Путь в Валинор

— Не привязывайся слишком сильно, Манвэ, — усмехнулся Саурон, подходя ближе, — в сердце Владыки есть место только для меня. Скинув доспех и одежду, Гортхаур забрался в кровать и отпихнул светлого, а сам удобно улегся на Мелькора. — Мой господин, Вы скучали по мне? — игриво промурлыкал майа, нависая сверху. Настроение у Гортхаура Жестокого было на редкость романтическое. Крепко прижавшись всем телом к Владыке, он начал покрывать горячими поцелуями его лицо, тихо шепча признания и всякие ласковые глупости. Мелькор рассмеялся. Видеть такого Саурона было непривычно, тем более, что обычно темный майа был скуп на ласки и очень сдержан. — И что на тебя сегодня нашло, сокровище? — полюбопытствовал вала, приобнимая его за талию. Саурон неопределенно пожал плечами, продолжая перебирать пальцами длинные черные волосы. — Ты даже пустил своего никчемного брата в постель, я удивлен, — с усмешкой признался Гортхаур, — я думал, что он в лучшем случае будет спать на полу. Мелькор вместо ответа притянул Манвэ к себе. — Быть милостивым — вот смелость сильнейшего. И я никому не дам тебя обижать, моя крылатая прелесть. Манвэ, слыша слова Саурона, встревоженно замер и забился в угол постели. Пол, каменный, холодный и твердый, совершенно его не прельщал. Мелькор успокоил его, еще пару раз погладив по крыльям, но тут же переключил внимание на Саурона. — Ты только мой. Но в сердце найдется немного места для братской любви. Саурону показалось, что Мелькор замыслил нечто, и спорить он не стал. Темный вала все еще вздыхал о брате. — Его так легко сломать. Не хочу превращать его в слабое и зависимое существо. Я должен быть бережен и заботлив. — Я тебя не узнаю. Должно быть, на тебя перешло проклятье верховного вала. Саурон поднырнул под его руку, и Мелькор ответил на его ласки, проведя ладонью по груди. — Устраивайся поудобнее. Я нескоро тебя отпущу, — велел он, сжав его за талию, и потерся об него. В промежности уже виднелся приличных размеров холмик — и Мелькор, перехватив ладонь Саурона, положил ее на него, улыбаясь. Скоро два обнаженных тела сплетались. Манвэ отвернулся к стене, прикрывшись покрывалом. Саурон вскрикивал, чувствуя, как отзывается в нем каждое движение внушительного органа его господина, Мелькор громко рычал, двигаясь со все ускоряющимся темпом и наслаждаясь податливостью тела майа и его готовностью принять его. Саурон перехватил инициативу, задавая темп сам, насадился несколько раз на его член до упора, выгибаясь. Громкий вскрик, выдох — и он понял, что кончил. Горячим теплом внутри разливалось семя Мелькора. Майа упал на него, и темный вала прижал его к своей груди, целуя и шепча, что тот доставил ему невероятное удовольствие. Некоторое время оба лежали так — наконец Саурон покинул его. — Манвэ, — окликнул Мелькор светлого вала, осторожно дернув за крыло. — Ты занимаешься отвратительными вещами... развратом. Тебе не следует так часто принимать плотскую форму. Однако он умолчал, что если бы ему дали такую возможность, он сам сейчас не развоплотился бы. — В самом деле? А может быть, ты и сам испытал желание, наблюдая за нами? — Нет! — гневно отверг эту мысль Манвэ. — Позволь, я проверю. Рука Мелькора проникла под крыло, скользнула вдоль спины, по боку, оттуда к низу живота. Манвэ перехватил ее, протестуя, но Мелькор, с силой притянув к себе, принудил открыться — и они оба увидели, как его небольшой член стоит, налившись кровью, прижатый к животу. Мелькор удовлетворенно расхохотался. Саурон прыснул со смеху и повалился рядом. — Какой ужас, я не ожидал подобного от светлейшего! — язвительно проговорил майа, тиская его за бедро. — Как же Вы будете смотреть в глаза своей жене, Владыка Манвэ Сулимо? Гортхаур положил его между собой и Мелькором. Моргот, грубо обхватив маленький член брата, быстро ласкал его рукой. Саурон заставил Манвэ облизать свои пальцы и, не слишком церемонясь, просунул их в растянутый анус. Белые крылья затрепетали, и Гортхаур раздраженно отвел одно в сторону, чтобы убрать пушистые перья подальше от своего лица. С губ Манвэ сорвался первый стон, и он со злостью закусил нижнюю губу. — Не сдерживайся, пернатое чудо, — насмешливо посоветовал Саурон, быстрее двигая рукой, а потом начал массировать кончиками пальцев его простату. Манвэ уже мало что соображал и, выгибаясь в их руках, громко вскрикивал. Излившись себе на живот, он обмяк, тяжело дыша, а потом закрыл лицо ладонями, стесняясь своей слабости. — Иди приведи себя в порядок, — приказал Гортхаур. Манвэ сжал зубы, поскольку не привык, чтобы им командовали. — Ты плохо слышишь, милый? — обманчиво ласково спросил Саурон, погладив его по щеке. — Делай, что тебе говорят, иначе отправишься к оркам! Майа грубо спихнул его с постели. Смирив гордость, Манвэ отправился в купальню. Саурон снова положил голову на плечо Мелькору и нежно поцеловал его в уголок губ. — Макалаурэ мне больше нравился, он более послушный, — прошептал он в ухо Владыки, потом обнял его и сонно прикрыл глаза. — О чем ты говоришь? Он вполне покорен. Позволил бы он раньше командовать собой какому-то падшему майа, — рассмеялся Мелькор. — Но, конечно, твой остроухий мил и послушен, в отличие от моего норовистого брата. Но ты меня знаешь — я люблю такую непокоренную гордость. Но никогда не променяю ее на тебя, — прошептал он ему, целуя в шею и прикусывая ее, как любил, до крови. Пальцы плавно гладили его поясницу, проходясь по ямочкам и спускаясь ниже, пока Саурон не отвел их. — Теперь ваша очередь. Но Мелькор, очевидно, не был готов предложить себя в ответ и помедлил. — Прекрасно. Я этого и ждал. Должен сказать, дела в Амане и Валинор немало утомили меня. И Намо. Он так же нетерпелив и требователен, — последнее Саурон сказал, только чтобы подразнить Мелькора. — Он полная противоположность вала Манвэ, который сам не знает, чего хочет. — Ничего страшного, — заметил Мелькор, — впереди у нас укрощение строптивого. Оба замерли, наслаждаясь теплом и объятиями друг друга. Потом послышались тихие шаги — вернулся Манвэ. Он вздрагивал до сих пор и устроился в самом углу, плотно укрывшись, будто давая понять, что общего у них нет. — Что с тобой? Ты замерз? — притворно-заботливо спросил Саурон. — Как вообще может настолько оперенное создание мерзнуть? — Не прикасайся, — прошипел вала. — Да? А что так? Снова не сдержишься? — Я не желаю тебя и твоих мерзких игр! — Правда? А я думаю, ты просто слаб, как мужчина, раз уже исчерпал все силы. Саурон бесцеремонно придавил его к постели, заставив повернуться к себе лицом и, запустив руку ему между ног, ощупал еще уменьшившееся в размерах от холода достоинство и поджавшиеся яички. — Брат, прошу тебя! — всхлипнул Манвэ, взывая к Мелькору, но Саурон уже и сам отпихнул его. — Прошу, позволь мне ходить в одежде. Быть все время обнаженным... Этого мой стыд не выдержит. — Может быть, позволю, если будешь послушен, — пообещал Мелькор, и все трое наконец успокоенно легли. Наутро Саурона не было — он покинул по делам этот край земли вновь, и Манвэ уснул расслабленно. Спать ему не хотелось, но хотелось забыться. Он украдкой обернулся: рядом лежал лишь темный вала. Манвэ впервые показалось, что он лишь сейчас заметил, насколько брат красив с его гордым лицом и разметавшимися по белоснежной постели иссиня-черными волосами. Взгляд медленно скользил вниз, пока не наткнулся на вновь возвышавшийся под покрывалом у него в паху приличных размеров холмик, и светлый вала быстро отвел глаза. Мелькор, проснувшись в этот момент, приоткрыл сонные глаза, потянулся, как огромный тигр, и зевнул. Тело требовало близости, но с кем? Он вспомнил вчерашнее обещание Манвэ не брать его силой, и взял его ладонь в свою, заставив погладить свой член. — Брат мой, ты должен мне помочь испытать облегчение. Манвэ густо покраснел, но противиться не стал. Он придвинулся ближе и накрыл ладонью плоть Мелькора. Все происходящее казалось ему ужасно развратным и неправильным. Чтобы как-то отвлечься, Манвэ прильнул ближе к Морготу и, потеревшись щекой о его щеку, накрыл его губы несмелым поцелуем. Ещё испытывая смущение, он закрыл себя с братом своими крыльями. Думая, что Мелькор не видит, он начал изучать и разглядывать его тело. Неожиданное открытие застало его врасплох, Манвэ никогда и не обращал внимания, как красив его брат. — Хватит мною любоваться, быстрее, — попросил Владыка. Потупив взгляд, Манвэ послушно ускорил движения рукой. Он тихо вскрикнул, когда Мелькор накрыл своей ладонью и его член. Когда поблизости не было Саурона, он чувствовал себя немного спокойнее и увереннее. Манвэ никак не мог принять и привыкнуть к тому, что тёмный майа имеет более высокое положение, общается с Мелькором на равных, а ему приказывает и грубит в лицо. Впрочем, здесь почти каждый мог себе это позволить. Ошейник на шее пленённого вала лучше любых слов говорил о его положении. Манвэ всхлипнул и, пару раз двинув бёдрами, кончил. — Может, Саурон и был прав. Надолго тебя не хватает, — проговорил Моргот. Манвэ уже хотел обиженно отвернуться, но ему не позволили. Мелькор за талию прижал брата к себе и накрыл его руку на члене своей, заставляя отдрочить себе. Когда Владыка наконец достиг разрядки, Манвэ отстранился и сел на кровати, не зная, что ему делать дальше и испытывая ужасную неловкость. — Помоги мне, — Мелькор пригнул его голову к своей промежности, и Манвэ с тихим вздохом принялся вылизывать его семя с головки члена. Мелькор придерживал его волосы, перебирая их и убирая от лица, а когда Манвэ отстранился и собирался снова забиться в угол, окинул его оценивающим взглядом, от откровенности которого можно было покраснеть, и махнул рукой. — Не буду больше терзать твое целомудрие, — и он позволил Манвэ одеться, как он любил, во все наглухо закрытое, чтобы скрыть шею и фигуру от жадных взглядов орков; если бы он мог, то и лицо бы скрыл под вуалью, как Намо. Ему казалось, что все вокруг видят и знают, как жадно кусал его недавно Мелькор и как низко он сам подставлялся ему. Он рассчитывал, что Мелькор наконец оставит его, но тот увлек Манвэ за собой. — Ты же правишь ветрами? Прекрасно, идём, поможешь моим ветряным установкам работать на полную силу. Они помогают перемолоть руду, а дальше мы отделяем шлак от металла... Впрочем, не думаю, что тебе это интересно. Просто заставь сильный ветер дуть. Манвэ он привел на высокий балкон, и тот встал, несмело оглядываясь на стоявшего за спиной старшего брата, насылая ветер на его огромные ветряки. Под ним внизу разверзлась пропасть, и на секунду в мыслях Манвэ мелькнула мысль, не упасть ли вниз? Шаг — и он будет свободен от всех страданий. По-видимому, Мелькор угадал его побуждения, поскольку крепко прижал к себе, не давая вырваться, и тихо прошептал на ухо: — Не вздумай дурить. Он обнял его за талию так крепко, что было не вздохнуть свободно, и прикусил в шею. Манвэ вскрикнул от неожиданности. — Брат, умоляю... Ты мешаешь мне призывать ветер. — Правда? Он перестал кусать его, но рук не убрал, и держал крепко. К концу дня Мелькор успел порядком устать от постоянного надзора и необходимости следить на братом. Лучше бы он и впрямь завел себе послушного и ласкового ушастика. Но сильней всего он скучал по одному рыжему Майа. И тогда он взмыл в воздух, стремительно преодолевая время и пространство, и направился туда, где он мог быть, — к чертогам Намо. Видя, что Мелькор постоянно занят возней с братом, Саурон решил, что может позволить себе немного отдохнуть и вновь отправился в Валинор. Намо радушно встретил его, привычно заключив в нежные объятия. Он велел слугам накрывать на стол, а сам тем временем поспешил уединиться с Гортхауром. Его сильно тянуло к этому страстному огненному майа. Холодными одинокими ночами он мог думать только о нем, вспоминать его ласки, поцелуи и лелеять скромную надежду на то, что он увидит его вновь. Намо тихо радовался, когда замечал, что Саурон к нему, пожалуй, тоже неравнодушен. Соперничать с Мелькором за право владеть огненным майа как минимум глупо, но всегда можно было пригласить Саурона в Аман. Майа охотно приходил к нему в гости и потом долго ласкал Мандоса. Вот и теперь после длинной ночи, они вдвоем лежали в постели, лениво обмениваясь поцелуями. Саурон лежал у него на груди, крепко сжимая в объятиях. Почувствовав появление Владыки, майа повернулся к окну, где прямо из тьмы соткалась высокая фигура его господина. — Тебе все же надоел твой скучный брат? — полюбопытствовал Саурон. Гортхаур протянул к нему руками, надеясь на объятия и, то, что Моргот ляжет рядом. Тот так и сделал, немедленно увлекая в свои объятия его и Намо, но прежде всего прижался к Саурону. — Он невыносим и утомителен, — объявил Мелькор. — Хоть мне и нравится провоцировать его на неподобающее поведение, а потом наблюдать за его стыдом. Он вдохнул запах исходящий от волос Майа — пахло какими-то мелкими светлыми цветками, которые всюду росли у чертогов Намо, и продолжил: — Но и по тебе я тоже успел заскучать, мое сокровище. И по тебе, прелесть. Последнее относилось к Намо, которого Моргот начал медленно поглаживать по пояснице, пробираясь под одежды. Но Саурон завладел его вниманием сильнее. — С чего это ты взял, что я так охотно кинусь к тебе? Отправляйся назад, в общество своего целомудренного брата. Мелькор сжал его колени, устроившись у них, как преданный зверь. — Ну, что мне сделать? Я готов на всё. — На все? — задумчиво переспросил майа. Скоро Мелькор громко стонал, а его сильное тело содрогалась от приступов возбуждения. Саурон стоял сзади, дразня его дырочку, то гладя пальцами, то приставляя к ней головку члена. Намо же стоял спереди, бережно собирая его волосы перед тем как Мелькор должен был доставить ему удовольствие своим ртом. — Вы даже представить себе не можете, как приятно видеть Вас в подчиненном положении, — проговорил Саурон, овладев им, — это очень возбуждает — видеть, как тебе отдается сильнейшее существо во всей Арде. Гортхаур крепко взял его за волосы и заставил уткнуться в пах Намо. Со стороны Мандоса раздался тихий вздох. Когда рот Мелькора был занят, Саурон начал медленно двигаться, иногда наклоняясь к кому-то из валар, чтобы поцеловать. Намо, будучи чрезмерно чувствительным, прикусил губу, сдерживая тихие вздохи и стоны. Он развёл ноги пошире, чтобы Морготу было удобнее ублажать его ртом. Но когда в его анус осторожно проникли пальцы Мелькора, вала не выдержал и громко застонал. Намо запустил руку в волосы Владыки, прижимая его теснее, чтобы тот заглотил его член целиком. — Мелько-о-ор! — Мандос резко вскинул бедра вверх, едва ощутил, как пальцы Моргота надавили на простату и начали поглаживать. Саурон не позволил им забыть о себе. Когда ему показалось, что Мелькор работает ртом не слишком усердно, майа сам начал двигаться намного сильнее и резче, своими толчками впечатывая его носом в пах. Вала чуть не подавился, но скоро привык и сам насаживался горлом на возбужденную плоть. — Вы плохо стараетесь, мой господин, так Вы не сможете заслужить наше прощение! — Гортхаур довольно сильно шлепнул его и ладонью обхватил член Моргота. Со стороны вала раздался довольный тон. Мелькор излился в его руку, в этот же момент майа услышал высокий вскрик Намо. Саурон же не собирался так просто отпускать своего Владыку. Крепко удерживая его за бедра, он продолжил грубо трахать его, пока и сам не достиг оргазма. Мандос едва успел выбраться из-под Мелькора, боясь, что тот может придавить его. Из троих Намо смотрелся самым миниатюрным и изящным, а потому небезосновательно опасался быть придавленным двумя более крупными и тяжёлыми телами. Саурон не сдержал смешок, наблюдая за ним. Он лег рядом с Мелькором и притянул Мандоса поближе, зная, как тому нравится тепло и крепкие объятия.