Натуралы — это не мое

Уставший после подработки Бакуго шел из магазина, предвкушая, как он сейчас приготовит себе креветки с овощами, поест и завалится смотреть сериал. Уже прошла неделя с последнего появления Киришимы и его жизнь стала, как и прежде, тихой и размеренной: приходил домой, готовил, делал домашние задания, принимал душ, залипал в телик и ложился спать. Открыв дверь, он увидел ещё одну пару обуви. «Снова», — пронеслось в голове, пока он снимал кеды и шел на кухню, чтобы выложить покупки. Он уже успел переварить разговор с Шинсо и его неожиданный вопрос про влюбленность и для себя решил, что в Киришиму он абсолютно точно не влюблен, вот ни капельки. Он даже был немного обижен на Шинсо, что тот усомнился в его умственных способностях: гею влюбиться в натурала — да это личное оскорбление, которое даже эпичнее посылов Киришимы без объяснения причин. Волна раздражения мгновенно окатила с ног до головы: сегодня вытирать сопли этого придурка особенно не хотелось. Бакуго планировал расслабиться, ведь завтра ему надо было быть в хорошем настроении — он собирался на свидание с миленьким и, судя по взгляду на фотке на сайте знакомств, достаточно раскованным мальчиком, для одноразового секса без обязательств. «Надо быстро выпроводить этого мудака и лечь спать пораньше, а не в два часа ночи, как это бывает, когда он припирается», — решил Бакуго и направился в комнату. — Не думал, что уже через неделю увижу тебя, — усмехнулся он, мгновенно закипая при виде Киришимы, который лежал на кровати, уткнувшись носом в его любимую подушку. «Опять всю наволочку своими соплями испачкает, а мне стирать». — Ну и? Сколько твоя любовь длилась на этот раз? — язвительно продолжил Бакуго. — Неделю, — еле слышно выдохнул Киришима. — Тебе не кажется, что в последнее время ты стал приходить все чаще и чаще? — Бакуго скрестил руки на груди, сверля взглядом красный затылок. — Ты преувеличиваешь, — не согласился Киришима и печально вздохнул. — Да ладно! — ощерился Бакуго. — Самые долгие твои отношения длились полгода! И чем дальше, тем они короче. Ты даже год с одной девчонкой продержаться не можешь, мудила! Потом было пару месяцев, теперь уже неделя — и ты снова пачкаешь мою подушку своими соплями, ведь тебя снова послали! Что с тобой не так? — Я не знаю! — огрызнулся Киришима и затих. Потом оторвал лицо от подушки и посмотрел на Бакуго взглядом побитой собаки. — Мне нравится приходить к тебе! Здесь я могу трогать все, что я хочу, могу напиться и устроить тут бардак, но ты мне только отвесишь подзатыльник, отправишь в душ, накормишь и утешишь. Я могу прижиматься к твоему потрясному телу, трогать твои шикарные кубики, чувствовать щекой твою бархатную кожу, и ты не будешь устраивать мне истерик! — Слышь, Киришима, если тебе нужно просто красивое теплое тело и комфорт, то ты не по адресу! Я не твоя мама и не твоя девушка! Мне-то нахер это? — от вполне логичного вопроса Бакуго Киришима совершенно растерялся и покраснел. Он уткнулся пылающим лицом в подушку, наверное, надеясь, что Бакуго побесится и отстанет. Вкусно накормит, даст обалденно пахнущую одежду, отправит в душ и расстелит для него футон. Потом хоть и начнёт ругать, что он дебил конченный, но все равно будет крепко обнимать и по-своему стараться утешить. — Потому, что я твой лучший друг, вот почему! — выпалил он, посмотрев на Бакуго чуть не плача, и тот нахмурился: пьяный и расстроенный Киришима выглядел жалко, но смотрел такими щенячьими глазами, что Бакуго сглотнул и тяжело вздохнул, присаживаясь на кровать. — Ты хуевый друг, знаешь ли, — буркнул он, поглаживая красные, залитые лаком волосы. — Приходишь только когда нужно тебе. И ты заебал не предупреждать о своем приходе, пиво обратно не возвращаешь, хавчик тоже. Майки мои своими соплями пачкаешь, а мне их стирай, и патлы твои красные по всей ванной потом так и валяются, хотя я тебе сколько раз говорил, чтобы ты убирал за собой? Знаешь как заебало вот это вот все? — Прости, Бакуго, — всхлипнул Киришима, подползая к нему и утыкаясь носом в майку на животе. — Я свинья и неблагодарная скотина, а ты классный, Бакуго… Но я исправлюсь! Честно-честно! В следующий раз я обязательно напишу, принесу пива и продуктов! Можем даже с тобой генеральную уборку в квартире замутить! — А вот это уже звучит неплохо, — одобрительно хмыкнул Бакуго. — Так, сегодня все происходит тогда в ускоренном режиме, понял? Еще ужин надо готовить, да и завтра, хоть и пятница, но к первой паре. — Х-хорошо, — широко заулыбался Киришима, обнажая свои острые зубы и согласно закивал. — Тогда я бегу в душ? — Да, — кивнул Бакуго, почему-то перестав злиться на этого придурка, который мгновенно стал выглядеть как самый счастливый человек на свете, а потом рыкнул на Киришиму, засунувшего под его майку голову и прижимающегося теплой щекой к прессу. — Ты сказал, что в душ бежишь! — Ну вот так вот минутку и я бегу, — заныл Киришима из-под майки. — Я так скучал по твоим кубикам… — Скучал он, — съязвил Бакуго, а сам улыбнулся: этот мудак продолжает считать его классным и по кубикам скучал… Выпнув Киришиму через пять минут в душ и выдав ему свою вкусно пахнущую одежду и полотенце, Бакуго отправился на кухню готовить ужин, параллельно переписываясь в телефоне с завтрашней жертвой. Как он и думал, мальчик был явно не промах, однако выставил условие для завтрашнего свидания — никаких лав-отелей. «Ох ты ж бля, а самомнение-то у нас какое!» — присвистнул Бакуго и немного подумав, согласился: дома удобнее для него и непривычнее для мальчика. Если тот собирается заночевать в его постели, то пусть обломится — Бакуго не собирался оставлять одноразовое развлечение на ночь. Как говорится, «натянул и выбросил», прям как презерватив. Сталкерство впоследствии его не пугало, драться Бакуго умел хорошо, так что никаких особых причин, чтобы не позабавиться с раскованным парнишкой дома, не было. Порядок он с утра успеет навести, может быть, даже что-то приготовит, на случай, если милого, дерзкого мальчика придется отблагодарить за качественный секс. Настроение начало неуловимо повышаться — скоро будут готовы креветки с овощами, можно будет даже накатить пивка с Киришимой — тот еще быстрее вырубится и долго слушать его нытье не придется. Да и то, что они наконец-то поговорили и Киришима вроде собрался предупреждать и компенсировать свои предыдущие выходки, почему-то радовало. Вообще-то Бакуго иногда посещала мысль, что может быть ему и стоит окончательно послать Киришиму куда подальше, отобрать ключ и попросить забыть его как страшный сон. При таком раскладе ему бы вообще не надо было бы напрягаться и слушать про очередное фиаско этого дебила, стирать майки чаще обычного и покупать потом больше пива. Да, так было бы проще и предсказуемее. Но Бакуго об этом думал, только когда Киришима его в конец доставал своими «пиздостраданиями», и ничего дальше этой мысли не предпринимал. Во всех этих приходах Киришимы было и что-то еще неуловимое и неопознаваемое, чему он не мог дать внятного объяснения даже самому себе. Несмотря на вынос мозга и сопутствующий появлению Киришимы дискомфорт, от горящих восхищением красных глаз становилось приятнее, а от щеки, прижимающейся к прессу, и рук, обнимающих за талию, — теплее. Где-то внутри теплее. «Бля, неужели жизнь налаживается?» — осторожно подумал Бакуго и улыбнулся — он ведь тоже заслуживает белой полосы, не правда ли? Под майкой появились горячие ладони, погладившие по животу, а острый подбородок неприятно уткнулся в плечо. Киришима, стоя за спиной Бакуго, шумно втянул в себя воздух и, с явным наслаждением, выдохнул. Бакуго довольно улыбнулся, пока этот придурок не видит. — Ну вот как можно быть настолько идеальным во всем? — поинтересовался Киришима, сопя ему в ухо и обнимая за талию крепче. — Я просто перфекционист и плохо не умею, — пожал плечами Бакуго и неприятное ощущение на плече пропало — Киришима хмыкнул и вжался лбом между его лопаток. — Ты ведь не пошлешь меня потому, что я тупой неудачник и не так хорош во всем, как ты? — Слушай, я тебе сказал, как можно исправить ситуацию? Сказал! Хорошее поведение — железная гарантия, что я тебя не пошлю, — Бакуго даже снизошел до нормального объяснения, не повышая голоса и не обзываясь. — Я честно исправлюсь, — выдохнул Киришима ему в майку, а потом подлез головой под руку, смотря в глаза и радостно скалясь. — Уже готово? А то я тебе сейчас майку своими слюнями испачкаю! — Готово, — проворчал Бакуго, выключив газ. — Гони тарелки, будем креветки с овощами есть. Киришима радостно метнулся за тарелками, потеряв по дороге полотенце с шеи. Бакуго нахмурился, подобрал и уставился на него, как будто видел впервые: когда красные волосы не стояли иголками в разные стороны, Киришима выглядел намного милее. «Что, блять?» — Бакуго аж офигел от собственного откровения и тряхнул головой, подавая Киришиме полотенце. — Опять бардак наводишь? — хмуро поинтересовался он. — Ой, сейчас, — Киришима чуть покраснел, что снова допустил ошибку, цапнул полотенце и убежал вешать его сушиться. Бакуго невольно улыбнулся — такой послушный! — и начал раскладывать ужин по тарелкам. Вернулся Киришима и кинулся помогать, ловко доставая из холодильника маринованную редьку, из выдвижного ящика — палочки, даже соевый соус не забыл притащить. Когда они сидели друг напротив друга и молча ели, Бакуго поймал себя на мысли, что приятно вот так вот заниматься абсолютно обычными вещами с кем-то, кому ничего не надо объяснять — все происходит четко, быстро и слаженно, и в этом есть свой кайф. — Как же вкусно! — снова промычал Киришима, отвлекая Бакуго от собственных мыслей. У него было измазано лицо соевым соусом, и Бакуго, вместо того чтобы кинуть в этого дебила, который даже есть аккуратно не научился, салфеткой, почему-то вытер соус сам, разглядывая лицо Киришимы и невольно улыбаясь на его счастливую улыбку. — На, — Бакуго нахмурился и сунул салфетку Киришиме, — жрешь как свинья. — Угу, — снова улыбнулся тот, жуя дальше, — так вкусно, что я ничего не замечаю. — Тебе разве девушки не готовят? — Готовят. Но не так обалденно, как ты. Бакуго еле уловимо улыбнулся — ему нравилось быть лучшим во всем. Он доел, отодвинул пустую тарелку и уставился на Киришиму. — Стандартный вопрос, — усмехнулся он, смотря как тот уплетает за обе щеки. — Стандартный ответ, — дожевав, улыбнулся Киришима. — Хрен знает, что на этот раз, но, сука, все равно обидно. — Ну, хоть не ревешь сегодня, и то хорошо, — похвалил его Бакуго, ковыряясь зубочисткой в зубах. — Ничо, девок много, найдешь новую, ты же знаешь. — Угу, — кивнул Киришима и растерянно посмотрел на него, — а если я не реву, то ты меня, значит, обнимать и успокаивать не будешь? Вполне закономерный вопрос поставил Бакуго в тупик. Для него было логичным — Киришима ревет, надо обнять и успокоить. Если Киришима не ревет, значит не надо, ведь так? Но он об этом поинтересовался, соответственно, для него это важно? — Наверное, надо, да? — осторожно решил прояснить Бакуго. — Надо-надо, — сразу же закивал Киришима, чуть ли не вылизывая тарелку. — Ладно, тогда иди сушись, я помою посуду и расстелю тебе футон, — Бакуго потянулся и встал. Киришима умчался сушить волосы, а Бакуго, в задумчивости навёл порядок на кухне и глянул на телефон. Мальчик уже понаприсылал кучу сообщений, пытаясь явно развести его на виртуальный секс. Писать о том, что намного приятнее сделать в реальной жизни, желания у Бакуго откровенно не было. Да что там, он вообще не понимал захера тратить на это время — думать, писать, намного же проще взять и сделать. Кайф от такого «секса» минимальный — буковки на экране его нифига не возбуждали, поэтому смачно расписав небольшую прелюдию, он, с каким-то садистским удовольствием, обломил милого мальчика — продолжение завтра, пусть морально и физически готовится, а он пошел спать — утром вставать рано. Мальчик прислал плачущие рожицы, но достаточно быстро сориентировался — пожалел его, бедняжку, и признался, что прям ждет-не дождется завтрашнего вечера. Бакуго обозвал его милашкой, понаставил поцелуйчиков, пожелал мокрых снов со своим участием и отправился расстилать футон — теплые руки Киришимы сейчас его интересовали больше, чем сраный виртуальный секс с мальчиком, которого он видел всего лишь раз, да и то на фотке. Удобно улегшись на кровать и закинув руки за голову, Бакуго прикрыл глаза и довольно улыбнулся — как ни странно, но вечер, удивительным образом, становился все лучше и лучше. Он слышал, как перестал гудеть фен, открылась дверь ванной, а потом скрипнула кровать, на которую взобрался Киришима и осторожно нырнул с головой ему под майку. Бакуго невольно выдохнул, когда теплая щека прижалась почему-то к груди, а ладонь погладила пресс и сразу же предупредил: — Ты не ерзаешь на мне и соски не трогаешь, понял? — Я понял, — буркнул Киришима, поглаживая пальцами его живот, а Бакуго обнял его руками и внезапно поинтересовался: — Киришима, а ты в этих своих девок влюбляешься или они просто тебе нравятся? Киришима удивлённо вздохнул, потерся носом о грудь Бакуго, а потом задумчиво ответил: — Я хз, любовь ли это. Они мне нравятся — это да. С ними прикольно — они такие милые, мягкие, хочется постоянно трогать везде, и пахнут они вкусно. — Хммм… тогда вообще непонятно, почему тебя так вштыривает от моих кубиков, — Бакуго пожевал нижнюю губу, обдумывая сказанное. — Я не мягкий, но ты постоянно ко мне свои загребущие ручки тянешь. — Не, ты — это совсем по-другому, — хихикнул Киришима. — Твое тело накачанное, сильное и упругое. Мне нравится тебя трогать и щекой прижиматься к тебе нравится, да и пахнешь ты не хуже девушек. Я даже не знаю, как это объяснить… — Да и похер, не объясняй, — отмахнулся Бакуго, чувствуя, что разговор ушел явно не туда. — Ну что, ты уже набалделся и можно спать? — Еще нет, — замотал головой под майкой Киришима. — Еще десять минуточек! — Как там твоя учеба? Ты хоть домашки делаешь или только по свиданиям бегаешь? — Ну, так… Теперь меня гонять некому, поэтому… — хихикнул Киришима под майкой, даже не продолжая фразы — и так понятно, что без «ежовых рукавиц» Бакуго, который читал ему матом морали, что учиться надо хорошо, хотя бы из уважения к самому себе, Киришима вернулся к прежнему подходу в обучении «проходной балл и ладно». — Вот же пиздюк, — усмехнулся Бакуго, испытывая какое-то странное удовлетворение, что живя с ним успеваемость Киришимы была выше. — Лучше бы учился! — Кому что, — неожиданно философски выдал Киришима и затих, рисуя какие-то узоры на животе Бакуго. — Щекотно, — неожиданно хихикнул Бакуго, убрал руки и дернул майку наверх, смотря в хитрющие красные глаза. — Все, вали на футон. — Ну десять минут еще не прошло! — надул губы Киришима, а потом заулыбался. — Может все-таки вместе поспим? — Киришима! — рыкнул Бакуго и нахмурил брови. — Понял-понял! — закивал Киришима, сел, быстро чмокнул пресс Бакуго и резво прыгнул на футон, чтобы не прилетело. — Что это было? — угрожающе поинтересовался Бакуго. — Просто попрощался с твоими кубиками до следующего раза! — хихикнул Киришима, забираясь под одеяло и оставляя Бакуго в состоянии немого ахуя.