AURORA: в поисках ФРБ

      На утро Хонджун просыпается первым и, прежде чем распахнуть глаза, ощущает обременительную тяжесть на своей груди. У него ноет каждая ранка, но тут ощущение, будто пробили ядром, выстрелив с пушки, а ещё всё затекло так, словно ядро ещё и оставили лежать на нём всю ночь. И пускай, распахнув глаза, ничего округлого и тяжёлого он не заметил, голова Сана всё равно мешалась так сильно, что левую руку почти отняло из-за сна. Но он не пытается его скинуть или отстраниться, смотрит с лёгкой полуулыбкой, тронувшей его губы. Тот выглядит спокойно, снова развалился так, что от первоначального плана занять только краешек остался только один краешек свободный. Нога на ногах капитана, рукой обнимает за талию и спокойно посапывает на груди, переодически причмокивая губами и ёрзая по больничной одежде.       Джун даже не пытается спасти свою руку от противного ощущения, болезненно рассыпающегося по всему плечу. Он потерпит, любуясь своим экипажем. Поправляет пальцами взъерошенную копну волос, проводит по щеке, очерчивает скулы и подмечает полностью перебинтованную левую руку. А если заглянуть под одеяло, накинутое на их бёдра, можно заметить такую же ногу. Во время взрыва ему сильно обожгло левую часть, но это ничто по сравнению с чудом, благодаря которому он ничего не переломал при падении и не утонул, нахлебавшись воды. Везунчик во всём — не иначе.       Коснувшись бинтов пальцами, капитан вздрагивает, потому что дверь в палату приоткрывается. Тут же отрывает руку, кладёт её по швам и оборачивает взгляд на гостя. Это был Сонхва, который с достаточно привычным спокойным выражением лица прошёл в палату и прикрыл за собой.       — Опять не спится?       — Я только что проснулся, — легко отвечает Хонджун и прикусывает свои губы, мысленно надеясь, что то, как он нежно оглаживал чужое тело, осталось незамеченным.       — Это хорошо. Сан ещё спит?       — Да.       — Я оставил Ёсана оформлять вас и расплатиться по счетам. Минги внизу готовит машину для вашей транспортировки.       — Хорошо, тогда подождём, когда они закончат, и я разбужу его.       Сонхва легко усмехается, что не остаётся незамеченным, и присаживается на пустующую ещё с вечера постель Чхве.       — Вы там провели всю ночь?       — Он почти сразу, как очнулся, перекачивал ко мне и отказывался слезать. А теперь спихнул меня на маленькую половинку постели и развалился как на своей собственности.       — Ну, ты так страстно поцеловал его при всех, что о собственности я не сомневаюсь, — жмёт друг плечами и улыбается вновь. Хонджун когда-то был уверен, что чувства к Сану вызовут у всех, в особенности у лучшего друга, только усмешку и недовольства. Может раньше бы так и было, но сейчас… Сейчас в глазах тепло, улыбка нежная и по-матерински добрая.       — Я был не в себе.       — Всё в порядке, все прекрасно поняли это.       — Много вопросов задавали?       — Нет, — качает тот головой и тут же поправляет свои волосы.       — Странно… Я был уверен…       — Ты был уверен, что никто ничего не видит, но все и без тебя знали это, просто не влезали в ваши дела.       — Серьёзно?       — Абсолютно. Так что можете спокойно не прятаться. Мы в курсе. Мы все в курсе, — отмечает Хва.       Дверь снова приоткрывается, и в приоткрытой дырке появляется ровно половина Ёсана, стеснительно покусывающего губы и не знающего, нужно ли ему заходить. Всё же, как бы не ругался Уён, он был единственным, с кем парень действительно ощущал себя комфортно и не стеснялся. Тут же не знал — можно ли уже показаться?       — Ты закончил? — уточняет Хва.       — Угу, выписка готова. Так же лекарства, — он приподнял выданную коробку с необходимыми товарами и легко встряхнул ею в воздухе, — тоже упаковали. Можем ехать.       — Хорошо. Хонджун, буди Сана, — поднимаясь с постели, заявляет Пак. — Мы подождём вас в коридоре, — и в соответствии со своими же словами выходит, оставляя пациентов наедине.       Приходится тяжело вздохнуть, взглянуть на спокойное лицо возлюбленного ещё раз, прежде чем начать расталкивать его и подниматься самому. Левую руку тут же сковала противная боль, ибо она затекла основательно, отчего пришлось тут же начать активно разминать, пока сонный Сан, не издавая ни звука, разлепил глаза буквально на секунду и снова завалился к подушке, обхватывая её теперь вместо предателя-парня.       — Поднимайся, — строго говорит Хонджун и оборачивается, видя, что тот даже не пытается этого сделать. — Сан, вставай. Нам нужно на Аврору.       Но вестей с сонного царства никаких не приходит. Тот только пытается перевернуться на спину.       Капитан трёт глаза, вздыхает тяжело и быстро пытается придумать способ разбудить собственного же парня. Этому ещё поучиться нужно, потому что таких нюансов выяснить необходимости не было. Даже усмехается от мыслей, что всегда находил причину не нарушать покой и тишину Чхве, пару раз даже оставляя его дома, лишь бы тот выспался как ему необходимо.       Но сегодня это не вариант.       Сана нужно разбудить, и сделать это как можно быстрей, потому что тот после пережитого даже не думает подниматься. Приходится действовать самым странным, по мнению Ким Хонджуна, способом. Зато устоять тот не сможет. Потому, опустившись к чужому лицу, неудобно устраиваясь на одной руке, морщась от лёгких болей в теле, он всматривается в чужие губы. Не свойственны ему такие вещи, но ведь сейчас это лучше любых других теорий? Наклоняется ниже, сначала мягко касается заветренных сухих губ, чуть ведёт по ним языком и пытается уловить хотя бы какую-то реакцию, но Сану такого явно мало. Приходится подхватить чужую губу, нагло оттягивая её, закусывая до колющей лёгкой боли, а после вовлечь в сладкий поцелуй до того момента, пока чужие губы не открылись и не начали отвечать на действо. Сначала лениво, неловко и размашисто, но когда, мозг, видимо, проснулся и осознал, с кем и чем сейчас внезапно занят, то всё превратилось в страстный порывистый поцелуй, что даже рука попыталась вновь подхватить чужую талию. Но этому не суждено случиться, ибо Джун отстраняется сразу, как ощутил чужое пробуждение.       Он заглядывает в узкую сонную полоску глаз, наблюдает как Сан недовольно морщится от света, как на лице расплывается довольная мартовская улыбка и как язык шаловливо обводит по ней, в попытке уловить ещё немного любимого вкуса, пускай и без должной подчистки зуб перед этим. Он готов любить Хонджуна даже не мытым неделями.       — Разве утро не может быть всегда настолько добрым? — почти мурлычет Сан чуть охрипшим голосом и снова тянется за новым поцелуем. Его мозг ещё до конца не понял, спит ли он и что это — прекрасное воображение или таки реальность, в существование которой поверить крайне сложно. Но, когда его тормозят чужие пальцы, всё становится очевидным, и Сан смеётся только сильней. — Хорошо, мне нравится, а то я бы посчитал, что ещё сплю. Но раз ты не даёшься, значит это всё реально. И чем заслужил?       Сан уже с меньшим наслаждением наблюдает как капитан поднимается с постели и собирает свои вещи, а потом и его вещи, отмечая, что переодеваться в них смысла нет. И только после замечает чемоданчик, видимо принесённый Сонхва, в котором действительно обнаруживает сменные тряпки.       — Нам нужно идти домой.       — Ах, а мне так нравится в больнице…       — Дома кровать побольше, пошли.       Внезапно до Сана доходит важная фраза: идти домой. Дома-то у него вроде никогда не было, как минимум, в последние года это слово даже на языке не удосуживалось повертеться. А теперь ему говорят, что туда надо идти. И вдруг перед глазами снова Аврора, снова все ребята и их общая комната, в которой теперь он сможет жить, обнимая Хонджуна и просыпаясь в его руках каждое утро.       Вдруг в голове осознание, что это не просто его фантазия — это всё взаправду. Вот Джун спокойно подаёт ему его вещи, привезённые Пак Сонхва из самой Авроры. Вот помогает ему снять больничную одежду, чтобы не навредить ожогам и не растревожить раны. Сан не может перестать улыбаться, наблюдая за собственным парнем. Да, теперь уже точно наверняка парнем!       — Мне ведь не показалось, что ты поцеловал меня на том берегу? — тихо и очень осторожно интересуется Сан.       — Нет, я действительно сделал это, — отмечает Хонджун и помогает теперь натянуть на него штаны, всё ещё осторожно оберегая раненую ногу.       Сан позволяет сделать это только на половину, а вскоре уже полностью орудует сам, а Джун сажает на постель уже переодетого и смотрит на его множественные порезы.       — Что он с тобой делал?       — Ничего серьёзного, — вновь на этот вопрос отвечает Хонджун, но, видя неудовлетворённость очередным скользким ответом, слегка улыбается и добавляет: — Он только подвесил меня, а потом бил.       — И это ничего особенного? — уточняет Сан и получает кивок. — Жаль, что не могу убить его второй раз.       — Одного вполне достаточно. Ты и так чудом выжил.       — Честно говоря, я помню только всё до выстрела в ту жилетку.       — Ты использовал детонатор Ёсана?       — Верно. На корабле я говорил с Сонхва и попросил это сделать запасным планом.       — Тогда как он стал основным?       — Это не важно, просто так было нужно.       Хонджун недоверчиво хмурится, но не уточняет и поднимается, подходя к сумке, кидая туда остатки их одежды и после, всё ещё хромая на одну ногу, двигаясь к выходу. Не раздумывая, Чхве перехватывает вещи здоровой рукой и выдёргивает, довольно улыбаясь.       — Я понесу. У меня только ожоги, а ты вон, даже хромаешь.       — Ты вообще удачливый чёрт. Вывалиться из окна, со второго этажа, грохнуться на лёд с такой высоты и при взрыве не получить ничем по голове. Ты даже ко дну пошёл, когда я уже почти доплыл до тебя. Удивительно, — восторженно рассказывает Хонджун и вдруг подмечает, что они не выходят из палаты, а Сан с улыбкой вытягивает к нему руку, всё ещё полностью упакованную в бинты. — Нет, ты ранен. Давай дойдём спокойно.       — Ты хромаешь, сможешь на меня облокачиваться.       — Тогда мы упадём оба. Я воспользуюсь Сонхва.       — Кстати, как он?       Они приоткрывают дверь и замечают две заскучавшие фигуры, сидящие возле палаты. Сонхва тут же открыл глаза, а Ёсан перестал ковырять собственные ногти, вскакивая на ноги с широкой улыбкой.       — Какое счастье, что вы не решили потрахаться на дорожку, — слетает с его уст вопреки милому образу, которому он вроде как пытался придерживаться ровно пару часов своей жизни. Даже Сонхва словил от такого неловкость и попытался быстро сгладить ситуацию:       — Давай мне вещи.       — Нет, — Сан протягивает их Ёсану.       — Как твоя рука? — интересуется Хонджун с долей сожаления, что это был не первый его вопрос после их встречи.       — В порядке, — он вздёрнул руку всю в бинтах и слегка улыбнулся. — Благо лекарства помогут даже с таким. Медицина у нас всё же развита лучше всего, так что даже механические части не потребуются.       Добрались до Авроры они достаточно быстро. Весь путь приходилось выслушивать ликование Минги, но никто против не был. Тот так радовался, что все остались живы, и в тоже время восхищался происходящим вчера, что даже перебивать его было неловко. Своим весельем он поднимал и чужой настрой.       Поэтому дорога казалась такой короткой.       Внутри больных встречали все. Ребята собрались ещё у подъезда к Авроре и издалека начали махать джипу, видя приближающихся ребят. Сан, выскочив первым из транспорта, тут же побежал в расставленные руки лучшего друга, который от радости чуть слезу не пустил, сжимая своего лучшего идиота и причитая, что тот у него какой-то бессмертный.       — Ради меня ты никогда так не рисковал, — гаденько хихикает Уён, но это чисто дружеское. Он рад вообще-то такому факту, как и тому, что его друг нашёл человека, с которым выглядит таким счастливым. В конечном итоге, всем нам хочется отыскать самого комфортного среди миллиона и забиться под его бочком.       — Ничего, может, в другой раз.       — Ой, надеюсь это будет ровно никогда. Если ты будешь выживать в таких вещах каждый раз, я правда подумаю, что ты сделку с дьяволом заключил, — смеётся Уён, отстраняясь от друга.       Сан отмечает, что при этом весёлый всю дорогу Ёсан просто игнорирует Уёна и проходит внутрь Авроры, не останавливаясь слишком долго, уже внутри начиная снова весело разговаривать, только теперь с Юнхо, поддерживая его какие-то рассуждения.       — Как руки, ноги? — спрашивает друг.       — Всё в порядке. Я на обезболивающем, так что ничего даже не болит, — он в доказательство шлёпает себя по руке и тут же морщится от неприятных ощущений. — А нет, смотри-ка, если вот так делать, то болит.       — Иди отдыхать. Красота же — валяться будешь в постели с Хонджуном ближайшие дни так точно. Сонхва говорит, что на месяцок-таки мы опять застряли.       — Никак у нас передвижения не получаются.       — Нам нужно подлатать слишком много, — рассуждает Уён, уже направляясь внутрь Авроры вместе с другом. — Твои рука и нога благо без переломов. Сонхва сказал, что у Хонджуна множественные гематомы по всему телу, но это ещё ничего… У него сильно повреждено колено от удара режущим предметом, располосованы ноги, трещина в рёбрах и ещё что-то по мелочи. Серьёзного ничего, — разводит он руками. — Но список сам по себе огромный. Видимо тот издевался над ним знатно.       Сан усмехнулся:       — Хорошо, что он сдох.       — Точно.       — Он же сдох?       — Да, это точно. Там приезжали местные радикалы и разворовали остатки, так что и тело вроде как нашли, но я точно не знаю. Поспрашивал у местных тут, живущих на отшибе, — он указал пальцем в сторону, где за пределами Авроры виднелся бы Дагар. — Дай пройдёт несколько дней, и поведаю тебе всю инфу по этому делу. Так что у нас… Сонхва и его рука, Ёсану по бедру чиркануло, но он у нас и без того калека на всю грудь и руку. У Юнхо пара порезов на спине, а Минги обжог пальцы от собственного огнемёта. Слабо, но всё же. Сказал, что поработает над его безопасностью, — отчитывается Уён, доводя друга до его комнаты, исполняя роль поддержки.       Где-то чуть позади слышится голос Хонджуна, а значит тот тоже поднимается.       Сан не стал ждать его возле комнаты, сообщил другу, что дальше справится самостоятельно, и после прошёл внутрь. Шуба всё ещё лежала на постели, скомканная, вперемешку с подушкой. Всё ровно так же, как было, когда он переодевался тут в последний раз. На душе облегчение, что смог сдержать слово и вернуть своего капитана.       Уён оставляет друга, когда он просит, и оборачивается, чтобы спуститься вниз. Останавливается, заметив разговор капитана с Сонхва, и осторожно обходит их стороной, находя Ёсана взглядом и намереваясь подойти. Но стоит их взглядам пересечься, как тот отворачивается, продолжая что-то активно обсуждать с Юнхо, восседая на каких-то обломках.       — Что, так и не говорит с тобой? — хмыкает возле Чонхо.       Уён оборачивается и замечает сидящего младшего, снова с серьёзным лицом смотрящего мимо всех в противоположную стену.       — Неа, игнорирует.       — Ох, сложно с вами, бабами, — выдаёт младший и поднимается, проходя мимо и лишь похлопывая по чужому плечу. — Ничего, дай ему время. Он отойдёт, а потом разберётесь в своих вопросах.       Уёну остаётся только вздохнуть и подняться снова наверх, когда слышит подзывающий голос Сана.       — Сонхва, — между тем Хонджун принципиально пошёл немного позади и занизил голос, чтобы никто его не слышал. Потому что важный вопрос всё ещё вертелся в голове.       — М?       — Каким образом ты позволил Сану подорваться? Он сказал, что это был ваш общий план Б.       — Пусть не подгребает меня под это дело. Это его была идея. Да и я не предполагал, что она пригодится, — разводит тот руками и чуть останавливается на подступи у лестницы. — Мне жаль, что я позволил такому случиться. Когда я думал о том, что он может с тобой сделать, слегка обезумел.       — Всё нормально.       — Мы потеряли все алмазы.       — Ничего, Ёсан полезней будет, чем эти малыши. Мы найдём, где заработать круглую сумму быстрым способом, не переживай, — отмечает он и хлопает друга по плечу. — Ты не знаешь, что случилось и почему Сан не пошёл за нами? Он же был возле меня, когда вы толкали меня в портал. Минги не смог деактевировать вход?       — Минги и не смог. Хах, ты его недооцениваешь. Он всё продумал, кроме маленькой детали… Но это было не по его вине.       — И что же?       — Для того, чтобы мы дошли целиком, нужно было надеть специальный пояс с механизмом на подобии того, что был у Минги в старом джипе. Но, когда я достал его, чтобы надеть на тебя, мне выстрелили в руку, и тот вылетел.       Хонджун снова бросил взгляд на бинты, а Сонхва лишь спрятал руку за свою спину, привлекая вновь внимание лишь к своим глазам, полным раскаяния.       — Сан отдал тебя нам с Уёном, а сам побежал под пули искать… Когда вернулся, сказал, что нашёл его и надел на тебя. В тот момент я видел, что на нём устройства не было, — совсем тихо отмечает Сонхва. — Думаю, он не нашёл твой механизм и отдал тебе свой пояс, чтобы ты мог пройти. Я не успел его остановить или что-то придумать, он вытолкал меня с тобой на ту сторону, а другие не знали об этом. Вчера Юнхо очень переживал, мы его долго успокаивали, потому что он поверил Сану и вышел последним, не подумав помочь ему.       Хонджун выслушивает это с каменным лицом и кивает:       — Скажи Юнхо, что он — молодец. Всё закончилось хорошо, и ему стоит перестать переживать о таком. Тогда и я виноват, что не остановил и дал надеть на себя… — он отрывается с места, чтобы пойти в свою комнату, но рука друга, опущенная на плечо, останавливает, заставляя вновь обернуться.       — Присмотрись к Сану, — с лёгкой улыбкой говорит Сонхва. — Я не воспринимал его всерьёз до последнего. Когда мы оговаривали запасной план, он сказал, что, если что-то пойдёт не так и встанет выбор кого спасать, спасать нужно тебя, а он прикроет. Я подумал, что он только снова треплет языком и геройствует на словах, — Хонджун ощутил как на этих словах чужие пальцы чуть сжали его плечо. — Но он действительно остался там, когда наступил выбор… Причём явно не раздумывая.       — Он привык жить не раздумывая, — пытается Джун перевести всё в шутку, потому что чужое лицо слишком уж отражало тревогу.       — Поэтому его слова, что он любит тебя… Я уверен, что он говорил тебе их или подобное. Думаю, что это всё тоже искренне. Я говорил о том, что это пройдёт через время… Наверное, я сильно в нём ошибался. Так что, если ты испытываешь эти чувства к нему, я поддержу вас.       — Ты и так поддержал, друг, — оборачивается Хонджун целиком к нему. — Ты дал ему деньги на джип. Ты сделал достаточно. Спасибо, что принимаешь меня даже таким.       — Я хочу, чтобы в твоей жизни было счастье, Хонджун.       — Хватит говорить такие слащавые речи, — смеётся Ким и тянет друга к себе, обнимая его и трепля уложенные волосы. — Мы же не прощаемся. Не прощаемся же?       — Нет, куда я от тебя денусь?       — Вот и перестань.       — Я просто всё ещё не могу отойти от того, что мог потерять тебя.       — Я знаю. Находясь там, я тоже думал о вас и о том, что должен выбраться к своей семье.       Сонхва вдруг искренне и очень ярко заулыбался, скрывая порывы эмоций в чужой шее и с трудом сдерживая себя, дабы не сжать друга в руках, не показать ему удушающие объятия.       — Спасибо, что выдержал это всё, — бурчит Хва и всхлипывает, отчего капитана совсем пробивает на смех, и он оглаживает и треплет чужую шевелюру.       — Всё, переставай. Что за сантименты, Сонхва?       — У меня стресс!       — Ну-ну, я же живой. Мы все живы.       — У меня постэффект.       — Мне нужно идти к Сану. Уверен, что он ждёт.       — Ах, да, — он отстраняется от капитана. — Ты же теперь занятой. Ладно, иди. Я попросил ребят купить апельсинов, сделаю тебе пирог. Будешь?       — Вау, ты решил меня баловать? — смеётся Хонджун и хлопает по плечу друга. — Но нет, давай так поем. Подожду, когда твоя рука придёт в норму.       — Моя рука в норме! — он поднимает её в воздух. — Дыра в руке не помешает мне готовить. Ведь я Пак Сонхва. У меня не две руки, а минимум сейчас в пять раз больше.       — В смысле?       — Ёсан, Юнхо, — вскрикивает он и смотрит на остолбеневших ребят в стороне. — Идёмте готовить.       Хонджун только смеётся со своего же друга, хлопает ему по плечу и спокойно поднимается по ступеням в свою же комнату. Но Сана внутри не оказывается.       Зато кровать уже прибрана и немного убрана, одеяло откинуто, видимо, чтобы сразу прилечь. Хонджуна хватает разве что стянуть с себя обувь, опускаясь на кровать. Он вдруг понимает, как сильно у него всё сейчас болит и тело ломит. Осматривает перемотанные запястья, догадываясь, что там разодранная кожа, ощупывает своё тело, морщась почти от каждого тычка и особенно сильно застонав от касания к груди.       Он просто заползает на постель до подушки и разваливается на ней с удовольствием, пальцами коснувшись второй подушки и улыбнувшись. Сана сейчас нет рядом, но он точно знает, что тот собирается вернуться. Когда дверь приоткрывается, он видит его в дверях с сырой головой и довольной кошачьей улыбкой.       — Ты не боялся намочить руку?       — Уён помыл мою голову.       — Ох, мне тоже надо.       — Не важно, — он качает головой. — Пару дней таким полежишь, а потом я тебе помою, — отмечает Сан и укладывается на кровати возле капитана, осматривая его.       — Я грязный, а ты помылся… А тебе тут спать ещё.       — Ничего, я тебя любого любить буду. Хоть в дёгте искупайся.       — За что ты мне такой достался, — капитан смеётся и, согнув руку в локте, тормошит чужие волосы, особо уделяя седой чёлке, вплетая в неё пальцы и притягивая так к себе ближе.       — Вот и радуйся, что достался, — смеётся Чхве и срывает один лёгкий поцелуй. Ему теперь хочется смаковать эти пухлые губы постоянно, не отрываясь, а если и делать это, то лишь чтобы взглянуть на красивое личико капитана и снова целовать до звёздочек перед глазами. Но потом, сейчас он даст тому время восстановиться. — Я могу помочь тебе всё снять и заодно осмотрю как и что у тебя…       — Сан…       — Я не видел как ты переодевался, а Уён сказал у тебя много ран.       — Я в порядке.       — Джун-и… — радостно выдаёт и тут же замолкает, ожидая того самого торжественного с лёгким недовольством «капитан Ким Хонджун», но в этот раз его не правят, не запрещают. — Джун-и? — повторяет с лёгким удивлением. Видя как капитан с этого только улыбку подавить пытается, сам заливается смехом и, опустившись, не удерживается, чтобы поцеловать губы ещё раз. — Мне правда можно?       — Что мне с тобой делать? Всё равно не отучу. Только давай не при всех. Хорошо?       — Хорошо, Джун-и. А теперь я хочу раздеть тебя и осмотреть.       — Ты хочешь это из интереса к моим травмам или просто потому, что хочешь на меня голого посмотреть?       — Я совмещаю приятное с полезным!       Сан усаживается на постели удобней, устраиваясь так, чтобы не вредить пораненной ноге, и нависает над развалившемся капитаном.       — Не чуди, тебе тоже надо отдыхать.       — Я почти в порядке. Уровень моей удачливости настолько велик, что некоторые слагают легенды о моём рождении в клеверном поле, где были только четырёхлистники, — хохочет он и опускается, начиная расстёгивать рубашку на чужой груди. — Привыкай, я тебе не Сонхва. Я твой парень.       — Да уж, — Хонджун даже не пытается сопротивляться и только смотрит на довольное лицо Сана. — Сонхва меня без моего разрешения не раздевал бы.       — А ты ему частенько разрешал?       — Ой, давай не вдаваться в подробности.       — Ладно, я глубоко вдохнул и буду думать, что это только ваше прошлое.       — Поговорим об Уёне?       — Далёкое ваше прошлое, — смеётся Чхве.       Рубашка поддалась очень легко, потому что никто ей не сопротивлялся. И в действительности всё тело капитана разукрашено во все цвета радуги, отсвечивая различными оттенками, припухлостями и открытыми ранами. Сан вздыхает и опускается, дабы оставить лёгкий поцелуй на правой ключице, и после уже расстёгивает штаны, потому что он уже неоднократно слышал про больное колено, по которому заехали чем-то видимо тяжёлым и оставили сильное повреждение.       Однако, когда штаны оказались в стороне, показалось колено, упакованное в бинты.       — Я могу их снять?       — Зачем? — Хонджун уже даже глаза прикрыл, расслабляясь и отдыхая от происходящего. Всё равно Сана не остановить, если вбил в свою голову что-то.       — Я правда хочу посмотреть, что он тебе сделал… — совсем тихо, немного даже жалобно и с долькой мольбы говорит парень. — Пожалуйста, я ведь теперь твой парень точно… У нас отношения, — давит на жалость как только может.       — Ладно, можешь делать что хочешь в пределах приличного! — тут же добавляет концовку.       Джун приоткрывает глаза и видит с какой осторожностью, с кончиком высунутого наружу язычка Чхве теперь разматывает его колено, а после ужасается, когда видит совершенно посиневшую часть тела с огромной раной и наложенными поверх швами.       — Что он сделал?       — Ударил мачете.       — Зачем?       — Хотел ампутировать мне ногу.       У Сана даже слов не находится, он только скорее заматывает, делая всё как было, падая возле капитана на здоровую руку и тут же с необычайной осторожностью подхватывая его за талию.       — Всё в порядке? Ты в порядке?       — Конечно, я же только из больницы.       — Я про твоё душевное состояние. Всё же это было столько нервов.       Хонджун прикрывает глаза, чтобы задуматься над таким вопросом, а перед глазами всплывает банка с головой девушки, которую когда-то знал и вёл за собой. Той, которая, пускай и осталась в прошлом, была частью его команды, с которой они бежали вместе. В другой раз это бы навсегда осталось в его голове, в мучающих по ночам кошмарах. Всё то, что было в той комнате.       Но теперь оборачивается к парню рядом и, заглянув в его глаза, тихо спрашивает:       — Ты правда хочешь…       — Если есть что-то, расскажи. Я говорил, что хочу брать половину твоей ноши на себя. Чтобы это ни было, — нашёптывает Сан и, подтянув на обоих одеяло, накрывает, продолжая смотреть на капитана.       Сан лежит на боку, а капитан пока этого не может, поэтому просто, обернув голову, любуется глазами напротив, смакуя на кончике языке подвисшие переживания. Может ли он поделиться? Показать какие-то слабости своему теперь уже парню? Наблюдает как Сан поднимает его руку и легко касается губами бинтованных запястьев. Джун смутно, но помнит, что именно Чхве освободил его из оков в тот момент, умудряясь сработать чисто даже в такой напряжённой ситуации. А теперь так доверчиво смотрит в глаза. На душе не по себе, что он чуть сам не отказался от собственного счастья. Как хорошо, что Сонхва был рядом и помог ему осознать нечто важное.       Джун находит в себе силы перевернуться на бок, чуть морщится, но выдыхает с облегчением, ощущая поддержку чужой руки. Теперь они ещё ближе, так, что дыхание друг друга на кончиках носов ощущают, так, что во взгляде размывается чужое лицо от слишком близкого расстояния. Так, что сердца почти ощущают соприкосновения друг друга.       — У него была банка с головой девушки, которая бежала тогда с нами…       Сан сжимает челюсть чуть сильней и явно сдерживается. Джун ощутил как напряглись чужие руки в этот момент.       — Я стараюсь не думать об этом. Не говори Сонхва. Она была его близкой подругой… — добавляет капитан.       — Хорошо. Это будет только между нами.       — Ты прав. Когда я сказал об этом, стало немного легче.       — Я люблю тебя, Джун-и, — совсем тихо говорит Сан, отводя разговор с неприятной темы и добавляя в неё немного нежности.       — Я… — но Джуну произнести подобные слова во много раз тяжелей. Даже о симпатии в больницы у него язык с трудом повернулся.       — Я знаю, что ты тоже. Я слышал в тот момент. Мне этого достаточно. Не заставляй себя.       — Не заставляю, просто не привык. Но я тоже вроде как люблю тебя, Сан.       И разве тут можно устоять? Сан не в силах. Он подаётся вперёд и снова растворяет обоих в сладком поцелуе. И теперь наверняка уверен в том, что его не оттолкнут, не откажут, не остановят. Может быть там, за пределами этой комнаты, всё будет иначе, там у них будет особенная игра, по правилам которой они лишь братья и хорошие друзья. Даже если теперь все знают о их чувствах, о чувствах Ким Хонджуна, это всё равно останется только для них. И Сан принимает, понимает это и хочет играть в эту забаву. Будет любить его всем сердцем в металлических стенах Авроры и поддерживать всей душой за её пределами. Его капитан вовсе не страшный и суровый капитан Ким Хонджун, о котором говорят в легендах. Не пират, которым устрашают всех вокруг. Его Хонджун совсем иной. Он всегда будет идти впереди своей команды, будет засыпать на рассвете и просыпаться с первыми лучами, чтобы двигаться дальше. Он всегда первым пойдёт на тяжёлую работу и будет приглядывать за своими. Даже когда будет череда пуль перед глазами или неизвестность, он закроет всех своей грудью. Сан восторгается им. Это сильный человек, который хочет взять на себя ответственность за собственных друзей, который, потеряв свою семью, создал новую.       В современном мире очень сложно сохранить семью, а ещё сложней — найти новую. Когда-то давно Сан потерял семью дважды: свою родную и потом приёмную, куда его затащил лучший друг. Он давно не надеялся снова обрести подобное, что сможет назвать домом. Много лет у него был единственный дом, который не стоит на месте и к которому лежит сердце. Это был Уён — лучший друг, брат, отец, мать и сын. Уён всё это время сочетал в себе все роли. И Сан платил ему тем же. Но им однажды посчастливилось оказаться на борту вездеходного корабля Аврора. Найти новые знакомства. Новых друзей. И новую семью.       У него теперь есть строгая мать — Пак Сонхва.       Слишком тёплый и уютный отец — Чон Юнхо.       Сварливая невестка, которая нашла общий язык со своей свекровью — Кан Ёсан.       Есть чудаковатый брат по матери — Сон Минги.       Замкнутый приёмный ребёнок — Чхве Чонхо.       Всё ещё есть названный брат, родней которого никого на свете — Чон Уён.       И самый любимый человек в этом и всех остальных мирах — Ким Хонджун.       И если Сану потребуется ещё раз сигануть в эпицентр взрыва, чтобы спасти любого из своей семьи, — он прыгнет не задумываясь. Он снова выкарабкается, даже если одной ногой оступится в ад. Потому что       Аврора — это не просто корабль.       Аврора — это дом.       А домой всегда нужно возвращаться, ведь дом — это то место, где тебя ждут…

КОНЕЦ 1 ЧАСТИ.

ОТ АВТОРА:        Если дочитали работу до конца, дайте знать в отзывах! Мне важно наглядно понимать как много народу ждет продолжения, ведь от этого будет зависеть как скоро оно появится.        Что ж, вот первая часть работы подошла к концу... и по своей привычке я готов сказать пару слов о том, что и как писал и что планируется дальше...       Для начала, эта работа вызывает двоякие чувства: то, сколько в нее вложено времени и труда не соизмеримо с тем, какой отклик. Вы шикарные читатели, но вас действительно очень мало. За всю первую часть ни одна глава не перешла порог ожидания в 30 читателей. Это грустно. Но с другой стороны: я взял далеко (очень далеко) не популярный пейринг и то, что, не смотря на это, работа так приковала к себе внимание, даже этих людей - делает меня счастливым. Но я снова позволяю себе наглость завершить работу сейчас, дабы может привлечь чуть больше читателей для продолжения. Вообще-то, продолжения быть и не должно было...НО я сам что-то полюбил эту работу настолько, что мне мало рассказанной истории. Мне не хватает отношений Санджунов, мне не хватило разрешения ситуации в отношении Есана и Уена, в конечном итоге мне не хватило раскрытия других героев. И Я В УЖАСЕ, потому что знаю, что меня ждет в продолжении. Как я и говорил, нас ждет гет. Поэтому готовьтесь, его не избежать и я сделаю все, чтобы эту пару вы тоже полюбили. Просто молюсь, чтобы сиквел не был хуже первой части, как это бывает, хах...       Я впервые, наверное, не заметил как написал огромную работу.        Не могу не предложить вам перейти в работу которой в основном занимаюсь сейчас: light of my moon. Она не по эйтиз, по бтс, но они вообще небось всем знакомы, так что переходите, читайте. Мини-реклама тут, а что, могу себе позволить.        Что ж, ожидайте вторую часть, обязательно показывайте работу друзьям! Работать над частью я уже начал, несколько глав лежат в черновиках, однако это никак не говорит о том когда начну выкладывать. Не пропустите! Не забывайте!) От 05.08.2023 Сейчас я не веду никакие работы на ФБ и полностью перебазировался в ТГ канал (не знаю будет это временным решением или навсегда). Уже сейчас там вы сможете найти много глав-продолжения этой работы. А так же увидеть новую работу, главы которой выходят сейчас каждую неделю. Конечно есть свои нюансы, но все же тем кому нравится мое творчество - буду ждать там в гости https://t.me/+P2oVjZ2fnUo4YmJi