покинуть клуб.       Ещё раз кинув долгий взгляд на парня, он выходит из зала, затем и из клуба.       Вот и соулмейт нашелся.       — Он же шлюха. — Чонгук рычит и чуть ли не кидается на друга с кулаками:       — Рот закрой!       — Ты не понимаешь, Чонгук. Ты только на волю вышел, а уже проблемы себе ищешь. Этот Джин, он сын Шани, помнишь его?       Чонгук вспоминает воротилу сутенерского бизнеса в Сеуле — Шани. Высокий омега, красив, как сам Бог и жесток, как сам Сатана. С ним шутки всегда плохи. Его "Глок" всегда на готове, одно левое движение или взгляд, то можно готовить отчет перед настоящим Богом на небесах.       — Так вот, этот Джин — его сынок, и Шани его под всех подряд не подкладывает. Бережёт для всяких там министров, да депутатов. Он в этом бизнесе с 16 лет и поверь, партнёров в его жизни было столько, что не сосчитать. Поэтому, забудь о нем. Я понимаю, что да красота, что больно смотреть, хочется, но Шани не оставит тебя в покое, пока не отправит твою душу прямо в Ад. Прости, в Рай ты навряд ли дотягиваешь.       Джина блевать тянет и он пару раз заставляет свой организм проглотить все обратно. Маленький член важного дяди рефлексует в нем и пытается довести его до оргазма. А Джину хочется довести себя до ванной да утопиться.       Он на себя в зеркало смотреть не может, видит все эти следы, да шрамы — подарки папы за неповиновение. Ему кажется, что в зеркале отражается все убожество его мира и поэтому он разбивает очередное стекло в дорогущем отеле. Стоя под душем, он пытается отмыть чужой запах и отвратительные прикосновения натирая кожу до красноты. Он как заведённые трёт мочалкой куда может дотянуться и в какой-то момент просто садится и плачет.       — Для того чтобы быть отличным сутенером, нужно быть ахуенной шлюхой, сынок. — голос папы, которого он хочет любить, да не знает за что, звучит как ни кстати во время, для полноты картины. Джин ныряет под воду, пытаясь заглушить голос. Папе нужно было научить его чему-то явно другому, а не тому, как правильно раздвигать ноги перед очередным эксклюзивным кошельком.       Вода плещется из краев и он вдыхает воздух как можно глубже, чтобы восстановить жизненные необходимости. И так каждый раз. Папе нужны деньги и связи, папе нужны гарантии и власть, а Джину хочется просто спокойствия. Маленький домик на берегу озера, сад и маленькие детишки, но все его мечты будто не для него, будто он до старости будет хотеть этого, но никогда не добьется.       В клубе, где царствует его папа, душно и отвратительно пахнет дорогими духами и сигарами. Он здесь для того чтобы папа смог похвастаться перед теми, кому Джин никогда не достанется. А Джину плевать перед кем выделываться, ему не важно, как выглядит его очередной дорогой, в буквальном смысле, гость. Охрана, которую приставил папа, как коршуны смотрят за ним и за теми, кто заглядывается на Джина.       Сегодня у него выходной, он не будет работать, а просто посидит в клубе час-полтора и поедет к себе чтобы снова чувствовать себя ничтожеством.       Он думает о том, что было бы классно, если бы папа его был обычным. Они, наверное, были бы хорошими друзьями и Джин рассказывал бы ему о своих нормальных парнях. Но вместо этого, он слушает о том, как его задница должна ублажить ещё одного дядю, который нужен папе довольным и щедрым.       Волна горячей лавы обрушивается на него неожиданно от такого родного и теплого взгляда. Он чувствует, как его глаза расширяются, а тело начинает гореть. Сейчас, он хочет спрятаться, чтобы его не видели таким жалким и доступным. Но он читает по губам:"ты мой" и готов провалиться сквозь землю от стыда.       Джин нашел соулмейта среди блядства и разврата, будучи блядью.